Время до следующего сочельника было наполнено страхом и ожиданием. Если ее арифметические расчеты верны то, это будет их последнее Рождество и последний шанс изменить исход будущего. И для себя, и для Северуса.

Тем не менее Гермиона не осмелилась озвучить кому-либо свои опасения, поскольку не могла и не хотела рисковать разрушением своего плана. Тот же факт, что Северус даже не моргнул, увидев ее арифметические вычисления, показал, как сильно он о ней заботится. Гермиона никогда не снимала подаренное им ожерелье, и могла поклясться, что этот факт доставляет его портрету огромное удовольствие. В конце концов, шансы на то, что он вернется к жизни после этого Рождества...очень малы.

Гермиона сделала еще один глоток чая, позволяя теплу наполнить легкие. Чашка казалась тяжелой и она, допив горячий напиток, сразу же поставила ту на стол.

Временами, когда Северус смотрел на нее, его улыбка становилась шире, чем обычно. Это выражение лица напомнило Гермионе выражение лица ребенка, ожидающего своих рождественских подарков. Она тоже каждый раз улыбалась, понимая, что ее ответные к нему чувства, должны ясно отражаться на ее лице. Она влюблена в портрет... Но это неправда! Она знает его... Настоящего его того, кого никто другой никогда не имел возможности узнать!

Гермионе все равно, кто на этот раз вмешается во время и их судьбы, она полна решимости провести следующее Рождество с "настоящим" Северусом. Сможет ли она назвать его "мой Северус?"

В ту ночь, стоя под рождественской елкой и ощущая его сильные руки, обнимающие ее... ощущая тепло его губ, невесомо прижимающиеся к ее... ощущая его прикосновения даже через плотную ткань пальто... Гермиона чувствовала, что в безопасности, что она любима и защищена. С той ночи ничего не изменилось.

И, конечно, по уже сложившейся традиции, его портрет снова не дал ей никаких комментариев. Конечно... В конце концов, он всегда загадочный — Северус Снейп! Это был последний узел, который Гермионе Грейнджер пришлось распутывать самой.

Канун Рождества, как обычно, был наполнен теплом, светом и смехом.

Замок гудел от возбуждения. Все наслаждались праздничным духом, но особенно радовались младшие курсы. Гермиона, зная, что каким-то образом ответственна за их счастье, с гордостью наблюдала за детьми. Она смотрела, как те смеялись, что-то оживленно обсуждали и просто делились историями.

Вечером, вернувшись в свои покои, она свернулась калачиком в своем любимом кресле и задумчиво оглядела комнату. Гермиона хотела верить в силу этой волшебной ночи, поэтому, глядя в ночное небо, пожелала, чтобы падающая звезда осуществила ее мечту.

Я хочу показать Северусу путь вперед. Гермиона закрыла глаза и стала ждать.

Она ждала и ждала, пока, наконец, не услышала звук.

Тихий звенящий звук. Заиграла мелодия.

Она открыла глаза, у нее перехватило дыхание.

Северус стоял у окна и смотрел на улицу. Они находились в Хогвартсе, в ее покоях, которые ранее оказывается, принадлежали ему. Гермиона сделала шаг к мужчине и нерешительно позвала: — "Северус?"

Он не пошевелился и не признал ее присутствия. Гермиона повторила свой вопрос, на этот раз громче: — "Северус?!"

Северус медленно повернул голову. Его темные глаза, смотрящие на нее, были полны печали. Он слегка улыбнулся и широко раскрыл объятия, в которые тут же бросилась Гермиона.

Несколько минут они просто тесно прижимались друг к другу. Гермиона уткнулась лицом ему в плечо, глубоко вдыхая его запах, впитывая его тепло и силу. Северус обнял ее крепче, притянул ближе, зарылся лицом в ее густые волосы и тяжело вздохнул.

Она все вдруг поняла. Это мой седьмой курс, скоро произойдет Битва. Это наше последнее совместное Рождество. Гермиона поцеловала его в губы и прошептала: — "Грустное Рождество, не правда ли?"

Северус обхватил ее лицо своими ладонями и пристально посмотрел ей в глаза.

— Я хочу провести его с тобой. Несмотря ни на что. Ты была моим единственным другом на протяжении всех этих мрачных лет. Ты принесла свет в мою жизнь, когда в ней не было даже надежды, Гермиона. Я не знаю, как и почему то происходит с нами, но я точно знаю, что хочу, чтобы это продолжалось. Клянусь магией!

Гермиона в ужасе схватила его за руку.

— Нет, Северус! Не клянись! Я не хочу, чтобы ты был у меня в долгу!

Он печально улыбнулся и поцеловал ее.

— Было бы приятным исключением, в кои-то веки быть не должником моих двух Хозяев, а твоим. Кроме того, ты всегда можешь вернуть Долг Жизни или что бы это ни было.

Гермиона прижалась к нему плотнее.

Северус сделал короткую паузу, обдумывая ее ответ, крепко держа ее в своих объятиях: — "С тобой так непросто," — усмехнулся он.

— Что ты имеешь в виду?

— Мы в странной ситуации, не так ли? Наши отношения всегда были сложными, но теперь мы стали... Кем? Межмировыми влюбленными?

Гермиона усмехнулась, ее разум активно начал перебирать варианты ответа.

— Я всегда любила сложные задачи. А теперь, пожалуйста, если ты извинишь... Я буквально на несколько секунд... — Гермиона вышла из его покоев и побежала в кабинет директора. Она надеялась, что портрет Дамблдора, как и будущий портрет Северуса, находятся там. Решение их проблемы было настолько простым, что ей хотелось одновременно и плакать и смеяться. Она не могла поверить в свою удачу! Если Северус у нее в долгу, то она может потребовать его возмещения, и Магия сможет вернуть его ей!

Это был бы самый невероятный подарок. И Гермиона, не колеблясь, попросила бы уплату долга прямо сейчас, если бы только у нее был шанс.

Когда она вошла в кабинет директора, нарисованный Дамблдор был занят подписанием каких-то бумаг, но стоило Гермионе закрыть за собой дверь, как тот с улыбкой поднял взгляд.

— Моя дорогая девочка!

Гермиона вежливо кивнула. Она ненавидела старика всем сердцем, но если тот сможет помочь ей вернуть Северуса... Гермиона простит ему...все. Она обошла стол и нашла будущую раму Северуса. Она прикоснулась к холсту, и на кончиках ее пальцев заискрилась магия. Дамблдор все это время внимательно за ней наблюдал. Гермиона гордо подняла голову и посмотрела на пожилого мужчину.

Без сомнения, я сделала именно то, что нужно было сделать.

Она подошла к Дамблдору и сказала: — "Спасибо за вашу мудрость, сэр. Оказывается, ваши речи о силе любви действительно что-то значили."

Дамблдор кивнул, любезно улыбаясь.

— Спасибо тебе, Гермиона, за то, что помогаешь мне погасить мои собственные долги перед всеми вами! А теперь иди к нему! У вас есть двадцать минут до того, как часы пробьют полночь, и переход между мирами приведет Северуса к тебе... в будущее.

Гермиона улыбнулась и бросилась обратно в комнату Северуса, где ее уже ждали подарки. Красивое серебряное зеркало было установлено на большом дамском столике. На столешнице которого лежало несколько маленьких коробочек, обернутых в пергамент посылок, адресованных ей, и одна покрытая бархатом коробка, в которой лежало что-то явно длинное... И книги... Много книг.

— Наверстываю упущенное за все прошедшие годы, — застенчиво улыбнувшись сообщил Снейп.

— Спасибо, Северус, — сказала Гермиона, быстро чмокнув его в щеку, взяла два подарка и вышла.

Уходя, она заметила Дамблдора, затаившегося на каком-то зимнем пейзаже, висящем у двери. Он рассматривал ее, и Гермиона, не удержавшись, ему подмигнула, старик ответил ей тем же.

***

Когда часы пробили двенадцать, Гермиона, закрыв глаза, переплела свои пальцы с пальцами Северуса.

Время пришло.