ДжеДжун ехал в богатой карете, запряженной четверкой лошадей. Он наконец-то едет в Лондон. Еще два дня и омега избавится от этой личности, которая сейчас сидела напротив него и внимательно изучала вид из окна кареты. ЮнХо делал вид, что едет в карете совершенно один, но это мало помогало, поскольку если разум еще можно было занять мыслями, то тело чувствовало присутствие Дже. Они ехали молча, время от времени обмениваясь дежурными фразами.

На третий день своего вояжа, они въехали в Лондон. Карета подъехала к большому белому дому. Дже подождал, пока лакей откроет дверцу кареты и поможет ему выйти. Омега поднял взгляд и увидел в дверях дворецкого. Дже улыбнулся. Парень был рад увидеть знакомое лицо мистера Дорэма. Мужчина лет сорока был одет в зеленую ливрею, его седеющие волосы были коротко пострижены, и на макушке виднелась начинающая лысина. Его карие добродушные глаза удивленно и с интересом рассматривали молодого хозяина и высокого мужчину, который вышел из кареты.

— Милорд, — заговорил ЮнХо, — Я обещал вас доставить в Лондон и я это сделал.

— Прокатив при этом через всю Англию, — фыркнул парень и поднялся по ступенькам.

— Всегда к вашим услугам, — пробормотал мужчина и сел в карету.

Дже едва удержался, чтобы не обернуться. Он не хотел признаваться себе, что хочет увидеть альфу еще раз, его красивого пирата. Парень подошел к двери и поздоровался с дворецким. Дорэм отступил, открывая двери пошире, и впуская молодого лорда в дом.

ДжеДжун вошел в просторный холл и поднял голову на крик сверху. На лестничной площадке на втором этаже стоял ДжунСу со счастливой улыбкой на лице. Парень быстро сбежал вниз по широкой лестнице с резными перилами. Братья заключили друг друга в объятия.

— Ты как раз вовремя. Я собирался написать маме письмо, что мы в Лондоне и с нами все в порядке.

— Как я рад, наконец, быть дома, — пробормотал Дже, скидывая плащ и снимая перчатки.

— Ты поднимайся к себе, а я скажу Анне, чтобы приготовила тебе ванную. Мистер Дорэм, — ДжунСу повернулся к дворецкому, — распорядитесь, чтобы моему брату принесли поесть наверх.

— Да, милорд.

Дорэм поклонился и пошел на кухню.

— Отдохни с дороги, а я пока напишу черновик письма. Если захочешь потом добавишь что-нибудь от себя.

Дже кивнул и ДжунСу громко чмокнул брата в щеку.

***

ЮнХо ехал в карете и мысленно ругал себя. Как ему взбрело в голову так скомпрометировать парня? Интересно, видел ли их кто-то? Может, обошлось без свидетелей? Хотя, зная Лондон, на это надеяться не приходилось. Значит, уже завтра об этом будут судачить. Вот черт! Альфа старался, он правда старался, но желание было велико, и не всегда удавалось его держать под контролем.

Карета повернула и выехала на улицу, что вела в ту часть Лондона, где жили дворяне и очень богатые люди.

«Странно, что Ричард еще не купил дом по соседству», — подумал ЮнХо. Скорее всего, завтра Карлу доложат, что он прибыл в Лондон и его призовут ко двору. Он скучал по друзьям, которых не видел несколько лет, гоняясь за убийцей сестры. Женевьев… его маленькая белая фея. ЮнХо грустно улыбнулся. Она была бы сейчас в том возрасте, когда девушке уже нужно подыскивать жениха. Мужчина тяжело вздохнул. Его тешила мысль, что хотя бы смог отправить в ад того, кто лишил Женевьев радости жизни.

Карета подъехала к большому особняку. Дом был похож на маленький дворец с пятьюдесятью спальнями, внутренним двориком и огромным бальным залом. Все блестело роскошью и богатством. На этой улице стояло еще семь домов, и все они принадлежали дворянам. Его дом соседствовал с особняками герцога Олбани и маркиза Вустера, а напротив был дом графа Лестера.

ЮнХо вошел в дом и передал плащ и шляпу дворецкому, встречавшего его.

— Надеюсь, путешествие было удачным, милорд? — поинтересовался из вежливости дворецкий.

— Да, Айрленд, спасибо.

— Я распоряжусь на счет ужина и ванны для Вас.

ЮнХо благодарно улыбнулся и прошел в кабинет. Ему нужно было написать несколько писем и приготовится к встрече с Карлом. Король, конечно, не погладит по головке за его деятельность на Карибах в отношении испанцев, по крайней мере, официально, наверняка назначит какое-нибудь пустячное для него наказание, чтобы замылить глаза испанскому послу, и примет блудного друга с распростертыми объятиями.

Как ЮнХо и ожидал, его уже на третий день пребывания в Лондоне призвали ко двору. К его удивлению, Карл не стал давать ему нагоняй. Король выразил свое сочувствие и заверил, что если Испания будет требовать санкций к его персоне, то пошлет Филиппа ко всем чертям. А судя по его состоянию здоровья, тому недолго осталось туда отправиться.

ЮнХо поблагодарил его величество и подумал, что довольно удобно иметь в друзьях короля Англии.

Карл дал ему несколько дней для входа в курс дела и назначил одним из своих советников.

***

Братья Ким уже вторую неделю пребывали в Лондоне. Они вели уединенный образ жизни: не посещали светские приемы и рауты, отказались от приглашения леди Бакленд на званый ужин. После насыщенных приключений в Новом Свете, ДжеДжун и ДжунСу решили немного побыть вдвоем, поскольку почти все время пребывания на Карибах они провели порознь.

Утром посыльный доставил письмо от отца, в котором тот сообщал, что он по дороге в Лондон заберет их маму от бабушки, которая наконец пошла на поправку. Хотя съехались все родственники в ожидании смерти старой женщины, чтобы добраться до ее наследства. Но миссис Розбери была довольно упрямой и своенравной, что осмелилась противостоять даже смерти.

Также отец приказывал им, да, именно приказывал, что вызвало бурю недовольства Дже, явится ко двору. Отец попросил его старого друга Чарльза Рича, графа Уорика, стать их опекуном до его приезда в Лондон, поскольку граф Шоберг не был уверен, что сможет быстро решить все дела с родственниками жены. Если ДжунСу отнесся к этому дипломатично, так ДжеДжун категорически отказался и только долгие уговоры и приглашение короля на охоту, написанное его собственной рукой, вынудили парня согласиться.

За все это время ДжунСу получил несколько писем от Ючона. Альфе пришлось уехать в родовое поместье в Бедфорд. Из письма отца, которое тот получил через несколько дней, как отправил свое письмо, он узнал, что в поместье были кое-какие проблемы, и отцу Ючона требовалась его помощь. Он все равно бы поехал домой, поскольку хотел поговорить с родителями о ДжунСу — он хотел жениться на своей истинной паре. Ючон надеялся, что отец не будет против этого брака. Альфа знал, что Ким приличная семья с хорошей репутацией и обладают большим состоянием, и ДжунСу вполне подходит на роль его супруга и будущего герцога Бедфорд.

***

Двор был в Хамптоне, и Карл устроил охоту. ЮнХо оседлал Маркиза, арабского жеребца, исключительного коня, которому было уже почти пятнадцать лет, но который пронес его через множество невзгод. Он опаздывал, поскольку задержался из-за корабельных дел, ведь у него был флот из шести кораблей. Альфа спустился от лондонских доков вниз по Темзе на барже и поспешил в конюшню, где нашел Маркиза, готового к отправлению. ЮнХо нашел начальника охоты и поинтересовался, где сможет нагнать короля. Быстро, но не безрассудно, маркиз направился вдоль одной из лесных тропинок. День был необычайно хорош. Небо было прекрасно, бесконечно чистое. Высоко над головой сплетались и раскачивались ветви деревьев, воздух приятно холодил щеки.

Затем совершенно внезапно перед альфой возникла вспышка. ЮнХо дернул за поводья, делая все возможное, чтобы избежать столкновения, пытаясь повернуть Маркиза в сторону. Его действия были правильными и благородными — он рисковал собственной шеей куда больше, чем жизнью другого всадника. Но безрассудный всадник выехал на тропинку чересчур внезапно и беззаботно. Как бы быстро он ни действовал, они все же столкнутся. ЮнХо сумел избежать прямого столкновения с другой лошадью, но все же ударился о ее круп.

Маркиз встал на дыбы и заржал, отброшенный на несколько футов. Подпруга лопнула, и ЮнХо обнаружил, что сползает под коня. Альфа удержался, чтобы не попасть под копыта, потом изо всей силы рванулся в сторону и быстро покатился. Палки, листья и сучки запутывались в его волосах и одежде, а потом его, казалось, насквозь пронзил внезапный холод. ЮнХо не просто лежал на земле в лесу — он упал в ручей, в холодную журчащую воду.

Сильно раздосадованный, ЮнХо быстро перевел дух. Во всех битвах, в каких ему довелось сражаться, альфа оставался в седле, а здесь, в глубине королевского леса, его вышиб из седла какой-то безрассудный всадник.

Лежа в воде, тяжело дыша и чувствуя, как в кожу и одежду впиваются палки и камни, лежащие на дне, ЮнХо поднял голову и увидел, что второй наездник все еще в седле и незаметно приблизился к нему. Потом всадник заговорил очень мягким и приятным голосом, голосом с едва заметным оттенком превосходства. До боли знакомым голосом. Порыв ветра донес до лежащего в воде альфы знакомый аромат.

— Вы можете двигаться, сэр? Не позвать ли королевского врача?

Омега! Это еще хуже.

Да, он может двигаться! На кого же это ЮнХо похож, на престарелого болвана? Он резко сел в воде, заскрипел зубами, вылил воду из шляпы и встретил свою Немезиду.

Омега нисколько не был взволнован — это мужчина заметил сразу. Грива волос темного цвета, очень темных под покровом леса, но там и здесь отливающих золотом, была аккуратно сколота на затылке, непокорные завитки обрамляли лицо. Облаченный в темно-зеленый бархат и сидевший на совершенно черном жеребце, ДжеДжун казался лесным эльфом, неземным, ошеломляющим — и совершенно не осознающий, что во всем виноват он.

Ким ДжеДжун вовсе не был так спокоен, как изо всех сил старался показать. Он так спешил…

Омега опаздывал на охоту, потому что задержался в салоне, в то время как несколько фрейлин королевы сплетничали о подвигах короля. ДжунСу уже давно присоединился к свите, а Дже из-за нежелания ехать все медлил.

— Сэр, если у вас не все в порядке…

— У меня все в порядке, черт побери! — огрызнулся Чон ЮнХо. Он сидел в гнусной холодной воде и смотрел на него. Альфа вышел из себя. — И я не собираюсь вас благодарить, омега!

ДжеДжун заметно рассердился. Голос парню показался очень знакомым, но омега не стал сейчас над этим задумываться. Полы шляпы скрывали часть лица упавшего наездника, и омега никак не мог его рассмотреть.

— Как я уже сказал, сэр, я с радостью съезжу за королевским врачом…

— Мне не нужен врач.

Изящно и легко ДжеДжун соскользнул со спины своей лошади, поморщился, когда его ноги коснулись грязной земли. Он осторожно приблизился к альфе, встав у самой воды.

— Если вы не можете подняться…

— Вы собираетесь помочь мне оттуда? — вежливо осведомился ЮнХо, сарказм в его тоне был лишь едва заметен.

— Я могу послать…

— Вам следует поднабраться просто здравого смысла и вежливости — и поучиться ездить верхом! — сердито воскликнул Чон.

— Сэр, я не хочу хвалиться, но я езжу верхом исключительно умело, — сообщил омега.

— Вы не хотите хвалиться, да, и все же ваше умение — исключительное?

— Да, сэр. Я езжу верхом с раннего детства. И если уж вам так не повезло, что вы не сумели справиться с вашим конем…

— Милое дитя! Я делал все, что было в моих силах, чтобы избежать столкновения!

ДжеДжун вздохнул с изрядным раздражением:

— Я не дитя! И, как вы могли заметить, сэр, я сохранил свое положение верхом на лошади, в то время как вы — нет.

ЮнХо заскрипел зубами.

— Я только что сказал вам…

— Да, по-моему, это вполне хорошее оправдание, — мило произнес Дже.

— Вы ездите неосторожно, как двухлетний ребенок, — воскликнул Юн сердито и поморщился, так как в спину ему впился камень. Омега шагнул ближе, все еще стараясь, чтобы его элегантные ботинки не коснулись воды.

— Послушайте! — нетерпеливо заявил Дже. — Я не хотел причинить вам вред, хоть Вы и высокомерный глупец.

— Ох, омега! Вы перегибаете палку! — прошипел альфа.

— Если я могу вам помочь… — начал омега. Он улыбнулся, в изгибе губ блеснули зубы.

— Может быть. — ЮнХо протянул руку парню. — Может, вы сможете дотянуться до меня?

ДжеДжун нетерпеливо издал какой-то звук, но протянул к мужчине пальцы. Возможно, ЮнХо не следовало этого делать. Карл славился своим рыцарством — и ожидал того же от своего окружения.

Но сегодня…

ДжеДжун просто выводил мужчину из себя. И омега определенно мог бы быть повежливее.

ЮнХо встретил испуганный взгляд парня, и улыбка альфы стала шире, когда пальцы Дже в бледно-зеленых перчатках коснулись его руки. Юн обхватил протянутую руку своей. Очень крепко. И сильно дернул.

ДжеДжун издал испуганный вопль. ЮнХо ухмылялся все шире, пока омега летел над ним, опускаясь частично на него, частично в холодную воду.

— Боже мой, какой я болван! — пробормотал ЮнХо, удерживаясь от смеха, пока Дже пытался выпрямиться. При этом омега изгибался, лежа на альфе, что угрожало его самоконтролю.

ДжеДжун лежал невероятно близко, и через преграды одежд между ними ЮнХо мог ощущать длину ног омеги, изгиб бедер. Альфа мог почувствовать мягкость желанного тела. Дурманящий аромат омеги ударил в нос. Юн почувствовал, как сладко пахнет парень. К уже знакомым нотам ванили добавился цветочный аромат фиалки, тонкой нотой ненавязчиво касаясь носа, едва ощутимый. ДжеДжун заставил ЮнХо думать о темноте, о жарком огне, пылающем в его крови. Несколько долгих секунд альфа был неподвижен, пойманный в ловушку из своих ощущений, просто совершенно завороженный чем-то пьянящим и неотразимым в этом омеге. Альфа рассердился на себя.

«Дурак! Не нужно было его притягивать к себе! Не нужно было прикасаться к нему!» — напомнил ЮнХо себе.

И все же ЮнХо неистово желал этого парня, которого, едва коснувшись, не хотел выпускать из своих объятий. Тело альфы вспомнило желание, которое вызывал в нем Дже.

— Вы! — и вот ДжеДжун узнал капитана. Прилагая все усилия, чтобы сохранить равновесие, и пробуждая ЮнХо от странного оцепенения. — О, Вы, невежа-пират!

Пальцы ЮнХо крепче обхватили руки омеги. Глаза его искрились.

— О, Боже милостивый, да, я так сожалею! Конечно, это, в сущности, не моя вина, если вы не можете удержаться на ногах. Но позвольте теперь помочь вам! — явно пытаясь поднять ДжеДжуна, альфа столкнул парня с себя. Теперь Дже лежал в воде на спине, мокрый, его шляпа с плюмажем поплыла по воде, темные волосы разметались.

— Как вы смеете! — взорвался Дже, замахиваясь на мужчину.

ЮнХо ловко избежал удара, поймав омегу за запястья и одарив озорной предостерегающей улыбкой.

— Увы! Я поскользнулся! Но вы должны быть очень осторожны с людьми, которые не могут усидеть на лошади. Никогда нельзя знать, в чем еще они могут сплоховать. Мне очень жаль…

Глаза омеги решительно горели медным огнем. Он был в ярости, а такие люди будут бороться до самого конца.

— Совершенно очевидно, что Вам не жаль, Вы — жалкий мошенник! Пират! Вы сделали это нарочно!

— Ну что Вы, наоборот! Нам, невежам, ужасно трудно делать изящные движения, только и всего. Но если Вы позволите мне попытаться снова…

— Нет! — В глазах ДжеДжуна мерцали огни, казалось, отраженные от воды. Потом омега заскрипел зубами, уставясь на Чона. — Отпустите меня! Я вижу, что Вы чувствуете себя совершенно прекрасно, не считая того, что страдаете недостатком ума, и это определенно у вас с самого рождения! Странно, что я этого раньше не заметил! Если Вы просто освободите меня от вашей тяжести…

Альфа все еще держал парня за запястья. Пальцы Дже были сжаты в кулаки, а светло-зеленые перчатки потемнели от воды.

— Конечно, — вежливо произнес ЮнХо.

Альфа встал, поднимая парня за собой, и снова почувствовал, как тело окатывает волна возбуждения, осознав, что держит омегу так близко. Потом ЮнХо отпустил омегу, решив, что, пожалуй, зашел слишком далеко и что в знак возмещения убытков он достанет его шляпу.

Но как только мужчина отпустил ДжеДжуна, он обратился в разъяренного хомячка. Его кулаки заколотили в грудь альфы с огромной силой. ЮнХо был настолько пойман врасплох и так ненадежно стоял в грязи на дне ручья, что снова начал падать на спину, — конечно, именно этого Дже и добивался.

— Ну, маленькая мегера! — воскликнул ЮнХо и, прежде чем окончательно потерять опору под ногами, снова схватил парня.

ДжеДжун вскрикнул, пытаясь ускользнуть, но пальцы альфы обхватили его запястья, и они грохнулись в ручей, на этот раз в более глубокое место, где оба погрузились под воду. ЮнХо быстро выпрямился, найдя в камне на дне опору для ног, и на мгновение его охватил страх, потому что он отпустил омегу, и ему пришло в голову, что, возможно, парень не умеет плавать. Ведь ЮнХо никогда не видел, чтобы омега плавал, и речь об этом никогда не заходила. Альфа снова погрузился в воду и ухватился за одежду Дже. За все свои старания мужчина получил лихорадочные удары кулаков. Они снова вынырнули из воды.

— Боже мой, что Вы пытаетесь сделать на этот раз — утопить меня? И все потому, что не умеете править своей лошадью! — кричал ДжеДжун. — Лучше бы Вы меня оставили на Сантьяго-де-Кубе!

— Утопить! Я пытался спасти Вашу глупую голову!

— Спасти меня! Сэр, я лучше вас езжу верхом, и я чертовски уверен, что плаваю наверняка лучше… И не нуждаюсь в Вашем спасении!

— И ругаетесь лучше? — осведомился альфа. — Хотя кое-что из вашего словарного запаса мне уже доводилось слышать.

ДжеДжун был в ярости, щеки его ярко пылали от гнева, а глаза при этом казались еще темнее.

— О! — снова воскликнул парень, потом исчез под водой, после чего поднялся, и не успел ЮнХо опомниться, как омега принялся швырять в него грязь со дна ручья.

— Ну, будь я проклят, — заорал Чон в изумлении и принял абсурдное решение, что не должен проиграть схватку — неважно, что детскую — с этим парнем.

— Гадкий детеныш! — ЮнХо еще не знал, что намерен предпринять, но снова нырнул под воду, быстро смывая грязь, потом шагнул к Дже. Омега испуганно вскрикнул и рванул изо всех сил, насколько это было возможно в его намокших одеждах, к берегу и сухой земле. Рука альфы обхватила ДжеДжуна за талию, удерживая на месте. Омега яростно бил его по пальцам.

— Отпустите меня немедленно! — потребовал Дже.

— О! Бросать в меня грязью и требовать свободы, словно Вы вели себя хоть с малейшим достоинством? Увы! Бросать грязью — поступок совершенно детский, и вы, мой дорогой, должны поплатиться за это, как ребенок…

— Только дотроньтесь до меня, и Вы пожалеете!

— Я дотрагиваюсь до Вас в эту самую минуту, и я предупреждаю, что мне не придется платить вовсе!

— Ну, погодите же, мошенник, идиот, пират! — кричал омега. — Вот погодите, об этом узнает король! Вас сварят в масле, вздернут на виселицу…

— Меня! Скандалист, кто-нибудь должен промыть Вам сладкий ротик щелоком. И хватит меня называть пиратом, — бросил ЮнХо, быстро идя по воде и волоча парня за собой. — Вот погодите, маленький негодник, об этом узнает король…

Внезапно он замолчал, пораженный звуками низкого, густого мужского смеха. ЮнХо стоял неподвижно, все еще держа в руках изысканного грязного озорника. Перед ним были король и Ким ДжунСу.

— Король здесь, друзья мои! — объявил Карл. — И мы горим нетерпением узнать, что здесь произошло, не так ли, лорд ДжунСу?

Карл, облаченный в малиновые бриджи и жилет, тоже малиновый, но более глубокого оттенка, поверх белой полотняной рубашки с оборками, действительно был с ними. Сидя на одной из своих лошадей, он посмотрел на промокшую пару из-под изогнутых темных бровей. Его яркие карие глаза были полны смеха, и, если бы на них наткнулся только король, ЮнХо, возможно, сам немало бы повеселился.

Однако рядом с королем находился ДжунСу, элегантный и очаровательный. Его красота подчеркивалась светло-сиреневым костюмом для верховой езды. Омега переводил взгляд с ЮнХо на своего брата в объятиях мужчины в изрядном шоке и с упреком. Чон открыл было рот, беспокоясь, как сможет объяснить Су, что парень заслуживает именно такого обращения.

— Оригинально, — сказал Карл ДжунСу, почти так, как если бы они все еще были наедине. — Интересно, были ли они представлены друг другу подобающим образом? Подумаем, с чего мне следует начать. Мой милый цветочек, ДжеДжун! Ты должен быть немножко добрее и перестать называть этого человека невежей. Он один из моих старейших и ближайших друзей, пэр моего королевства лорд Чон ЮнХо, маркиз Хартингтон. Мне очень жаль. Боюсь, что не могу сварить его в масле и вздернуть на виселицу, поскольку мне еще может понадобиться его шпага. ЮнХо, друг мой, это очаровательное существо — виконт Ким ДжеДжун, гость при моем дворе. Хотя, здесь у него есть опекун, я несу полную ответственность за его благополучие, и моя жена совершенно определенно озабочена им не меньше. — Король улыбнулся. — Видишь ли, его отец — тоже друг…

Черт возьми! Ну почему с ним все так сложно! ЮнХо улыбнулся, стиснув зубы, потом низко поклонился.

— Милорд.

— Милорд Хартингтон! — казалось, при произнесении этого имени омега испытал удушье.

Карл прочистил горло.

— ЮнХо, может, стоит опустить парня на землю?

Омега взирал на него с насмешливым удовлетворением. Альфа улыбнулся в ответ.

— Конечно! — заверил ЮнХо Карла и отпустил Дже. Тот снова стал погружаться на дно.

— Дже! — воскликнул ДжунСу.

ЮнХо широкими шагами вышел из воды, глядя на короля и ДжунСу, как ни в чем не бывало. Он услышал шум, поднятый ДжеДжуном за его спиной, и улыбнулся.

— ЮнХо, может, он не умеет плавать, возможно…

— О, он умеет плавать, — заверил Чон короля.

Голова парня поднялась над поверхностью воды, и альфа услышал его шипение.

— Пэр, вот уж, действительно! Знатный ублюдок!

ЮнХо повысил голос.

— Он умеет, и ездить верхом, и плавать гораздо лучше меня, и, уверяю Вас, Ваше Величество, милый маленький лорд не желает никакой помощи от меня.

— Лорд ДжеДжун! — окликнул король. — Возможно, он ударился головой. Обычно его манеры не такие скверные.

ЮнХо был уверен, что ДжеДжуна не заботят его манеры. Король спешился и чрезвычайно заботливо стал помогать парню выбраться из воды.

Маленький выскочка-интриган был определенно гораздо больше заинтересован в таком внимании со стороны короля, чем со стороны маркиза, Юн был в этом уверен. Факт, что омега смотрит на него глазами, напоминающими виски хорошей выдержки, казалось, способными испепелить, доставил ему на мгновение глубокое удовольствие.

— Его манеры, Ваше Величество — ответил Дже, — кажется, не просто скверны, они полностью отсутствуют!

— Боюсь, это из-за общения с пиратами, — печально сказал ЮнХо.

Глаза омеги округлились. Он никогда не видел ЮнХо сознательно грубым.

— ЮнХо! — воскликнул Карл, не сводя с него карих глаз — Что это? Сражаться с хорошеньким омегой! Пожалуйста, ведите себя прилично! Вы вызовете столько разговоров!

Чон скрипнул зубами, слегка устыдившись. Король был прав. Но альфа просто не представлял, как может раздражать этот хорошенький омега.

ЮнХо снова взглянул на Дже. Мокрые распущенные волосы омеги струились по плечам густым водопадом. ДжеДжун — не хорошенький ребенок. Он — элегантный и исключительно красивый омега, очень самонадеянный и своевольный, и он из тех людей, что причиняют невообразимые неприятности. Даже мокрый насквозь и совершенно растрепанный, омега оставался поразительно прелестным. И он определенно очаровал короля.

ЮнХо внезапно улыбнулся, наблюдая за Карлом. Монарх был совершенно прав — он нелепо унизился, обмениваясь оскорблениями с этим хорошеньким ребенком.

— Боюсь, мне придется отказаться от охоты, Ваше Величество, — обратился Чон к королю. — Если Вы простите меня, я отправлюсь в замок и приму ванну.

— Пожалуй, нам всем следует отправиться в обратный путь, — ответил король, — поскольку, я полагаю, моему очаровательному Дже тоже необходимо принять ванну и переодеться.

— Как мило, — невыразительно ответил Юн. — Давайте поскачем обратно все вместе.

ДжеДжун улыбнулся королю, потом пошел к своей лошади. Без всякой помощи омега вскочил в седло.

— Спасибо, ваше величество. ДжунСу, я сам доберусь до двора.

— О, нет, нет, нет! Мы должны проявить по отношению к этому милому маленькому омеге чрезвычайную вежливость! — настаивал ЮнХо. На его свист рысью прискакал Маркиз. Альфа быстро вскочил на коня, все еще вспоминая о том, каких демонов пробудил в нем парень. — Скачем вместе.

Конь ДжеДжуна загарцевал, словно почувствовал его раздражение.

— Дорогой лорд Хартингтон! Еще немного вежливости с Вашей стороны, и я вполне могу замерзнуть до смерти! Я вполне способен управиться, Вам незачем беспокоиться…

— Возможно, я не так сильно беспокоюсь о Вас, милорд, как о других неосторожных путешественниках, которые могут случайно попасться вам по дороге.

Чон пришпорил Маркиза, и жеребец пошел быстрой рысью. Конь ДжеДжуна поскакал вслед за ним. Король и ДжунСу ехали позади. Они покинули тень деревьев и выехали в открытые поля. Дже отпустил поводья. Через несколько секунд омега скакал один.

ЮнХо не мог позволить обогнать себя. Только не это. Маркиз заслуживал, чтобы ему дали возможность восстановить доброе имя их обоих. Поэтому альфа отпустил поводья, и через несколько секунд они с ДжеДжуном устроили дикие скачки по изумрудно-зеленым полям.

Король, скачущий следом за ними, удивленно посмотрел на ДжунСу. Омега в ответ пожал плечами.

— Что он делает? — осведомился король. Наблюдая за ними, Су покачал головой. Это было похоже на Дже. Он любил носиться по полям верхом, словно за ним гнался сам черт. — Он хороший человек, — сказал Карл. — Человек, которого я бы назвал потрясающе надежным другом. — Но тут он улыбнулся, покачав головой. — Забавно, правда? Вот скачет человек, который часто очаровывал правителей Европы и обеспечивал нам тихую гавань! Человек, который сражался с моими возможными убийцами, один из лучших фехтовальщиков в Европе. Он решил обогнать парня!

— Он не обгонит, — заверил ДжунСу.

Глаза Карла засверкали — он любил скачки и пари.

— Ставлю золотой, что он обгонит вашего брата!

— О, я не думаю.

— ЮнХо великолепный наездник.

— Да, но ДжеДжун родился в седле.

— Ставлю на ЮнХо.

— Ваше величество, принимаю пари, — смеясь, согласился Су.

Омега низко пригнулся, пришпоривая лошадь, и сам начал скачки. Карл с радостным смехом последовал его примеру. Когда, наконец, они въехали во двор, куда немедленно выбежали конюхи, чтобы помочь королю, он все еще улыбался. ЮнХо первым добрался до двора. Он уже соскочил с Маркиза. ДжеДжун как раз в этот момент соскальзывал со своей лошади.

ДжунСу вложил монету в обтянутую перчаткой руку короля.

— Ну, ДжунСу, он исключительный человек!

Анна кивнула.

— Но и мой брат совершенно исключительный, ваше величество.

ДжунСу колебался, преисполненный любопытства. Это его не касалось, но, несмотря на брак короля, его любовные подвиги были предметом разговоров всего Лондона. Карл был очаровательным человеком. Очаровательный — и ни с чем не считающийся, и решительный, как дьявол, когда ему хотелось. У него были темные и очень чувственные глаза, и манера, с которой они следили за женщиной или омегой, заставляла ощутить свою исключительность. Возможно, он положил глаз на его брата.

— В чем дело? Да что же это здесь происходит? — спросил ЮнХо, приближаясь к ним, все еще насквозь мокрый.

Чон давал конюху очень подробные указания о том, как нужно чистить Маркиза. ДжунСу был уверен, что своими суровыми словами он лишил бедного парня дара речи, но затем мужчина вложил в руку конюха тяжелую монету, чтобы тому не было обидно. По рассказам Ючона омега понял, что ЮнХо был очень требовательным человеком, но щедрым. Как и Карл, он никогда не забывал трудные дни, а также о том, что может значить доброта человека, менее удачливого, чем он сам.

— Где Дже? — спросил Су.

— Полагаю, юная фурия отправилась прямо в свои покои, — ответил альфа.

— По-моему, я должен тоже немедленно идти к себе. Вы простите меня, Ваше Величество?

Карл помахал ему рукой.

— Вам надо переодеться, милорд Хартингтон. Что на Вас нашло, что Вы устроили холодное купание с сыном Ричарда Кима?

— Сир, я купался не по своей воле. Клянусь, это была затея омеги!

Король слегка улыбнулся, покачивая головой и обращаясь к ДжунСу.

— Иногда это случается с лучшими из мужчин, ДжунСу. Они, должно быть, все — мальчишки, не желающие проигрывать состязание.

— Состязания там не было… — начал ЮнХо, но увидел, что король смеется. Он помолчал, опустив глаза. — Отлично, ваше величество. Вы — король, пусть будет по-вашему. Надеюсь, лорд ДжунСу вы простите меня за такое обращение с вашим братом?

— Конечно, только ему не говорите, — ответил Су.

— На пару с виконтом вы полностью прикрыли охоту! — воскликнул король. — Так что убирайтесь. Я прогуляюсь по саду. Присоединитесь ко мне, милорд? У меня будет прекрасная компания!

ЮнХо, который смотрел на ДжунСу, при этих словах короля нахмурился. Интересно, знает ли король, что Ючон по уши влюблен в этого омегу? Су улыбнулся, беря короля под руку.

— Я считаю, что небольшая прогулка — это приказ. Вся моя жизнь — к услугам короля! — мило сказал Ким.

— М-м-м, — промычал король, низко склоняясь к руке парня.

— Будьте осторожны, милорд, когда служите ему!

ДжунСу не обратил на это никакого внимания. Карл наградил парня улыбкой, совсем как волк, только что проглотивший вкусную добычу. Они с Су немного развлекались за счет ЮнХо, но Юн был в состоянии вынести их насмешки.

— Вот и прекрасно. Встретимся за ужином, — сказал альфа. — И я буду очень чистым! — окликнул Чон их, потому что омега и король уже шли прочь. Когда они отошли на достаточное расстояние, чтобы не быть услышанными, ДжунСу расхохотался, король присоединился к нему, и несколько минут они бродили по красивым аллеям сада.

Гнев ДжеДжуна разыгрался в бурю, и он был слишком занят, неистовствуя по поводу Чона, чтобы думать о своем брате, который остался в компании короля.

— Ну, послушайте, не может он быть таким чудовищем! — успокаивающе сказала Анна, проводя щеткой по длинным волосам ДжеДжуна. Только что вымытые и слегка надушенные длинные волосы напоминали в руках горничной скользящий шелк. Хотя Анна делала все, что было в ее силах, чтобы голос ее звучал серьезно, в глубине души она изрядно веселилась. Она состояла при братьях уже много лет, и они были очень близки. Между ними было гораздо большее, чем просто отношения хозяина и служанки, и поэтому Дже мог свободно бушевать и неистовствовать сейчас перед Анной из-за бури в своей душе — и все это было направлено в адрес лорда Чона ЮнХо.

— Говорю тебе, Анна, Господь не создал более ужасного человека на этой земле! Можно подумать, что я намеренно устроил ему засаду! И, говорю тебе, он специально окунул меня в воду! Я никогда, никогда в жизни не сталкивался с более грубым человеком! Все неприятности, что случились со мной за последнее время, случились из-за него! — Омега тяжело задышал, крутясь на стуле перед туалетным столиком. Его глаза пылали медным огнем. — Он отвратительный!

Анна уложила темные волосы Дже в гладкий узел на затылке.

— Весь Лондон повально увлечен им, знаете ли, — сказала девушка ДжеДжуну.

— Весь Лондон может взять его себе.

— Он один из ближайших друзей короля.

— Даже такой великолепный монарх может ошибиться в выборе друзей!

— Я даже полагаю, что ваш отец посчитает его самым подходящим женихом в Англии.

Дже нетерпеливо махнул рукой.

— Ты же знаешь отца, Анна! Он просто не понимает. И он определенно не знает Чона ЮнХо, как я! Если бы знал, он никогда бы не считал его подходящим претендентом в мужья! Я не могу поверить, что он поставил меня в такое унизительное положение — словно ценную скаковую лошадь, пытающуюся привлечь лучшего жеребца.

— ДжеДжун! — в ужасе воскликнула Анна.

— Но это же, правда! — закричал омега, глаза его все еще пылали медным огнем, влажные от гнева и чуть-чуть от слез.

— Он не имеет права! — внезапно заявил парень, глядя на горничную. — Он провел все эти годы, обращаясь со мной, как с равным! И после этого он отправляет меня ко двору, где меня помещают под «милостивое око» лорда Уорика, чтобы «удачно» выдать замуж. И, похоже, весь свет знает, что на самом деле он хочет, чтобы я вышел замуж за дворянина.

— ДжеДжун, я знаю, что отец вас любит. Я уверена, он не хочет, чтобы вы были несчастны. Он знает, что король очень любит Чона, и поэтому…

— Король — дурак! — воскликнул Дже в сердцах.

— Тш-ш! Это же почти измена, — сказала Анна, расстроенная и уже больше не ощущавшая такого веселья. Дже мог быть очень буйным и порывистым, и в своем гневе вполне мог причинить себе весьма серьезные неприятности. Омега вздохнул.

— О, это смешно! Мне бы не пришлось ненавидеть Чона и говорить глупости о короле, если бы я просто мог уехать отсюда!

Анна нахмурилась. ДжеДжуну, как и ДжунСу, никогда ни в чем по-настоящему не отказывали. Теперь же, похоже, парню предстоит столкнуться с твердой волей отца, так как Ким вряд ли собирался позволить Дже самому выбрать себе мужа. Это огорчало Анну, потому что она любила братьев.

— Ну, в настоящий момент у Вас есть о чем подумать, помимо отца, — напомнила горничная.

ДжеДжун мгновенно понял, на что ссылается Анна. Лорд Чарльз Рич. Он прислал письмо, что вынужден уехать по срочным делам, и просил его кузена Роберта Рича, графа Холланда, исполнять обязанности опекуна во время его отсутствия. Хотя он был довольно красивым — высоким, худым и всегда безупречно одетым, — что-то в нем настораживало.

— Холланд, — невыразительно сказал омега Анне. — Не думаю, чтобы он имел надо мной настоящую власть, — пробормотал немного неуверенно Дже, и слегка приподнял подбородок. — Я не позволю ему помыкать мною. Он опекун, а не отец. Предполагается, что он должен позаботиться о моей добродетели, и ему никогда ни в коей мере не придется об этом беспокоиться.

Покончив с прической, Анна отступила назад, чтобы критически осмотреть своего молодого хозяина. Совершенство. Волосы были аккуратно зачесаны в узел на затылке, отдельные локоны медных оттенков мягко обрамляли лицо. Глаза парня все еще пылали гневом.

На нем был костюм из роскошного синего бархата, подчеркивающий манящие изгибы омеги. Говорили, что братья Ким самые красивые из всех, кому приходилось предстать к королевскому двору. Также поговаривали, что прелестные омеги могут найти себе титулованных мужей и жить счастливо.

— Я думаю, вы готовы, радость моя, — довольно проворковала Анна.

Дже кивнул все еще с отсутствующим видом, потом выпалил:

— Правда, Анна, видела бы ты его! Он такой неуклюжий!

— Мы говорим сейчас о лорде Холланде или о лорде Хартингтоне?

ДжеДжун усмехнулся, наморщив нос.

— Мы могли бы говорить об обоих. Но я имел в виду лорда Хартингтона.

— Ну, я попытаюсь взглянуть на него сегодня вечером, — заверила Анна. — Он похож на чудище?

— Нет, — пробормотал Дже. Омега с удивлением почувствовал, как у него зарделись щеки. Нет, альфа не был похож на чудище. Его внешность прекрасна. Его черные, как смоль, волосы и карие глаза производили исключительное впечатление. Когда он дотрагивался до него, Дже ощущал избыток силы в нем. Омеге пришлось признать, что его внешность вполне могла вызывать восхищение, которое, похоже, выпадало на его долю.

— Нет, он не похож на чудище, но как только он открывает рот и начинает говорить, сразу понимаешь, что он именно таков! — сказал омега Анне.

— Ну, я буду смотреть во все глаза.

ДжеДжун взглянул на прелестные французские часы, стоящие на туалетном столике.

— Пора идти обедать. Король скоро спустится, и вся компания должна сидеть, когда он войдет.

— Я провожу вас вниз, в зал, и останусь обедать со слугами. Я буду рядом, если понадоблюсь вам, — сказала Анна.