Еще один, очередной год пролетел в спешке, в заботах, экзаменах и в воспоминаниях о ее странных, но почему-то чудесных снах. Были ли это вообще сны? Гермиона могла поклясться, что каждый раз, когда ей выпадал шанс подарить Северусу хотя бы крошечный луч надежды, она искренне верила, что способна что-то изменить в его жизни, однако не могла понять, что именно.

По какой-то причине она всегда знала, что ей не следует вмешиваться в происходящую реальность. Каждый раз, когда она пыталась это сделать, события их окружающие разворачивались не так, как предполагалось. И это приносило ей ужасную боль. Иногда почти разбивало сердце. Что же я сделаю не так на этот раз? Гермиона знала, что Северус одинок, как и она сама, и какие бы реальности ни сталкивались в канун Рождества, она должна увидеть Северуса еще раз.

Если ее расчеты верны то, на этот раз ему должно будет быть около девятнадцати лет. Он уже должен был пройти через Ад своей жизни, потерять Лили и узнать о Пророчестве. Возможно, сейчас он нуждается в друге больше, чем когда-либо в своей жизни. Гермиона надеялась, что он до сих пор считает ее своим другом.

Даже если им не суждено было встретиться в прошлых жизнях.

Гермиона вздохнула и встала с кровати. Осталось всего семь минут до рассвета, и один день до начала рождественских каникул. Она набросила на себя халат и быстро направилась к двери. Она спрашивала портрет Северуса о таинственной связи между ними и рождественской полуночью, но тот был, как обычно, загадочен и не дал ей никаких объяснений. Как будто боялся что-то испортить. Как будто она может разрушить настоящее, которое, итак, уже было безвозвратно разрушено. Тем не менее и ее блокнот, и кружка с синим пламенем время от времени продолжали мелькать на его картине...

Она вздохнула и покачала головой, спускаясь по лестнице.

Настал канун Рождества, и она решила остаться в Хогвартсе, несмотря на настойчивые приглашения Гарри, Драко и Луны провести каникулы с ними. У нее есть друг, о котором нужно позаботиться, и будущее, которое нужно изменить. Гермиона усмехнулась про себя и продолжила думать о своем дне.

***

Северус грустно улыбаясь, наблюдал из своей рамы, как засыпает Гермиона. Она действительно помогла ему. Она не только была голосом разума в его голове в самые тяжелые дни, она поддерживала его силу и дарила ему утешение в самые мрачные часы. Он был уверен, что не выжил бы без нее. Иногда Северус задавался вопросом: был ли у них шанс? Он во всем и всегда ценил логику, но ее лесть вселяла в его сердце надежду. Если он прав в своих расчетах то, им осталось провести вместе еще два Рождества, и, может быть... только может быть... Гермиона Грейнджер окажется достаточно упрямой и настойчивой для того, чтобы изменить будущее. Больше всего на свете Снейпу хотелось встретиться с Гермионой лично, прижать ее к себе и поблагодарить за все, что она для него сделала. Неосознанно для них обоих.

***

Итак, настал полный волнения и ожидания чуда, пахнущий специями и пряниками, наполненный надеждами и невысказанными обещаниями канун Рождества. Гермиона загадочно улыбнулась портрету Северуса, отсалютовала ему кружкой глинтвейна и удобно устроилась в кресле перед камином. Глубоко вздохнув она закрыла глаза.

Проснувшись Гермиона обнаружила, что снова находится в Паучьем Тупике.

Она стояла перед домом Северуса Снейпа, крепко вцепившись в дверную ручку. Гермиона надеялась на встречу, но ее вдруг затопила волна беспокойства. На этот раз вечер будет менее волшебным и полным надежд, чем в его детстве.

Она прошла по знакомой тропинке к двери, в которую дважды постучала и стала ждать. Северус почти мгновенно открыл дверь, взгляд его был полон тоски и облегчения.

— Гермиона... Ты не можешь себе представить, как я рад тебя видеть. Так много всего произошло. Темных вещей... Трудных вещей. Я все испортил, Гермиона. Ты наверняка возненавидишь меня, — начал ворчать Северус, но Гермиона не могла отвести от него глаз.

У нее защемило сердце.

— Я никогда не смогу ненавидеть тебя, Северус. Как ты можешь так думать? Это ужасно. Нет, что бы ты ни сделал, ты все равно мой друг. Ты не заслуживаешь моего гнева, — Гермиона успокоила его и крепко обняла. Парень немедленно ответил на объятие и прижал ее к себе. Она уткнулась лицом ему в плечо и глубоко вздохнула. Это реально. Это происходит на самом деле.

— Гермиона, пожалуйста, не бросай меня. Пожалуйста, — пробормотал Северус ей в волосы. От печали сквозившей в его голосе слезы наполнили ее глаза и грозили пролиться в любой момент, так что Гермионе стоило огромных сил сдержать их.

— Давай сходим куда-нибудь? Давай побродим по маггловскому Лондону и забудем о роке, нависшем над нашими головами. Забудем о пророчестве... Я имею в виду, ТЫ хочешь пойти? Пойдем со мной, Северус, — она взмолилась и отстранилась от парня, давая ему возможность заглянуть в ее глаза.

Но, он, казалось, не мог так сразу ответить. Парень громко сглотнул. На секунду Гермиона подумала, что Северус откажется, но тот нерешительно кивнул.

— Я не знаю, что произойдет через год, но давай проведем это Рождество вместе. Я ждал тебя словно одержимый. Я верил — ты настоящая, я тебя не выдумал... Гермиона прикусила губу, когда Северус сделал паузу и прочистив горло продолжил: — "Но теперь, когда ты здесь... Давай забудем все это, как утром забывают приснившийся кошмар. Только на сегодня, на сегодняшнюю ночь, давай забудем все..."

Северус взял ее за руку и аппарировал в маггловский Лондон. Улицы его были освещены рождественскими огнями, наполнены радостным смехом и легким снежным туманом. Гермиона сжала его ладонь и они пошли дальше, оглядываясь по сторонам. Рождественские украшения были повсюду, словно заполняли собой небо. Гирлянды разных видов, форм и цветов свисали вниз. Витрины магазинов были украшены гирляндами, снежинками и мерцающими свечами.

Пара прошла мимо колядующих детей, остановилась перед собором Святого Павла и стала слушать хор, поющий о мире на Земле. Они стояли под деревьями, у Биг-Бена и улыбались пролетающим над их головами птицам. Неожиданно их окатило волной холодного воздуха, и Северус, обняв Гермиону за талию, притянул ближе к себе. Его нос уперся ей в затылок, и Гермиона издала тихий вздох удовлетворения.

— Гермиона?

— Да? — прошептала она.

— Я не хочу, чтобы ночь заканчивалась. Я не хочу встречать завтрашний день... очередной день полный ненависти и отвращения к себе... — признался Северус.

Гермиона почувствовала внезапное желание уберечь его.

— Я хотела бы дать тебе нечто большее, чем простые слова, но все что я сейчас могу — это пообещать, что проведу следующее Рождество с тобой. Я не знаю, как и почему это происходит, но мне подарили возможность что-то изменить. Показать тебе, что даже в темноте есть красота и я не упущу этот шанс, — тихо сказала Гермиона.

— Красота? Это действительно то, что ты видишь во мне, Гермиона? — его голос был полон неподдельного удивления и как ни странно надежды.

— Да, Северус. Помни об этом, — ответила она и сжала его руку.

Гермиона почувствовала, как пальцы Северуса приподняли ее волосы, и что-то холодное невесомо коснулось ее шеи. Она опустила взгляд и увидела ожерелье с цветком вереска.

Она осторожно погладила пальцем изящное украшение и снизу вверх посмотрела на Северуса.

— Тебе нравится? — Его голос был мягок и тих. Парень нервничал и явно был неуверен в себе.

— Это прекрасно, Северус... Большое тебе спасибо, — прошептала Гермиона, глаза ее сияли.

— Счастливого Рождества, Гермиона. Что бы ни случилось в будущем, я хочу, чтобы этот простой подарок напоминал тебе обо мне. Пожалуйста, пообещай помнить меня, Гермиона, — взмолился он.

— Всегда, Северус, — тихо ответила Грейнджер, ее карие глаза блестели от непролитых слез.

Его глаза слегка расширились, и он притянул ее ближе к себе. Голова Гермионы упала ему на грудь, его сердце бешено колотилось.

***

Проснувшись утром, Гермиона сразу же потянулась за кулоном и ахнула, когда ее пальцы коснулись цветка вереска. Что ж... она твердо решила, что в следующее Рождество обязательно изменит исход для них обоих.

Гермиона устремила взгляд на Северуса, и тот, улыбнувшись ей, кивнул.