Он умер.

Нет, все люди когда-нибудь умрут, но что б вот так, вот с ним…

Он умер. И это…эм, ужасало, пугало, удивляло? Какое-нибудь смачное яркое слово-определитель глагольного действия было бы тут весьма-весьма кстати. Как и красочный семантический джокер, потому что ну…

Да вашу ж за ногу твою налево! Он умер! Павел бы наверняка сказал сочувственно ехидно что-то вроде «как вы докатились до жизни такой? Капитан?», и Бернатову нечего было бы тому ответить. Потому что, ну, и правда, как он докатился до жизни такой?

Светило солнце. Да, его рассказ начинался бы именно так банально. Светило солнце. Птички пели. Выла сирена. Плыли над базой низкие черные облака. Носились туда-сюда люди, вооруженные до зубов, хлестала и била магия, а Бернатов во всем этом ужасе стоял и смотрел на божество перед собой. Рядом, чуть позади за левым плечом подпалил самокрутку Висалитар, за правым – Андрей закатывал рукава, являя миру вырезанные вдоль вен кровавые символы. За спиной строился, готовый к обороне, отряд.

День начинался как обычно. Ничего нового. Они же каждый день пытаются убить бога и не помереть в процессе. Каждый божий день в течении сколько? Недели? Месяца? Года? Бернатов, честно, не помнил точно. Да и не важно. Этот день ничем не отличался. Светило солнце. Птички пели. Их база полыхала, опять, Бернатов стрелял в бога, Висалитар командовал войсками, насколько их сборище вообще можно назвать войском, Андрей колдовал, как и некоторые другие, то возводил барьеры, то разрушал чужие. А бог, ну, это бог, он стрелял в них лазерами и лучами солнечной энергии, он поднимал в воздух броневики и швырялся ими, плавил здания и убивал людей. Ничего нового, ничего непредвиденного, за одним большим таким исключением.

Светило солнце. Птички пели. Бернатов смотрел, как поднимают и уносят его труп. О да, день точно начался как обычно.

- Как ты так умудрился, капитан?

Бернатов повернулся, глядя на такого же призрака рядом. Ну как призрака, Павел предпочитал называть себя чуть более вычурно – отголоском истории. Что ж, вот и собрались два таких отголоска.

- Тебе в деталях или в подробностях? – хмуро выплюнул он, следуя по воздуху за собственным трупом. Павел лишь рассмеялся и пристроился рядом, внимательно наблюдая как тело Бернатова с дыркой в груди запаковывают в черный мешок.

- Да уж, - пролепетал он, улыбаясь как чеширский кот из террианского фольклора, о да, Андрей Бернатову все уши прожужжал этой детской сказкой, по наказу брата, не иначе, что б этих террианцев, хотя, стоит признать, без них жизнь капитана была бы в разы скучнее. – Мне определенно нужны и подробности, и детали.

Павел посмотрел на Бернатова и в наглую ткнул своей призрачной рукой в чужую продырявленную грудь. 

- Очень много подробностей, - протянул он, погружая руку все глубже и глубже, пока не нащупал что-то внутри дыры и не дернул это на себя. В его ладони оказались зажаты голубоватые цветы-психисы. Павел растер их между пальцами и сдунул получившееся крошево в сторону Бернатова.

- Расскажешь?

Капитан удрученно махнул рукой.

- Да что тут рассказывать, – он привалился к столу, на котором лежал, и вздохнул. – Явился бог, принялся палить лазерами из глаз, мы палили в ответ, у него получалось лучше, и вот я здесь.

- То есть, - Павел хмыкнул, и Бернатову нисколько не понравилась мелькнувшая в его взгляде насмешка. – Тебя реально просто прожгли насквозь? Даже без всяких геройских «бегите, я его задержу!» и «ты не посмеешь тронуть моих людей!» или «только через мой труп!»?

Бернатов вздохнул, успокаивая желание в очередной раз съездить по чужой нагло ухмыляющейся морде.

- Давай без этого твоего. Возвращай.

Павел покачал головой.

- Ну не, ты лишаешь меня самого кайфа, капитан. Должен же я как внереальностная сущность получить свою долю эндорфинов? А ты, - он ткнул Бернатова в мертвую грудь. – Пока что мое единственное развлечение. К слову,

Павел отошел от стола, пропуская к нему Висалитара и Дихалибара, уже натягивающего перчатки для вскрытия.

- Не останешься на похороны?

Бернатов махнул рукой. 

- Что я там не видел?

- Ну, - Павел провел рукой по волосам трупа. – От дыры в груди ты умираешь впервые. Кажется, в прошлый раз это был яд?

- Нет, в прошлый раз меня убила Карина. Ножом. Яд был в позапрошлый.

- Ох.

Павел притворно сокрушаясь покачал головой и подошел вплотную к Бернатову, заглядывая тому в глаза.

- Ну хорошо, - он улыбнулся, запуская руку под чужие ребра. – До встречи, капитан.

- Ага, - Бернатов зажмурился, сосредотачиваясь на ощущении бегущей по рукам силы и царапающих легкие коготках льда. – До встречи.

Пробормотал он, глядя прямо на бога перед собой. Рядом слева поджигал самокрутку Висалитар, справа Андрей закатывал рукава, позади собирались к бою его люди. Бог смотрел на него, а он на бога. Пели птички. Плыли по небу облака пепла и гари. Выла сирена.

День начинался как обычно. Потому что он умер. А это совершенно обычно.