Войны игрой для такой, как владелица молний мечей, обернулись внезапно. И вопли врагов для ушей её — музыка, ноты которой летели вниз градом лишь. Смехом она объявляла прибытие мечницы, что гениальной звалась уже. С битвы шагала с глазами столь сытыми:

Страхом питалась —

Акулою бравой же явь сотворила её на воинственном поприще женщины-ниндзя — куноичи, рати оружия, верно, таинственной, в чём убедилась она раз воочию.

Жизнь постоянно напастью кидалась же, стоило только расслабиться. Бдительным стражем служила она своей жизни, но

Подлый удар неожиданной гибелью

Спел мелодичное слово последнее песни её, что сверкала и с грохотом мчалась по миру. Болезнею древнею стёрли ухмылку с лица — не без хохота: жизнь посмеялась над воином молнии... Грозы все стали прекрасной прелюдией.

Смех лишь задорный доносится с громами, шёпот их лёгок в дожде:

“Амеюри я”.