Дни медленно тянулись, перетекали в недели и становились месяцами. Ворон во главе с Васко пытается выйти с Ребилионом на связь, но ни Джейсон, поставленный Джейн как свой заместитель, ни сама Джейн не хотят того же. И аргументы младшего Олдрина никак не убеждали Джейн даже повести ухом.
В груди Джейн дыра размером с кратеры на луне, у Джейн голова под завязку забита мыслями удручающими и утягивающими в дно пуховых подушек. Ее побуждает выходить на улицу только Хуго, с которым надо гулять, которого надо кормить и по графику вывозить на обследование в ветклинику.
Джейн по ночам готова лезть на стены и выть. Она лишь к утру заснет, обнимая себя, потому что… больше некому. Хуго не отходит от нее ни на шаг, но даже он не способен заткнуть ту дыру, которую после себя оставила смерть Хантера. Рана будет болеть, будет кровоточить. Время должно сделать свое дело.
Они совершенно случайно сталкиваются в переулке, и Джейн искренне жалеет, что ей не хватает сил хорошенько выбить всю дурь из нее, Армы, чтобы костяшки в кровь, чтобы челюсть звонко хрустнула, чтобы показать, заставить прочувствовать хотя бы на толику ту боль, которая живет с Джейн без малого полтора месяца.
Конструктивного диалога у них тогда не вышло. Никакого диалога не вышло, Джейн не хочет знать Арму, Арма как нашкодивший щенок жмется по углам. Но почему-то у обеих щемит сердце.
Следующий раз сил Арме хватает явиться в штаб Ребилиона, но она сталкивается только с толстым хитином Джейн – с ее обидой, неоправданной надеждой.
- Что заставило тебя сюда прийти? – она не отрывается от бумаг, которые передал ей Джейсон.
- Джейн, мне надо тебе сказать… - Арма шикает, когда Шаутер ее перебивает, с громким стуком отбивая стопку бумаг о стол, но ее это не останавливает. – Я хочу поговорить с тобой.
- Мне не о чем говорить с подстилкой Око. – отрезает Джейн, вкладывая бумаги в папку. Сердце Армы пропускает удар и сжимается. – И тем более мне не о чем говорить с той, кто сначала признается мне в любви под моей крышей, а потом пропадает, когда в ней нуждаются больше всего, Арма.
Она не выдерживает.
- Да каким боком ты приплетаешь сюда это?! – Джейн только сейчас отрывает взгляд от бумаг. Внезапный всплеск эмоций Армы заставляет ее только повести бровью. – Каким боком то, что я чувствую к тебе касается Око с ним связанного? Почему ты так радикально смотришь на вещи?
Джейн встает из-за стола, упирает в него руки и шумно вздыхает.
- Мне до фонаря в самом деле, чью веру вдолбили в твою бестолковую голову, чем ты так обязана тем, кто поклоняется никчемному божку-самозванцу. – волосы она обеими руками зачесывает назад. – Мне даже легче свыкнуться с тем, что они могут поманить тебя пальцем – и ты пойдешь, но я ни за что не смогу найти оправдания тому, что, когда ты была нужна мне, тебя даже просто рядом не было.
Арма молчит, ей нечего добавить абсолютно, только в груди что-то неприятно колет.
- Нечего сказать? – Шаутер глухо смеётся, качая головой. – Совсем нечего?
Она была настроена на разговор, у нее были подготовлены слова, но все они в один миг разлетелись по сознанию, оставляя Арму с пустыми руками. Она растерянно пялит в пол и роняет свое тело на стул. Джейн, видя в каком ступоре Арма сейчас, поджимает губы и подходит к ней, обходит и кладет руки на плечи, лбом упирается в чужой затылок.
- Арма, мне не нужны никакие слова, никакие оправдания – мне все это не нужно. – губы сухие кусает, опуская ладони ниже на подлокотники. – Реши для себя, что важно тебе. Я вижу, сколько сомнений в тебе, я понимаю, каково не знать, как помочь близкому, поверь. – пальцы сильнее сжимают подлокотники. – Я не злюсь на тебя, я все еще в глубине души не могу простить, но не злюсь.
Арма хочет спорить, Арма хочет встать на дыбы, но Арма не может, все ее заготовленные аргументы, все ее какие-либо мысли – их нет.
У Джейн слова поперек горла встают, голос сходит на едва слышимый шепот.
«Пожалуйста, хотя бы сейчас не уходи, не оставляй меня. Не пропадай.»
О ДА, ПОЖАЛУЙСТА, НЕ УХОДИ