— И что мне делать? — Спросил архидьякона Фролло.

Это был первый раз, когда Фролло говорил тихо, испуганно. Он никогда так не делал и не следовал чьим-либо приказам. Единственный человек, который мог его укротить, был архидьякон. И немножко совести.

— Позаботься о ребёнке. — Сказал архидьякон. — И вырасти его, как собственное дитя.

Глаза Фролло увеличились от мысли о вскармливании ребёнка, тем более, по его словам, «нечестивого демона». Он уже хотел запротестовать, но совесть сгрызала его живьём.

— Простите? Что… обременить себя этим уродливым… — он приостановился. — …так и быть.

После недолгих переговоров было решено поселить младенца в колокольне собора под опекой Фролло. Церковь стала убежищем малыша.

Архидьякон был в смятении от отношения Фролло к ситуации, но был терпелив даже после убийства матери ребёнка.

После приготовления всего — комнаты, люльки и прочего — министр устало уложил ребёнка в кроватку. Сразу после этого, младенец начал плакать.

— Ох, да какого…

— Малыш голоден, Фролло. Сделай что-нибудь. Я свою часть выполнил. Дальше сам. — Архидьякон спокойно покинул колокольню.

— Эй! Эй! Как я вообще?!.. — Спросил Фролло с нотками паники в голосе. — Отец!!! А ну живо вернись!!!

Но архидьякона уже не было.

— ПРЕКРАТИ… ПРОСТО ПРЕКРАТИ РЕВЕТЬ!!! — Скомандовал Фролло безрезультатно. — Я СКАЗАЛ ПРЕКРАТИ ИЛИ Я ТЕБЯ… — нет, он не может.

«Чёрт…» — Выругался про себя Фролло. — «Молоко» — неожиданно подумал он.

Он посмотрел на младенца, потом на свою грудь, подумав о том, чтобы вскормить ей ребёнка, так как это был его первый инстинкт.

— Глупо было полагать, что я смогу кормить тебя грудью. — Проворчал он, виня малыша в том, что он чувствовал голод.

Он хотел это игнорировать, но знал, что не сможет. Во-первых, громко, во-вторых, его гложет совесть, а в-третьих, пусть всё вернётся назад.

В конце концов, Фролло нашёл решение — кормить ребёнка из старых бутылочек, которые использовались раньше.

Через какое-то время Фролло сел на деревянный стул. Малыш сладко спал у него на руках.

— Тот факт, что мне придётся это делать изо дня в день, вызывает у меня стресс… — Он посмотрел на ребёнка. Несмотря на уродство, когда он спал, он казался Фролло даже очаровательным, что на мгновение смягчило его сердце.

— Точно. Мне же нужно тебя назвать. Имя не должно звучать, как имя. Не хочу слишком… привязываться.

Той ночью он решил подумать над именем для младенца. Он мог дать ему самое милое имя, которое только заслуживает ребёнок. Он мог назвать его Аллен, Вон, Габриэль, Артур, Блез, Карл или как-нибудь ещё. Но нет…

— Квазимодо. — проговорил он. — Да, подойдёт.

Фролло дал ребёнку жестокое имя. Имя, означающее «получеловек». Квазимодо. Он был беспощаден, но не хотел никоим образом привязываться к малышу. Делал это из-за совести.

Фролло хотел оставить младенца и уйти. Но не мог. Не хотел ждать, пока совесть замучает его душу, когда он оставит малыша в одиночестве и уйдёт во Дворец Правосудия.

«Господь, ты послал мне испытание. Этот ребёнок — мой крест, который я должен нести. Но я докажу тебе, что достоин это преодолеть. Я выращу это… существо, как обещал.»

Вместо этого Фролло заснул… с младенцем на руках.

Его вечер был испорчен и он просто хотел, чтобы всё вернулось на круги своя, хотя и знал, что этого не будет. Это была лишь одна из множества его новых обязанностей, но той ночью он лишь хотел, чтобы это прошло.