Палящее красное солнце, выжигавшее глаза до лопавшихся капилляров, спряталось за линией горизонта. Улицы крупного мегаполиса заполонил свет уличных фонарей и фар автомобилей, колесивших по опустевшим дорогам. За окном что-то неприятное нашёптывал колючий ветер. 

На треснутом экране включившегося телефона высветилось одна короткая фраза, гласившая, что та самая женщина прибыла на место. Единственный свет, на мгновение озаривший комнату, дал возможность получше разглядеть чужой оскал. До ушей суккуба, чей истинный истинный облик был скрыт под иллюзорной маской, донёсся нагромождённый хрипом вздох. 

Хотя многие пользователи Soulspark перед тем, как пригласить в назначенное место, просят надевать платья с широкими вырезами, высокие шпильки или определённого цвета кружева, сегодняшнюю душу совсем не интересовало негармоничное сочетание невзрачного худи с чёрными короткими шортами, подчёркивающие идеальные округлые формы. Он выбрал маленькую комнату с совсем не королевским внутренним убранством. Переступая незнакомый порог, демоница презрительно скривилась, пользуясь тем, что в такой темноте человеку было гораздо сложнее разглядеть выражение её лица. 

В этом жалком местечке, казалось, наугад разбросали крохотный комод и кровать, а пол под ней криво застелили старым вискозным ковром. Даже с натянутыми капронками Виксария могла почувствовать его неприятную жёсткость. По ощущениям тот был похож на старое махровое полотенце. 

Игнорируя тошноту, скручивающую живот, Виксария позволила зарываться грубым рукам под дурацкую толстовку скромницы-Хины и тщетно пытаться ухватиться дрожащими пальцами за верх шорт, намереваясь оттянуть их вместе с колготками.

На голову тем временем обрушился поток непрошенных мыслей. Как и всегда, когда она ждала момента, чтобы вцепиться в очередную жертву собственной похоти. Но то, что произошло в архивах Старлингов, тяжёлым грузом давило на грудь. Слова Ксантеи заставляли демоническое сердце обливаться кровью.

Уже несколько дней сон приходил к ней, когда на небе уже исчезали звёзды. Засыпая, во снах она видела Ксантею в покоях велантийского короля. В грёзах её все никак не отпускал тот миг, когда они завилисто смеялись над тем слабаком, пока остатки сил не покинули его презренную плоть. Это вспоминание возвращалось к ней, снова и снова, стоило сомкнуть глаза...

— Раздвинь ноги. 

Виксария обладала безупречным слухом, но в этот раз она с опозданием поняла, что человек пытался повелевать ей. 

Демоница получала удовольствие от того, что каждый отнятый год жизни очередного смертного глупца прибавит ей сил. Поэтому она оказалась здесь. Ослушалась мага, предостерегавшего её никуда не высовываться из тихого гнёздышка Уолтера в Бруквейле, обманула блондина, сказав, что прогуляется возле дома и — что раньше могло показаться немыслимым — наспех надела то, что попалось под руку, выбрала первого же попавшегося клиента, оставившего сообщение в Soulspark. Виксария уже предполагала, как поведут себя эти двое: сокрушаться будет Уолтер, а Винсент — злиться и отчитывать, как маленького ребёнка, за безрассудство. Но когда это Виксария кого-либо слушала? Никогда и никого... Никого, кроме Ксантеи. 

Виксария дёрнулась, когда смертный неожиданно попытался сам устроиться между её ног. Озлобленно оглядела его: дышал часто, штаны были спущены и валялись в его ногах, как раз на испорченной вискозе, в глазах отражалось возникшее недоумение при виде плотно сжатых ног.

Этого должно хватить для жатвы. Так она думала. Мужчина, правда, не пребывал в состоянии полной эйфории, а потому не был достаточно уязвим, чтобы вытянуть из него достаточно сил. В этот раз ей и не нужно было много. 

Отступая на шаг, демоница вдруг поняла, что не хочет видеть, как искривляется в противной гримасе лицо мужчины, пока она насыщалась бы его энергией. Виксария была не против подарить мимолётные моменты наслаждения своим жертвам. «Подарок ко дню смерти» — так это называла Ксантея. 

Не сейчас. Не здесь. 

Одна лишь мысль, что человек прикоснётся к её плоти ещё раз, вызывала у суккуба омерзение. То, о чём с надменным взглядом и разочарованным тоном сказала Ксантея перед тем, как покинуть её, оставив с новой раной на сердце, болевшей совсем как та, что нанесена была ножом. 

«Эмоции — источник слабости любого демона, Виксария. Долгое время я пыталась не дать им поглотить тебя. Но, оказавшись в одиночестве, ты не предприняла попытки избавиться от своей слабости. Всё зашло так далеко, что твоя собственная кровь стала отвергать тебя...» 

Вот бы стереть из своей безупречной памяти эти слова, улыбку, с которой Ксантея смаковала свой триумф...

Пока она грезила об этом, в ушах колоколом отозвался звук удара, неожиданный и хлёсткий. Мысли, драконившие разум, растворились. Виксария удивилась тому, насколько без них стало тихо. Щёку неприятно жгло. Виксария была возмущена и одновременно парализована таким поворотом: этот червяк посмел поднять на неё руку?

— Ты... — начала было она, но мир перед глазами уже перевернулся. Виксария упала на матрас, прикроватные пружины с противным скрипом прогнулись под её весом. Над ней склонился мерзавец, чьи руки следовало бы отрубить и бросить на съедение цепным псам, в Велантисе служившим охотникам на демонов.

— Не хочешь по-хорошему, значит? — Прошипел он. Немыслимо: никогда ни одна душа не позволяла себе ничего подобного.

— Ты только что... Ударил меня?

— А чего ты ожидала, м? — В её подбородок впивались толстые пальцы, заставляя поднять голову и взглянуть в лицо напротив. Мужчина широко улыбнулся, наклонился ближе, заставив кровать скрипнуть ещё раз. Матрас прогнулся ещё больше, когда он придавил Виксарию в гнусной попытке обездвижить. Он начал возиться со своими потёртыми трусами, пытаясь приспустить их ровно до того, чтобы в другой руке поместить свой член.

— Думала, с тобой будут обращаться, как с молодой королевой?

От его горячего влажного дыхания неприятно покалывало кожу. В полумраке комнаты угрожающе поблескивала пара полузакрытых глаз. От такого зрелища все гадкие слова застряли у суккуба в горле.

— Чёртова шлюха... Если я говорю тебе раздвинуть ноги, значит, ты должна их раздвигать. Иначе ты не только не получишь ничего взамен, так ещё и этот мотель станет твоим последним пристанищем!

Виксария наконец почувствовала это. Что-то один-в-один похожее на испепелявшее пламя, огненную бурю, которая разгоняла загустевшую кровь по сосудам. Глаза вспыхнули ярким цветом, осветив жёлтым мерзкую ухмылку. Длинные острые ногти ухватились за шею, до выступивших кровавых капель оцарапав горло. Пока мужчина в ужасе осознавал, что перед ним был кто угодно, но не человек, над его ухом шёпотом пронеслось: 

— Ты труп.

***

Внутри всё сжимается от острой боли, скручивается тугим жгутом, и Виксария среди пустого переулка сгибается под тяжестью этих ощущений. Она пытается дышать, согнувшись вдвое, но где-то в горле застрял ком, перекрывавший кислороду путь. От невозможности вдохнуть, демоница разражается кашлем, таким сильным, что обжигал лёгкие. Противные мурашки кололи кожу там, где выступили. Холодом свело трясущиеся руки. Сквозь пелену Виксария смогла рассмотреть расстекающуюся по асфальту кляксу. Во рту стоял солоноватый привкус. В отвращении та отвернулась от собственной крови, протирая в раздражении глаза.

Пока в Велантисе наверняка шелестели листья, здесь — в Сильверпорте — гудели звуки колёс автомобилей вдоль дорог. Там, где не было знакомо такое понятие, как «электричество», где-то в королевском замке, возвышающимся над всей страной, горели канделябры. Кто знает, сколько времени прошло в том мире... Возможно, уже подрос наследник престола. Быть может, из юнца король выйдет поприятней. К сожалению, Виксарии не дано узнать. Она помнила лишь то, что предыдущий монарх — жалкий Альвар — вызывал у неё такое немыслимое омерзение, какого не мог вызвать ни один смертный, каким бы он не был. Так было ровно до того момента, пока Виксария не застала неказистого, на вид убогого человека с неожиданно стальной хваткой, сомкнувшийся на ней. Отголоски воспоминаний, возникавшие подобно светлому лучу посреди густого непроглядного тумана, подмывали вспомнить, как одним толчком она швырнула хлипкое тело в стену, приложив головой. Гадкое ничтожество, прогнившее изнутри — идеальная пища для суккуба. Которую она отказалась принимать...

Виксария уже была в шаге от того, чтобы острыми когтями содрать кожу, плоть, выжечь дыру в самой сердцевине. Но тут — дилемма: стоит ли это того, чтобы Ксантея узнала, что её бывшая подруга почти в порядке и лишена большинства демонических сил после перенесённого заклинания телепортации? Что ещё она может натворить? Как ещё решит поиздеваться над ней?

— Сделай это. — Соблазнительно шептал её собственный голос, эхом проносящийся в мыслях. — Заставь его стонать, извиваться, вырывать волосы и задыхаться.. Пусть заплатит за то, что сделал...

Стук в дверь. Такой неожиданный и громкий, он заставил позабыть о своих намерениях. На грохот в коридор повыходили люди из соседних номеров, стучали в дверь, чтобы понять, всё ли в порядке. Виксария всё ещё помнила, чем ей обернулось убийство похитителей Авы. Устрой она кровавый беспорядок здесь, бояться пришлось бы далеко не Винсента, в прошлый раз заставившего почти голыми руками вытирать окровавленную стену.

Виксария так быстро ретировалась из мотеля, что совсем забыла хотя бы проверить наличие сердцебиения у несостоявшейся жертвы. Она не знала, остался ли человек в живых после удара.

Тошнота снова подступала к горлу. Она мечтала насладиться видом его остывшего трупа. Но ещё больше она не хотела, чтобы Ксантея снова ворвалась в её жизнь и разрушила последние мосты, связывающие Виксарию с теми, кто ещё не успел отвернуться от неё. Сентиментальность и страх одиночества теперь шли с ней бок о бок, затянув в воронку, которая вела к отчаянию. Даже если смертный остался в живых, она ему навредила, а пресловутое приложение Soulspark с точностью до минуты указывало, кто из эскортов побывал в номере в тот момент, когда его придавило к стене. Это значило, что могут Виксарией очень сильно заинтересоваться полицейские из затхлого участка, в котором ей удалось побывать однажды. И что-то ей подсказывало, что Эллиот не поможет. Всё-таки из-за какой-нибудь черепно-мозговой травмы Виксарию вряд ли будут сначала долго и вежливо уговаривать во всём признаться, а потом отпустят, заставив лишь заполнить кучу бесполезных бланков о том, что, как и почему всё произошло. А если вспомнить, под чьё демоническое обаяние сейчас попал лидер триады — скоро её должны настигнуть неутешительные последствия.

Сунув холодные руки в карманы — дурацкая привычка Винсента, он всегда так делал, неважно, мёрзли его руки или нет — Виксария нащупала в больших карманах какой-то предмет. Вытащив его, она с любопытством повертела им в руках. Кремниевая зажигалка. Виксария тронула большим пальцем её колёсико. Прорезалась вспышка. Тогда она надавила на рычаг — прорезался маленький огонёк. Улыбка тронула её губы.

Она должна была предугадать, что рано или поздно всё начнёт рушиться. Теперь Ава не хочет её видеть, а силы покидают её, остатки едва удаётся взять под контроль, но пока все, кто успел нажиться на этом — Ксантея, Трексио и подонок из мотеля в том числе — не будут корчиться в муках в Преисподней, она не может позволить себе смириться со своим неизбежным концом. Не посмеет она умереть раньше тёмного мага. Своим блистательным умением попадать в неприятности она, наверное, отомстила ему сполна за то, что тот обманом привязал её к себе, но Виксария всё ещё была в долгу за спасённую жизнь. Конечно, долги она не привыкла возвращать. Но этим поступком Винсент будто бы пошёл наперекор самой судьбе. А такое было ей по душе.

Забавно было размышлять о Винсенте и понимать, что никого другого, кто мог бы вытянуть её из этого омута, не оставалось. Только тёмный маг, который однажды чуть не убил её. Быть может, он уже привык предотвращать хаос, который всякий раз рискует начаться после появления раздражающе-несносной демоницы, и не станет превращать Виксарию в пепел из-за очередной оплошности? В конце концов, он должен был предугадать, чем может обернуться кровью закреплённая связь с суккубом...