Когда тратишь всю жизнь на то, чтобы подковаться в одном единственном деле, делиться с трудом добытыми знаниями с кем-то несведущим кажется предательством самого себя. По крайней мере, Джонатан ощущал себя не иначе чем предателем. Себя и дела отца.

Прошло не так много времени с того момента, как его старик отдал концы. Джонатан стал единоличным владельцем «Сесиль» и только-только окончательно влился в коллектив коллег-рыбаков. Тогда-то в их далёкий от цивилизации порт прибыл он. Герман. Дитя большого города, комфорта и полного отсутствия тяжёлого ручного труда. В светлом пальто и с заносчивой улыбкой, на вид немного старше двадцати, почти как сам Джонатан. Никто и не думал, что он задержится надолго. А потом привезли её.

«Камеллита» смотрелась в порту, среди потрёпанных жизнью товарок инородно. Словно юная барышня в толпе старых сплетниц. Словно сам Герман в среде старой гвардии рыбаков. И ни Джонатан, ни опытные коллеги не думали, что у этого новичка что-то выйдет. Ведомые любопытством и жаждой столь редкой в их краях возможностью посмотреть на чей-то дебют новизны ощущений, они собрались на пристани.

— Друзья мои, по какому поводу собрание? — Герман с привычной улыбкой перегнулся через борт.

— Да так, подумали, вам может понадобиться помощь, — хмыкнул Эрик, самый молодой из прежних друзей отца Джонатана, с кем тому легче всего было поддерживать связь.

— Это будет очень любезно с вашей стороны! — Тут же воскликнул Герман. Собравшиеся опешили.

Но отступать было некуда и они принялись паковать, перетаскивать холодильники с уловом на берег. Джонатана от такого изобилия кольнуло в сердце. Они с отцом в лучшие годы собирали едва ли две трети от нынешнего улова Германа. И товарищи наверняка разделяли теперь его шок.

Когда с делом было покончено, с предложениями снова выступил Эрик.

— Ну, раз такое дело, как насчёт отпраздновать первый удачный рейс «Камеллиты»?

— Думаете? — Герман даже имел наглость вежливо поломаться, прежде чем согласиться провести со вчерашними врагами вечер в пабе.

Джонатан был готов скрипеть зубами. Никогда прежде не казалось возможным, что кто-то сможет так глубоко закопать гордость их духа конкуренции!..

Отказаться от приглашения было уже никак нельзя, так что Джонатан забился в угол зала со своей пинтой пива, к которой даже не собирался притрагиваться. Но даже отсюда ему было отлично видно, как виновника торжества окружили рыбаки постарше и помоложе. Наперебой поздравляя с удачным рейсом.

— Вы настоящий жаворонок для приезжего, — с отеческой нежностью кивнул Эрик. Герман звонко рассмеялся в ответ на такие слова.

Жаворонок. Ага. Всё ему на блюдечке пришло. И вряд ли прежде ему доводилось хотя бы вставать за штурвал.

Как водится, если к одному приходит удача, от другого она уходит. Ничем иным своё стремящееся ко дну благополучие Джонатан объяснить не мог.

В тот день он сидел в эллинге*, в очередной раз осматривая «Сесиль» и думая, что он может поправить своими силами. Получилось так, что лодка на ладан дышать стала ещё при отце, но они продолжали держать её на плаву. Но теперь надежда таяла с каждым днём.

В приоткрытые двери постучались. Если снова Эрик... Он и так знал о его бедствии, Джонатан просто не мог больше видеть бессилие и сочувствие в глазах друга. Но нет, на пороге стоял Герман. Во всё ещё комично-высоких для своего роста резиновых сапогах и укороченном дождевике.

– Не видел тебя сегодня в гавани, решил проверить, почему, ты свой черёд не пропускаешь обычно, – усмехнулся он.

Джонатан закатил глаза, отвернулся, надеясь, что Герман скоро потеряет интерес и уйдёт. Но тот только подошёл ближе и через минуту молчания спросил.

– Тебе нужна помощь?

При всём желании нельзя было подумать, что Герман имеет опыт в судостроении хотя бы в какой-то мере. Поэтому реакция на озвученное предложение у Джонатана была максимально скептической. Теперь уже Герман закатил глаза, в кои-то веки смотря на него сверху вниз, сунул руки в карманы.

– Как хочешь. Но на мой взгляд, тут одними вздохами не отделаешься. С кем мне ссориться после рейса, если ты тут зачахнешь?

Джонатан скрипнул зубами, поднялся с ящика, на котором сидел.

– Ну, давай, удиви меня.

Герман шутливо поклонился и поднялся на борт «Сесиль» . Джонатан с замиранием сердца поднялся следом и провёл заклятого коллегу по каждому закоулку на лодке.

– А она у тебя настоящий боец, – хмыкнул Герман, оценив наконец всю плачевность состояния. – Ветеран, можно сказать.

– Так она ж от отца мне досталась, – пожал плечами Джонатан.

Герман удивлённо оглянулся, уставившись на него во все глаза.

– Настолько старая?! Удивлён, что она ещё на ходу!

Джонатан насупился, хрипло заметив.

– Не нужно только драматизировать...

– Я понимаю, что она тебе дорога, но нам нужно её полностью обновить! Так уже никто не ходит! И в обслуживании легче станет.

Джонатан покачал головой. Умом понимая, что всё так, но у него вряд ли нашлись бы средства и на половину оснащения, не то, что на полноценное. Герман, похоже, понял его и без слов.

– Потом сочтёмся. Сейчас нужно вернуть тебя в строй.

Джонатан растерялся настолько, что и не нашёлся с ответом. Ни отказать, ни поблагодарить... Германа это, похоже, нисколько не тронуло. А вот у Джонатана осадок на душе всё же остался. Переоборудовать лодку не то, что в магазин за хлебом сходить.

С тех пор отношения между двумя рыбаками потеплели. Нельзя было сказать, что они могли назвать друг друга друзьями, но Джонатан уже точно не смотрел на Германа зверем и уже почти не скрипел зубами от недовольства, когда тот появлялся рядом. Пару раз они даже схлестнулись в весеннем и осеннем состязаниях по скоростной ловле в порту. И жизнь было наладилась... Пока снова не начала рваться по пунктиру. По линии, соединявшей абсолютно всех жителей порта.

– Чёрт, так я тебе ещё с полгода должен буду, – чертыхнулся Джонатан, когда Герман после рейса в очередной раз пригласил его перекусить в пабе.

– Успокойся уже, – закатил глаза тот, привычным жестом поправляя спавшую на глаза светлую чёлку. – У нас и поважнее проблемы есть, если ты не в курсе.

Он был прав. Рыба из залива уходила, и прежде небогатый улов уменьшился вдвое. И чем это было вызвано не понимал решительно никто: ни ветераны отрасли, ни новички. Рыболовецкое раздолье почти закончилось, первые коллеги уже отправились в поисках заработка в ближайшие города. Но ни у Джонатана, ни у Германа пока не возникло и мысли о том, чтобы уехать. Джонатан не знал, что держало коллегу, но сам слишком уж сильно дорожил домом. Да и не видел себя нигде больше.

—  М-да, такими темпами рыбакам уже точно будет время окончательно погрузнеть от выпивки, — неловко пошутил Герман, отправляя в рот ложку наварной ухи. Уж что-что, а готовить в этом заведении точно умели.

— С последними деньгами пропить мозг, а там уже и топиться пойдут, – проворчал в ответ Джонатан.

Герман усмехнулся, кивнул на его чай.

— Я давно заметил, что ты не по этой части. Отец пил?

— Нет, – коротко отозвался Джонатан, — не до того ему было.

Герман заинтересованно подался к нему, оперевшись локтями о стол.

— Расскажи. Ну, если хочешь, конечно.

Джонатан не был уверен. Фигура отца была для него довольно эфемерной. И до его кончины они не были близки. Но не вечно же бегать от мыслей о том, что было в его жизни когда-то?

— Не могу сказать, что будет интересно… В последние его годы мы не общались почти. Казалось, он что-то искал, так что почти не бывал дома. Я спрашивал у Эрика, он и тогда был главой порта, по его словам, отец пропадал у архивариуса. Но ни я, ни Эрик понятия не имеем, что он искал.

— Твою мать? — ткнул пальцем в небо Герман. Джонатан лишь пожал плечами.

— Он всегда говорил, что она бросила нас и уехала, поэтому сомневаюсь.

— Так он и рассказал. Влюблённые мужчины редко говорят о том, что с ними происходит. Хотя согласен, если искать человека, лучше лезть в телефонный справочник, нежели в местный архив.

Джонатан задумчиво кивнул. В душу отца никогда лезть не хотелось. То ли Джонатан обижался за его отсутствие рядом, то ли побаивался до сих пор строгого нрава, но за всё время даже не попытался узнать, что тот искал.

Герман воодушевился замаячившими на горизонте планами на вечер и навязался в архив вслед за ним.