Надеяться на приехавших на поле медиков было бессмысленно, да и что они могли сделать? Перезашить рану, которую Эрика и Алекс заштопали? Лучше не делать этого, потому что это могло ухудшить состояние полковника. Самым лучшим и правильным решением было отвезти Герцога на базу в госпиталь, и как можно скорее. Заведя "PzKpfw 2", Хартманн буквально сразу рванул с места, чуть не задавив одного танкиста, стоявшего на дороге. Легкий танк быстро набрал скорость, пересекая поле, но при всей скорости, его трясло. А это было не очень хорошо раненому. На одной из кочек, полковник ударил плечо о казенник. Видя, как тяжело задышал Герцог, Эрика развернулась на сидении к нему лицом, положив одну руку так, чтобы держать мужчину, а второй заснула между спиной и спинкой сиденья, чтобы на очередной кочке полковник не ударился, и швы не разошлись.
- Не трогай меня, - прошипел он, намереваясь убрать руки девушки.
- Кобениться будешь потом! - фыркнула та в ответ, не собираясь идти на поводу, - А сейчас сиди и не дергайся!
- Эрика! - услышав то, как блондинка разговаривает, Хартманн хотел урезонить ее, но не мог отвлечься от дороги.
- Что? - крикнула она, повернув голову к другу, - Он ранен, нам надо довести его до Вигмана. А там пусть хоть разорется, сколько ему влезет, - замолчав, Моргенштерн снова взглянула на бледное лицо Герцога, и ей стало жаль его, несмотря на то, что несколько часов назад он чуть не убил ее, - Потерпи немного, - попытавшись приободрить мужчину, слабо улыбнулась, - А потом можешь расстрелять меня.
Смотря на нее, Курт поднял брови, но потом и сам улыбнулся, еле заметно приподняв уголки губ.
- Я уверен, - усмехнулся Алекс, - Это точно будет.
- Да пожалуйста! - рассмеялась блондинка, смотря на затылок подполковника, - А вот, когда меня не будет, вы поймете...
- Что есть и спокойная жизнь?! - хохотнул, не отрываясь от дороги, Хартманн, перебив девушку.
- Вы без меня со скуки через неделю выть будете, - ответила та, тряхнув головой, чтобы убрать прядь волос, попавшую на глаза, - Без меня вы точно пропадете, - все еще улыбаясь, повернулась к Курту, на секунду задержав взгляд на его глазах, и снова поглядела на затылок друга, - Долго еще?
- Уже устала? - тут же отозвался он, - Долго. Ты что не помнишь, как сюда ехала? - в голосе проскользнули нотки сарказма.
- А что опять я? - фыркнула летчица, - С комфортом сюда доехала, особенно первую половину пути...
Слушая этот странный разговор, Курт вдруг вспомнил своего младшего брата, с которым добровольцами пошли в армию; они были такими же веселыми юнцами, не вкусившими еще настоящей жизни, но уже стремящимися побыстрее вырваться из родительского гнезда. Вспомнив о брате, Герцог прищурился, смотря в одну единственную точку перед собой, сжав пальцы здоровой руки в кулак, ощутив прилив горечи.
- Вы, как хотите, - услышал он голос Моргенштерн, будто бы издалека, но именно он стал возвращать к реальности, - А я, как мы приедем, сразу побегу за кофе, - но тут танк подпрыгнул на кочке, и, чтобы не упасть самой, при этом не утянув за собой полковника, девушка сильнее вцепилась в спинку сиденья Курта, не позволив мужчине снова стукнуться плечом о казенник, - Много кофе.
Присев на ступень госпиталя рядом с Эрикой, Алекс достал пачку сигарет и закурил. Солнце уже близилось к закату, осветив дома ярко-оранжевым светом. Не смотря на приближение ночи, все еще сохранялось тепло; пахло водой, чей запах разносил ветерок, но вдруг сидящие почувствовали приятный аромат затапливаемой печи. Вдохнув его, девушка расправила плечи, подняв голову, прикрыв глаза. Выпустив дым изо рта, Хартманн бросил взгляд на медленно исчезающее светило, прищурив глаза. Он ни о чем не думал в тот момент, не хотел и не мог, но вдруг одна единственная мысль возродилась в его уставшем мозгу, засев, как ржавый гвоздь: "Хочет ли он вернуться домой? Хочет ли увидеть родных? Может ли сделать это?"
- Ты думала о доме?
Охрипший голос не передавал чувств, но повернув голову к другу, блондинка увидела его заинтересованный взгляд. Пожав плечом, она снова подняла лицо к небу, смотря в голубую высь.
- Я не знаю. Я скучаю по близким, по некоторым удобствам, но... - снова пожала плечом, - Я не знаю, хочу ли я возвращаться, не думала об этом, - эти слова были произнесены с какой-то неохотой, как будто бы Эрика сомневалась, стоит ли говорить их.
Молчание не угнетало. Наблюдая за тем, как двое норвежцев таскают в баню дрова, парень прикинул, что сегодня отправиться мыться, а еще нужно будет постирать одежду.
- А ты? - этот вопрос прозвучал слишком неожиданно, и Алексу пришлось переспросить, - А ты бы хотел вернуться?
- Я думаю, нам надо в конце войны возвращаться, - не сразу ответил Хартманн, докурив; поднявшись, он поправил китель, - Ты идешь? - вопросительно поднял одну бровь.
- Нет, - помотала головой Моргенштерн, вздохнув, смотря рассеянным взглядом куда-то, - Мне к Вигману надо, - показала на скулу, имея в виду синяк.
Попрощавшись с подругой, Алекс думал о том разговоре с Эрикой, размышляя, что они не просто так оказались тут, заняв места тех, кто был, как две капли воды, похож на них. Свернув в сторону столовой, Хартманн, учуяв запах ужина, только сейчас понял, как проголодался. Оставшись одна, летчица вспомнила, что закатывала рукава куртки и рубашки перед операцией; положив ладонь на руку, где с внутренней стороны была татуировка, она нахохлилась, представив, что теперь ее точно кто-нибудь сдаст Герцогу, так как в тот момент он не мог видеть ее руки, и, если полковник узнает, Алекс уж точно не сможет помочь. По спине пробежал холодок, когда дверь госпиталя открылась. Обернувшись, девушка вздрогнула, увидев Курта и шедшего за ним Вигмана. Заметив на ступенях оберштурмфюрера, Герцог остановился, с каким-то прищуром оглядев поднявшуюся на ноги особу, и от его глаз не ушло то, что девчонка испуганно на него таращиться. Отходя назад, Эрика коротко кивнула мужчинам, а потом рванула с места, убежав в сторону домов.
Айзенбах сидела в своей комнате, когда в дверь в дом с силой захлопнулась. Поднявшись из-за стола, за которым писала отчет о ведении переговоров с танкистами сегодня днем, она увидела, что Моргенштерн стоит возле двери, подпирая ее, при этом взгляд у блондинки испуганный.
- Что с тобой? Что-то случилось? - Мария-Елена уже была наслышана о том, что произошло на поле, но знала все только в общих чертах, без породностей; подойдя ближе, расширила глаза, когда подруга повернула к ней лицо, - Это откуда? - в недоумении спросила, показывая на синяк на скуле.
- Неважно, - бросила, тяжело дыша от бега, та, осев на пол, прижавшись спиной к двери, - У нас... у меня проблема... - подняв жалостливый взгляд на сержанта, Эрика рассказала о том, что Герцог спас ее, прикрыв собой, но был ранен, и ей пришлось вынимать пулю, но самое страшное, что в тот момент она закатала рукава, чтобы обработать руки перед операцией, и добрая часть танкистов видела ее татуировки, - И скорее всего Герцог уже знает обо всем, - закончила, закрыв лицо ладонями; хотелось плакать от страха, но слез как назло не было, - Он прикончит меня. Точно прикончит! - опустив руки вниз, летчица какое-то время сидела без движения, уставившись на пол перед собой.
- А что, если не прикончит?! - присев на корточки перед подругой, Айзенбах наклонила голову так, чтобы Эрика посмотрела на нее, - Ты ж спасла ему жизнь.
Смотря на шатенку, та слабо улыбнулась, но улыбка вышла какой-то измученной и жалкой, и вскоре вообще исчезла с лица. Но тут девушки вздрогнули, услышав, как в дверь громко постучали. Испугавшись, блондинка быстро поднялась на ноги, с ужасом смотря то на подругу, то на дверь.
- Успокойся! - шикнула на нее Мария-Елена, а потом спросила, - Кто там?
- Оберфюрер Герцог вызывает оберштурмфюрера Моргенштерн, - объявил мужской звонкий голос, - Это срочно!
- А... по какому делу? - спустя мгновение поинтересовалась сержант.
- Не в моих полномочиях знать, - ответили с той стороны, - Поторопитесь.
- Хорошо-хорошо, - кивнула радистка, а потом повернулась к летчице, та стояла, нахохлившись, скрестив руки на груди, - Тебе надо пойти. Это может быть что-то важное.
- Знаю, - с неохотой отозвалась та, помотав головой, но потом выдохнула, - Ладно, я пойду тогда.
- Если хочешь, я могу пойти с тобой, - предложила шатенка, а когда подруга кивнула, добавила, - Только подожди меня - я переоденусь.
Алекс сидел, рассматривая только что полученный из рук Герцога, Люгер с длинным стволом, украшенным гравировкой дубовых листьев, выполненных так детально, что, приглядевшись, можно увидеть даже прожилки на листьях; белая ручка удобно лежала в руке. Но тут он услышал стук в дверь. После разрешения полковника вошла Моргенштерн, приветствуя сидящих за столом, за ней стояла Айзенбах. Сам факт, что блондинка не ворвалась сюда с песнями и танцами, немного удивил мужчин.
- Выйди, - коротко потребовал Курт, смотря на радистку, а когда та ушла, перевел взгляд на летчицу.
- Извините за опоздание, - промямлила та, с напряжением смотря на полковника, уже чувствуя, как по спине пробежали холодные колючие мурашки.
- Я бы хотел с тобой поговорить, - показав на свободный стул, стоявший так же рядом со столом, Герцог дождался, пока девушка сядет, а затем продолжил, - Это очень серьезно, и прошу отнестись к этому внимательно.
"Ну все! - ком встал посреди горла блондинки, смотрящей огромными глазами, - Он знает уже... Меня расстреляют."
Хартманн удивленно поднял брови, не сводя взгляда с вдруг побелевшей подруги, не понимая, почему так сильно изменилось ее поведение, проведя большим пальцем по гравировке пистолета, который все еще держал в руках.
- Да, - закивала Эрика, - Я понимаю.
- Первым делом я должен поблагодарить, - полковник говорил просто, опустив субординацию, тем более это была личная беседа, а не речь на плацу, - Вы поступили очень смело. И неожиданно, - голубые глаза не мигали; не смотря на похвалу, оберштурмфюрер была напряжена, - Я закрою глаза на твою выходку... на этот раз, но хочу предупредить, что в будущем тебе придется понести наказание, если что-то подобное произойдет, - на этих словах девушка молча кивнула, - Хорошо. А теперь можешь быть свободна.
Поднявшись, Моргенштерн улыбнулась, став собой; Герцог ничего не сказал ей про ее "маленькую тайну", а значит, он не знал. Думая о том, что на этот раз ей повезло, девушка попрощалась, а, выйдя, расхохоталась. Смотря на подругу, Айзенбах, все это время ждавшая неподалеку, удивилась, не понимая радости той, но услышав, что полковник всего лишь поблагодарил ее за то, что она вытащила пулю, улыбнулась, напомнив о том, что говорила, что ничего не будет, и Эрика просто паникер.
Когда летчица ушла, Курт повернул голову к Хартманну, пристально глядя на него.
- Не буду ходить вокруг да около, - без предисловий начал полковник, сцепив пальцы в замок перед собой, положив руки на столешницу, - Чуть меньше пяти километров отсюда в городе Мелсвик и остановился лейтенант Ставарин с оставшимися русскими. Я хочу, чтобы ты взял солдат и отправился туда, чтобы раз и навсегда избавиться от иванов. Ты меня понял?
- Да, - с готовностью ответил Алекс.
- Хорошо, - прищурился Курт, - Будем считать, что это мой личный приказ. Поедешь завтра утром. Это все.
Узнав, что местные по приказу приготовили для солдат бани, Эрика уже успела не только занять одну из бань, но и договориться на чистое постельное белье, которое должны были принести прямо в дом. Взяв чистую одежду, она подождала подругу, и они вместе пошли по улице в сторону бани.
- А все-таки хорошо тут, - улыбнулась блондинка, вдыхая ночной воздух, в котором чувствовались запахи костра, свежеиспеченного хлеба и растопленной бани, - Если не брать во внимание, ну что мы... - покосилась на Марию-Елену, - Ну ты поняла.
- Мне тут тоже нравится, - кивнула та, придерживая обеими руками одежду, в которую переоденется позже, - Тут красиво.
Всю дорогу девушки разговаривали, обсуждая то красоты Норвегии, то Герцога и Штуббе, не смотря на всю суровость и жестокость одного, а также бесшабашность и дурость второго, они были самыми заметными мужчинами среди остальных, по мнению говоривших. Войдя в баню, они быстро разделись и отправились в парилку, мечтая о том, как помоют голову.
Спустя час или полтора девушки начали одеваться. Надев нижнее белье, Мария-Елена потянулась за рубашкой, а в это время Эрика только натянула брюки, как вдруг дверь в баню открылась, выпустив часть пара и тепло. На пороге стояли Герцог и Штуббе. При виде полураздетых особ, одноглазый, стоявший позади командира, разулыбался, а вот сам полковник только чуть приподнял брови, не ожидая увидеть тут девушек. Испугавшись, даже скорее от неожиданности, чем от того, что на нее смотрят, Айзенбах схватила свой китель, прикрывшись им. Моргенштерн стояла боком к вошедшим, тем плечом, где не было рисунков, поэтому она даже не пошевелилась, лишь скрестила руки, прикрывая грудь.
- Какого хрена?! - возмутилась радистка.
- Господа офицеры, - усмехнулась блондинка, подернув бровью, - Я понимаю, что вы желаете уединиться, но можно мы хотя бы оденемся? - вздернув при этом подбородком, встретившись взглядом с Куртом.
Усмехнувшись, Герцог кивнул майору, чтобы тот вышел, не обратив внимание на недовольное лицо того, так как сам же Рихард рад был остаться, идя прямо за ним. Эта девчонка не боится его, каждый раз, будто бы намеренно бросая ему вызов, не исполняя приказы, раз за разом нарушая правила. Захлопнув дверь, полковник подвигал челюстью, думая. Заметив это, Штуббе встал рядом, уже успев закурить.
- Курт, - улыбнулся одноглазый, - А фройляйн оказалась куда наглее, чем мы думали... Но надо признать, она вполне хороша собой, все на своих местах, - взяв сигарету в зубы, он показал ладонями грудь девушки, хищно ухмыляясь, а когда Герцог со скептическим выражением на лице повернулся к нему, загоготал, - Признай это! Она встала у тебя поперек горла. И Райль это знал, - сплюнув на землю, усмехнулся.
- И что ты от меня хочешь? - раздраженно спросил тот, - Займись ей, если тебе по душе.
- Нет, - протянул одноглазый, делая затяжку, - Я лишусь второго глаза, если эта девчонка окажется в одной постели со мной.
- Если я окажусь в одной постели с ней, то она оторвет мне яйца, - покачав головой, полковник, приподняв в ухмылке один уголок губ.
- Неужели? - не унимался Штуббе, - Да я вижу, что яйца тебе дороже твоей репутации, - выкинув бычок на землю, майор притоптал его.
Но стоило ему поднять голову, как Герцог одной рукой схватил Рихарда за грудки, притянув к себе.
- Что ты сейчас сказал? - прошелестел Курт, заскрежетав зубами.
- Эй, остынь! - одноглазый не на шутку перепугался, - Тебя так сильно задела эта баба? - и как только полковник разжал пальцы, майор отошел на пару шагов от греха подальше, поправляя китель; некоторое время они оба молчали, пока одноглазый не нарушил тишину, - Предлагаю пари.
- Тебе нечего мне предложить, Рихард, - как-то устало заметил Курт, уже готовясь к очередной глупой фразе, - Успокойся уже.
- А как же твоя гордость и репутация? - гоготнул одноглазый, но поймав на себе злой взгляд Герцога, быстро закончил, - Если летчица по доброй воле не переспит с тобой, я признаю, что ты неудачник... - но тут же полковник сделал всего один шаг, снова поймав назойливого майора за грудки, но на этот раз тот не брыкался, а злорадно ухмылялся, - Ну же, Курт... Ты можешь отказаться, но тогда ты станешь неудачником.
Смотря на одноглазого, Герцог был сам готов выколоть ему глаз, но тут он услышал голоса девушек. Отпихнув от себя Рихарда, полковник отошел в сторону. Дверь распахнулась. Первой вышла из бани Эрика, влажные волосы были зачесаны назад; один рукав рубашки был закатан, второй же - застегнут на пуговицу, и Курт сразу же догадался, что девчонка прячет свои татуировки. Смерив взглядом мужчин, блондинка подождала подругу. Мария-Елена накинула на голову полотенце, но поймав на себе взгляд Штуббе, почему-то улыбнулась. Одноглазый приподнял уголки губ в улыбке, не сводя взгляда с сержанта, пока она проходила мимо; девочка была невинна и привлекательна, да и он сам часто ловил себя на мысли, что мог бы приударить за радисткой.
- Хорошего вечера, герр оберфюрер, - в полумраке синие глаза Эрики казались черными, - Приятно Вам провести его, - говоря это, девушка чуть не смеялась.
- Не играй со мной, девочка, - прохрипел Курт, говоря это так тихо, чтобы услышала только та, к кому были адресованы эти слова, - Я не люблю этого.
- А я не играю, - подернула бровью блондинка, а потом позвала подругу, - Мария-Елена, пойдем.
- Доброй ночи, - на прощание улыбнулся Рихард, кивнув Айзенбах.
- И тебе, - ответила ему девушка, заметив, как изменился взгляд мужчины, став более заинтересованным.
Герцог проследил за тем, как мимо проходит сначала одна девушка, потом - вторая, и только сейчас обратил внимание на походку летчицы. Не смотря на мешковатые брюки, бедра плавно покачивались из стороны в сторону, притягивая взгляд. Поступь была уверенной, но в то же время женственной, и Курт поймал себя на мысли, что слишком долго смотрит на нее, признав, что одноглазый придурок прав - у девчонки было на что посмотреть. Будто бы ощутив это, блондинка, не останавливаясь, повернула голову, встретившись взглядом с полковником, довольно мило улыбнувшись ему перед тем, как скрыться за поворотом. "Чертов придурок! - мысленно выругался Герцог, подходя к двери бани, вспомнив Рихарда с его спорами, - Надо раз и навсегда проучить его, чтобы больше не раскрывал рта в неподходящий момент, - и тут же мужчина задумался, - Если мне удастся принудить эту наглую особу лечь со мной, то потом смогу заставить заткнуться его, так как у него не хватило духа соблазнить ее," - на губах появилась недобрая полуулыбка.