– Это архив Хогвартса. Здесь хранятся книги, которые невозможно больше выставлять в общую библиотеку и даже в Запретную секцию, – деловито двинулась МакГонагалл бок о бок с мадам Пинс. Её туфли звонко цокали, разнося эхо по всему помещению с высокими потолками. – Также здесь хранятся слишком ценные фолианты, которые для сохранности не выставляются в общедоступную экспозицию.
За столько лет голос профессора – теперь уже директора – МакГонагалл успел набить оскомину, однако доступ в самую закрытую часть библиотеки Хогвартса мог смирить мятущуюся душу Дельфини практически с любым дискомфортом. Даже с неусыпным надзором кого-то вроде Пинс или МакГонагалл.
– Ещё раз повторюсь, Дельфини, об этом собрании не должна узнать ни единая душа!
Глядя на директора, создавалось впечатление, что та борется сама с собой и пытается решить – брать ли с Дельфини клятву о неразглашении, или поверить на слово. Дельфини бы, как заправская слизеринка, взяла. Но чужие метания вызывали где-то в глубине души глумливое злорадство, так и пытающееся прорваться на поверхность сардонической усмешкой. МакГи ещё раз оглянулась со сложным выражением лица, но так ничего и не сказала. “Не возьмёт”, – с удивлением и даже почти неодобрением подумала снова-студентка, – “какая безалаберность”.
Закрытый фонд был не таким внушительным, как основная библиотека, но всяко больше запретной секции. И это было удручающее зрелище – сколько же самых разнообразных знаний запретили за последние века. Дельфини под цепким взглядом библиотекарши вытащила ближайший фолиант и аккуратно открыла форзац, читая название тома. “Кровные ритуалы в избавлении от хворей и снятии порч”. Всё как она и думала. Том аккуратно встал на своё место.
– Итак, каковы Ваши планы, мисс Малфой? – поинтересовалась директриса, выводя всю маленькую процессию в центр книгохранилища с пространством для чтения и артефактом для поиска книг.
– Хорошо бы посмотреть сначала в исторических хрониках, чтобы понять, на чём строилась защита Хогвартса. Я не Основатель, но хорошо бы вообще разобраться, что трогать можно, а что должно оставаться в изначальном виде.
– Разве Вам недостаточно информации о зельях, которыми пропитывали кампи Хогвартса?
– Сдаётся мне, что защита школы строится далеко не только на пропитке стен зельями, – отстранённо заметила Дельфини, заинтересованно играясь с поисковым артефактом.
– В таком случае, я попрошу мисс Грейнджер прийти Вам на помощь, – нахмурилась МакГонагалл, поправляя очки.
– Если Вы не боитесь её реакции на тот факт, что Хогвартс, похоже, в буквальном смысле стоит на костях и пропитан магией крови – пожалуйста.
Разговор отошёл на периферию, стоило Дельфини осознать, какие редкости попали в её руки. Артефакт-указатель был книгой, лежащей на особом постаменте, и в этой книге содержались названия всех содержащихся трактатов и свитков.
– Что Вы такое говорите?! – возмущённо воскликнула директриса.
– Поиск по словам “Хогвартс” и “кровные ритуалы” и “жертвы”, – слизеринка коснулась поискового артефакта своей волшебной палочкой, и на постамент слетелось несколько книг. – Видите? Всё для защиты, как говорится.
МакГонагалл недовольно поджала губы, глядя на это.
– Что ж. Приступайте к работе и держите меня в курсе, – всё ещё недовольно произнесла директриса и, распрощавшись кивком головы, стремительно покинула книгохранилище.
Дельфини неслышно хмыкнула и открыла фолианты, заинтересованная в содержимом. С книгами было проще чем с людьми. Они не говорили что делать, не вываливали своё бесценное мнение к месту и не к месту, и вообще молчали и были просто исписанными пергаментами. Перед ними не надо было никого изображать, ими не надо было манипулировать и сплетать вокруг них словесные паутины ради собственной выгоды.
Удобно устроившись в кресле, Малфой притянула к себе пачку пергаментов и начала разбираться с имеющимися хрониками, пока мадам Пинс ушла обновлять заклинания на хранилище. Даже в душном пропахшим спёртым воздухом помещении Дельфини было зябко, от чего она плотнее закуталась в шерстяную мантию и пододвинула лампу ближе.
Итак, в основу защиты Хогвартса была положена добровольная жертва дракона. В стены были вмурованы пара-тройка-десятка магглов – всё, как слизеринка и думала – и это были только самые основные вехи защиты. К сожалению, жертвенная защита на основе магглов наверняка нарушилась, если не разрушилась совсем, из-за нарушенной целостности стен. Кроме того, под землёй в нескольких местах были зарыты целые плеяды рунных камней с – кто бы мог подумать – кровной защитой. Эти наверняка остались сохранными. Вообще сложность и многосторонность защитных контуров поражала воображение. Филигранно выстроенная, продуманная и вдохновляюще необыкновенная. Дельфини и по родовому менору знала, как сильно аристократы прошлого заботились о неприступности своего жилища, но Хогвартс даже в этом превосходил все ожидания. Впрочем, ответ этому тоже нашёлся. Замок изначально принадлежал какой-то древней, уже на тот момент выродившейся семье. Это была благословенная земля, с заведомо сильной природной защитой, и аккуратно набросить на неё новые сети щитов было делом муторным и кропотливым, но не слишком энергозатратным.
Гениальность и изящество принятых когда-то на заре времён решений искренне восхитило Дельфини, так что она даже не постеснялась снять копии парочки фолиантов, чтобы ознакомиться с ними позднее. И, чего уж греха таить, пополнить библиотеку Малфоев, опустошённую министерскими рейдами и временами могущества Тёмного Лорда.
Просидев весь день за книгами, почти не отвлекаясь на еду, Дельфини осознала, что, пытаясь найти ответ, только ещё больше запуталась. Теперь решение варить зелье и пропитывать им стены больше не казалось таким удачным.
Мадам Пинс уже последние полчаса недовольно шаркала ногами вокруд девушки и намекающе покашливала.
– На сегодня всё, – больше для библиотекаря, чем ради действительно надобности, дала знать Дельфини, захлопывая фолиант и закладывая кусочком пергамента интересный момент.
Магия сама расставила книги по полкам, пока Малфой пыталась незаметно размяться. Аккуратно встав и ухватившись за трость, девушка постаралась аккуратно пройти до выхода, краем глаза отмечая, что мадам Пинс направилась вслед за ней.
Вообще этот надзор на удивление быстро перестал раздражать. Дельфини всё ещё не понимала, для чего он, когда было проще взять соответствующую клятву и уйти заниматься своими делами, но мало ли какие у гриффиндорцев правила. До тех пор пока ей всё это не мешает, так уж и быть, она будет играть по чужим правилам.
Ногу прострелило болью, стоило волшебнице ступить на лестницу вверх. Сцепив зубы, она зажмурилась, продолжая шагать, аккуратно переставляя ноги и стараясь не тревожить рану. Как же её страшно злила эта вынужденная беспомощность, эта травма и уродство. Как же она ненавидела и хотела содрать с себя эту ужасную побитую шкуру и влезть в новую, аккуратную и красивую, без шрамов, ран и травм, без следов неверных решений и безответных чувств, хорошую, красивую, чистую.
К концу подъёма на лбу выступила испарина, и не ясно какими силами Дельфини удерживалась, кусая губы, чтобы не дышать загнанным фестралом. Обезболивающего пить она больше не будет. Больше нормы, по крайней мере. Она всё ещё злилась на Фоули, и в жизни бы не произнесла этого, но – он явно был прав, зная действия и побочные эффекты зелий лучше неё.
Вообще, всё это ощущение слабости и неспособности противостоять миру, всё время било Малфой под дых и гнуло к земле. Интеллектуальная несостоятельность, физическая, неумение магией постоять за себя – на радость всем недругам – она чувствовала себя такой разбитой, что не спасало даже вязкое ощущение перманентного отупения от зелья. С этим надо было что-то делать!
С этим и тем миллиардом других срочных вещей, которые надо было исправить, решить или драккл его знает что ещё. Как много всего вокруг, и всё требует её неусыпного внимания, всё должно контролироваться и… Мерлин, какой же старой, пустой и измождённой она себя чувствовала! Те, чью душу высосали дементоры наверняка чувствуют себя точно так же. В носу засвербело от жалости к себе, но Дельфини мотнула головой и гордо вздёрнула подбородок, жалко кривя губы и храбрясь из последних сил. Этой девочке оставалось совсем немного.