Узнав от Марии-Елены о том, что связь с "Королевским тигром" потеряна, Эрика побежала на аэродром, чтобы лететь за другом. Было плевать на полковника, если тот узнает, а тот узнает в любом случае, было плевать на иванов, на свой собственный самолет, даже на себя, если подобьют, надо было спасти Алекса. Закричав механикам, чтобы те готовили "Ме-262" к вылету, девушка, не переодеваясь в летную униформу, полезла на крыло, но тут ее кто-то потянул назад.
- Куда собралась, дура? - обхватив одной рукой блондинку за талию, Вольф, с силой притянул ее к себе, опуская на землю.
- Отпусти! - рявкнув, Моргенштерн дергалась и норовила ударить летчика по руке, лишь бы тот ослабил хватку.
- Тебя расстреляют, как только ты взлетишь, - рычал Война, оттаскивая обезумевшую от самолета, - У нас не было приказа о вылете.
- Да мне плевать. Отпусти! - наклонившись вперед, Эрика даже пыталась ухватиться за крыло, но пальцы соскользнули, пока мужчина тащил ее назад, - Гюнтер, отпусти! Я все-равно полечу. Там Алекс... - из глаз градом полились слезы, - Отпусти! Алекс... Я должна спасти его.
- Связь потеряна, - сухо и как-то холодно ответил лейтенант, поставив девушку перед собой, положив ладони ей на плечи, зная о том, что произошло.
- Нет!
- Эрика, связь утеряна.
- Нет!
- Танк подбили.
- Нет! - дернувшись, Моргенштерн вырвалась, снова рванув к "Швальбе", но ее тут же поймал успевший вовремя Рихтер, услышавший о том, что старший из звена собирается взлететь.
- Мне жаль, - Вольф покачал головой, приближаясь.
В это же самое время Айзенбах сидела на лавочке недалеко от радиорубки, не понимая, как она могла ошибиться в координатах, которые услышала по рации. Были помехи... помехи... Девушка испуганно смотрела то на дорогу, то по сторонам, думая лишь о том, что из-за ее ошибки погиб друг. На глазах застыли слезы страха и обиды, но Мария-Елена не могла позволить себе показать их. Когда же она рассказала о том, что случилось Эрике, та, не говоря ни слова, побежала в сторону аэродрома; не трудно было догадаться, зачем. Задумавшись о своем, радистка не заметила, как рядом сел Штуббе. Одноглазый протянул ей бутылку пива.
- Спасибо, - кивнула Айзенбах, а после глотка, вернула ее.
- Если хочешь выговориться, - сухо сказал он, поставив бутыль на землю так, чтобы случайно не задеть ее ногой, и та не упала, - Я готов выслушать, - но Мария-Елена только головой покачала, - Не настаиваю, - голос мужчины стал тише.
Какое-то время они просто сидели молча. Вытянув ноги, Рихард с прищуром рассматривал припаркованную машину Герцога возле его дома, которую тот все время таскал за собой, будто бы в любой момент готов отправиться на ней в Берлин. "Horch 830" был хорош собой и притягивал взгляд. Штуббе давно хотел проехаться за рулем этого красавца, но Курт, будто предчувствуя это, запретил подходить к машине. Вспомнив о своем желании, одноглазый с досадой вздохнул, а когда поглядел на сидевшую рядом, увидел, что та совсем расстроилась и была расплакаться в любой момент.
- Слушай, - приобняв девушку, майор, осторожно прижал ее к себе, - У каждого из нас случаются ошибки... - замявшись, покачал головой, - Я не умею красиво говорить, тем более успокаивать. Ты не виновата ни в чем, - наклонив голову так, чтобы видеть лицо шатенки, одноглазый приподнял его, придерживая за подбородок двумя пальцами, - Ты хорошая девочка, - подавшись вперед, мужчина хотел поцеловать ее, но Айзенбах быстро отвернулась.
- Не стоит, - строго сказала сержант, отталкивая от себя Штуббе.
- Ну почему же? - ухмыльнулся тот, сильнее прижимая девушку к себе, - Тебе надо успокоиться...
- Но не тебе меня успокаивать! - вырвавшись из объятий, радистка поднялась, но ее тут же схватили за руку, потянув вниз, - Отпусти меня!
- Зачем? - оскалился Рихард, поднимаясь со скамейки, одновременно притянув Айзенбах к себе, - Не ломайся, девочка, - положив одну ладонь на поясницу унтершарфюрера, не отпуская ее, а второй - начал задирать подол юбки.
- Козел! - вспомнив о том, как учила ее подруга отбиваться от назойливых кавалеров, Мария-Елена согнула колено, ударив Штуббе в пах, а когда тот ее отпустил, согнувшись, еще дала ему пощечину.
- Блядь! - проскрежетал сквозь зубы Штуббе, с яростью смотря на нее.
Не дожидаясь, пока боль отпустит майора, шатенка побежала подальше от него, и можно было сразу предположить, что такой отказ сильно разозлит мужчину, но, убегая от него, Айзенбах расплакалась - это время, смерть друга, еще домогательство, - все это сказалось на ее эмоциональном состоянии.
С силой распахнув дверь столовой, Эрика, стоя на пороге, огляделась. Одноглазого не было в баре, а значит, он был только тут. Новость о том, что Алекс погиб, сильно подкосила девушку, но новый удар нанесло то, что майор стал распускать руки и начал он домогаться до Марии-Елены. Чувствуя за собой ответственность за подругу, Моргенштерн была просто обязана разобраться со Штуббе. Чутье не обмануло - Рихард сидел за столом и обедал в окружении своего экипажа, весело беседуя о чем-то. И если по началу, когда летчица искала его, ее пыл немного остыл, и она, намереваясь просто поговорить, то теперь, видя его в прекрасном настроении, а Мария-Елена плакала, когда рассказывала о том, что он пытался сделать, оберштурмфюрер разозлилась снова. Обогнув один из столов, блондинка на ходу взяла поднос, лежавший на раздаче, и, подойдя к майору со спины, со всей силы ударила мужчину по голове и плечам. От неожиданности и боли Рихард чуть ложку не проглотил, подавшись вперед. Сидящие за столом, впрочем, как и все другие, находящиеся в тот момент в столовой, удивленно смотрели на Эрику. Не давая продохнуть, та нанесла еще один удар подносом по плечу.
- Что за?.. - рявкнул одноглазый, одновременно поднимаясь и перехватывая поднос, который уже целился для нового удара, - Ты в своем уме?! - заорал на блондинку.
- Это ты должен мне сказать! - в ответ кричала летчица, толкнув Штуббе обеими руками в плечи, - Что ты о себе возомнил, козел?.. Думаешь, если девочка тебе улыбнулась, и можно теперь все?!
- Ты о чем? - не понимал тот.
- О чем? - фыркнула Моргенштерн, - А ты догадайся. Мне Мария-Елена рассказала, как ты распускал руки... Что, совесть не мучает? - видя, что эти слова озадачили одноглазого, Эрика снова толкнула его, - Нечего сказать?.. Ты думал, что за нее никто не заступиться? Можно позволить себе лишнее? - обхватив пальцами сзади за шею мужчины, оберштурмфюрер притянула его к себе, зарычав, - Слушай меня, уродец, еще раз ты тронешь ее пальцем, я тебе не только глаз вырву...
Но не договорив, Эрика согнулась пополам от сильной боли в животе. Не сдерживая себя, майор сжал кулак и ударил нахальную девицу по печени, а когда та отпустила его, хмыкнул, поправляя китель, с надменным видом бросив взгляд на летчицу. Сматерившись, та рывком подняла голову, а потом, сделав шаг, положила ладони на плечи Рихарда, одновременно ударяя его коленом в пах. Оседая, Штуббе схватился обеими руками за ушибленное место, с ненавистью смотря на блондинку. И тут же зарычав, как дикий зверь, он кинулся на нее, повалив на стол, занеся для удара кулак. Но тут его оттащили сослуживцы, уговаривая не начинать драку. Воспользовавшись этим, девушка, как фурия, спрыгнула со стола и рванула на одноглазого, но и ее успели поймать.
- А ну отпустили! - кричала Моргенштерн, пока ее держали двое солдат, - Я ему...
- Что? - рявкнул Рихард, дернувшись вперед, но и его удержали двое, - Тебе не самолет надо, истеричка, а у плиты стоять и мужа ждать.
- Что ты сказал, уродец? - Эрика уже пыталась хотя бы пнуть одноглазого, - Я тебя сейчас так разукрашу, что тебя будет муж ждать!
- Хватит! - громоподобный рев пронесся по столовой, заставив стены содрогнуться; встав из-за стола Герцог, который только что начал свой обед, но был вынужден прервать его, и причиной тому была драка между Штуббе и Моргенштерн, которую он наблюдал с самого начала; такого еще не было на памяти полковника, - Что вы оба вытворяете? - он с яростью посмотрел на одноглазого, а потом на летчицу, и тут же добавил, понизив тон голоса, - Немедленно. Ко мне. Обоих.
Переведя взгляд с Курта на девицу, Рихард дернулся, но державшие его, усилили хватку, развернув в сторону двери. Прямо за ним повели и Эрику. И если по началу она шла спокойно, но стоило ей выйти, как девушка уперлась ногами в землю, вырываясь, но двое рядовых были сильнее, и как бы ни сопротивлялась оберштурмфюрер, силы были на стороне солдат.
- Этого еще не хватало, - заметив то, как ведут Моргенштерн, Рихтер, шедший рядом с Гюнтером на обед, остановился.
- Что на этот раз? - нахмурился Вольф, а потом, закрыв ладонью лицо, пробубнил, - Видимо, я повышение никогда не получу.
- Не о звании сейчас надо думать, - мотнул головой Отто, смотря уже на товарища.
- Да что б тебя, - ответил ему, не скрывая раздражение, Война, идя уже к дому полковника, чтобы узнать о том, что произошло.
Первым в командирский пункт вошел Герцог, следом за ним ввели Штуббе и только потом Моргенштерн, даже когда Курт сел за стол, солдаты держали драчунов, поставив их перед полковником. Не успев, Вольф резко остановился и тут же в него врезался Отто. Повернув голову, Гюнтер смерил взглядом сослуживца, а потом кивнул ему следовать за собой. Они оба обошли дом, а подойдя к окну спальни полковника, заглянули, увидев, что отсюда вполне хорошо виднелись Герцог и Штуббе, а вот Моргенштерн стояла дальше.
- Что послужило причиной обвинений? - на мрачном лице Курта не дрогнул ни один мускул, пока он вопросительно смотрел на Штуббе.
- Ничего особенного, - ухмыльнулся Рихард.
- Что? - возмутилась Эрика, дернувшись в его сторону, но двое рядовых и не думали отпускать ее.
- Молчать! - ледяные глаза полковника напоминали взгляд голодного волка.
- Унтершарфюрер Айзенбах, которую я встретил недалеко от радиорубки, была в подавленном состоянии. Я видел, что ей плохо, и решил приобнять, по-дружески, чтобы успокоить, - подняв бровь, одноглазый будто бы и не понимал, что вообще происходит, - Я не знаю, что там она себе придумала.
- Что? - негодование Моргенштерн не знало границ, - Ты домогался до нее!
- Оберштурмфюрер, - процедил Герцог, - Держите себя в руках.
- Но... - только хотела возразить блондинка, но все же замолчала.
- Дальше, - потребовал Курт, еле заметно повернув голову к майору.
- Я просто хотел поддержать фройляйн, видя, как ее гложет то, что по ее ошибке погиб оберштурмбаннфюрер Хартманн, - покачав головой, Рихард пожал плечами.
Слова так и застряли в горле Эрики; если бы не солдаты, то она бы накинулась на одноглазого. Смотря на Штуббе, летчица не верила тому, что тот говорит. Она уже понимала, что ей точно не поверят.
- Теперь ты можешь рассказать, почему ты обвиняешь штурмбаннфюрера Штуббе в домогательствах, - не сразу девушка услышала голос полковника, так как была погружена в свои мысли, - Я напомню, это серьезное обвинение, которое должно быть подкреплено доказательствами. Что произошло?
- Штурмбаннфюрер Штуббе домогался до Марии-Елены, - как-то скомкано начала Моргенштерн, - Она...
- Ты видела это? - перебил ее Курт, поставив локти на стол, сцепив пальцы в замок перед собой, не сводя при этом взгляда с лица блондинки.
- Нет, - резко ответила та, - Я встретила ее по дороге к нашему дому. Она рассказала мне о том, что, - тут Эрика снова повернулась к Рихарду, - Он до нее домогался.
- То есть ты не видела то, как штурмбаннфюрер Штуббе применял насильственные действия сексуального характера по отношению к унтершарфюреру Айзенбах? - переспросил Герцог, уточняя; и после этих слов, взгляд летчицы изменился, став испуганным, что не ушло от полковника, - У тебя нет прямых доказательств, я прав?..
- Она... - выдавила из себя Эрика, - Вы должны вызвать ее и допросить, она расскажет, как это произошло.
- Я сделаю это, - кивнул Курт, и тут ему пришла отличная мысль, как он сможет обыграть Рихарда с его проклятым спором, и поставить на место летчицу, - Все вон! Кроме тебя, - сухо сказал мужчина, не убирая холодного взгляда с блондинки.
"А Вас, Штирлиц, я попрошу остаться," - проскочило в голове той.
Оглядев Моргенштерн с ног до головы, Штуббе криво ухмыльнулся, а потом перевел взгляд на Герцога, не убирая ухмылки, раскусив план полковника, расправляя немного затекшие плечи. Подождав, пока все уйдут, Курт поднялся, заложив руки за спину. Обойдя стол, он размышляя остановился перед девушкой.
- Я должен предупредить тебя, - голос полковника был спокойным и даже немного равнодушным, - Ты устроила драку со старшим по званию, обвиняя без причины его в домогательствах...
- Но... - перебила его Эрика, не собираясь сдаваться.
- Я сказал: "Молчать"! - зарычал Курт, - Твои поступки уже перешли все границы дозволенного. И если поначалу я закрывал на них глаза, то теперь должен сообщить обо всем руководству в главный штаб; мне придется подать на тебя рапорт, указав все твои... деяния, - подобрав более подходящее слово, мужчина нахмурился, - Ты вообще ничего не понимаешь?.. - прищурившись, внимательно осмотрел лицо блондинки, - Тут тебе не магазин и не театр, где ты можешь устраивать истерики, это война, девочка, и ты должна подчиняться установленным правилам и моим приказам.
- Но он действительно... - Моргенштерн и не думала отступать от своего.
- Я вижу мои слова никак не доходят до тебя, - устало хмыкнул Герцог, вернувшись на свое место, он достал бумагу и начал что-то писать, все это время в комнате висело молчание; и тут видимо до летчицы дошло, что происходит что-то странное, подойдя к столу, она уставилась на то, что писал мужчина, - Ты напала на офицера. Понимаешь? Ты напала на старшего по званию во время обеда при рядовых. Ты поставила под удар офицерскую честь и это является тяжким преступлением, - пояснил Курт, не отвлекаясь, - На время, пока идет следствие, тебя лишат звания и всех полномочий.
- А... - глаза Эрики стали огромными от непонимания и удивления, - Как же..? Что меня ждет?
- Что? - только сейчас полковник поднял голову, - По законам военного времени, тебя ждет, - замолчал ненадолго, нагнетая обстановку достаточную, чтобы сердце девушки начало бить с такой силой, что его можно было слышать, - Расстрел! - ответил Курт.
Моргенштерн побелела, в ее больших синих глазах наворачивались слезы страха. Этого и добивался Герцог - страх. Поднявшись, он снова приблизился к летчице.
- Нет, - замотала головой она, - Мне нельзя... расстрел, - мысли путались в голове, и теперь речь стала невнятной, - Но... я... только хотела защитить подругу.
- Да я верю-верю, - как-то безразлично закивал мужчина, - Но ты, как всегда, поддалась импульсу, не подумав о последствиях, а надо было обратиться ко мне. Но так как ты этого не сделала, то нарвалась на свои последние приключения в жизни, - сказал полковник.
- Но... но... - еще секунда и блондинка расплачется.
- Если тебе было бы так угодно самой разобраться с ним, то надо было сделать это один на один, а не при всех, а теперь... - начал рассуждать мужчина, - Мне придется отреагировать, - но сделав паузу, Курт с задумчивым видом бросил взгляд на стоявшую перед ним, - Но в твоих силах предотвратить это...
- Как? - в полном недоумении Моргенштерн уставилась на полковника.
- Ты умная девочка, Эрика, - ухмыльнулся Курт, проведя костяшками пальцев по ее щеке, где виднелся синяк, - И должна все сама понять, - но вместо положительного ответа, как надеялся Герцог, блондинка ударила по его руке, отпихивая ее от себя, - Что ж... - губы мужчины исказила хищная ухмылка; схватив летчицу за ту руку, которой она ударила его, он дернул ее на себя, второй рукой быстро задрав рукав куртки вместе с рубашкой, оголяя татуировки, - Не забывай, что я знаю многое о тебе, - со злостью выдал Герцог, смотря в глаза блондинке, - От меня зависит, будешь ли ты жить завтра или нет, - Моргенштерн вырвала руку, прижав ее к себе, смотря на Курта глазами загнанного в угол зверя, - Я умею ждать, но не привык делать это слишком долго, не получая при этом ничего. Напомню, от твоего решения зависит твое будущее, - вернувшись за стол, полковник крикнул, - Конвой! - а когда дверь открылась и в дом вошли двое солдат, сказал им, - Увести и запереть.
Не говоря ни слова, рядовые взяли летчицу под руки, а когда она дернулась, заломили их, вывернув.
- Даю тебе два дня, - бросил Курт, когда блондинка подняла на него озлобленные глаза.
Дверь распахнулась, и двое солдат вывели Эрику, будто бы вели не офицера, а какого-то преступника. Смотря на это, стоявший за углом командирского пункта Вольф скрестил руки на груди, прислонившись плечом к стене, покачал головой, а Рихтер разочарованно вздохнул.
- Надо что-то придумать, - тихо сказал Отто, переведя взгляд на товарища.
- Что? - фыркнул Гюнтер, - Мы даже не знаем, за что ее...
Но вскоре новость о том, что именно натворила Моргенштерн, разлетелась по всей базе, и не только летчики узнали все подробности, но и Мария-Елена. Эрику закрыли в доме, расположенном на отшибе, с зарещетчатыми окнами с наружи еще забитыми досками так, что через щели пробивался слабый свет. Тут не было мебели, только в углу валялась подстилка, представлявшая собой мешок, набитый сеном. Стоило девушке войти, точнее ее втолкнули, захлопнув дверь снаружи, как в нос ударил запах крови. По спине пробежали мурашки, от которых блондинка передернула плечами. Сделав шаг вперед, остановилась, прислушиваясь. Еще шаг. Что-то не так... До слуха долетало какое-то шебуршание, доносившееся снизу. Опустившись на колени, блондинка осторожно наклонилась, посмотрев в щель в полу. Там была темнота, но запах крови усилился. И тут из щели, прямо из той, в которую смотрела девушка, выполз таракан или жук, похожий на таракана. Взвизгнув, Эрика рывком поднялась и побежала к двери, начав стучать в нее, умоляя, чтобы ее выпустили. Сердце было готово вырваться из груди - и это не удивительно для человека, который боялся насекомых, тем более тараканов. Поняв, что ее не выпустят, Моргенштерн, прижавшись спиной к двери, огляделась, замерев на несколько минут, которые казались вечностью.
Штуббе сидел на скамеечке возле дома, который делил со своим экипажем, занимаясь ремонтом велосипеда. Кое-как найдя у местных колесо, мужчина держал в зубах сигарету, разбирая погнутое, чтобы заменить его, иногда тихо матерясь, а то и вовсе разговаривая сам с собой.
- Нам надо поговорить! - раздался прямо над головой строгий женский голос.
Не отвлекаясь от работы, Рихард приподнял голову, прищурив глаз от солнечного света и сигаретного дыма, и увидел стоявшую над ним Айзенбах, усмехнулся, качнув головой, вернувшись к велосипеду, выдохнув струю дыма в сторону, словно паровоз.
- Говори, - промурлыкал майор, - Я слушаю.
- Нет, ты выслушаешь меня внимательно! - повысив голос, радистка слегка к нему наклонилась, - Не думай, что это всё сойдёт с рук, нет! - сверкая глазами, в которых читалась самая что ни наесть ярость, - Однажды я тебе просто оторву к хуям твои мерзкие гениталии, и не будет больше повадно лезть ко всем ради собственного удовлетворения!.. - помолчав, девушка еле сдерживалась, чтобы не заорать, - Эрику замуровали из-за того, что та желала меня защитить... ТЫ ПОНИМАЕШЬ ЭТО ИЛИ НЕТ?! - и все-таки эмоции взяли вверх, страшно заорав, девушка была готова сама накинуться на одноглазого, и теперь ее лицо приняло ужасающий оттенок злобы, - Она будет расплачиваться за то, что ты хотел меня оттрахать, напрочь позабыв, что я такой же военный Рейха, как и все остальные здесь!
Все же оторвавшись от своего занятия, мужчина поднял голову:
- Грозная фройляйн, - мерзенько улыбнулся, - И чего же ты от меня хочешь? - чтобы не измазать лицо, Рихард почесал щеку тыльной стороной ладони, но все же какая-то часть грязи осталась на коже.
- Ты сейчас же пойдешь и вытащишь ее оттуда! - проговорила Мария-Елена, чуть не вплотную приблизив свое лицо к нему, - Твоя вина, ты и отвечай.
- Да что ты?! - хохотнув, Штуббе вернулся к ремонту, но через буквально минуту вновь повернулся к девушке, смотря уже более серьезно, - Девочка, твоя подружка совершила преступление, напав на офицера, который старшее ее по званию при всех. За это и понесет наказание, которое сочтет нужным назначить ей оберфюрер Герцог. Я тут не причем.
- Во-первых, я тебе не девочка, а унтершарфюрер Айзенбах! - схватив одноглазого за ворот рубашки правой рукой, в которой был мужчина, - А во-вторых, звание офицера не дает тебе вседозволенности!
На мгновение майор опешил, не ожидая такого яростного порыва от девушки, которая была с виду очень тихая и скромная, но почему-то именно эта перемена в ней, делала ее еще больше привлекательной. Выплюнув сигарету в сторону, он нахмурился.
- Тебе тоже, моя маленькая фройляйн, - теперь же голос Штуббе стал строгим, даже командирским, подобным отдают приказы; мужчина приблизил свое лицо так близко к ней, что шатенка могла даже ощутить его дыхание на своей коже, почувствовав запах сигареты, - Окажу тебе услугу, - короткая пауза, - Взамен могу попросить ответную... Но я не буду тебе обещать, что твоя просьба будет исполнена. Я замолвлю словечко за твою подружку, и может быть, гнев оберфюрера утихнет, если наша милая пернатая окажется умнее и будет держать свой острый язычок за зубами.
Отпустив ворот рубашки, Мария-Елена выпрямилась, оглядевшись, надеясь, что их никто не увидел:
- Ну? - скрестив руки на груди, девушка слегка высокомерно посмотрела на него сверху вниз.
- Я схожу к нему, когда у меня будет время, - усмехнулся майор, занявшись велосипедом, - Тем более Герцог сейчас занят, но если у тебя есть желание, - протянул ехидно он, подняв глаз на стоявшую над ним радистку, - Можешь сама к нему зайти, - гоготнул, но тут он тихо пробубнил под нос, отвернувшись от шатенки, что та не сразу расслышала, - Он-то точно любит покладистых...