Свобода, приключения, любовь. Три слова. То, чем было переполнено сердце девушки, из чего, казалось, состояло всё её существо – то, чего она жаждала больше всего на свете.

      Эль родилась на самом краю Ист Блю в семье дозорных. Её родители познакомились на службе: мать – женщина, без которой не обходилась ни одна крупная правительственная операция – она занималась разработкой планов тактических действий, выстраивала стратегии, и, обладая невероятным умом, была в этом непревзойденно лучшей. Её планы еще ни раз не проваливались – каждая операция была увенчана успехом. Сильная духом, смелая и целеустремлённая женщина. По службе она была приближенной к главнокомандующему дозора - адмиралу Сэнгоку, и вот, однажды к ним перевелся тогда ещё капитан из Саут Блю, явившись к главнокомандующему. Будущий отец Эль был суровым воякой, увлеченный выслеживанием пиратов (в основном он занимался борьбой с контрабандистами); так как Ист Блю на тот момент был одним из самых преступных относительно контрабанды регионов, его направили туда по службе. Успехи мужчины на новом месте позволили быстро повысить его в должности, а его харизма, статность и острый ум позволили так же быстро завоевать сердце будущей матери Эль. Вскоре они поженились, и у них с разницей в три года родились две девочки – активные, веселые, но такие не похожие друг на друга. Старшая росла спокойной и рассудительной (в этом она была похожа на отца); от матери же она переняла её ум, усердие, тщательность, волю к новым знаниям. Любила книги, занималась спортом, мечтала поступить на службу дозора, как родители. Она выросла интересной, красивой и эффектной девушкой, за которой бегали почти все парни их городка. Она спокойно принимала их ухаживания, считая, что так и должно быть; легко влюблялась и так же легко разбивала сердца.

      Младшая же – Элис (но с детства все звали её Эль, как она сама себя назвала) по характеру была почти полной противоположностью – «девочка – ураган», как называл её отец. Веселая, своенравная; мечтательница, не сидящая на месте, всё время что-то придумывающая – то новую игру, то новую историю для друзей – девочка больше была похожа на свою жизнерадостную мать, чем на отца. С детства не терпящая контроль – слишком часто работающие родители оставляли её в штабе дозора под чьи-нибудь присмотром. До шести лет маленькая Эль буквально жила в штаб-квартире  – что всегда выработало в ней неприязнь к дисциплине, приказам, тишине («сиди тихо!») и службе в дозоре в целом. Родители были рады стремлению старшей дочери пойти по их стопам, его желали и младшей, но Эль категорически была против. «Чтобы я ходила по указке? Говорила тогда, когда разрешат? Да ни за что, скука смертная у вас там! Фу, никогда!» - громко возмущалась девочка на любые попытки заговорить с ней о будущем в дозоре. И родители со временем перестали. Нет, девочку карьера дозорных не интересовала – её интересовало пиратство. Вот где интересно! Для неё черный флаг веселого Роджера, как полная противоположность дозору, равнялся свободе от правил, от запретов, от ограничений – черный флаг сулил полную приключений, опасностей (от которых так приятно захватывает дух) и свободы жизнь. В том числе на это повлияло то, что девочка поняла, что хорошие и плохие люди есть везде. А не так, как ей внушали с детства: дозор – хорошо, пиратство – плохо. Находясь длительное время среди служащих правительства, она многое видела и слышала – то, чего, как думали взрослые, маленькой девочке не понять.  А она всё понимала. И детское сердце, полное противоречий, навсегда сформировало свою точку зрения. К тому же, многих друзей отца она за хороших людей не считала – а ведь они дозорные. Зато, именно встреча (произошедшая несколько лет спустя) с красноволосым пиратом – по-настоящему хорошим человеком, лучшим, кого она знала – поставило окончательную точку в теории о том, что пираты – не головорезы и жестокие убийцы, как рассказывали родители. Но пока она ещё путешествовала с дозорными, мечтая навсегда покинуть бело-синие корабли с их вечными правилами, и никогда туда не возвращаться.

      Мать, видя, как её дети растут, почти не имея своего дома, стала задумываться об отставке. Её сердце разрывалось, она любила свою работу – но девочек любила стократ сильнее. И, когда младшей пора было идти в школу, она приняла решение уйти на раннюю пенсию по выслуге лет и поселиться в спокойном, уютном городке. Точнее, это была деревушка на самом краю Ист Блю, но там их ждал большой, светлый и уютный дом с садом и своим небольшим огородиком, доставшийся по наследству от дальних родственников. Там они и стали жить втроём – отец остался на службе и приезжал раз в месяц, а то и реже. Разногласия между супругами, которые начались уже давно, вспыхнули с новой силой, подпитываемые отсутствием желания понять друг друга, ревностью, расстоянием и редкими встречами, становившимися всё холоднее из раза в раз. Отец девочек никогда не был ни добряком, ни эмпатом; он всегда оставался суровым военным, и этот образ не разрушила даже любовь к жене. Дочерей он тоже любил, но относился к ним так, как мог – он был добр с ними, но они особо не видели отцовского тепла и заботы; он запомнился Эль как отстраненный человек, которого она вроде как должна называть «папа»; и которым она может припугнуть как следует своих неприятелей. Таял он лишь иногда – когда его маленькие дочки бежали к нему после долгой разлуки, прыгали ему на шею и обнимали – тогда лицо мужчины вместо привычной гримасы озаряла смущенная, слегка недоумевающая улыбка.

      Последней каплей стал перевод по службе – мужчину, успешно расправившегося с пиратами-контрабандистами Ист Блю, позвали на другой континент, и он, обсудив с женой, что их брак обречен, согласился. Развод не сломал сильную женщину, лишь заставил двигаться дальше – всё-таки она знала, что к этому идет. Всю свою любовь она дарила дочкам – у девочек было счастливое, полное любви, заботы и принятия детство, и даже с уходом одного из родителя (который и так почти никогда не был рядом) они не чувствовали себя брошенными и оставленными. Но постоянно сидеть дома деятельная по натуре женщина не могла, и от бездействия устроилась на работу в местную школу учителем, стала заниматься волонтерством, садить цветы. Вскоре правительство, не в силах найти такого специалиста, как она, стало обращаться к ней за помощью – так она снова периодически работала в дозоре, но уже удаленно – представители власти часто бывали у них дома под грифом секретности. К слову сказать, один дозорный, родом из тех же мест - вице-адмирал Гарп - когда узнал, где поселилась женщина – а именно в его родной деревушке - стал постоянно навещать её, как старую знакомую, когда бывал в тех краях; а также стал привозить пожить к ним своего внука – сироту.

      - Розалин, пригляди за моим мелким, а то по улицам бродит, как кот бродячий, да с пиратами якшается! - ворчал Гарп, сидя у них на кухне и попивая их чай.

      «Мелкий», а именно худой мальчик, по виду немного младше Эль, сидел напротив и уплетал со стола всё, что там лежало.

      - С пиратами?! – воодушевленно переспросила маленькая Эль. Интерес к пацану мгновенно возрос.

      - Да, Шанкс красноволосый, слышала о таком? Самый крутой пират на свете! Он мой друг! – с набитым ртом гордо провозгласил мальчик, тыкая себя пальцем в грудь, – Он приезжал полгода назад, и обещал приехать снова! Он часто тут бывает!

      Глаза Эль загорелись восторгом, азартом и искренним желанием раскрыть какую-то свою тайну, но она, посмотрев на мать, сжала челюсти и промолчала, хитро улыбаясь.

      - Я тебе что говорил? С пиратами разговоры не вести! – прикрикнул на внука Гарп и отвесил ему подзатыльник.

      - Ай, деда! – пацан схватился за голову и показал дедушке язык.

      - Не бей внука, что за воспитание у тебя такое? - возмутилась Розалин, прижав мальчика к себе и поглаживая по голове.

      - Ох, разбалуют тебя тут, – проворчал Гарп, недовольно глядя на внука, - Я из него делаю настоящего мужчину, между прочим!

      - Избиением? – саркастично подняла брови женщина.

      - Да ты не понимаешь! – эмоционально стал объяснять дозорный, - Он в пираты мечтает податься! А я его учу, чтобы в дозорные пошёл! Сына упустил, нормально не воспитал, так хоть внука воспитаю…

      - Руку на отсечение даю – тебя, поди, что с сыном не было рядом, что теперь с внуком; что изменилось? – покачала головой женщина, - Моя младшая вон тоже в дозор не хочет, зачем давить, ломать ребенка…

      - Я буду пираткой! – громко провозгласила довольным голосом Эль.

      Все в комнате повернулись к девочке.

      - Вот это я понимаю! Меня Луффи зовут, - мальчик вытер руки об шорты и протянул её девочке для рукопожатия. Эль пожала руку и представилась в ответ:

      - Эль, будущая королева пиратов, - с ложной скромностью заявила она.

      - Эй, это я стану королем пиратов! Я! – выпучил глаза мальчишка оба рассмеялись.

      - Элис, опять твои пираты! Они плохие люди, мы же обсуждали, - сокрушенно вздохнула женщина. Гарп рассмеялся и отсалютовал ей чашкой с чаем в знак солидарности.

      - Мам, ну ты же сама рассказывала, что в детстве мечтала стать пираткой, ну! – запротестовала Эль.

      - Серьёзно? – удивился вице-адмирал.

      - Да, она с Голдом Роджером знакома была, с королем пиратов, - довольно наябедничала девочка.

      Гарп округлил глаза.

      - Не придумывай, Элис! - запротестовала Розалин, - Я всего-то родилась в Логтауне, его родном городе, - виновато добавила она.

      Вице-адмирал внимательно посмотрел на женщину.

      - Он был неплохим человеком, - вполголоса, чтобы дети не услышали, проронил он.

      Женщина кивнула.

      - Так ты действительно хотела стать пиратом? – уже обычным голосом изумился дозорный.

      - Да, она говорила что всегда хотела пираткой быть, по миру путешествовать, а потом передумала. Испугалась, наверное. Мам, ты испугалась? – залезла к матери на колени Эль.

      - Нет, просто поняла, что не обязательно нарушать закон, чтобы жить «полную приключений жизнь»,- нежно передразнивая девочку, потрепала её по щечкам женщина.

      - Наш дядя был пиратом. Он погиб в море, давным-давно. Поэтому, наверное, - грустно понизила голос девочка, поясняя.

      - Всё-то ты знаешь! – молчавшая до этого старшая сестра со смехом высказалась. Эль округлила глаза и задорно показала ей язык.

      - Лучше б стала пираткой, мы бы на пиратском корабле плавали, всякие интересности смотрели, – проворчала младшая, - чем по этим дозорным кораблям нас таскать.

      - Элис! – возмутилась мать, стряхивая дочь с коленей, - Как ты себя ведешь? И что тебе так нравится это пиратство? Медом там намазано, что ли?! Там опасность! И смерть!

      - Там свобода! Там нет никаких правил, все встают во сколько хотят, и говорят что хотят… - закричала девочка.

      - И едят что хотят! – с энтузиазмом поддержал Луффи, - И мир можно посмотреть, столько интересных мест, столько приключений ждёт! И еще пираты дерутся постоянно, морды бьют всяким плохим людям… - мальчик замахал кулаками, за что получил ещё одну оплеуху от деда.

      - А ну, марш в свою комнату! – возмутилась Розалин, указывая на лестницу на второй этаж.

      - У меня же нет…- начал Луффи, но Эль схватила его за рукав и потянула за собой.

      Дети ушли, недовольно топая ногами, намеренно как можно громче. Женщина вдохнула.

      - Ты же понимаешь, что они пошли обсуждать пиратов и как хотят ими стать? Сейчас договорятся команду свою основать. И, черт меня подери, не удивлюсь, если так и случится, - допивая чай, подытожил Гарп, – А покрепче чая что-нибудь нальешь?

      С того судьбоносного дня Эль и Луффи стали друзьями, крепко сдружившись на почве общего интереса. Интереса к морю, приключениям. Свободе. И, да, вице-адмирал Гарп был прав – в тот же вечер дети договорились выйти в море на одном корабле; единственная проблема, что их тогда волновала – это то, что они не смогли договориться, кто будет капитаном.

      - Чтобы быть пиратами, нужно быть сильными, уметь драться, – дети сидели в комнате Эль и заговорчески шептались, - Я не сказала тебе тогда, при маме, но я уже знакома с Шанксом! - довольная девочка смотрела на реакцию изумленного Луффи.

      - Да ладно? Когда успела? Когда он в прошлый раз приезжал?

      - Ага, – довольно улыбнулась Эль, поглядывая на дверь, чтобы заметить тень у входной двери, на случай если их захотят подслушать, - Как только мы сюда переехали, я гуляла мимо пристани, и увидела там пиратский корабль. Команда разгружала груз – а меня заметил капитан, и сказал, что маленькой девочке не место у корабля пиратов. А я ответила, что там мне самое место, потому что я тоже буду пираткой. А он рассмеялся. Тогда я обиделась, вызвала его на дуэль, и побила его…

      - Чего? – рассмеялся, не поверив, Луффи, - Что за чушь ты несешь? Побила Шанкса?

      - Ну, ударила его пару раз, - смутилась девочка, - хорошо так ударила! Не важно. Он сказал, что я сильная, а потом купил мне мороженое. Ну, суть не в том. Он учил меня драться! Я сказала, что очень хочу научиться, и он меня тренировал. Обучил некоторым техникам, и кулаками, и с мечами. Деревянными мечами так весело драться! Только по рукам больно отдает…

      - Научи меня! – запрыгал Луффи от восторга, но через мгновение посерьезнел, - Погоди-ка, в прошлый раз, когда он приезжал, я тебя не видел рядом с ним, – подозрительно сощурился мальчик.

      - Ты что, с ним каждую секунду, что ли, был? – огрызнулась Эль, - Я тебя с ним тоже не видела.

      - Вообще-то, в прошлый раз, когда он приезжал, я заболел, и меня заставили лежать дома, – протянул, воспоминая, Луффи, - Слушай! Он сказал, приедет как раз в июне, а это уже через неделю! Я на календаре посмотрел.

      - Ура, будем ждать его вместе! – подытожила радостно Эль, - А теперь вставай, будем тренироваться – так и быть, покажу тебе пару ударов.

      Да, Эль никогда не интересовали скучные уроки в школе; танцы, на которые ходила с подругами сестра, или шитье красивых платьев, которому учила её мама – всё, что её завлекало – это книги о приключениях в дождливые дни, побеги из дома с друзьями на поиски этих самых приключений в солнечные дни и боевые искусства. Она всегда мечтала научиться драться, еще со времен, когда жила в дозорных штабах – ведь пират должен уметь дать отпор, а как иначе? И, когда она повстречала Шанкса - пирата, который с невероятной добротой отнесся к девочке, она поняла – это её шанс. Он может её чему-то научить! Долго она ходила за ним по пятам, уговаривая, плача, умоляя и даже угрожая. Шанкс был непреклонен. «Ты слишком мала, какие драки? Я не могу учить тебя; если твой отец сочтет нужным тебя научить, он это сделает; а я не имею права, пойми, малышка!». «Нету у меня отца», - шмыгая носом, хитрая девочка опускала глазки, и, сделав самое скорбное выражение лица из всех, какие умела, пыталась заплакать, - «Он покинул нас, уплыл далеко-далеко, и никогда не вернется. Я думаю, он нас никогда не любил…». После такого красноволосый, наконец, смягчился. Отчасти из-за жалостливой истории и глаз на мокром месте (как ей вообще можно отказать? Вот хитрушка!), отчасти из-за мысли, что такая настырная всё равно будет кулаками махать - так лучше научить её делать это правильно.

      В начале июня, когда приплыл Шанкс, к нему бегали уже двое детей – Эль и Луффи. Члены команды красноволосого смеялись и называли капитана папашей, а корабль – детским садом. Учить пришлось обоих, хотя Луффи не отличался усидчивостью и большую часть времени просто хаотично прыгал и махал кулаками, в отличие от его подруги, которая улавливала каждое слово и движение пирата, впитывая новые навыки как губка. И всякий раз, приезжая в деревушку на краю Ист Блю, в свободное время Шанкс выкраивал минутку и чему-то обучал маленькую Эль, показывал ей техники рукопашного боя, боя на мечах. Потом, приезжая в следующий раз, с удивлением отмечал, что упорная девочка не только отработала то, чему он её учил, но и придумала что-то новенькое. Настоящий меч ей неоткуда было взять, но она догадалась взять железную трубу и попросила пробить её верхушку металлическими шипами и гвоздями, которые нашла на местной свалке.

      - Малышка, давай я лучше подарю тебе в следующий раз маленький меч тебе по размеру, - улыбался Шанкс, глядя на такое интересное решение.

      - А ей знаешь, как удобно замахиваться? И бить снизу, будто битой мяч отбиваешь; только отбивать я буду чью-то голову, - воинственно отвечала Эль, показывая свой любимый замах.

      - Какая ты опасная! - смеялся красноволосый.

      Весь следующий год пират часто приезжал к ним в деревушку, запасаясь припасами будто готовясь к чему-то. Луффи, чей дед оставил его в доме подруги на такой долгий период, чувствовал себя безнаказанным и свободным, как птица. И, когда Шанкс снова приплыл в их деревню, мальчик рвался на корабль уплыть с пиратами. «Ты как ребенок, честное слово!» - даже Эль цокала языком, называя это детскими капризами. Они еще не готовы к большому миру, сначала надо научиться постоять за себя! В то лето Луффи, пробравшись на корабль, тайком съел дьявольский фрукт, что навсегда изменило его жизнь. В то лето Шанкс лишился руки. В то лето красноволосый и его команда в последний раз пришвартовались в деревушке на краю Ист Блю. Человек, которого маленькая девочка успела полюбить, как никогда не любила родного отца, последний раз потрепал её по щеке и уплыл в закат. В то лето.

      Следующий год начинался скучно – когда Дед Гарп пришел и забрал Луффи, Эль долго не виделась со своим другом, не знала где он, и даже успела заскучать по нему. Девочка и так во второй раз лишилась родителя – мужчины - они уходили из её жизни, и это её беспокоило. Теперь и Луффи пропал. «Мужчины вечно исчезают!» - гневно думала она. Она злилась на Гарпа, за то, что забрал её друга, и злилась на Луффи, за то, что он покинул её. Злилась на Шанкса, который уплыл в своё интересное путешествие, а она осталась тут. Злилась на… отца, за то, что он никогда не был её отцом. Но нет, Эль не такая девочка, чтобы жить с грузом прошлого, переживать из-за кого-то и впадать в отчаянье. «Перебьются!». Она смотрела на мать, которую не сломало расставание с мужчиной, и этот пример интуитивно вдохновлял её оставаться ребенком, жить сегодняшним днём и радоваться мелочам. Детское сердце перемололо обиды и продолжило биться, так же, как и жить – радостно. Любви в её жизни хватает. Такой любящей мамы, как у неё, нет ни у кого, а, значит – всё хорошо.

      Прошел еще год. На улице девочке стало не интересно - друзья, с которыми она общалась до Луффи, теперь казались ей скучными – с ними не поговоришь о приключениях и море, не поиграешь в пиратов, не потренируешься в драке и не придумаешь новые стили боя. Уличная компания примерных детишек жутко наскучила Эль. И, когда на улицах прошел слух, что внук вице-адмирала в лесу за деревней живет с какими-то преступниками, она с радостью побежала искать друга. Но, конечно, она его не нашла. Оказалось, что лес большой, с какой именно стороны нужно обходить деревню она не знала, и несколько дней потратила впустую, слоняясь непонятно где и нарываясь на неприятности. Девочка уже хотела забросить поиски, когда услышала жуткий крик, а за ним – громкий смех. «Ну точно Луффи, кто ж ещё!» - узнала друга Эль. Не успела она его окликнуть, как он буквально выкатился к ней, скользя по мокрой траве животом. «Кто его так запульнул?»

      - Оооо! Ээээль! – не поверил глазам Луффи. Поднявшись, он радостно подпрыгнул и крепко обнял девочку, повиснув на ней, - Я так соскучился! Как ты меня нашла?!

      - Бродила тут по всяким буреломам и нашла! – обиженно отозвалась Эль, - Какого черта ты пропал?! Я тебя по всему лесу искала, когда узнала, что ты тут где-то живешь! А не уплыл с дедом. Ты оставил меня и не появлялся больше!

      - Прости, - виновато протянул мальчик, - я правда скучал и хотел прийти к тебе, каждый день, честно! Но это так далеко, и тут я встретил одного парня…

      - Знаю, что далеко, - недовольно фыркнула Эль, - я ж сюда тоже добиралась!

      - А, не, ты не поняла – воскликнул Луффи, - мы живем в самой глуши этого леса, вооон на той горе! – на этих словах он показал пальцем на опушку леса, на вершине горы, в километрах… девочка не знала в скольких километрах, но довольно далеко - гора отсюда кажется не больше ладони.

      - А тут ты, тогда, как оказался? – недоуменно спросила Эль.

      Ответом ей послужил грохот веток и следующее за ним приземление. Мальчик.

      - Это - Эйс! – радостно представил нового приятеля Луффи, - он немного хмурый, но он хороший парень! Эй, Эйс, это моя подруга Эль, я тебе про неё рассказывал! Это к ней мы шли!

      Дружба с Эйсом у Эль поначалу не заладилась. Точнее, она терпеть не могла нового друга Луффи. И что только он в нем нашел? Вот действительно - хмурый! И злой. Эйс тоже не был в восторге от девчонки, которую притащил Луффи к ним в компанию. Она вечно смеялась, громко разговаривала, и... постоянно нарывалась! Какая она дерзкая и надоедливая! Думает, что она круче всех! Эйс считал, что с девочками драться нельзя – они же девочки. Но эта Эль... От неё кровь в жилах закипает просто! Она часто подначивала его и дразнила – Эль не нравилось, как Эйс грубо и равнодушно общается с Луффи (к этому времени она стала воспринимать его как младшего брата), а парень не замечал, что грубить Эль начинала только в защиту «мелкого».  Однажды, после особо неприятного разговора, Эль, разозлившись, втащила Эйсу кулаком прямо в нос. Так начались их стычки – обычно они не колотили друг друга, а больше в игровой форме отрабатывали друг на друге удары – Эль в полную силу, Эйс – больше защищался. Не потому, что не мог ударить. Ударить он как раз мог, того же Луффи он колотил каждый день в полную силу. А её – почему-то не хотел. То ли потому, что она девчонка, то ли потому, что в моменты между их перепалками, в моменты перемирия она так по-доброму, так тепло на него смотрела, что ему казалось, что в её глазах поселилось солнце. И он любовался этим взглядом, любовался ею, сам того не замечая, когда никто не видел; до тех пор, пока они снова не начинали перепалку.

      «Никто никогда так на меня не смотрел. Будто в ней слишком много любви, и она дарит её всем остальным - просто потому, что может. Почему она так добра ко мне? Да, мы постоянно ругаемся и деремся – но, несмотря на это, она добра ко мне. Как и этот мелкий Луффи — тот такой же - что с этими двумя не так вообще?» - размышлял юный Эйс, вспоминая перед сном прошедший день. И зеленые глаза девчонки - такие же, как деревья в его лесу.

      - Розалин, прости, что не сказал тебе, - виновато начал Гарп, приехавший на несколько дней в родную деревушку и навестивший мать Эль, - но за деревней, в лесу, на южной горе живет родной сын Голда Роджера.

      - Что? – обескураженно протянула женщина, - У него остался сын?!

      - Да, мать родила его позже смерти Роджера. А он, перед казнью, попросил меня позаботиться о нём. В общем, почему я тебе сейчас это говорю? - почесал макушку мужчина, - Я недавно закинул Луффи своей старой знакомой (не всё же время ему у вас торчать, всё же совесть у меня иногда просыпается), к той, которая воспитывает мальчика. Не думал, что мелкие подружатся, если честно. Но, так получилось, что Эль… В общем, она теперь тоже с ним общается. Они в основном дерутся, но, просто, чтобы ты знала, я обязан был тебе сказать…

      - Что моя дочь общается с сыном короля пиратов?! – возмутилась Розалин.

      - Ну, она же этого не знает, а он не любит о таком говорить… - неуверенно протянул мужчина.

      - Дерутся, говоришь? – перебила его женщина, - моя дочь дерется с мальчиком?!

      - И тот огребает от неё, будь здоров! – радостно воскликнул Гарп, но, под суровым взглядом Розалин, убрал улыбку.

      - Не дай Бог, Эль подслушивает этот разговор, - покачала головой женщина, - Она вроде как спит, но с ней никогда не можешь быть уверенной наверняка, может она под окном – сбегает.

      «Как хорошо мама меня знает!» - подумала обескураженная Эль, зажимая Луффи рот, чтобы он не выдал их присутствие под открытым в летнюю жаркую ночь кухонным окном.

      - Пошли, только тихо, - одними губами прошептала она, отпуская его и двигаясь в сторону сада, к калитке. Мальчик закивал и пополз следом.

      - Нет, ну ты представь! – убежав на безопасное расстояние от дома, начала разговор Эль, - Эйс – сын короля пиратов! Как так?!

      - Наверное, о таком лучше никому не говорить, это не наша тайна, - откликнулся Луффи, - Но это так круто!

      - Невероятно круто! – восторженно засмеялась Эль, - Обалдеть, сын Голда Роджера! Хотела бы я встретится с королем пиратов, если бы он был жив. Интересно, какой он был?

      - Наверное, супер-сильный и крутой! – завопил Луффи, колотя кулаками воздух, - Когда-нибудь я стану таким же сильным! Королем пиратов!

      Это рассмешило девочку еще больше.

      - Будем спрашивать об этом у Эйса? - поинтересовалась она.

      - Не знаю. Пусть лучше сам нам расскажет, - раздумывая, почесал макушку Луффи.

      - А ты бываешь рассудительным, - удивилась Эль. Рассмеялась. Мальчик в шутку возмутился, толкнул её в плечо и тоже рассмеялся.

      - Здравые мысли от тебя! Вот умора, удивил! – хохотала девочка.

      - Я сам от себя не ожидал, - вторил детский смех Луффи.

      Оказалось, у мальчишек был еще один друг – мальчик родом из столицы, убежавший от родителей и живший на улице - Сабо. С ним Эль быстро поладила – он был рассудительным, более спокойным, чем остальные, и казался Эль самым умным из них. Компания складывалась разношерстная – боевой бесстрашный пацан, вечно куда-то втягивающий своих друзей (чаще в драки), считающий себя главным среди них и быстро вспыхивающий на конфликты – Эйс; адекватный, спокойный, пытающийся быть голосом разума этой компашки – Сабо; веселая, изобретательная на идеи и занятия, отчаянная, а так же вечно противоречащая самопровозглашенному лидеру – Эль; и сумасбродный, хаотичный, добрый и вечно смеющийся пацан, всегда первый попадающийся во всякие передряги – Луффи. С ребятами всегда было весело и шумно – наконец-то, у Эль появились друзья, с которыми ей было что обсудить и чем заняться – они играли в пиратов, тренировались, рассказывали всякие интересные истории про дальние страны и приключения (которые сами и придумывали), и просто бегали по округе, разгоняя ворон своим громким смехом. Близка Эль была больше с Сабо и с Луффи, чем с Эйсом – они даже разговаривали друг с другом редко, за исключением их вечных споров. Почему? Эль и сама сказать не могла. Эйс вечно задирал её друга и постоянно нарывался на драку с ней – «Ну просто бесит! Бесит какой он бесстрашный, блин» - думала она, глядя на него исподлобья. Детское сердце начинало испытывать что-то странное, когда она смотрела на его веснушки, растрепанные темные волосы и карие глаза; когда видела, с какой легкостью он побеждает всех мальчишек (самый сильный в компании!), а также, когда замечала, каким печальным и задумчивым он становится, когда думает, что его никто не видит. «Что-то с ним не так, его явно что-то беспокоит…» - ломала голову она, но ответа не находила. Думает о погибших родителях? Эль боялась и стеснялась спросить напрямую, ведь остальные мальчики не замечали того, что видит она. Но, благодаря одному случаю, Эль узнала, что так тяготит Эйса, и этот случай стал основополагающим их настоящей, крепкой дружбы.

      Мальчишки прибегали к Эль несколько раз в неделю. Обычно вместе они либо бегали по лесу, либо слонялись по округе, а однажды убежали в соседний город, находящийся неподалёку от деревушки, где жила девочка. И вот, прогуливаясь там в поисках еды, они наткнулись на узкую улочку.

      - Я тут был, тут можно срезать, и мы быстрее выйдем к рынку! Пошли туда! - потянул всех за собой Сабо.

      - Не, давай лучше по центральной, там более людно и всем на всех плевать, - запротестовал Эйс.

      - Да чё ты, как девчонка...

      - Эй!

      -… боишься что ли?

      - Я не боюсь ничего! – возмутился Эйс, - Просто знаю эти места – хреновые люди тут шляются.

      - Ой, да пошлите уже, - закатила глаза девочка и, проходя мимо Эйса, боднув его плечом, первая зашла в безлюдный переулок.

      Безлюдным он показался только поначалу. Пройдя половину, дети услышали приглушенную трактирную музыку, пьяные крики и звуки борьбы. Внезапно из-за двери, до этого сливавшейся с серой стеной, с громким хохотом вывалились пьянчуги и оказались прямо напротив ребят.

      - О, детишки! – туповато выпучив глаза, показал на них своим жирным пальцем один

из пьяниц.

      - Вы чего тут ходите? – хмуро спросил другой.

      - Жизнь не дорога, что ли? – угрожающе отозвался третий.

      - На рынок, небось, идёте? Тогда опустошайте карманы, малолетки, раз вы при монетах! – загоготал ещё один, шатаясь, указывая на виднеющиеся в конце проулка лавки с хлебом.

      - Да! Раз забрели сюда, мелкотня, платите! А нам еще бутылка не помешает, - икая и еле вороча языком, поддержал идею собутыльника другой пьяница, чем вызвал одобрительный хохот дружков.

      - Ага, еще чего! А ну, убрались с нашей дороги, вонючие алкаши! – Эйс вышел вперед, загораживая друзей, и угрожающе сжал кулаки.

      - Эй, да вы посмотрите, братцы! – опешил один из пьянчуг, - Это ж… этот, как его… Это ж тот пацан! Сын Голда Роджера! Это он, пиратское отродье!

      - Ах ты, мелкий ублюдок, ты избил нас несколько месяцев назад! – узнал мальчика другой, - но мы тебя тоже неплохо отделали тогда, помнишь, небось?.. Мы тебе что говорили?! Не суйся в город больше! Нам таких тут не надо! Сынок королевский, тьфу! Чтобы мы твоей задницы тут больше не видели, иначе…

      - Чегоооо?? – не удержавшись, возмутилась Эль, выходя вперед, - Вы серьёзно напали на ребенка, только за то, что он чей-то сын? Вы серьёзно?!

      Эйс округлил глаза и вытолкал сопротивляющуюся девочку себе за спину.

      - А ты знаешь, с кем дружбу водишь, мелкая? – отозвался один из пьяниц, - Он сынок короля пиратов! Пиратское отродье нужно топить ещё котятами! – шатаясь, он замахнулся на Эйса, но удар не попал в цель.

      - Ах ты, алкаш вонючий! – взбесилась Эль, - избиваете детей, какие молодцы! Это вы - отродье! Это вас топить надо! Он что вам сделал, а?!

      - Держите её, вы чего! – взмолился Эйс, удерживая размахивающую руками девочку от нападения на пьяниц. Сабо обхватил Эль, а Луффи заслонил их спиной. Эйс снова вышел вперед.

      - Ничё он нам не сделал. Он сынок короля пиратов! Мразь! – другой алкаш звучно сплюнул, - А, раз вы с ним заодно, детишки, значит, вы тоже мрази! Мы тебе говорили, роджеровский сынок, не появляться в городе?! А ну, мужики!..

      Пьяница начал замахиваться на мальчика, но ударить не успел. Так и повалился на землю с правой рукой, сжатой в кулак. Эйс успел раньше. Он немного отошел назад, разогнался и, подпрыгнув, ударил мужика кулаком в челюсть сильным ударом снизу. Неустойчиво стоящий, шатающийся выпивоха упал без усилий.

      - Ах ты, тварь мелкая! Вали его! – завопили мужики.

      - Бегите! – заорал Эйс друзьям, толкая их назад. Сам же он встал в стойку и сжал кулаки, готовый к нападению.

      Эль, укусив Сабо, наконец высвободилась, и, оценив всю серьёзность ситуации, поняла, что убегать Эйс не станет. Их гонит, а сам даже не тронулся с места. Защищает их, а сам готов принять удар на себя… один…

      - Я не побегу! – уверенно заявила Эль, приготовившись дать бой. «Первая настоящая драка в моей жизни…» - девочке было страшно, но, несмотря на это, где-то глубоко в душе проснулось какое-то волнующее чувство. Азарт! Адреналин!

      - Никто не побежит, - согласился Сабо, потирая укушенное плечо, - Мы этих алкашей сейчас на раз два раскидаем.

      - Да! – завопил Луффи, улыбаясь во весь рот, приготовившись к своему «резино-резиновому кулаку».

      Эйс посмотрел на безумцев краем глаз и улыбнулся.

      - Ну вы и дураки, - немного смущенным, но очень довольным голосом произнес он.

      Первая в жизни Эль драка закончилось для неё ушибом и переломом нескольких костяшек правой кисти. Она не раз ещё будет расшибать кулаки, ведь, как оказалось, слухи о компании детей под предводительством сына короля пиратов, «избивающих добрых граждан», распространились по городу весьма быстро. И довольно часто потом на них нападали. Взрослые в тех краях не церемонились с детьми – запросто могли избить за что-то, о чем сами потом не могли вспомнить, за что. Но ребята были готовы – они росли, росли их силы и умения; они давали отпор каждому, кто на них нападал. Но та самая первая драка подарила Эль нечто большее, чем травму руки – она подарила ей друга.

      - Ну вот, теперь вы знаете, - несколько смущенно начал Эйс, когда ребята, сидя в больнице, ждали приезда матери Эль – без взрослого ребят не отпускали.

      - Что ты – сын Голда Роджера? – напрямую спросила девочка, разглядывая гипс на руке, - а мы с Луффи знали.

      - А мне ты давно сказал, - добавил Сабо.

      - В смысле – знали? Откуда? – пораженно спросил Эйс.

      - Подслушали, как деда говорил с мамой Эль, - разъяснил Луффи.

      В воздухе повисла тишина.

      - Давно?

      - Примерно тогда, когда мы познакомились, - ответила девочка.

      Эйс поднял на неё глаза и внимательно посмотрел, взволнованно ловя каждую её эмоцию.

      - Меня из-за этого все ненавидят. Я без понятия, как они узнали, но как только я появлялся в городе, меня часто из-за этого избивали. Так что я перестал туда ходить, - продолжил Эйс, не отрываясь от лица девочки.

      - Вот ублюдские придурки! – Эль качала головой, искренне злясь, и задумчиво смотрела в одну точку на полу. Глаза стало предательски пощипывать, но меньше всего она сейчас хотела расплакаться на глазах у мальчиков.

      - Я ненавижу своего отца, - признался Эйс, - Я его даже не знал! А меня всю жизнь из-за него травят…

      - Ты шутишь?! Голд Роджер – самый крутой человек на свете! Он король пиратов, черт возьми! – не поверила своим ушам Эль. Луффи громко вторил в знак солидарности с девочкой.

      - А что хорошего он мне дал?! Ничего! Только страдания!

      - Он дал тебе жизнь! - резонно вставил Сабо.

      - А нужна ли она?! – отчаянно воскликнул Эйс. Было слышно, что в эту фразу он вложил всю свою боль, все переживая за многие годы, - Я не знаю, для чего я живу! Нужен ли я миру? Зачем мне вообще дали жизнь? Достоен ли я жить? Все говорят, что не достоен!!

      - Что ты такое несёшь?! – Эль, расплакавшись не смотря на все свои усилия, быстро вытерла глаза и здоровой рукой схватила Эйса за плечо, – Каждый человек рождается достойным этой жизни! И уже по его поступкам становится ясно, достоен он или нет! Хочешь быть достойным? Нужным миру? Так делай добрые дела, будь хорошим, смелым, честным человеком, помогай слабым, в конце концов!.. Ты! – девочка в запале вскочила на ноги и оказалась лицом к лицу к Эйсу, – Ты сегодня заслонил нас собой, и мальчишек просил меня защищать, а потом, когда мы дрались, постоянно за мной следил и опекал, защищал от этих козлов, я же видела! Так что, ты - достоен, уж поверь! А вот они живут явно зря…

      - Так, из-за меня тебя, как раз, чуть не избили! – в отчаянье возразил Эйс.

      - Нет! Я могла убежать, но не стала. Мы не убежали, потому что мы - друзья. И всегда будем друзьями.

      - Она дело говорит, прислушайся к ней, - здраво высказался Сабо.

      Луффи завороженно молчал.

      - Мы с Луффи считаем, что это невероятно круто, что ты сын Голда Роджера. И Сабо, я уверена, так считает. А ты ещё и крутой сам по себе, и вообще не важно, кто твои родители! Я таких смелых и классных, как ты, вообще больше не знаю… - в конце фразы Эль стушевалась, смущенно замолчав. Отпустив плечо мальчика, она присела обратно на стул.

      - И не наши отцы решают, кем нам быть, а мы сами решаем! – заключил Сабо, - Так что зря ты переживаешь на свой счёт. Ты хороший парень, и мы все тебя уважаем.

      - Спасибо, - пораженно выдавил Эйс. От смущения его щеки порозовели. «Ну он и дурак!» - завороженно глядя на него, подумала Эль, вытирая слёзы. Улыбаясь.

      С того дня Эйс и Эль перестали ругаться — мальчик стал веселее, мягче, расслабленнее - будто раньше он постоянно был в защитном панцире, не пуская окружающих в свой мир. Не доверяя. Опасаясь насмешек и укоров. Но теперь он прекратил закрываться ото всех — ребята удивлялись, но были несказанно рады такой перемене. Теперь Эйс и Эль разговаривали обо всем, о чем не говорили раньше — о своих мечтах, мыслях, увлечениях. Теперь в их компании они постоянно были заодно, ходили рядом, поддерживали любые бредовые идеи друг друга — Луффи и Сабо даже начали посмеиваться над ними и называть их парочкой, на что Эйс обычно краснел и кидался на друзей с кулаками. Эль хохотала. Она начинала понимать, что чувства к мальчику, появившиеся уже давно, теперь росли с каждым днём — это была её первая, детская увлеченность. А один случай подарил ей надежду, что это взаимно.

      Ребята, как известно, мечтали стать пиратами — они часто это обсуждали — сначала хотели вместе создать команду и уплыть на одном корабле, но потом отказались от этой идеи, так как каждый из них хотел стать капитаном, и из-за этого у них часто случались ожесточенные споры и даже драки. Сильнее всех всегда оказывался Эйс, и он провозглашал себя капитаном — на что остальные были не согласны. И тогда ребята пришли к выводу, что легче каждому собрать свою команду, и потом встретиться на Гранд Лайн, прославленными и покорившими мир! Они договорились, что каждый, кому исполнится семнадцать, сбежит из дома и выйдет в море. Но, тогда начался новый спор — все мечтали найти сокровище Голда Роджера — Ван Пис (Большой Куш) — и стать королем пиратов. И этот спор был даже жарче, чем предыдущий.

      - Я самый сильный, так что я быстрее всех найду Ван Пис! Стану королем пиратов и докажу, чего я стою! - яростно доказывал всем Эйс.

      - Нет, я стану королем пиратов! Я уже обещал Шанксу, и не сдамся! А ты делай, что хочешь! — вопил Луффи громче всех.

      - Пока вы будете спорить и сражаться, я быстрее всех найду сокровище! Оно спрятано не просто так — его не отыскать, случайно заблудившись в море! Сначала надо найти его карту, а я лучше всех в них понимаю… - гнул свою линию Сабо.

      - Да вы все только трепаться горазды! Ругайтесь сколько хотите, но, спорим, я буду первая? Я самая шустрая из вас! Я стану королевой пиратов, а вы утретесь! - смеясь над расшумевшись друзьями, заявила Эль.

      - Ха, ха! Девчонка? Ты станешь королевой пиратов, только если выйдешь за замуж за короля пиратов! Так же становятся королевами, разве нет? – без задней мысли захохотал Луффи, от чего тотчас получил пинка от девочки.

      - Ты девчонка ещё больше, чем я! Я хотя бы не плакса, как ты! - обиделась Эль.

      - А он прав! Если ты выйдешь за короля пиратов, ты, наверное, тоже станешь королевой пиратов, - задумчиво протянул Сабо, размышляя.

      - Я лучше найду сокровище! - гневно фыркнула Эль.

      Повисла пауза. Все задумались.

      - Значит, тебе придется стать моей женой, потому что королем пиратов стану я! - потирая нос, заключил Луффи.

      - Фига с два! Она станет моей женой, так как я стану королем пиратов! - возмутился Эйс, хватая Луффи за шкирку и тряся.

      Теперь трое мальчишек спорили, за кого придётся выйти замуж девочке. Эль, в замешательстве, ничего не понимала и уже начинала злиться. Они спорят за кого из них ей выйти? Потому что не верят, что она сама найдет сокровище пиратов?! Что происходит вообще? Как они до такого докатились? И вообще, спор-то всё же из-за чего происходит — из-за того, кто станет править морями или из-за неё?

      - Эль, давай-ка лучше ты рассуди, - после жарких споров, заставив всех замолчать, спросил девочку Эйс, - Разреши спор раз и навсегда! За кого из нас ты бы вышла?

      - Как она может раз и навсегда сейчас решить? Женятся взрослые, а до этого момента много чего может поменяться, - резонно возразил Сабо.

      - Нет, пусть решит сейчас! - запротестовал Луффи.

      - Чего решить? - разозлилась Эль.

      - За кого из нас ты выйдешь! А то мы вечно будем спорить! - Луффи нетерпеливо подпрыгивал.

      - Вы, дураки, не верите, что девчонка может найти сокровище короля пиратов, а я должна за вас выходить замуж?! - раздраженно переспросила Эль,

      - Да нет же! Просто реши! - нетерпеливо покачал голосой Сабо.

      - А я должна выходить именно за кого-то из вас? Пацаны, что вы начали то?..

      - А что? По-моему, всё норм, - уставившись на свои ноги, тихо изрёк Эйс.

      Эль смутилась и немного покраснела.

      - Ну… если прям так надо решить… то я, пожалуй… вышла бы за Эйса, - нарочито небрежно обронила девочка.

      - Да! Я же говорил вам! - возликовал мальчик и подлетел к Эль, протягивая ладонь для рукопожатия, - Тогда забились! – улыбаясь, он с ликованием посмотрел в глаза растерянной и смущенной девочке, схватил её ладошку своими руками и твердо её пожал, - Через десять, или двадцать лет — или когда там люди женятся?

      - Ну... ладно, - огорошено выдавила из-себя Эль.

      - Может, даже Большой куш вместе найдём! И станем королем и королевой пиратов! Грозой морей!

      - Фу, тили-тили тесто! - показывая язык, заулюлюкал Луффи, - пошли, Сабо, а то эта парочка опять воркуют, фе!

      - Сам ты тили-тили тесто! - заорал на него Эйс и рванул за убегающим мальчишкой, на ходу осыпая его угрозами.

      Эль рассмеялась — звонко, радостно. «Я ему нравлюсь, точно!» - довольно думала она. Сердце отплясывало в груди, и она хохотала, то ли вида того, как смешно Луффи удирал от Эйса, постоянно поскальзываясь на мокрой от недавно прошедшего дождя траве; то ли от счастья. Девочка смотрела на своих друзей – на бегающих с дикими воплями Луффи и Эйса, на Сабо, упавшего на землю от смеха и хохочущего так громко, что она себя едва слышала. Идеально. Как ей было сейчас хорошо!

      Но счастье оказалось не долгим. Как гром среди ясного неба, ребят потрясла внезапная смерть. Их близкий друг, душа их компании…

      Сначала Сабо, оказавшегося сыном аристократов из высшего общества столицы («то-то он был таким умным и начитанным!» - думала Эль), внезапно нашли его родители и насильно увезли домой. Сабо никогда не хотел жить с жестокими, самовлюбленными, алчными и не знающими ничего, кроме жажды власти и денег родителями, от которых он убежал несколько лет назад и не планировал никогда возвращаться домой, где он не видел ни родительской любви, ни тепла – только обязательства, наказания за непослушание и чужие планы на его дальнейшую жизнь. Всё уже было расписано за него, только мнение самого Сабо в эти планы не вписывалось. «Можешь своё «не хочу» выкинуть в помойку, ты обязан! Все делают, что велят родители, что лучше для их семьи – и ты будешь!» - орал на него его отец, запирая Сабо в его комнате. Эту комнату он видел скорее темницей, чем своим домом. Тогда мальчик попытался раз и навсегда сбежать от них - в море! Исполнить давнюю мечту и стать свободным - стать пиратом — немного раньше, чем они с друзьями планировали, ну да ладно. В городе ему оставаться уже было нельзя, скрываться дольше не получалось. Но, когда он вышел в море на маленькой лодке, которую нашел на причале, ему не повезло — он был подбит (ни за что, а просто из-за каприза, забавы!) кораблем Мировой знати — ужасные, жестокие люди, так не вовремя появившиеся в порту столицы. Никто не знал, выжил мальчик или нет, но с того дня больше его никто никогда не видел. Потеря друга произвела неизгладимое, горькое, болезненное впечатление на детские сердца. Никто из них троих до конца жизни не забудет, как в тот злополучный день они рыдали, не стесняясь, до самого заката – так долго, что к вечеру слезы просто закончились. Как и время с веселым, не по годам умным, самым добрым и справедливым – Сабо. А они всё сидели, обнимаясь, на краю скалы, откуда был виден океан – тот, куда они всегда так мечтали уплыть и тот, на просторах которого они обещали встретиться вновь. Тот, который навсегда забрал их друга. Тот, глядя на который они поклялись стать величайшими пиратами в мире. И оставаться лучшими друзьями. Навсегда. С того момента всё, чего они хотели достичь, они уже мечтали не только для себя — они должны исполнить свои мечты за Сабо. Их общие мечты. Ради него. Они обещали.

      Годы шли, дети росли. Они всегда помнили светлого, хорошего мальчишку, их лучшего друга. Но пора было вставать с колен, слезами горю не поможешь. Чтобы исполнить свои планы, надо тренироваться. Стать сильнее. Иначе их так же, как бедного Сабо, в первый же день плаванья (или во второй, какая разница?) убьют снарядом на их же лодке. Мир жесток, и дети наконец осознали это со всей серьёзностью.

      Эль, чей перелом руки зарос, поставила перед собой вопрос – раз я слабая девочка, как мне бить так, чтобы ломать не костяшки, а чужие носы? Надо утяжелить удар и смягчить отдачу. Решение одно – кастеты. Девочка, которой негде было взять настоящие, придумывала свои вариации – сначала обматывала кулаки платком, иногда подкладывала под ткань поролон, чтобы смягчить отдачу на руку; а сверху в дело шло разное – пришивала к ткани разрезанные консервные банки, железки – всё, что хоть как-то годилось. Долгие годы Эль экспериментировала, придумывала варианты вооружения, рисовала их по ночам и пыталась воплотить в жизнь днём – и, наконец, была готова к воплощению. Не для этого не было денег. Тогда ребята придумали себе подработку – мальчики охотились на хищных зверей в лесу и продавали добычу в город, а Эль, не захотев в этом участвовать, стала помогать матери и сестре с выращиванием цветов – торговала ими в столице. Денег она получала немного, но всё же что-то. И вот,

накопив на первое настоящее оружие, она побежала в кузницу со своими рисунками – так у неё появились первые настоящие кастеты с шипиками. В дальнейшем вооружение Эль будет состоять из: для рукопашного боя - кастеты с шипами на мягкой подкладке под руки, лёгкие накладки на локти и колени с такими же металлическими шипами; ботинки с шипастыми вставками на носке и пятке; новое увлечение девочки – две небольшие облегченные булавы на тонких, прочных цепях. Она придумала их себе как основное оружие, и, когда наконец забрала у кузнеца заказ, была в полном восторге - обожала их раскручивать – правда и ей прилетало по началу не слабо, но со временем она научилась с ними управляться. А так же, её неизменная железная бита с длинными шипами – которая за многие годы пережила разные вариации и в окончательном виде появилась только к шестнадцатилетию девочки. Вот, теперь она готова. Что-то она купила себе сама, что-то ей подарили друзья, украв её идеально расписанные чертежи оружия – но она, наконец, была готова. К морю. Свободе. Приключениям. Да, она не самая сильная, но она что-то, всё же, умеет. Ловкая, быстрая, с отточенной за многие годы техникой боя. Окружившая шипами всю себя, кроме своего сердца. Ведь оставалось ещё кое-что из её списка желаний – любовь.

      Из детей ребята выросли в подростков – бунтующих, с нерушимыми идеалами, не признающих правила и запреты. Мечтательная, склонная к юношескому максимализму, Эль стала всё явственнее ощущать потребность сбежать в море – свою маленькую деревушку, да и весь их остров на краю Ист Блю она теперь видела своей тюрьмой. «Мы как в клетке; за прутьями – большой, красивый мир, полный возможностей и приключений, а мы поём свои соловьиные песни на радость всем вокруг, но так и остаемся за прутьями - потому, что боимся покинуть нашу клетку» - писала девушка в своем дневнике, сидя летней ночью на крыше своего дома, укутавшись в плед и ловя тусклые лучи фонарей на белую бумагу. Ей было тесно - тесно в этом доме, в этой деревне, на этом острове. Мама, которая никогда и не думала ограничивать девочку в детстве (Эль и дома-то практически не бывала) - теперь, на полном серьёзе осознав, что её дочь растет, твёрдо намереваясь уплыть в море в семнадцать лет, начала предпринимать действия. «Ты не будешь общаться со своими друзьями! Они тебя подстрекают! Зря я разрешала тебе в детстве с ними играть!» - кричала она на Эль. «Думаешь, я не убегу? Давай, ограничивай меня, ты делаешь только хуже! Это ты меня подстрекаешь убежать! - кричала слезах девочка, - Какие у меня тут возможности? Что мне тут делать? Одни и те же лица, одно и то же, изо дня в день! Мне осточертело всё на этом острове! Ты должна меня понять, ты же была молодой!.. А мои друзья – запрещай! Я всё равно буду с ними общаться!». «Поступай в дозор, поступай в университет, лентяйка! Если ты думаешь, что я позволю своей дочери погибнуть в море, уплыв с сыном короля пиратов…» – повторяла заезженную пластинку Розалин. Мать Эль всегда была понимающей, уважающей интересы дочек женщиной. Но в вопросе пиратства была непреклонна. А Эль, всегда ласковая, любящая дочь, в детстве не слазящая с коленок матери, очень сильно расстраивалась из-за этого конфликта. Раньше мама её всегда понимала и поддерживала. И от того было ещё больнее. «Ты сама хотела уплыть в море в детстве» - плакала она за закрытой дверью. «Пока не узнала, что такое смерть близкого человека! Больно не тем, кто умер – а тем, кто остался» - с грустью парировала женщина. «Поэтому я тренируюсь, мам, я смогу защитить себя!». И так снова, и снова, и снова. Сценарий всегда был один. А вот когда дочь сказала ей, что она встречается с сыном Голда Роджера и любит его, что было тогда…

      Неразлучная тройка друзей жить друг без друга не могла, редко, когда они не виделись каждый день. Эль и Эйс были близки, сближаясь всё сильнее и сильнее. Эйс был на год старше Эль, и вырос, казалось, очень быстро – она всё чаще любовалась им, становящимся всё более рослым, сильным и привлекательным – эти веснушки, сводящие её с ума; эти ямочки на щеках, к которым хотелось прижаться губами... Горящие заражающей решительностью и веселым безрассудством карие глаза… Как она любила эти глаза! Всё чаще она хотела взять его за сильную, крепкую руку, прильнуть к ней своим плечом. И всё чаще мечтала о первом поцелуе… Эйс, много лет не делающий первых шагов, наконец осознал, что ни на секунду не отрывает восхищенный взгляд от повзрослевшей Эль – она уже не та острая на язычок девчонка, с которой они когда-то постоянно ругались – она выросла в хрупкую, красивую, женственную (не смотря на боевой запал) девушку, добрую, глубоко сопереживающую, мягкую и ласковую (но не с врагами!). Веселую и жизнерадостную - как бесконечное лето, о котором обычно все мечтают. А он в миллиарды раз сильнее мечтал целовать её алые губы. Запускать руки в мягкие каштановые волосы, пахнущие весенними цветами. И бесконечно смотреть в её яркие, смеющиеся глаза - цвета кроны деревьев - как из его детства. Когда она рядом, на душе всегда тепло и солнечно. Остаться бы в этом солнце навсегда!..

       Первый поцелуй был для обоих долгожданным – в свои пятнадцать лет Эйс, наконец-то набравшись смелости, сделал первый шаг, и молодые люди, наконец, стали ходить, держась за руки. Луффи, впервые это увидев, вопил от удивления, но Эйс его не слышал – всё, что он слышал тогда, это биение собственного сердца, стучащего в его ушах, когда он держит её за руку и смотрит в её счастливые глаза. Оба потом никогда не забудут тот чудесный день, когда они впервые признались друг другу в чувствах:

      - Эль, - сказал, смущаясь, парень тем счастливым вечером, когда ребята, сбежав ото всех, наконец-то остались вдвоём и сидели на краю той самой скалы, возвышающейся над океаном, - Я давно хотел тебе сказать… Больше молчать не могу, - глубокий вдох, - Я тебя люблю! Уже давно. Давай встречаться! Я пойму, если ты откажешься…- на одном дыхании затараторил он, но под конец фразы стушевался, и отвел глаза.

      - Правда? – услышав заветные слова, о которых так долго мечтала, Эль ощутила, как к глазам подступают слёзы радости, - Дурачок, что же ты так долго набирался смелости! Я ведь тоже тебя давно люблю! Так давно, что не помню даже, как долго… - рассмеялась девушка.

      - Не шутишь? – возликовал парень, в волнении трепетно беря её за руки. Девушка со счастливой улыбкой покачала головой.

      - Мы же договорились пожениться, или ты забыл? – рассмеялась она, смахивая слёзы.

      - Никогда не забывал, - Эйс, ласково улыбаясь, заправил девушке непослушную прядь волос за ухо, ласково погладил её по щеке, и, в порыве бесконечной нежности, прижался своими губами к своей желанной подруге, впустив в её полураскрытые губы своё горячее дыхание вкуса солнца, а в её нутро – восхитительных бабочек. Самое волнующее чувство на свете!..

      Молодые люди купались в своём счастье два долгих года — их взаимоотношения были нежные, теплые, полные любви — взяв всё самое лучшее из первой влюбленности. Эйс и Эль хранили свои чувства так бережно, как только могли — вместе они ощущали себя одним целым, окрыляли друг друга. Вдвоём, казалось, им всё по силам, они способны на что угодно! — весь мир у их ног, стоит только захотеть. И Эйс обещал подарить Эль этот мир, он был готов ради неё на всё — кроме одного — остаться с ней, когда пришло время исполнить давнее обещание выйти в море — ему вот-вот должно было исполниться семнадцать.

      Эль много месяцев наблюдала, с какой радостью Эйс готовился к отплытию, как был воодушевлен, считая дни. Лишь в последнюю неделю перед отплытием он загрустил из-за их расставания — когда на него нахлынуло осознание близкой разлуки. Эль понимала - Эйс любил её, но свободу и приключения он любил больше; он желал её — но воплощение своих амбиций он желал ещё больше. И она давно смирилась с этим. Ждала только приглашения от него поплыть вместе с ним — но его всё не поступало.

      Ночи накануне разлуки были бесконечно долгими — до рассвета оба не смыкали глаз. Влюблённые не могли надышаться друг другом, пытались успеть насладиться их страстью, разговорами, насмотреться друг на друга — запомнить их отношения такими, какими они были — навсегда оставить их в памяти, чтобы в мыслях возвращаться к этому моменту снова, и снова, и снова. У обоих было смутное чувство, что в следующую их встречу что-то может поменяться. Они, возможно, будут другими. Но не сегодня — сегодня они принадлежат только друг другу. И весь мир сегодня принадлежал им. Они и есть этот мир — больше ничего не существовало.

      В то утро семнадцатилетия Эйса на пристани толпились - провожать его пришли друзья и близкие знакомые. Тяжелее всех, конечно, было Эль — она смотрела, с каким радостным предвкушением волнуется парень, загружающий в лодку припасы, и её сердце болезненно щемило. Она до самого конца ждала от него, что он позовёт её с собой. «Давай сбежим, я не хочу плыть без тебя!» - говорил он в её фантазиях, а она с радостью соглашалась. Девушка даже подготовила рюкзак — но сегодня утром, с грузом на душе, она оставила его дома. Хотела бы она убежать с ним! Ох, как хотела бы! Расставание казалось огромной ошибкой — она ощущала, что падает в глубокую, тёмную яму, всё летит и летит, и не видит этому конца. Но Эйс так счастлив, так воодушевлен — он не меньше её самой всегда рвался в море, мечтал о свободе и приключениях — и, вот, его черед уплывать настал. А ей ждать ещё год до своего семнадцатилетия. И зачем они придумали это правило? И какие, к чёрту, вообще могут быть правила, когда речь идёт о любви?!

      - Эль, - загрузив наконец вещи, Эйс, растолкал народ, подошёл к своей девушке и отвёл её в сторону, - Сердце разрывается оставлять тебя одну…

      Эль с замиранием сердца неосознанно вцепилась в руки парня – вот, сейчас, он кажет ей такие желанные слова…

      - Но разлука будет не долгой – меньше года пройдет! Не успеешь оглянуться – как и тебе выходить в море; а я тебя найду, непременно!

      Что за…

      - Используй это время, чтобы стать ещё сильнее – я буду ждать тебя, Эль! К нашей следующей встрече я покорю Гранд Лайн – ты будешь гордиться мной, родная!..

      - Хорошо, - сдерживая слезы обиды, Эль прижалась к парню, обняв его и опуская голову, чтобы он не заметил разочарование на её лице, - Плыви на встречу приключениям, собери хорошую команду, стань крутым пиратом! Чтобы слава о тебе гремела так громко, что даже мы в этом захолустье слышали о тебе!.. – искренне пожелала она, почти физически ощущая, как сердце обливается кровью.

      - Я так люблю тебя, - с улыбкой выдохнул Эйс, крепко обнимая девушку. Он закрыл глаза и прижался губами к её макушке, вдыхая цветочный запах её волос. 

      - А наши отношения? - тихо спросил он, - Что будет с ними?

      Эль, сглотнув слёзы, попыталась придать голосу немного твёрдости, но он всё равно предательски дрожал.

      - Ох, любимый… Отношения на расстоянии никогда не работают. Так расстались мои родители. Их любовь умерла под грузом подозрений, ревности, обид. Из-за расстояния. Я так не хочу. Давай на это время расстанемся… - голос дрогнул, но девушка, пересилив себя, продолжила, - Чтобы сохранить нашу любовь. А когда встретимся, тогда станет ясно — прошли проверку наши чувства или нет.

      - Расстанемся?! - возмутился Эйс.

      - Ты уплывёшь, а мне здесь оставаться, - с ноткой обиды продолжала Эль, - постоянно накручивать себя, переживать, ревновать — я себя знаю! Не хочу так. Не хочу, чтобы было, как у родителей. Лучше делай что хочешь, спи с кем хочешь — плевать, я тебе разрешаю! Всё равно ты будешь встречать других девушек и думать о них... Но влюбляться ни в кого не смей!.. - окончательно разрыдалась девушка.

      - Никого я не полюблю, глупая, я тебя одну люблю! - покачал головой удивлённый, опечаленный парень.

      - Я тоже тебя люблю, - прошептала сквозь слёзы девушка. Еще крепче сомкнула руки вокруг своего родного Эйса, обнимая, и почти физически ощущая, как их любовь ускользает от неё сквозь пальцы.

      Уже третий раз в жизни Эль смотрела, как дорогой ей человек уплывает вдаль, оставляя её одну. Стоя на берегу, глядя на разбушевавшиеся волны, уносящие лодку её парня, на неё накатывали такие же волны паники — увидит ли она ещё раз Эйса? Или он тоже покинет её безвозвратно, как это обычно с ней происходило?..

      Эль окружила шипами своё тело, чтобы всегда бить первой – она боялась мира; боялась, что ей сделают больно, и спешила успеть до того, как попадётся в ловушку сама.  Лучшая защита – нападение. Сердце же она в шипы не заковывала – и его легко ранили. Сделали больно. Но она предпочла напасть первая – лучше биться на своих условиях, пока сердце ещё не разбито; лучше она закуёт его в шипы сейчас, пока не поздно. Она отпускает его. Они расстаются, чтобы сохранить их светлые, настоящие чувства. Не надо обещаний, которые могут остаться не выполненными; не надо громких слов, которые смоются волнами солёного океана. Не надо измен. Пусть лучше они не называются изменами. Если их любовь выдержит всё – выдержит расстояние, время, новые встречи и знакомства – значит, эта любовь настоящая. И за неё стоит бороться. А нет – значит так и останется навсегда первым, искренним и нежным чувством, лучшим воспоминанием детства, ничем не омраченным и не испорченным. Так она хотела запомнить Эйса – любящим, честным, верным – настоящим. Её Эйсом. Пока он ещё был её. Пока ещё их не разделило расстояние, убивающее любовь. И, когда они в следующий раз встретятся – если встретятся - она будет знать ответ на этот вопрос – ну, а пока, она заковала сердце в шипы снаружи, ощущая, как они пронзают его изнутри.

      После отбытия Эйса Эль тяжело заболела — сначала пролежала с ужасной лихорадкой пять дней, а, потом, когда казалось, что ей стало лучше — вдруг стало тяжело дышать. Лекарь, прибывший к ней, был обеспокоен — пневмония. Тяжелая, поразившая оба лёгкого. «Начинать лечение нужно немедленно, иначе девушка может не выжить — но моего арсенала тут будет недостаточно» - качал головой лекарь. Розалин, глубоко шокированная и испуганная данной новостью, подключила все свои старые связи — и через два дня к ним прибыл со своей командой врач самого главнокомандующего адмирала Сэнгоку — лучший в своём деле. Под его пристальным контролем и длительным лечением девушка пошла на поправку, но здоровье восстанавливалось долго — весь следующий год она не могла взять в руки ничего тяжелее книги, небольшая температура поднималась каждый вечер, постоянная слабость мышц досадно изнуряла её душу и сердце. Но, как будто этого было мало — девушка стала болеть простудой чаще обычного, почти каждый месяц. Обычно сильная и здоровая, она ощущала себя никчемной, ни на что не способной.

      День рождения Эль приближался, но она понимала, что выходить в море сейчас — безумие. В бурю она даже лодкой управлять не сможет! Мать твердила ей, что с таким здоровьем, как у неё - Эль никуда из дома не двинется — только через её, Розалин, труп. И, убитая горем, девушка осталась дома, на радость семье.

      Девушка всё время проводила в своей комнате, в которой выросла – её обитель, хранящая воспоминания счастливого детства. Рисунки на стенах, изображающие своих друзей, будущую команду, корабль, наброски оружия, рисунки «пиратки-Эль» – такой, какой видела себя в будущем маленькая девочка, мечтавшая о море. Плакаты «разыскивается» с Шанксом разных годов и даже один плакат «разыскивается» понравившегося ей внешне пирата (девочка помнила, что красноволосый рассказывал о нём, как о своём друге и хорошем человеке, когда получил газету с его листовкой) – на ней был изображен темноволосый молодой человек с брызгами крови на лице и полуизогнутыми в подобие хищной улыбки губами. Но теперь её комната была не пристанищем, а местом заключения.

      Так долго продолжаться не могло — Эль непременно решила, что на этом точку она не поставит. Сдаться она не может, не имеет права. Стала потихоньку возобновлять свои тренировки — сначала совсем небольшая нагрузка, потом интенсивнее — с физическими успехами Эль наконец снова стала чувствовать себя собой. Настроение улучшалось, здоровье укреплялось — она больше не болела, мотивация исполнить свою мечту подгоняла её! И, когда Луффи, младшему на год, пришла пора отправляться в море — она, сбежав из дома, с лёгкостью запрыгнула в его лодку и счастливо улыбнулась, вдохнув полной грудью солёный морской воздух. Пора! Её приключение начинается, её история — только на первых страницах, и дальше будет намного интереснее!