То, что произошло — это строжайший секрет, и потому нет ничего удивительного, что его знает вся школа.

Джоан Роулинг

Серебряный котёл — не то чтобы дорогое удовольствие: «Стандартная книга заклинаний» для пятого курса стоила всего на полгаллеона дешевле, не о чем говорить¹. Но Кейл был рад, что удалось заполучить его, не заплатив ни кната. Если так подумать, он вполне мог оставить котёл себе — как плату за моральный и физический ущерб. Мало ли, вдруг ещё пригодится? А так и сам слизеринец цел будет, и гриффиндорцы… хм, сыты.

Кейл не сдержал улыбки. Лак, который тихо-смирно сидел рядом с ним, вздрогнул.

Розалин попросила четверокурсника помочь Кейлу. Самого Кейла, правда, спросить забыли, а он оказался против: придвинул к себе котёл и сказал, что «нарла с два» позволит «кому-нибудь из вас» подойти к нему и к котлу — и вообще «займитесь чем-нибудь», пока у него «рука не дрогнула».

Гриффиндорцы переглянулись — и, хвала Мерлину, вняв совету, изошли. Вместе с чёрным драконом. Кейл, который не ожидал такой покладистости, даже не стал спрашивать, каким бладжером им сегодня прилетело.

В Тайной комнате остался только он — и ещё Лак, который благоразумно не стал спрашивать, чем помочь. Он вообще даже дышать постарался тише, чтобы не отвлекать слизеринца. Если мистеру Кейлу понадобится помощь, он сам о ней попросит, правда?..

Кейл почти сразу забыл о Лаке. Поставив на горелку котёл, он пошарил рукой по карманам. Его мантию никто не проверил, и потому рецепт аконитового зелья был на месте. Кейл, достав листок, зажёг палочку и вгляделся в мерцающие буквы — он бы перечитал рецепт ещё в лазарете, чтобы не терять время сейчас, но ему не дали.

Утром

 Гриффиндорцы, которые посадили Мэри на соседнюю койку — рядом с Лаком, — пробыли с ним чуть ли не до полудня. Они то ли смилостивились над своим слизеринцем, то ли его спасло то самое отсутствие «веры» — драккл их знает, но Кейл больше слушал, чем говорил сам. Только начать всё равно пришлось ему.

И лучше бы Кейл не видел, как потемнели лица гриффиндорцев, когда он рассказал, что произошло в подземелье. Такое зрелище было слишком даже для слизеринца, который спал у окна с видом на дно Чёрного озера.

Кейл так впечатлился, что почти не слушал ни Розалин (от дурманящей настойки ей стало мерещиться невесть что в собственной тьме), ни Чхве Хана (он так приложил об стену Нео Тольза, что не смог — как и, кстати, декан Гриффиндора — растрясти его; Чхве Хану даже пришлось тащить слизеринца к Пендрику), ни Альберу (директор Эрухабен переоценил Вениона Стена, он всё-таки не пришёл к Пендрику: Бикрокс Молан, который позаботился о порядке в гостиной Слизерина, приволок его сам, а уже потом целители из больницы Святого Мунго забрали полуживого пятикурсника в Лондон).

Зато Мэри слушала своих с задумчивым интересом. Она поняла, что сокурсники были как-то связаны с тьмой, о которой теперь говорил весь Хогвартс, но вопросов не задавала. Гриффиндорцы в ответ не расспрашивали её саму — разве что о Кейле (Мэри, которая ни о чём не знала, потому что ушла из замка до того, как по подземельям расползлась «Мгновенная тьма», нашла слизеринца случайно — и то потому, что его заметил жеребёнок).

— Жеребёнок? — озадаченно переспросила Розалин.

— Это на нём вы… долетели до замка? — спросил Альберу.

Они с Розалин подумали о единороге — но его они точно бы заметили! Хотя… когда гриффиндорцы увидели Кейла Хенитьюза, слети с неба эрклинг верхом на виверне — даже он остался бы незамеченным.

— На фестрале, — обронила Мэри.

Альберу с Розалин растерянно переглянулись, и Мэри ничего больше не осталось, кроме как рассказать им о фестралах — всё, что уже слышал от неё Кейл.

— Но я его видел! — не поверил чёрный дракон. — Точно-точно видел! — Мэри быстро взглянула на него.

— И мистер Кейл тоже, — бесцветно сказала она.

Кейл даже не заметил, что все вдруг замолчали и посмотрели на него: слизеринец вспомнил, как фестрал стал истончаться прямо у него на глазах. Тогда Кейл едва пришёл в себя от нахлынувших воспоминаний… Он помотал головой, отгоняя непрошенные мысли.

Розалин подняла руку, чтобы накрыть ею ладонь Кейла, — но тут в палату вошёл Пендрик.

— Вы ещё здесь? — не поверил он. Гриффиндорцы не ответили, сделав вид, что ему показалось, и в палате был только Кейл. — Так, мистеру Хенитьюзу требуется тишина и покой! — Пендрик не стал добавлять, что ему — тоже, потому что он, как и все, не спал сегодня всю ночь. — Ну?

— Мы потом ещё придём, — шепнула Кейлу Розалин. Чхве Хан кивнул.

— Можете не приходить, — и бровью не повёл слизеринец.

— Не дождёшься, — хмыкнул Альберу.

Пендрик, вздохнув, закрыл за ними двери.

После полудняПокой Кейлу только снился — то есть снился бы, потому что даже поспать ему не дали.

Как он узнал потом, студенты, которым ничего, как всегда, не объяснили, только намекнули (директор Эрухабен на глазах у всего Хогварста позволил целителям вынести из больничного крыла Вениона Стена), распрекрасно справились со всем сами. Кейл даже остался доволен: говорили, что Венион Стен вместе с Нео Тользом попытался убить его, но тьма, которую он создал, поразила его самого, а Кейл почти не пострадал. Слизеринец даже решил, что о нём все быстро забудут, но как же он ошибся...

Пендрик больше никого не пытался выставить за дверь: он ушёл к себе — и пропал. Кейл подозревал, что просто увидел кровать. Так или иначе, за те полдня, что слизеринец провёл в больничном крыле, к нему зашли все — правда, друг за другом, а не вместе:

— Джур Темз, едва разделавшись со всеми неотложными делами (читай: с ревностью декана отстояв непричастность и невиновность своих подопечных перед директором и доверенным лицом из Отдела магического правопорядка) решила, что задаст гриффиндорцам гонку потом, и побежала к сыну — и какое-то время просто сидела рядом, сжав его руки в своих.

— Биллос Флинн пришёл к нему с покаянным лицом: он заметил, что Кейл пропал из гостиной, но даже не подумал, что с ним что-то случилось;

— Пасетон, ловец Когтеврана, стукнул кулаком о ладонь и заявил, что, если Венион Стен или Нео Тольз снова посмеют заявиться в школу, он с них обоих «по три шкуры спустит». Витира, капитан Когтеврана, ничего не сказала, но посмотрела так выразительно, что даже Кейлу стало не по себе;

— Эрик Уилсман — с ним почему-то пришли ещё и гриффиндорцы Амиру Убарр и Гилберт Четтер — был белее одеяла, которым Кейл уже хотел накрыться с головой, лишь бы от него все отстали;

— даже декан Пуффендуя, профессор Литана, — растрёпанная и вся в снегу, — заглянула в общую палату. Под пальто она принесла слизеринцу… котят. Кейл потом долго выслушивал её причитания и даже угрозы, рассеяно гладя серебристую шёрстку Он. Её рыжий братишка Хон, улучив момент, свернулся на коленях слизеринца и даже успел заснуть;

— потом в палату воровато заглянула Кейдж, помощница профессора Прорицаний. Убедившись, что Пендрика нигде не было, она заговорщицки подмигнула Кейлу — и, открыв двери шире, пропустила… нет, не профессора Прорицаний собственной персоной, а красивого, очень мягкого на вид молодого человека — его длинные светлые волосы волнами струились по плечу. Кейл, узнав Тейлора Стена, гриффиндорца и старшего сына маркиза Стена, обречённо сел. Тот, мягко улыбнувшись, извинился, сказал, что зашёл «всего на пару минут», — и в итоге они проговорили почти целый час. Кейл сразу понял, что хотел услышать Тейлор Стен — правду о маркизе и Венионе из первых рук, — и оправдал его надежды.

Кейдж с Тейлором, распрощавшись с Кейлом, успели уйти до того, как в общую палату вернулся Пендрик — выспавшийся и готовый творить добро (или причинять его, но тут уже как повезёт).

Кейл был против, и лекарь, который за полчаса так и не смог уговорить слизеринца провести в общей палате под его неусыпным контролем хотя бы ночь, а то и пару дней, всё-таки отпустил его.

Кейл быстрым шагом пересёк больничное крыло. Он понадеялся, что по пути в подземелья ему больше никто не встретится — и, конечно же, на лестнице столкнулся с человеком, которого вообще не ожидал здесь увидеть.

Здесь — в смысле, в Хогвартсе.

Дерут Хенитьюз вытаращился на сына, как будто увидел вместо него привидение, а потом вдруг схватил оторопевшего Кейла за плечи и оглядел с ног до головы. Лицо графа было обветренное и покрасневшее, волосы растрепались, а глаза лихорадочно блестели — Кейл никогда не видел отца в таком состоянии.

— Хвала Мерлину, ты правда цел!.. — выдохнул он.

Кейл ничего не успел ответить: отец вдруг порывисто прижал его к себе — только кости хрустнули. Кейл охнул — и Дерут тут же выпустил его.

— Старший братик! — Под рукой отца проскочила такая же растрёпанная Лили. Она крепко обхватила слизеринца ручонками за пояс: выше пока что не дотягивалась, но к тому шло.

Кейл совсем растерялся.

Подняв голову, он увидел за плечом отца, на пару ступеней ниже, мачеху — Виолан Хенитьюз. Рядом с ней стоял Басен, который исподлобья разглядывал старшего брата.

— Какое облегчение, — вздохнула графиня. Её волосы, как всегда, были собраны в строгий пучок, ни одна прядка не торчала — только на лице залегли глубокие тени.

Кейл не помнил, когда она в последний раз смотрела на него вот так, глядя прямо в глаза.

«Они — твоя семья?» — спросил в его голове голос чёрного дракона, но слизеринец не ответил.

Он не стал спрашивать, откуда они узнали, что с ним произошло: и нарлу понятно, что Эрухабен лично известил их.

— Собирайся, — отрывисто сказал Дерут Хенитьюз. Кейл озадаченно посмотрел на него. — Мы едем домой. Все вместе.

— Нет, — Кейл покачал головой, даже поднялся на ступеньку. — Я не могу.

— Почему? — нахмурился отец. Лили даже голову запрокинула, чтобы посмотреть на старшего брата.

Кейл задумался. Когда он в последний раз встречал Рождество с семьёй? За все пять лет, что он проучился в Хогвартсе, — ни разу. Да и в этом году он тоже не собирался домой…

— У меня ещё остались дела, — твёрдо сказал он.

Дерут Хенитьюз, казалось, потерял дар речи. У малышки Лили вытянулось лицо, и Кейл, помедлив, положил руку ей на голову.

— Будь по-твоему, — вздохнула Виолан, когда молчание затянулось. Дерут оглянулся на неё. — Но с одним условием.

— Каким? — насторожился Кейл.

— Мы заберём тебя за день до Рождества, — в тон ему ответила графиня.

Кейл посмотрел на неё и, убедившись, что она не шутит, нахмурился.

«Мы что, поедем домой? — Голос малыша, который зазвучал в его голове, дрожал от восторга. — В настоящий дом? Правда-правда?.. И Он с Хоном тоже с собой возьмём?»

Кейл не сдержал смешка. И как он до такого докатился?..

— Хорошо, — сдался он.

Может, хотя бы дома ему дадут отдохнуть?

𓅓 𓆘 𓅓

Кейл, оторвавшись от зелья, бросил взгляд на развороченный люк.

— Это… — его рука с палочкой так и застыла над котлом.

— Что? — непонимающе улыбнулся Альберу. Вид у наследного принца был до того невинный, что даже будь на месте Кейла кто-то, не так хорошо знавший Альберу Кроссмана, он бы всё равно почувствовал подвох. — Не отвлекайся, — посоветовал староста Гриффиндора — и повернулся к Кейлу спиной, чтобы, наконец, втащить в Тайную комнату свёрнутое в огромный рулон полотно.

Белое.

Чхве Хан, державший рулон с другого конца, шагнул за Альберу в люк. Розалин с драконом на руках — счастливая и ничуть не смущающаяся — прыгнула в него последней.

Кейл проверил зелье — пока всё было в порядке.

— Это то, о чём я думаю? — подозрительно спросил он.

Лак вообще ничего не понимал, только переводил удивлённый взгляд со слизеринца на гриффиндорцев — и обратно.

— Я не знаю, о чём ты думаешь. — Наследный принц изогнул бровь. — Твои мыслительные процессы за гранью моего понимания.

Розалин прыснула.

Альберу с Чхве Ханом, достав палочки, развернули полотно — и нет, Кейл не ошибся: прямо в его центре чернел герб Хогвартса.

— Вы его... стащили прямо с комментаторской трибуны? — всё ещё не мог поверить Кейл.

— Почему сразу «стащили»? — усмехнулся будущий король. — Одолжили на неопределённый срок. Может, до конца обучения, а может, и нет…

— Как вы его вообще… ладно, — вздохнул слизеринец. — Зачем он вам?

— Скоро узнаешь, — рассмеялась Розалин.

Чёрный дракон в её руках выглядел очень довольным. Кейл, поморщившись, опустил взгляд в котёл.

— Ты, кстати, с Миртл не забудь потом поговорить, — донёсся до него голос Альберу.

— О чём?

— Она все трубы в поисках… повыше-повыше! вот так, да!.. все трубы в поисках твоей слизеринской светлости облетела. — Альберу шумно выдохнул. — Как?

— Отлично! — сказала Розалин, которая просто стояла рядом и не мешала (читай: получала удовольствие от происходящего).

— Ого, — протянул Лак, который всё ещё сидел рядом с Кейлом. Только смотрел не в котёл, а на друзей — и с куда большим энтузиазмом.

— Нашла где искать, — не удержался слизеринец.

— Тоже верно, — согласился наследный принц. — Но бедняжка, знаешь ли, разочарована, что ты снова остался жив-здоров...

Кейл закатил глаза.

— Всё? — спросил Чхве Хан.

— Всё? — Альберу обернулся к Розалин.

— Ага! — радостно подтвердила принцесса.

Кейл повернул к ним голову — и даже не нашёлся, что сказать.

Огромное полотно с гербом Хогвартса теперь непочтительно прикрывало собой статую Салазара Слизерина. Кейлу одного взгляда хватило, чтобы понять, статуя — всего лишь начало. Скоро в Тайной комнате появится всё, что только можно — и нельзя тоже.

— А как твои успехи? — Альберу сиял, как начищенный галлеон, только вот тёплых чувств у Кейла всё равно не вызывал.

— Почти готово.

Розалин мягко улыбнулась.

— Что бы мы без тебя делали! — вдруг сказала она.

— Что бы я без вас делал! — в тон ей ответил Кейл, но явно с другим подтекстом.

— Спал? — спросил Чхве Хан.

— Медитировал на Чёрное озеро! — прыснула Розалин.

— Нет, дышал пылью в библиотеке, — усмехнулся Альберу.

— Да-да… — пробормотал Кейл. Так и было бы — чем не жизнь? Нет, надо же было ему месяц назад…

Розалин вдруг села напротив слизеринца.

— Так что ты задумал? — уже серьёзно спросила она.

— Ничего. — Кейл кинул на неё быстрый взгляд. Альберу с Чхве Ханом, переглянувшись, тоже опустились на пол.

— Ты улыбался! — возмутился малыш.

— А, — только и сказал Кейл.

Гриффиндорцы поставили на него горящие взгляды — ещё чуть-чуть и на Кейле точно задымилась бы мантия.

— Мне нужна игла, — сдался он.

— Игла? — Розалин замерла. — Чёрная?..

— Нет, обычная тоже сойдёт.

— Зачем? — не понял Чхве Хан.

Альберу вгляделся в лицо слизеринца — и вдруг усмехнулся.

— Ладно, — легко сказал он. — Будет тебе игла.

Кейл улыбнулся.