Оно смотрит. Смотрит из-за кустов, из зеркала в ванной, из темноты и из-за угла. Стоит и смотрит не мигая, пока серые глаза буравят Бернатову спину каждый раз, когда он отворачивается. Капитан в отставке замечает существо краем глаза и краем сознания. Ловит размытый силуэт рядом с собственным отражением, дрожащую тень у собственных ног. Когда он оборачивается, существо исчезает.

Оно смотрит. Серыми глазами, не мигая. Пялится в душу, наблюдает. Оно приходит во сне и садиться на край кровати, протягивает свои руки к чужой шее. Оно гладит волосы и льнет ближе. И смотрит…смотрит…

Смотрит, как Бернатов ест. Как идет по улице. Как дышит и как ругается с кем-то по телефону. Существо выбрало себе человека и теперь не отлипает от него ни на миг. Ни на мгновение. Оно появляется в зеркале перед ним и смотрит, склонив к плечу уродскую голову. Бернатов смотрит на него в ответ.

- Отойди, – сплевывает пасту в раковину, промывает от нее рот и выпрямляется. – Мешаешь.

Существо делает шаг в сторону и продолжает смотреть серо-голубыми глазами. Бернатов умывается, вытирает лицо полотенцем и берет бритву. Он проводит рукой по подбородку, размазывая пену, несколько раз проходится лезвием, прежде чем существо тянется вперед, касаясь его горла когтями. Бережно, едва-едва. Отставной капитан хмурится и убирает бритву в сторону, позволяя твари из отражения медленно водить острым когтем по его лицу, срезая волоски. Он не морщится, когда то задевает кожу и пена на щеке краснеет. Он не морщится, когда тварь касается губ ледяными когтями.

- Закончил? – только и спрашивает он и, дождавшись пока существо кивнет, смывает с лица пену. Внимательно осматривает порез на щеке, такой маленький, почти не заметный, он иногда резался сильнее.

- У тебя талант, – улыбается капитан уголками губ и протягивает руку в стекло, хлопает тварь по мохнатому костлявому плечу. – Не думал устроиться барбером?

Он смеется собственной шутке и выходит из ванной, забрасывая полотенце на машинку. Существо какое-то время хмуро стоит в зеркале, а потом исчезает, перемещаясь вслед за человеком прямо на кухню. Оно проглядывает из воды, видится в отражении стекольных поверхностей, пока капитан кипятит старый как мир чайник. Пока заваривает какой-то черный порошок и разливает его в две кружки.

Одну он пихает по столу твари в отражении.

- Пей. Хоть на человека будешь похож.

Существо выныривает из столешницы, оставляя над ней половину головы. Смотрит внимательно на слишком спокойного человека и решается.

Мелькнувшая когтистая лапа утащила кружку в отражение, которое тут же исчезло.

Бернатов улыбается пустоте квартиры, а затем смеется. Кофе в кружке впервые за все эти годы не горчит.

Тени в углах шевелятся, дышат и перетекают под столом, потираясь о его ноги. Из соседней комнаты раздается тихое шлепанье, и на пороге возникает золотистая ящерка. Она оглядывается по сторонам и прыгает вперед, пересекая кухню и замирая подле живых теней. Секунда, и те расступились, пропуская огневушку вперед, сквозь стены, сквозь пространство, которое рассыпается зеленоватыми искрами, впуская в квартиру человека. 

Павел нагибается и подхватывает с пола ящерку. Та радостно взбегает к нему на плечи, и террианец смеется, выпутывая из волос огненный хвост. Он смотрит на капитана и улыбается.

- Давно не виделись.

- И века не прошло, – отвечает Бернатов, не отрываясь от чашки. Он внимательно наблюдает, как Павел заваривает себе чай, как садиться напротив, и огневушка сбегает по его руке на стол, но так и замирает, не решаясь приблизится к капитану. Правильно делает.

- Андрей заходил.

- Опять?

- Опять.

Павел морщится и отставляет чай, разглаживая волосы пальцами.

- Мешал? – спрашивает он вполголоса, и Бернатов мотает головой.

- Угостил его кофе.

- Прогресс, – мрачно хмыкает террианец. – Катар сказал, эффект еще неделю продержится. Ты его выгони, если достанет. Можешь даже побить.

Бернатов не сдерживается и фыркает. А потом смеется.

- Он твой брат! Не жестоко?

Павел кривится.

- Брат то брат, но без мозгов. Вот кто просил его влезать во все эти магические исследования? Вот теперь и рыскает по межпространству беспамятным чертом, пол отряда перепугал! А мне что делать? Он как-то раз перед Магаси из зеркала выпрыгнул ночью! Ну так она ему и прописала. Хорошо хоть спросонья не додумалась ножом пырнуть или еще чем острым. Знаешь сколько у нас опасных предметов в ванной стоит?

Бернатов, не сдерживаясь, хохочет, Павел тоже улыбается и сюрпает чаем.

- Знать не хочу, – капитан отхлебывает кофе и все же гладит огневушку, когда-то успевшую подобраться к его руке. Один раз можно. – Значит еще неделя?

- Неделя, – обреченно вздыхает террианец, укладывая голову на руки и краем глаза наблюдая за лохматой макушкой, выглядывающей из отражения за чужой спиной. – Как вернется уши надеру. Клянусь.

Бернатов улыбается, но прячет выражение в чашке с кофе. Он тоже надерет. Но сперва вдоволь насладиться представлением.

Надо же, какая нелепица!