В этот раз Женя примчался даже чуть раньше назначенного. Саше удалось отказаться от всех предложенных планов на остаток дня, потому что, как она сказала, нужно было разобраться в новой теме по химии до завтрашнего урока (тут и врать, по сути, не пришлось). На самом же деле, ей удалось сфотографировать образец Арининого почерка и сверить с почерком в дневнике, который она сфотографировала ещё утром, чтобы не таскать тетрадку в сумке. Тут было чистое везение – Арина похвасталась идеальной оценкой за тест по «Войне и миру» и Саша упросила её дать сфотографировать ответы на будущее – развёрнутых ответов там, к счастью, хватало. Так что Саша практически на крыльях влетела на переднее сиденье Жениного автомобиля. Табаков с удивлением наблюдал.
– Так, определённо что-то случилось. Выкладывай. – И в знак солидарности заглушил двигатель, приготовившись слушать.
Саша достала телефон и открыла фотографии.
– Смотри. – Она показала ему два самых свежих фото. Женя непонимающе сдвинул брови.
– Допустим. Это что, «Война и мир»? Вы уже в девятом классе её проходите, бедняги?
Девушка замотала головой.
– Да нет же! Смотри на почерк!
Женя пальцем пролистнул фото туда-сюда и пожал плечами.
– Ну, почерк как почерк.
– Одинаковый? – нажала Макарова, пытливо глядя исподлобья.
– Ну… да, – неуверенно ответил парень, не зная, какого ответа от него ждут, и всё ещё не понимая, к чему это всё.
Саша победно вскрикнула, вскинув свободный от телефона кулак.
– Ага, я так и знала! Знаешь, что это значит?
– Нет, – честно ответил Женя. – Мне недостаёт вводных данных. Пояснительную бригаду, пожалуйста.
Саша показала фото из дневника.
– Это – фото из дневника Кристины Поляковой, а это – она перелистнула на соседнее изображение, – фото Арининого теста по литературе. Почерк одинаковый!
Парень моргнул.
– Погоди-погоди, я подозреваю, к чему ты клонишь, но ведь… это же всего лишь почерк, а не отпечатки пальцев, например… У людей может быть схожий почерк так же, как и один человек может писать по-разному в зависимости хоть бы от настроения.
Саша со стоном закатила глаза.
– Ладно, а как тебе выражение «святые ибиса»?
Женя приоткрыл рот, непонимающе склонив голову набок.
– Святые… кто? Может, ибисы? Птицы же есть такие.
Девушка так решительно помотала головой, что она даже немного закружилась.
– Нет-нет, именно ибисá.
– Надо «левио-о-оса», а не «левиоса-а-а», – со смешком пробормотал Женя, но потом снова посерьёзнел: – Нет, такое выражение я слышу впервые. Наверное, это что-то авторское.
Макарова щёлкнула пальцами.
– И я так подумала, а теперь смотри! – И она показала ему Аринино сообщение. – Как тебе такое, Илон Маск?
Табаков присвистнул.
– А вот это совпадение уже объяснить сложнее.
Девушка скептически сдвинула сжатые губы в сторону.
– Потому что это наверняка никакое не совпадение. – Она прочистила горло и поёрзала на сиденье. – Так вот, я думаю, что Кристина заняла тело моей сестры и, скорее всего, Ольги и Полины тоже. Такое же может быть? Я не звучу как сумасшедшая? В конце концов, в нашем городе у кучи людей есть сверхспособности. Я вчера проснулась, паря над кроватью! Может, и обмен телами возможен?
Женя, о чём-то вспомнив, покивал.
– В нашем городе – точно возможен. Помнишь день снятия купола шесть лет назад?
Саша кивнула.
– Мне тогда было почти девять лет. Я следила за трансляцией по телевизору, но мало, что поняла из всех тогдашних речей, кроме того, что купола над городом больше нет.
Женя кивнул.
– Ну, это и было самым главным, что запомнила куча людей, не только ты. А вот я там был, в те годы в охране мэрии работал, после того дня города почти сразу уволился, к слову, и Акатов помог устроиться к твоему отцу под крыло, но это всё детали. Смотри, в тот день много чего произошло, прежде чем купол сняли. Даже смена власти два раза случилась.
Макарова покивала, вспоминая.
– Ага, это я помню уже из разговоров.
Женя улыбнулся.
– Вот! А ещё там были призраки.
Саша моргнула. Этого она не припоминала.
– А?
– Призраки тех ребят, которые раньше уже пытались освободить город от купола, да только погибли от взрыва. В общем, один из этих призраков умел телами меняться, другой будущее видел, третья могла заставить всех вокруг говорить правду, а четвёртая – менять внешность себе и другим. После того, как город всё-таки освободился от купола, эти призраки исчезли, я так слышал. Там был парень-медиум, который мог их видеть, и я слышал, как он говорил, что они ушли дальше. А способности эти должны были найти новых хозяев, получается. Рано или поздно.
Саша почувствовала, как детали начинают кликать в её голове и складываться в единый пазл. Она пощёлкала пальцами и начала рассуждать вслух, для удобства и чтобы не пересказывать потом Жене всё ещё раз.
– Это было в восемнадцатом году. Обычно способности после смерти носителя находят другого носителя. Так мне перешла способность летать от парня, который недавно разбился, пока летал пьяным. Получается, тем летом освободились четыре способности: обмен телами, обмен внешностью, способность видеть будущее и заставлять окружающих говорить правду.
Табаков, похоже, даже не дышал, чтобы не сбить её с мысли и вздрогнул, когда Саша взглянула на него и спросила:
– Что мы знаем о Кристине? Ты же тоже что-то искал на работе, в документах?
Женя признался, что искал, пусть и нашлось не так много.
– Кристина погибла летом девятнадцатого года, она тогда только первый курс закончила.
– А на Балу Дебютантов она была?
Парень хмыкнул, задумался, потом пожал плечами.
– Может, и была, да я её не помню. Там народа хватает, да и обычно все наряжены так, что узнать бывает трудно.
Саша вздохнула.
– Хорошо, по сути, это неважно, была она там или нет. Ведь сила распределяется, как попало… ну, или по какому-то принципу, о котором нам не известно. Вот почему я, например, получила способность летать? Да я же высоты боюсь до ужаса! Толку мне с этого дара? Я даже кошку с дерева не сниму – уцеплюсь за ветку от страха, и снимать уже нас двоих придётся. – Она нервно хохотнула.
Токс мог бы объяснить, что она получила способность именно из-за своего страха, потому что так было в разы веселее наблюдать за происходящим в ожидании, пока к делу подключится мэр, но, разумеется, делать этого не стал. Ещё чего! Кроме того, сейчас он наблюдал не за ними и подтолкнуть размышления в нужное русло (обратиться к помощнику мэра, чтобы он забрал Кристинину способность и, таким образом, смерти выпускниц бы прекратились) не мог. Пусть он и был способен забраться в чужую голову и смотреть чужими глазами, но был всё-таки не вездесущ, поэтому обратиться к мэру или его помощнику ни Женя, ни уж тем более Саша не подумали.
– То есть ты думаешь, что Кристина получила силу обмениваться телами и…?
– …и в какой-то момент поменялась телами со своей младшей сестрой! Возможно, прямо сразу, раз уж у неё не задалась учёба и студенческая жизнь в целом, возможно, позже.
– Это могло и стихийно произойти, если она и впрямь падала с крыши, – задумчиво проговорил Женя. – Не со зла, а ради самосохранения. В стрессовой ситуации люди порой ведут себя так, как им в обычной жизни не свойственно, потом искренне об этом жалеют.
Саша машинально кивала, пока мысль в голове разворачивалась всё дальше.
– Это действительно звучит логично, ведь вспомни, что известно о Полине потом? Десятый и одиннадцатый класс – она завоёвывает популярность, получает должность президента гимназии, параллельно спихивая с горы тогдашнюю мисс популярность – Олесю Ольховскую. Та в своё время подсуетилась, подхватила титул королевы школы, даже ободки со стразами носила, вроде короны, только недолго музыка играла. Год с небольшим она понежилась в лучах славы, а потом Полина медленно, но верно этот титул у неё и без всяких ободков забрала.
– А выпускной она не пережила потому что…?
Саша многозначительно дёрнула бровью.
– А откуда ты знаешь, что она его не пережила? Если ей досталась способность обмениваться телами, что могло ей помешать так и продолжать обмениваться телами с другими девушками, чтобы так и остаться вечной мисс популярность?
Женя с глубоким вздохом зарылся руками в волосы. Он не был уверен, что успевает за этим потоком информации.
– Погоди, но зачем ей это?
На этот вопрос девушка только фыркнула и дёрнула плечами.
– Как знать? Это нам и предстоит выяснить.
– Но сначала не мешало бы получить ещё доказательств. Почерк и авторские фразочки – это, конечно, любопытно, но не железобетонно. Вот если бы кто-то мог подтвердить её личность как опознание в морге…
В глазах девушки зажёгся идейный огонёк. Мозг разогнался и теперь работал на всю катушку.
– А это можно устроить.
Женя вытаращился на неё с нескрываемым недоумением и, на всякий случай, уточнил:
– Опознание в морге?
Макарова только отмахнулась, издав неопределённый звук. Мысль её неслась быстрее речи.
– Опознание, но не в морге. У нас в школе с недавних пор работают два Кристининых одноклассника, но можно сделать и ещё больше. Арина… пусть будет Арина, чтобы не запутаться и случайно при ней не ляпнуть, рассказывала, что школьное самоуправление, куда меня должны вот-вот принять, уже начинает потихоньку готовиться и к встрече выпускников в том числе. У них там всё как часы работает. Впереди по плану новый год, а там уже и до встречи выпускников рукой подать – это первого февраля. Когда к нему начнут готовиться как положено, я уже должна быть частью самоуправления… ну, или всё равно там с ними тусоваться, чтобы вникать, как всё работает. Вроде стажёра. Так вот, на эту встречу надо позвать Кристининых однокашников, и побольше, и потом понаблюдать, как они будут реагировать на Арину. Заметят ли что-нибудь? Школьное самоуправление на этом мероприятии будет присутствовать в любом случае. Мы же – часть организаторов, так что у меня будет возможность понаблюдать. – Она вздохнула, потому что слегка выдохлась, и с любопытством взглянула на друга. – Как тебе идея?
Женя задумчиво стучал пальцами по рулю, прикипев к ним взгладом, а потом повернулся к Саше.
– Я вот о чём думаю… Предположим, всё подтвердится. Кристина меняется телами с девушками и после убивает их, чтобы продолжать учиться в школе Бог знает, зачем. В таком случае, летом она захочет убить и тебя и вряд ли тебе удастся просто попросить её этого не делать. Она это уже не раз проворачивала, так что её наверняка устраивает такое положение вещей в достаточной мере, чтобы не прислушиваться к просьбам остановиться. А это значит, что она попытается тебя убить. А это, в свою очередь, значит, что её придётся убить, чтобы остановить. – Он облизал губы. Сглотнул, внимательно глядя на Сашу. – Ты это понимаешь? Я даже не говорю о том, что убийство – это преступление, тяжкий религиозный грех и так далее… Тебе пятнадцать. Если тебе придётся убить кого-то, это останется с тобой на всю жизнь, которая у тебя вся ещё впереди.
Саша молчала. Это было серьёзно, и о перспективе убийства она ещё не успела задуматься, воодушевлённая своими детективными успехами. Женя вздохнул и потёр лицо обеими ладонями. Он резко ссутулился и стал выглядеть очень уставшим. От былой бодрости и веселья не осталось и следа.
– Разумеется, это – крайняя мера, но, как бы ни хотелось мне тебя обнадёжить, это – очень вероятный сценарий. По такому плану, ты – следующая жертва. На выпускном она попытается поменяться с тобой телами и убить. Отравит или ещё что-нибудь придумает. Надежда на то, что тебе удастся всё решить душеспасительной беседой очень мала.
Саша сглотнула.
– А у меня есть выбор? Я же уже вписалась в это, и не потому что хотела умереть через пару лет.
Табаков тяжело исторг воздух и хлопнул себя по ногам.
– Ладно. Я предлагаю вот что: я пойду на ваш выпускной и возьму с собой табельное оружие. Надеюсь, мне удастся его пронести – я же всё-таки полицейский, а не школьный стрелок. И я буду следить за вами с Ариной, если что-то пойдёт не так, дай знать: пришли сообщение, кричи – что угодно. Я примчусь и тебе помогу. Даже убью её, если на то пошло, чтобы тебя защитить. Но это, в любом случае, рано продумывать в деталях. Сначала нужно окончательно убедиться, что перед нами, на самом деле, Кристина.
Саша встрепенулась.
– Погоди, а что если когда ты прибежишь меня спасать, я уже буду не я, а Кристина?
Парень хмыкнул.
– Тогда давай пароль придумаем, как в кино. Вопрос-ответ, например. Эх, жалко, у нас пока локальных шуток нет.
– У нас с родителями есть. Я когда маленькая была, очень любила рисовать. Я и сейчас рисую, но, в основном, от скуки. Так вот, как-то я показывала маме своё очередное художество. Она посмотрела и говорит: «Ну, тут Малевич отдыхает!», а я ей: «Малевич отдыхает, а я работаю!». Ну, и всё, с тех пор мы в семье так друг друга и подбадриваем.
Табаков засмеялся, улыбаясь во весь рот.
– Это действительно забавно. И вполне подходит как пароль.
На том и сошлись, а после, наконец, спохватились, что пора ехать по домам. Окружающие уже начали на них коситься, но это были мелочи по сравнению с тем, какие перемены нёс за собой случившийся разговор.