Софи не помнила, сколько просидела так, у стены в пустом школьном коридоре, смотря в пространство пустым взглядом. Мысли в её голове текли медленно, лениво, словно не по своей воле.

«Меня не помнят? О моём существовании забыли все, кроме Моники? Это так странно… Есть ли мне теперь смысл возвращаться домой? Хотя нет, родители вспомнят меня, как только увидят. Но ведь это же бред. Или не бред? А, может, я вообще сплю, и сегодняшнего дня не было? А, может, не было и перехода в эту школу, где, оказывается, обитают ведьмы? Ведь кто поручится, что Моника единственная?»

Она тяжело вздохнула и подняла руку, чтобы ущипнуть себя за другую. Движения давались трудно. Она словно двигалась в воде. Что-то сковывало её движения. Возможно, тело просто затекло в одном положении, а возможно, дело было в чём-то другом.

Боль от щипка Софи почувствовала. Сомнений быть не могло. Это реальность.

«А что если она меня попросту обманула? Ну, такой психологический ход или что-то вроде того. Но тогда… что это за странная волна энергии шла от её руки? Все это очень и очень странно и я не могу подобрать рационального объяснения происходящему».

В этом все люди. Они подсознательно блокируют для себя всё «ненормальное», стараются придумать рациональное объяснение всему, не желая признавать, что у некоторых явлений нет общепринятого рационального объяснения. Они просто случаются и всё. Но перебороть в себе желание объяснить всё, что только можно, очень трудно. Первым делом, нужна вера, ведь если нет веры, задуманное обречено заранее.

Девушка с трудом поднялась, огляделась и только потом начала вспоминать, что собиралась на вокал.

«Хотя теперь, если я не появлюсь, никто даже не заметит моего отсутствия».

Софи горестно вздохнула, но внезапно её охватило безудержное желание разыскать кого-нибудь как можно быстрее.

«Нужно проверить, действительно ли Моника ведьма и сумела заколдовать меня?»

Девушка широкими шагами двинулась по коридору. У неё не было определённого пункта назначения. Главной её целью было повстречать кого-нибудь. Первым, кто ей встретился, был Марк, который, похоже, направлялся домой. Заметив Софи, он тут же быстро пошёл в её сторону.

 – Где ты была? Занятие по вокалу уже закончилось. Ох, я уж было подумал, что ты ушла домой. – Марк облегчённо выдохнул и предложил Софи уйти из школы вместе.

Девушка несколько секунд внимательно смотрела на юношу, пытаясь уловить какие-то признаки сверхъестественного вмешательства, но всё было как будто в порядке и примерно на полпути домой Софи окончательно успокоилась и выкинула из головы странное происшествие.

Только подходя к дому, до которого её довел Марк, Софи неожиданно пришла в голову мысль о том, почему родители не позвонили ей, и никто не приехал забрать её из школы. Тут же, словно почуяв сомнения, в голове всплыл эпизод с Моникой, которая не уставала повторять, что о Софи теперь никто не вспомнит, пока не увидит лица. Сглотнув, она быстро и как-то сумбурно попрощалась с Марком и побежала домой. Когда она позвонила, открыли ей не сразу.

 – Кто там? – послышалось из-за двери через пару минут, когда Софи уже отчаялась застать кого-нибудь дома и собиралась искать собственные ключи.

 – Это я, Софи, – ответила девушка.

К её величайшему удивлению за дверью хмыкнули и спросили:

 – Какая Софи?

Девушка была настолько ошарашена, что еле устояла на ногах.

 – Мама, я твоя дочь, Софи, – произнесла она подрагивающим голосом.

За дверью подозрительно хмыкнули.

 – У меня нет дочери, юная леди. И времени на ваши глупые шутки.

Софи почувствовала, что дрожит.

 – Мама, посмотри в глазок! – неожиданно крикнула она, надеясь, что женщина ещё не отошла от двери.

Ей не ответили, но через пару секунд дверь открылась и её встретила обрадованная и встревоженная мать.

 – Ох, дорогая, ты сегодня поздновато. Что-то случилось в школе?

 – Да, я… ходила в кружок, – машинально ответила Софи, опуская сумку на тумбочку и разуваясь.

 – В кружок? – тут же заинтересовалась женщина. – Ну-ка расскажи поподробнее, милая.

Софи ответила, что расскажет обо всём позже, а сейчас ей нужно делать уроки. Ей просто необходимо было побыть одной и подумать.

Бывает, что мы не хотим осознавать и принимать чего-то. Тогда мы пользуемся распространённым приемом – самообманом. Мы убеждаем себя в том, что нам хотелось бы, всеми силами выдаём желаемое за действительное, до последнего отрицая реальность. Но реальность – штука жестокая. Отрицай её, как можешь и сколько можешь, но рано или поздно она ударит тебя обухом по голове так, что придётся прекратить обманываться и посмотреть на вещи трезво. Для Софи этим обухом стал неожиданный разговор с матерью, от которой её отделяла входная дверь. Её мать была никудышной актрисой, и подобным образом вести себя было абсолютно не в её духе. Так что Софи с прискорбием пришлось признать, что, похоже, её действительно заколдовали.

Чтобы получить порцию ужина Софи пришлось выйти из своей комнаты и показаться на глаза матери. Та удивилась, что не приготовила для неё порцию, и остаток вечера девушка старалась всегда быть на виду.

Софи была единственным ребенком в семье, но вопреки стереотипам, эгоизма в ней не было ни капли. Она скорее была альтруисткой, готовой пожертвовать своей жизнью для других, если это требовалось. Хотя, конечно, умирать в таком юном возрасте бесцельно ей не хотелось.

Софи совершенно не могла ничего делать. Уроки ей не давались в этот вечер, фильмы, музыка, книги – ничего не могло отвлечь её от одолевающих грустных мыслей. Она действительно стала жертвой магии, и теперь не имела ни малейшего представления, как выпутаться из этого.

«Мне нужна помощь, – решила она, после долгих попыток придумать выход из сложившейся ситуации. – Помощь кого-то, кто тоже имеет отношение к магии или хотя бы разбирается в ней».

Внезапно в голове всплыл её разговор с Джулей, где она рассказывала о пяти самых популярных учениках школы. И среди них была старшая сестра Моники.

«Возможно, на неё тоже проклятье не распространилось, и она помнит меня... хотя бы немного. Нужно попробовать разыскать её и поговорить».

Девушка попробовала ещё некоторое время уделить домашней работе, но, в конце концов, подумала, что если она не появится в классе, о ней всё равно никто не вспомнит, и оставила это занятие. Перед ней теперь стояла определённая цель – разыскать Вильгельмину Уинтроп-Скотт и попросить о помощи. Никто, конечно, этой помощи ей не гарантировал, но попытаться всё равно не помешало бы.

«Ведь если смогла заколдовать, значит, можно и расколдовать. Ведь так? – мысленно пыталась успокоить себя Софи».

Как известно, позитивные мысли – залог успеха, вот и Софи изо всех сил старалась мыслить позитивно.

На следующее утро девушка поняла, что проспала. Родители не разбудили её, потому что вновь считали, что у них нет дочери. Завтрака и денег она тоже не обнаружила.

«Хорошо хотя бы у меня личные ключи от дома, которые никто не отнимет, – подумалось девушке».

Она, убедив себя, что никто всё равно не хватится, сделала себе хлопья и с наслаждением позавтракала. Грустных мыслей как не бывало. Погода была хорошая. Сейчас была только-только середина сентября, и Софи решила, что ничего не случится, если она прогуляется до школы пешком.

В здании девушка оказалась уже во время большой перемены и обеда. Там она, коротко здороваясь с теми, кто вчера был свидетелем её «концерта» или уже был наслышан об этом, принялась искать Вильгельмину Уинтроп-Скотт. Но так как в лицо она её не знала, пришлось спросить.

Разумеется, Вильгельмину знали все, поэтому Софи довольно быстро удалось узнать, где она. Мина только недавно пообедала и теперь рисовала в одном из коридоров, сидя на подоконнике. В этой школе в каждом коридоре можно было найти скамейку, но Вильгельмина это игнорировала, предпочитая широкие подоконники. Когда девушка повернула в нужный коридор, то увидела, что кроме Вильгельмины там никого нет. Софи показалось, что уже видела эту девушку, в её чертах было что-то знакомое ей, но до этого момента напрямую они не пересекались. Вильгельмина была красива той холодной красотой, которая заставляла восхищённо замирать сердце. Длинные светлые вьющиеся волосы, свободно лежащие на плечах, яркие серые глаза, идеальная кожа – её красота казалась более возвышенной, холодной, чем красота её младшей сестры и уж тем более красота самой Софи.

Софи смущённо подошла к девушке, которая была занята рисунком. Подойдя ближе, она бросила на него взгляд и на секунду застыла: Вильгельмина рисовала девушку невероятно похожую на Софи. Бассет не знала, как на подобное реагировать, но решила, что в любом случае нужно начать разговор.

 – Привет. Ты же Вильгельмина, верно? – Девушка подняла склонённую голову и посмотрела на Софи. В этих больших серых глазах, казалось, были такие невероятные знания и мудрость, что Софи усомнилась, действительно ли Мине семнадцать.

«А, может, она прожила уже тысячу лет? Просто стареет медленнее или вообще не стареет… – невольно пришло ей в голову, но она тут же отбросила эту мысль. – Я не о том думаю! Мне нужно спросить у неё о проклятии».

 – Да, – ответила девушка и внимательно всмотрелась в лицо Софи. – А ты Софи Бассет, верно?

Софи кивнула. Вильгельмина вздохнула и с задумчивым видом склонила голову набок.

 – Так что ты от меня хотела? Я вижу, что тебя что-то волнует. Говори.

И Софи, глубоко вздохнув с закрытыми глазами, как перед последним рывком, выложила всё как на духу. Мина слушала, не перебивая.

 – Ну, да. Подобное вполне в духе моей сестрицы, – произнесла она, когда Софи выдохлась, и улыбнулась краешками губ. – Правда, никто ещё настолько сильно её не злил, чтобы она использовала именно это. – Софи удивлённо моргнула.

«Так значит, я не первая, кто подвергался её магии? Значит всё это – точно правда и не плод воображения?»

 – Я знаю это проклятие и примерно представляю, как снять его, – задумчиво продолжила девушка, потерев подбородок. – Чтобы всё стало, как было, кто-то должен вспомнить о тебе по собственной воле. Вспомнить, когда тебя нет. Но это сложно. – Она покачала головой. – И, к примеру, твоя фотография здесь вряд ли сработает. Тебя вспомнят, но только потому, что увидят лицо.

Софи удручённо вздохнула.

«Как же всё оказывается непросто. И как, скажите на милость, кто-то может вспомнить обо мне? А?»

 – Я всегда была против таких выходок сестры, но я не могу следить за ней двадцать четыре часа, чтобы не давать пускать магию в ход. Так что я постараюсь тебе помочь и сделать так, чтобы родные и Марк вспомнили тебя. – Увидев немного расширившиеся глаза девушки, Мина усмехнулась. – Я вижу отчаяние и страх в твоих глазах. Еще бы, ты ведь наверняка раньше ни с чем таким не сталкивалась.

Софи робко улыбнулась, но ничего не сказала. Где-то в груди затеплилась надежда, что, возможно, все ещё станет хорошо.

Прошёл день. За ним ещё один. Софи начала потихоньку свыкаться со своим положением. В конце концов, привыкнуть можно ко всему, вот только к хорошему – гораздо быстрее. Вильгельмина встречалась с Софи каждый день после уроков с отчётом.

 – Пока ничего найти не могу в качестве альтернативы, – на четвёртый день вновь с прискорбием сообщила она. – И я стараюсь наблюдать за Марком и Моникой – это нетрудно, их в толпе не потеряешь – так вот, похоже, они действительно влюблены друг в друга. – Мина вздохнула.

Софи, борясь с подступающими слезами, опустила голову. Она всегда была очень ранимой, эмоциональной девушкой. Правда, поскольку обычно её никто не обижал, а совсем наоборот, эта эмоциональность проявлялась только в положительную сторону. А вот сейчас девушка поняла, что сдержать слезы – задача довольно трудная. Сдержать внезапно нахлынувшие эмоции, если раньше никогда этого не делал, с первого раза, конечно, не получится. Софи этого не знала, но огорчилась вдвойне из-за того, что ещё и не может сдержать своих слез.

«Так он что, всё-таки любит её? А зачем он тогда так хорошо ко мне относился? Ведь всем было видно, что я ему небезразлична – стала бы Моника из-за пустяков проклятие насылать… Хотя… Ну, неужели он совсем меня не помнит? Ну, ни капельки! Ведь чувства-то не забываются так просто, если силой стереть из памяти лицо и имя. – Она вздохнула. – Как же всё это сложно!»

Блондинка погладила Софи по голове.

 – Ну, не плачь. Монику, конечно, не заставишь тебя расколдовать, а я этого сделать не могу, потому что заколдовала она, но наверняка должен быть выход. Обычно во всех подобного типа заклинаниях есть лазейки по снятию. Я поищу ещё и обязательно что-нибудь раскопаю.

Софи только всхлипнула и дернула головой.

 – Пойду я домой, пожалуй, – утерев лицо, наконец, сказала она. – Видеть никого не хочется.

Вильгельмина только кивнула и ободряюще улыбнулась.

 – Всё ещё образуется, вот увидишь. Софи – ты отличная девушка. От тебя положительной энергией за версту веет. Ты будешь приносить людям только счастье – я тебе это обещаю.

Бассет, шмыгнув носом, неуверенно улыбнулась и, попрощавшись, зашагала к выходу из школы. Мина задумчиво посмотрела ей вслед.

 – Такие люди всегда приносят счастье другим, но нечасто им самим его перепадает, – тихо произнесла она, когда светлая шевелюра Софи скрылась за поворотом коридора.

 – Я нашла выход, – без предисловий и приветствия начала Вильгельмина, когда поймала Софи на большой перемене в понедельник.

Девушка тут же встрепенулась.

 – Правда?

Уинтроп-Скотт оглянулась по сторонам и коротко кивнула.

 – Правда. Но теперь дело, кажется, обстоит хуже.

 – Как это? – удивилась Софи, пока Мина, решительно перехватив её тоненькое запястье, вела её куда-то, очевидно, подальше от посторонних ушей.

Ведьма практически прислонила не сопротивляющуюся девушку к стене и, больно стиснув плечи, нагнулась так, чтобы их лица были на одном уровне.

 – Слушай меня очень внимательно. Я понаблюдала за Марком и Моникой и, как ни прискорбно, но он действительно выглядит безумно влюблённым в неё, а магией там и не пахнет. Это наводит меня на подозрения о том, что его чувства к тебе не настолько сильны, иначе никакое проклятье не смогло бы скрыть их. А, может быть, дело в чём-то другом, да я не могу понять этого. Лазейку, как тебе выпутаться, я всё же нашла, но это опасно. – Она выдержала паузу. – Марк ещё не говорил тебе и Монике о том, что любит. Действительно любит. Прямым текстом. – Софи кивнула, хотя её ни о чем не спрашивали. – Нужно просто дождаться, когда он признается в любви. И если он признается не тебе, ты погибнешь, а душа твоя будет вечно бродить по свету.

Девушка слушала, хотя ощущение реальности происходящего начинало потихоньку ускользать от неё. Если бы Мина не держала её, то она наверняка упала бы на пол.

«Почему всё это происходит со мной? – билась в голове назойливая мысль. – Я в чём-то провинилась? В чём причина? Я не могу спокойно жить – мне приходится бороться с проклятием ведьмы из параллели… Кажется, я схожу с ума».

Все эти мысли, как в открытой книжке, начинали отражаться на лице Софи. Вильгельмина легонько тряхнула её за плечи.

 – Эй, вернись в реальность! Не всё ещё потеряно! Даже любовные зелья, в случае чего, можно нейтрализовать настоящей любовью, слышишь?

Блондинка ошалело моргала.

«Любовные зелья? Тут еще и такое есть?»

Мина вздохнула и отвела взгляд. Она, как и многие другие, начинала потихоньку проникаться симпатией к этой девушке. Она никому из других страдавших от магии её сестры так не проникалась, как к ней.

«А ведь они похожи... – внезапно подумалось Мине, когда она смотрела в большие распахнутые серые глаза. – Даже внешне. И поют обе восхитительно. Природный талант. И влюбились в одного и того же. – Девушка вновь тяжело вздохнула и закрыла глаза. – Она не заслуживает того, что с ней происходит».

 – Я сделаю всё, что смогу, – шёпотом пообещала Вильгельмина, заглядывая в глаза Софи.

Она неуверенно улыбнулась. Мина видела, что девушка всеми силами заставляет себя надеяться на удачное разрешение этого дела, хотя на самом деле больше склоняется к обратному. Ведьма и сама, если честно, не могла предположить, чем вся эта история закончится.