Наступили долгожданные зимние каникулы. На следующий день после празднования Рождества ранним утром, когда ещё не рассвело, Мэтт проснулся, быстро позавтракал, надел куртку, зимние кроссовки, утеплённые наушники и вышел из дома, пока дедушка спал, а отец этой ночью уехал в очередную командировку. Подойдя к окну из собственной комнаты, юноша превратился в боевого ангела и телепортировался на берег моря.

      Шегон шёл по корке льда и, одним ударом лучей из глаз разбив её, открыл холодные тёмные волны. Вспоминая библейский сюжет, Мэтт посмотрел на воду, встал на неё и, подошвой чувствуя, что она на ощупь похожа на желе, шагал по ней. Шагая по морской глади как по тропинке на суше, Олсен про себя отметил:

      «Вот это да... Теперь хожу по воде как Христос. Удивительно! Я, можно сказать, повелитель воды. Чем ещё смогу управлять?»

      Боевой ангел наступал на воду словно на желе и делал круги по морской глади, наслаждаясь необычными моментами, которых у обычного человека просто не может быть. Прыгая на волнах словно на батуте, Мэтт вспомнил, как в детстве ходил в парк развлечений и так же веселился, словно летал по воздуху, но не контролировал себя. Но теперь никакой аттракцион не нужен, чтобы наслаждаться яркими эмоциями, а направление полёта может задавать сам, а не постоянный маршрут американских горок.

      Взлетев над морем, Олсен сжал руки в кулаки и крутился по небу, наслаждаясь холодным декабрьским воздухом. Ловя снежинки, ангел рассматривал их и заметил, что может вблизи видеть узоры без микроскопа. Пролетая над морем, Шегон прислушался к звукам и понял, что на берегу кто-то есть.

      — Решил ещё и после Рождества повеселиться, крылатый придурок? — звучал знакомый голос. — Знаю, что ты тут лётаешь, чёрт тебя побери! Носишься по миру, как бешеный, а теперь уже самому богу подражаешь. Ты бы ещё воду в вино превратил.

      Спустившись вниз, боевой ангел приблизился к уже знакомому молодому человеку, ранним утром пришедшему на пляж. Внимательно рассматривая его, Мэтт поздравил его:

      — С прошедшим Рождеством, старик.

      — Ты что, не боишься говорить о Рождестве и, тем более, поздравлять с ним? — не понимал парень, боясь смотреть в пустые глаза «самой тьмы», как ему казалось.

      — А чего мне бояться? Насколько я знаю, демоны не боятся заходить в церковь. Они там даже хорошо приспосабливаются, — пошутил Шегон, усмехаясь в маску.

      — Спасибо. Тебя тоже с Рождеством.

      — А что ты так рано утром торчишь на пляже? Решил на выходных демонов половить или рыбалку подо льдом устроить? Я, конечно, понимаю, что я нафиг никому не нужен даже на анализы... Зачем ты вообще пришёл сюда рано утром?

      Молодой человек грустно посмотрел на человека с чёрными крыльями как у гигантской птицы и, тяжело вздохнув, задал ему вопрос:

      — А тебе-то что? Тебя волнуют проблемы простого человека? Хорошо. Моя девушка от меня ушла, а я так надеялся отпраздновать вместе с ней Рождество. Это было бы наше с ней первое Рождество, но она сказала мне, что больше не хочет меня видеть. К бывшему своему вернулась! Сама же на него жаловалась, плакала, а теперь вернулась. А я напился, лёг спать и проснулся только сейчас. Хожу по улице, чтобы успокоиться. Пришёл сюда, а тут ты лётаешь.

      — У тебя есть друзья? — спросил Мэтт.

      — Есть, но у них своя жизнь. Я не привык жаловаться. Ещё сплетни пойдут.

      — Не думал, что мужики бывают теми ещё сплетниками... Зачем тогда с ними дружишь, раз они к тебе так относятся?

      — Мне просто не хочется быть одиноким. Сам понимаешь — даже если ты любишь уединение, то человеку всё равно нужен человек.

      Слушая печальную историю уже такого знакомого незнакомца, Мэтт смотрел на него и даже не хотел ругаться и спорить с ним лишь из-за того, что тот боится его. Не как потенциально опасного для него человека, а как неведомое хтоническое существо. Выслушав его жалобу на испорченный праздник, Шегон похлопал его по плечу и поддержал:

      — Старик, расслабься. Значит, эта девушка тебя никогда не любила. Ты достоин настоящей любви. Не надо париться из-за той, для кого ты был лишь местом для привала. Если она опять к тебе придёт — гони её. Борись со своей любовью. Она фальшивка.

      Говоря это, Мэтт удивлялся своему красноречию. Слушая слова утешения, молодой человек осознал, что чернокрылый не причинит ему зло, вздохнул и ответил:

      — Я даже не думал, что ты окажешься таким добрым. Думал, что ты само зло.

      — Ну знаешь, старик, внешность обманчива. А теперь мне пора. Некогда мне с тобой трепаться.

      Маг готов был испариться в самом прямом смысле этого слова, но незнакомец решил задать ему интересовавший его вопрос:

      — Погоди. Ты вообще кто такой? С какой Луны свалился?

      — Я Шегон. Остальное тебе знать необязательно. Считай, что я всего лишь герой мифов, пришедший к тебе. А ты кто?

      — Меня зовут Ричард. Я всего лишь студент, будущий архитектор. Если я о тебе кому-то скажу, то меня отправят в дурку. Сам знаешь.

      — Знаю. А теперь мне пора. — С этими словами Мэтт растворился в воздухе, оставив «контактёра» на пляже одного.

      Оказавшись в знакомом ему лесу, где когда-то столкнулся с детёнышем кракена, Шегон взлетел над кронами деревьев и, наслаждаясь встречными потоками ветра и летающими снежинками, про себя подумал:

      «Пусть верит во что хочет. Какая разница, откуда я? Может, я вообще с Андромеды припёрся. Зачем ему знать, что Земля намного интереснее, чем кажется? Нет уж, русалок с их подводным миром не сдам никому!»

      Маг разослал по всей Земле магическую волну, чтобы проверить обстановку. Заметив подозрительную активность в горной местности Канады, Олсен посмотрел свои иллюзии, и перед ним предстало огромное похожее на обезьяну существо с серебристым мехом.

      — Бигфут, да? Ну ничего — сейчас смотаюсь на разведку и посмотрю, чем он там занимается. В случае чего я знаю, что делать. И как я раньше не обратил на него внимание? Или это опять гость из другого мира? Теперь понятно, почему он так редко появляется.

      Сконцентрировавшись на полученной из ноосферы картине, Мэтт переместился в ту самую горную местность и, упав с небольшой высоты в сугроб, заметил того самого йети из иллюзии. Боевой ангел поднялся и, отряхнувшись, рассмотрел существо, напоминающее огромного светлого густо покрытого шерстью человека, чья морда отдалённо напоминала лицо злобного Санта Клауса. Снежный человек удивлённо смотрел на незнакомца с чёрными крыльями.

      — А ты-то откуда взялся? — не понял Шегон.

      Оскалившись и громко зарычав, йети кинулся на непонятного для него крылатого человека. Мэтт вспомнил преображение Хагглса в Гора-разрушителя в пещере горы Танос и осознал, что история повторилась, только в этот раз на него нападал не его заколдованный питомец, а незнакомое необычное существо. Тогда Гор выглядел таким огромным по сравнению с ним, а теперь неведомый многометровый зверь выглядел ещё больше и массивнее его магических габаритов.

      Снежный человек прижал неведомое ему человекообразное крылатое существо к скале и грозно зарычал. Олсен оттолкнул зверя ударной волной и прижал к камню. Ослабив атаку, Шегон подошёл к зверю и, посмотрев ему в глаза, задал вопрос:

      — Ты кто? Бигфут? Местный или залётный?

      Громко рыкнув в ответ, йети злобно зыркнул на боевого ангела. Скрестив руки на груди, Мэтт сурово взглянул на снежного человека и с сарказмом в голосе говорил:

      — Что же ты такой злой? Боишься людей? Не бойся — я тебя не трону.

      Существо грозно рычало и вновь налетело на ангела, но тот телепортировался и оказался позади него. Пользуясь замешательством йети, Шегон смотрел на снег, отчего его глаза засветились, а из сугробов выросли желейные щупальца. Силой мысли обвивая ими снежного человека, Олсен прокомментировал:

      — Ты сам виноват. Нападаешь на людей и орёшь как бешеный.

      Снежный человек закричал ещё громче; казалось, его вопль был слышен даже на Южном Полушарии. Мэтт продолжал опутывать йети и, увлёкшись процессом, не заметил за спиной опасность. Другой гигантский зверь подбежал к боевому ангелу и крепко обхватил его торс, чуть не сдавливая его.

      — Ну-ка пусти меня! — потребовал Шегон и помахал хвостом, пытаясь отогнать ещё одного напавшего.

      Хвост натыкался на крепкое туловище снежного человека, и Олсен ощущал боль в спине, словно ему ломают позвоночник, вскрыв на нём кожу. Вспомнив, как отогнал русалов при помощи звуковой волны, Мэтт сконцентрировался и громким шумом чуть не снёс всю скалу; йети отлетели в стороны и упали прямиком в снег.

      Шегон осмотрелся и заметил, что гору окружил плотный туман; он ничего не видел, и казалось, что воздух настолько плотный, что его можно разрезать ножом на куски. Посмотрев на небо, маг попытался рассеять облака и что-то рассмотреть в белёсой пелене, но она никуда не пропадала, словно превращалась в плотную стену, окружившую его.

      — Это не погодный туман, а мистический. Что делать? Куда я вляпался?

      Мэтт попытался переместиться в пещеру на пляже Хитерфилда, но только исчезал и тут же оставался на этом же месте. Вспомнив о силе ветра, Олсен вытянул руки вверх и призвал снежную бурю. Ураган немного подул на горах и прекратился, но туман никуда не исчезал. Маг ощутил, как кто-то гигантский схватил его лохматой лапой за правую ногу так крепко, что чуть не сломал кость на лодыжке, и куда-то потащил. Паникуя, Шегон помахал крыльями, но силы были не равны — что-то мешало ему пошевелить обретёнными конечностями.

      — Что за чёрт? Пусти меня! — скомандовал ангел и снова выпустил звуковую волну.

      Существо, тащившее его куда-то, не реагировало на атаки, ибо магия из-за тумана была бесполезна; Мэтт понял, что попал в ловушку, и теперь неизвестно, сможет ли оттуда выбраться. Пытаясь как-то задержаться, Олсен хватался за небольшие выступы на скале, но неведомое животное было сильнее его. Чувствуя жуткую боль в ноге от сдавливания, боевой ангел оставлял пальцами дорожки на снегу, покрывшему неровную каменистую лестницу, и ломал ногти, пытаясь удержаться.

      Через несколько минут неведомое чудище притащило добычу в пещеру, где горел небольшой костёр, освещая каменные своды, на которых висели засушенные ароматные травы, собранные ещё летом. Рассматривая человека в сделанной из шкуры животного коричневой зимней шубе с капюшоном, отороченным мехом, Шегон удивился ещё одному чуду, происходящему на его родной планете.

      «Всё-таки магия и на Земле существует. Только скрыта от простых смертных. Как же я не почувствовал этого колдуна? Видно, его магия редко засвечивается, что её сложно отследить. Или этот шаман хитро маскируется».

      Незнакомец повернулся, и Олсен рассмотрел смуглое лицо с монгольскими скулами и раскосыми чёрными глазами. Шаман согнул пальцы и, схватив силой мысли незваного гостя, прижал его к стене. Мэтт попытался пошевелиться, но тело и даже крылья с хвостом не слушались, словно его пригвоздили к скале плотной желейной массой. Боевой ангел понял, что попал в ловушку и не знал, как выбраться.

      — Смотрю, ты слишком смелый, чтобы прилететь в мои владения, — с усмешкой в голосе проговорил неизвестный шаман. — Сюда за золотом много кто приходил. Но это была моя ловушка, ведь никаких сокровищ здесь нет. Я приносил посетителей в жертву. Мои сасквачи меня ни разу не подвели — всегда приводили мне глупеньких жадных людишек. Они были полезны, когда мои силы заканчивались, а мне нужна жертва, чтобы пополнить свою магию.

      Мэтт осмотрелся и обомлел — человеческие черепа со светящимися глазницами украшали торчащие из стен пики; рассматривая «трофеи», он внезапно осознал, что попал в Долину Безголовых, о которой из уст в уста рассказывают легенды и страшилки. Люди, желавшие найти золото, приходили в это дикое безлюдное место Канады, и их находили обезглавленными. Если вообще находили.

      — Решил пополнить моей головой свои трофеи? — задал вопрос Олсен.

      — Жадность губит вас, людишки. Кто-то решил, что тут золото, и приходил за ним. Но встречал смерть.

      — Чужая жадность не даёт тебе права убивать людей. С чего ты решил, что тебе можно всё?

      В его памяти вновь ожил переломный момент в прошлой жизни: Нерисса его похитила и закрыла в своей же тюрьме. Тогда ему не было страшно, но в этот раз он даже со своими силами был напуган, а по его спине прошёл холодок.

      — Знаешь, ты моя лучшая добыча, — отвлёк его от воспоминаний шаман. — Я даже не ожидал, что такая крупная птичка попадёт в мои сети. Твоя голова станет венцом коллекции. А твои силы обрадуют духов, и я стану могущественным. Мне надо совсем скоро принести тебя в жертву, иначе моя магия вот-вот закончится, и я не смогу колдовать. И знаешь, с твоей магией я смогу удержать все свои силы.

      — Такая голова мне самому нужна, — заявил Шегон. — У меня на шее она больше пользы принесёт, чем у тебя на пике. Да и какую пользу ты принесёшь? Будешь только отрубать людям головы и приносить их в жертву, делая свой ритуал?

      Сказав это, Мэтт даже усмехнулся, понимая, что раздражает этим коллекционера. Зло посмотрев на пленника, шаман громко рассмеялся и, подойдя к нему, сказал:

      — Эта маска скрывает твоё лицо. Перед тем, как принести тебя в жертву, я сниму её с тебя и увижу, кто ты такой. Наверное, она волшебная, раз так плотно крепится к твоему лицу.

      Колдун попытался снять с него маску, но невидимая волна отбросила его, впечатав в стену. Шегон посмеялся над упавшим на пол магом и ответил:

      — Что? Не удалось снять мою маску? Видимо, она волшебная, раз оберегает меня от всего. Другим людям невозможно её снять. Кстати, знаешь, что нельзя отобрать волшебный артефакт силой? Его дают добровольно. А я согласия на это не давал.

      Шаман ощутил в руке жжение от удара током. Мысленно перенеся всю свою оставшуюся энергию в нарукавники, Мэтт словно разорвал невидимое желе, которым был прижат к стене пещеры, отскочил и резко встал, невзирая на боль в лодыжке от сдавливания. Чувствуя себя сильным, ангел сбил шамана с ног поражающим лучом. Глядя на огонь в костре, Шегон согнул пальцы; от его взгляда пламя поднялось вверх и полетело в сторону колдуна. Шаман переводил взгляд с ангела на огненный столб и удивлённо спросил:

      — Что ты за дух такой? Откуда ты взялся?

      Понимая, что даже этот шаман-маньяк принял его за какого-то духа местных верований, Мэтт обвил похитителя огнём и проговорил:

      — Я новый дух природы. И мне не нужны человеческие жертвоприношения. Смотрю, они тебе силы не добавляют.

      Испугавшись, что его сожгут заживо, индеец не знал, куда прятаться от окружившего его огненного кольца. Наблюдая над его метаниями, похожими на полёты мухи в банке, Олсен рассмеялся и сказал:

      — Что тебе не нравится? Ты же любишь смерть. Или свою голову стало жалко? А мне тебя совсем не жаль. Ведь ты же не щадил людей, которые сюда приходили.

      — Будь ты проклят! — прошипел шаман, не зная, куда деваться от огня.

      — Старик, на меня твои проклятия не действуют. Я слишком силён, чтобы получить их от тебя. Ты уже много веков тут рубишь головы и делаешь из них трофеи. Я бы сжёг тебя заживо, но не хочу никого убивать. Я же не маньяк, как ты.

      Шегон погасил огонь, швырнул шамана на пол, поднял его вверх и прижал к неровной стене. Индеец испуганно смотрел на бездушную золотую маску и говорил:

      — Ты победил, добрый дух.

      — Все твои злые духи, которым ты жертвы приносишь, не помогли тебе. Служба дьяволу до добра не доведёт. Найдётся дух света, который накажет тебя. С этого дня ты никогда не выйдешь из этой пещеры. Ты больше не сможешь никого схватить, чтобы отрезать голову и принести в жертву.

      С этими словами Мэтт смотрел светящимися глазами на каменные стены; из них выросли твёрдые щупальца и медленно обхватили тело индейца. Шаман сопротивлялся и пытался вырваться, создавая защитное поле, но его магии не хватило, чтобы спастись. Шегон медленно замуровал его в стену и наложил верхний ровный слой, чтобы никто не смог его сломать и освободить слугу злого духа местных верований. Потрогав «гроб» ладонью, Олсен усмехнулся и проговорил:

      — Всё равно никто тебя не будет искать. Только твои бигфуты останутся одни. Жалко их...

      Выйдя из пещеры, Мэтт снова поднял столб пламени из костра. От его светящегося взгляда огонь позеленел, и внутри жилища шамана всё загорелось как в аду, уничтожая тайную историю тёмного колдовства на Земле. Все трофеи сгорели дотла, оставляя на память лишь пепел. Погасив ярко-изумрудное пламя, Шегон посмотрел светящимся взглядом на вход в пещеру. Каменные щупальца медленно вырастали из грота и закрывали пещеру, сплетаясь между собой.

      — Какой-то тупой колдун мне попался. Даже Фобос умнее его, хотя ошибся, когда связался со змеёй, — прокомментировал маг.

      Вход закрылся. Мэтт силой мысли опустил «дверь» и разгладил стену, создавая иллюзию сплошной горы, в которой нет ничего. Обернувшись, он посмотрел на трёх йети, готовых напасть на него, и глаза вновь засветились магическим огнём. Желейные щупальца из снега обвили монстров и связали им все конечности. Сделав дело, Олсен подумал о лесе в Хитерфилде и переместился прямиком туда.

      Очутившись в лесу возле родного города, Мэтт снова упал в сугроб. Поднявшись с горы снега, Шегон вновь ощутил резкую боль в спине и в правой лодыжке. Олсен обратился обратно в подростка и, посмотрев на свои руки, ужаснулся, увидев на пальцах кровоподтёки и сломанные ногти.

      «Капец какой-то... — мысленно проворчал юноша. — Это что, туман лишил меня силы, и я всё себе изодрал? Когда я в прошлой жизни превращался, Вилл не смогла меня заживо сжечь. От ударов молнии мне было больно, но я ни разу не был от них ранен. Магическая защита не давала. Видимо, этот колдун попытался снять с меня маску, а ни один артефакт нельзя отобрать силой. Даже такую мелочь. Она какая-то волшебная, раз кроме меня никто не сможет её снять. Интересно, что она собой представляет? Она защищает меня от всего? Теперь понятно, почему я не поддался чарам и не пускал слюни, когда Нерисса пришла к нам в школу как новенькая Стейси. Маска защищала меня от чар, хоть её не видно. Защищает и от нападения».

      Глядя на снег, Мэтт вытянул вниз руки и, создав волшебное зеркало из замёрзшей воды, посмотрел, что происходит у него дома. Дедушка уже начал просыпаться и скоро пойдёт на кухню завтрак готовить.

      — Так, надо по-тихому переместиться домой и как-то закрыть эти раны, чтобы никто не видел. Блин, вот это меня уделали! Нога болит, вся спина болит. Капец какой-то! Что это я такое делал, что у меня всё тело болит?

      Оказавшись у себя дома, Мэтт отряхнулся, снял кроссовки и куртку и, прихрамывая, незаметно зашёл в ванную, чтобы не попасться с поличным. Помыв руки, Олсен задрал штанину и заметил, что правая лодыжка посинела от сдавливания огромной лапой.

      «Этот гад мне чуть ногу не сломал. Ещё повезло, что этот шаман оказался слабее меня, а подпитывался он от энергии смерти. Он смог на время вывести мои силы из строя, но не смог отрезать мне голову».

      Сняв кофту, юноша заметил огромные покрывшиеся свежими корками ссадины с расплывшимися вокруг синяками от груди до пупка и на предплечьях. Удивлённо рассматривая следы от неровных ступеней под снегом, Мэтт быстро промыл ранки и на животе, и на руках, и снова подумал о случившемся:

      «Мне надо готовиться к тому, что у меня всё время будут эти синяки и раны после очередной вылазки. Только как их скрыть? А если я буду на физкультуре переодеваться, и у меня это увидят? Подумают, что меня папа бьёт? Надо как-то замаскировать их...»

      Быстро надев кофту, чтобы дедушка не видел его раны, Олсен зашёл в свою комнату, сел на кровать, поставил больную ногу перед собой и, поднеся к ней руку, подумал о самоисцелении. Его ладонь засветилась ярко-зелёным светом, отчего боль прошла, а синяк постепенно сошёл, не оставив и следа. Посмотрев на руку, маг заметил, что на ней ссадины зажили, а сломанные ногти отросли. Активировав силу на левой руке, Мэтт заметил, что все ранки зажили на кисти и на предплечье.

      «Слава богу. Хоть лечить научился. Как хорошо, что я могу хотя бы себя исцелить. По крайней мере, папа и дедушка не будут задавать вопросы, откуда это у меня, а одноклассники во время переодевания на тренировку не подумают, что меня дома бьют смертным боем».

      Задрав кофту, на которой остались капельки крови, Маг приложил руки к ссадинам, и за мгновение все повреждения быстро сошли, не оставив на коже и шрама. Поправив одежду, Мэтт заметил следы от крови и подумал о том, как их убрать. Ответ пришёл сам собой — Олсен смотрел на пятна и мысленно вытягивал их из ткани, уничтожая «привет» из тайной жизни.

      «Утро началось не с кофе... — отметил про себя школьник. — Утро началось с магии. Да... Меня чуть в этой пещере не прикончили. И где бы меня искали, если бы не моя удача?»

      Юноша вспоминал, как после необычного открытия, когда ещё не был Шегоном, пытался вмешиваться, помогать девочкам сражаться со злом, но Вилл всегда останавливала его со словами «слишком опасно». Теперь его ничто не может остановить, ничто не могло напугать, но после нападения йети и покушения на жертвоприношение страх невольно сковал его душу.

      «Я не должен бояться, ведь я воин, а не лошара. Шегон был прав. Раньше я никого не боялся. Даже эту змеюку подколодную. Первый раз не в счёт. Что теперь со мной случилось?»

      Стараясь не думать о собственных страхах, появившихся за недолгое время становления воином в новой жизни, Мэтт выпрямился и ощутил мышечные боли в спине и в копчике, словно несколько дней подряд таскал тяжёлые ящики. Ему хотелось после этой увеселительной «прогулки» по снежной горе просто лечь и поспать, хотя только недавно рассвело, и рабочий день должен начаться, как в любые будни.

      «Вот что значит рано встать, весело провести время, получить пару синяков, а теперь прийти и почувствовать себя развалиной. Ничего страшного. Похоже, не один я ранняя пташка. Ещё этот Ричард по берегу шастает в семь утра! Блин, мне теперь опасно на пляж приходить. Вдруг он опять придёт, но уже с журналистами».

       Юноша вышел из комнаты и столкнулся с дедушкой. Взглянув на внука сквозь очки, мистер Олсен задал вопрос:

      — Мэтт, ты давно проснулся? Уже поел?

      — Да, дедушка, просто спать больше не хотелось. Встал, поел и немного прогулялся. А теперь вот дома.

      — Мэтт, у меня что-то давление подскочило. Я пока посижу дома, отдохну. Ты сходи в магазин. Надо проверить всех животных, собак выгулять. Ещё покупатели придут. Ты же уже большой. Справишься?

      — Дедушка, ты же знаешь, что я уже спец по животным, — усмехнулся Мэтт. — Так что справлюсь.

      — Только будь осторожнее с собаками. Сам знаешь — у нас там два ротвейлера. Не забудь их выгулять. Им надо постоянно двигаться.

      — Хорошо, дедушка. Постараюсь не подвести.

      Выйдя из дома, Мэтт отправился к остановке и, стоя на холоде, ждал нужный автобус, вглядываясь вдаль, откуда мчались машины. Ему хотелось прямо сейчас превратиться и прилететь в магазин. Или вообще переместиться туда, исчезнув отсюда. Но его останавливали два человека, ждущие свой автобус. Олсен был готов убежать и использовать магию, но общественный транспорт тут же подъехал и, остановившись, распахнул двери.

      «Видимо, я повлиял на матрицу, раз она выполнила моё желание», — отметил про себя юноша и запрыгнул в салон.

      Глядя в окно на заснеженную улицу, Мэтт задумался над случившимся этим утром. Если бы он не был магом, то ему бы казалось, что всё это приснилось. Но это был не сон, и Олсену даже нравилась его вторая жизнь, наполняющаяся приключениями и опасностями. Юноша невольно улыбнулся, желая снова оказаться под водой или на горе, где опасность на каждом шагу.

      «Похоже, меня скоро будет ломать. Раньше так хотелось получать ненависть, а теперь хочется куда-то влипнуть и долго выбираться оттуда. Этот шаман какой-то скучный оказался. Но, признаться, было страшно, что не выберусь оттуда».

      С этими мыслями Мэтт вышел на своей остановке и отправился по улице к магазинчику животных. Открыв дверь, Олсен включил кассу, рассматривал клетки, террариумы, аквариумы и громко сказал:

      — Привет всем! Как вам жилось? Проголодались? Я сейчас это исправлю. И вас, собаки, выгуляю. Всё хорошо. Дедушка сегодня отдыхает, и с вами я!

      Перевернув табличку на «Открыто», юноша не мигая смотрел на клетку с попугаем; глаза мага загорелись зелёным огнём, и грязь сама по себе медленно превращалась в пыль. Пернатый громко кричал, удивлённо рассматривая колдуна. Другие животные переполошились, видя необычного человека. Кошки, грызуны и кролики шипели, птицы кричали, собаки рычали и лаяли.

      Прочистив клетку попугая, Мэтт пролил воду из поилки и, указывая пальцем, промывал пол и прутья, отчего животные продолжали неадекватно себя вести, а сам пернатый метался в замкнутом пространстве, не понимая, что происходит. Закончив наводить порядок, Олсен отключил силу, и его глаза приняли нормальный голубой цвет. Посмотрев на успокоившихся животных, он вспомнил прошлое. Придя к дедушке в магазин, Шегон снова играл с огнём, пытаясь достать Вилл, и у него получилось испить такую желанную ненависть. Тогда животные так же беспокойно себя вели, когда его глаза загорелись зелёным светом.

      Мэтт посмотрел на птиц, кошек, кроликов, мышей, собак, ящериц и заметил, что они спокойно лежат в своих тесных пространствах и не злятся на него. Включив зелёный свет в глазах, маг осматривался и, заметив беспокойство зверей, понял, что они злобно реагируют лишь потому, что испугались чего-то необычного и необъяснимого.

      — Что с вами делать? Не любите вы магию... Как, впрочем, и люди её не любят, когда встречаются с ней вживую.

      Олсен почистил с помощью волшебства клетки с птицами, помыл поилки, налил фильтрованную воду, насыпал корм и закрепил пластиковые сосуды в прутьях. Закончив наводить порядок в клетках с птицами, Мэтт только начал силой мысли чистить террариум с питоном, и послышался звук мелодии ветра. Так быстро он ещё никогда не отключал свою магию...

      — Здравствуйте, — поздоровалась женщина. — У вас есть витамины для кота?

      — Добрый день, — с улыбкой поздоровался Олсен. — Да, есть. Сколько ему лет? Он кастрирован?

      — Ему два года всего. Он кастрированный.

      — Так он парень молодой! — прокомментировал юноша и, убежав на склад, нашёл нужный корм; вернувшись к покупательнице, показал и задал вопрос: — Это вам нужно?

      — Да. Во всех магазинах искала. Только у вас он дешёвый. Сколько стоит?

      — Пятьдесят три доллара. Чек нужен?

      — Нет, не надо.

      Женщина расплатилась, забрала пакет и ушла. Вздохнув с облегчением, Мэтт пробил чек, отложил купюры в кассу, начал чистить террариумы и про себя подумал:

      «Чуть не попался... Блин, если бы она увидела, как мои глаза светятся, а клетки сами по себе чистятся, что бы сказала? Хватит играть с огнём. Лучше руками и тряпкой вымою всё. Ещё надо всех покормить, всё убрать, собак выгулять».

      Олсен чистил клетки, террариумы, убирал лотки, мыл тарелки, раздавал животным корм. Носясь по магазину, юноша наводил порядок и обслуживал редких покупателей. Не используя в своих делах магию, он осознал, что так легко работать своими силами и не бояться, что застанут за необычными занятиями и разоблачат его истинную сущность.

      Наведя порядок в магазине и покормив животных, Мэтт нарядил двух ротвейлеров в тёплые курточки, шерстяные ботиночки, намордники, прицепил поводки. Одевшись в тёплую куртку, Олсен вышел из магазина с двумя огромными собаками, перевернул табличку на «Закрыто», запер дверь на ключ и отправился выгуливать двух огромных собак.

      Идя по тротуару, Мэтт смотрел за животными и наслаждался обычной жизнью самого простого человека. На зимней улице тихо, спокойно. Никто не нападал на него. Олсен был в очередной раз благодарен случайности, что не лишился головы, но в то же время ему хотелось снова поиграть с огнём.

      «Похоже, я подсаживаюсь на адреналиновую иглу. Может, мои вылазки в параллельные миры, битвы — это было всего лишь начало. Нерисса вскрыла ещё и мою любовь к острым ощущениям, а подпитка ненавистью — это тот же экстрим. Мазохизм. Может, завтра ещё повеселюсь? Завтра же полечу в Шотландию. На озеро Лох-Несс. Надо и с Несси познакомиться... Какие мне путешествия, когда на Земле такие приключения?»

      Мэтт смотрел на собак и мечтал об очередной прогулке с приключениями, где снова будет таким могучим и сильным, готовым не одну гору свернуть. Глядя, как ротвейлеры копают снег, прыгают, оставляют «автографы», Олсен хихикал и думал о том, как бы их сделать такими же огромными, какими были Хагглс и Наполеон после становления Регентами Земли.

      Решив «пошалить», Мэтт с двумя ротвейлерами забежали в подворотню. Оглянувшись, Олсен с двумя собаками переместился в лес. Держа их на поводке, маг смотрел светящимися глазами на сугроб, и щупальца медленно обхватили двух собак. Ротвейлеры громко лаяли, видя метаморфозу необычного человека, обретающего костюм чародея. Поправив кардиган, Шегон вытянул руки в сторону собак. Ярко-зелёный свет обвил их, и животные, посмотрев на Мэтта хором задали вопрос:

      — Ты кто такой? Ну-ка развяжи нас!

      Растопырив пальцы, Олсен освободил ротвейлеров и силой мысли схватил поводки. Глядя на него, пёс ему заявил:

      — Значит, теперь на нас эксперименты ставишь, гад. Мы чуяли, что ты необычный человек. Всем попугаям клетки почистил и не дотронулся до какашек.

      — Что, дал нам дар речи, и теперь знай, что я скажу! — отрезала собака. — Если бы не вы, людишки, мы бы бегали на воле и делали бы что хотели. И вы были бы нам не в указ!

      — Только вы к уличной жизни не приспособлены. Вас выпусти в свободное плаванье, и вы тут же к нам прибежите. Так что сидите и не ворчите! — ответил Олсен, смеясь над услышанным мнением собак.

      — Помалкивай, человечишко! — отрезал пёс.

      — Я не человечишко — я суперчеловек! — сострил в ответ Шегон снова вспоминал этот эпизод из прошлой жизни с преображением из слабого в сильного и сказал: — Знаете, ещё в давно, когда не умер, я видел, как одна старая колдунья превратила маленькую соню в огромного зверя, а меня — в тёмного ангела. — С этими словами колдун выпустил крылья с хвостом и продолжил: — Мне казалось, что он страдает. Но колдунья его не спрашивала об этом. А я спрошу — хотели бы вы стать могущественными?

      — Я бы с радостью стал волкодавом, — заявил ротвейлер. — Но как-то страшновато...

      — Вот и я боюсь, — ответила собака. — Надо ставить перед фактом. Та колдунья вас поставила перед фактом. Не знаю, как выглядела та соня после превращения, но ты стал огромной пернатой крысой.

      — Чья бы корова мычала! Будешь болтать — я тебя точно превращу в огромного зверя. Только не знаю, чем это закончится.

      — Давай. Тебе слабо? — с вызовом задала вопрос ротвейлер.

      — Ну ладно... Ты, Лари, сама попросила.

      Мэтт сконцентрировал в своей руке магию и направил на собаку; животное перед ним медленно росло в размерах, превращаясь в огромного чёрного волкодава с ярко-рыжим подпалом. Глядя на метаморфозу, Олсен вспоминал, как Наполеон получал силу Лиллиан и преображался в огромного кошколака. Когда перед ним предстала огромная собака и грозно зарычала, Шегон посмотрел и спросил:

      — Как тебе такое?

      — А мне понравилось быть такой большой, — усмехнулась «жертва опытов», осматривая себя с разных сторон, и громко гавкнула: — Какой же ты нерешительный, Билл! Так и будешь всю жизнь таким маленьким!

      — Дура! — проворчал пёс. — Маленькие чихуахуашки, а я большой пёс! Эти мелкие крыски только бегают и тявкают. Их берут для украшения к сумочке миленькой дамочки, а таких, как мы с тобой, берут охранять дом.

      — Ты уже два месяца в этом магазине тусуешься и всё никак не продашься!

      — Лари, иди ты знаешь куда?

      — Даже собаки ругаются. Особенно кобель с сучкой... — пробормотал Мэтт, смеясь над спором двух ротвейлеров.

      — Помалкивай ты там, человечишко! — проворчал пёс.

      — Не знал, что ты такой трусливый. Ладно, на собаках проверил свою силу... Нет, я не садист. Я мазохист. Люблю экстрим. Представляете, во что я сегодня утром вляпался?

      — Даже не представляю, где ты шляешься, — заявила Лари и, взяв след какого-то животного, побежала за ним.

      — Эй! Не убегай! Если я тебя потеряю, меня дедушка просто убьёт! — крикнул Мэтт, взяв с собой Билла, и взмахнул крыльями, готовясь полететь за собакой.

      — Не боись! — подбодрил его пёс. — Она далеко не сбежит. Не настолько мы глупые, как тебе кажется.

      Шегон помчался за гигантской собакой. Через несколько минут Лари остановилась, чуть не столкнувшись с ним носом к носу. В её зубах светилась как огонь какая-то большая похожая на павлина птица с огромными золотистыми перьями, украшенными причудливыми орнаментами. Олсен взял её и внимательно рассмотрел, чуть не ослепнув от её яркого, словно солнце, свечения. Из-за ран на крыле от клыков гигантской собаки птица жалобно закричала в его руках и беспомощно махала крыльями. Посмотрев на собаку-волкодава, боевой ангел суровым голосом задал вопрос:

      — Что, решила поохотиться?

      — А что, нельзя? Имею право. Только эта курица какая-то яркая, как солнце.

      Шегон осознал, что Лари поймала славянское мифическое существо, прилетевшее в их страну. Вытянув перед её крылом светящуюся зелёным светом ладонь, маг исцелил её, и Жар-Птица, взмахнув крыльями, улетела вдаль, освещая путь своими узорчатыми перьями.

      — Теперь ещё из славянской мифологии гости приходят. Обалдеть... — прокомментировал Мэтт.

      Шегон заметил, что Лари начала уменьшаться и постепенно приняла свой первоначальный облик ротвейлера. Громко лая, собака посмотрела на него и сказала:

      — Ну что? Ну не удержалась магия во мне, как видишь.

      — Наверное, у меня мало опыта для таких превращений, — изрёк маг, рассматривая свою руку. — Ладно. Тогда на ком-нибудь ещё так поэкспериментирую. Интересно, что я ещё умею?

      — Да ты мастер на всю магию, как я погляжу! — сострил Билл.

      — Если учесть, что я сегодня чуть не остался без головы, — смеялся Мэтт над своими приключениями. — Печально, что мне поделиться не с кем. Все решат, что я обдолбанный. Если узнают, что я маг, меня отправят в лабораторию на опыты. А если бы об этом узнал дедушка, то начал бы хвататься за сердце. А так можно хотя бы с вами поговорить. Только мне придётся лишить вас дара речи. Нам не нужно лишнее внимание. А то вдруг вы проболтаетесь и сами себя сдадите вместе со мной.

      Олсен силой мысли поднял снег, сделал из него волшебное зеркало и увидел в нем зоомагазин, возле которого уже начинала толпиться очередь.

      — Пора возвращаться. Думаю, мы уже нагулялись, а я ещё одни впечатления за этот день получил. Вот уж не думал, что магия как наркотик. Не воспользуешься — начнёт жёстко ломать.

      Шегон вытянул руки и «отключил» у собак человеческую речь. Превратившись в подростка, Мэтт взял поводки и вместе с ротвейлерами телепортировался в подворотню. Олсен в очередной раз упал в контейнер с мусором и посмотрел на собак, стоявших рядом; ему казалось, что они смеются над ним и даже думают, что он неудачник.

      — Весело вам, да? Пошли, а то меня ждут.

      Почистив одежду от грязи, Мэтт взял поводок и с двумя ротвейлерами вышел к магазину и направился в сторону зоомагазина. Посмотрев на людей, ждущих свою очередь, Олсен неловко оправдывался:

      — Здравствуйте. Простите. С собаками загулялся. Но теперь продолжаем рабочий день.

      Открыв дверь в магазин, юноша снял с собак зимнюю одежду, быстро помыл им лапы и закрыл их в клетках. Обслуживая покупателей, Мэтт заметил среди них Ричарда, с которым постоянно встречался на пляже в своём ангельском облачении, и про себя отметил:

      «Он меня не знает. Он меня не знает. Он знает Шегона, но не меня. Спокойно, Мэтт, веди себя естественно».

      Стараясь не думать ни о чём, Олсен обслуживал покупателей, и к прилавку подошёл Ричард. Рассматривая животных, молодой человек кинул взгляд на Билла, сидящего в клетке, и сказал:

      — Добрый день. Мне нужен вот этот пёс. — Ричард указал на выбранного им ротвейлера; тот со счастливой мордой подпрыгнул, весело загавкал и завилял коротким хвостиком.

      — Вы знаете, как ухаживать за животными? Тем более, за большими собаками? С ними надо быть очень осторожными. Ещё выгуливать по графику и кормить правильно. Это само собой.

      — Понимаете, этот пёс напомнил мне Стиви, — с улыбкой проговорил молодой человек. — Стиви был у меня в детстве. Кажется, что этот ротвейлер — его новое воплощение. Вы верите в реинкарнацию?

      — Я верю, что существуют параллельные вселенные, где разные варианты одного события сделали из человеческой судьбы огромную ветку, и он в этих вселенных проживает разную жизнь, — заявил Мэтт и, подойдя к клетке, освободил Билли, надел на него его шерстяную одежду, ошейник и намордник, прицепил поводок, и заявил: — Наш Билли дорого стоит... Три тысячи долларов. Ещё за корм триста долларов.

      Ричард отсчитал нужную сумму, расплатился и, взяв пса за поводок, забрав мешок с сухим кормом, пошёл к выходу. Билли посмотрел на Лари, и Олсену казалось, что пёс её дразнит, ибо взял реванш, а собака грустно опустила голову и огорчилась потому, что выбрали не её. Подошла очередь девочки-подростка. Незнакомка с некоторой жалостью посмотрела на юного продавца и задала вопрос:

      — Извините, а как вы тут работаете? Вам же, наверное, хочется повеселиться, а не стоять за прилавком.

      — Да, хочется. После работы вечером повеселюсь, — отрезал Олсен и, лицемерно улыбаясь, задал вопрос: — Что желаете?

      — Мне корм для кролика, пожалуйста.

      Уйдя на склад за нужным товаром, юноша отправился на склад и, ища корм для ушастых грызунов, про себя размышлял:

      «А что меня жалеть? Я не жалкий. Мне хорошо тут. Я работаю, зарабатываю деньги. Хоть зарабатываю центы, зато я опытный — работы не боюсь Наши животные всегда накормленные и ухоженные. А веселья мне с избытком хватает, только знать о нём другим людям вовсе необязательно».

      Найдя нужный корм, Мэтт отдал корм и рассчитал девочку. Забрав мешочек с хлопьями, покупательница ушла, и наступила очередь женщины средних лет. Посмотрев на него, миссис прокомментировала:

      — Ты молодец, что работаешь, дедушке помогаешь. Не то что некоторые.

      — Я понял, что молодец. Просто люблю животных, поэтому помогаю здесь, в магазине. Мне нетрудно. Что желаете? Какое животное или корм?

      — Мне нужен тот чёрный кот. — Женщина указала на сидящего в клетке маленького котика с тёмной шерстью и ярко-жёлтыми глазами, смотрящими исподлобья.

      — Хорошо. Только не забудьте купить ещё и корм. Котятам важно получать витамины, чтобы они росли большими и сильными.

      — Спасибо. Сразу видно, что вам можно доверять. Подруга вас посоветовала. У неё тоже кот есть. Она у вас покупает корм и витамины для кота.

      — Здорово. Надеюсь, вы с котиком поладите. Хочется, чтобы каждый питомец нашёл своего хозяина, — с улыбкой сказал Мэтт.

      Пока женщина считала купюры, Олсен усадил кота в утеплённую переноску и, закрыв её, отправился на склад и, отыскав корм для котят, вышел из склада, посчитал сумму и сообщил:

      — Три тысячи сто долларов. Сложностей при транспортировке не возникнет?

      — Я на машине. Смогу отвезти Барни в его новый дом.

      Заплатив продавцу за кота, женщина взяла корм и забрала с собой любимца. Мэтт смотрел на закрывшуюся дверь и прокомментировал:

      — Надеюсь, этот кот нашёл свою семью...

      Обслужив всех пришедших покупателей, Мэтт скрестил руки на груди и тяжело вздохнул, чувствуя себя как выжатый лимон. Ему хотелось пойти домой и лечь спать после всех впечатлений за день, но оставалось ещё два часа до конца рабочего времени, а с ними вечерняя кормёжка, уборка и проверка всех клеток. Пока никого не было, Олсен направил магию на двух котов-подростков, решив перевести их мяуканье на человеческий язык.

      — Что, человечишко, решил повеселиться? — прошипела белая кошка.

      — Что вы все меня человечишком называете? — задал вопрос Мэтт.

      — Потому что вы, людишки, возомнили себя вершиной всех цепочек, хотя такие же придурки — жрёте, спите, плодитесь! — проворчал рыжий кот.

      — Ну ты и хамло, — заявил Олсен. — А вы тогда кто?

      — Мы благородные животные, а вы заводите нас для своего развлечения, — объяснило животное. — Вы нас тискаете, гладите. Но мне нравится, что вы нас кормите и убираете за нами дерьмо.

      — Если бы не мы, то вы завонялись бы и померли бы от голода и жажды, — отрезал Мэтт. — У вас ужин. Так что не спорьте из-за миски с кормом и кушайте — не подавитесь.

      — И правда, — отозвалась белая кошка. — Давай, человечишко, корми нас.

      Не обижаясь на прозвище от животных, юноша снял заклинание с животных, выпускал по очереди и покормил собаку, котов, кроликов, мышек, дал мошек всем рептилиям, сменил воду, навёл порядок в помещении. Проверив, чтобы все животные находились в клетках и террариумах, Олсен покинул магазин, закрыл за собой дверь и отправился по тёмной улице. Идя в сторону подворотни, юноша понял, что за ним кто-то следит. Обернувшись, он увидел, как в его сторону пошли три здоровенных мужчины, вооружённых ножами и кастетами.

      «Если бы у меня не было магии, то я бы бежал со всех ног. А я теперь не трус... Ну я им покажу, чтоб знали своё место».

      С этими мыслями Мэтт забежал за угол, преобразился в мага и, выйдя гордой походкой из-за угла, повернулся лицом к грабителям. Увидев бездушную золотую маску и блестящие в свете фонарей серебряные нарукавники, преступники хором крикнули:

      — Охренеть, ты богатый! Такие сокровища носишь! — прокомментировал долговязый паренёк с козлиной бородкой.

      — Как вижу, ты прям нарываешься на неприятности, клоун! — басом вторил ему небритый здоровый детина, судя по всему, их главарь.

      — Сколько это всё сокровище стоит? — задал вопрос щуплый прыщавый парнишка.

      «И все на мою маску покушаются... Теперь ещё и на браслеты», — подумал про себя Олсен.

      Бандиты побежали к Шегону, но наткнулись на преграду — он создал из снежинок ледяную стену. Мэтт поднял ладонь, и тупик раскололся, обдав нападавших холодными каплями. Грабители бежали к нему, но маг телепортировался и оказался за их спинами.

      — Вот гад! — крикнул здоровяк.

      — Он что, заколдованный? — задал вопрос щуплый.

      — Да, заколдован! — заявил Шегон, создав из снега водяные щупальца, мысленно обвил ими здорового и долговязого, с усмешкой комментируя: — Я смотрю, ваш приятель вас бросил одних. Ничего. Я с вами разберусь.

      Позабыв об осторожности, Мэтт не заметил, как щуплый скрылся и, побежав в сторону, потихоньку проскочил за спину колдуна. Играя с магическим желе, пленяя вырывающихся из ловушки грабителей, Олсен ощутил удар ножом в спину. Вскрикнув от боли, Шегон силой мысли крепче сжал щупальца, смыкая руки в кулаки. Преступники закричали ещё громче, ощущая боль от сдавливания. Не желая привлекать внимание, истекающий кровью и тяжело дышащий маг наложил иллюзию, развернулся, припечатал щуплого к стене и закрепил его сверху ледяной коркой.

      — Сначала меня, а теперь я, — прохрипел Шегон, ощущая боль в спине. — Ну что, молодчики, попались? Нечего грабежами заниматься и кидаться с ножом на людей! Скажите спасибо, что я добрый, а то вы бы прямо тут сдохли, и ваши трупы никто не нашёл бы.

      Достав нож из спины, Мэтт нагрел его зелёным пламенем и кинул его чётко в ладонь тому, кто пырнул его в спину. Щуплый вскрикнул от невыносимой боли, но не мог схватиться за руку. Посмотрев в глаза преступника своими светящимися магическим светом очами, Шегон наслал на него галлюцинации; бандит видел нападающего на него с громким рычанием красного крокодила, но не мог вырваться из плена, чтобы убежать.

      Наказав первого, Мэтт освободил здоровяка и долговязого из щупалец и, пригвоздив их к стене, не мигая смотрел на каждого глазами, наполненными магическим светом. Долговязый увидел перед собой огромного двуногого хтонического монстра с щупальцами, растущими из носа; тот приближал свою жуткую рожу, пугая бандита. Здоровяк смотрел, как на него нападал огромный гризли с клыками как у саблезубого тигра. Убрав лёд с щуплого, Шегон отпустил их и, глядя на перепуганных от галлюцинаций грабителей, громко заявил, и его голос услышали сквозь иллюзии:

      — Вы всю жизнь будете помнить этот день. В больничной палате, в смирительной рубашке.

      Сняв иллюзию, маг телепортировался в лес, превратился в подростка и, создав зеркало, переместил его за спину. Посмотрев на его отражение, Мэтт понял, что рана в его магической форме быстро затянулась, а на повседневной одежде осталась кровь и дырка от ножа; при помощи магии он скрепил рваные края и почистил ткань от засыхающей крови.

      — Это уже вторая неприятность за этот день. Блин, куда я вляпываюсь? Зато проверил все свои силы. Я всемогущий! Осталось только смастерить талисман, и пусть вся вселенная знает, кто такой Шегон, — гордо заявил Олсен, словно желал сообщить всему миру, что он не просто школьник, а могущественный волшебник.

      Довольный юноша телепортировался в подворотню на свою улицу и оказался возле урны. Осмотревшись, он пошёл к дороге и понял, что на этот раз встал прямо на засыпанном снегом асфальте, а не упал с небольшой высоты либо в мусорный контейнер, либо в сугроб.

      — Наконец-то, на этот раз не в помойку залетел... — усмехнулся подросток и отправился домой.

      Идя по тротуару как ни в чём не бывало, Мэтт смотрел на улицы. Вроде всё обычно, и этот вечер не принесёт ещё одних новых не очень приятных, но таких интересных впечатлений, которых ему хватило за этот день. Юноша пришёл домой и, открыв дверь, столкнулся с дедушкой, ждавшим его с работы. Сурово посмотрев на внука, мистер Олсен задал вопрос:

      — Мэтт, где тебя носит? Что же ты так поздно домой пришёл? Ты хоть поел за весь день?

      — Дедушка, я просто загулялся, — ответил Мэтт, закрывая за собой дверь. — Мне же хочется расслабиться и походить по городу. Работы было много. Покупателей надо обслужить, животных покормить, убрать за ними, а потом ещё собак выгулять. Да, выкроил время, сходил в кафе напротив и пообедал. Там хорошо готовят. Вот и пожевал там пиццу, попил кофе.

      — Почему ты такой бледный? Что случилось, мальчик мой? Тебе плохо? — забеспокоился дедушка.

      — Нет. Просто я забегался за этот день и устал. Просто устал... — ответил юноша и, разувшись, сняв куртку, направился в свою комнатку.

      — Мальчик мой, что же ты так переутомляешься? Мало того, что ты сегодня так рано встал, куда-то ушёл, а теперь опять где-то бегаешь. Мэтт, так же нельзя. Тебя дома не застанешь. Мы за тебя беспокоимся. Правда, твой папа куда-то уехал и оставил тебя одного.

      — Дедушка, всё в порядке. И я не один. Со мной ты. Не переживай. Я уже не маленький мальчик.

      — Эх... Взрослеешь ты, Мэтью, что уже от рук отбиваешься... — прокомментировал мистер Олсен, тяжело вздохнув.

      Ничего не ответив, внук отправился в свою комнату и, закрыв за собой дверь, прислонился к ней и обдумывал произошедшее, вспоминая каждую минуту этого дня. Снежный человек, шаман, которого он запечатал в скалу, говорящие животные, драка с грабителями... Мэтт сполз и, сев на пол, прижавшись к двери, прошептал:

      — Вроде я совершил зло, но эти преступники никого не щадили. Этот головорез стольких людей убил. А эти уроды скольких ещё ограбили бы? Нет уж, зло надо наказывать. Раз мне дана такая сила, то мой долг — защищать планету от этого зла. Имею ли я право быть судьёй и прокурором, раз получил такую силу?