Давно мне не приходилось спать в спальном мешке... Никогда не приходилось, если говорить честно. Мы иногда выбирались с родителями в поход, паковали эти бесконечные сумки со снеками, удочки, надувную лодку, но все заканчивалось на этапе сбора палатки. Отец не мог справиться с колышками, с тентом, они с мамой ругались, и вот мы уже едем в машине под гробовое молчание родителей. Если в походе я умудрялась поругаться ещё и с братом, всю дорогу до дома мы кидались друг в друга козявками. 

Дивное время. Я надеялась, что когда открою глаза утром, обнаружу себя в больнице или хотя бы у кого-то в квартире, узнаю, что нам что-то подсыпали в воду или вино, и кусок воспоминаний в моей голове был заменён на бредни под таблетками. Надежды не оправдались. Глаза я открыла, когда рядом со мной остановился уже знакомый мне друид. Господи, до чего же он огромный в реальной жизни...

– Катя, – он точно испробовал мое имя на вкус, пытался прочувствовать его непривычное звучание. – И как тебе здесь? Как спалось?

– Страшно, – ответила я тихо. 

Воздух все еще пах костром, а трава вокруг меня непривычно гудела жизнью. Что-то копошилось в ней, пело, насекомые пожирали друг друга, плодились, охотились… Я только-только разлепила глаза, и Хальсин очень кстати закрывал головой солнце. Поднявшись, я поняла, что не снимала куртку, уснула в верхней одежде, а от того взмокла во сне. Если дома сейчас было минус два, то здесь... Разгар лета? А на мне только свитер и эта чертова кожаная куртка: самые модные вещицы в моем гардеробе. Я смущённо отвела взгляд, поняв, что весь лагерь на меня смотрит. Их можно понять: я знала то, чего не должна была, и каждый надеялся найти в моей голове ответ на свой вопрос. Кто бы подумал, что мне пригодится прохождение, верно?

– Я до сих пор не могу понять, как я здесь оказалась, – ответила я, понимая, что все вокруг прислушиваются к нашей беседе. – Но я хочу вернуться домой. Ты прав, мне здесь не место. 

– Порталы шалят чаще, чем ты думаешь, – говорил друид, смотря за тем, как я несмело поднимаюсь на ноги и с ужасом замечаю дырку на новеньких джинсах. – Мы в Роще следим за миропорядком, но не все идёт гладко. 

– Ты ведь собираешься пойти в Лунные Башни, да? – осторожно спросила я, и Хальсин приподнял бровь. – Я... Я понимаю, что для вас это звучит странно. Я... Я умею предсказывать кое-что. Кое-что видеть в недалёком будущем, в прошлом, – солгала я.

– Так ты провидица! – тут же вмешался Гейл, что так кстати проходил мимо. – Должен признаться, я всегда скептически относился к мастерам данного ремесла, но ты-то явно что-то знаешь. И как это происходит? Я не вижу связи с Плетением, – он наклонился ко мне, словно пытаясь обнюхать. – Ты черпаешь энергию из другого источника, но какого?

– Просто... Происходит, – ответила я.

Врать на лету – нелегкое дело, а Гейл не желал уходить без ответа. Помню, что во время последнего прохождения я редко брала его с собой. Может потому, что сама играла за чародея, а, может, потому, что он дико напоминал мне моего бывшего парня. Саша тоже любит вспомнить о своей бывшей, позанудствовать о чем-то, явно переоценивая свои умственные способности... Даже внешне они были слегка похожи в этой неопрятной полубрутальности. Со мной почти всегда были Карлах, Астарион и Шэдоухарт.

– Тебе скоро придет послание от Мистры, – сказала я, надеясь впечатлить чародея и отвадить от себя на какое-то время.

Упоминание этого имени возымело должный эффект. Чародей притих, он взглянул мне в глаза с недоверием, но слабая улыбка вспыхнула на его лице. Голубая мантия излучала слабое свечение, точно полудохлая неоновая вывеска в магазине у дома. Я вспомнила, что сфера в груди сулит ему неминуемую гибель, и только богиня могла спасти своего нерадивого послушника. Может, мне тоже стоит найти себе нужного бога? Если я все не могла проснуться, лучше не делать глупостей в ожидании. Пусть этот сон как можно дольше остаётся таким спокойным. Пусть этот сон не перетекает в кошмар.

– А что ты скажешь о нашей миссии в целом? – Уилл приблизился ко мне, одарив лучезарной улыбкой. – Ее ждёт успех или сокрушительное поражение? Мы спасемся?

– Все зависит от ваших действий, – ответила я и не обманула. – Вариантов много... А где Карлах? – спросила я, оглядываясь по сторонам. 

– Она провожала тифлингов в дорогу и решила заночевать у них, – ответил Уилл, и его серый глаз дернулся, взглядом точно пытаясь проникнуть мне под кожу. – А ты и правда что-то о нас знаешь, – он потряс пальцем в воздухе. – Надеюсь, что ты сохранишь в секрете мои мрачные тайны.

Я кивнула, точно зная, что ничерта о нем и не помню. В игре я крутила роман именно с Карлах, потому что она казалась мне самой душевной, самой доброй спутницей. В конце игры мы с ней и Уиллом отправились в Аверно, пытались найти ей новое сердце и не попасть в рабство к Сатане. Или кто тут правит балом? Наверное потому мне так хотелось увидеться именно с ней, с дьяволицей, чья кожа пылает огнем.

Группа собирала лагерь: все паковали свои пожитки, и с каждого конца поляны доносилось настойчивое лязганье застежек. Этого никогда не было видно в игре, сборы оставили за кадром, а ведь в них столько работы. Как Лаэзель переносит с собой чучела врагов? Как Астарион таскает за собой зеркало? В этом мире лагерная стоянка не материализуется из облака сохранений, им приходится носить за собой свой скарб из локации в локацию. Так и приходят к минимализму.

Меня оставили в покое, но сердце подсказывало: передышка продлится недолго. Сейчас я была для них интересным зверьком, попугаем, которого можно посадить себе на плечо и иногда тыкать пальцем, чтобы услышать забавную реплику. Я провела ладонью по волосам, пытаясь скинуть неприятное ощущение стянутости. Мне нужно смыть лак. 

– Итак, – я услышала, как Астарион прочистил горло за моей спиной. – Катя? Как мило... – Мое имя явно не ласкало его слух. – Так что же ты можешь рассказать мне о моих шрамах на спине? 

Я обернулась, и вид его заставил меня почувствовать себя ещё более потной и грязной. Утро только началось, а вампир выглядел так, будто вышел из свадебного салона. Его лёгкий доспех блистал чистотой, серебристые волосы лежали в безупречной укладке. Может он спит в бигудях? Я осторожно отвела взгляд, пытаясь вспомнить, как назывался тот обряд, что должен был провести его хозяин. Воскрешение? Воодушевление? Ветка с Астарионом казалась мне слишком грустной, потому я проходила ее в режим спидрана. Зашёл и вышел, зашёл и вышел...

– Отойдем? – спросил он, вскинув бровь, эльф уже собирался положить ладонь мне на плечо и потянуть в сторону. 

– Нет, – чересчур поспешно ответила я, отходя на шаг дальше. 

– Почему же? – казалось, что голос вампира звучит обиженно, но это – игра на публику. – Не хочешь оставаться со мной наедине, Катя? Уверяю тебя, ещё никто не был разочарован. 

– Она боится тебя, – ответила Шэдоухарт, подкравшаяся сзади. – Если она знает про твое прошлое, то знает и об этом, – жрица открыла рот и щёлкнула своим тоненьким белым пальцем по клыку. 

– Я не кусаюсь без разрешения, – он заглянул мне в глаза, и мурашки побежали по плечам.

Это сложнее, чем сидеть по ту сторону экрана и выбирать ветку в диалоге. У меня здесь нет сохранений... Да у меня и способностей никаких нет. Я не умею ни стрелять из лука, ни драться с оружием ближнего боя, магия мне недоступна. Я даже на музыкальных инструментах играть не могу. Если бы я родилась в этом мире, полагаю, долго жить мне бы не пришлось. Я поежилась, вновь подняв взгляд к Астариону. Все это время он следил за моим лицом.

– Твой хозяин, Он хочет стать... Он хочет стать супер-вампиром, – неловко заговорила. 

– Кем? – смешок сорвался с его губ. – Милая, полагаю, ты...

– Он хочет пройти обряд кровавого вознесения! – вспомнила я, и от радости заговорила громче. – Ему нужно принести в жертву семь тысяч душ и семь вампирских отродий. Тебя и твоих братьев с сестрами, – говорила я, пока не забыла. – Поэтому он тебя и ищет. У тебя на спине текст договора с дьяволом.

Над нашей небольшой компанией повисла тишина, словно кто-то наколдовал безмолвный купол. Теперь все смотрели не на меня, а на Астариона, все ждали его реакции. Эльф изменился в лице, но с губ его не сорвалось ни единого слова. Тишину нарушила Лаэзель: она плеснула водой в тлеющий костер, и угли зашипели от злости. Казалось, что только у воина гитьянки нет ко мне никаких вопросов. Я рассказала про суть ритуала, но Астарион все ещё не знал, для чего именно он должен проводиться. Мысль о том, что я знаю и про его шрамы, и про количество вампирских отродий, с которыми он делал кров, должна была подарить мне очки доверия. Я ждала следующих вопросов, но их никто не задал.

– Дайте ей подкрепиться, – произнес Хальсин, протягивая мне огромное красное яблоко. – А потом я отвечу ее в Рощу.

Я приняла угощение, чувствуя, как отступает страх. В компании Хальсина и Уилла меня не пугала ни Лаэзель, ни Астарион. Они не сделают глупостей в присутствии сопартийцев. День становился все жарче, и я засучила рукава свитера. Яблочная плоть захрустела на моих зубах, сок потек вниз по лицу, смывая пыль дороги. Дороги, в которую я вчера впечаталась этим самым лицом. Трава поднималась высоко, прятала за собой землю, кучу мышей, змей, лягушек. Это место кишело жизнью, оно выглядело ещё более диким и свободным, чем мое родное село.

Лишь сейчас я подумала о том, что хочу оказаться дома. Дома, даже если соседские гуси опять нападут на меня по пути из школы домой. Даже если мама снова повесит на меня младшего брата, даже если потащит в Дом Культуры на выступление местной труппы. Даже если я останусь там навсегда и стану дояркой в коровнике у дома. Я не хочу оставаться здесь, не хочу быть убитой в случайном бандитском налете. Яблоко кончилось быстро, и сборы отряда закончились вместе с ним. Все стояли с рюкзаками, забитыми до отвала, и ждали чьей-то команды.

Точно! Ведь кто-то должен быть главным героем этой истории. Я не видела ни Тав, ни Темного соблазна, группа состояла лишь из прописанных сопартийцев. В игре ведь была возможность пройти компанию за оригинального персонажа... Так кто из них – главный герой? Я сняла куртку и повесила себе на локоть, пустившись следом за командой. Немного пощипав себя за щеки, я поняла, что проснуться так легко не получится. Может, потом? Надеюсь, что Олино посвящение прошло лучше, и ее наркотический приход не такой яркий. Скорее бы очнуться и рассказать ей обо всем.

– Я знаю, что нужно делать, чтобы снять проклятье, – шепнула я, поравнявшись с Хальсином. – Я расскажу тебе все подробности. 

– Если ты не шутишь, то эта услуга – неоценима. Я... В ответ я мог бы попытаться найти портал для тебя. Отправить тебя домой. – Хальсин вскинул бровь, и шрам его исказил этот жест, нарушил хрупкую гармонию лица. – Если ты побудешь в Роще и подождёшь меня из похода.

Нельзя придумать ничего лучше! Если я проведу тут ещё какое-то время, гораздо безопаснее будет ждать здесь, в изумрудных лесах. Подальше от темных земель, от подземелья, Яслей гитьянки и всех тех опасностей, что они таят. Герои пойдут спасать Врата Балдура и мир, что лежит за ними, а я буду чесать за ушком медведей и кормить белочек в лесу. Если так придется провести всю жизнь, кто знает... Может и не стоит расстраиваться? Я улыбнулась, вернув взгляд Хальсину.

– Нет, постойте-ка, я не ослышался? – голос Астариона снова заставил меня вздрогнуть. – Вы хотите оставить девчонку тут, в роще?

– Мы ей не указ, – ответил за меня Уилл. – Если она захочет оставаться тут, мы можем лишь пожелать ей удачи и уйти своим путём. 

– Да? Я уверен, что есть и другие варианты, – хмыкнул вампир, и уголок его губ приподнялся. – Мы не можем разбрасываться такими ценными кадрами. Если у девчонки в голове хранятся все планы нашего врага, все варианты развития событий, – говорил он, явно переоценивая мои способности. – Мы должны забрать ее с собой.

– Вчера ты хотел убить ее, – напомнила Шэдоухарт, шагавшая совсем рядом.

– Новый день, новый я, – изобразив улыбку, ответил вампир. – Вы не понимаете всю серьезность ситуации, не так ли? Девчонка обладает стратегической важностью. Если о ней прознают наши недруги, от твоей рощи не останется ни одного деревца, друид, – разжигал эльф. – Они придут за ней и уничтожат на своем пути каждую травинку. Что тогда скажет приро-о-да? – Астарион изобразил голос Хальсина, и вышло очень похоже.

Черт... Я запнулась и остановился на долю мгновения. Камешек попал под подошву, и идущие рядом обратили внимание на мою обувь. Эльф театрально цокнул, и я почувствовала, как щеки наливаются краской. Ну да, не Balenciaga, и что? И все же, у его раздражения была почва под ногами. Мой гардероб явно не вписывался в местные рамки, и это привлекало внимание. Кроссовки с рынка не могли бороться с местными дорогами.

Если вампир прав, и кто-то из избранной тройки узнает о том, что я «умею предсказывать будущее», меня попытаются выкрасть. Живой или мертвой – разница небольшая, всегда можно поговорить с трупом, и труп даже не сможет солгать. При мысли о том, что Орин Красная может снять с меня кожу, живот скрутило лёгкой болью. Мне пиздец…

«Да не ссы, это же просто сон. Долгий и странный сон, ничего с тобой не случится», – подсказывал мне разум. От этих слов становилось спокойнее. Мы продолжали ход до перекрестка, шли до развилки, что отделяла дорогу к Роще от дороги к разоренной деревне. Под знаком нас и ждала Карлах, и кожа ее пылала адским огнем. Других тифлингов с нею не было, и я затаила дыхание. Оказалось, что воочию, в реальной жизни, от них слегка пахнет серой.

Мне бы хотелось представиться лично, но к Карлах тут же подошла Шэдоухарт и Уилл. Говоря о чем-то, они то и дело косились в мою сторону, а Карлах одобрительно кивала. Не очень-то вежливо с их стороны… Беспокоиться о ней не стоит, дьяволица обладала добрым сердцем, даже если его выковали в адской кузнице. Бояться мне следовало других сопартийцев... Лаэзель не желала даже смотреть в мою сторону, а я боялась злить ее сильнее.

– Мы отсюда двинемся в Рощу? – спросила я у Хальсина, когда остальные соратники отвлеклись. 

– Ты никуда не двигаешься без нас, милая, – ответил за него Астарион. – Если бы речь шла о риске твоей жизнью, мне бы не было дела. Но если вопрос касается моей шкуры... Ты остаёшься с нами.

В игре он был как-то поприятнее. Теперь я поняла, почему некоторые игроки просто отдавали его охотнику на вампиров. Астарион может быть ужасно раздражающим. Жаль, что я не могла ему противостоять, и раздражение мое смешалось со страхом. Не стоит забывать, что он – вампир, умелый плут, и вполне может вынырнуть из ближайшей тени, чтобы одним точным ударом завершить мой земной путь. Я могла бы сказать ему, что не стану слушать чела с прической склочной старушки, но промолчала, опасаясь за свою жизнь.

Говорить и не пришлось. Когда отряд решил остановиться для короткого привала, для перекуса, запах серы усилился многократно. Все происходило быстро, почти так же быстро, как мое посвящение в студенты. Что-то хлопнуло рядом, взорвалось, как Корсар в руке пятиклассника. Послышался тихий смех, и сопартийцы схватились за оружие. Рафаил. Комбион появился в своем человеческом обличие, и его дорогой сюртук, расшитый золотом, ярко переливался на солнце. Неужели ему не жарко в этом наряде, в жилетке с подкладкой? Я вот-вот расплавлюсь в своем свитере...

– Что может быть лучше дьявола, которого ты не знаешь? – спросила я вслух, спросила тихо, но Рафаил услышал.

Моя персона интересовала его меньше, чем червяк под ногами, но лишь до тех пор, пока рот мой был на замке. Комбион взглянул на меня с недоверием, он слегка наклонил голову, и во взгляде этом читался немой вопрос. «Я тебя знаю?». Я осторожно шагнула назад, и врезалась в спину Уилла. Колдун уже держал в руках саблю, готовясь к противостоянию.

– Дьявол, с которым ты знаком, – заговорил он, не разрывая зрительного контакта. – Но эту реплику я должен был произнести в конце своего монолога.

– Кто ты? - спросил Уилл, и боковым зрением я заметила, что группа рассредоточивается, готовится к битве. 

– В этом нет нужды, – Рафаил заметил подготовку, и я отметила, что слегка красноватая кожа мужчины смотрит странно. – Я здесь не ради противостояния, отнюдь, отнюдь. Я пришел помочь вам.

– Это – комбион. Дьявол. Он предложит извлечь из ваших голов личинку, – шепнула я, чтобы слышал только Уилл. – Но цена будет слишком велика, ему нельзя доверять… Да и я знаю другой способ. 

– Чего он хочет взамен? – Уилл, уже имевший дело с дьявольскими отродьями, точно знал, что те не помогают просто так. 

– Корону Карсуса, – ответила я, надеясь, что произнесла название верно. – Ну… Типа, – я не помнила название точно.

Может быть слух у них куда лучше, чем у среднестатистического жителя Воронежской области, может, это я говорила слишком громко... Но услышал меня весь отряд. Весь отряд и дьявол, пришедший заключить с ними сделку. Эмоция, отраженная его лицом, осталась для меня загадкой. Его губы оказались плотно сжаты, в карих глазах блестело не то любопытство, не то разочарование. Я разрушила его планы... Или изменила их? Послышался новый хлопок, и дьявол, возникший на перекрестке, пропал. Он явился снова, и на этот раз материализовался рядом со мной.

– Кто ты? – спросил он, слегка наклонившись. 

Жест этот, очевидно, должен был показать разницу в нашем росте, слегка принизить меня, напомнить о том, какая я маленькая и жалкая в сравнении с комбионом. Вышло неплохо, ведь колени мои подогнулись. Даже близость Уилла не могла отогнать этот липкий страх перед неизвестностью, перед силой, многократно превышающую мою собственную. Запах серы ударил в лицо, и я прикрыла глаза, не зная, чего следует ждать от своего собеседника. 

– Да просто Катя, – ответила я тихо, заметив, как ветер путает мои каштановые волосы. – Я здесь ненадолго...

– Если будешь лезть в разговоры взрослых серьезных людей, да. Это точно, ты не задержишься тут долго.

– Эй! – Астарион шагнул ближе. – Это – наш питомец, дьявол. Поищи себе кого другого.

– Этот питомец выглядит так, будто не должен был здесь находиться, – Рафаил выгнул бровь. – И все же, девочка не может ответить за вас, не может спасти вас от незавидной судьбы… Я – могу! Я могу предложить лечение, ключ к спасению ваших жизней. Никому не придется обрастать щупальцами.

«Молчи, молчи, просто молчи», – уговаривала я саму себя. Угроза мелькнула во взгляде дьявола, и я точно знала, что если сейчас открою рот, он превратит меня в овцу. Я отвернулась, и Астарион осторожно шагнула ещё ближе. Очевидно, мой короткий рассказа о Касадоре задел его за живое. Он не даст мне ни умереть, ни уйти, пока я не выложу все, что знаю.

Диалог с дьяволом шел по знакомому сценарию. Он рассказывал об ужасах превращения, об агонии, предшествующей перед смертью разума. Страх не брал верх над присутствующими. Нас не приглашали в Дом Надежды, не завлекали хорошо сервированным столом, и дьявол так и не явил свой истинный облик. Рафаил понял, что все бесполезно. Я же пыталась понять, с кем именно он ведёт беседу, кто – главный герой этого прохождения... Но тщетно. Отвечал ему то Уилл, то Астарион.

Дьявол бросил в мою сторону ещё один заинтересованный взгляд, но больше не проронил ни слова. Он попрощался, обещая, что мы ещё приползем к нему за спасением, ещё попытаемся заключить этот контракт. Я почувствовала, как чужие взгляды словно прижимают меня к земле, давят. Воздух вокруг точно стал плотнее: я никак не могла загнать его в легкие.

– Астарион прав, нам нельзя ее здесь оставлять, – заговорила Шэдоухарт. – Она слишком полезна… Без обид, – бросила жрица, встретившись со мной взглядом.

– Я не люблю соглашаться с Астарионом, но на этот раз он действительно прав, – Уилл все это время стоял с нами. – И ты сама видела, как этот Рафаил смотрел на тебя, верно? 

– Девчонка не умеет держать язык за зубами, – вампир закатил глаза. – Ее убьют или похитят в первую же ночь в чужом лагере. Я же предлагаю оставить эту энциклопедию с нами, чтобы хотя бы иногда обращаться к ее знаниям.

Я прикусила губу. Если это – сон, фантазия воспалённого разума... Может, стоит рискнуть и отдаться приключению? Да и выбора мне не оставили. Я точно не помню, что творилось в Доме Надежды, доме, где Рафаил коротал свои одинокие дни. Помню только инкуба и то, что Рафаил был нижним в постели. Кажется, Горташа продали в услужение дьяволам, и жизнь его была так печальна, что в конечном итоге он оттуда сбежал, да? 

Мне-то этот фокус не удастся. Лучше попытать удачу и постараться не попасть в руки к Рафаилу. И... И осторожнее выбирать слова впредь. Бусинки пота скопились над верхней губой, и я смахнула их ладонью. Утро перешло в полдень, и солнце взошло высоко. 

– А ещё нам нужно переодеть ее, чтобы в глаза не бросалась ее... Иноземность, – эльф повел рукой в воздухе, вырисовывая женский силуэт. – Дайте ей какую-нибудь мантию, и пусть делает вид, что умеет создавать молнии, – раздражённо говорил он. – Может ты хотя бы играешь на флейте? 

– На кожаной, – ответила я тихо, но вампир явно не понял шутки. – Нет. 

– Не знаю, из какого ты пришла измерения, но жить там явно просто и легко, – заявил вампир. 

Все познается в сравнении.