Лодку первым заметил Кроп, коий присоединился к авангарду в рассуждении, что уж лучше озёрное знамя вблизи азарцев, чем оно же среди озёрников. Сыщик вытянул руку:
- Извольте взглянуть, господин веркер!
Ридж выдернул дальноглядку, приставил к глазу.
Вверх по реке шла узкая лодочка. Господин в пристойном сюртуке под плащом сноровисто работал веслами. У его ног, обутых в узконосые щёгольские сапоги, дымила белым крошечная жаровня. Сударь извлёк из-под жёлтого колета нечто похожее на лупу в медной оправе и навёл её на обрыв. Выждав немного, странный путешественник убрал оптическое приспособление и погрёб далее.
- Мальчишка в таверне сказывал о человеке, коий рассматривает обрывы в цветные стекла. - веркер убрал трубу. - Ну вот и он.
- Прикажете препроводить в тюрьму? - вытянулся в готовности старый сыскной пес.
- Без лодки? Да и берега высоки. - хмыкнула Лия.
- Через пол-лиги должно быть пристани, да и жилище ревнителя обычаев где-то там. - Пояснил Кроп.
Следующие полчаса пронеслись в грохоте копыт, скрипе телег и лязге железа. Они обошли берегом маленькое селеньице, проскакали мимо ворот старого постоялого двора "Кривой Топор". Хозяйка, а может и прислуга, кричала им чтобы заглянули "по-обратному". Плато чуть снизилось, выровнялось, показались у кромки небес зубья скал, когда на широком лугу им навстречу выметнулся из зарослей конный отряд в два десятка сабель. Вперёди летел, широко расставив локти, дюжий бородач с пикой наперевес.
- Спешиться! Стрелки - к бою! - выкрикнул веркер, обнажая палаш. Теперь он был в привычной стихии. Одно плохо - лошадь под ним не выученная сражениям.
Тоссцы посыпались с телег, вразнобой просвистели первые стрелы. В ответ из кустов на опушке редкого ивняка хлопнула тетива и стоявший на телеге во весь рост охотник полетел назад со стрелой в животе. Гильдейцы бросились толпой, не слушая команд. Вместо боя вышла драка. Тоссцы лихо оборонялись от конных вилами и косами, но топорщики на левом фланге побежали под напором отчаянно рубящих направо и налево всадников. Веркер сшибся с рослым малым в красной рубахе. Соломенные короткие волосы под кожаным подшлемником, тонкогубый рот, хищный нос и длинная кавалерийская сабля. Фехтовал тонкогубый неумело, но яростно, пока до него не дошло, что офицер с палашом веса сабли почти не чует, скатывая его клинок по лезвию к острию умелыми финтами. Ридж дал противнику вымотаться, попутно раздавая презенты шипастой шпорой по ногам других негодяев, а затем дал шенкеля лошади, заставив соломенного вытянуть руку далеко вперёд. Разбойник ещё был жив, сидя на земле и тупо глядя на струю крови, бьющую из запястья, но вскоре упал навзничь и отошёл на суд Решающей прежде, чем рядом рухнул ещё один его сомечник с разодраной шеей.
На краю свалки промчалась рыжая искорка, виртуозно действующая своей тонкой эспадой. Чьё-то ухо рыбкой мелькнуло в воздухе, а затем в кустах хлопнул брошеный девушкой пузырёк и к небу поплыли клубы ядовито-фиолетового дыма.
Кирасир прошёлся по плохо обмундированой шайке, как горячий нож по куску масла. Конечно, приходилось уворачиваться насколько позволяла кираса, превращающая конника в подобие колоды, но стража лэндера привыкла иметь дело с крестьянами, тогда как веркер де Каро видывал виды и похлеще.
Горожане свалили двух хэрнов наземь, оглушили, упеленали в парусину. Долго и с наслаждением рубили ослепшего стрелка в кустах, а под конец отправили пикинера в полёт с обрыва, предварительно воткнув в зад его же оружие. Бородач орал проклятия до самого уреза воды. Потом перевязывались, считали погибших, шарили по поясам, меряли трофейные сапоги, делили лошадок и собирали хворост для костра по приказу веркера.
Вяло дымил сырой костер. Ридж сидел на расстеленом плаще и наблюдал, как Лия заговаривает раны доброохотницким. На телегах поодаль лежали семнадцать тел - цена победы. Трупы лэндерской стражи прибирать не стали. Зато раздели почти догола. Оружие у них оказалось почти сплошь имперское, дурное - разве что на перековку. Горожане деловито убирали в прихваченые мешки добычу. Портной Неть хвалился новыми сапогами и треуголкой.
- Мастер, - обратился к нему Ридж на азарском. - Нельзя ль будет у тебя мундир новый построить?
- С нэшим полнейшим почтением! - с достоинством поклонился Неть. - Превосходней прежнего буде. Сукно? Бэрхэт?
- Сукно и лён.
- В предостойнейшем виде, Вэши Высоч-ство. - с форсом отвечал портной. - Мерку сыму и приступлю-с.
Пока он хвастал умением, Ойль незаметно подкрался сзади и ловко стянул треуголку, нахлобучив взамен соломенную шляпу. Произошёл весьма эмоциональный обмен репликами на озёрном, да ещё и с местным акцентом. Ридж не мог разобрать по пол-слова. В конце концов дело решилось просто - экс-пират рявкнул на ремесленника и отошёл в новой треуголке. Искусник портных сказал нечто снисходительное и Неть, сплюнув в сторону, примирился с потерей.
К костру приволокли пленных, также почти лишённых справной одежды. На одном остались штаны, на другом - рваная рубаха.
- Ну что, споёте или задом в угли? - осведомился веркер.
Тощий юнец молчал, глядя на свои почерневшие ногти, а здоровый, весь в рубцах, тип плюнул в Риджа, но не попал.
- Сажай!
Завоняло паленым. Гвардионец завыл, задирая перекошеное страданием лицо к небу. Веркер молча ждал. Охотники, прижимавшие пленного за плечи, морщились. Ридж встал, примерился и носком сапога надавил на сокровище рабойника, опуская оное в мерцающее красным кострище.
- А-а-а-а!!! Па-а-а-а-аску-у-уды-ы-ы!!! У-а-а-ау-у-у!!!
Юнец побелел. На третьей минуте непрерывного крика, воя, визга, слёз, слюны, тошноты изрубленый замолк и повалился назад, закатив глаза.
Охотники оттащили его в сторону и кто-то за спиной веркера начал читать похоронную молитву.
Юный стражник рухнул на колени:
- Пощадите, вашество величество!
- Сколько ещё людишек у твоего хозяина?
-Девять при нём, да дозорных с десяток по заставам!
- Твой лэндер в замке живёт али в доме простом? - продолжал веркер, отирая подошву о траву.
- В замке у реки. - с готовностью отвечал мальчишка, с ужасом косясь на угольки.
- Что ведаешь об офицере Белого Штандарта да сыщиках, да страже маркиза вкупе с ними бывших? - мерно продолжал Ридж, играя скулами.
- В дальнее подземелье за винным подвалом посажены до милости его славности.
Веркер сжал кулаки:
- Всех в реку! Его тоже. Кто выплывет - тому рок. Кто утонет - рыбье счастье!
- А-а-а, пощадите!
Тяжко вздохнув, Хрус принял в себя полтора десятка покойников и двух ещё живых.
Наконец отряд добрался до пристани. Ивы окружили причал, у которого гордо возвышался "Эве". Из окошек амбара у воды торчали балки с покачивающимися на них телами. Мершель поднялся на обрыв. Навигатор прямо кипел от радостного возбуждения:
- Ваше приказание в точности исполнено, господин веркер! - воскликнул он. - Груз - серебро. Схваченые сознались в наличии у лэндера э Оринесена тайного рудника на том берегу. Тако же изъяснено, что сей дворянин делает фальшивые деньги. По окончании перегрузки судно противника сожжено и потоплено!
- Вот и источник его богатств. - Ридж повернулся к Лие. Оба они сменили лошадей на трофейных, а это были отличные рослые кони. Почтовых отправили назад вместе с ранеными и убитыми под командою Кропа. Сейчас за конными шло всего две повозки. - Вердиктирую: тайное обладание рудником серебра, противуканонная добыча оного в нарушении королевских привилегий, создание не дозволенной беститульному гвардии, натравление оной на королевского офицера вкупе с отрядом. Матросы противились досмотру? - спросил веркер у Мершеля.
В ответ тот указал на кольцо повешенных, окружавшее амбар.
- Противление офицеру Белого Штандарта, пленение такого же офицера и чиновных особ. - Ридж глубоко вздохнул и выдал окончательный вердикт: - Смерти повинен.
- Старый хрен заперся в башне. - Мершель указал на квадратную серую башню, окруженную частоколом из топляка. - Тагги столь высоко задрать не имеем возможности. - развёл руками моряк.
- Лия?
- Несколько минут, любовь моя.
Ридж покраснел, а Мершель осклабился.
Магисса отъехала в сторону, извлекла жезл и начала читать нараспев, размахивая стерженьком так, словно дирижировала музыкантами.
- Отличный выбор! - меж тем гудел Мершель, вгоняя Риджа в совершенное смущение. - Красива, умна, благородна, без столичных фанаберий. Искренне рад поздравить Вашу Светлость! На свадьбу-то позовете?
- Всенепременно и с вашими офицерами. - Ответил граф, чтобы заткнуть поток красноречия.
"Фанаберий-то как раз у этой умницы сверх разума".
И в этот момент ворота разлетелись в стороны. Прямо под ноги лошадям выплеснулась толпа. Тут были слуги в старомодных ливреях и обряженые по-крестьянски кухарные мужики. Многочисленные служанки с визгом неслись во все стороны мимо оторопевших матросов и гильдейцев. Перекошеные небывалым ужасом лица, стремление убраться подальше, надежда на спасение. И визг, сделавший бы честь свинобойне.
- Что это?! – воскликнул потрясенный веркер.
Лия мило улыбнулась и ответила стихами Юбра Лефирского:
Давно уж демоны царят в сердцах людских.
И, хоть судить облыжно не пристало,
За всяким подлостей отыщется немало -
Как вшей на нищих городских.
Покуда совесть спит блаженным сном,
Мы рады сделать ближнему несчастье.
Коль пробудится – мигом в храм пойдём
И богопринятыми станем в одночасье.
Поставь свечу, колена преклони,
На лик свой лисий натяни личину
Овцы смиренной иль козы, что без ума,
Бодает всех, не разбирая чину.
Отпустятся грехи, и станет светел день,
И безмятежные покатятся года.
Но ты напрасно мнишь себя безгрешным –
Есть те, что помнят сотворённое всегда.
Из праха, из Ущелья Ледяного,
Ах, если бы могли они восстать!
Они – все мерзости, свершённые тобою, -
Пришли б тебя, несчастного, терзать.
Ужасный сонм чудовищ и химер,
Змей многоглавых и волков клыкастых
В ночи не даст уснуть,
А днём не даст вздохнуть,
Тебе, презренному, вернув
Все причиненные иным несчастья!
- Я призвала из полульда мелких демонят, обыкновенно именуемых муками – или угрызениями – совести. – пояснила мэтресса, покачивая жезлом, свовно веером.
Мершель присвистнул в восхищении.
Они около часа бродили у башни, в коей слышались завывания, вскрики, неясный грохот. Затем Лия повела жезлом, сдула с ладони в ворота розоватый порошок и кивнула сама себе:
- Прошу, друзья мои.
Грубое убранство оплота лэндэра поразило Риджа. Даже последний землероб не брезгует дорожками на пол и занавесями на окошки. А тут камень, сколоченая из поленьев и брусков мебель, факелы по стенам. Словно гарнизонная крепость в забытом богами углу. Не все успели сбежать от мук совести. На третьем ярусе висел в петле пожилой лакей. В комнатах второго перерезала себе горло молодая девка. Во дворе - изломаные трупы тех, кто выпрыгнул из окон, то ли заеденые нечистыми, то ли запуганые оными до потери рассудка.
Наконец, на самом верху, отыскался покойник в богатой одежде. Средних лет рыжеволосый упитаный господин сидел, привалившись к стене. Рядом валялся тяжёлый меч из зеленоватого металла. Шляпа сползла на колени. Под сердцем - рукоять всаженного по самую гарду кинжала.
- Вот и конец чудаковатого мошенника. - граф повернулся к Тройму и портновскому старшине, что остались последними из начальствующих от гильдий. - Жалую сию башню и принадлежный к ней причал гильдии охотников на птицу! - Объявил он. - Всё же убранство, рухлядь мягкую, мебель, утварь и содержимое челядных комнат - прочим гильдиям города Тосса, кои были в сём походе! Денежный запас определяю людям навигатора Мершеля, а буде сысканы какие книги, доставить мэтрессе Ирет. Винный и харчевный запасы делить поровну по присутствующим в деле при взятии сего замка.
Гильдейские, проорав многие благодарности, сей же час бросились вниз, дабы отдать распоряжения о подводах, людях и лодках.
Ридж, Лия, Мершель, Вол, Рен и Ойль спустились в подземелья. Здоровяк-корабел без труда взламывал запоры. Прошли через ледник с тушами мяса и длиннющими рыбами, прошли винный подвал с огромными бочками, тщательно осмотрели боковую камору, где стояла плавильная печь и грудами лежали фальшивые ниобы. Наконец Вол со скрежетом взломал замок с тележное колесо величиной и все услыхали из сырой пахучей тьмы внизу длинной каменной лестницы спокойный голос Вейса, рассказывающий о сырах заинтересованным слушателям в лице Шеймиса, Проя Катлегаря и двух хэрнов маркиза. Лекция сопровождалась дегустацией. Покойный лэндер по непонятной случайности или неимении иной темницы запер пленных в сырном подвале.
Потом они ещё долго рылись в подземельях, либрарии и покоях хозяина. Книги оказались романами о рыцарских временах и любовных историях, заумными философическими трактатами, реестрами, счетами. Была глубокая ночь, когда отчаянно зевающие господа двинулись в путь. Счастливый Вейс утащил целый мешок нестерпимо вонючего сыра с плесенью, от которого отказались все, кроме него и квартамастера с "Эве".
- Пребывая в поисках, - рассказывал пожилой тщедушный Шеймис торопливым дискантом - Узрел я мятую траву близ дороги, следы сбившихся с шага подков и сапогов тяжких. До того лошадь рысила, а после шагом пошла и следы стали глубже. Из того вывел рассуждение, что конёк-то седока сменил и сменил не по воле прежнего хозяина. Ну, а после уж припомнил маниры сюзерена сих земель, сделал к нему визитацию и чинно-благородно говорю: мол отпустите господина демера добром. К нам-де сам граф де Каро изволил прибыть, а сие немилостивый сударь. Этот отпрыск пьяницы и болотницы, чтоб ему в ледяннике пребывать до скончания времен, рукой махнул. Взять эзэров! Набежала челядь и как мы не отбивались, обезоружили и кинули в яму вонькую. Я уж думал - нужницкий сборник, да вот их законоблюстительство разъяснили.
Вейс был счастлив, как щенок, дорвавшийся до хозяйских новых сапог. С жадностью глотал сырой ветер, порывался обскакать всех и помчаться вдаль, но веркер определил ему место в арьегарде. Уж больно острый дух исходил из мешка с трофеями демера. Юноша содрал палаш со стены и прихватил лэндерский меч. Лия осмотрела трофей, хмыкнула и заявила, что на стенку повесить - самое оно, а для боя немилосердно тяжек. Зеленоватый цвет, по мнению Вола, объяснялся изрядной примесью меди, что вообще присуще старому озёрному железу. Оно-то было привозное, исское, а медь своя. Вот и добирали нерадивые оружейники вес медью, экономя на дорогом заграничном железе.
- Лошадей сохраним у себя. - заявил веркер.
- Разумеется! - воскликнула Лия. - Я ни за какие богатства со своей Мушкой не расстанусь!
Упомянутая серая кобыла шла иноходью,1 покачивая роскошным хвостом.
А Ридж размышлял о тех временах, когда маги не стеснялись военной службы. "Если б не Лия, ещё неведомо во что бы вылилась осада замка! Тоссцы полны отваги, но умения ни на грош. С двойным перевесом в силах потеряна треть отряда. То-то будет нынче вою и причитаний в островерхих домишках. А ведь ещё предстоит набег на маркиза-волшебника. Не матросов же брать! Они привычны к палубе, а на земле стоят не более горожан. Веркада нужна. Осадные машины на случай столь же упорного противления маркиза законным властям в лице моей особы. Весьма жаль, что не взяли дурня живьём. Глядишь, поведал бы что о делах болотных дабы уберечь шкуру от очищения огнем!"
Словно угадав его мысли, молчун Рен пробормотал:
- У ихней доблести зэмок-то нэстоящий..
- Ох, у меня не хватит сил на большой замок! - расстроилась Лия. - Котёночек, ты должен что-то придумать!
Присутствующие чуть не полетели с сёдел от смеха, а де Каро побагровел, как осьминог из морских глубин.
Примечание
- Обычно лошадь ходит, переставляя сначала передние, потом задние ноги. Иноходцы переставляют сначала левые ноги, затем правые.