В небе горела красная змея. Не зарево утра — то огонь поедал лес на холмах. Клубы дыма сгустились над ним. Ниже из впадины леса, звеня доспехами, выбежал человек. Земля здесь резко уходила к реке. Он запнулся и упал лицом в траву. Отдышался, со стоном перевернулся на спину.

Над ним во все концы уходило небо, светлея, и раз огонь был за спиной, значит это солнце встает. Его свет коснулся вод тихой реки. Она словно не знала, что там, на холмах, горит лес. Вся сторона за рекой оживала под солнцем. Человек помолился и заплакал — так свежа и прекрасна была земля, принявшая его грузное тело.

***

Блики пламени танцевали на лицах людей, занятых пиром. Звенели бокалы, волынка заглушала радостные возгласы и хохот.

Агни вырвалась из веселого хоровода и присела отдохнуть у второго костра. Она все еще улыбалась, охваченная общим весельем, но вскоре звуки отошли на дальний план, оставляя треск поленьев. Большие горячие языки огня вились перед глазами.

— Ты почему ушла так рано? — опустилась рядом Зои.

— Устала.

На серединную ночь люди выбирались из города на равнины, устраивая большие застолья. Все молодые девушки одевались в белое, танцевали у огня, а позже опускали на реку венки со свечами.

Но в этот раз Агни не ждала похода к реке. Ее друг, улыбчивый Геспер, мог сегодня обменяться с ней венками на глазах у старших в знак помолвки. Их родители давно знакомы, Агни догадывалась о намерении объединить семьи и с любопытством представляла себе ночной обряд.

Кто-то из девушек завел песню, и Агни удивленно вслушалась в новый голос.

— Где Деяна, она не будет петь?

Зои смутилась, посмотрев в темноту. Там, в стороне от костра, Агни разглядела фигуру сжавшейся Деяны. Мелькнул злой взгляд на заплаканном чернявом лице.

— Мне сказали, что она частенько тайком встречалась с Геспером, — тихо скала Зои. — Я думала, ты знаешь.

Агни судорожно сжала подол. Почему ей не рассказали? Но Деяна просватана за купеческого сына. Свидания были важны для Геспера, раз он рискнул пойти на такой шаг, навлекая гнев старших рода.

— Агни! — позвала мать из гущи празднующих.

Агни тут же заметила идущего к ней Геспера. В глазах ладного юноши плясали отчаянные искры, ладони сжаты.

Здесь им не удастся поговорить. Агни не двигалась с места, чуть дыша, и быстро думала. Деяна — невеста с бедным приданым, не чета ей, мельниковой дочке. Гесперу не позволят с ней обручиться. Но если Агни откажет ему сегодня, на виду у горожан, выйдет скандал. Отец с дядей Торном поколотят друг друга, и больше не будет у них в доме вкусного мяса, пойманного Торном, а его сыну, Гесперу, найдут другую невесту, и точно не Деяну.

Торновское мясо Агни любила, поэтому подхватила юбки и ринулась в хоровод. Вновь ее окружили девичьи песни, благоухание цветов и нестерпимый жар. И почудилось ей, будто не люди — феи пляшут кругом, отбрасывая длинные тени.

Агни выбрала дорогу вдоль реки. За камышами уже плыли огоньки венков, пущенных на воду. Следовало подняться с равнины в город, однако теперь поздно сворачивать — у костров ее увидят. Агни испугалась, лишь когда перед ней встали черные стволы деревьев.

— Агни, — прогремел в спину отец, — ты обещала!

Леса окружают здешние земли, они — жизнь и сила людей. Но есть на западе темный лес, в него не ступает нога человека. Никто не охотится в нем и не собирает грибы. Звери там волшебные, люди их не знают. Страшная сила спрятана в темном лесу, никому не ведомая, да только раз забредешь в чащу — не возвратишься.

Если Агни останется в поле, ее обнаружат до рассвета. Срятаться негде, разве что в глубине леса.

Не в первый раз Агни входит в чужие владения. Но раньше то было средь бела дня. Тишина накрыла ее плотной ладонью, и праздник с равнин растаял, как милый сон. Чуть позабытая тропа вела Агни мимо чужих темных стволов. Робкие искры зажглись под ногами — светляки.

Агни вышла на поляну: трава здесь мягкая и густая, а в земле может еще сохранилось дневное тепло. Вместе с ней на поляну высыпало множество светляков, благодаря которым Агни приметила куст мелких сладких ягод.

— И не стыдно тебе земляницу нашу воровать? — завопили над ухом.

Агни вскрикнула, зажав рот и выронив ягоды.

Один из светляков обернулся вдруг мальчиком размером с ладонь, подлетев к землянике:

— Я старался, листьями их укрывал от рук загребущих, — лицо существа исказилось в недетской усмешке. — Чем платить будешь мне за добро?

— Ягоды солнце да дождь взрастили, — зашептала Агни, тщательно подбирая слова, — в землю ушедшее зверье — основу дало. Ничего я тебе не должна, не хозяин ты здесь, с первыми лучами солнца сгинешь.

— Как сгину? — обиделся мальчик.

Агни втайне перевела дух. С феями говорить было страшно, нельзя показывать им свою слабость.

Прозвенел смех — прилетела крошечная девочка, также одетая в странные лоскуты и шапку. Как бы хотелось Агни разглядеть лесных существ при дневном свете.

— Обдурили Пэка, дурачина, жадина-Пэк, — пела фея.

Пэка от злости совсем перекривило, он сорвал с нее красную шапку и вцепился ей в крылья.

Поднялся визг, феи заметались в воздухе. Агни, не помня себя от страха, выхватила шапку у Пэка. Шалуны разом смолкли. Агни вернула владелице невесомую шапочку.

— Ешь мои ягоды, — неожиданно низким голосом сказала фея. — Я земляница. Ешь сколько захочешь.

Вскоре Агни погрузилась в сон на ковре из трав под неясный писк фей. К рассвету она услышала панический шепот сквозь дрему:

— Прячьтесь, господин идет.

Наступило молчание. Медленно поднимался первый птичий щебет. Во сне Агни ощутила чье-то прикосновение к своим волосам.

***

Утром Агни обнаружила себя на пустой поляне под солнечными столпами, высоко уходящими к дырам в зеленых кронах. С головы упал тонкий венок из незабудок и тут же распался, не успела Агни поднять его.

Ее венок с празднований из клевера, простой и крепкий, исчез.

По равнинам гулял ветер, волнуя травы. Агни вдохнула свободный воздух полей и побежала к хижине у города. Она перелезла через хлипкий забор, обошла загон, в котором лениво толкались овцы, и услышала храп в дверях. Старый пастух крепко спал на пороге хижины, не добравшись до кровати.

— Дед Аячи, — Агни от души затрясла его, пока не дождалась ворчания. — Дед Аячи!

Он недовольно вскинулся и, щурясь от света, поглядел на Агни.

— Я у вас на сеновале заночевала, спасибо.

— Домой шла бы, — отмахнулся дед Аячи и повернулся на другой бок.

Миновав загон, Агни пошла вдоль ржаного поля к ветряной мельнице.

Еще издали у ее каменной башни виднелась фигура отца. Он с силой разматывал цепь на колесе у поворотного рычага. Когда Агни встала рядом, он оставил работу и сурово спросил:

— Где спала?

— У деда Аячи.

— Опять старый лис напился. Ты у него не прячься. Как уснет под забором, так любой к нему и войдет.

Он размотал цепь и резко кинул ее в траву.

— Я не могла вчера остаться.

— Ты дала слово, — отец повысил голос, — не своевольничать. Мы приданое собрали, с Торном обсудили как на срединной все у вас будет…

Пока Агни обдумывала ответ, она упустила возможность возразить отцу.

— Вечером поговорим.

Мельник не любил надолго отвлекаться от дела. Он взобрался к рычагу и стал ногой вращать тяжелое колесо, движущее рычаг. С ним заскрипели валы и поворотный круг, который нес шатер — верхушку мельницы. Она пришла в движение, подставляя лопасти ветру.

Ветер сегодня был добр, позволяя натянуть паруса на решетчатые лопасти, тем самым уплотнив их. С каждым размеренным взмахом крыла мельница гудела и рокотала.

Агни готова была весь день смотреть на работу мельницы. Ей хотелось бы однажды взобраться наверх и крутануть колесо, пробудив крылья. Но Агни не разрешали — слишком опасно. Ей всегда запрещали тяжелую работу.

В недрах великана стучали валы, ухали жернова, перемалывая зерно.

Агни слышала, что давным-давно на этом месте стояли деревянные мельницы, но их погубил пожар, который пришел из леса.

***

В доме братья мельтешили, отвлекая маму от готовки. Самый младший задел тару с овощами, но Агни вовремя ее удержала.

— Поиграйтесь на улице, — вспылила мать, отобрав вилку у ребенка. — Где ты была? — обернулась к Агни. — Отец видел тебя у леса.

— В хижине деда Аячи ночевала, — Агни цапнула со стола кусок хлеба — что осталось от завтрака.

Мама заботливо подвинула ей тарелку еды, ранее упрятанной от братьев, которые сметали за трапезой все до последней крошки.

— Мне к вечеру нужны пироги с малиной и мясом, — мама кивнула на заготовленную в мисках начинку, — сделаешь?

Агни радостно закивала. Ей редко поручали что-либо серьезное: вечно сиди да вышивай. А ведь она в семье старшая, от нее помощь должна идти.

День пролетел быстро. Агни почитала справочники по травам, сделала несколько новых стежков и прибралась в комнатах. Но настало время пирогов. Она спустилась к печи и замерла.

— Бардак у тебя на кухне, хозяйка!

На столе в облаке муки прыгал Пэк.

— Что ты натворил?!

Агни с ужасом оглядела рассыпанную муку, разбросанные кастрюли и ложки. На стуле лежала перевернутая бутылочка масла, из нее лилось на пол.

— Ой-ой-ой, ты не злись, — насторожился Пэк. — А что такое?

— Ты все испортил, — из печи вылетела земляница, грязная от сажи.

Больше всего Агни хотелось взять Пэка и затрясти так, чтобы пропала охота пакостничать.

— Она расстроилась? — фей все же выглядел виноватым.

На стол с трудом залез человечек с бородой:

— До́бро. Сейчас поправим.

Агни впервые видела брауни, маленького домового, которому они по традиции в углу комнаты оставляли молоко.

Старичок, переваливаясь с одной ноги на другую, прошелся по столу, взмахнул руками. Бутылка с маслом поднялась и встала на место, а муку начала подметать ожившая метла.

— Спасибо вам, — прошептала Агни.

И вот уже в чистом помещении кипит работа: в одном ковше грелась вода, в другом — замешивались яйца с молоком и мукой. Феи уходить не собирались и горячо заверили Агни, что помогут ей приготовить пироги.

— Ложь мяса побольше, — приговаривал Пэк, насвистывая.

— С малинкой вкуснее, — возражала фея.

— Пэк, — неуверенно обратилась к нему Агни, разминая тесто.

— Что тебе, человечка.

— Это вы сделали мне венок?

Феи редко делали дары людям. Их милость ни для кого еще добром не оборачивалась.

— Господин его сделал, — Пэк хитро улыбнулся. — Хотел своими руками сплести, но у него не сразу получилось.

— Как зовут твоего господина?

— Он господин леса, и у него много имен. Тебе какое дело?

— Был бы ты повежливее с другими.

Пэк показал ей острый язык.

Какое-то время Агни допытывалась у фей, зачем они пришли, — нечасто волшебных существ увидишь в городе, — но ответа не получила. Наверное, они гуляют от скуки, где им самим вздумается.

Перед тем, как отправить все в печь, Пэк сотворил тонкие узорчатые полосы поверх начинки:

— Самые красивые пироги будут.

Агни стало стыдно — люди примут работу фей за ее труд.

За дверью прозвучали шаги.

— Агни, все в порядке? Я слышала, как что-то упало.

Брауни шмыгнул под стол. Мама вошла и резко повернулась в угол, где метла только что сама убирала мусор. Фея спряталась в горшке, звякнув крышкой. Агни заслонила ее.

— Как вкусно пахнет, — протянула мать, наклонившись к печи. — Быстро ты управилась.

Агни только хмыкнула на высокой ноте: прямо над маминым плечом корчил рожицы Пэк. Он махнул рукой и вылетел с кухни, а мама стала накрывать на стол.

Оказалось, на ужин должны были придти Торны. До них Агни незаметно выпустила фею в окно.

***

Вечер был тяжким. За столом Торн широко улыбался, но, прервав повседневные разговоры, зловеще произнес:

— Я верно понял, твоя дочь вчера сбежала от Геспера? Чем же он ее не устроил?

Геспер закашлялся.

Перед ужином Агни успела объяснить родителям, почему ушла с празднований. Теперь она сидела и раздраженно смотрела на друга и на его кашель, пока тетя Нуи не стукнула сына по спине.

— Говорят, ваш Геспер с чужими невестами гуляет.

Агни размышляла о маленьком брауни. Он сидит где-то в доме в тишине и тепле, а на утро у него будет стакан молока, и никто из людей его не заметит.

— Пироги, — пропела мама и ухватом достала поднос румяной выпечки.

— Жарко́е жестковато, — заметила тетя Нуи, непривычно, но объяснимо недовольная. — Надеюсь, пироги будут получше.

И куда пропала ласковая тетя Нуи, которая дарила Агни игрушки и украшения?

— Может, это вы нам дичь старую поймали, оттого и жесткое жаркое.

Торн ударил кулаком по столу.

— Жену мою не слушай, Отто, мясо вышло славное! А про чужих невест — пустая болтовня, с Геспером все обговорено, — Торн откусил огромный кусок пирога и сплюнул. — Что это? Дрянью нас кормить вздумал?!

Агни отщипнула кусок. Вместо начинки внутри пирога ползали зеленые черви.

Отец побагровел, тетя Нуи вскрикнула. Агни прошиб пот. Вот так и доверяй феям! Все нужно делать самому. Все нужно делать самому.

Спустя час Агни сидела с Геспером во дворе, слушая рев мужчин, доносившийся из дома. Дело дошло до драки. По-хорошему, их самих бы на улицу, иначе стулья поломают — мама расстроится.

— Почему ты не сказал про Деяну?

— Да кто ж меня слушает, — вздохнул Геспер. — А она… за купцом. Помоги, а? Ты всегда была хитрее меня.

Ну да, льстит ей, чтобы согласилась.

— Я вчера нарочно сбежала, чтобы ты со старшими все решил и скандала не было.

— Я и решил. Они решили. Ты богатая невеста, мельникова дочка, а с Деяны что взять. Ты представь, что я чувствовал, зная, что венками с тобой обменяюсь у нее на глазах. Скажи… чего это такое ты сегодня сготовила?

— Не спрашивай лучше, — Агни со стоном опустила лицо в ладони. — Ты ее любишь?

— Люблю, — тихо ответил Геспер.

«А меня никто так не любит», — подумала Агни.

— Тогда сам придумай что-нибудь. Я помогу, если на всю жизнь не запрут дома.

— За пироги что ли запрут?

— За лес.

Родители догадаются, что малина просто так в червяков не превращается. Значит, Агни привела кого-то из западной чащи. Ходить ей туда с давних пор запрещали.

Небо чуть светилось остатками солнца. Свет фонарей играл в золотых прядях Геспера, напряженно думающего о своей нелегкой судьбе. А на той стороне за равнинами невидимо стоял черный лес.