Конференц-зал был полон. Свободные места закончились, так что припозднившимся приходилось подпирать спинами стены — слушатели заняли даже проходы между рядами. Стояла такая тишина, что можно было услышать, как постукивают мелькающие в воздухе стилусы. Чувствуя внимание аудитории, майор Рино говорил громко и запальчиво, стремясь заразить слушателей своим воодушевлением.
— Нападение на патрульные фрегаты произошло через сутки после инцидента у ретранслятора 314. Превосходящие силы противника атаковали наши корабли без предупреждения, мы понесли потери и не смогли дать ответный бой. После коварной атаки вражеские корабли покинули сектор, рассчитывая скрыться за ретранслятором. Наш противник — труслив и коварен! Но теперь он зажат в угол, и наша задача — добить остатки жалкого сопротивления... В чём дело? У вас вопрос? — чутко отреагировал майор на приглушённое перешёптывание с дальнего ряда, и голоса испуганно оборвались. — Вы можете задавать вопросы, коллеги. Для этого я здесь и стою – чтобы дать вам исчерпывающую информацию о случившемся и пресечь любые инсинуации и беспочвенные домыслы.
Заметив на себе внимание соседей, турианцы с дальнего ряда втянули головы в плечи и уставились в планшеты, не решаясь поднять глаза на майора.
– Ну же, смелее, говорите! – подбодрил их тот, не выказывая признаков раздражения – что казалось довольно необычным, учитывая, что майор выступал перед подчинёнными офицерами и не был обязан выслушивать их мнение по поводу планируемой операции.
— Я просто хотел уточнить, – набравшись духа, наконец заговорил один из нарушителей порядка, – в чём конкретно состоял так называемый «инцидент»? В отчёте указано только, что... сейчас, секунду... — он запнулся, по-видимому, отыскивая нужную строчку на экране планшета, — ...мы предотвратили активацию спящего ретранслятора 314. Но что это значит?
— Это значит, что мы сумели вовремя вмешаться и предотвратить потенциальную катастрофу галактического масштаба.
— Да, разумеется. Но я спрашивал...
— Я знаю, о чём вы спрашивали. Наши патрульные корабли действовали в экстренной ситуации, в соответствии со стандартным протоколом. Сигнатура кораблей не была распознана, это правда. Но, во-первых, это типично для действующих в Пространстве Цитадели преступных группировок. А во-вторых, этот сектор не подключен к коммуникационной сети, поэтому вариант вступления в переговоры изначально не рассматривался. Они открыли огонь на поражение и уничтожили вражеские корабли — все, кроме одного, которому удалось оторваться от преследования.
— Но разве в этой ситуации они имели право применять стандартный протокол? Я имею в виду, эти... представители неизвестного вида едва ли знали о действующем в Пространстве Цитадели запрете на активацию спящих ретрансляторов. В таком случае огонь на поражение с нашей стороны мог выглядеть актом необоснованной агрессии, и тогда...
По залу прокатился недовольный гул, заглушивший окончание его фразы.
— Почему мы обсуждаем здесь юридические тонкости?
— А что ещё они могли сделать? Начать согласовывать новый протокол, пока рядом активируют спящий ретранслятор?
— Возмутительно! Это неуважение к памяти павших товарищей!
— Нельзя ли вернуться к докладу?
— Какая разница, кто открыл огонь первым? Мы предотвратили катастрофу!
— Действительно! Давайте не забывать о главном.
Вэлиан оглянулся через плечо, поддавшись любопытству — ему хотелось посмотреть в лицо остолопа, который из всего услышанного выудил самую несущественную деталь, проигнорировав суть: какие-то никому неизвестные выскочки с окраины мира бросили вызов авторитету Иерархии и, похоже, рассчитывали улизнуть, не расплатившись по счёту. Как будто в этих обстоятельствах бюрократические увёртки имели какое-то значение!
— Я не подвергаю сомнению действия патрульных фрегатов! — попытался оправдаться турианец. — Но, мне кажется, формальное несоответствие...
Его прервал возмущённый стрёкот мандибул, начавшийся с первых рядов и моментально подхваченный всем залом. Майор Рино сощурил глаза и потёр пальцами мандибулы, не спеша урезонивать возбуждённых зрителей — наглеца полагалось подвергнуть публичному осуждению, чтобы в следующий раз у него не возникло соблазна задавать неуместные вопросы.
— Коллеги, коллеги! Давайте соблюдать порядок! — сочтя унижение оппонента достаточным, постучал по тумбе костяшками пальцев майор. — Я понимаю ваше справедливое негодование. Но формальная сторона вопроса имеет далеко не последнее значение, — продолжил он, дождавшись, когда в зале снова воцарится тишина, — и мы несомненно вернёмся к её обсуждению с конструктивных позиций — после того, как разберёмся с более важными задачами. На текущий момент ситуация такова: разведка сектора обнаружила небольшое поселение колониального типа, местные называют его «Шаньси». Восьмой флот, высланный по следам нарушителей, атаковал силы неприятеля, прорвал оборону и установил контроль над орбитой. Через девятнадцать дней осады остатки военных гарнизонов Шаньси покинули зону ведения боевых действий... У вас вопрос?..
— Девятнадцать дней? — повторил кто-то с первых рядов. — Прошу прощения, майор, но... почему так долго?
— Отличный вопрос! Мы действительно рассчитывали закончить операцию быстрее. Но времени на подготовку не оставалось, и мы не сумели вовремя обеспечить наземные войска нужным количеством припасов. Не так-то просто гоняться за дикарями по полям без печёночных галет! — пошутил майор, и зал взорвался дружным смехом. — Это мелкое недоразумение, которое вам и предстоит исправить, — разрядив атмосферу, продолжил он серьёзным тоном. — В течение месяца в этот район будут стянуты все незадействованные подразделения, а разведывательные группы продолжат искать остальные поселения чужаков. В задачу ваших взводов будет входить разведка, патрулирование и зачистка территорий, контроль за гражданским населением, поиск и устранение групп ополчения. Вся сопроводительная информация будет направлена вам дополнительно, пожалуйста, ознакомьтесь с ней перед высадкой. А теперь перейдём к техническим вопросам. Прошу внимание на экран, — майор Рино склонился над экраном планшета, и над голографическим стендом возникло изображение гуманоида в военном обмундировании. — Уровень технологического развития противника немного уступает нашему. Но у него есть и неоспоримые преимущества, которые нужно учитывать. Итак, начнём с вооружения.
Над стендом замелькали слайды, и Вэлиан подался вперёд — наконец-то перешли к самому интересному: оружию и боевому оснащению. Притихшая аудитория оживилась, на майора посыпались вопросы, и доклад плавно перетёк в презентацию технического арсенала противника: по просьбе майора в зал принесли табельное военное оружие в ассортименте и эксклюзивные экземпляры — высокомощные и скорострельные орудия.
Майор Рино несомненно преувеличивал угрозу. Пусть чужаки и понимали что-то в военном деле — по крайней мере, в том, что касалось технической стороны – но во всём остальном отставали от развитых цивилизаций на десятилетия. Если верить протоколам допросов пленников и местных жителей колонии, ещё десять лет назад они ничего не знали про нулевой эффект и только закончили строительство своей первой космической военной базы. А следовательно, добраться до Цитадели им предстояло не раньше следующего столетия. Очевидное несоответствие между этими фактами наталкивало на тревожный вывод, озвученный кем-то из слушателей, что на исследование окружающего пространства эти существа выделяли гораздо меньше средств и времени, чем на уничтожение себе подобных. Кроганы начинали так же – и ничем хорошим это не закончилось. Вне всякого сомнения, Иерархия не имела права проигнорировать появление на задворках цивилизованной галактики воинственного и безрассудного соседа, даже если бы случай не столкнул их носами посреди космоса.
Вэлиан не успел оставлять пометки, дописывая комментарии и темы для исследований прямо поверх раздаточного материала, чтобы позже прочесть всё заново и как следует изучить. И не зря, потому что к концу доклада от обилия новой информации у него пухла голова, а мысли разбредались в разные стороны. Взволнованный масштабом и важностью грядущих событий, он с трудом мог сосредоточиться на обсуждении деталей. Слыханное ли дело: Иерархия вступила в войну! Самую настоящую – и первую за полтора тысячелетия после войны с кроганами. Что и говорить, такая возможность проявить себя на поле боя представлялась нечасто. И, раз уж избежать кровопролития не удалось, ею следовало воспользоваться, чтобы вписать своё имя в летописи Легионов.
Они вышли из конференц-зала далеко за полночь и разбрелись по коридорам, слишком возбуждённые, чтобы уснуть. Вэлиан отправился на поиски знакомых лиц, горя нетерпением обсудить услышанное. Приказ о срочной передислокации на крейсер «Виннерен» он получил три дня назад, вместе с известием о повышении в звании. Никаких дополнительных разъяснений ему не предоставили, сославшись на секретность миссии. Так что на протяжении трёх дней полёта — а именно столько занял путь от системы Цестус в скоплении Пустоши Миноса, где располагался его гарнизон, до места общего сбора резервных сил — Вэлиан был вынужден напрягать скудное воображение в попытке угадать, что их ждёт. Однако даже самые смелые его предположения о том, что где-то здесь, в неизведанной области Космоса, обнаружили крупную базу пиратов, тайный исследовательский проект гетов, террористическую ячейку или повстанческое поселение сепаратистов, и близко не соответствовали истине.
— Эй, Ортас! — его окликнул старый приятель, который служил с ним на Фероксе три года назад, и Вэлиан подошёл поздороваться. Компания подобралась не самая подходящая по статусу: он оказался среди обычных связистов, самый старший из которых дослужился до капитана. Но сверкающие лычки старшего лейтенанта на новенькой форме Вэлиана произвели на его новых знакомых должное впечатление, и он решил задержаться, наслаждаясь поздравлениями и завистливыми взглядами. Никто не хотел расходиться, поэтому, устав толкаться локтями посреди шумного коридора, они спустились на третью палубу и заняли комнату отдыха. Кто-то раздобыл выпивку, градус беседы резко повысился, и время до утра пролетело незаметно за спорами о том, кому посчастливиться принять участие в боевых действиях, сколько продлится война, какого размера будет контрибуция и на каких условиях будет заключен мир — после сокрушительного разгрома противника, разумеется.
На утреннем сборе после завтрака перед ними выступил генерал Каликс — по видеосвязи, к большому сожалению Вэлиана, который надеялся увидеть легендарного военачальника вживую, пусть даже издали. Спокойным, но твёрдым и уверенным голосом генерал Каликс поздравил их с честью стать теми, кто впервые явит силу и доблесть воинов Иерархии в этом забытом духами уголке галактике и поставит на место зарвавшееся племя дикарей, дерзнувших пролить турианскую кровь. Он сурово напутствовал их, призывая следовать приказам командиров, поддерживать боевой дух товарищей, проявлять к врагу уважение, но не забывать о его коварстве, стремиться к победе, но помнить о достоинстве и чести мундира. А под конец пожелал им вернуться домой закалёнными в боях героями, достойными памяти предков. Речь получилась такая трогательная и по-отечески душевная, что Вэлиан едва не пустил скупую слезу.
Два следующих дня прошли как в тумане. Вэлиан слонялся по огромному крейсеру, развлекая себя тренировками в тире, чтением отчётов и служебных рапортов, играми в симуляторах и спарринге на учебном ринге. А вечером третьего дня ему на омни-тул пришёл приказ о необходимости прибыть на поверхность колонии в составе вновь сформированного подразделения под прямое командование майора Крайса. Там ему предстояло занять должность командира патрульного отряда.
Вечер накануне Вэлиан провёл, изучая собранные сведения о неприятеле. Их оказалось не так много — со времени начала конфликта прошло около трёх недель. Во время военных операций на земле удалось захватить пленных, и только благодаря этому военные аналитики сумели в кратчайшие сроки составить удовлетворительное описание их нового врага. Представители неизвестного вида — они называли себя «людьми» — совершенно не впечатляли. Если бы не цвет кожи и некоторые отличительные детали внешности, их вполне можно было спутать с азари. По крайней мере, особей женского пола. Впрочем, азари были далеко не безобидны — хотя бы потому, что этот народ обладал способностью управлять биотической энергией. Люди же не могли похвастаться ни этим, ни многим другим, что отличало и уравновешивало населяющие Пространство Цитадели виды друг перед другом. У людей как будто отсутствовала своя видовая особенность, то исключительное преимущество, которое могло сделать их конкурентоспособными на межгалактической арене.
Продолжительность их жизни соответствовала продолжительности жизни турианцев — 100-120 лет. Их тела были лишены какой-либо естественной защиты, организмы казались слабыми и гораздо менее выносливыми. История развития их цивилизации насчитывала довольно малый срок — около десяти тысяч лет. Все их достижения ограничивались выходом в Космос и организацией единственной колонии и небольшой космической станции где-то неподалёку от родного мира. Точный размер их флота был неизвестен. Пленные солдаты наземного гарнизона Шаньси утверждали, что не владели этой информацией, а гражданские вообще не могли отличить линкор от фрегата. Однако их флот едва ли мог быть большим — в этом не было смысла, учитывая скромный ареал их обитания, где они чувствовали себя единовластными хозяевами. Оставалось только недоумевать, о чём думало их военное командование, когда отдавало приказ нанести ответный удар по патрульному флоту турианцев. Впрочем, вполне типично для молодых, неразвитых цивилизаций. Но ничего, Иерархия возьмёт этих выскочек под крыло и воспитает в них чувство ответственности и уважения к высшим видам. Через пару недель Шаньси перейдёт под их управление, а через месяц — максимум, два — турианский флот возьмёт под контроль и родной мир дикарей. И тогда летопись Легионов пополнится ещё одной скромной записью о мужестве турианских воинов, малой кровью обеспечивших спокойствие объединённых народов Цитадели. Очередной подвиг, который останется незамеченным и невоспетым — ну и пусть. В конце концов, они сражаются не ради славы и наград, а ради процветания мира во всей Галактике.
Изучив материалы и выделив особо полезные для себя пункты, Вэлиан составил краткую методичку для своих будущих бойцов. А также распорядился настроить автоматическое обновление программного модуля на вживлённый транслятор речи. За короткий срок штатным лингвистам удалось составить пригодный для общения словарь из нескольких тысяч слов – пленные люди оказались на удивление сговорчивыми и охотно им в этом помогали. В середине дня он загрузился с вещами во фрегат, который уже через два часа приземлился в местном космопорте.
В зале их уже ждала капрал Сайнус, в чьи обязанности входило встречать и инструктировать новоприбывших. Она провела их к транспорту и распределила по местам, после чего они расселись и отправились в путь. Примерно половина бронетранспортёров была трофейной — таких моделей Вэлиан никогда не видел, а сквозь свежую краску со знаками отличий Иерархии проступала чужая символика. Ему выпала «удача» трястись до главного лагеря именно в таком – в тесном салоне, на неудобном сиденье, в окружении незнакомых запахов и непривычных форм.
Они прибыли в ставку командования через полтора часа. Главный лагерь гарнизона разбили на окраине города. Место это отличалось удобным расположением: рядом с главным шоссе, по одну сторону которого тянулись фермерские участки и примыкающий к ним лес, а с другой стороны подпирали городские постройки. Чтобы патрульным отрядам было легче контролировать улицы города, зачищая их от мародёров и залётных ополченцев, пытающихся поживиться припасами, они организовали несколько опорных баз и в самом городе. Вэлиан планировал осмотреть их в следующие дни, как только освоится и наладит рабочий распорядок.
Выкарабкавшись из бронетранспортёра, он первым делом оценил достоинства и недостатки диспозиции. Затем решил обойти лагерь, чтобы запомнить план размещения основных узлов. Ему и трём другим командирам взводов выделили палатку, где они сбросили свои вещи и спальники. А через полчаса майор Крайс собрал прибывших на плацу для формального приветствия. Выстроив их в шеренгу, он озвучил текущую обстановку и дал общие указания. В соответствии с ними свежим взводам предстояло заняться патрулированием улиц города и прилегающих к ним фермерским владениям. Именно там по сообщениям разведчиков базировались разрозненные силы ополчения: кучки упрямых олухов, продолжавших сопротивляться неизбежному поражению. Сдавшийся военный гарнизон благословил их на самоубийство, с чистой совестью передав им в руки остатки оружия и тяжёлой техники. Это позволяло партизанам исподтишка наносить болезненные удары, нападая на патрули, уничтожая склады с боеприпасами и нарушая линии поставок. От их действий, к слову, страдали не только солдаты Иерархии, но и гражданские, обеспечение которых в условиях оккупации колонии легло на плечи военной администрации. Но, разумеется, ополченцев это нисколько не волновало.
После скромного, но плотного обеда майор Крайс пригласил командиров взводов в главный штаб на планёрку, где изложил детали ситуации уже в несколько ином свете, нежели на общем сборе.
— Военные покинули систему двое суток назад, — сообщил он собравшимся за столом командирам. — Остатки наземного гарнизона ещё разбросаны по карте, но, по нашим сведениям, большая часть армии оставила планету. Зенитные установки уничтожены. Те, что остались, в скором времени будут перемещены на территорию базы. Наши техники сообщают, что смогут разобраться с ними в течение двух-трёх суток. Отрядам ополчения удалось завладеть несколькими ПЗРК, из которых на днях были подбиты шесть наших шаттлов. Поэтому до особого распоряжения полёты над территорией за пределами города запрещены.
— А что с пилотами? — поинтересовался один слушателей.
— Трое погибли, один ранен, двое пропали без вести. Полагаем, они в плену.
— Сколько у них пленных? — задала вопрос турианка в капитанской форме.
— Сложно сказать, — склонил голову майор Крайс. — Пропавших без вести двадцать семь. Но мы не знаем, кто из них попал в плен, а кто был убит за пределами радиуса обнаружения. За фермерскими участками начинаются леса, там же располагался военный гарнизон. Территория обширная и труднодоступная, мы обнаруживаем там подземные убежища, разведчики то и дело попадают в засады. Наш враг хорошо ориентируется на местности, плюс у них неплохая подготовка. А у нас не хватает рук и снаряжения. У них, впрочем, ситуация не лучше. Прибытие восьми дополнительных взводов позволит прочесать местность и выгнать ополченцев из лесов. Без провианта и обеспечения они долго не протянут.
— Известно, сколько их? — спросил Вэлиан.
— Точной цифры нет, — как и следовало ожидать, покачал головой майор. — Мы предполагаем, что их несколько сотен. Ополченцы очень осторожны, они работают в связках по пять-шесть человек. Каждая группа действует автономно, поэтому захват одной из них не позволяет узнать численность и местонахождение других. Они постоянно перемещаются — в основном пешком. Топливные базы уничтожены, остатки запасов они расходуют экономно. В прямом противостоянии они не представляют особой угрозы. Но у них особая тактика. Бьют они исподтишка и только если уверены в победе. Мы теряем патрульных и разведчиков почти каждый день, но главная беда — диверсии на складах и рейдерские захваты колонн поставок. Здесь всего один космопорт, который может принимать грузовые шаттлы, и от него ведёт одна дорога, по которой может проехать многотоннажный транспорт.
На этой не слишком оптимистичной ноте майор Крайс приступил к распределению служебных обязанностей. Взводы были поделены и назначены на четыре разных направления: охрана складов, патрулирование улиц, конвой транспорта и разведка местности. Каждые три дня очерёдность менялась, чтобы дать новоприбывшим возможность проявить себя в бою. Майор Крайс не озвучил немаловажную проблему пехотного корпуса турианской армии: недостаток практического опыта сражений. Учения проводились регулярно и позволяли набить руку на тренажёрах. Но это были детские забавы. Пострелять по реальным противникам выпадал шанс немногим. Как правило, это были короткие стычки с пиратами, контрабандистами или преступными бандами головорезов. Да пару раз за десятилетие на одной из «горячих» колоний на отшибе вспыхивало восстание сепаратистов. Но полноценных военных действий Иерархия не вела уже довольно давно. По словам майора, им противостояли неплохо обученные бойцы, многие из которых, возможно, имели за плечами военный опыт. Потерявшиеся солдаты, боевые инструкторы, силовики, ветераны, наёмники?.. Кто их знает. Но наличие продуманной — и, очевидно, успешной — тактики говорило в пользу того, что эти люди могли дать достойный отпор. Что ж, тем приятнее будет прижать их к когтю.
Послеобеденный отдых Вэлиан потратил на изучение личных дел бойцов своего взвода: четверо из них только выпустились из учебки, шестеро не имели никакого боевого опыта, трое других уже заработали первые лёгкие ранения. Он собрал их для инструктажа и проверки комплектности обмундирования и вооружения, прощупал их настроение, пожурил за вялый и неопрятный вид, затем отправился к коменданту выбивать недостающее снаряжение, а затем погнал своих подопечных на учебный полигон, где до самого вечера заставлял упражняться на тренажёрах и в тире, отмечая их слабые и сильные места.
Его взводу из десяти бойцов в первые три дня предстояло патрулировать улицы: следить за порядком, пресекать правонарушения, реагировать на обращения гражданских, после наступления темноты — контролировать соблюдение комендантского часа. Одну половину взвода Вэлиан определил на дневное дежурство, а вторая — и он возглавил её лично — соответственно, должна была выйти в ночную смену. День клонился к закату, а потому оба отряда были отправлены отсыпаться перед сменой. Вэлиан же, взбудораженный свалившейся на его голову ответственностью и заботами, ещё два часа бродил по лагерю, с неудовольствием отмечая скверное состояние бараков, их внутреннего убранства и даже самих обитателей. На всём, куда падал глаз, лежала печать унылого запустения: грязь, пыль, пустые контейнеры, разбросанный по углам мусор, неряшливые солдаты с хмурыми лицами, отдающие честь с сонной медлительностью, как будто через силу. Взбодрив их нагоняем, Вэлиан немедленно организовал троих особо нерасторопных бойцов на уборку в столовой, а сам вооружился планшетом и совершил вечерний обход с тем, чтобы распланировать организационные и бытовые усовершенствования, которые могли бы повысить эффективность расходования времени, свободного пространства и дефицитных ресурсов — а заодно найти достойное применение скучающим от безделья бойцам. Майор Крайс произвёл на Вэлиана благоприятное впечатление, но дисциплина при нём очевидно хромала. Возможно, сказались проблемы со здоровьем — говорил майор с одышкой, постоянно покашливая, а выглядел так, словно не спал по меньшей мере трое суток.
Это и неудивительно: бедняга провёл на этой грязной, смердящей, покрытой гарью планете несколько недель. Воздух здесь был тугой и вязкий, словно патока. Вэлиан почувствовал это, едва покинув здание космопорта. Первое время ему казалось, что он задыхается — и так оно и было на самом деле. Концентрация углекислого газа в здешней атмосфере превышала норму вдвое, а высокое давление усугубляло проблему. После планёрки им выдали капсулы с сывороткой, разжижающей кровь, и только после инъекции он смог наконец-таки вдохнуть полной грудью. Это, увы, не доставило никакого удовольствия: над городом висел плотный смог, стягиваемый ветрами от догорающих остатков топливных баз, полыхающих вдали полей и зернохранилищ, тлеющих завалов разбомбленных заводов, складов и промышленных объектов. Запах плавленого пластика, смешанного с гарью и токсичными испарениями, опалял лёгкие при каждом вдохе. Промозглый, влажный ночной воздух прибил к земле желто-серый туман, окутавший подножия чернеющих вдали зданий. Разрушенные коммуникации к этому моменту были восстановлены в некоторых районах, где находились стратегически важные объекты, и редкие огни пробивались сквозь эту дымку, да кое-где пылали зарева пожаров. Но и они не позволяли разглядеть очертания города в сгустившихся сумерках. По выступающим за линию горизонта угловатым контурам Вэлиан сумел составить самое приблизительное представление об архитектуре строений. И она показалась ему столь же негармоничной и несуразной, как и вообще всё на этой планете — включая её жителей.
Во время осмотра полевого лазарета ему удалось увидеть нескольких пленных: здесь держали захваченных ополченцев, не прошедших процедуру допроса. Тяжелораненых отправляли на крейсер «Виннерен», где был оборудован полноценный госпиталь и исследовательская лаборатория. Туда же свозили допрошенных ополченцев и их пособников, а также тех, кого поймали на месте преступления — грабёжа, мародёрства, убийства, диверсии, изнасилования — и по какой-то причине не ликвидировали на месте. Убийство без суда во время военного положения было мерой экстремальной, но действенной и во многом вынужденной. После непрерывной бомбёжки колонии пострадали многие здания в городе и за его пределами, включая местные отделы полиции и места заключения отбывающих наказание преступников. В первые дни вырвавшиеся на свободу уголовники доставляли много хлопот как гражданским, так и солдатам Иерархии. Урезонить их удалось, только когда они поняли, что никто не собирается церемониться с долгими разбирательствами, кто прав, а кто виноват. Преступления совершались и по сей день, конечно. Но теперь это были единичные случаи, с которыми более-менее успешно справлялись дежурные патрули.
Вэлиан улёгся спать только в середине ночи. И долго ворочался в спальном мешке, пытаясь уснуть под звуки работающей техники, громких голосов и топота ботинок. Даже с наступлением ночи жизнь в лагере продолжала бить ключом. Вернувшихся с дежурства бойцов заменяла свежая отдохнувшая смена, а работа по освоению и обустройству захваченной колонии не прекращалась ни на земле, ни на орбите. Вдобавок к прочему, с наступлением темноты появились непрошенные гости: мелкие, противно жужжащие насекомые. Они кружили над головой, издавая невообразимо мерзкое стрекотание. Вэлиан воевал с неуловимым противником почти до самого утра. А затем незаметно отключился, из-за чего едва не опоздал на утреннее построение. Майор Крайс не сделал ему замечания — первую ночь здесь мало кто проводил в безмятежном сне. Вклинившись в строй, Вэлиан дождался развода и сдачи постов, а затем наспех позавтракал и затеял грандиозную уборку, подрядив на мероприятие свободных от дел командиров и их бойцов. Они вымели плац, навели чистоту на внутренней территории, провели ревизию складов, разобрали и определили для ремонта сваленную в кучу технику и оборудование, а потом привели в порядок бараки. Майор Крайс остался чрезвычайно доволен и даже пригласил Вэлиана на партию тапулы перед ужином.
При свете дня город не стал выглядеть лучше. Судя по составленному плану, в этой части располагались в основном заводы и промышленные объекты, которые и чадили смрадными испарениями круглые сутки. Может, где-то в центре и были разбиты парки и зоны отдыха, но окраина выглядела непримечательно, если не сказать убого. Вэлиан намеревался разглядеть город поближе во время патрулирования, а потому не стал уделять пейзажам большое внимание. Его смена начиналась после ужина, и он предпочёл потратить оставшиеся часы на подготовку и проверку снаряжения бойцов.
После обеда прошла ещё одна планёрка, где отчиталась вернувшаяся разведгруппа, а майор Крайс раздал дополнительные инструкции. К этому времени Вэлиан немного свыкся с новой обстановкой, чужеродной атмосферой, постоянным шумом и практически перестал замечать тяжесть в груди. К вечеру ветер усилился и поменял направление, согнав завесу смога к полям. В воздухе посвежело, а небо слегка расчистилось. Первая смена вернулась со второго обхода точно по расписанию и сдала пост.
В сопровождении четырёх бойцов Вэлиан отправился на улицы города. Им выдали транспорт — один на всю группу. Разделив между собой пронумерованные сектора кварталов, они домчали до точки сбора и разошлись по мощённым брусчаткой улицам. Первый обход длился четыре часа. За это время им надлежало проверить шесть кварталов — всего ничего в масштабах расползшегося на почти пятнадцать сотен септимов города. До комендантского часа оставалось чуть больше сорока минут, а потому местные жители предпочитали отсиживаться за стенами своих домов. Тем не менее и Вэлиан, и шедшие рядом с ним солдаты внимательно осматривали окрестности, не выпуская из рук винтовки.
Центр выглядел ничуть не живописнее, чем окраина. Большой центральный парк, который представлял собой пять расходящихся лучами аллей с клумбами, фонтанами и озером, почти полностью выгорел и теперь враждебно топорщился обугленными остовами деревьев и расплавленных обломков декоративных инсталляций. Длинные шпили офисных зданий возвышались над пузатыми торговыми центрами и жилыми домами, половина из которых отчаянно нуждалась в реставрации. Впрочем, стоило признать, что при постройке материала явно не жалели, а проектировщики свою работу знали. Полностью разрушенных строений практически не наблюдалось — несмотря на то, что в большинстве из них были пробиты стены и крыши, а сквозь содранную внешнюю обшивку торчали гнутые рёбра арматуры. Окнам повезло меньше. Редко где можно было увидеть проблески нетронутых стёкол, которые на фоне тотальной разрухи выглядели необъяснимым артефактом. Зияющие пробоины в стенах кое-где стыдливо прикрывались шторами из плотной ткани. Повсюду царили разгром и опустошённость, а мертвенная тишина разбавлялась лишь размеренным перестуком тяжёлых ботинок. Город будто вымер, сохраняя иллюзию жизни в размазанных тенях и отзвуках далёких голосов за трепыхающимися складками занавесок. Вэлиан невольно ощущал себя бесплотным духом, бродящим по мрачным проулкам в поисках успокоения.
Сумерки сгущались быстро. С наступлением ночи воздух пропитывался приятной прохладой. Здесь дышалось легче, да и обход безлюдных улиц уж очень напоминал праздную прогулку. Вот только насладиться ею мешало царапающее в груди тревожное предчувствие. Незримая угроза являлась главным компонентом здешней атмосферы. Вэлиан мог бы поклясться, что вместе с кислородом вдыхал сгустки ненависти, порождаемые проклятиями затаившихся за стенами дикарей. Но время шло, ничего не происходило, и тревога постепенно утихала. Шуршащая под ногами труха вперемешку с песком и сухими листьями убаюкивала сознание. Очень скоро он погрузился в размышления, перестав прислушиваться к перешёптываниям шедших впереди бойцов. Мысли плавно перетекли в другое русло, и Вэлиан вдруг понял, что давно не появлялся дома, на Палавене. Учитывая сложившуюся обстановку, едва ли он сумеет вернуться туда в ближайшие несколько месяцев. Если, конечно, вообще вернётся – сразу после Шаньси его, скорее всего, перебросят в новое место. У него даже не было возможности сообщить родным о том, что он отправился на войну. Пожалуй, стоило послать им весточку… Вот только в этой части космоса не была налажена связь с общей сетью экстранета, а запущенные коммуникационные буи пробивали сигнал чуть дальше орбиты. Так что, если его сразит шальная пуля, у него не будет возможности попрощаться.
Четыре часа протекли незаметно, но Вэлиан вернулся в лагерь в упавшем настроении. Впрочем, после ужина и отдыха в компании соседей по палатке оно несколько улучшилось. Не в его натуре было зацикливаться на дурных предчувствиях — особенно когда обстоятельства никоим образом от него не зависели. А потому Вэлиан затолкал неприятные мысли на задворки сознания, позволив себе приобщиться к незатейливым развлечениям, которые предлагала жизнь в военном лагере. Сегодня после ужина, к примеру, солдаты устроили на полигоне еженедельное соревнование в спарринге. Победителя ждала особая награда: декоративная наклейка на плечо, которая позволяла всю неделю проходить без очереди в столовую и душевую, а также освобождала от уборки. Вэлиан был наделён этими преимуществами по праву принадлежности к офицерскому составу. А потому он и другие командиры взводов участвовать в соревнованиях воздержались, предпочитая наблюдать со стороны. Но всеобщее возбуждение заражало и зрителей, заставляя их проникаться задором участников.
Вэлиан, конечно же, делал ставку на бойцов своего взвода. И был немало разочарован, когда те с треском продули. Впрочем, он не преминул воспользоваться этим опытом, чтобы выявить слабые места их подготовки — что, на его взгляд, являлось не менее ценной наградой, чем наклейка победителя. На следующий день он заставил их тренироваться вдвое усерднее, пообещав себе, что сделает из них победителей к началу следующих соревнований.
Во вторую ночь им выпало патрулировать почти полностью обесточенный спальный район. Они блуждали по тёмным улицам, в густом тумане с запахом гари и жжёной резины, то и дело сверяясь по интерактивной карте, не пропустили ли нужный поворот. Свет фар следовавшего за ними вездехода не помогал, и пару раз они действительно обнаруживали себя за границами маршрута и были вынуждены возвращаться. За это время им встретились стая животных, напоминающих отощавших варренов, которых они отогнали к трассе, брошенная посреди дороги тележка из супермаркета, набитая пустыми коробками — как определили вызванные на место сапёры, и два трупа, принадлежавших местным жителям. Они пролежали под окнами дома несколько дней, судя по запаху, и Вэлиан отметил это в журнале, намереваясь отчитать ответственную за эту вопиющую небрежность патрульную смену. Ему уже начало казаться, что ничего хуже в эту ночь не случится, когда ночную тишину разорвали звуки выстрелов.