Даррен толкнул плечом зазевавшегося охранника у входа. Огромный кроган повернулся с уже сжатым для удара кулаком, но тут же посторонился, наткнувшись глазами на матово-чёрную турианскую броню с красными полосами по бокам. Жетон Спектра предъявлять не пришлось — кроган оказался из понятливых. Даррен даже не посмотрел в его сторону, но затылком почувствовал, как тот проводил уважительным взглядом покачивающийся на его поясе пистолет марки «HMW».

Протиснувшись сквозь пьяную толпу на входе, в середине которой, судя по звукам, уже намечалась какая-то потасовка, он толкнул внутреннюю дверь и вошёл в зал. Оглушительная музыка и сумрак, разбавленный яркими вспышками разноцветных ламп, на пару секунд лишили его всех органов восприятия разом. Однако постепенно зрение привыкло к бьющемуся в агонии освещению, а уши — к громким басам и пронзительному голосу певицы из динамиков под потолком. Он даже начал различать отдельные голоса на этом кошмарном фоне — пьяные, громкие, тягучие и слишком навязчивые голоса, пытавшиеся перекричать музыку. Даррен неприязненно огляделся. Этот притон ничем не выделялся из пятнадцати прочих, где ему пришлось сегодня побывать. Разве что был чуть почище.

Задержавшись взглядом на каждой из танцовщиц, отрабатывающих чаевые на крутящихся шестах, он медленно прошёл по залу. Нахально заглянул в каждую vip-кабинку, где полуголые азари и люди исполняли приватные танцы для клиентов побогаче, занял свободный столик и снял с пояса планшет. Открыл папку с фотографиями, промотал пальцем несколько изображений и остановился на нужном. За девять часов поиска на нём не осталось ни одного неисследованного им пятнышка. И всё же для порядка нужно было взглянуть ещё раз. В лицах людей он плохо разбирался, а ошибиться было никак нельзя. Женщина со светлой кожей и длинными прямыми волосами невыразительного пепельно-коричневого цвета — таких он видел десятками ежедневно. Поэтому приходилось проявлять наблюдательность.

Фотография была не лучшего качества, да и ракурс неудачный, но ничего лучше в наспех скопированных файлах по делу он найти не успел. Выхваченное объективом лицо смотрело куда-то в сторону. И, пожалуй, самой яркой его чертой можно было назвать только бесформенную вязаную шапку, с нарочитой небрежностью нахлобученную на лоб. Нелепо свисая с одной стороны головы, она приоткрывала другую половину, но при этом терялся целостный образ. Глаза — вроде бы светло-серые или голубые — не понятно. Прямой нос, брови вразлёт, широкие, чётко-очерченные губы… и ничего, что могло бы как-то выделить её из толпы прочих представительниц вида. Даррен раздражённо прищёлкнул языком и уставился на обнажённую шею девушки. Сняв перчатку, он царапнул какую-то чёрную точку когтем. Похоже, не соринка. Даррен точно не помнил, как называются эти маленькие коричневые пятнышки на коже людей. Но он часто замечал их, когда приходилось осматривать их трупы. Они встречались в самых разных местах их тела и могли быть самых разных размеров и форм. Кажется, их называли родинками. Нет, бородавками. Или прыщами?.. Он вздохнул. Наверное, пора бы освежить свои познания межрасовой биологии. Только не сейчас, конечно. Сейчас — чёрт с ними, пусть будут бородавки. И это определённо лучше, чем ничего…

Три едва заметных пятнышка, следуя друг за другом, спускались по её шее, словно прокладывая путь к ямочке между выступающими ключицами. По крайней мере, у него на этом месте скелета находились ключицы. Склонив голову набок, он всмотрелся в рисунок кожи, стараясь впечатать его в память. А через несколько секунд уверенно выключил планшет и сунул его за пояс. Если она здесь вместе с этими своими бородавками — он её точно узнает.

Открыв электронное меню, Даррен заказал стакан самсуги. Ничего противнее ему в жизни пить не приходилось, но, чтобы не ломать голову, он всегда заказывал стакан самсуги. Всё равно тот останется нетронутым — употреблять дурманящие мозг вещества во время операций было не в его правилах. Уже в который раз окинув глазами зал, он вдруг насторожился: по проходу прямо в его сторону шла девушка в костюме, однозначно определявшем её как стриптизёршу. Она улыбалась дежурной улыбкой, профессиональным взглядом выискивая потенциального клиента, чья кондиция уже позволяла раскошелиться на приватную кабинку. Длинные густые волосы, непримечательное лицо, совершенно неразличимые в темноте глаза… И прикрытая стоячим воротничком шея. Даррен снова раздражённо прищёлкнул языком. И кто только выдумывал эти костюмы для стриптизёрш? Места, которые в приличном обществе полагалось прятать, выставлялись ими напоказ. А вот самые безобидные, напротив, наглухо прятались за тканью или заклёпками. Идиотизм да и только. Даррен нетерпеливо забарабанил пальцами по столу.

Призывно вихляя бёдрами, девица медленно прохаживалась вдоль столиков, задерживаясь около одиноких мужчин с выпивкой на столе. На него она даже не посмотрела — турианцы и в изрядном подпитии предпочитали азари. Бросив мимолётный взгляд куда-то поверх его головы, она тут же равнодушно отвернулась и, судя по вспыхнувшему на лице интересу, выбрала жертву где-то в глубине зала. Ускорив шаг, она попыталась проскользнуть мимо его столика, но Даррен ловко перехватил её за локоть, заставив остановиться. Её глаза метнулись с попавшей в плен руки на его лицо, и в них промелькнуло отчётливое смятение. Растерянно оглянувшись, она замерла, должно быть, не понимая, что ему нужно. Даррен мотнул головой в сторону приватной кабинки, и она проследила за этим движением. Через секунду на её лице проступили следы понимания, и она почти обиженно насупилась. Проигнорировав откровенно читаемое на её лице обвинение, Даррен невозмутимо поднялся и встал рядом. Она сомневалась ровно две секунды, а затем вздохнула и обречённо двинула в сторону кабинки №12. Всё же деньги в этом мире решали если и не всё, то многое.

Даррену стало её почти жаль. Ненадолго, впрочем. В конце концов, никто не заставлял её работать танцовщицей. Деньги им платили, конечно, хорошие, но была причина, по которой в подобных местах практически не встречались турианки. Настолько гибкими моральными стандартами отличались только люди и азари. И сейчас одна из них шла впереди, всем своим видом демонстрируя возмущение. Отвратительное лицемерие. Хотя чего ещё ожидать от здешних обитателей?

Зайдя в кабинку, он будто бы невзначай оглядел зал перед тем, как тщательно прикрыть полупрозрачные шторы. Едва ли её вычислили быстрее него, но с многолетними привычками не поспоришь. Он оглянулся — девушка уже взгромоздилась на стол и настороженно поглядывала на него из-за шеста. Впрочем, долго прятаться за ним у неё не вышло — начался новый музыкальный трек, и ей пришлось сдвинуться с места. Даррен сел в кресло, подавшись вперёд всем телом, и уставился хищным взглядом на её шею. Достаточно одного неловкого движения, и воротничок разойдётся в стороны, приоткрыв ему тайну личности его хозяйки. Конечно, он мог бы просто сорвать его, но тогда поднимется крик, кто-нибудь обязательно распустит руки, ему придётся ответить, и начнётся то, чего как раз сейчас он хотел бы избежать — шумихи и расползающихся по кварталу слухов.

Девица, конечно же, понятия не имела, что здесь сейчас происходило. Но происходящее ей определённо не нравилось. Словно приклеенная к шесту, она довольно неуклюже тёрлась о него, явно считая про себя секунды, когда эту пытку уже можно будет прекратить. Отодвинувшись от дивана на максимально возможную дистанцию и рискуя в любой момент просто грохнуться с края стола, она, похоже, даже не рассчитывала на щедрые чаевые. А воротничок на её шее упорно не собирался расходиться. Даррен нетерпеливо постучал ногой о пол. Эдак они здесь до утра просидят. Устав ждать, он вынул карточку и вставил её в слот приёмника, вмонтированного в стол. Всё внимание девицы тут же переключилось на его руки, и она начала двигаться ещё скованней. Вбив приличную даже в его понимании сумму, он подтвердил платёж и в ответ на непонимающий взгляд танцовщицы поманил её пальцем. Она поджала губы, но деньги в её мире всё ещё решали слишком многое. Придвинувшись чуть ближе, она окатила его волной презрения и практически легла на стол. А затем перекинула через его голову ноги и едва не заехала шпилькой по челюсти. Вовремя уклонившись, Даррен едва слышно выругался и, плюнув на свои недавние планы, поднялся.

Шло бы оно всё к чёрту… Это уже походило на какой-то убогий цирк. Не обращая внимания на опешившую девицу, он схватил её за локоть и развернул к себе лицом. Она испуганно вскрикнула и попыталась залепить ему пощёчину. Без труда уклонившись от удара, он заломал ей руки за спину и одним движением разорвал воротничок. «Ну, слава духам!» — с облегчением выдохнул он, увидев три спускавшиеся к ключицам тёмных точки на белой коже.

— Отпусти меня, козёл! Грязный извращенец! Мудила чёртов! — орала тем временем насмерть перепуганная девица, пытаясь отбиваться от него ногами.

— Да захлопнись уже, — брезгливо выпустив её, Даррен стянул с пояса наручники и, перехватив рванувшую к выходу танцовщицу, ловко надел ей браслет на запястье. Второй браслет он захлопнул на себе, и только в этот момент она внезапно утихла, словно кто-то выключил ей питание. Кажется, до неё начало медленно доходить. Смотри-ка — не такая уж и тупая.

Штора отъехала в сторону, и уже другой кроган прошёлся оценивающим взглядом по его обмундированию. Даррен дёрнул руку и направился широким шагом к выходу, толкнув по пути недовольно фыркнувшего ему в лицо охранника. Девица окончательно притихла, покорно семеня следом и даже не пытаясь сопротивляться. Уже на выходе из клуба она попыталась что-то ему сказать, но Даррен даже не обернулся.

Он выполнил задание, и больше его не интересовали ни она, ни её проклятые бородавки.