Итак, давным-давно... Хотя нет, вру. Не так уж это было и давно, в общем-то. Происходило всё в двадцать первом веке, в каком именно году, не помню точно. Да и место, раз уж на то пошло, помню смутно. Что именно происходило? Старая, как мир, история, неисчисляемые количества раз переделанная, поставленная, снятая и переписанная всеми народами мира. Вы ещё не догадались, о чём речь? Конечно же, о «Золушке»! Итак, начнём!

В некотором городе, название которого мы опустим, родилась девочка. Маленькая девочка, которую назвали Анна. И все вокруг так девочку и называли и никак иначе. Ни Аннушка, ни Энн, ни Анюта и прочие вариации. Исключительно Анна. Росла эта самая Анна в обычной семье. Не королевской, конечно, но довольно обеспеченной. Её окружали любовью, заботой и вниманием, кормили, поили, одевали и продолжалось так до того как стукнуло девочке четырнадцать лет. Тогда мать Анны тяжело заболела и умерла. Горевал отец Анны по любимой жене около полугода, и однажды ни с того ни с сего огорошил любимую дочь новостью о том, что нашёл себе невесту, вскоре женится, и новая мама переедет к ним вместе со своими двумя дочерьми. Анна возражать не смела, желая отцу только счастья, и лелеяла надежды на то, что сможет подружиться с мачехой и сводными сёстрами. Надежды девушки рухнули сразу после свадьбы. Сестры, которых звали Натали и Кэтти, тут же невзлюбили Анну, хотя девушка была с ними вежлива, не грубила и пыталась подружиться. В первые же дни после переезда новой жены, которую звали Елена, с дочерьми в дом Анны и её отца, мачеха начала наводить свои порядки. Вся работа по дому, готовка, уборка, стирка и прочие поручения женщина навязала Анне. Та попыталась предложить разделить обязанности, например, между всеми детьми поровну, но Елена была непреклонна, сказав, что девочкам пока нужно обустроиться в новой школе и им будет вовсе не до этого.

Натали и Кэтти учились в какой-то простой школе на окраине, в то время как Анна с детства ходила в элитную школу для обеспеченных детей. Елена, услышав об этом, тут же забрала документы дочерей из старой школы и отдала их на рассмотрение в школу Анны. Женщина заявила директрисе, что раз уж её дочери – родственницы Анны, которая уже числится у них, то и учиться должны вместе с ней. Вскоре Натали и Кэтти были определены в один класс с Анной, где тут же задрали носы, посчитав себя элитой, собрали вокруг себя свиту и настроили большую часть учеников против Анны. У девушки же остался единственный друг, которого звали Генри, который был самым тихим и незаметным в классе. Прошло около двух лет, отец Анны попал в автокатастрофу и погиб. Тогда новые родственники, которых при жизни хоть немного держал в рамках отец, разгулялись вовсю: шестнадцатилетняя Анна выполняла все обязанности прислуги в собственном доме, Кэтти после похорон отца Анны тут же пошла в секонд-хенд и накупила самой дешёвой (по причине не слишком товарного вида) одежды и обуви.

 – Теперь ты будешь носить это, – заявила она, – а мы возьмём себе твою одежду. Нужно уметь делиться, сестрёнка.

Анна попыталась протестовать, но Елена окончательно решила все споры: вся одежда Анны перешла к сёстрам, а девушке осталась обноски.

 – Тебе ведь всё равно, в чём ходить в магазин и убирать дом. Больше ты никуда не ходишь, а в школе, к счастью, есть форма, – сказала Елена и тем самым закрыла тему. Форма в школе действительно была, от хорошей фирмы, с гербом, всё, как положено, но, по большому счёту носить её в строгом порядке требовали только на какие-то официальные школьные мероприятия.

В школе Анну стали из-за этого дразнить замарашкой, (потому что комплект формы, как ни крути, приходилось стирать, а это значило одно – одежда из секонд-хенда, которую Анна подшивала и декорировала как могла, но всё равно вторую жизнь им не подарила бы даже магия) многие, настроенные сёстрами девушки, смеялись над ней и не могли поверить, что она может быть ученицей элитной школы. Девушка, как могла, крепилась и сносила все насмешки. А подробно мой рассказ начнётся сейчас.

 – Анна! Анна!

 – Анна, чёрт тебя возьми! Мы уже давно встали! Где наш завтрак?

Худая красивая девушка высунула темноволосую голову из-под одеяла и сонно пробурчала:

 – Там, где ему и положено быть – в холодильнике!

С другого конца квартиры послышались новые крики, угрозы и голодные стенания с призывами поторопиться. Анна, а девушкой на кровати была именно она, откинула одеяло в сторону и босиком в старой пижаме, доставшейся от Натали и поэтому висевшей мешком на худой фигуре, пошлёпала в сторону кухни. Там за столом сидели мачеха и сводные сестры. И, кажется, пришло время рассказать о них подробнее. Леди Елена была невысокой со светло-каштановыми волосами до плеч, тощая, бледная, с крупноватыми передними зубами, но довольно симпатичная. Её дочери, Натали и Кэтти, были совершенными противоположностями друг другу. Кэтти была худой, смуглой и рыжей. Волосы у неё были короткие, гладкие и блестящие длиной чуть ниже лопаток. Овальное лицо с большими хорошо очерченными губами и светло-карими глазами. В целом, девица была довольно симпатичная. Натали же напротив, была толстой (без преуменьшения) с короткими каштановыми вьющимися волосами, круглым пухлым лицом и тёмно-карими глазами. Нос у девушки всегда был вздёрнут кверху, а выражение лица самое надменное и гордое, словно она всегда смотрела на отбросы. Вот с такими вот людьми и жила Анна и была вынуждена о них заботиться. Девушка, пробурчав под нос ругательства и получив подзатыльник, проходя мимо мачехи, достала из холодильника сок, из шкафа стаканы и тарелки, затем снова пошла к холодильнику, взяла с полки сыр и колбасу, дотянувшись до хлебницы, стоявшей на холодильнике, вытащила белый и чёрный хлеб, из ящика около холодильника достала нож, поставила кипятиться чайник, достала из верхнего шкафа кружку, разлила по стаканам сок и поставила их перед ждущими сёстрами, нарезала хлеб, колбасу и сыр, сделала кофе и отнесла его мачехе, сделала два бутерброда с сыром и один с колбасой и, разложив их по тарелкам, отнесла на стол. Когда сёстры и мачеха, вполголоса ругая Анну, всё же принялись за еду, девушка сделала себе чаю, бутерброд с копчёной колбасой, быстро всё съела и выпила, прибралась и отправилась мыть посуду за сестрами и мачехой, которые, придираясь на каждом шагу, поднялись из-за стола, отставив пустые тарелки, и отправились по комнатам, приводить себя в порядок. Девушка вздохнула. Примерно по такому сценарию проходило каждое её утро вот уже сколько месяцев. До конца десятого класса оставалось недолго, нужно было готовиться к экзаменам, что было довольно сложно, учитывая груз каждодневной работы (Анна ещё успевала делать домашнюю работу за своих сестёр, поэтому спала максимум часа четыре).

Пока сёстры приводили себя в порядок перед школой, Анна перемыла посуду и прибралась в кухне. До выхода оставалось десять минут. Кэтти только что освободила душ, и Анна скорее побежала в ванную комнату чтобы хотя бы почистить зубы, но… Оказавшись у цели, Анна обнаружила, что дверь заперта, а ванной журчит вода.

«Елена, – убито констатировала девушка».

Мачеха торчала в ванной как минимум час, приводя себя в порядок. Работала она директором фирмы, доставшейся ей от отца Анны, и являлась на работу не раньше полудня. Если бы не хороший, умный заместитель, то фирма обанкротилась бы под руководством Елены уже через месяц, но, к счастью, всё обошлось, дело процветало и дочери Елены получали всё самое лучшее. Анне же практически ничего не перепадало.

Сёстры были в своих комнатах, одевались и красились. Анна же вернулась в кухню, умыла лицо, ополоснула рот и пошла обратно в свою небольшую спальню одеваться. Из одежды у Анны (кроме жуткой пижамы Натали) было лёгкое серое платье до колена, которое приходилось не раз зашивать, потёртые старые-престарые джинсы, и выцветшая водолазка в горизонтальные белые и красные полосы – единственная своя вещь, которую удалось отвоевать у сестёр. Анна надела джинсы с водолазкой и белые старые носки (тоже товар из секонд-хенда), расчесала каштановые волосы почти до середины спины, завязала их в хвост, взяла сумку и отправилась на выход. К несчастью, сегодня был как раз день стирки школьной формы, на которую не далее как вчера Натали уронила пирожное в гигантской шапкой шоколадного крема. Дело было на ланче в школьной столовой, и остаток дня бедной девушке пришлось ходить с жутким пятном на блузке, потому что нормально застирать, разумеется, не было возможности. Ко всему прочему, Натали хватало наглости пенять сводной сестре, что она лишила её десерта.

Пока девушка завязывала дешёвые кроссовки, подтянулись разряженные в пух и прах сёстры. Обе в дорогих джинсах, обтягивающих майках от D&G, с тремя слоями косметики. Анна усиленно смотрела в пол и старалась не прыснуть от жуткого вида Натали, который не смогла улучшить даже дорогая одежда. Кэтти оглядела сводную сестру и фыркнула.

 – Ну, долго ты ещё будешь копаться, замухрышка? Нас уже ждут!

Каждое утро девушек до школы довозил личный водитель на белом лимузине. Натали и Кэтти первое время кривились и возмущались, т.к. Анна должна была ездить с ними, но Елена с прискорбием сообщила, что так будет лучше и так у руководства школы не возникнет лишних вопросов.

 – Вы в этой школе благодаря Анне, – тяжело вздыхая при этом каждый раз, говорила Елена, пытаясь примирить возмущённых дочерей с их нелёгкой долей.

В итоге, Анна отвоевала право ездить в школу и обратно на лимузине с сёстрами, но от насмешек её это всё равно не спасало.

 – Твоя одежда не сочетается с этой машиной. Может, тебе прогуляться пешком? – поддела Кэтти, критически оглядывая хмурую Анну. Сестры залились хохотом.

 – Благодаря вам выбор у меня не велик, – хмуро отозвалась Анна и, прежде чем у сестёр созрела возмущенная реплика, села в машину и хлопнула дверью.

 – Нахалка! – фыркнула Натали, вздёрнув нос. Кэтти понимающе кивнула и обе сели в машину.