От стен одинаковых и шума кондиционера у Сюичи тошнота в горле поселилась. Будь проклят тот день, когда он предложил Каге заказать покупку продуктов через курьера, чем невольно запер их вдвоём в квартире окончательно.

    Так и совсем зачахнуть недолго. Какое сегодня число? Какое-то там июня…

    Сюичи забавляет, с каким тотальным отсутствием интереса Каге нажимает на кнопки пульта — от телевизора, который они включили навскидку раз в третий за несколько месяцев здесь — в попытках занять себя хоть чем-то.

    На прогулки его вдруг не выгонишь, а причину неохоты не вытянешь. Каге гулять любит, и всё равно его нечто словно душит изнутри. Сюичи не спорил: даже он не в силах разузнать подноготную полностью.

    Сюичи не уверен, что сам Каге вообще в курсе, что у него в голове происходит.

    — Каге, — устав терпеть однообразные дни, Сюичи рядом с близнецом кладёт их школьные сумки, всё ещё тяжёлые и нетронутые с того дня. — Нам нужно наверстать упущенный материал.

    Каге лишь взгляд скептичный на доставаемые Сюичи учебники бросает.

    — Ага, ты прав, — бормочет, продолжив тыкать бесцельно в пульт без разбору. Он даже на экран ведь не смотрит.

    Сюичи кладёт тетради свои на котацу, на котором головой разлёгся Каге.

    Затем, начав доставать и братские, Сюичи вздрагивает от не сразу понятной книги между его учебниками.

    — А, точно… — Сюичи шепчет себе, взглянув на обложку.

    Справочник по физике.

    Сюичи вздыхает тихонько. Каге же его ни разу не открывал. И без пинка лишнего вряд ли откроет.

    Для такового идея приходит как-то внезапно быстро.

    — Ой-ой, — выпаливает Сюичи прежде, чем успевает осознать импульс своего мозга. — Каге, тут срок выдачи истекает на днях.

    Каге, сбитый с толку, глядит на него.

    — Срок?..

    — Ты же из библиотеки взял его, да? А в библиотеку книги надо возвращать! — Сюичи лепечет, чувствуя себя невероятно сомнительно, разжёвывая такие вещи. Он даже не взглянул на форзац. Помнит, что они всё равно ничего не оформляли. — Срок истекает скоро, поэтому, будь добр, позанимайся сейчас, хотя бы до вечера. А потом тебе предстоит вернуть книгу в Академию. Ты же хороший мальчик, а?

    Глянув то в одну сторону потерянно, то в другую, Каге, наконец, обратно на Сюичи смотрит.

    — Я не пойду туда без…

    Сюичи улыбку сдержать пытается. Перо какое-то неведомое будто бы щекочет его лёгкие изнутри.

    — Отлично, значит, мы вместе пойдём в Академию.

    С чувством выполненной цели, Сюичи наблюдает, как Каге медленно, через силу, открывает учебник. Его глаза едва ли читают текст, Сюичи видит, но стоит их взглядам пересечься, Каге по-детски смешно дуется и сосредотачивает своё внимание на физике чуть более правдиво.

    Сюичи и самому стоит поднатаскаться, а то про учёбу отчего-то и сам забыть успел. Голова чересчур уж переполнена неприятными мыслями.

    — А можно я хотя бы награду получу? — бормочет Каге, откровенно зевая спустя полчаса «усердного» выполнения практических работ на проседающие темы. На одну, вернее, которую он успел начать за эти минуты.

    Сюичи усмехается тепло. Каге выглядит до непривычного непринуждённо: смотрит исподлобья с надеждой маленькой, ладонью под щекой и губками недовольными.

    — Смотря чего ты хочешь, — Сюичи склоняет голову вбок с любопытством.

    Каге думает недолго.

    — Сладкого, — он произносит негромко, уводит взгляд в пол. Сюичи смеётся, не в силах не радоваться. Бытовое желание без всяких подводных камней.

    — Удивил, — Сюичи прижимается плечом к плечу Каге, мягкий контакт приятно греет. — А я-то думал, как обычно, поцелуй попросишь.

    — Нет уж, поцеловал уже, — Каге слегка тычет пальцем Сюичи в щеку с насупленным видом, припоминая обман с таблеткой. — Ты меня не любишь.

    — Х-хей, это не так, — Сюичи пытается разглядеть на серьёзном лице Каге намёк на то, что он шутит. Хотя Сюичи не привык к шуткам из уст брата. — Извини, ещё раз.

    Сюичи успокаивает близнеца нежным поцелуем и ненавязчивым боковым объятием.

    Каге с румянцем на лице — нечастое зрелище. На самом деле, злиться на Сюичи он абсолютно не умеет.

    — …Ага.

    А с улыбкой на губах, пусть даже и быстрой, пусть даже которую он прячет, отворачиваясь к не интересующим его книгам, — картина, заставляющая сердце Сюичи замереть, внезапно, в приятном моменте.

    Проверяющий из Сюичи никудышный. Точные науки он и сам с трудом понимает.

    Пока Каге надевает светлую футболку для выхода на, наконец, прогулку, Сюичи цепляется взглядом за его шрамы ненароком. На самом деле, они едва ли заметны — кожа брата столь бледна, что белые отметины сливаются почти полностью. Но Сюичи не может их развидеть.

    — Насыщенное детство… — Сюичи бормочет, дотрагиваясь в оцепенении до едва ли прикрываемого коротким рукавом особо заметного рубца на чужом плече.

    Каге таращится на близнеца. Затем отмахивается.

    — Ну типа. Коты, собаки, ветки? — пожав плечами, он руку Сюичи перехватывает, сжимая мягко. — Или с чем там дети обычно играют?

    — Ты ни во что не играл, — подмечает Сюичи смущённо. — Только в траве валялся…

    — Ты, вообще-то, тоже.

    На улице Каге чувствует себя дискомфортно из-за палящего солнца и его же ярких лучей. Потому путь по тротуару лежит только с той стороны, где от зданий падает спасительная тень.

    Сюичи глядит на город в лёгкой задумчивости.

    — Слушай, — он поворачивает голову к Каге. — Не хочешь сходить куда-нибудь? В какой-нибудь гипермаркет или торговый центр?

    — Зачем? — тот глазки щурит чуть. — Магазин же поблизости есть.

    — Ну, чтобы развеяться… Ты две недели торчал дома, — Сюичи хмурится, не то ругая, не то беспокоясь. — Даже на пробежки не выходил. И зарядку не делал со мной.

    Бормотание неоднозначное Сюичи, конечно, воспринимает за отказ, но всё равно практически за шкирку (за ручку) он ведёт Каге в центр города. Переполненные людьми и шумом улицы кажутся непривычными на один недлинный момент.

    По пути Сюичи замечает обычные автоматы с напитками, которые стоят везде и всюду. Но тут далёкая мысль говорит ему оглядеться вокруг ещё, повнимательнее.

    Пару узких перекрестков спустя Сюичи видит то, что подсознательно искал: автоматы с гасяпонами. Считай, целая стена из них.

    Что там ему про них рассказывали?..

    Пока Каге норовит пройти мимо, Сюичи его за рукав тянет обратно.

    Близнецы обмениваются взглядами. Сюичи молча просит Каге не уходить пока, а глаза Каге горят небольшим замешательством.

    Сюичи осматривает автоматы.

    — Это отсюда берутся те штуки? — Каге спрашивает, кажется, у самих автоматов. Он скептично поднимает бровь. — Которые бренчат у всех в Академии и блестят на солнце тупо.

    — Вроде да, — Сюичи отвечает едва ли уверенно.

    Ассортимент весьма… необычный, по крайней мере, в их понимании. Сюичи глядит на зазывающие надписи и картинки и с трудом может догадаться, для чего тот или иной предмет может в теории использоваться.

    Мелочёвка какая-то, фигурки… носки?

    — А, вот брелоки! — Сюичи ахает, когда они проходят дальше и поднимают глаза повыше.

    Какие-то персонажи зазывают с улыбками. Сюичи запомнил их относительно недавно только лишь визуально.

    Некоторые экземпляры почти пустые… Явно пользуются спросом. Эта мысль напоминает, насколько близнецы на самом деле оторваны от подобного медиа.

    — Ха, коты, — Каге объявляет немногословно, тыкнув в изображение.

    Сюичи поворачивается к нему. Милые картинки, должен он признать, странно манят.

    — Попробуешь покрутить? — Сюичи улыбается, наслаждаясь даже малейшей заинтересованности брата.

    — Нет, — Каге оглядывается дальше.

    — Ты же любишь котов?

    Каге напрягается едва заметно.

    — Мне не нравится.

    Сюичи вздыхает. Давить он смысла не видит, Каге всё равно едва ли переубедить.

    Оглядывая гасяпоны внимательнее, Сюичи умиляется не только очаровательным животным, но и предметам, и еде, которые тоже нарисованы привлекательно.

    Есть ли брелок с карри? Сюичи пытается разглядеть его на карточке всей коллекции, но останавливает себя. Не будет же он такое носить… Или даже хранить.

    — О! — Сюичи выдыхает. — Смотри, тут есть с цветами!

    Он дёргает Каге обратно к себе.

    — Камелия, хризантема, фрезия… — Сюичи глядит на дизайны, вытаскивая из памяти знания из детства подзабытые. Приятное тепло от ностальгии потекло вместе с радостью в кровь. — Некоторые прям как из нашего сада! И сакура, и… хм, другие деревья, видимо.

    Каге всматривается в картинку чересчур серьёзно. И неоправданно долго.

    — Ну, — Каге хмыкает и делает шаг назад. — Почти.

    Сюичи молчит в замешательстве. Он был уверен, что интерес Каге не угаснет столь быстро опять.

    — Тут даже яблоню сделали? Для кого? — ворчит Каге, приглядевшись. — Ерунда.

    У Сюичи будто что-то щёлкает от этих слов. Идея какая-то, едва ли осмысленная или логичная, на подсознании нашёптывает ему взять из сумки кошелёк и вставить в автомат монету.

    Каге в ступоре глядит, как Сюичи читает инструкцию, закидывает сколько-то иен в прорезь, а после поворачивает вентиль.

    Капсулка падает вниз со стуком, после чего Сюичи её аккуратно достаёт.

    — …Пион, — он бормочет вердикт после вскрытия упаковки. И тянется за ещё одной монетой.

    — Сю, что ты делаешь?..

    — Эм, не знаю… Просто интересно.

    — Ты обещал сладкое, — разочарованно напоминает Каге, глядя, как Сюичи берёт вторую капсулу с трепетом.

    — А, да-да, сейчас пойдём.

    По мере падения каждого нового гасяпона внутри нарастает… что-то. Непонятное, стыдливое и чуть-чуть абсурдное.

    Сюичи абсолютно не может объяснить, почему ему так срочно нужен этот брелок с яблоневыми цветами. Все «не те» подвески он прячет, когда понимает, что в ладонях их удержать уже не может.

    У Каге руки чешутся оттащить его от автомата, Сюичи чувствует, но он героически удерживает себя от этого желания прерывать момент чужого любопытства. Или чем бы это ни было.

    — Есть! — Сюичи восклицает победно, увидев в капсуле нужный брелок.

    Почти всю коллекцию пришлось вытянуть. Сумка стала тяжелее.

    — Я рад за тебя, — Каге берёт кисть Сюичи, сжимает слегка и уводит от греха, от гасяпонов, подальше.

    Они идут в тишине. Румянец жжёт щёки Сюичи, пока он глядит на руку Каге, ведущую его.

    — Сегодня какой день недели? — Каге оглядывается.

    — Вроде вторник?

    Каге недовольно оглядывает людную улицу.

    Интересно, чего он ожидал от обеда в будний?

    — Ты хочешь конфет? Или, может, моти? Мороженого?

    Каге вертит головой, тщательно выбирая между многочисленными прилавками, стоя к Сюичи чересчур близко.

    — Тайяки, наверное.

    У нужного магазинчика с пирожками в виде рыбок Сюичи терпеливо ждёт, пока Каге сам произнесет заказ вслух. Когда продавцу уже становится неловко, Сюичи раздосадованно делает это сам.

    Сюичи знает, что Каге бы заказал с шоколадным кремом.

    Довольная, донельзя детская улыбка на лице Каге от всего лишь купленной сладости для Сюичи зрелище, что приятней всех их объятий.

    Сюичи уже было крошки тянется вытереть с губ брата, но одергивает себя, ведь они не дома наедине.

    Каге ест тайяки один, потому что Сюичи нежелательно есть жареное, каким бы подходящим для легкомыслия момент ни был.

***

    — Вот тут ещё складка.

    — Угу.

    — …Ты её игнорируешь.

    — Да пофиг, там не видно будет.

    — Ленивый какой…

    Сюичи с опаской смотрит, как в утюге вода уже вот-вот и закончится. К счастью, Каге, который на это не обращает абсолютно никакого внимания, заканчивает глажку своей формы до.

    — Отлично, молодец, — Сюичи улыбается, кивнув. — Не обжёгся.

    — Хей! Я не безмозглый ребёнок, — Каге щурится в забавном возмущении. — Теперь уже.

    — Ну, почти, — Сюичи ладонь тянет к волосам Каге, чтобы того игриво по макушке потрепать, сбить с толку желанием полелеять. — Ты всё ещё мой младший братец.

    — Сюичи, у нас разница всего несколько часов!

    — Судя по твоему поведению, я бы сказал, что больше.

    Сюичи хихикает, пока Каге его мимолётным, почти мстительным поцелуем не заставляет замолчать.

    — Ай! — Сюичи губу облизал невольно, испугавшись, что она закровоточит. — Ты укусил меня!

    — Да, — Каге хмыкает. — Могу ещё.

    У Сюичи едва ли есть аргументы против такого упрямства. Те примерно три сантиметра разницы в их росте чувствуются особенно хорошо, когда Каге смотрит на него сверху вниз так нахально и дразняще.

    Ссутулится ведь обычно, а ровную спину как оружие использует…

***

    Академия, которую они не видели даже издалека всё то время, нависает угрожающе. Сюичи невольно задаёт в никуда вопросы: изменилось ли их расписание, есть ли сегодня занятия, ну, мало ли что, и вообще, не отчислят ли их прямо там, на месте…

    Перед дядей стыдно будет очень.

    — Вы двое! — судя по голосу, Каэде ловит их за лямки сумок в коридоре, стоило близнецам приблизиться к нужному кабинету.

    Сюичи смотрит в её суровые глаза и, выдержав зрительный контакт меньше секунды, взгляд отводит стремительно.

    — Здравствуй, Акамацу-сан… — голосок его звучит виновато до ужаса.

    Каге беспристрастно руки на груди скрещивает.

    — Не хотите, ну, рассказать что-нибудь? — Каэде хмурится, шипя слова, не в силах определиться, быть ли ей больше обеспокоенной или раздражённой поведением двух этих болванов.

    — Не-а, — Каге бросает и тянет Сюичи за предплечье в класс.

    Взгляды одноклассников, от которых, как Сюичи теперь понимает, он отвык, простреливают его словно пули, точно занозы лезут под кожу с немыми вопросами.

    — Не сбежали всё-таки, — Рантаро, стоящий ближе всего, улыбается как-то не то натянуто, не то неловко.

    — Ого, живые! — Каге почти вздрагивает от голоса из другого конца класса, который ему на нервы действует больше всего. — Два из двух!

    Хватка на руке Сюичи усиливается, пока Каге сверлит взглядом машущего им Кокичи.

    — Оума-кун рассказал весьма… непонятную причину вашего исчезновения, — пытается объяснить Амами. — Мягко говоря.

    Сюичи глядит то на одного парня, то на второго, на вошедшую в кабинет разочарованную Каэде, на брата. Слова все забываются стремительно.

    Ладонь Каге служит своего рода якорем. Тяжёлым таким, но знакомым и действующим на ура.

    — Потом докопаетесь, — Каге отчеканивает.

    Звонок на урок кажется почти спасительным.

***

    Стоит сенсею выйти из класса после «профилактической беседы о недопустимости прогула занятий в течение аж целых двух — даже больше! — недель без уважительной или хотя бы внятной причины», Каэде, не медля:

    — Телефоны, быстро, — требует.

    — Мой дома, — Каге хмыкает.

    Рантаро бровь одну поднимает.

    — Номера, если так будет угодней, — Акамацу открывает, кажется, школьный журнал, глядя на братьев выжидающе.

    Сюичи пишет цифры в гнетущей тишине. Негодование от Каэде исходит волнами. А что в голове у Рантаро или даже у Каге Сюичи понять не может.

    Молчание Каэде очень громкое.

    — Отлично, — она, не теряя времени, телефоны парней заносит и в свои контакты, видимо, на очередной экстренный или необдуманный случай. А после, вздохнув, смягчает свой взгляд. — Саихара-кун, почему ты раньше не рассказывал о своих проблемах со здоровьем?

    Сюичи моргает, дискомфорт затапливает голову мгновенно. Опасно, опасная тема.

    — Н-ну, у меня же было освобождение от физкультуры… — бормочет Сюичи, зачем-то заправляя прядь волос себе за ухо. Она тут же выскальзывает обратно.

    — Знаешь, — мягко встревает Рантаро. — Если твоё освобождение обусловлено не просто чем-то хроническим, а, эм, потенциальной угрозой для тебя… наверное, людям вокруг стоит об этом знать? Не думаешь? Чтобы, ну там, помочь, если что.

    Нарочито утешающий голос Амами действуют на Сюичи, наоборот, удручающе, а на Каге как невероятный раздражитель. Он пальцем по своему плечу постукивает, пока руки его всё также крестом лежат на груди.

    Они так-то знают.

    — Вы закончили? — несмотря на вопрос, Каге, по нему видно, вот-вот встанет из-за стола, независимо от ответа.

    К его счастью, и не только его, ответ положительный.

    — Библиотека, — Сюичи напоминает, когда они идут по коридору.

    Каге глаза закатывает.

    — Можешь подождать на…

    — Нет.

    Ну да…

    Сюичи едва ли уверен, что библиотекарь где-то здесь, но он чётко помнит, откуда они справочник по физике брали.

    Глаз цепляется за что-то. Сердце Сюичи замирает, по-знакомому отвратительно, как перед его приступами бывает, но лишь на мгновенье, не разросшись до полномасштабного припадка.

    За это мгновение Сюичи уже успел представить очередной кошмар и его последствия, их переезд или, того хуже, одинокие больничные коридоры.

    Проморгавшись, Сюичи взгляд задерживает на спящем Кокичи, присутствие которого и заставило кровь в жилах на момент застынуть.

    Видимо, за это время ничего не поменялось.

    Пройдя к нужному стеллажу, Сюичи сумку открывает и высматривает среди учебников взятый справочник.

    В библиотеке хорошее освещение, от которого на дне между тетрадями поблёскивает замок от пенала и ещё что-то.

    Сюичи чувствует хлынувшую в щёки кровь, стоит ему осознать, что выигранные все брелоки из автоматов он не выложил. В этом даже есть плюс.

    — Слушай, Каге… — Сюичи окликает тихо, пересекаясь с братом глазами. Его итак сомневающийся голос и вовсе блекнет, когда в зрачках Каге очевидно всё что угодно, кроме желания оставлять Сюичи в одиночестве. — Постой тут пару секунд, хорошо? Мне, э, надо кое-что…

    Каге хмурится недоумённо, уже делая шаг в сторону отошедшего Сюичи. Но мечется.

    Одна мысль говорит ему, что Сюичи он очень, очень любит, искренне, и доверяет ему полностью. Вторая мысль вопит настойчиво, что Сюичи нельзя покидать ни под каким предлогом, даже если это его собственная просьба.

    Каге губы невольно кривит.

    Пару секунд он постоит.

    — Оума-кун, — Сюичи шепчет, ступая к Кокичи неслышно. Неуверенно, мешкаясь, но Сюичи его трясёт за плечо. Контакт ощущается странно, аромат виноградный будто бы на Саихару через прикосновение сейчас перекинется.

    Кокичи неохотно вылазит из дремоты.

    — Чего… — он медленно фокусирует на Сюичи взгляд, пока тот роется в сумке судорожно. — О, Саихара-чан? Ах, какие люди! Нам столько всего предстоит…

    — Это тебе.

    Сюичи суёт капсулу из гасяпона почти в лицо Кокичи.

    — И-извини, не сегодня… — Сюичи кладёт её спешно на стол и уже делает шаг назад, к выходу. — Увидимся.

    Кокичи, голодный, не выспавшийся, а теперь ещё и разочарованный, понять не успел абсолютно ничего. Даже потребовать ответы прямо здесь и сейчас.

***

    Чтобы соображалка соображала, Кокичи по пути в общежитие купил себе плотный ужин и даже на какой-то энергетический батончик не поскупился. Кажется, это что-то больше протеиновое, но у Кокичи едва ли было время и желание вчитываться. На прилавке все одинаково стоили, вот что он заметил точно.

    Заветная тетрадь, едва ли не личное досье на близнецов, лежала без дела днями. И вот, момент воссоединения.

    Кокичи перечитывает прошлые записи. После инцидента «Не то паничка, не то астма» он тогда начеркал быстрые записи, что: во-первых, у Сюичи проблемки со здоровьем; во-вторых, Каге не такой уж однозначный упрямый баран (типа, вау, он плакал! И даже на Кокичи внимания не обратил! (к счастью)); в-третьих, Сюичи не любит сладкое.

    Последнее было особенно важным для документирования, определённо…

    Эти двое исчезли, а потом объявились без понятной для школы причины. Сюичи выглядел нервным. — записывает Кокичи, кусая батончик. — Интересно, их кто-то ругал, помимо старосты?

    Пока жуёт, ищет в сумке отданный гасяпон. А затем пристально разглядывает глянцевый пластик.

    То есть Сюичи реально сходил в центр и послушал Кокичи? Вытащил какой-то приз, так ещё и отдал его ему?

    Сюичи странный. Но Кокичи почему-то улыбается.

    Он откручивает крышку, глядит внутрь с интересом, затаив дыхание.

    — Чё… — вырывается невольно, пока он разглядывает брелок с какими-то бело-розовыми цветочками. — Он издевается?

    Кокичи, конечно, брелоки любит, но это, мягко говоря, не его эстетика.

    — Игральные кости и цветы, пф… — он ворчит, параллельно разглядывая рисунок, вертя акрил в руках. Посмотрев в список с коллекцией, понятней не становится ничего. — Может, это Каге-чан прикольнулся? Не, он не знает такого… Хотя кто сказал, что Саихара-чан знает?! Да они оба ужасны!

    Сюичи ему всучил это нечто, так ещё и самый скучный вариант из возможных?!

    Грубиян! — пишет Кокичи, зарисовывая цветы без старания рядом. Ну, на память. — Хоть бы десерт какой подарил, чтобы не так стыдно было. Понятное дело, за такой позор извиниться захочется!

    — Такой он, конечно, м-да… — Кокичи бурчит, переворачивая вкладыш. Его глаза расширяются, когда он видит там справочную информацию.

    «Цветок яблони является символом простоты природы, красоты и невинности, бла-бла-бла…»

    Кокичи хмурится.

    Дежавю. Почему, откуда?

    Кокичи глядит в записи свои долго, очень долго, пытаясь припомнить все их с Сюичи разговоры.

    Гасяпоны, загадки, деньги…

    — Да ну не! — Кокичи разразился, вскинув руками. — Он же, это же… Какого чёрта?!

Это же была шутка!

Придурок, непонятно как и чем думающий!

ГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙГЛУПЫЙ!

НЕНАВИЖУ ЯБЛОКИ

Кокичи ручку откидывает подальше от себя в порыве, а после падает головой на стол с силой. Но рой мыслей заглушает тупую боль.

    — Я слишком много думаю, — шепчет он себе. — Я слишком много думаю…

    Докатившись до края стола, ручка через расщелину у стены приземляется на пол чересчур шумно.

    Кокичи, через силу, наклоняется, чтобы её поднять. Зря он, что ли, специально её ради этих парней и покупал.

Сюичи скучный.

Сюичи скучный.

Сюичи скучный.