Девушка плакала, закрыв свои красные, блестящие на свету от предательства глаза. Ей было больно понимать, что человек, которого она любила, не только бросил Таисию, но и стал ей угрожать. Угрожать сломать череп возле парадной, выкинуть в интернет её обнаженное тело.

– Сука, я такая дура… – Шептала про себя девушка, совсем не замечая никого в округе. Толпа людей, проходя туда-сюда, наблюдала за ней со странными выражениями лиц, пялясь на Таисию. Но ей было плевать. До одного момента.

– Привет? – Кто-то, нарушив вой всхлипываний своим голосом, сначала взбесил девушку. Её слезы быстро исчезли с глаз, а нос, перестав захлебываться вытекающей наружу слизью, окрасился в привычный бежевый цвет.

– Чего тебе? – Раздражённо спросила Таисия. Она совсем не понимала, что Шерил, подойдя к подруге, захотела помочь ей. Искренне, безо всяких издевок выслушать и сделать всё, что в силах той.

– Я знаю, что тебя бросил тот мудак.

– Он… Какое тебе вообще дело?!

От одного упоминания своего, теперь бывшего, парня, у девушки начали снова катиться слезы по её горячей, раздраженной от ногтей коже.

– Я просто хочу сказать, что ты не должна быть жертвой. Попробуй дать ему отпор и закатай в полицию.

– Ага, еще чего, он убьет меня! Он следит за мной, где бы я ни была! – Боязливо прокричала девушка, начав дерганными движениями головы смотреть то назад, то по сторонам.

– Нет, я не оставлю тебя в таком виде. На тебя все смотрят! Прошу!

– Нет! Уйди! Я не знаю тебя, ты просто клевещешь на моего парня!

– Ты что, с дуба рухнула? Мы же подруги, и я слышала твой телефонный разговор.

– Мне плевать, что ты там слышала! Не мешайся под ногами, дура!

Медленно отойдя назад, Шерил почувствовала, как по спине прошелся холодок, а волосы взбушевались в мелком урагане. В сантиметре от неё на всей скорости пролетел нужный автобус.

– Да чтоб твои обвисшие сиськи увидел весь мир, проститутка!

Лицо Шерил изменилось так же быстро и сильно, как и у Таи. На глазах пострадавшей начали литься мелкими ручейками слезы, попадая в открытый от отчаянного крика рот. А Шерил, продолжая медленно подходить к девушке, проговаривала:

– Если тебе предлагают помощь, то относись со всем уважением! Думаешь, мы такие ангелы, как яблоки на деревьях растем?! Да кто бы еще пришел к тебе и помог, старая мымра!

Шерил, словно поддавшись в лапы инстинктам, продолжала нападать на обессиленную, всю в слезах девушку. Ей было больно от осознания, что даже близкие люди твердят, что она шлюха. Не способная.

– Прошу, хватит! Я не шлюха! Я делала всё…

– По инстинктивным желаниям! Ты старая тварь, притворяющаяся не только молодушкой, но и животным, которому необходимо ебаться! Вот что ты из себя представляешь!

Наконец, подойдя к Тае, девушка, схватив ту за волосы, медленно, издевательски вытянула красную от древесной веревки шею прямо у всех на виду.

– Смотрите! Вот она! Дура, которая не смогла принять себя настоящую!

– Нет! Хватит!

Голоса начали растворяться в воздухе, словно сигаретный дым по ветру. И Шерил, проснувшись вся в поту, начала осматривать знакомое помещение. Это был очередной кошмар.

"Это был кошмар… Успокойся…"

Встав на ватные ноги, Шерил медленно потопала к закрытому окну.

"Ну и сны… Что это вообще было? Таисия — моя бывшая подруга, но у неё никогда не было парня. Так и она не была старой! Ей было всего шестнадцать! Что это вообще было?!"

Наконец, подойдя к окну, Шерил, не рассчитав силы, отворила ставни, упав на копчик. В девушке не было сил, она, будто сосуд, только и могла ждать помощи, подпитки.

"Я устала быть слабой! Я обязана узнать, что здесь все скрывают, получить гребаное место в отеле и свалить отсюда в одиночку! К чёрту каждого! Если никто не хочет помочь мне, не помогу и я".

Попытка встать оказалась неудачной, копчик начал отдавать мощными импульсами, которые, проходя прямо по всей области спины, заставляли девушку скрючиться и остановить попытки встать.

– А-а-ай!

Боль была невыносимой даже для Шерил. Человека, который много лет терпел избиения своего парня, а вскоре и будущего мужа. Ей казалось, что после такой "закалки" у девушки не останется даже места для боли, но, как оказалось, парень бил её слишком слабо. Шерил может убить себя самостоятельно, даже не поняв этого.

"К чёрту! Я не выношу себя слабой! Я смогла причалить гребаную лодку, ударить огромного амбала обычной палкой, украсть пистолет у длинноногой, чрезмерно огромной Бриджит! И сейчас я не могу встать из-за гребаного копчика?!"

Но в дверь постучали, оставив все вопросы без ответов. Агрессивно-громко пригласив стучащего в дверь, Шерил, даже не собираясь здороваться, всё так же, не останавливаясь, производила попытки по реабилитации собственных конечностей. Но шершавая рука, раздирая мягкую кожу Шерил, быстро дала ей опомниться. Это оказалась старуха. Благо не Лаура.

– Чего ты развалилась, как навоз? Поднимайся и айда кушать, сил набираться.

"Меня еще никто не сравнивал с говном, спасибо".

– И вам доброго утра. – Поняв, что старуха может дать словесный, а, возможно, и не только, отпор, Шерил стала аккуратнее подбирать выражения, разговаривая с женщиной культурнее, мягче. По крайней мере, пока.

– Вижу, меняешь свой тон, правильно. Тебе помочь?

"Про навоз была проверка? Или у неё язык колкий? Если второе, то по прибытию хороших новостей, связанных с отелем, я вдарю ей в глаз".

– Нет, спасибо, я сама справлюсь.

– А по тебе и не скажешь, что справишься. Со стороны бы увидела себя — умерла б со смеху.

"Смеется тот, кто смеется последний. Пусть она сейчас учит меня уму-разуму, смеется, а потом... Придумаю что-нибудь".

Так и порешав деловой вопрос о будущем, Шерил всё же, приняв руку помощи от старухи, ненароком спросила:

– А можете что-нибудь рассказать о Викторе?

Еле слышно хихикнув, женщина переспросила:

– А что, понравился?

– Не отвечайте вопросом, отвечайте ответом.

– А ты погляжу настырная, чересчур. – Недобро сощурила глаза женщина, будто прикидывая, подходит ли Виктор девушке? Не слишком ли та языкастая, чтобы ранить сердце парня.

– Пока глаз не выбили, останусь такой.

– Виктор сам напишет, в случае чего, какой он есть на самом деле.

"Ах ты падаль старая. Давно кости не пересчитывали?" – Подумала про себя Шерил, по итогу ответив совсем иначе:

– Прошу, он закрытый человек, а я, чтобы не тратить время попросту, хочу узнать его прямо сейчас.

И женщина, будто колеблясь в себе, скривилась, опустив руку девушки. Шерил чуть было не упала, ноющая боль опять запульсировала, а старуха, почесывая залысину, сказала:

– Мне кажется, ты не тот человек, кому можно доверять тайны прошлого. Докажи делом, а не словом.

– Куда мне идти? У меня нога болит… – Недовольно начала Шерил, но женщина быстро заткнула её.

– Бедная! Почему-то я, воюя против этих немцев, не ныла по каждому поводу. Тебе всего лишь пару цветков сорвать, а точнее, лепестков.

"Ещё она будет кичиться своей вековой историей. Будто все обязаны пронюхать порох, чтобы стать мудрее".

– Какие еще лепестки? Скажете, какой цветок нужен?

– Я когда-то делала зарисовки этого цветка, поглядим. – Сказала старуха, выйдя из комнаты, вновь заставив девушку скрючиться и, опершись на первый попавшийся объект, кряхтеть, будто Шерил уже за пятьдесят.

"Интересно, когда я постарею, я стану быть похожей на Лауру или на эту боевую?"

Последнее, с чего посмеялась Шерил, прежде чем вновь увидеть старуху и кожаный блокнотик в её руках. Страницы пожелтели, а на некоторых остался след от чернил: кляксы просачивались дальше, оставляя отпечаток на двух и более листках.

"Вот откуда Виктор берёт чернила. Единственный способ писать!"

Активно листая странную книжечку — пропустив при этом сотню, если не больше, страниц — в своих шершавых, словно бы неаккуратно обточенных пальцах, старуха медленно, но верно искала нужную запись, пока Шерил, здорово выпрямив спину, не начала мельком вчитываться в аккуратно выведенные буквы.

"Рецепт, отвар, научить письму… Виктора, что ли? Розы — вред или польза? Лаура, долг, договориться с Артуром по поводу него. Сергей, боль в пояснице и глазах… А это еще кто?"

Интересное, достаточно отличающееся от всех русское имя заинтересовало девушку не меньше того, про какие женщина розы имела в виду.

"Не те ли, которые я сегодня должна собрать?"

Поняв, что это шанс узнать что-то новое, Шерил в привычной своей манере начала диалог.

– Извините, а что случилось с Сергеем? Опять что-то заболело?

Удивленно покосившись на девушку, старуха, словно бы вчитываясь в глаза, прошептала:

– Ты знаешь его?

"Есть что скрывать. Нужно копать дальше".

– Совсем недавно приходил к Лауре зачем-то. Мельком совсем увидела его.

– Странно, он всем сердцем ненавидит Лауру. – Без какого-либо интереса протараторила старуха, изредка продолжая коситься на согнувшуюся девушку. Пальцы теперь листали страницы медленно, будто она хотела услышать больше подробностей об Сергее и его "походе" к Лауре.

"Умею же я вляпываться…"

– Повторюсь, я сама-то толком не разобрала диалог. Что-то пробубнил, да и всё, пошёл обратно, видимо.

– Врешь ты, Дитя. Без стыда и угрызения.

"Дитя эта – патологический лжец, и я снова вляпалась в дерьмо!"

Поняв, что старуха мечется в своих собственных догадках и вопросах, Шерил, воспользовавшись шансом, начала врать.

– Почему же? Я достаточно просидела в доме Лауры. К ней кто только не приходит. Даже Артур.

– Не сравнивай Сергея и этот коврик для ног! Огонь и вода!

Сердце закололо неприятными иголками. Пот, выступив на каждом сантиметре тела, прилепил и без того грязную, всю в поту спальную одежду. Если Шерил потеряет последнюю надежду на информацию, больше ей никто и не расскажет. Вся надежда на медсестру, и здесь Шерил промахнулась, сравнив неизвестного ей Сергея и до боли знакомого Артура.

– Извините, прошу, я правда не хотела…

– Мне плевать, что ты не хотела! Сергей, — святой человек на этой проклятой земле. Единственный человек, спасающий нас от голода и холода! Все поставки идут как надо, чётко в срок! Артур лишь играет роль божества, хотя на деле беспечный, богатенький урод, подставляющий все свои принципы и девушку взамен на горы из кристаллов!

"Сергей, поставки, холод и голод. Он явно имеет связь с морем. Работает моряком? Не удивительно, почему боли в пояснице". – Пробубнила про себя девушка, не вслушиваясь в остальной крик женщины. Сейчас было важно понять, к кому подойти, чтобы узнать о лайнере и способах отплыть.

Про Артура девушка даже думать не хотела. Факт, что тот оказался обычной подстилкой в чьих-то руках, стал ясным еще тогда, когда парень чуть ли не кланялся Виктору в ноги.

"Он явно боится чего-то или кого-то. С этим можно отыграться. Особенно со знанием, что у него есть пассия".

Теперь, посмотрев на старуху, Шерил не увидела ничего, кроме нескрываемого гнева. Будто Шерил, надавив на рану, выпустила гной, терзающий женщину много лет изнутри. Возможно, это и было правдой, осталось разузнать об этом больше.

"Надеюсь, цветки находятся далеко от дома. Хочу погулять и порасспрашивать про Сергея. Виктору точно нет, сразу поймет, что копаю вновь куда-то в своей степи... Тогда к кому?"

А это было последним, о чём задумалась Шерил, в итоге услышав, куда ей нужно направиться за поиском нужного цветка. Шершавые пальцы, всё же долистав до нужной страницы, остановились. Начав тыкать на красноватые стебли роз, старуха сказала:

– Вот этот цветок. Énstikto.

"Ну и название".

– И что мне нужно сделать? Просто найти в вашей-то глуши и, вырвав лепестки, принести вам?

– Искать не нужно, они растут на поле возле "Красной" горы.

– Почему красной?

– Так интересно?

"Если именно там достают рубины, то сегодня же начну думать план побега отсюда! Я смогу выкупить этого Игоря, кем бы тот ни был!"

Радости в один миг не было предела. Позабытое за долгое времяпрепровождение чувство запорхало в груди бешеной, волевой птицей. Хотелось поскорее выбраться отсюда, почувствовать свободу! Наконец бросить всех и начать жить сначала. Хотя бы попробовать.

– Да. – Коротко ответила Шерил, стараясь скрыть за своей маской безразличия настоящее счастье.

– Там собирают полезные ископаемые. Эта гора — жилка всего богатого. Она охраняется от посторонних глаз, поэтому гулять там можно всего до ста метров от входа. Местные там специально палку кинули большую, чтобы точно увидеть границы.

В миг вспомнив ту самую удобно лежащую палку, Шерил, будто, окатило ледяной водой.

"Та самая палка?.."

– Ты чего побледнела? – С удивлением спросила женщина, недоуменно рассматривая потерявшийся миг блик в глазах. Шерил не хотела даже осознавать, что сейчас поняла, где находятся руды. Закрытая территория охраняется Артуром, в неё не пройти.

– Принесите мне платья, и я пойду собирать цветы. Мне нужен воздух.

Лишь презрительно хмыкнув, женщина всё же откликнулась на просьбу, ушла за верхней одеждой, лишь в последний раз сказав:

– Я знаю, зачем ты это спрашивала. Останавливать тебя уже слишком поздно. Но уясни одну вещь: полумесяц с твоей шеи снимут только с головой, продолжая быть не благодарной самому Господу.

– Какой месяц?!

Но спрашивать было поздно. Женщина ушла, оставив девушку в недоумении вновь. Её снова позвали куда-то туда, где ждет опасность. Вся деревня — замкнутая петля на шее, где шаг вправо, шаг влево заканчивается повисшим телом над землей.

"Мои шансы выжить минимальны. За меня никого, в то же время, как против – все…"

– Где мой блокнот?.. – Тихий бубнёж себе под нос мог быть не услышан Шерил, пока та, не подняв глаза, не увидела блокнот. Такой манящий и в то же время обжигающий. В нем хранится всё, но последствия будут стоить чуть ли не выгона из дома...

"Это не единственная вещь, которую я позаимствовала здесь, но мне важнее. Нож, пистолет, блокнот со всей информацией – сейчас это на вес золота".

И Шерил, стараясь не задумываться о правильности вещей в таком тяжелом положении, без угрызения совести схватила кожаный блокнот и, спрятав его в бюстгальтере, начала прикрывать выпирающие грани книжки собственными волосами. Последнее, на чем хотела быть замеченной девушка, — за кражей. Она наверняка знала, что слухи здесь разлетаются, как голуби.

– Шерил, ты не видела блокнот?

Женские руки вспотели, покрывшись чешуей из дрожи и вставших дыбом мелких волосков на руках и ногах. Сердце застучало, а кожа груди неприятно прилипла к твердой поверхности записной книжки. Хотелось провалиться под землю, лишь бы не испытывать судьбу и не играть в удачу с самой смертью.

– Нет, наверное, где-то затерялось в карманах. Может, внутрь платья провалилось?

Стараясь изо всех сил не смотреть в глаза женщине, девушка стояла спиной к собеседнице, изображая боль в ноге и неспособность двигаться.

– Не знаю, но книжка важна. Если найдешь, скажи мне.

"Я готова сказать и отдать! Чертов Майкл и гребаная привычка, которая губит меня, уже который раз".

Всё же, не поддавшись эмоциям, Шерил попросила оставить вещи на кровати. Когда женщина ушла, со спины девушки будто спал тяжелый камень из вороха чувств. Все они были противоречивыми, запутаны в один клубок – голова Шерил.

– Хорошо, Шерил, всё будет хорошо...

Она знала, всё хорошее было давно позади.

"Именно сейчас я должна сорвать все маски, узнать что-то дельное и рассказать Майклу. Обговорить с ним каждый шаг и решение. Мы должны быть командой, но в последний момент я убью его… Боже, что я думаю?!"

Спросила сама себя Шерил, когда, посмотрев вниз, не увидела стекающую лужу крови по её ногам. Густой ручеек красного цвета начал медленно расплываться по паркету.

– Что происходит?! Я не могла пропустить цикл!

Странное явление заставило девушку нервничать, чуть ли не рвать на себе одежду в поисках причины.

– Прошу, помогите!

Попытка позвать кого-то стала безуспешной: крик вырвался ничтожным, оставив после себя оглушительный писк.

"Я не могла этого допустить!"

Мысли лезли в кучу, пока Шерил не услышала сзади себя громкий грохот двери. Это был Мухтар. Он, будто почувствовав неладное, быстро прибежал к чужачке и, увидев кровь на полу, начал лаять.

– Чего опять? Шерил, не пугайся его! Переодевайся быстрее.

"Не могу, блять! Из меня… Кровь хлещет!"

Дезориентировавшись от грозного лая собаки, девушка, набрав воздуха в грудь, закричала.

– Помогите!

Крик получился. Шебуршащие звуки снизу затихли, дав последнюю надежду на лучшее. В комнату пулей залетела женщина и, увидев лужу крови, которая даже не думала останавливаться, начала бешеным ураганом вваливаться в комнаты, что-то ища.

– Нет! Что же ты раньше не сказала?!

"Что не сказала? Цикл?!"

– Что… Не сказала…

Еле слышный вопрос вырвался изо рта девушки. Женщина, его будто не услышав, продолжала дергаться из стороны в сторону, собирать бинты в единый свёрток, искала различные баночки с мазями. И девушка, будто рожая ребенка, начала чувствовать покалывания по всей области онемевшего лица, кожи живота, ног и рук. Шерил онемела полностью, совсем не замечая, как, упав на спину, начала задыхаться, чувствуя, как кровь начала течь из носа.

– Чёрт!

Последнее, что услышала Шерил перед тем, как исчезнуть во мраке собственных переживаний и фантазий, визуализированных в сон.

Проснулась девушка на кровати. Её спальные шорты были в крови. Поерзав на месте и попытавшись встать, девушка почувствовала, как по стенкам влагалища течёт что-то отвратительно липкое.

"Очередная мазь… Сколько можно уже…"

Хотелось бушевать, рвать на себе куски кожи, чтобы душа, выбравшись из ада во плоти, хотя бы на чуть-чуть смогла подышать воздухом, полетать у бескрайнего моря и, наконец, обрести свободу.

Встав на ватные негнущиеся ноги, перед этим пересилив себя стерпеть невыносимые ощущения внутри себя, Шерил, добравшись до зеркала в ванной, увидела нечто. Перед ней стояла измученная, вся в крови и грязи девушка. Некогда она приплыла на остров в коктейльном платье на высоком каблуке, а сейчас… Что с ней сейчас? Прошло всего ничего, а девушку нельзя было узнать даже ей самой.

– Подруга, ты знала, что мы в дерьме? – Спросила Шерил саму себя. – Да, знаю. Справимся со всем этим дерьмом? Справимся. Я согласна. Я тоже.

"Переговорив" всё с самой собой, девушка, даже не заметив, как умылась и поправила волосы, вышла из комнаты, только сейчас почувствовав странную жару в районе груди. Это была мокрая, вся в вонючем поту девушки, кожаная книжечка.

"Эта старая дура не догадалась добраться до помывки меня и поплатилась крупной монетой".

Лишь усмехнувшись про себя о работающей всегда карме, девушка, присев на мокрую кровать, принялась читать всю книжку вдоль и поперек. Она понимала, что в ней можно найти информацию почти на любого человека острова. Медсестра пользуется спросом даже у Артура.

"Либо он сам принялся за операцию и разорвал себе грудь, что, возможно, пойдет и за правду".

Перелистывая пожелтевшие, разорванные, а где-то исписанные донельзя страницы, Шерил не могла найти ни одного знакомого имени. Были все: от языческих до заковыристых, будто бы иностранных.

"Альсина, Симона?.. Что это вообще… Сергей, вот!"

Но информации по нему было категорически мало. Будто он, приходя самостоятельно к старухе, напоминал о своих проблемах и, дожидаясь отваров, уходил куда-то к себе.

"Не доверяет записям? Боится, что найдут? Тогда должны быть причины для такой паранойи. Может, вообще не сам приходит, а бабку заставляет ходить к нему".

Вопросов было несоизмеримо много, уж тем более сравнивая с количеством ответов, которых нет и не будет в помине.

"Хорошо, про Сергея я знаю, что тот имеет больную спину и глаза. Возможно, работает в ночные смены, а не на плоту. Может быть, работает стажёром или шахтёром. Тогда логично, что старуха сравнивала Артура и Сергея. Огонь и вода. Один работает, другой, что я заметила, халтурит и страдает непонятно чем".

Но Шерил не верила, что пазл смог так быстро сложиться воедино. Она только недавно узнала крупицу правды о Викторе и его причине неспособности говорить.

"Либо старуха вправду не увидела книжку, занятая делом, либо… Хватит параноить! Никакая это не проверка".

Хоть верить хотелось в то, что старуха просто не смогла на старости лет понять всю аферу девушки, но в глубине души та понимала: она не так проста, как кажется. В ней есть стержень, что смог на чуть-чуть усмирить Шерил.

"Как она и сказала, я ураган. Буду этим ураганом дальше. Цветок знаю, местонахождение тоже, но это единственное, что пугает меня. Не хочу сталкиваться с этим отбитым".

Всё же, перешагнув через все свои принципы и недомогания, Шерил, одевшись во что-то приличнее пижамы, начала ковылять мелкими, еле слышными шажками в сторону выхода. Девушка не была способна на быструю ходьбу, да и, заметив спокойного, спящего Мухтара, та не захотела тревожить сон больной на голову собаки.

"Еще залает, фиг отделаюсь".

Выйдя на улицу, девушка тут же почувствовала, как ветер, обволакивая лицо, начал вместе с тем душить девушку. Груда песка из ниоткуда начала лететь, словно по течению на недоумевающее, напуганное лицо. Откашлявшись и смахнув с себя застрявшие частички песка в волосах, Шерил начала оглядываться, стараясь заметить причину. Но песка больше не было.

"Нормальная встреча! Не успела ахнуть, так тут песок сыпется с крыш... Это максимально странно". – Задумалась девушка, стараясь теперь с быстрым темпом добраться до нужной ей точки. Но прохода в лес не было. Будто его забетонировали огромной каменной стеной, закрывая ото всех правду, скрывающуюся там.

"Бред… Не могут же эти цветы быть только на поле… Кто-то их точно собирал. Бриджит".

Вспомнив свой первый поход к ней и также увидев перед глазами планировку комнаты, та ненароком вспомнила, что на гравированной деревяшке висели розы, напоминающие те, что нужны для женщины.

"Тогда вдвойне странно, зачем ей эти цветы. Еще название странное".

Все же, не став медлить, Шерил, сориентировавшись в пространстве, вскоре увидела тот самый злосчастный домик гадалки Бриджит. Воспоминания оттуда не были хорошими, ни одно.

"А ведь она еще хотела, чтобы я трудоустроилась, и сейчас занимается этим вопросом. Будто просила её вообще что-то делать".

Подойдя к дому ближе, девушка начала ненароком разглядывать женскую тень в окнах, вслушиваться в такую громкую тишину. Её давило осознание, что сейчас может произойти всё, что угодно.

"А я ведь еще зациклилась на Сергее. Там же старуха была должником у Лауры. Надо бы и это узнать на досуге".

Всё же, не увидев ничего подозрительного, как казалось Шерил, та, подойдя к двери, дернула на себя, но она не поддалась. Было ясно, что дом заперт и, скорее всего, Бриджит находится где угодно, но не у себя дома. Это радовало и пугало одновременно.

"Тогда придётся взламывать замок, снова".

Шерил никогда не нравилась идея того, что та самая настоящая воровка и клептоманка. Винить она не могла никого, даже Майкла. Всё же девушка сама настаивала на обучении её трюкам по взлому и незаметной краже вещей. Достав спрятанные в волосах невидимки, Шерил, присев на корточки, только сильнее почувствовала, как по стенкам гениталий сползает что-то липкое, мерзкое.

"Боже-е-е-е".

Стараясь не зацикливать своё внимание на этом чувстве, девушка, вставив невидимки в замок, начала прокручивать их в стороны, но, почувствовав испепеляющий взгляд на себе, отпрянула. Дверь уже была взломана, Шерил оставалось только войти внутрь, но странное предчувствие сверху пугало, дразнило.

"Надо валить в дом. Еще эта дура придёт, мало мне не покажется".

Быстро юркнув в дверную щель, Шерил постаралась изо всех сил не смотреть назад, как бы ей ни было страшно и интересно одновременно. Склизкое чувство страха, пробегающее по коже, быстро испарилось вместе со звуком закрывающейся двери. Дом Бриджит был единственным безопасным местом здесь. Любой дом с закрытой дверью был безопасным местом в деревне. На улице совсем никого нет, как бы Шерил ни гуляла и ни осматривала все проёмы между домами. И даже там не было души. Не лежали бомжи, бездомные или скинутые на произвол судьбы животные.

"Хорошо, просто пройти на второй этаж, правую дверь и взять эти гребаные цветы…"

И Шерил уже направилась вверх, как услышала по левую сторону от себя странное мычание, будто бы чтение молитвы.

"Сука, я опять нарвалась на какую-то беду!"

Но кто-то, будто схватив девушку за руку, повёл в противоположную сторону от нужной ей двери. Повёл туда, откуда пахло благовониями. Они затуманивали разум окончательно, неприятно жгли горло, отчего хотелось избавиться кашлем, но было нельзя, Шерил не могла прервать ритуал.

– Этот подарок удостоен тебе, наш Господь. Прими его с улыбкой на своём кровавом лице и дай нам почесть за него!..

Грубоватый, вкрадчивый женский голос давил на виски. Ему хотелось подчиниться, хотелось увидеть того самого "Господа" и его окровавленное лицо.

"Что за почести? Что за жертву она приносит?"

Но девушка уже не слышала ни себя, ни окружающие её звуки. Только голос застрял у неё в голове, как бы напористо она ни хотела от него избавиться: закрывая уши, стараясь пронюхать чистый, без ядовитых нот воздух.

– Прими сей дар, да благослови нас, смертных! О Великий!..

Шерил, уже подойдя к закрытой ото всех двери, начала медленно приседать сначала на четвереньки, а затем, опустив голову к полу, начала видеть тусклое свечение, бьющее по непривыкшим к темноте глазам. В мелком проеме не было видно ничего, что подсказывало об окончательном сумасшествии Бриджит – только пара свечей стояли по разным сторонам, очерчивая контур грубоватой внешности женщины от кромешной темноты в комнате. Шерил, по крайней мере, не хотела верить, что женщина окажется очередной культисткой и девушка вновь останется на грани жизни и смерти, продолжая связь с чернокожей гадалкой.

"Это точно Бриджит! Ноги, черные, длинные. Пальцы сложены в молитву. Сука, голова…"

Но девушка не могла уйти, не открыв дверь. Что-то внутри неё просило сделать это. Подойти к женщине, попросить присоединиться. Поцеловать ту?..

"Валить! Нужно забрать цветы и убираться отсюда!"

Постаравшись встать и при этом не упасть, девушка, уже доковыляв до нужной ей комнаты, посмотрела назад. Голос, читающий молитву, переставал быть таким ярким и громким. Бриджит скоро выйдет, и Шерил не поздоровится, если та увидит, как она крадет нужные старухе розы.

"Была не была. Это последняя надежда, чтобы получить ответы".

Открыв дверь, девушка обратила своё внимание на стену, где и вправду висели сушеные, омертвевшие розы. Но каждый цветок отличался своей индивидуальностью. На первом лепестков не было вовсе. Но стебель отличался от всех остальных своей грозностью: на нём не было даже живого места, где бы не вырос острый шип.

"И что это за уроды? Я не думаю, что ей нужны какие-то такие розы... Ладно, возьму этот, но что-то мне это не нравится".

Высмотрев быстрым взглядом второй стебель розы, Шерил увидела, что на некоторых не было стеблей вообще, на некоторых не было и шипа, а некоторые были чисты и свежи, будто только что срезаны с того самого поля, где они, по словам старухи, и росли.

"Возьму тот, что не имеет стеблей по бокам и шипы. И, сука, что за привычка просить, но не уточнять, что именно она ждет от роз?! Я могла бы выбрать ту, что совсем чиста и свежа, хотя, возьму и её тоже. Пусть подавится".

И так, схватив три розы, Шерил аккуратно, как мышка, на цыпочках вышла из дома, также, как и на улице, почувствовав странное, необъяснимое чувство тревоги.

"Плевать, главное отдать этой дуре лепестки".

Дойдя до дома старухи, Шерил старалась, как в детстве, не накручивать свой разум о монстрах позади себя. Оборачиваться было страшно. Сама мысль о том, чтобы увидеть обозленное лицо Бриджит и новое оружие в руках, которое непременно прилетит в пустой череп девушки. Она снова начала карать себя за глупые, будто ребяческие проделки.

"Сама себе проблемы создаю, а потом боюсь правде в глаза посмотреть".

Открыв дверь и уже показавшись на глаза озлобленной женщине, Шерил было хотела подать цветы в руки и убежать к Майклу, но вдруг старуха, дернув девушку за руку, отряхнула её от беспечных мыслей о побеге.

– Вы что, больная?! Отпустите!

Плохо срезанные ногти впились в нежную кожу девушки, отрезвляя её лучше любого крика. И лучше бы старуха зарычала, чем убивала Шерил гнетущей, слишком громкой для такого момента тишиной.

– Ты что, сука паршивая, убить нас хочешь?

– В смысле убить? Отпустите!

Попытка вырваться из мертвой хватки не получалась, как бы Шерил не дергалась на месте. Сейчас единственным выходом являлся кулак и выбитые пломбы у женщины. Но девушка боялась даже рыпнуться на неё. Сзади стояла собака, готовая наброситься в любой момент.

– Я тебя просила собрать цветы в поле, но никак не у неё... – Голос старухи стал наждачной бумагой проезжать по ушам. – Ты понимаешь, что нам грозит в случае, если они узнают о цветах?

"Кто они?!"

Но Шерил, как бы ни хотела, не могла даже запищать в немой просьбе остановить этот напор. Виски затрещали, казалось, по швам, а рот, открывшись, было хотел выдавить долгожданный приглушенный звук, но старуха вновь опередила её.

– Я за твои глупые, беспечно-молодые проделки на погребальный костер не собираюсь. Либо делай то, что я скажу, либо я стану доносчиком. Я скажу всё, чтобы прожить свои последние дни не там, в темноте, на колючем сене, а у себя дома. Поняла?!

Старуха пугала, но также и предупреждала. Каждый бы так поступил на её месте, без исключений. Шерил это понимала, оттого жалобно заскулила, пытаясь исправить без того ужасающую ситуацию.

– Я не хочу вашей смерти, но почему эти цветы так важны Брид…

Не успела Шерил закончить предложение знакомым именем, как старуха закрыла рот шершавой рукой, обжигая её обкусанные до мяса губы.

– Не произноси их имена, когда ты находишься в таком положении.

"Положении? Кражи?"

И старуха, будто прочитав мысли, продолжила:

– Никто не смеет красть и делать что-то с её вещами, вещами местной верхушки. – Зашептала старуха, будто поняв, что Шерил не так проста, как кажется, и ей можно доверить. Хоть и девушка была в своей реальности, внутри себя, ей не мешало внимать каждое слово, произнесенное о культуре острова.

"Верхушка? Тогда почему при встрече Бриджит помогала мне и даже говорила, что заслужила удар после отвара? Что происходит?!"

– Предлагаю единственное верное решение – вернуть ей её цветы и никому не говорить. Даже мельком не спрашивать про розы. Поняла?

Но девушка не понимала, как бы ни старалась. Всё до сих пор казалось ей сном. Она не могла понять, почему она должна помогать людям. Почему должна терпеть их нападки в свою сторону. Почему должна работать во благо острова. Но Шерил, во избежание конфликта и лишних вопросов, измученно коротко кивнула, немо соглашаясь с планом.

– Вот и хорошо. Ступай.

И старуха, проведя девушку за руку прямо до двери, закрыла её на ключ.

– Старая тряпка. Строит из себя хер знает что, а потом кукуется.

Всё же вздернув подбородок наверх, Шерил было хотела пойти в дом Бриджит вновь, но вскоре услышала странные ерзающие звуки, короткие всхлипывания. Пара шагов вперед, и мысль, что два человека занимаются тем, до чего нет дела Шерил, но чей-то грубый голос напугал её, заставив ту прислушаться к обстановке лучше.

– Не рыпайся, а то горло перережу...

"Я ничего не слышу. Я ничего не вижу. Я ничего не говорю..."

Поняв, что день только начался и не в самом лучшем свете, Шерил, точно боясь напороться на более серьезные проблемы, чем поцарапанная кожа от ногтей старухи, быстрым шагом направилась в нужную ей сторону. Стараясь глазами бегать по каменным стенам домов, Шерил совсем не поняла, как звуки становятся ближе, а вскоре взгляд зацепили силуэты, два мужских: один выше и стройнее, а второй – более низкий, но широкий.

"Виктор?! Нет!"

– Эй ты! – Закричала девушка, совсем не думая о последствиях. Мужчина, увидев странную незнакомку, прищурился в попытке разглядеть незнакомку и, казалось, увидев что-то в Шерил, выпрямился, выставил нож к горлу, уже начав медленно, издевательски надавливать на тонкую, белоснежную от страха кожу парня. Перепугавшись за Виктора, Шерил, уже не думая ни о чем, даже о собственной случайной смерти, побежала, что было сил. Живот сдавило, рвота начала жечь горло. Корзина с цветами давно выпала из потных рук, оставив после себя приглушенный треск.

– Стоять на месте!

Но Шерил не слышала и даже не пыталась. Прибежав на задворки, где проходили лишь частички света, скрытые за тучами, Шерил, запыхавшись, спросила:

– Кто вы?! Отпустите его!

– Заткнись, иначе вырежу паренька.

Уже став нащупывать пистолет, спрятанный в колготках, девушка не стала бы долго церемониться, если бы не Виктор, замычав, аккуратно задергав головой.

"Рано? Нет, ни хера не рано!"

Но мужчина, заметив странные колебания злосчастной ткани, сказал:

– Не смей делать того, о чем позже пожалеешь. Сейчас твоя очередь.

"В смысле моя очередь? Они пришли за мной?!"

Шерил заметно потускнела, стараясь не показывать накатившие в мозг эмоции и понять, что эти люди хотят от неё и Виктора.

– Что вам нужно?

– Ты.

Поняв, что мужчине нужен не Виктор, а только она сама, девушка, даже не раздумывая, подняла дуло пистолета к своему горячему виску. Напряжение пролетело холодным сквозняком между зданий, и это почувствовали абсолютно все.

– Что ты делаешь?! – Недоуменно спросил мужчина, выдавая свою главную слабость — живая девушка. Ему нужна живая Шерил!

– Я... Я нужна именно вам и именно живой, что вы хотите? – Спросила Шерил, стараясь изо всех сил держать инстинкты в спокойствии и не выпустить всю обойму прямо в лицо неизвестному.

– Нам нужен... А тебе какое дело, глупая баба?! Стреляй!..

Мимолётное, еле слышимое сомнение промелькнуло в голосе именно на последнем слове "стреляй".

– Я понимаю, что ты запуган, но прошу, отпусти Виктора и возьми меня взамен на него.

"Я должна не прогадать и понять, что к чему. Им нужен кто-то или что-то, но Виктор скорее использован как приманка для меня? Нет, он был бы приманкой для деревенщины! Они знают его?!"

– Это нам и нужно, но я не могу дать тебе выстрелить в себя. Ты пойдешь со мной и парнем. Не дай бог, он расскажет всему поселению. По приходу в нужную точку я отпущу Виктора.

"Надо уговорить его не бояться, что Виктор расскажет всем про этот инцидент... Сука... Он даже разговаривать не может!"

– Если не отпустите Виктора, я всажу всю обойму не только в вас, но и в себя. Отпусти его!

Последнее предложение Шерил сказала грубо. Горло запершило, будто девушка наглоталась песка, а голова начала гудеть от прохладного металла у виска, который Шерил выставила на себя самостоятельно.

"Какая я дура. Не дай бог холостой патрон окажется не вначале..."

Мужчина, лицо которого закрывала черная маска с одними прорезями для глаз, заметно напрягся: мышцы стали напряженными, а глаза стали изучать девушку с ног до головы, будто тот что-то прикидывал, может...

"Он вспоминает меня? Он что, наемник?! Кто заказал убийство на меня?!"

Виктор, аккуратно подняв голову, будто что-то услышав во всей суматохе, резко ударил девушку по коленям. Шерил отлетела на пару сантиметров, но вместо того, чтобы удивиться, девушка испугалась, инстинктивно отпрянула ещё дальше. В том самом месте, где девушка совсем недавно распиналась и пыталась выяснить причину покушения, с оглушительным писком прилетела пуля.

"Боже, боже, боже!"

Общая суматоха переросла в кровавую бойню на жизнь. Мужчина, поняв, что всё провалилось, надавил на горло Виктору, но парень, закрыв кадык ладонью, получил сильный, глубокий порез. Юноша зашипел, пальцами начав придерживать кровоточащую рану, пока неизвестный начал убегать, а Шерил, в последний раз посмотрев наверх, увидела длинный силуэт девушки. Волосы волной развивались по обезумевшему ветру, а руки держали тот самый пистолет. Всё было подстроено.

"Ну уж нет!"

Закричала Шерил, переместив пистолет теперь вперед, прямо на спину мужчине. Выстрел, и девушка промахнулась. Но тут же, выбежав из-за затворок, увидела, как нападавший, выставив руки вперед, принял на себя прыгающую с крыши дома напарницу.

"Они заодно, чёрт!"

Выстрел, и пуля попала прямо в голову мужчине. Тяжелый всхлип и бульканье вырвалось из его рта в последний раз. Но девушка, будто не замечая этого факта, бешеным мотором побежала в неизвестном направлении, дальше дома Бриджит, старухи, затворок.

"Я не дам тебе убежать!"

И Шерил, выставив пистолет вперед, почувствовала, как руки начали постепенно привыкать к увесистому предмету. Пальцы, разглаживая шершавую поверхность, нажали на курок. Выстрел, и пуля попала куда-то недалеко от незнакомки, лицо которой закрывала идентичная балаклава с прорезями для глаз. Почувствовав опасность, наёмница начала увиливать от следующего выстрела, пробегая всю дорогу зигзагом.

"Я не смогу так попасть в неё! Я должна хотя бы понять, куда та бежит".

Погоня проходила ужасно, неумело. Маневры незнакомки были непредсказуемыми, отточенными, будто бы та убегала не в первый раз. Пара попыток попасть в "цель" оказались неудачными, но вот девушки обменялись выстрелами. Шерил попала наёмнице в руку, а та попала девушке в плечо. Боль пульсацией начала подавать немые сигналы об остановке, тайм-ауте. Но Шерил не могла оставить этих людей просто так.

"Она привела меня к «Красной» горе!"

Пути назад не было, всё происходило быстро. Обе девушки запыхались, бежали через силу. Стреляли с неохотой.

"Я не понимаю её тактики. Она чёртова наёмница, почему она не может просто меня убить?!"

Но вопрос испарился с новой вспышкой перед глазами и звоном в ушах. Очередной выстрел повлёк на Шерил волну накатившей усталости. Плечо заныло сильнее, просило перебинтоваться. Чёрные точки закружили в глазах.

"Я слишком много потеряла патронов. Стреляла без умолку, молодец! Теперь я в ловушке, а не она".

Хоть и в обойме были патроны, но количество затрат на одну девчонку были слишком огромными. Шерил это понимала, особенно с осознанием, что даже не знает, откуда Бриджит брала свои, как оказалось, полностью заряженные магазины.

"Плевать, выстрелю как получится".

И Шерил, медленно пробираясь в чащу леса, начала вслушиваться в каждый шорох, вой ветра, проходящий между деревьями. За ними скрывалась та, кто может убить её. Но без лишних слов и действий Артур, притянув девушку за волосы, прижал её к острой, шершавой кроне ближайшего дуба. По спине прошлись острые иголки, а по голове треск боли.

"Она завела в ловушку?! Они сделали это специально?!"

Но вопрос быстро испарился с вонючим запахом изо рта и его сухим, точно кинжал, голосом.

– Я, думаешь, в игры играть буду? Твой путь закончился, даже не начавшись.

– Попробуй, тварь. – Еле слышно зарычала девушка, чувствуя, как огромные пальцы сомкнулись у горла, оставляя легкие обжигаться последними остатками кислорода. Выставив пистолет прямо к мужскому животу, девушка выстрелила и…

– Холостой. – Ехидно зашептал тот, чувствуя, как девушка обмякла, окончательно поддаваясь под объятья собственной смерти.

Краем глаза девушка увидела убегающую, хромую девушку. Провожая ее взглядом, всю в блестящем поту незнакомку, Шерил поняла одно: та вернется за местью, игра не окончена.

"Сейчас нужно получить свободу в действиях и бежать отсюда к чёртовой матери".

Руки, хаотично начав ерзать, заставили Артура обратить на это внимание. Шерил, уже сорвав какую-то мелкую веточку, замахнулась и произвела попытку уколоть ею мужчину прямо в глаз, но, сорвав одну из двух душащих девушку рук, тот схватил ветку и было хотел выкинуть, но поддавшаяся инстинктам Шерил, поднеся пистолет прямо к лицу, выстрелила, оглушившись и вмиг почувствовав, как на щеке брызгом оказалась кровь. Мужские руки, сомкнувшиеся на шее, тут же ослабли, а Артур, упав на колени, схватился за кровоточащий подбородок, оставляя на Шерил сотню приятных, казалось, от оргазма мурашек.

– Кх-х… Ха…

Смотреть на полумертвого, казалось, через пару дней усопшего парня было приятно, поэтому Шерил, ударив того затвором по лицу, почувствовала власть над мужчиной. Теперь ей хотелось закончить это дело, убить Артура медленной, мучительной смертью, несмотря на режущую боль в плече. Она бы добилась своего, пальцами вдавливая мокрые глаза внутрь черепа, но вдалеке кто-то, окликая Артура, заставил девушку закончить на единственном предложении:

– Еще раз я увижу тебя – пеняй на себя.

И девушка, начав быстрым шагом добираться до корзины с цветами и Виктором рядом, вскоре не увидела ничего из этого. Всё будто провалилось под землю. Обернувшись по сторонам, посмотрев на оранжевые черепицы крыш домов, Шерил боялась увидеть ещё одну засаду, новую битву, где её убьют точно.

Поняв, что девушка потеряла всё, что только можно, та быстрым, резким шагом направилась в сторону дома старухи, осознавая, что только что произошло.

"Сука, меня убьют и высушат, если узнают о пропаже цветов… Я вообще только что убила Артура! Что со мной вообще происходит?! Что вообще здесь происходит?!"

Наконец, Шерил, прибежав к старухе, увидела, как на мягком стуле сидит такой же обмякший, как и девушка, Виктор. Не хотелось даже думать о том, что во всём снова виновата Шерил.

"К чёрту эти записи! Прямо сейчас подкину их в дверь этой дуре и пусть думает, что заболела деменцией! Я не хочу даже думать о своей вине абсолютно везде!"

Виктор, обрадовавшись приходу Шерил, было хотел встать, но из-за дрожащих ватных ног тот неуклюже упал. Девушка, даже не замечая этого, побежала на второй этаж и, увидев дверь спальни, закинула туда записную книжку. Один смертный грех, казалось, исправлен, но дверь, заскрипев, отворилась. Девушка, поняв, что может быть поймана с поличным, юркнула в ближайшую комнату. Это оказался чулан. Запах времени залетел в легкие вековой пылью, оставляя щекотные вздохи. Хотелось чихнуть, заплакать от частичек, попавших в глаза, но Шерил боялась не сдержаться. Боялась, что, узнав вора, старуха, имя которой девушка до сих пор не знала, не только выгонит ее из дома, но и оставит месяцами гнить на острове без ответов.

– Оставь книжку, дорогая. Сейчас у нас новости куда интереснее, чем твои безрассудные мысли.

Голос был грубым, но на фоне с металлической женщиной — ярким, выделяющимся.

"Бриджит… Пришла узнавать про цветы?!"

Первое, что подумала девушка, стараясь вслушаться в диалог двух женщин.

– В этой книге не только мои мысли.

– Всё равно оставь. Я получила работу для твоей гостьи. Сейчас эта новость куда важнее… – Резкая пауза заставила мышцы напрячься. – Где она, кстати?

Шерил поняла, её поймали с поличным. Цветы украдены, а Виктор, вроде как, жив-здоров. Всё вроде бы хорошо, но что-то девушке не давало покоя.

"Может он написал про них? Боже, нет!"

Вслушиваться в голоса становилось тяжелее. Мысли путались между собой, оставляя Шерил в недоумении только больше.

– Прогуляться решила.

– Как можно гулять, имея прямую цель?

– В смысле?

– Ты же послала её за розами. Верно?

Старуха замолчала в тот же миг, как Шерил услышала собственное сердцебиение. Оно, бешено бившись в агонии, заставляло девушку выйти, сказать всю правду.

"Нет, я останусь бессовестной. Я обязана дослушать".

– Да, отвар ей необходим.

– Какой?

– Что-то с девочкой происходит. Совсем дитя слабое. Стараюсь до конца её выдержать, может, присоединиться.

"К чему? Сука, снова я не могу ничего узнать, а только впитывать!"

– Я уверена, твои отвары никого не оставят в плохом самочувствии. Ну и ты тоже не расслабляйся, мы все ждём их на празднике, никто не должен быть в болезненном виде.

– Конечно… – Голос старухи потускнел, будто ей не просто сказали про Шерил, будто она её потеряла, будучи родной бабушкой. Что-то в сердце Шерил зашевелилось. Вина? Отчаяние?

"Она будто меня на смертную казнь отдаёт…"

– Я пошла. Предупреди по её приходу, что я у себя дома жду её.

– Конечно.

– До встречи, Ма.

"Она её мама? Охренеть..."

Не веря своим ушам, Шерил, уже не в состоянии держаться на ногах, почувствовала головокружение. Ноги таяли, слабея, медленно опускались вниз. Пыль, казалось, добралась до легких, прилипая к мясным стенкам. Девушке необходимо открыть дверь, что она через пару мучительных секунд и сделала, окончательно не перестав слышать стук двух пар каблуков. Удушающе чистый воздух ударил девушку по голове.

"Это слишком даже для меня…"

Свыкнуться с мыслью, что Бриджит оказалась не простой гадалкой, а настоящей сектанткой, при этом имея здесь родственные связи... не получалось и не получится. Остров связан толстой нитью, словно пуповиной. Поколение за поколением здесь приходят люди, чтобы продолжать игру, продолжать молить Господа обо всём, что взбредет в их воспаленные, уже давно затуманенные умы.

Поняв, что теперь Шерил узнала одну из тайн Бриджит, та также начала задумываться: "а можно ли поэкспериментировать с этими знаниями?" Резкая мысль манипулировать Бриджит и старухой взамен на знание об острове напугали девушку, соединив ноги и встав на колени, та начала отмахиваться от навязчивых идей, словно от липкой паутины.

"Либо я все еще в бреду из-за этого инцидента в лесу, либо, что правдиво, я уже постепенно схожу с ума".

Всё же, не став липнуть в этой паутине ещё раньше положенного времени, Шерил, уже встав и скрыв окровавленную полоску достаточно глубокого пореза от пролетевшей мимо пули своими волосами, начала идти вниз. Пару раз зашипев от своего недоверия к деревенщине, — рана, казалось, вот-вот сгниет и убьёт девушку от мучительной боли, — девушка всё же показалась. Снизу её встретили старуха и Виктор. Наконец ответив на его приветствие своим еле заметным взмахом руки, девушка медленно, опираясь на поручни, пошла вниз. Парень было хотел помочь, заметив, насколько Шерил трудно, и уже встал, но в гостиную вышла женщина.

– Шерил? Как ты тут оказалась?

"Она всё давно поняла. Я должна ей, хоть кому-то, намекнуть, что уже устала от вранья".

– Да так, мимо заскочила за… Там надо было. – Вывернувшись, хоть и неумело, от ответа, девушка, уже спустившись, коротким кивком показала Виктору, что всё хорошо. Тот с неохотой, но сел, продолжая шипеть, надавливать пальцами на забинтованную ладонь, будто окончательно пытаясь остановить покалывания от пореза.

– Что, сейчас опять пойдешь? Не советую, лучше пережди здесь. Какие-то люди напали на Виктора, всю душу разорвала в догадках.

"Почему при Викторе не расскажет о розах? Боится за него, также, как и за меня?"

Шерил, почувствовав полную свободу действий благодаря присутствию Виктора в комнате, начала язвить в привычной своей манере, будто напоказ.

– Будь моя воля, еще бы с утра отказалась. Ногу же чуть ли не сломала.

Взгляд женщины потускнел, стал острее. Ей было ясно, что девушка делает всё для Виктора.

– Хорошо, будь по-твоему. Бриджит тебя звала. – Обиженно сказала старуха, отведя взгляд в сторону. Она бы и продолжила заниматься своими обыденными вещами, пока Шерил, почувствовав слабину, не напала словесно, будто стараясь вывернуть личную глубину женщины наружу, заставить ту оголиться, но не телом.

– Может скажете, почему обиделись?

– Надо будет, сама поймешь.

Посмотрев на Виктора, Шерил не увидела ничего, кроме настороженной, тусклой гримасы. Ему, казалось, было больно слушать этот спор, который образовался из ничего.

Увидев изучающий взгляд девушки на своём лице, парень, перестав указательным пальцем давить ладонь, приподнял его к губам, одними лишь губами произнеся: "Чш-ш-ш-ш..."

"Ещё я буду корячится, и молить о извинении!"

И так, выйдя из дома, Шерил пошла к Бриджит, настороженно смотря назад, на дверь дома старухи, как маленькое дитя выжидать, когда мама выйдет за ней, скажет: "Прости меня, дочь", и позовёт в свои объятия, извиняясь за то, чего не сделала. Но этого не происходило, сколькими бы призрачными надеждами не утешала себя девушка. Что-то кольнуло в сердце, то ли от обиды, то ли от совести, она так и не поняла.

Не желая видеть сегодня даже собственное отражение в зеркале, Шерил, добравшись до нужного дома, бесцеремонно открыла дверь, буквально ворвавшись к Бриджит. По лицу женщины, сидящей на диване, сразу стало ясно, что та недовольна поведением, но, попытавшись скрыть это еле заметным прикусыванием губы, начала:

– Я получила тебе работу.

– Всё, могу идти?

Засмеявшись скорее ехидным смехом, чем искренним, Бриджит, вальяжно откинувшись на мягкую спинку дивана, улыбнулась, рассматривая гостью хищными глазами. Шерил не понравилась подобная игра в гляделки. Девушке захотелось поскорее скрыться из виду, потеряться, наконец, оставшись одной, попытаться понять, в чём та провинилась раньше, что ведёт себя так сейчас.

– Ядовитая ты, да только противоядие можно найти прямо на поверхности.

– Еще и шутите. Ответьте уже на вопрос.

– Ты боишься напора. Кто посмеет к тебе притронуться морально, быстро побеждает, даже не вкусив твоей злости.

Отведя взгляд куда-то в сторону, Шерил почувствовала себя по-девичьи наивной дурочкой, которую ругают, а вскоре поставят в угол глазами бродить по узору обоев и думать о своём поведении.

Сохранять лицо не получилось, как бы девушка ни старалась — губы кривились от одной мысли, что её принижают, снова не поняв её внутренних демонов, которые тоже хотели любви, хотят до сих пор. Не заметив как, большой палец начал бродить по ладони, проходился по остальным четырём. Рука была потная, без глубокого пореза, которое получил Виктор из-за Шерил. Не будь её на острове, он бы жил также настороженно? Его избивали раньше?..

– Без ваших наставлений обойдусь.

– Как угодно. Моя главная задача — помочь тебе выплыть из этой "пучины", которую ты сама придумала, – На секунду Бриджит замолчала, будто дав Шерил осознать услышанное. – Не понимаешь тех, кто живёт в катакомбах, а ведь сама попала по блату.

– Какому блату?!

Будто специально, но Бриджит, проигнорировав вопрос, вновь посмотрела на Шерил. Прямой контакт хозяйка не избегала, в отличие от всеми известной девушки, чье имя уже ходит у всех на слуху.

– Работа пока не у тебя в кармане. Ты должна доказать, что способна коммуницировать с людьми. Они не должны бояться тебя, ты не должна их. Уяснила?

"Что за блат?"

Слышать такой упрек Шерил пришлось впервые. Её называли шлюхой, сосалкой, просто женщиной, будто это похабный или даже оскорбительный статус, но никогда не упрекали в блате.

"Хорошо, раз не «расслышала», значит, есть что утаивать".

– Нет, не уяснила. Кому я еще помогать тут должна?

Женщина помедлила, будто прикидывая.

– Майя, знаешь такую?

"А вдруг".

– Та, которая медсестра?

– Да.

"Может быть, «Ма» — это было сокращение имени, а не слова «мама»?"

На миг девушке показалось, что один вопрос закрыт. Но эйфории от своей находчивости и прочих "хороших" качеств не последовало. Шерил разгадала самую глупую, ничтожно мелкую "загадку", если её так можно назвать, за которой стояло лишь полное имя старухи — Майя.

– И как руководитель отеля узнает, что я ей помогаю? Научилась коммуникации?

– Есть люди в его тени, которые знают даже то, что ты взяла мои цветы.

В горле запершило, захотелось откашляться. Но Шерил, проглотив колючую слюну, подавила в себе это желание. Сейчас по коже, в душной комнате гостиной, казалось, пробежал ветер страха. Взявшийся из ниоткуда и улетевший в никуда. Попытка стоять ровно и непоколебимо не получилась, дернувшись плечами, отгоняя холодок, девушка выдала своё опасение.

– Да, я украла эти цветы. Я не знала, что они даже значат.

– Так и не знала? Ма не рассказала, что они значат здесь?

"Я потратила херову тучу патронов! Из оружия остались мои кулаки, даже непобитый… Мне конец".

Захоронив саму себя, Шерил только и могла вдыхать горячий воздух своими похолодевшими от страха ноздрями. Хотелось испариться, утонуть, умереть, лишь бы не слышать всего этого.

– Дитя, ты расстроишь многих, если их не окажется у меня.

"Снова дитя! Это что, какое-то местное обозначение?"

Но Шерил уже не думала: в голове шуршал звук её разорванных тонкой пленкой мыслей прошлого. Сейчас, украв поистине что-то ценное, она не откупится страхом или потом, стекающим по её бледному лицу. Ей придётся пожертвовать собственной, если уж не бесполезной для всех, жизнью, лишь бы найти те.

"Я даже ничего не сделала толком, а уже подписала себе приговор..."

– Чего заткнулась? Язык проглотила?

Шерил было не до её знакомых нервных смешков и таких же ехидных лисьих прищуров глаз. Ей было страшно даже что-то сказать, заявить против. Любой ответ может быть шагом как вперед — к побегу из злосчастного места, так и назад — стать прислугой местной верхушки, быть здесь до конца лет, забыв о городской жизни и прочем, о чём так начала скучать Шерил. Раньше она даже не представляла, что когда-нибудь начнёт молить бога простоять в часовых пробках на трассе или огромной очереди в магазине. Пообнимать свою брошенную собаку, которая, наверное, ждёт хозяев. Брошенную, такая же, как и Шерил.

– Я найду их, сорву новые, я знаю, где они…

– Не знаешь ты ничего! Убирайся вон. Работа у тебя есть, но нет совести. Ты гнилая тварь, думающая только о себе.

Но девушка уже не слушала. Выбежала с мокрыми глазами на улицу, почувствовав, как холодный ветер обгладывает лицо вместе с капающими сверху каплями. Ей сейчас было плевать и на работу, и на всех людей, находящиеся на острове. Ей было больно, страшно осознавать, что девушка...

"Я стала той, кого ненавидела, ненавижу! Тупые куклы без мозгов, готовые ободрать ногти до мяса, лишь бы получить желаемое. А чего желаю я? Свободы? Правда её или чего-то большего?.."

Остановившись прямо у дома Лауры, Шерил, убеждая себя в одной единственной мысли, ворвалась, стараясь показать всем, что она здесь. В крови хлестало отчаяние, гнев, страх, боль. Поток свежей информации стучал отбойным молотком по мозгам, оставляя звон в ушах, в самой девушке огромными ранами, которые плетью били по сердцу. Она хотела дать этому чувству свободу, дать подышать, отпустить!

"Я животное! Я не способна держать себя в руках! Я убила человека! Я боюсь Майкла, хотя сама являюсь таковой!"

Добежав до кухни, девушка начала открывать ящики в поисках единственного спасения — кухонного ножа. Сейчас девушка перережет вены, распластает руку, как мясорубка, в мелкую кашицу. Срежет свой поганый, доставляющий всем боль язык. Она сделала всё, что в её силах. Она — бесполезный балласт, нефть среди бескрайнего океана. Вода рано или поздно всосет густую массу в себя, избавив природу от мусора. Но что делать Шерил, которая не хочет быть водной гладью и даже нефтью? Она хочет быть человеком, чувствовать, как напором своих рук она поднимает тяжелые блоки, оставляя все испытания позади.

– Животное без имени! Я не заслужила быть той, кем являлась! Я стала той, кого боялась, потому что слаба! Слаба духом, верой, силой! – Голос девушки першил в просьбе откашляться, но Шерил продолжала. Продолжала разгневанно искать оружие – спасение, – что разорвет её тонкую кожу шеи и... окончит все страдания раз и навсегда.

– Та где же?!

Руки, хаотично разбрасывая остальные, не менее острые предметы, резались. Мягкие подушечки пальцев давно кровоточили от прикосновений с летающим туда-сюда холодным металлом, а ладони, налившись потом, дрожали. Что-то внутри Шерил пыталось бороться, пыталось образумить ту, но туманная мгла поглотила женские глаза, оставив живой отблеск далеко позади. Где-то, где девушка не знала, что такое попасть на всеми богами забытый остров.

– Вот! – Закричала Шерил, дрожащими руками достав наружу сначала деревянную гладкую ручку, а затем само основание — лезвие ножа. Всё казалось сном, хорошим. Мучения закончатся, даже не начавшись. Но чья-то рука, медленно дотронувшись до раненого плеча Шерил, заставила ту скрючиться в болевом шоке и, выставив руку вверх, не воткнуть нож в кого-то позади. Режущий слух "ох" вырвался сзади, откуда появилась рука. Повернувшись с ножом в руке, словно бы обезумевшая, Шерил увидела напуганного, пытающегося что-то понять Виктора. Его лицо выражало полный спектр эмоций, но самая главная здесь была страх.

– Виктор?.. – Еле слышно прошептала девушка, понимая, что натворила. Сейчас в паре метров от неё стоит, лишь мелкими шажками отходит парень. Весь белый, словно бы мёртвый. Вена на лбу набухла, Шерил даже не хотела понимать, в кого превращается. Медленно, но верно разрывая кожу и плоть, она становится животным. Бесстрастным, лишь поддающимся собственным инстинктам тварью.

– Прошу, я всё объясню… Я не хотела…

Но слёзы, подступившие к глазам, начали окутывать девушку в мелкие мурашки, а вскоре всхлипы, оглушающие все её мысли. Сейчас их не было. Шерил пуста, словно сосуд. Наполнить такой легче простого, только скажи команду, девушка выполнит её, запомнит и вскоре сможет превратиться в машину для убийств. Именно такой сделал её Майкл. Кровожадной воровкой с навязанными комплексами, психологическими проблемами. Мужчина сломал её, еще молодую, будто подгадав момент. Создал из миловидной, по-девчачьи наивной девушки манекен.

– Прошу, Виктор! Я не хотела этого! НЕ-ХО-ТЕ-ЛА!

Но парень уже не слышал и даже не собирался. Он бесцеремонно разжал её похолодевшие, все в крови пальцы, достал оттуда нож и выбросил в сторону. На Шерил снова накатила истерика, граничащая с её омертвевшей давно человечностью. Когда руки были освобождены, Виктор, крепко обняв девушку, начал убаюкивающе мычать знакомую песню, тихо и аккуратно разглаживать её дрожащую, всю в поту спину. Руки девушки поднялись, чтобы разорвать волосы парня в мелкую солому, хотелось вырваться из теплой, безопасной клетки. Но ладонь, наконец уколовшись о неаккуратно срезанный волосок, обняла их, прижала к мокрому затылку парня. Слезы начали ручьем катиться по щекам, теперь, девушка не пыталась казаться силачкой. Виктор — первый в деревне человек, увидевший Шерил такой. Слабую, отчаявшуюся от жизни.

– Чш-ш-ш… – Тихо зашипел парень, одним лишь звуком показав сотню воспоминаний перед глазами Шерил. Те, вспышками, заставляли девушку вспомнить то, что терпела девушка, осознавала, но не хотела до конца — боялась разочароваться и оказаться разочарованием.

"Майкл пользовался моим молчанием. Я молчала много лет, страдая, но никак не любила, восхищаясь. Все мои практики и просьбы обучиться были только ради того, чтобы чем-то занять Майкла. Только за работой он не думал бить меня, унижать… Он восхищался мной, гладил… Он вырастил во мне Шерил, не мама…"

Первый и самый важный пазл сложился в голове Шерил, наконец говоря девушке: "Дура, очнись! Всё время тебя использовали, выращивали воровку без чувств и совести! Ты не такая!"

Пробудившаяся совесть не унималась в сердце девушки, заставляя орган болеть, разрываться от невидимых, истязающих орган цепей. Не виновата мама, которая запирала девушку дома, ограничивая запасы кислорода в жизни совсем юной Шерил. Не виновата сама девушка, что сглупила, поддалась инстинктам и, зацепившись, попала на крючок к главному врагу в её жизни — Майклу. Именно он виноват во всех её страданиях, во всех тех ужасах, из которых девушка хочет, но не может выбраться...

– Простите, Виктор. Простите за всё, что я сделала… Я… не хотела вас убивать…

Еле слышный смешок вырвался из дрожащей груди. Обняв парня сильнее, будто желая спрятаться от проблем навсегда, девушка услышала сердцебиение. Учащенное, неровное. Как и прерывистое, горячее дыхание на макушке девушки.

– Я пойду, спасибо вам.

Встав, Шерил было хотела уходить, но почувствовала зрительный контакт со спины. Это был Виктор. В его руках виднелась бумажка и перо. Записка в руках девушки не заставила себя долго ждать.

"Что случилось, Шерил? Я так перепугался за вас. Не хочу навязываться, но очень переживаю за ваше состояние. Не напичкала ли вас Лаура?"

"Как Лаура может напичкать, если я живу пока у Майи. Странно".

Желание рассказать всю правду про украденные розы и то, что Шерил подставила двух женщин сразу, участилось в сердце тяжелым ритмом. Девушке не хотелось подставлять под удар ни Лауру, ни Виктора. Поэтому, подойдя ближе, Шерил вытянулась, чтобы губы были чуть ближе к ушам. Нельзя было допускать даже мысль, что их личные, по-особенному интимные, переписки, могут выплыть наружу комом проблем.

– Я украла те самые розы у Бриджит. Сказала, что я украла их, и всё, я была как в тумане. Простите, что заставила вас беспокоиться...

Вопрос про Лауру Шерил оставила напоследок. Осознание, что домой может зайти кто угодно и когда угодно, страшило и оставляло параноидальное желание обернуться назад, замолчать и вслушиваться в давящую тишину, но это отпадало с каждой новой запиской. Они были будто успокоительным. Ровные буквы не контрастировали с местонахождением Виктора. Он будто был родом из богатой и грамотной семьи, нежели Лауры и Альфреда. Услышав про цветы, Виктор чуть поморщился, складки меж бровей напугали девушку, заставили поёжиться. Парень явно не хотел услышать именно это и именно сейчас.

"Я, честно, не видел вашей корзины у вас на руках, но, когда очнулся, увидел её пустую уже на камне. Их точно кто-то украл."

– Если украли, то есть на то причины? Розы не простые, раз Бриджит чуть ли не сожрала меня?

"Я не знаю, правда. Никогда не был участником всего этого и не хочу даже видеть их лица. По слухам только могу сказать, что те кровожадны и не щадят даже животных с девушками."

"Виктор мне не доверяет. Я уже знаю, что язык Виктора был вырезан, и по явной на то причине — слишком много знал. Я должна добиться у него этого вопроса, пока у самой язык с другими конечностями остался".

– Если так, то почему вы упомянули Лауру? Она правда может напичкать меня всяким дерьмом, будучи находясь далеко?

Лицо Виктора потускнело. Казалось, Лаура ему близка, будто по-настоящему родственница. И при этом всём он не хотел верить в этот факт. Шерил, будучи избитой тряпичной куклой, никак не хотела допускать даже мысли, чтобы кто-то, кроме неё, чувствовал те же чувства. Страх следующего дня... Не увидеть его вовсе... Бояться даже дышать рядом с "любимым" человеком.

"Лаура — не очень важный человек на острове. Но чуть что, она сразу узнает о ваших, моих и любых в принципе побегах, даже встречах! Много людей, скрывающихся за чужой тенью. Меня это пугает. Я боюсь, что с вашим характером вам достанется больше всех."

Читать записку приходилось через силу. Вспоминая все детали, которые приходилось услышать Шерил, та ненароком вспомнила, что кто-то называл Лауру важной персоной острова, а Виктор утверждает совсем обратное. Начав языком облизывать дёсна, будто на них приклеилась та самая несостыковка, девушка посмотрела на Виктора, вспомнив свой первый день, плеть и светильник.

"На её лице не было ни грамма жалости, когда та взяла этот гребаный светильник. Не думаю, что здесь простая истина. У Лауры был повод избить его".

Вспоминать первые дни стало труднее. Всегда прошлое Шерил ассоциировала с чем-то грустным, но пройдённым.

"Слава богу, я прошла те пытки с отварами. Пока я живу у Майи и вскоре перемещусь в отель, я заживу?.. Смогу ли я?"

Необъяснимое чувство вины перед Виктором снова поглотило девушку с головой, захватывая её кожу острыми, рвущими душу плющами откуда-то там, в глубине давно чёрствой, холодной души. Хотелось извиниться, покаяться за всё, что сделала Шерил. Но осознание, что обычным извинением не искупить все грехи, Шерил еле слышно прошептала:

– А что мне сделать для вас, Виктор?

Удивление промелькнуло в блестящих, до сих пор живых, ярких глазах. Виктор был поразительным человеком, всегда улыбчивый, стесняющийся, просто живой.

"Мне нужна лишь ваша поддержка. Только с помощью вас мы сможем спастись."

Бумага в руках задрожала. Внутри девушки началось землетрясение, которое мог остановить лишь ответ.

– Что я должна делать?

"Вы должны быть моими ушами, глазами и ртом. Вы должны следить, подслушивать и манипулировать. Вы станете мессией, способной остановить этот апокалипсис."

Мир девушки перевернулся с ног на голову. Буквы в записке поплыли, казалось, что запахи городской жизни — бензин, попкорн и вонючая канализация — вновь ударили в нос, прорезая внутрь, в мозг. Шерил пугала такая роль. Только что девушка порезала до сих пор кровоточащие подушечки пальцев, хотела перерезать вены, но сейчас Виктор с необъяснимой уверенностью позволил ей, попаданке, ворваться в жизнь острова, позволил ей спасти людей. Ответ вырвался сам, без помощи головы, которая думала над ответом:

– Я стану всем, чем пожелаете. Только прошу, сделайте из меня человека… Я не хочу становиться животным… – Единственная просьба, вырвавшаяся из уст девушки. Осознание своего медленно подкатывающего безумия пугало, подначивало действовать. Но какие бы попытки ни предпринимала Шерил, все они были тщетными. Тайны и загадки, недосказанности огромными лапами сдавливали горло, оставляя в девушке последнее тепло тела. На острове она похолодела, стала злее, эгоистичнее.

"Я согласен, Шерил, только прошу, не подводите меня. Этот план я думал давно, много попыток и много крови на моих руках. Я не хочу подвергать вас опасности, но в то же время понимаю, что с вашим характером и настойчивостью мы сделаем это!"

"Он пытался остановить Лауру поить меня, пичкать всяким дерьмом… Поэтому он боялся за меня?.."

Пазл мелкими, угловатыми гранями начал собираться в единое слово, которое в голове Шерил оставило отпечаток, словно бы нарисованный крестик, напоминающий о чем-то важном на руке.

"Быть глазами, ушами и ртом. Следить, подслушивать и манипулировать".

– Сколько еще людей знает о плане?

Виктор было хотел что-то написать, но сзади подошёл Майкл. Очередная вспышка гнева заставила того задергаться. Пальцы сжались в кулак, в прямой угрозе ударить противника прямо по затылку.

"Даже я знаю, что это слишком слабый поступок для мужчины!"

И Шерил, резко встав, отпихнула Виктора куда-то в сторону, пока сама, не встав стеной, не почувствовала сильную боль в левой груди.

– А-а-ай!

Шерил понимала, что получит от парня мощный удар, но его рука была совсем далеко, он мог понять, кто перед ним стоит!

"Он уже бьет каждого, кого захочет! Кто из нас животное?!"

Но мысли Шерил затрещали по швам. Наконец захотелось ударить в ответ, вылить всю душевную боль прямо на того, кто испоганил её жизнь, затравил всех друзей против неё! Только из-за Майкла девушка осталась сиротой, без друзей, поддержки!

– Р-ра! – Зарычала девушка, всё так же чувствуя, как грудь пульсирует, режущей болью просит о помощи. Женский кулак, совсем несоизмеримый с мужским, прилетел в лицо Майкла наотмашь, но звук, глухой и резкий, удовлетворил всех демонов внутри девушки. Они затанцевали черными точками в глазах. Костяшки побелели, а рука больно затрещала. Кровь начала стекать с мужского большого носа.

– Ах ты сука! – Закричал парень, но через секунду был повален на землю. Майкл снова был остановлен ненавистным Виктором, который, специально заламывая руки потуже, заставлял того изнывать, биться в просьбе остановиться, удовлетворяя теперь своих демонов.

"Записка!"

Совсем не зная настоящих последствий, Шерил, начав искать глазами заветный клок бумаги, не увидела ничего, кроме окровавленного ножа и сотню кровавых капель на полу.

"Если её украл Майкл?! Он сможет доказать причастность Виктора ко всему, и всё, нам конец!"

– Что ты ищешь, дура?! Помоги мне! – Завыл мужской голос, казалось, прямо в ушах, в голове. Шерил не предала его, она сделала правильно, приняв решение ударить, выпустить гнев на того самого человека. Но где-то там в сердце кожаной плеткой захлестала вина и боль. Кого Шерил найдет, если не Майкла? Кто примет её недостатки, любовь к краже, взломам замков.

– Нет, Майкл, ты заслужил всё, что происходит сейчас с тобой... Прости...

Но Майкл забрыкался, начал валить Виктора напором своих напряженных мышц тела. И, не заметив, как, но Майкла уже не было. После него остался грохот двери и отдаляющиеся рваные звуки бега. Он снова сбежал, вновь оставив Шерил.

"Я дура. Тупая, наивная баба, которой место на кухне... Я не могу думать, не смогла даже девушку поймать... Я не способная!"

Но Виктор, отдышавшись, совсем спокойный подошёл к двери, будто заприметив направление Майкла, еле слышно хмыкнул. Закрыв входную дверь ото всех, парень вновь воссоздал ту тихую, интимную, но без похоти, атмосферу. Подойдя к девушке, тот взял её волосы, аккуратно, стараясь не задеть лицо, завязывал косу.

Недоуменно посмотрев на Виктора, Шерил увидела и почувствовала напряжение в его действиях, лице. Горячее дыхание било по горлу, вновь заставив девушку терзать себя десятком разных причин, где виновата только девушка и никто больше.

"Какой из меня спаситель. Я собственными эмоциями контролировать не могу. О какой важности плана речь…"

Закончив пальцами переплетать грязные, жирные волосы, парень протянув руку, помогая подняться девушке. Лицо её было мокрым, опухшим, но всё таким же злостным, жаждущим мести и спасения одновременно.

– Прошу, дайте мне отдышаться.

Кивнув, Виктор отпустил девушку к себе в комнату. Но ноги не слушались головы, они слушались сердца. Орган, который приказал девушке подняться в комнату Майкла.

"Там я найду какие-никакие ответы. Я стану ближе к разгадке, может быть, что с ним происходило всё время, после того, как он завопил об острове".

Вспомнив про странный дневник, который парень держал у себя на груди, как ребенка, также нежно и ласково, Шерил поняла, что ей нужно.

"Слишком много дневников в моей жизни, но, может быть, никогда не поздно завести свой, записывая туда свои мысли?"

Подойдя к двери, девушка начала дергать ручку сначала на себя, затем от себя, но эффект выдался никаким.

"Он закрыл дверь на ключ. Я не верю, что Майкл знал о своём побеге из дома, но явно догадывался. Этот червь всем мозги съест, пока не добьется своего. В этом я его знаю слишком хорошо".

Достав свой ключ от комнаты Лауры, девушка начала запихивать металлические грани внутрь, пока не поняла, что он не вставляется. Присев на корточки, Шерил заметила странное, совсем не подходящее под её планы изменение.

"Замочная скважина имеет другой проём! Даже ключ Виктора подходит под мою дверь, я уверена! Но чтобы у Майкла был свой отдельный? С какой стати".

Девушка понимала прекрасно, что Майкл начал игру. Смертельную, с неожиданным для всех, кроме него, концом. Побег — лишь часть его плана, который он построил, даже не осознавая. Или всё же сознательно?

"Последнее, о чем я хочу думать сейчас. Мне необходимо перестать параноить".

Сжав пальцы в кулак, Шерил хотела отправиться в свою комнату, но вдруг услышала нервный стук по дереву. Звук исходил снизу, поэтому девушка, слегка наклонившись, уже увидела, как Виктор, открыв дверь, начинает разговор, но не словами, а жестами.

"Либо я оглохла, либо Виктор с кем-то специально разговаривает только на жестах".

Но Виктор, уже закрыв дверь, побежал на второй этаж с запиской в руках. Надежда, что это та самая о плане, была разрушена. Запыхавшийся парень, даже не поняв, что девушка делает возле комнаты Майкла, отдал ей записку и побежал вниз. Кровь, продолжая медленно стекать по подушечкам, начала медленно впитываться в тонкую бумагу. Слова начали расплываться, у Шерил было слишком мало времени что-либо понимать.

"Шерил, это не смешно. Возвращайся домой."

"Охренеть, а я будто смеялась вообще!"

Но всё же, передумав сотню раз и также сказав самой себе, какая Шерил дура, девушка направилась в дом. Кровь начала останавливаться сама, будто в девушке не было даже капли живого. Она боялась смотреть на себя. Увидеть вновь изнеможённую, белую Шерил. Шерил…

"Я называю себя как имя нарицательное, это вправду не смешно".

Дойдя до дома и войдя в него, Шерил увидела потускневшую, всю в поту Майю. Её кожа была бледная, а на полу лежала разорванная подушка. По всему паркету обосновались мелкие пёрышки, которые после открытой двери разбушевались в доме снежным вихрем. Мухтар, словно маленький ребенок, начал лаять на мелкие, щекочущие его нос перья, а женщина, даже не пошевелившись, тяжело вздохнула, будто собираясь с мыслями.

– Куда пропала? Дура ты.

Поняв, что женщина сказала это из натурального страха за девушку, Шерил, лишь посильнее прижав дверь, сказала:

– На меня всё наваливается огромным грузом. Я не знаю, что делать. Я запуталась во всём, чем только можно.

– Я понимаю, почему ты сделала это. Могла бы просто сказать. Ради чего я тебе говорила, чтобы верила нам?

Девушка поняла сразу, что речь идёт о блокноте.

– Я не крала, я…

– Я поняла с того момента, как у тебя полилась кровь. Я, пока тебя уносила на кровать, почувствовала блокнот, – Тяжелая пауза начала резать барабанные перепонки своей непредсказуемостью, но Шерил, стерпев, выслушивала дальше. – Говорила тебе, пыталась намекнуть. Но ты искала ответы там, где не следует.

– А где я еще могу найти гребаные ответы, которые вы так скрываете?

– Вспомни всё то, что я говорила. Что тебе сказал каждый.

"Что все говорят? Что я дура, меня убьют и…"

Шерил осознала, зачем ей нужно помогать острову. Кожа наэлектризовалась, защипала.

– Я должна помогать острову взамен на…

– Правду.

Майя улыбнулась за долгое время. Будто на совершенно чистое полотно нанесли тонкий слой цветной, режущей глаза кислотной краски. Её потресканная улыбка на губах совсем не контрастировала с грустью на лице, как бы Шерил старалась не замечать её.

– Вы все здесь взаимосвязаны?

– Культ уже достиг тебя. Мы все связаны благодаря нему.

Кожа Шерил похолодела. Было страшно осознавать, что она — часть острова тоже, отныне, та стала его ребенком. Напугано озираясь на сморщенное, ничего не отражающее лицо Майи, девушка заскулила:

– Я буду тише воды, ниже травы... Можно так избежать культа?..

Но Майя перебила девушку.

– Сестры Золушки отрубили себе пальцы, чтобы влезть в желанную туфлю, пытаясь получить признание от принца. Но он выбрал ту, что попала в него своими собственными, врожденно-идеальными ногами.

– К чему тут вообще аллегория на сказки?! – Нервно спросила девушка, не понимая, что всё это значит. Почему культ не убил девушку, каким образом та связана с ним?!

– Не нужно строить из себя того, кем не являешься... В каждом из нас есть что-то, что идеальнее остальных. У кого-то сила воли, у кого-то ум, а у кого-то — напористость. Ты можешь раздавить каждого, словно червя, поимев цель. Не ломайся под гнетом кого-то, а держи свою линию дальше, несмотря ни на что!

По Майе было видно, что её что-то беспокоит или кто-то.

– Вы рассказали мне слишком много, я права? – Вопрос был с ответом изначально — Майя вновь нашла что-то в девушке, выдав каждую деталь ей. Непременно, на такой длинный язык найдется кинжал, например, культ, один из участников, имеющий тени, способные подслушивать.

"Бриджит?.. Она ни раз упоминала тени, дающие ей возможность узнать абсолютно всё. У Лауры тоже есть такая возможность! Чёрт!"

Лишь коротко закивав, Майя чуть слышно, вкрадчиво прошептала:

– Я надеюсь, что ты найдешь все спрятанные в окружении подсказки до его прихода.

Но Шерил уже не слышала, не хотела. Ей было страшно осознавать, что она может не успеть, может всё испортить своей напористостью, которую хвалят все, кроме самой девушки.

"Может, я и вправду не понимаю своего происхождения? Надо попробовать использовать свою настырность в положительном ключе. Хоть как-то".

Медленно пройдя к Майе, та почувствовала слабый удар чего-то мокрого. Это был нос Мухтара. Он, скуля, даже не напоминая себя, напугал девушку.

– Что с тобой, малыш? – Не зная, что делать, спросила Шерил, присев на корточки, рукой, вспоминая своего пса, которого пара отдала в приют совсем недавно, поглаживая шерсть, пальцами, задевая колтуны, аккуратно, боясь навредить Мухтару, выдирала их.

– Животные чувствуют недомогание в мире. Скоро будет мощный сезон дождей, а за ним и моя скорая смерть.

Последнее старуха выпалила, будто из доверия. И Шерил понимала прекрасно, что Майя ничего не скажет просто так. Особенно после всей правды про остров, напичканный культистами.

– Что вы сказали?.. – С недоверием переспросила девушка, страшась, что ей просто почудилось. Но всё было куда тяжелее.

– Меня убьют.

– В см… смысле?

– Собаки чувствуют то, что происходит на улице, а я — что происходит рядом со мной. Бриджит никогда не приходит просто так в чужие дома. Я знаю это, она — предвестник смерти. Смерть — её давняя подруга, ходящая по пятам. Сначала самоубийство матери, пропажа отца на этом чертовом острове. После — двойняшки-сестры... Её не могут найти до сих пор... – На одном дыхании выпалила Майя, ногтями поддирая зубы, стирая эмаль. По её дрожащему голосу Майи было ясно — та боится, но всё равно пытается что-то сказать Шерил.

"Она сказала лишнего, но если я остановлю её, то я не узнаю чего-то важного".

И Шерил замолчала, обращаясь в глазах женщины в невидимого слушателя. Ей снова стало стыдно, что девушка сама пользуется людьми, будучи использованной в руках Майкла.

– Её сестру убили много лет назад, но даже сейчас она пытается вырвать культ с этих земель. Она делает всё, но все последователи пропадают, умирают или теряют что-то ценное.

"Если Бриджит правда пытается остановить культ, то... Остаётся только в подозреваемых Лаура, старая змея. – После девушка перешла на разбор второй, немаловажной детали из рассказа женщины. – Теряют что? Части тел? Если да, то ясно, откуда Виктор набрался смелости противостоять… Но он ведь хочет сбежать!"

Странные, граничащие факты мешались один с другим, путая и без того запутанную ситуацию.

– Ты должна помочь сделать мне торт на день рождения Виктора. Хоть кто-то на этой земле заслуживает прощения.

– В смысле день рождение?

– Через пару дней праздник. Соберутся не все, а только близкие ему люди.

– И какой толк говорить мне о нем?

– Потому что ты приглашена.

Даже не верилось, что девушка, будучи с таким характером, заинтересовала Виктора. Возможно, на дне рождения будут совсем близкие родственники, и Шерил будет болванкой среди них. А может…

"Я ему максимум подруга. И то не близкая. Он точно что-то хочет от меня. Будет ему всё, что он попросит. Я готова стерпеть любую рану на своём теле, чтобы сбежать отсюда хотя бы калекой".

***

На улице и вправду разразились смертоносные вихри, уносящие голубей, брошенные листы и прочую мелочь вдаль. Было страшно выходить, даже просто открыв окно запустить безумие в спокойный дом.

"Не дай бог, если вправду что-то случится… Майя, думаю, не может врать".

Запах выпечки никак не умещался в голове с мыслями о скорой смерти, которую сама себе предвидела женщина. Такая погода в день рождения Виктора не говорила ничего сверхъестественного, но, прожив на острове больше двух недель, Шерил начала правда верить в знаки сверху, от самого бога.

"Не зря же она сказала о том, что я слишком много услышала в тот вечер. Но Бриджит пришла задолго до того, как я спросила женщину о культе... Невозможно придумать другого исхода сказать о наболевшем и передать знания кому-то, если не скорая кончина".

Шерил, одетая в приличный, даже непривычный для себя наряд, постоянно забегала к себе в комнату, кружилась у зеркала, стараясь отогнать все мысли прочь вместе с бушующим за окном ветром.

"Почему я просто не смогла дать отпор этому уроду раньше? Почему я должна была сгубить свою жизнь до конечной остановки и только потом, ударив… даже не расстаться…"

Обняв себя за плечи, девушка почувствовала, как бьется сердце. Болит грудь после мощного кулака и как болит душа.

"Почему я не смогла сказать «стоп» в этой ролевой игре на выживание?.. Презумпция невиновности не должна работать в этой жизни. Побои — ударил именно он!"

Но поняв, что слезы лишние, Шерил в последний раз посмотрев на себя в зеркало, улыбнувшись, увидела не себя, а…

Прошлое...

– Мама, я не хочу в этом платье танцевать!

– Дорогая, это же выпускной… Тут нельзя носить такие облегающие платья, как ты привыкла.

Топнув каблуком о деревянный пол, обе девушки услышали треск. Это сломался каблук. Сразу начав терять равновесие, девушка почувствовала, как женские руки, подхватив дочь, спасли её от падения.

– Могла бы и не делать этого.

– Как же, ты моя дочь. Мой луч солнца в жизни.

– Почему луч? – Неловко спросила девушка, почувствовав вину.

– А кто смог еще помочь мне в трудную… минуту… – Последние слова мама говорила через ком в горле. Обеим девушкам было трудно вспоминать ужасающую смерть отца.

Настоящее...

– Я луч солнца. Я та, которую могут любить по-настоящему, Шери…л.

– Шерил, сюда скорее!

Голос Майи вырвал девушку из её воспоминаний. Возможно, сейчас девушка поняла, что работа отвлекает её от всех проблем, вопросов. Сейчас хотя бы она не думает о побеге Майкла, а только о том, как поздравить Виктора.

– Что случилось? – Спросила запыханная девушка.

– Торт украсить надо. Там чуток порезать ягод. Ну и, в общем-то, ты можешь быть свободна на сегодня.

– Хах, хорошо. А вы куда?

– Снова нехорошо как-то стало.

– Может, ляжете на кровать?

– Нет, мне нужно на улицу.

– Осторожнее.

Но Майя, больше ничего не ответив, ушла, закрыв за собой деревянную скрипучую дверь. Отмахнувшись от странной реакции, Шерил принялась украшать торт различными ягодами, стараясь делать это максимально красиво, органично, стараясь при этом забыться. Мухтар, словно бы почувствовав в девушке друга, начал тихо скулить, призывая Шерил обратить на него внимание.

– Чего тебе, дружок?

И собака, заметавшись глазами, начала медленно, нерешительно идти к двери. Подойдя к ней, девушка услышала странные крики, возгласы. Это был надорванный голос Майи и чей-то помоложе, но слишком тихий.

– Только через мой труп!

"Боже, что там происходит?!"

Девушка, уже подойдя к двери, хотела её открыть, но старуха ворвалась быстрее, чуть ли не повалив девушку на пол. Лицо Майи было красным, изнеможённым, будто та увидела саму смерть и криком пыталась отбиться.

– Дорогая, они не щадят слабых. Покажи им силу, иначе сгрызут — костей не останется! – Прошептала женщина прямо у самого уха.

– Что происходит?!

Девушка начала переть вперед, пытаясь увидеть хоть что-то за обезумевшей и дергающейся туда-сюда дверью. Но шершавая рука, впившись в Шерил, останавливала её.

– Розы, — подсказка! За ними скрывается истина вещей!

"Она не в себе!"

Напугано, совсем слабо отталкивая от себя Майю, девушка почувствовала только больший напор. Руку начало неприятно жечь, а глаза закрыла пелена поступающих слез.

– Вы что, совсем ебанутая?! Отпустите! – Закричала девушка, начав изо всех последних сил вырываться, а затем, увидев странный длинный силуэт за окном, Шерил даже не поняла, как инстинкты, взяв верх, заставили оттолкнуть женщину со всей силы. Старуха, ослабив хватку, начала шататься на месте, а после, упав с глухим стуком, ахнула. Посмотрев напуганными глазами на источник звука, Шерил увидела окровавленный висок, с которого стекает лужа бордовой крови...

– Что вам нужно?! Отпустите!

Но силуэт, казалось, не слышал висящих на ржавых цепях людей. Он впитывал крики, наслаждаясь ими.

– Хотите свободу?

– Да! Хотим! – Напуганно закричал кто-то из команды. Их голые тела дрожали в просьбе тепла. Кровь застыла в жилах уже пару часов назад… Выхода нет…

– Вы — лишь пешки, вы не имеете права желать, хотеть. Вам не свойственно это чувство. Вы должны выполнять чужие команды, чтобы выжить.

– На что вы намекаете?

Перечить было страшно, неразумно, опасно. Нельзя было предугадать, что в голове у этого человека. Женщина ли стоит там впереди или мужчина? Истина пряталась за отчаянным эхом всхлипов уже полуживых людей.

– Не намекаю, а говорю, что вы пешки в моих руках. И только вы способны спасти свои шкуры — выполнять команды, делать так, как скажу я.

– Я согласна! – Отчаянно прокричала девушка. Её грудь неровным ритмом поднималась и опускалась. Дрожала. Вся она дрожала, ежилась на месте. Она была готова удовлетворить создателя, чтобы выбыть из игры…