Лето в Юньмэн отличалось раскаленным от солнца воздухом и нагретыми озерными водами. Молодым заклинательницам не положено было резвиться в теплых озерах под лучами палящего солнца, а уж тем более показывать женские прелести, вроде обнаженной кожи и прилипшей к бедрам полупрозрачной ткани. Но Вэй Усянь не интересовало, что там думают на счет этого старейшины, лодочники и другие заклинатели.
Все началось рано утром, когда земля достаточно прогрелась от солнца, и стало особенно душно и жарко. Цзян Чэн и Вэй Усянь послушно сидели в летнем домике за письменным столом и усиленно обмахивались веерами. Если первое время потоки воздуха несли за собой прохладу, то через одну стражу летняя духота добралась и до порога дома. Больше всего молодым заклинательницам хотелось снять верхнюю одежду и развалиться на дощатом полу, страдальчески перекатываясь с одного бока на другой. Но Господин Цзян пригрозил Цзыдянем каждому, кто захотел бы нарушить банальные правила приличия, будь то мужчина или женщина.
- Как… жарко…
Вэй Усянь сказала только одно предложение и тут же повалилась лицам на письменный стол. Взмокший лоб коснулся гладкой деревянной поверхности, и девушка обреченно застонала.
- Вэй Усянь! Веди себя прилично, - тут же напомнила Цзян Чэн и тут же усиленно принялась махать веером на свое лицо.
В голове был сплошной туман и пот начал течь не только с лица, но и с шеи, и даже со спины. Цзян Чэн чувствовала себя просто ужасно, но лежащие перед ней записи не давали отвлекаться надолго. Отец все еще злился на них с Вэй Усянь за мелкие проказы и в качестве наказания, помимо подметания Зала Познания, назначил так же и перепись немногочисленных правил ордена, а так же другой литературы.
Цзян Цзыюань многое узнал после недавней поездки в Гусу Лань, и после этого жизнь многих заклинателей Юньмэн разделилась на до и после. Если раньше особо непослушных юношей могли заставить убирать всю резиденцию клана Цзян, особенно когда те сильно проказничали, то не так давно глава клана Цзян решил, что этого недостаточно, и помимо физического наказания добавилось моральное. А именно перепись книг.
Вэй Усянь не знала, правда ли в Гусу учеников заставляли постоянно переписывать книги, но точно знала, что никогда не захочет учиться в таком месте. Ей теперь хватало и того, что происходило в родном клане. Как девушке, ей давали переписывать намного больше книг, чем тем же юношам, и Вэй Ин это не нравилось. Она бы предпочла выслушивать отборную ругань и чувствовать ферулы на раскрытых ладонях. Конечно, был способ избежать наказания, а именно не проказничать, но это было выше сил молодой заклинательницы.
- Я и так веду себя прилично, - плаксиво пробормотала Вэй Усянь. – Тут кошмарно жарко, я даже текста не вижу!
- Хватит драматизировать!
- Чэн-Чэн, неужели тебе нисколечко не жарко?
Девушка склонила голову вбок и пылко посмотрела на шимэй. Даже с тяжелой головой и затуманенным взглядом было заметно, что Цзян Чэн очень жарко: лицо ее покраснело, как от натуги, а ручейки пота неэлегантно стекали со лба к носу.
- Прекрати меня так называть! – взвилась Цзян Ваньинь, проигнорировав сам вопрос.
- Ну же, А-Чэн, скажи честно: тебе жарко?
- Да, жарко! – не выдержала шимэй. – Но, как видишь, я делом занимаюсь, в отличие от кое-кого, - с непрозрачным намеком упрекнула она.
- Ага, очень важным делом, - с насмешкой в голосе подтвердила Вэй Ин. Заметив недобрый и крайне недовольный взгляд, девушка решила исправиться: - Мы можем заняться по-настоящему важным делом, А-Чэн, а не сидеть перед скучными книжками.
Правая бровь Цзян Чэн скептически вздернулась. Вэй Усянь это даже немного развеселило, но смеяться было слишком жарко. Любое лишнее движение вызывало непреодолимое желание залезть в воду с головой.
- Отвлекись хоть ненадолго от этих нудных бумажек! Того глядишь в Гусу отправят учиться с таким рвением переписывать книги, - продолжала гудеть Вэй Усянь, а после увернулась от летевшей прямиком ей в лоб кисти. – Вот видишь, тебе настолько жарко, что дерешься! – тут же запричитала она, раздражая тем самым собеседницу сильнее.
- Гуй с тобой! – от души воскликнула Цзян Чэн. Самая лучшая кисточка для каллиграфии упокоилась на дощатом полу, истекая чернилами, и поднимать ее не хотел никто. А это значит, что наказание закончилось, по крайней мере, на время. – Что ты опять задумала? – не ходя вокруг да около, в лоб спросила шимэй.
Лицо Вэй Ин тут же просияло, а кончики рта приподнялись в широкой улыбке. Только она могла улыбаться так, что хотелось улыбнуться самой. Вэй Ин словно светилась изнутри, передавая этот свет другим. Но Цзян Чэн нутром чувствовала, что та задумала очередное нечто, после которого заставят убирать Зал Познания Меча еще месяц, а на кухне помогать так еще дольше.
- Шимэй, нам просто необходимо охладиться! – величественно заявила Вэй Усянь после недолгой паузы.
- Нельзя сейчас омываться женщинам! – тут же вклинилась Цзян Чэн, и, не желая слушать отговорки, добавила: - У пристани полно народу и множество адептов уже барахтаются в воде. Если отец заметит, что мы вместе с ними плаваем, то от позора не омоемся!
Договорив, Цзян Чэн хотела было потянуться за улетевшей невесть куда кистью, но ее руку внезапно перехватили.
- А мы и не у пристани искупаемся, - решительно заявила Вэй Ин и тут же разжала ладонь, выпуская чужое запястье с крепкой хватки.
- А где же тогда? – с крайне растерянным выражением лица спросила Цзян Чэн. Она точно знала, что все водоемы еще с рассвета были заняты если не рыбаками и лодочниками, то младшими адептами точно.
- Знаю я одно место, - отмахнулась проказница, но тут же вскочила на ноги, и, не обращая внимания на палящее солнце, поволокла едва ли не силком Цзян Ваньинь с летнего домика.
Шимэй не успела толком опомниться, как уже тащилась за подозрительно крадущейся Вэй Ин. В груди неприятно подскребывало чувство неправильности происходящего, и Цзян Чэн не могла не думать о том, что оставила в летнем домике все свои труды и некоторые улики пребывания там. Но Вэй Усянь явно не волновала такая мелочь, как недописанное наказание или приобретение нового.
Как Цзян Чэн и предполагала, в озере плескалось уйма народу. Даже старшие адепты в такую жару резвились как дети, безбожно пропуская все тренировки. Никто даже не заметил двух девушек, выглядывающих из-за стены.
- Сначала возьмем лодку и поплывем на другой берег, - поведала о своих планах Вэй Усянь.
Цзян Чэн тут же нахмурилась:
- И как мы незаметно возьмем лодку и переплывем к другому берегу?
- А-Чэн, нам и не нужно быть незаметными! Ха-ха, неужели ты и правда подумала, что мы будем плыть через-
Договорить Вэй Усянь не успела, потому что ей пришлось очень низко присесть, а иначе летящий кулак точно бы угодил по затылку.
Шуточно препираясь и дурачась, Цзян Чэн и Вэй Усянь так и дошли до лодочника. Старик внимательно осмотрел молодых заклинательниц и спросил, куда же две госпожи решили отправиться в такое пекло, да еще и без сопровождения. Вэй Ин тут же начала заразительно смеяться и рассказывать о том, как ей хочется покататься под летним солнышком. Старик на этот рассказ по-доброму улыбнулся и дал небольшую лодочку. Скорее всего, мужчина понимал, что его вокруг носа обводят, но он часто шел на уступки для благородных господ и адептов великих кланов.
То, что младшая дочь главы клана Цзян отправилась с приемной сестрой покататься на лодке, видела почти вся пристань. Вэй Усянь и не скрывала, что решила прогулять наказание.
Цзян Ваньинь вместе с Вэй Ин проплывали мимо купающихся младших адептов, и те дружно махали им в след, а некоторые даже спрашивали куда же молодые заклинательницы направились. Вэй Усянь всем задорно отвечала, что это большой секрет, и они с младшей сестрой решили просто прогуляться.
Отчего-то плыть на лодочке по воде оказалось куда более прохладно, чем сидеть в помещении перед окном. Перед носом то и дело пролетали стрекозы и другие мелкие насекомые, а по воде скакали водомерки, перегоняя медленно плывущую лодку. Вэй Усянь особо и не старалась грести, то и дело отвлекаясь на различную живность, обитающую в большом озере. А Цзян Чэн по-хозяйски расположилась у рыболовных сетей и сидела, сложа ногу на ногу так, словно торжественно плыла на джонке в сопровождении слуг. Через некоторое время, когда макушки резвящихся адептов клана Цзян были далеко позади, девушки поменялись местами, и лодка поплыла куда быстрее.
- Мы уже достаточно далеко отплыли, куда дальше? – не выдержала Цзян Чэн. Внутри нее разгорался такой интерес, что она и сама начала втягиваться в сомнительную авантюру.
- Почти приплыли! – бордо заявила Вэй Усянь и показала пальцем куда-то в заросли водорослей, камышей и лотосов.
Лодка ожидаемо застряла в густо растущих водорослях и спутавшегося меж собой веток камыша. Мыс лодки дотронулся до одного из цветущих лотосов, и судно окончательно причалило. До берега оставалось всего ничего проплыть, но для этого нужно было вылезать и убирать большую часть рядом растущей травы.
- Мы застряли, - хмуро заметила Цзян Ваньинь.
Девушка по-хозяйски устроилась в маленькой рыбацкой лодке и скептически осмотрела место происшествия. Еще некоторое время назад она была уверена в том, что они с Вэй Усянь заплывут куда дальше и доплывут до самого дальнего берега.
- Нет, мы доплыли.
- Здесь едва ли не болото! – шокировано воскликнула Цзян Чэн и для пущей убедительности ткнула пальцем в рядом плывущее скопление тины, но тут же отпрянула от мерзкой субстанции и поспешила вытереть руку о деревянный бортик лодки.
- И что? – Теперь пришла очередь Вэй Ин удивляться. Казалось, она действительно не понимала в чем проблема.
- Я не буду здесь плавать! – категорически заявила Цзян Чэн. – Берег грязный, вода тоже, - добавила она.
- А я буду! - И с этими словами Вэй Усянь принялась развязывать кожаный пояс на ханьфу.
Цзян Чэн опомнилась лишь тогда, когда шицзе неожиданно сняла нижние штаны и принялась стягивать рубаху. Верхнее шелковое одеяние неэлегантно валялось у ног Вэй Усянь, безбожно сминаясь и образовывая некрасивые складки. Дорогая пурпурная ткань уже не будет выглядеть так же хорошо, как раньше. Цзян Ваньинь сначала опешила и не могла произнести ни слова, густо краснея от смущения и рвущихся наружу возмущений.
- Ты! – только и смогла выдавить из себя обескураженная Цзян Чэн и снова замолчала.
- Мы же обе девушки, - по-своему истолковала чужую реакцию Вэй Ин, - а мужчин рядом нет. Не вижу ничего плохого.
- Ты зачем штаны сняла?! – взвилась Цзян Чэн, отойдя от первого потрясения. – И… и рубашку!
- Чтобы не мешали.
- Да что там мешать может, одевайся назад!
Вэй Ин не послушала чужих советов, и черная рубашка с шелестом упала к верхнему одеянию и штанам. Грудь у Вэй Усянь была небольшой и в одежде девушка выглядела практически плоской, но выдавали ее маленькие, торчащие два холмика из-под слоев ткани. Прямо сейчас Цзян Чэн могла рассмотреть грудь шицзе во всей красе: соски ее были твердые и выглядели как две большие розовые бусины, а кожа была светла словно белая яшма.
Ниже пояса Цзян Ваньинь посмотреть не осмелилась и просто отвернулась, осознав, что и так слишком долго смотрела на чужие прелести.
Характерный «плюх» раздался у правого бортика лодки – это была Вэй Ин, бесстыдно прыгнувшая в теплую воду нагишом. Щеки горели так, что Цзян Чэн на миг подумала, что в таких условиях и искажение ци поймать можно.
- А-Чэн, залезай, тут неглубоко! – раздался радостный крик шицзе.
Еще какое-то время Цзян Ваньинь сидела, закрывая глаза и лицо, и пыталась выровнять дыхание, но ее планам сразу же помешали: Вэй Ин подплыла бесшумно и затаилась за спиной шимэй, чтобы потом окатить младшую сестру водой. Цзян Чэн тут же принялась браниться и скидывать верхнюю одежду.
В конечном итоге в воде были две девушки: одна плыла, в чем мать родила, а вторая спешила за ней, волоча черные ткани. Надувшиеся от резкого падения в воду штаны немного мешали плавать, но не настолько, чтобы не обогнать хохочущую Вэй Ин и не надавать ей тумаков.
- А-Чэн, ты бы тоже одежду сняла. Водичка так приятно охлаждает пиончик!
Цзян Чэн нахмурилась, не поняв сначала, о каких еще таких пионичиках идет речь. Но, как только поняла, закрыло лицо рукой. Из всех сил Цзян Ваньинь старалась не смеяться, но хорошее настроение так и выходило наружу.
- Бесстыдница, - скорее насмешливо, чем строго, сказала Цзян Чэн.
Среди зарослей камышей было действительно прохладней, чем на берегу Пристани Лотоса. Вэй Усянь довольно щурилась, откидывая голову назад и смачивая пылающую от солнца макушку. Теплая вода хорошо освежала голову после долгих часов пребывания в летнем домике, а разгоряченное тело остывало.
Только залезая назад в лодку, Цзян Чэн поняла, что одежду все-таки стоило снять. Дорогая шелковая ткань намокла и неприлично прилипала к телу, обтягивая стройную и подтянутую фигуру. Создавалось ощущение, что она сидит голой. Но не голее Вэй Усянь, естественно. Та действительно залезла в лодку обнаженной и выжимала у бортика волосы.
Цзян Чэн не стала распускать себе пучок волос, и прическа испортилась окончательно. Теперь она сидела в лодке мокрая, с налипшей на одежду тиной, и с растрепанными влажными туго закрученными волосами.
- Кошмар! – поделилась своими впечатлениями Цзян Ваньинь. Лицо у нее вмиг стало недовольным.
После долгих беззаботных часов осознание происходящего обрушилось так стремительно, что шимэй внутренне взвыла: это что же она оптом скажет матушке и отцу, когда вернется в Пристань?!
- Да ладно тебе, зато больше не жарко, - лениво отмахнулась Вэй Ин. Она как раз удобно уселась в лодке и широко расставила ноги. Растущая грудь выглядела набухшей, а горошинки сосков покрасневшими из-за легкого ветерка. Между ног у нее была поросль темно-коричневых золотистых волос, аккуратно растущих от низа живота и по промежности.
Цзян Чэн с ужасом осознала, что уже привыкла наблюдать эту картину. Как бы девушка ни старалась не опускать взгляд, украдкой все же подсматривала и мысленно сравнивала со своим телом. Это был не первый раз, когда она видела Вэй Усянь обнаженной, но то было в женской купальне, окруженной ворохами густого пара. А здесь, на озере, перед светом дня все выглядело куда ярче.
Вульгарные шуточки, бесконечные нарушения всевозможных правил приличия, чересчур громкий голос – все это из себя представляла Вэй Ин. Но, как бы парадоксально это не звучало, Цзян Чэн любила проводить с ней время и делать то, на что сама бы не осмелилась. Чужая поддержка помогает в нелегких ситуациях и в принятии многих решений.
- Эй, А-Чэн, а дашь грудь потрогать? – внезапно спросила Вэй Усянь, когда они вдвоем достаточно согрелись под солнцем.
- С ума сошла? – громко фыркнула Цзян Чэн и невольно прикрыла бюст от бесстыдного изучающего взгляда.
- Да ладно тебе, что я там не видела!
Вэй Усянь еще в купальне заметила выдающиеся размеры груди своей младшей сестры. Периодически в ее голове так и возникал вопрос, какова такая грудь наощупь. У нее самой особо трогать было и нечего, а вот у шимэй все росло не по дням, а по часам.
- Нам уже пора возвращаться, - мигом сменила тему Цзян Чэн и отвернулась, пряча пылающие щеки.
Старшая сестра закапризничала, что не хочет возвращаться, но послушно стала одеваться, закрывая все прелести. Пусть она и была красива, статна и изящна, но все же это зрелище было не для всех. Морщась и пыхтя от негодования, Цзян Чэн принялась завязывать ханьфу поверх мокрых нижних одеяний. Не до конца высохшая одежда отчего-то была холодной и А-Чэн шумно втягивала носом воздух, сопя от калейдоскопа необычных ощущений. Чувствительная грудь терлась о мокрую тряпку и Цзян Чэн мысленно давала себе оплеуху за то, что не догадалась взять хотя бы запасную одежду.
Путь назад был легок и мелодичен, а причал Пристани Лотоса встретил тишиной и умиротворением. Молодые заклинательницы быстро поняли, что настало время ужина и молодые адепты сбежали на кухню. Им бы и самим стоило бежать за своей порцией, пока не разобрали, но по дороге назад девушки успели собрать парочку дикорастущих лотосов и собрать немного спелых семян, которые тут же съели, но не то чтобы это стоило называть ужином.
Осторожно и крадучись ступая по дощатым половицам, Цзян Чэн и Вэй Усянь старались вернуться незамеченными в свою комнату, чтобы переодеться в чистую одежду, но по пути их застал врасплох старший брат.
- Ходили тайком купаться? – мягко и негромко пожурил их Цзян Яньли. На лице его цвела легкая улыбка, и говорил он это таким спокойным тоном, что не оставалось сомнений – просто интересуется.
- Ага, - беззаботно подтвердила Вэй Усянь. – Не волнуйся, шисюн, мы были одни, - на всякий случай добавила она.
- Вот и хорошо, переодевайтесь и бегите на кухню, а то ваши порции супа скоро остынут.
Вэй Усянь тут же подорвалась с места, и побежала в их общую с шимэй комнату. Цзян Чэн только и оставалось удивленно хлопать глазами. Она рассчитывала на то, что их оставят без ужина за своевольную вылазку.
- Не волнуйся, А-Чэн, я родителям сказал, что вы отправились помогать в город по поручению одного господина. Так что нового наказания можете не ждать. – Взгляд брата был наполнен добротой и нежностью настолько, что Цзян Чэн невольно захотелось его крепко обнять.
- Благодарю старшего брата, - вежливо поклонилась Цзян Ваньинь шисюну.
Цзян Чэн еще немного обсудила с Цзян Яньли версию того, что стоит говорить родителям, чтобы никаких расхождений в рассказе не было, и, еще раз поблагодарив брата, поспешила за шицзе.
Очередной летний день подходил к концу, и Цзян Чэн старалась запомнить каждую деталь ушедшего дня, даже тот неловкий разговор в лодке. Отчего-то хотелось чувствовать каждый миг уходящего лета и время, проведенное наедине с Вэй Усянь.