Март 1970 года

Лили Эванс прогуливалась по дорожкам парка рядом со своим домом. Это место стало для нее убежищем, местом куда она могла сбежать от своей сестры. Она любила Петунию, но ее старшая сестра порой была просто ужасной! Не то чтобы Лили могла как-то контролировать происходящие странные вещи, они просто происходили.

Услышав хихиканье, она остановилась у холма, на вершине которого росло старое дерево. Это дерево всегда ее пугало, оно напоминало девочке монстра, готового схватить любого своими гротескными конечностями.

— Покажи мне, как это делать, — в тонком голоске было столько волнения. Судя по голосу это была маленькая девочка, хотя большинство детей избегали этого района из-за вышеупомянутого дерева. Снова наступила тишина, а вскоре раздался смех, такой милый и приятный.

— Ты такая всезнайка, — на этот раз заговорил мальчик. Несмотря на обзывательство, он действительно казался довольным.

Лили подкрадывалась ближе до тех пор, пока не смогла осмотреться и увидеть двух детей своего возраста, которые делали то же самое, что делала она! Нарочно. Они, казалось, не были обеспокоены своими необычными способностями, они ими наслаждались. Девочка с ореолом каштановых кудрей улыбалась так волнительно, что Лили не могла не почувствовать себя взволнованной. Мальчик же, сидевший рядом с ней, был слишком бледен, но в нем чувствовалось самодовольство. Прямо как у сказочного принца.

Вздох прервал мысли Лили, когда ее зеленые глаза увидели, что ее заметили. Кареглазая девочка и черноглазый мальчик смотрели на нее. Девочка придвинулась ближе (если это вообще было возможно) к мальчику в попытке спрятаться, а глаза мальчика сузились от недоверия к незваной гостье. Лили поняла: они, вероятно, ждут, что она закричит и убежит. Поступит с ними также, как поступают с ней другие дети.

— Привет, — неуверенно сказала Лили и слегка помахала рукой. — Вы оба можете делать то, что могу делать я, — она пыталась говорить сдержанно, но от того, что она наконец-то встретила себе подобных, голос ее звучал взволнованно.

— Ты что, ведьма? — Девочка выглянула из-за плеча своего спутника. Ее голос дрожал, но был полон любопытства.

Лили не знала, что на это ответить. Ведьма? Она не была какой-то старой каргой с крючковатым носом и бородавками. Как грубо.

— Девочки — ведьмы, а мальчики — волшебники, — пояснил мальчик. — Так ты ведьма?

***

1 сентября 1971 года

Хогвартс-экспресс продолжал свой путь по живописной сельской местности Великобритании, направляясь к Шотландскому нагорью. Потрясающие пейзажи создавали спокойный фон для трех молодых людей, ехавших в одном купе. Лили спокойно смотрела в окно, ее мысли были свободны. Гермиона и Северус же просматривали свои книги. Эти двое прочитали все свои книги за последние два дня, но хотели убедиться, что полностью готовы к своему первому учебному году в Школе чародейства и волшебства Хогвартс. Не то чтобы Лили не хотела быть готовой, она просто не была такой прилежной, как два ее лучших друга. Ей нравилось учиться, но возможность наконец-то встретить больше людей, похожих на нее, означала то, что у нее наконец-то появится настоящая социальная жизнь. У Петунии всегда была светская жизнь и мальчики, приходящие с визитами. Лили тоже этого хотела. Она хотела быть лучше своей сестры.

К счастью, у подружек был Северус, который хотя бы немного, но познакомил их с обычаями волшебников. Он учил их всему, чему его научила Эйлин. Естественно Гермиона училась дольше на целый год, так как они с Северусом были друзьями еще с начальной школы. Да, знаний было не так уж много, но достаточно для того, чтобы сохранить свое место в магическом мире. Достаточно для того, чтобы Лили вышла за дверь купе и представилась, не выставляя себя на посмешище.

Было странно, что трое волшебников случайно встретились друг с другом в парке. Коукворт ни в коем случае не был маленьким городом, но и мегаполисом с магическими центрами, такими как в Лондоне, Ливерпуле или даже Оксфорде он тоже не являлся. Лили верила, что то, что они трое встретились и стали лучшими друзьями — судьба. Северус не был уверен, что верит в провидение, но смягчился, как только Гермиона согласилась с тем, что то, что они трое встретились случайно и без какой-либо волшебной помощи — далеко не совпадение. Шансы на то, что они — волшебники, живущие в одном городе, просто так встретились и подружились — чрезвычайно низки.

Считая, что это судьба, Лили Эванс верила, что независимо от того, что ждет их в будущем, они навсегда останутся лучшими друзьями.

xxxxxxx

Сойдя с поезда и переплыв на лодке озеро, трио встало со своими товарищами-первокурсниками, ожидая, когда их позовут и распределят по домам. Гермиону не впечатлили те три мальчика, которые решили напасть на Северуса. Как они смеют приставать к ее лучшему другу?! Лили в свою очередь, просто закатила глаза в ответ на их поступок и незрелость, прежде чем полностью их проигнорировать. Она решила, что вне занятий ей все равно никогда не придется иметь с ними дело.

— Эванс, Лили, — позвала заместитель директора.

Лили сжала руку Гермионы и подошла к табуретке со всей уверенностью в мире. Она была уверена, что они втроем попадут на Равенкло. Вместе.

— Гриффиндор!

Ладно, возможно, не Равенкло, но это тоже нормально. Лили улыбнулась двум своим друзьям и направилась к столу своего факультета, где начала общаться с сокурсниками, избегая Сириуса Блэка.

— Грейнджер, Гермиона.

Сердце Гермионы забилось быстрее, ею овладело беспокойство. Только почувствовав, что Северус сжал ее ладонь, она поняла, что строгая на вид ведьма ждет, когда она подойдет к табуретке, где ей на голову наденут Распределяющую Шляпу. Все в порядке, я буду рядом. Она как будто бы услышала в своей голове голос Северуса. Он кивнул и проводил ее к заместителю директора.

— Расслабься, просто дыши, — Гермиона снова и снова бормотала себе под нос священную мантру.

Жаль, но с ней все происходило не так быстро, как с Лили или другими учениками до нее. Обычно у Шляпы уходила максимум минута на то, чтобы поместить юную ведьму или волшебника на нужный факультет. Однако в ее случае, прошло целых пять минут, прежде чем Распределяющая Шляпа наконец объявила свое решение. Она могла бы думать и дальше, если бы Гермиона не была на грани нервного срыва.

— Слизерин!

Ох.

Северус был одним из последних первокурсников, которых вызвали. Шляпа едва коснулась его головы и прокричала: — "Слизерин!"

Лили отвернулась, когда Северус направился к столу на противоположной стороне Большого зала. То, что они оказались на разных факультетах, не значит, что они перестанут быть друзьями.

***

Март 1973 года

Из-за приглушенных голосов казалось, что Северус находится под водой. Матрас, на котором он лежит, жестче, чем матрасы в общежитии, а это значит, что он в больничном крыле. Снова.

Прежде чем в глазах потемнело, он вспомнил, что его ударили в спину и ту начало жечь. Он готов поставить галеон на то, что это Поттер и его маленькая веселая

банда головорезов поразили его каким-нибудь заклятием. Он знал, что не единственный ученик, которого они гнобят, но казалось он — их любимец, но только в те моменты, когда рядом нет Гермионы. Оказывается, они считают ее воплощением Гекаты и она пугает их до смерти. Регулус же, наоборот, любит сравнивать ее с Персефоной и даже дал ей прозвище — Кора. Блэк тот еще чудак. Он обожает Гермиону ровно с того момента, как прошлой осенью его распределили на Слизерин.

Гермиона предельно ясно и абсолютно не боясь высказывала свои мысли о том, как относится к другим людям, включая слизеринцев. У нее не было проблем с тем, чтобы противостоять одноклассникам, которые запугивали любого входящего или выходящего из Подземелий. Несмотря на статус магглорожденной, она оказалась чертовски хорошей слизеринкой и заставила многих детей из предубежденных чистокровных семей задаться вопросом: — "Она на самом деле магглорожденная или сирота, которую случайно усыновили магглы?"

Инцидент, который застолбил ее место среди младших змей, произошел на первом курсе, когда на нее, Северуса и Рабастана Лестрейнджа напали старшие гриффиндорцы. Она вселила вечный страх перед Мерлином в тот конкретный львиный прайд, да так, что ало-золотые поджали хвосты и больше их не беспокоили. Северус уже знал, как Гермиона может злиться из-за невинно пострадавших, но Лили — нет. Она без сомнения, слышала от старших гриффиндорцев о том, что все чистокровные семьи учащиеся когда-либо на Слизерине — фанатики и заслуживают того, чтобы с ними обращались как с грязью, в которую они верят. Но Лили никогда раньше не видела эту сторону Гермионы, и то, что на воочию увидела "темную сторону" своей лучшей подруги подорвало их дружбу. Ни Гермиона, ни Северус же не верили, что дети должны отвечать на предубеждения своих родителей. Лили не понимала или, возможно, не хотела понимать, что многие дети в Слизерине просто хотят настоящих друзей, а не фальшивых отношений, когда их предают или, что еще хуже, предают анафеме их собственные семьи.

***

1 января 2001 года

Амелия просмотрела журналы, лежащие на ее столе, и почувствовала онемение. Как, черт возьми, Отдел тайн мог пропустить путешественника во времени? Все путешествия во времени по очевидным причинам отмечались в соответствующем Департаменте, и все же там пропустили появление Гермионы Грейнджер. В изнеможении потирая глаза, она снова пробежала глазами по всему, что прочитала в дневниковых записях Грейнджер, и посмертном отчете Невыразимцев. Гермиона быстро постарела. Она выглядела не как юная героиня войны, а как женщина лет тридцати. Технически, если все было высчитано правильно, то Гермиона Грейнджер умерла в возрасте сорока лет.

Кто-то лишил ведьму ее возраста и отправил вперед во времени, и Амелия была полна решимости выяснить: кто и почему???