Люмин не собиралась звать Сяо.
Честно.
Она была достаточно самостоятельной личностью, была, в конце концов, опытным путешественником как по Тейвату, так и по мирам. Она привыкла видеть и сражаться с опасностью, привыкла, что приключения и разного рода сомнительные ситуации преследуют ее по пятам, однако…
Однако привычки, определенно, были сильнее.
Привычки вообще были делом, мягко говоря, хреновым. Начиная с того, что появлялись они внезапно, заканчивая тем, что избавиться от них было на удивление сложно.
Люмин казалось, что легче Сегун Райдэн во второй раз победить, или Двалина в себя привести, или… В общем, все что угодно было легче, но точно не избавление от вредных привычек.
А звать Сяо было вредной привычкой. Как для нее, так и для Сяо, потому что ей было совестно и неловко отрывать Якшу от своих дел. Конечно, по-факту она звала его чрезвычайно редко (поэтому при каждой встрече Сяо вечно напоминал ей, чтоб она его звала), однако самой Люмин казалось, что происходило это непозволительно часто.
И даже самые логичные аргументы не смогли бы переубедить ее в обратном.
Переубеждай не переубеждай, а Люмин была достаточно упертой, спасибо. Хотя, в этом, кажется, убедился каждый человек, в чьем регионе она уже успела побывать.
В общем-то, да, звать Сяо не было никакого смысла.
Тем более, что рядом были Сайно и Тигнари, да только вот…
Слова вырвались сами.
Случайно.
Потому что когда огромная, непонятная, червеобразная хрень грозится зажать тебя в своей пасти (полной кривых, но острых зубов, один из которых уже успел вспороть ей бок), мозги как-то сами собой отключаются, давая место инстинктам. А инстинкты у Люмин теперь были избалованные (угадайте почему).
— Сяо! — Кричит она, ощущая, как дрожат руки, как стекает по ним кровь.
Не “Сайно”, не “Тигнари”. Нет. Именно Сяо. Сяо, в котором даже гарантии не было, что он ее услышит в Сумеру, что он придет и поможет ей. В тот момент Люмин об этом даже не задумывалась, правда.
А в следующий миг она ощутила, что ее держат чьи-то руки. Знакомые руки, как и запах. Запах тонкий, едва уловимый, и Люми не могла точно описать его. Так, будто бы, пах Ли Юэ. Чем-то свежим, тонким, приятным.
Люмин медленно открывает глаза и не может сдержать облегченного вздоха и радостной улыбки.
— Спасибо, — выдыхает она.
Сяо обеспокоенно-хмуро косится на нее (и от этой обеспокоенности, отчего-то, становится до ужаса приятно), и ворчливо говорит:
— Впредь зови меня раньше, чем тебя ранят, — и взглядом указывает на кровоточащий бок.
— Это всего лишь царапина, я к такому привыкла, — отмахивается Люмин, при этом устраиваясь поудобнее — обхватывает руками шею Якши, чтоб если что не упасть. Конечно, она не боялась, что Сяо мог ее не удержать (право слово, это же Сяо, о чем вообще могла идти речь), однако облегчить ему ношу, пускай и таким способом, казалось ей хорошей идеей.
Как и то, чтобы посмотреть на покрасневшие уши Адепта.
Ладно, возможно Люмин несколько наглеет.
— Царапина? — Переспрашивает Сяо достаточно выразительным тоном и Люмин отводит взгляд.
— Глубокая царапина, — поправляется она.
По ощущениям это действительно была царапина. Особенно сейчас, когда Люмин была целиком и полностью отвлечена одним Адептом — пальцы как-то сами собой начали перебирать пряди на затылке, практически у линии роста волос, чтобы сильно далеко руки не тянуть…
Люмин могла наблюдать чудесную и великолепную картину того, как краснеть у Сяо начинали уже скулы.
Но Сяо ничего не говорит — только смотрит, прищурив свои нечеловеческие глаза (и Люмин готова поставить на кон свою жизнь, что золотистая радужка светилась в темноте), в которых так и плескались самые разные эмоции, которых на лице увидеть было практически невозможно.
Непонимание, смущение, наслаждение — все это Люмин могла прочесть в глазах напротив.
— Кхм-кхм, — картинно прокашлялись сбоку, отчего и Сяо, и Люмин слегка вздрогнули и повернули головы к источнику звука — Тигнари стоял, всем своим видом показывая “Архонты, почему я все еще здесь”. — Прошу прощения, что помешал, но Люмин было бы неплохо обработать раны.
Пока Сяо не успел открыть рот, Люмин решила оперативно их представить друг другу. Она прекрасно знала, что порой высказывания Адепта были несколько… прямолинейны, а с таким человеком, как Тигнари (который обожал плеваться сарказмом и прочими сомнительными вещами, которые Адепт вряд ли бы смог воспринять нормально), это казалось ей опасным.
Так что она героически решила взвалить все на свои хрупкие женские плечи.
— Сяо, это Тигнари, страж леса Авидья, он потрясающе разбирается в травах и растениях, так что отвечая на твой вопрос, да, он может лечить и ему можно доверять, — произнесла Люмин, отвечая на вопросы в глазах Сяо. После она повернулась к Тигнари: — Тигнари, это Сяо, адепт и защитник Ли Юэ в одном лице.
Все это спонтанное знакомство она провела, продолжая с удобством сидеть на руках Сяо.
И нет, ей было не стыдно.
— Я Сайно, — раздался голос сбоку, и Люмин едва не икнула — она совсем забыла представить, — генерал махаматра, рад знакомству.
— Это все прекрасно, — фыркнул Тигнари, — но напомню, что у тебя, Люмин, все еще кровоточит бок. Сяо, пожалуйста, аккуратно положи ее на землю, я быстро обработаю рану.
Сяо, молча повинуясь (он явно знал, что с лекарями пререкаться не стоит), невероятно осторожно и нежно опустил Люмин на землю, отчего у нее даже щеки слегка заалели.
— Только заражения не хватало, — проворчал Тигнари, роясь в своей сумке.
Люмин, не особо любившая, когда ей латали раны, решила отвлечься на что нибудь.
И, конечно же, этим “что-нибудь” оказались неловко стоящие неподалеку Сяо и Сайно.
Глядя на них рядом, Люмин начало казаться, что они даже в чем-то похожи, однако она быстро отбросила эту мысль.
— Я знаю один хороший анекдот, — вдруг заговорил Сайно, видимо, решая разбавить тишину. Сяо заинтересованно повернул голову в его сторону. Краем глаза Люмин отметила, как поморщился Тигнари, а ухо его дернулось, как и хвост. — У семьи каннибалов умер родственник, — на этом уже у Люмин дернулся глаз. — И грустно и вкусно.
Повисла тишина.
Люмин обреченно прикрыла глаза.
— Сайно, — вздохнул Тигнари, и хотел было еще что сказать, однако в этот момент… раздался тихий, очень странный звук, слишком похожий на смешок.
Люмин неверяще уставилась на Сяо, который отвернулся, прикрыв нижнюю часть лица ладонью, явно скрывая улыбку.
О, нет. Ему же не могло…
Сайно смотрел на Якшу в оцепенении, а после осторожно произнес:
— Шутки про утопленников обычно не смешные, потому что лежат на поверхности.
И, ради всего святого, звук повторился. Это определенно был смешок. Тихий, мягкий, приятный — это был голос Сяо.
Люмин и Тигнари обреченно посмотрели друг другу в глаза.
Это явно обещало начало конца, не иначе.
Особенно глядя на то, как загорелись азартом глаза Сайно.
Люмин выдохнула.
— Черт возьми.
— Я их не знаю, — вторил ей Тигнари, продолжив обрабатывать рану.
Они совершенно точно не хотели смотреть на этот внезапно-возникший дуэт ценителей сомнительного юмора, просто нет.
Кто же знал, что подобное вообще сблизить может, а?..