Леви умирал в агонии несколько раз. И каждый раз нарисованные на нём символы начинали светиться и возвращали человека к жизни. Леви кричал настолько громко, насколько это позволял кляп. Весь мир исчез, хирург исчез, зрители исчезли. Лишь боль, жгучая, мучительная боль, разносящаяся по всему телу.

Мужчина чувствовал, как врач копошится в его плоти, чувствовал, как что-то вынимает, пришивает, удаляет… Леви погружался в бесконечную агонию.Ум уже не различал деталей — всё слилось в один невыносимый фон. Он дёргался, но потом ему что-то вкололи, и нижняя часть онемела. Он всё ещё чувствовал всё. Суммы на кубе всё увеличивались и увеличивались, а зрители хлопали и смеялись. Он не слышал их и не видел, он просто откуда-то знал, что это так и никак иначе.

Леви рыдал, заливался слезами, давился воздухом и слюнями так, что ему вытащили кляп. Тогда его собственный крик заглушил его самого. Мужчина проклинал, угрожал, желал смерти, оскорблял…но всё это было недолго. Потом Леви просто судорожно дрожал и хватал воздух ртом. Мир растворялся на глазах. Его тошнило, голова гудела, разум совсем помутился.

«Хватит, хватит, хватит», — он не понимал, говорит ли он это вслух или бредит.

«Я выдержу, выдержу, выдержу».

«Ради них, его, его»

«Хватит»

«Выдержу»

«Его»

"Прошу..."

Операция шла более восьми часов. Без перерыва. Без анестезии. Зрители постепенно разошлись, но были удовлетворены шоу. Остались лишь двое хирургов и ассистенты.

Леви не запомнил ничего из этого, он очнулся уже в палате на следующий день.

Мужчина долго пялился в потолок, прежде чем понял, что не был привязан.

Ничего не болело. Было темно. Шторы задёрнуты.

…

Леви медленно поднял руку и коснулся своего лица, а потом сел. Холодок прошёл по позвоночнику, когда он понял, что привычные ощущения отсутствуют. Но ничего не болело. Леви не понимал, как это возможно после всего, что с ним сделали. Он ожидал мучительной боли, но вместо этого было странное ощущение пустоты. Он сглотнул и не двинулся. А, может, это палата больницы в Розе? А всё произошедшее — кошмар? Он слишком громко кричал, не мог проснуться, а потом упал в обморок… Нет, хватит себя обманывать. Леви поджал губы, сжал одеяло. Дрожь снова пробежала по телу, сменившись злостью, даже нет, гневом. Холодным, расчётливым гневом и желанием отомстить. Леви не волновало «зачем и почему» его изуродовали. Был факт. И за этот факт хирург заплатит: сначала Леви оторвёт ему руки, затем раздавит яйца, а потом отрежет член. На лице Леви появилась кривая улыбка.

И всё же, мужчина решил удостовериться, что находится в плену. На всякий случай. На тот самый малюсенький случай. Чтобы избавиться от глупой надежды.

Леви запустил руку под одеяло, в штаны и…сгорбился, снова проглатывая застрявший в горле звук.

Как это возможно?

Ведь ещё недавно он сидел, спал в своей комнате. Он заполнил ту тьму отчётов, встретился с Эрвином, поворчал, что тот не спит и, убедившись, что командор отложил дела, Леви ушёл к себе.

Мужчина натянул до боли волосы на голове. Он тяжело дышал около минуты, а потом резко встал, ещё более явно чувствуя отсутствие органа. Леви сжал зубы, нащупал лампу и попытался её зажечь.

«Чёрт, как работает эта хрень?» — прошептал он, а потом плюнул на это и раскрыл шторы. Было ранее утро. За окном был дивный сад. Пара пациентов с рожками сидели на скамейках в домашней одежде. Один из них был в коляске, а рядом с ним пухленькая медсестра. Палата Леви находилась на 4-м этаже. Окно не открывалось, а бить стекло мужчина пока не собирался.

Леви обернулся. Комната была средней. Две двери, стол; кровать, у которой странная то ли вещалка, то ли "хрень"; небольшой стелаж с книгами, кресло, светильник, стул, тумбочка, платинный шкаф, зеркало. Это не была просто палата, скорее личная комната. Мужчина дёрнул ближайшую к окну дверь, это оказалась личная ванная. Там было темно, а Леви так и не понял, как зажигать свет. Вторая дверь была отперта… Пленник повернул ручку и приоткрыл дверь, прислушиваясь к звукам.

Тишина. Комната за дверью была полностью белая и пустая. Свет был. Впереди была ещё одна дверь. Леви оставил проход позади себя открытым, медленно пошёл вперёд и прислушался.

Ни шагов, ни голосов не было слышно. Он приготовился атаковать и повернул ручку двери, на пару сантиметров приоткрывая её.

Секунда. Вторая. Третья.

Недоумение, озадаченность сменились испугом, но тот тут же превратились в злость. Злость от беспомощности.

За дверью была его собственная палата, из которой он только что вышел. Леви перешагнул порог, обернулся и увидел себя, оборачивающегося. Дрожь прошла по телу обоих. Мужчина резко захлопнул дверь и прижался к ней спиной. Пара вдохов, и Леви снова вошёл в белую комнату, снова дошёл до конца и отворил дверь. Снова палата.

«Как…?» — растеряно, с горькой ноткой отчаяния прошептал он. Леви не стал бегать туда-сюда. Он закрыл дверь, ведущую в пустую комнату, медленно подошёл к столу…

Тело мужчины всё ещё мелко дрожало, он изо всех сил старался не думать об изменениях, не сейчас, не-сей-час. Вот только хотелось кричать, падать, бить стены, снять всю кожу с костяшек рук. Леви облокотился на столешницу, едва сдерживая себя, чтобы не сломать ту. Он рвано дышал, сжимая и разжимая кулаки. Мужчина пытался унять…а что вообще он чувствует? Страх? Гнев? Нет, это что-то иное. Неверие? Безысходность? Вероятно, второе. Внезапно для самого себя Леви схватил стул и в гневе кинул в стену. То рассыпалось, будто стеклянное. Стало чуть легче.

Не сбежать… Но окно… его сразу заметят, да и к тому же Леви не знает ни где он находится, ни что это за существа, ни зачем ему…провели операцию. Роясь в воспоминаниях, мужчина вспомнил, что хирург обещал «позже всё объяснить».

«Хах, что ж, надеюсь, ты успеешь до того, как я сломаю тебе череп», — горько усмехнулся Леви и сел на кровать с ногами. Он заметил, что под ней, оказывается, были тапочки.

Сам же пленный был одет в белонежную больничную рубашку и штаны.

И всё же странно, что тут есть окно без решёток.

«А пока стоит вообще вспомнить, как я попал в такую жопу».

Правда, вспомнить ничего не удалось.

.

.

.

Леви сидел, поджав колени к груди. Он больше не дрожал. Он снова был спокоен и готов отомстить.

«Почему ничего не болит?» — снова спросил себя мужчина. — «Сколько я спал? Не должен был долго, иначе бы мышцы дали знать…»

Солнце за окном окончательно встало, необычные часы, где были только цифры, но не было циферблата, показали 8 часов. Через две минуты послышались шаги. Леви резко, но тихо соскочил и встал между дверью и стеной. В комнату зашла сначала девушка с подносом. Она спокойно, совсем не удивившись отсутствию Леви, зато удивившись разбитому стулу, поставила еду на тумбочку. Следом за ней вошёл мужчина, на которого и напал капитан. Правда, тут же отлетел к стене. Леви не касались даже пальцем.

— Привет. Нападение не удалось. — сказал…тот самый хирург ровным чуть хриплым голосом. Он благодарно кивнул девушке и закрыл за ней дверь. — Завтракать будешь? И как себя чувствуешь? — он мельком осмотрел сломанный стул и опавшую со стены краску.

— Как ты это сделал? И что это за дверь? — очень холодно, чётко выговаривая каждый звук, спросил пленник. Леви не торопился нападать в этот раз, он осторожно глядел на своего палача, изуродовавшего тело.

— Я — маг.

Что?

— И я знаю, как справляться с непослушными мальчишками. Выход зачарован.

Это казалось абсурдом.

— Ещё раз спрошу: будешь завтракать? — в доказательство своих слов, врач с помощью пары взмахов руки собрал остатки стула в кучу, а потом прошептал что-то непонятное себе под нос. Стул был как новый.

— Тч, - Леви просто принял факт "магии", не желая разбираться сейчас, - Если я ребёнок, то ты старик, — прищурился он, стараясь не показывать своё удивление, а, напротив, показывать только гнев.

— Верно.

После этого оба молчали около минуты. Этот маг не был седым и не выглядел старым. Максимум лет 35, но это, если бы он был человеком. Осанка хирурга была идеальной, а лицо сдержанное. Врач был одет с иголочки, сейчас на нём не было медицинского халата. На нём был зелёный в клетку официальный костюм-тройка, на ногах — лакированные туфли. Руки мага были чистыми и аккуратными. Все движения были отточены и плавны. Леви прищурился: свзяно ли это с родом деятельности похитилеля или же… этот ублюдок — аристократ?

Капитан не любил аристократию.

Леви выдохнул, решив пока сотрудничать и наблюдать. Нет, он был уверен, что справится даже с этим существом, но сначала — информация.

— Я буду есть, — коротко ответил он, проходя мимо хирурга к тумбочке. Капитан ни на секунду не сводил взгляда со спокойного лица врага. Взяв поднос, он развернулся и поставил тот на стол. Садиться Леви не спешил. — Ты говорил там…что объяснишь всё. Я жду.

— После завтрака, обследования и ответов на пару моих вопросов, — буднично сказал врач, устраиваясь в кресле. То стояло достаточно далеко, чтобы Леви мог позволить себе сесть.

«И с чего я должен тебе подчиняться?» — хотел сказать Леви, а сказал: «И с какого хрена я буду тебе подчиняться?». Не то чтобы Леви собирался брыкаться и огрызаться с пеной у рта, но быть "паинькой"...да скорее он отрастит себя крылья.

— Где я и зачем.

Маг помассировал переносицу.

— Давай ты всё-таки сначала позавтракаешь, пока еда ещё горячая.

Леви безэмоционально посмотрел на хирурга прожигающим взглядом, а потом глянул на еду. Омлет, компот и свежие овощи. Разнообразнее, чем солдатская пища. Может, пленнику у удалось бы вытянуть ответы до завтрака, поприпиравшись чуть дольше, но снова "но". Этих "но" Леви насчинал уже два за час и сейчас добавилось новое: магия.

Врач резал человека наживую, почему бы ему не затолкать своей силой еду в Леви насильно?

Мужчина взял вилку, потом нож и осмотрел их, затем зыркнул на хирурга. Он всё время щурился, следя за каждым, даже самым мелким движением врага. Всё же в "Кошки-мышки" он имел опыт играть в обоих ролях. Леви встал, и с подносом ушёл в ванную. Хирург лишь взрдёнул бровью. Нет, Леви не собирался завтракать, сидя на унитазе (он пока даже не знал, что это за стул), Леви помыл столовые приборы с мылом, а еду захватил с собой, чтобы хирург ненароком не подсыпал туда чего. Хотя если капитана и хотят отравить, то в еду уже подсыпали всё, что надо.

Леви вернулся в комнату.

— Ты хочешь, чтобы я поел, верно? — начал диалог он.

— Да.

— Тогда съешь кусок сам.

Похититель усмехнулся, пошевелил ладонью, и кусок омлета оторвался, полетев магу прямо в рот.

— Видишь, не отравлено. Это было бы весьма глупо травить того, над кем я работал долгие 8 часов.

Леви резко помрачнен, припоминая пытку. В словах врача был смысл, и Леви об этом уже думал, но всё же решил проверить. Мужчина вздохнул, садясь за стол. Даже если и так, то это существо не глупо и нашло бы способ усыпить Леви. Ведь как-то он здесь оказался. Может, можно усыпить так называемой «магией»? «В что за дерьмовую сказку я попал?» — капитан сжал вилку и всё же принялся за еду.

Леви справился за три минуты.

— Ты знаешь, что есть быстро вредно?

"Завались", — едва не огрызнулся Леви, а сказал лишь:

— Я сам решу, что делать с моим телом.

Врач впервые проявил какую-то эмоцию, кроме лицемерного дружелюбия. Хирург нахмурился.

— Боюсь, твоё тело уже тебе не принадлежит.

— И что ты хочешь этим сказать? Что изуродовал меня? Давай, выкладывай. Завтрак окончен. — Леви сложил руки на груди.

Вот бы подобраться к нему…

— Прости, — врач наклонил голову набок, — всё это…

— Прости?! — вырвалось у обычно хладнокровного мужчины. Он встал, едва не опрокинув стул. Леви скалился, мысленно отрывал язык и голову врачу. Пленник ещё сильнее сжал зубы, выдохнул и сел назад. — Продолжай, — процедил Леви.

— Всё это было необходимо. И боль, и зрители. Это был единственный вариант.

— Ублюдки только так и говорят. Зачем, — стиснул зубы Леви, — ты сделал…меня женщиной? — голос капитана дрогнул.

— Ты ещё не женщина. И я пока не могу ответить.

Маг подождал, пока Леви скажет что-то, но тот просто сжался и скрестил ноги.

— Ударь меня, если тебе так будет легче.

Лицо человека исказила кривая улыбка.

— Ударить тебя будет мало. Я убью тебя, - голос был ровный и сдержанный. - Почему у меня ничего не болит? Чем ты меня накачал? — с холодной яростью в голове сказал Леви, подавляя желание атаковать. Врач провёл по своим каштановым волосам и сложил руки в замок.

— Ничем. Раны уже залечили. А теперь давай я объясню некоторые нюансы. — продолжил маг, — Ты в месте, которое вы, люди, называете Адом. Однако тут не карают грешников или что-либо ещё - не читаю вашу литературу. После смерти якобы душа не отправляется в Ад или…наверх, - врач усмехнулся, всем видом показывая, что... - Это чушь. Смерть — это смерть. Это окончательно. Всё, что тебе нужно знать — это то, что ты не выберешься отсюда без моего участия. И тебя не спасут, даже если я дам точные координаты твоего местоположения твоим друзьям. Отсюда непросто выйти, и непросто попасть. Даже мне.

Пленник сохранял непробиваемое выражение лица, ища подвох.

— Зачем ты мне это говоришь? Думаешь, что раз я не смогу вернуться домой, то смирюсь и буду твоей собачкой? — холодно говорил Леви.

— Я был бы рад, но это вряд ли возможно, — на этом моменте чуйка Леви заподозрила ложь, — Я говорю это тебе, чтобы ты был более сговорчив, — а это уже была правда или же интуиция что-то не смогла считать, — Я верну тебя назад, как только проект будет завершён.

— И что за проект?

— Пока я не могу сказать. Но знай, я постараюсь организовать для тебя комфортные условия. Уровень комфорта будет напрямую зависет от тебя.

Леви тяжело выдохнул. Вопросов стало лишь больше.

— Ещё кое-что, — вспомнил врач, — ты не сможешь убежать и по той причине, что около 85-90% людей здесь — это рабы. У тебя нет документов, ты — никто. И если тебя поймают, то в лучшем случае ты станешь бесплатной рабочей силой, а в худшем — куклой для потех или едой.

С каждым словом Леви всё больше чувствовал, как беспомощность сжимает свои тонкие костлявые руки у него на шее.

— И с чего мне тебе верить? - глупый вопрос.

— Книги. Наш язык звучит иначе, чем ваш, но письменность практически одинаковая.

Леви шикнул:

— Это не доказательство.

— Тогда пойдём со мной и сам всё увидишь. Только позже, сегодня, завтра я занят.

Капитан не отказался от предложения, но это «ещё не женщина» крутилось в голове мужчины вихрем.

— Что ты хочешь делать со мной? «Ещё не женщина» — это значит, меня ждёт…ещё одна операция?

Врач спокойно улыбнулся:

— Да. Не бойся, в этот раз это не будет шоу. Я использую наркоз. То есть ты…

— Я знаю, что такое наркоз, - отчеканил Леви, — Но только попробуй подойти ко мне, я предупреждаю, — Леви встал, положив руку на столовый нож. Он прекрасно понимал, как это нелепо: несколько минут назад его тело взмахом руки были припечатано к стене. Прямая атака — это даже не худшая стратегия, а вообще не стратегия.

— Леви, — обратился врач, на что в него полетела сначала посуда.

И это понимают они оба.

А если отвлечь?

Затем через мгновение прилетел стул, загородивший обзор. Врач с лёгкостью отразил всё, даже стул. Всё осталось целым и летало под потолком. Леви не хватило времени, чтобы успеть и подобраться, и ударить ножом. Мужчина тоже висел под потолком, предприняв последнюю попытку уже просто из принципа. Брошенный в хирурга нож замер на полпути.

Леви насильно усадили на стул. Очевидно, не касаясь.

Бесполезно. Магия. Леви внутренне усмехнулся. Сказки для детей, а не для солдат. Только когда он повис в воздухе, стало предельно ясно: не важно, как это называется. Главное — найти способ остановить это.

Лицо пленника снова стало безэмоциональным: истинные эмоции могли определить лишь близкие люди. Человек криво улыбнулся и сказал саркастически:

— Я отлично себя чувствую. Обследуй или что ты там хотел и убирайся… — Леви поджал губы, не желая спрашивать один нелепый вопрос.

— Хорошо.

— Тот белый стул в душе — это туалет?

— Да, — несколько удивлённо ответил врач, составляя посуду на стол. — Знаешь, как пользоваться?

— Разберусь, — сказал Леви, пока хирург убирал остатки пищи своей магией.

— Будут вопросы, спрашивай. А пока разденься, пожалуйста, — на озадаченное выражение лица, врач отреагировал тут же, — как иначе я осмотрю тебя?

Пленник не ответил, проглотив сиюминутное желание броситься в окно.

— Кстати, я так и не представился. Меня зовут Маклай.

— Да, мне насрать.