Пока она искала блондинистые волосы в толпе, пряча дрожащие пальцы в кулаках и сглатывая истерику, к ней успела подойти Маргарет со своими новыми подружками. Они о чём-то болтали, и Гермионе к месту удалось вставить пару крылатых фраз, пока она обводила очередного гостя взглядом, впрочем, сразу же отсеивая его кандидатуру.

Боже… если Малфой доберётся до матери и действительно всё расскажет, насколько же суровым будет лишение? Грейнджер представила хруст ломающейся палочки в руках отца, от которого едва сдержала слёзы, глубоко вздохнув. И ей казалось, что палочкой дело не обойдётся, в ней сломают то, что нельзя будет заменить простым походом в лавку.

Но Драко как назло не было. Она заметила, что он имел свойство пропадать в самый нужный момент и появляться, когда ждёшь его меньше всего. Так сказать, конфетка с подвохом — когда жуёшь, становится горько, и о сладости не может быть и речи.

Том стоял рядом, молча наблюдая за всем и не произнося ни слова, будто знал, а может быть, и видел её бледное лицо в тот момент, когда музыка закончилась, и пианист перестал перебирать пальцами по клавишам, а заодно и по нервам девушки высокими нотами.

Единственное, что сейчас понимала Гермиона, стоя здесь среди наигранных улыбок и попыток завести полезные связи, — что её скоро вырвет тем чёртовым бутербродом с мясом, который скормила ей Маргарет после танца. Буквально насильно пихнув ей его в рот. Наверное, не только Реддл видел остывшую кожу Грейнджер после той милой беседы с Малфоем.

Она даже думать не хотела, каким образом он здесь оказался, как его занесло в место, которое любимый факультет буквально презирал — маггловское. И как только она вспоминала об этом человеке, по телу проходилась дрожь.

Нет, её точно сейчас вырвет.

Первая попавшаяся на глаза дверь оказалась выходом на балкон в виде небольшой террасы с несколькими колоннами. Свежий холодный воздух ударил в лицо, заставляя вдохнуть полной грудью. Света здесь не было, но Гермионе он особо и не нужен. Наоборот сейчас темнота успокаивала тишиной и доносящимися из-за двери голосами.

Она всё держалась за ручку двери, да, пока ещё надо за что-то держаться, чтобы не упасть и не согнуться окончательно. У двери почувствовалось какое-то давление, будто кто-то хотел нагло вломиться в её пространство. Но запах корицы, следовавший за ней по пятам на этом вечере, определенно дал понять, кто был незваным гостем.

— Мисс Грейнджер, — Том встал за дверью, прекратив свои попытки зайти. — У вас что-то случилось? — он говорил в тонкую щель, откуда просачивалось тепло зала.

— С чего вы взяли? — Гермиона добавила в голос всю сталь, которая ещё в ней осталась, чтобы казаться обычной леди, незаинтересованной в знакомствах.

— После вальса, — видимо, Реддл подбирал слова, — вы будто призрака увидели.

Если бы призрак являлся главной проблемой, она бы просто закрыла глаза и уши. Но тогда там был скорее полтергейст, который нёс прямую угрозу будущему, у него было имя, светло-голубой цвет глаз, почти платиновые волосы и чёртов запах свежести, который до сих пор тёрся где-то в носовых пазухах.

— Боюсь, я просто устала, мистер Реддл, — оправдание придумано быстро и вроде звучало правдоподобно. — И я бы хотела побыть одна.

— Прошу простить, но я вынужден отказать, — он кажется сглотнул, — как джентльмен, я не могу оставить леди одну, тем более, в таком состоянии.

— С какой целью вы меня преследуете, мистер Реддл? — вопрос как импульс просто вспыхнул в голове, сразу же срываясь с губ.

Том молчал, но не уходил. Она слышала его дыхание. Может, думал, говорить правду или нет? Гермиона знала эту правду, просто ждала её подтверждения. Он решил оторвать всё вместе с мясом, да посочнее.

— Я хочу жениться на вас, мисс Грейнджер, стать достойной и надежной опорой, — так твёрдо и уверенно произнес, что девушка не сдерживаясь хохотнула. — Простите?

— Как меня зовут, мистер Реддл? — Гермиона знала, на что указать, по крайней мере, при разговоре с ним. Том снова замолчал. — Как я могу рассматривать кандидата, когда он даже не знает, как меня зовут?

— Если дело только в имени, мисс Грейнджер, то это не такая…

— Нет, мистер Реддл, дело не в имени, но это показатель восприятия меня не как партнера и равного себе, — она сделала паузу, — а как ресурс. Возможность получить более сильную власть, чем есть сейчас. Но что насчёт меня?

Разумеется, Гермиона понимала, что шанс брака по любви очень мал, и прекрасно осознавала, что выйдет замуж по расчёту. Об этом ей всё лето снова и снова повторял отец. Но в последнем варианте она не видела для себя выгоды, представляя рядом на семейном портрете Реддла. Он всего лишь племянник забытой аристократической семьи, которая вроде как потеряла всё имущество из-за одной сделки.

— О чём вы говорите? Возможно, вы не так услышали или поняли меня, — этот снисходительный уничижительный тон, которым её одаривал каждый, кто думал, что раз она женщина, хоть и является дочерью маркиза, то можно разговаривать с ней, как с умственно-отсталой. Жаль, защёлка на замок находится с обратной стороны двери. — Вы для меня такой же человек, как моя тетушка или…

— Собака, — смешок сзади у колонны.

Нет. Просто. Чёрт. Нет.

Малфой возник неожиданно. Опять. Снова застал врасплох, боже, она скоро будет шарахаться от всего, что не сможет разглядеть, ибо всегда будет вероятность, что он стоит и наблюдает, что он рядом.

Лица видно не было, лишь платиновые волосы в свете луны. И почему балкон на втором этаже решили не освещать? Гермиона была уверена, что Драко улыбался, она просто это знала; той ядовитой ухмылкой, которую он дарил ей при каждой встрече. Почти как Санта, чёрт.

Грейнджер поджала губы, думая, как выбраться из этой ситуации, чтобы не навредить ни себе, ни обратить внимание матери и гостей. Малфой сделал всё сам, он быстрым шагом приблизился, нависая над ней. Он сделал всего три шага, а она считала…

…считала приближающуюся смерть.

Табак облизал нос чем-то ягодным.

— Дай пройти, Грейнджер, — сталь в голосе заставила выпрямиться и дёрнуться влево просто на автомате.

Драко дёрнул ручку на себя и встретился взглядом с Реддлом. Она даже забыла, что кто-то там был. Гермиона невольно отметила: Малфой выше Тома на сантиметров пять.

— Вы? — начал Реддл, но Драко просто прошёл мимо него, словно рядом никого не было. Словно все, кто рядом — пустое место.

Это начинало походить на догонялки, и наверное, сейчас водит Грейнджер.

***

Малфой стоял с отцом уже где-то полчаса в компании изредка посмеивающихся незнакомых людей. И все они были магглами. Ювелирная лавка отца летом начала расширяться и приносить большой доход даже от людей без магии. Люциус почему-то решил, что будет хорошим подспорьем взять сына с собой сегодня, говоря, что тот ему очень пригодится. Пользы от подобного сотрудничества Драко не видел, разве что смысл в деньгах, если всё материальное у них уже есть. Может, он ставил на власть?

Когда речь заходила о чём-то, что Драко не хотел бы слышать, он уводил взгляд куда-то в сторону, осматривая окружение. Большая люстра посередине была увешана хрусталём и отблескивала бликами отражённого света на гостей; цветы везде, куда ни глянь, от запаха которых уже начинало тошнить. Слишком приторно для него. Все тряпки в виде штор, развешенные по залу, были кремового цвета, и будь тут Блейз, обязательно спросил бы, почему не достирали.

От вымышленной шутки друга Малфой хмыкнул, как вдруг боковое зрение уловило нечто ярко-красное, и сердце сделало кульбит. Всего один. Одного было достаточно.

Мать её Грейнджер в чёртовом красном платье с декольте рассекала по залу на каблуках. Та замухрышка-зубрила, которая пару дней назад со слезами на глазах и красным лицом оправдывалась в туалете за найденное кольцо. Прямая осанка, блядские девяносто градусов, как заказывали. Будто не она вовсе. Он даже сначала подумал, что померещилось, или в шампанское что-то подмешали для большего веселья. Все это звучало в любом случае правдоподобнее.

Но не-е-ет. Это Грейнджер, он уверен.

Малфой отпросился у отца размять ноги, Люциус как раз начал рассказывать очередную выдуманную хрень, почему Нарцисса снова не пришла. А Драко не хотел выслушивать очередные вздохи и травить себя летними воспоминаниями, сейчас были дела поважнее. Вальс со сменой партнера. То, что нужно, чтобы немного отвлечься, в том числе от предстоящей встречи, о которой отец прозрачно намекнул перед тем, как они переступили порог этого дома.

Она вышла с каким-то парнем за ручку, который увлечённо о чём-то болтал. Драко никогда не было дела до маггловских аристократов, но позже он расспросит Люциуса о том, как она вообще попала сюда. В любом случае, её долг рос перед ним, как волшебные бобы, раз никто в Хогварсте так и не узнал, вплоть до последнего курса, о её происхождении, если оно, конечно, вообще есть.

Когда они встретились взглядами, ему понравилось, как она ошарашенно посмотрела на него, не так как в туалете, но ещё более… испуганно? Возможно, Драко показалось, но он слышал стук её зубов. И всё оставшееся время танца Грейнджер пялилась на его рубашку или галстук, видимо, найдя это занятие чрезвычайно интересным. Или же она всего лишь старалась не поднимать на него глаза, а при удобном случае вырвать руку и уйти. Но Драко держал её крепко, не давая надежды на скорое избавление от объятий танца.

При очередном повороте запах навязчивого жасмина засел у него в носу, а через перчатки начало медленно просачиваться тепло её рук. Даже при разговоре она старалась убежать и как можно быстрее прекратить, наплевав на половину этикета. Но больше раздражало Драко, удивительно, не поведение Грейнджер, а то, с каким взглядом таранил их парень, сопровождавший её на вальс. Так обычно смотрели дети, когда у них отбирали побрякушку, которую давно просили у родителей.

А Малфою очень нравилось отбирать такие «побрякушки».

Ему захотелось посмотреть, насколько далеко всё зайдёт, и он ещё ближе подтянул к себе девушку, смиряясь с мыслью, что после вальса и сам будет источать запах тошнотворных цветов. Драко наклоняется к ней и шепчет, пристально наблюдая за реакцией; да, всё, как он и хотел. Тот парень почти что бросил новую партнершу и едва не бросился к ним, чтобы разорвать их танец, но вовремя берёт себя в руки и продолжает. Зато на щеках Грейнджер после услышанного проступил яркий румянец.

Салазар, да на этих балах, оказывается, может быть весело!

Отец позвал его жестом сразу же, как закончился вальс, поэтому пришлось быстро оставить партнершу, но Драко с радостью бы подразнил Грейнджер ещё немного.

Люциус хлопнул сына по спине, нервно кивая в довесок. Они поднялись на третий этаж дома, где обстановка была абсолютно противоположной несколькими метрами ниже. Напряжённая атмосфера ложилась на плечи тяжелым камнем, заставляя слегка сгорбиться под её давлением. Дорогу им преградил местный дворецкий, который встречал гостей ранее.

— Прошу, следуйте за мной, уважаемые гости. Вас уже ждут, — поклонился мужчина, а отец громко сглотнул, поправив воротник белой рубашки.

Малфою начинало всё больше не нравиться происходящее. Когда Люциус так нервничал, всегда происходило что-нибудь плохое. И да, чёрт возьми, он оказался прав. Когда их провели в большой зал, Драко увидел причину беспокойства отца.

Пазл сложился, мать вашу.

Длинный деревянный стол из красного дерева разделял помещение, где в его конце сидел Тёмный повелитель, сверкая глазами цвета платья Грейнджер. Малфой дёрнулся вслед за отцом, кланяясь ему как можно ниже, а сам дышал через рот, чтобы утихомирить волнение и не дай бог сделать что-то не так.

Послышался довольный смешок напротив, отразившийся эхом по почти пустому залу, вибрацией застревая в мозге. Вот только никто не смел поднять голову, пока не разрешат; им нужно достаточно потешить эго психопата, дорвавшегося до власти. Нет, Драко никогда не хотел ввязываться во что-то подобное, в нечто липкое, что не смоешь мылом с ромашками. Его заставил отец, точнее, просто не оставил выбора.

— Поднимите головы, я достаточно насмотрелся на ваши выбритые затылки, — таким голосом обычно заманивали детей в Косом переулке. — Присаживайтесь, — чтобы потом сожрать живьем, не оставив даже косточек.

Тёмный отстукивал пальцами по столу какой-то ритм, смотря куда-то в сторону, и никто не смел прервать его размышлений. Боялись. Как рассказывал отец, есть вещи пострашнее смерти, вот только сейчас что-то «пострашнее смерти» сидело с ними за одним столом.

Вспотевшие ладони он незаметно вытер о штаны, растирая надвигающуюся панику, ведь теперь лицо, имевшее больше сходств со змеиной мордой, смотрело на них.

Его голос был схож с шипением гадюки и звучанием прокуренного мужика лет семидесяти, — такой же отвратительный. Волан-де-Морт решил рассказать байку о роде рубинов, которую Малфой периодически слышал на чёрном рынке, когда отдавал кольца и сережки заказчику, впрочем, считая это полным бредом. Вот только Люциус кивал ему почти на каждое слово. Тёмный медленно встал, босиком прошелся напротив, зайдя им за спины, и Драко оставалось лишь отсчитывать приближающиеся шлепки шагов, пока монстр всё так же не переставал восхищаться умением камней исполнять желания.

Один. Два. Три. Тишина окутала комнату, будто густой туман, что заполз в каждый угол. Кошмар, которым пугают детей перед сном, если они сейчас же не лягут спать, стоял у него за спиной. Хлопал по плечу Драко, пока его сердце билось в такт, словно тоже стремилось стать послушным.

Единственное, чего Малфой хотел, это поскорее свалить отсюда, так как находиться между отцом и Тёмным хотелось всё меньше, точнее, не хотелось вовсе. Особенно, когда монстр буквально дышал им в затылок, обдавая ледяным дыханием. Наверное, так дышала смерть. Он поёжился, когда на плечо вернулась непривычно холодная рука, а над ухом, он готов поклясться, раздалось шипение, распуская по телу мурашки, словно леденящее прикосновение инея.

— Драко, мальчик мой, ты должен мне помочь, — Волан-де-Морт поднёс к глазам Драко серебряное кольцо с тёмно-бордовым камнем. Гранат был настолько матовым, что парень не сразу распознал группу камня; тот выглядел так, словно был сделан из пластилина. Малфой вытянул ладони вверх, склоняя голову, чтобы снова почувствовать холод на коже куда приятнее, чем ранее, но уже от металла. — По информации из надёжного источника наследник рода находится в Хогвартсе. Кольцо поможет тебе найти созидателя. Ты поймёшь это по реакции камня, — Тёмный повелитель сел обратно, многообещающе добавив: — И учти, я очень нетерпелив.

— Да, господин, — прохрипел Малфой в ответ, ещё раз склонившись.

Его потряхивало, когда он спускался обратно, изо всех сил делая вид, будто ничего не случилось. Ему срочно нужно было закурить, чтобы растворить пережитое вместе с дымом в ночном воздухе, ибо ходить со спокойной рожей, как отец, по залу и танцевать, — это невыполнимая задача.

Первая встреча с монстром прошла куда лучше, чем Малфой рассчитывал. Ходили слухи, точнее, истории переживших, что многие не доживают и до одной. А здесь уже предстоит как минимум вторая. А Драко сорвал куш!

Не освещенный балкон самое то, чтобы тщательно перемолоть у себя в голове предстоящее. Одна лишь мысль о том, что наследником рода созидателей окажется кто-то из друзей, бросало тело в дрожь. Парень потянулся в карман пиджака за пачкой сигарет и рывком выдернул руку, когда пальцы коснулись холодного металла. Он совсем забыл, что на стрессе, не думая, машинально бросил кольцо в первое попавшееся место.

Следом внезапно увязался отец, но Малфой увидел его только, когда раздался хлопок двери за спиной.

Планы покурить временно, блять, отменяются.

— Молодец, сын мой! — Люциус с гордостью опустил руку на его плечо, где пять минут назад касались холодные, почти окоченевшие пальцы, до сих пор фантомно чувствовавшиеся там. Драко показалось, что он эдакая кроличья лапка, которую хочется всем подержать на удачу. И вроде как первой начала Грейнджер. — Я знал, что ты не подведёшь.

— А что, если это окажется какой-нибудь ребенок? Первокурсник… — Малфой смотрел на вылизанные чёрные отцовские ботинки и почувствовал, как тяжесть с плеча резко испарилась. — Они же дети. А если это Блейз или Панси?!

— Возможно, — отец выдохнул, выпуская облачко пара изо рта, — но это благая миссия, и пожертвовать одним лучше, чем если сам Повелитель явится в школу, найдёт наследника лично и тебя заодно, — будничным тоном рассуждал Люциус и, может быть, ему действительно было жаль потенциального жертвенного ягнёнка. — Для лучшего будущего мы должны пожертвовать одним вместо…

— Вместо кого, отец?! — кровь вскипела за секунду. Его начинало трясти. Драко дали роль палача, а в руки сунули топор, ожидая от него хладнокровия и покорности. — Нас?! — он прекрасно знал, что делали раньше с отказывающимися исполнять приговор, но даже оторванные конечности не пугали его больше, чем приговорить друга к смерти.

— Если ты откажешься или не выполнишь задание, тебе просто найдут замену, — отец повернулся к выходу. — Думаю, нет нужды объяснять, что тогда сделают с нами.

Люциус оставил его в ночной тишине давиться собственными эмоциями и сигаретным дымом. Малфой оперся о колонну, собирая всю информацию воедино и бездумно вертя в пальцах кольцо. Огранка камня просто отвратительная, видно, что делали наспех, не стараясь.

Драко даже не знал, что злило его больше: сброшенная с отца ответственность за то, что он втянул его во весь этот пиздец, не оставив даже часа на подумать, или нагло вломившаяся в его пространство Грейнджер, которая также не давала возможности сосредоточиться. Она будто псина преследовала его по пятам, каждый раз находя по запаху.

Но в любом случае так просто сдаваться Малфой не собирался.

***

Тома она оставила одного, наедине со своими вопросами. Блондин, танцевавший с ней вторую часть вальса, не понравился ему с самого начала. А когда тот вышел с балкона вместе с Грейнджер, то… выглядел просто жалко на его фоне.

Девушка даже не попрощалась с ним, и Реддл лишь успел спросить её имя и на короткое: «Гермиона», брошенное Грейнджер за спину, Том не произнес ни слова. Просто не видел смысла открывать рот, если всё равно никто не услышит. Он не понимал, что сделал не так, смотря в расправленную спину Гермионы. Сказал то, что хотела бы услышать любая незамужняя женщина здесь. Грейнджер должна была обратить на него внимание и в итоге не замечать никого, кроме Реддла.

Том молчал, в размышлениях прогуливаясь по залу и осматривая уже наскучивший светлый интерьер. Семейный дворецкий шагал к нему навстречу, наверное, Мираэль искала. Как раз рядом стоял столик с несколькими оставшимися бокалами шампанского. Тому надо бы успеть притупить сознание для предстоящих ночных разговоров с тёткой, ибо он еще не отошёл от прошлых. На коже всё ещё ощущалась липкость ее прикосновений и запах корицы.

— Прошу за мной, — к нему подошел седоватый мужчина с идеальной осанкой в полностью чёрном костюме. — Вас ищет…

— Да-да, знаю, — отмахнулся Реддл, допивая один бокал и потянувшись сразу ко второму, чтобы взять с собой. Пока что Гермиона — его единственный счастливый билет в светлое будущее, и он должен сделать всё возможное, чтобы она досталась ему. — Константин, сможешь достать мне список лучших цветочных в Лондоне?

Раз она учится в Хогвартсе, то он просто отправит пару букетов в школу с большим письмом каких-нибудь извинений. Тому показалось это просто отличной идеей, девушкам же нравятся цветы, а хорошо просить прощение он умеет с детства.

— Могу я узнать, с какой целью? — Константин шел следом. — Если это предназначается какой-то девушке со статусом, то, возможно, вы знаете её предпочтения?

Реддл остановился. А ведь точно, надо еще считаться с «предпочтениями». По крайней мере, пока что. Как же его раздражала вся эта прелюдия с цветами, конфетами и прочей дрянью, которая не имела ничего общего с планами. Было ощущение, что он попусту тратит драгоценное время.

— Сколько времени требуется, чтобы доставить цветы в Хогвартс? — Том помассировал затылок свободной рукой, сделав глоток приевшегося шампанского; вполне возможно, что ему понадобится сегодня что-нибудь покрепче.

— Два дня, господин, — выдохнул дворецкий и сразу же добавил: — Но мне кажется, что мисс Грейнджер не хотела бы внимания к своей персоне в школе. Маркиз Грейнджер очень недолюбливает магию, и в целом всё, что с ней связано, так что…

— Хочешь сказать, что там никто не знает, кем она является? — поднял бровь Том, и на кивок Константина рассмеялся. Как же иронично получалось, когда одни гоняются за статусом и властью, а другие, имея всё, пытаются скрыться. — Я понял, но откуда ты это знаешь?

— Моя племянница работает в их доме служанкой, — сразу отчеканил дворецкий.

— Интересно… — задумался Реддл и сделал последний глоток, оставляя пустой бокал на чьём-то столике.

***

Гермиона вернулась рано по установленным родителями меркам, но она просто не смогла бы там находится ещё чуть дольше. Экипаж довез её быстро, минут за двадцать пять. Бет уже перевезла все вещи из гостиницы в дом, и сейчас её комната напоминала куда больше свалку одежды.

— О боже, госпожа, я… — служанка опешила, поднеся руки ко рту. — Я хотела всё прибрать, но когда вернулась, старшая горничная велела мне помочь ей на первом этаже.

— Успокойся, — выдохнула Грейнджер, вытягивая шпильку из волос, которая больше всех стягивала волосы, и наконец-то почувствовав облегчение, добавила: — Сделаешь мне горячую ванну и приберёшься. Родители вряд ли скоро вернутся.

— Как прикажете, — Бет всё ещё настороженно присела в поклоне и направилась в ванную.

Гермиона узнала это напряжение и опасливый взгляд. Видимо, недавно кого-то из прислуги наказали, а последствия неисполнения приказов здесь очень тяжёлые. Она прекрасно знала это на собственной шкуре. Обычно горничных дрессировала Маргарет, устраивая публичную порку на заднем дворе. И если летом Грейнджер могла этому помешать, то пока она в Хогвартсе, мать могла развлекаться по полной программе — единственный плюс от школы для родителей.

Когда Гермиона наконец-то освободилась от красного платья и расшнуровала корсет при помощи палочки, то почувствовала резкую, острую боль между рёбрами. Эта дрянь с металлическими прутиками впилась ей в тело настолько, что проколола кожу, сделав небольшой порез. Насыщенная красная струйка крови стекла вниз по животу, пока девушка искала бадьян в сумке, которую собирала наспех, летая по комнате слизерина как ошпаренная. Оказалось, маленькая баночка лежала на самом дне.

— Господи, Гермиона, — Бет вернулась, видимо, чтобы помочь раздеться. — У вас кровь!

— Бог тут не при чем, Бет, — она зашипела, когда капли настойки попали на рану, прижигая края кожи. При чём здесь была Маргарет, которая часто подбирала ей корсеты не по размеру, прекрасно об этом зная. — Кого здесь уже прилюдно казнили? — Гермиона перевела тему, чтобы самой отвлечься от жжения в рёбрах.

— Мистера Антонио, — служанка нервно сглотнула, — он всё приготовил вроде бы как обычно. Запеканка с ягодами. Лично видела, как он всё тщательно мыл. Но госпожу всё равно стошнило на глазах у… — она набрала в лёгкие побольше воздуха.

— Отца?! — удивилась Гермиона и даже развернулась к Бет, чтобы удостовериться в своей догадке. Догадка была верной, судя по опущенным глазам горничной. — Он жив?

— Да-а, — всхлипнула Бет, подбирая только что сброшенное платье, сминая красную ткань в руках, — его уволили тем же днём. Но перед этим… этим, — служанка приросла к полу, сгорбившись на корточках.

— О, Бет, мне так жаль, — Грейнджер подошла и опустилась к ней, чтобы приобнять и хоть немного успокоить. — Я знаю, как для тебя он был дорог.

— Тони всегда помогал мне, и кормил, когда денег не хватало на еду, — девушка прижалась к Гермионе. — Всегда поднимал настроение в тяжёлые дни.

Грейнджер молчала, ожидая, пока Бет станет немного легче, и она почувствует себя в безопасности. Не то чтобы Гермиона считала её за подругу, но некая привязанность к ней всё-таки была. Когда человек находится с тобой рядом постоянно, хочешь не хочешь, а привыкнешь.

И Гермиона прекрасно знала, насколько сильно Маргарет может заставить себя бояться. Настолько, что только от одних шагов сердце начинает пропускать удары. В сознании образуется пустота, и ты не можешь думать ни о чём другом, кроме как о предстоящем наказании. Об отце в таком случае лучше вообще промолчать.

Бет наконец-то пришла в себя, извинившись за поведение, и провела Грейнджер в ванную. Пока Бет проверяла температуру воды, Грейнджер успела взять баночку с успокоительным. Так, на всякий случай, никогда ведь не знаешь, как скоро может понадобиться. Особенно в последние дни.

— Я хочу побыть одна, так что… — девушка посмотрела на дверь, намекая горничной.

— Вас поняла, если что, зовите. Буду прибираться в вашей комнате, — воодушевленно сказала Бет, будто пару минут назад едва не сворачивалась калачиком у неё на коленях. — Я оставлю двери слегка приоткрытыми.

— Хорошо, — согласилась Гермиона, лишь бы побыстрее избавиться от ненужного внимания.

Рёбра ещё саднили, но основная ранка уже затянулась, оставив лишь красновато-синий след.

Большая комната, обложенная светлой мраморной плиткой и несколькими запотевшими зеркалами, уже слегка заполнилась паром. Горничная всё сделала так, как любила Гермиона — убрала весь визуальный шум, оставив на столике лишь пару баночек с шампунем, скрабом и маслами.

Стоило только опуститься в горячую ванну, как самоконтроль медленно таял, будто лёд в чае, — слегка потрескивая. Паника медленно накрывала с головой, когда руку и талию вдруг обожгли его фантомные прикосновения. Захотелось смыть всё с себя, отодрать вместе с кожей.

Она до сих пор не придумала причину, по которой он так внезапно появился на балу магглов, куда ни одна чистокровная слизеринская душонка не совалась ни разу. Малфоевская довольная ухмылка застыла перед глазами. Там на балконе, когда он докуривал, и назвал её… собакой?

Девушка пыталась его найти, когда он вышел, ловко обойдя Тома. Драко просто затерялся в толпе, так что через пару шагов пропал из виду. У Грейнджер перехватило дыхание от мысли, что он мог просто специально спрятаться и дождаться, когда она уйдёт, а потом подойти к родителям и всё выложить.

Нет. Стоп. Это просто бред, если бы Малфою действительно хотелось, он рассказал бы это как минимум Маргарет сразу после вальса. Ну, а потом и подоспевшему отцу. Правда?

Догадки о том, что Драко решил издеваться над ней до конца, и что сейчас родители едут обратно разобраться с ней, сменялись картинками с возможным наказанием. Будто чьи-то холодные пальцы сковывали шею Гермионы, всё больше сжимая, сдавливая глотку. Она рывком потянулась к баночке с капсулами на столике, выливая немного воды на пол.

Если она сейчас же не успокоится, то просто сойдёт с ума. На руку за раз выпали две штуки и были сразу же проглочены Гермионой. Да, сейчас ей станет легче, она спокойно вдохнёт полной грудью и придумает, что делать дальше. Успокоится… Выдохнет…

Горячая вода всё больше и больше покрывала тело Грейнджер, пока на поверхности не остался лишь нос, который тоже вскоре ушёл под воду.

Неожиданное холодное касание к лодыжке заставило Грейнджер дёрнуться и открыть глаза. Она что, уснула прямо там? Возможно. Нет, что-то не так!

Стенки ванной исчезли, под собой не чувствовалось дна. Будто она тонет в бассейне. Вокруг всё залито кроваво-красным, а нехватка воздуха инстинктивно заставляла дёргаться вверх, где немного поблёскивал свет. Мысли путались в дезориентации, пытались придумать логичное обоснование всему, что сейчас происходило, пока в лёгких и ушах появлялась навязчивая пульсация.

Но стоило ей попытаться всплыть, как что-то дёрнуло ногу Гермионы вниз на себя, ещё больше погружая во тьму. Зрение подводило чёрными пятнами, но она готова поклясться, что видела очертания пальцев, держащих её ногу. Они вцепились ей в кожу мёртвой хваткой, не давая вырваться и утаскивая всё глубже за собой. От бессилия Гермиона просто закричала, выпуская оставшийся воздух, который пузырьками запутывался в волосах, поднимаясь на поверхность.

Для полупустой ванной комнаты её крик звучал как несколько рупоров за раз, включенных одновременно. Перед глазами всё плыло, когда Грейнджер наконец-то вдохнула и почувствовала под ногами гладкое дно, от которого оттолкнулась всеми силами, больно приземляясь на пол. Она прижималась голым телом к холодной мраморной плитке, пыталась отдышаться и просто переварить то, что сейчас произошло. Что она видела, чёрт возьми?!

Собственное сердце билось в ушах, эхом отдаваясь куда-то в глотку. Она дрожала и совсем не двигалась, оставаясь на полу.

— Госпожа! Что случи… — знакомый голос всё больше нарастал. — Госпожа!

Гермиона дёрнулась, когда плеч коснулось бархатное полотенце, полностью укрывшее голое дрожащее тело. Она пыталась прийти в себя, взять в руки хотя бы это чёртово полотенце. Галлюцинация? Сон? Видение? Может, это просто передоз, хотя его ещё ни разу не было?

— Гермиона, ваша нога! — Бет снова ужаснулась, когда Грейнджер приподнялась на локти. Перед глазами всё слегка расплывалось и болела голова.

Её затрясло, когда она увидела несколько тёмно-синих длинных синяков на лодыжке, в том месте, за которое минуту назад держалась чужая рука. Девушка дышала через рот, пытаясь унять волнение. Делала глубокие вдохи и выдохи, как её учили, но чёрта с два это помогло. Гермиона закрыла глаза и отвернулась, чтобы не видеть подтверждение реальных событий, позволяя накатившим слезам стечь дорожкой по щекам. Нет, этого просто не может быть, она, видимо, сходит с ума из-за навалившихся событий и стресса. Да, так и есть.

Но стоило на ощупь прикоснуться к пострадавшему участку кожи, как тут же почувствовалось резкое щипание и покалывание, заставляя тут же отдёрнуть пальцы.

— Госпожа, я принесу что-нибудь холодное, нужно снять отёк, — Бет поднялась на ноги и, не дожидаясь подтверждения, бегом скрылась за дверью.

Грейнджер только приоткрыла рот в порыве сообразить, что сказать в оправдание или придумать логическое обоснование. Вот только всё, что приходило в голову — бесчисленные вопросы, истерика и реакция матери на покалеченную ногу. Вторая попытка дотронуться до следа была уже с открытыми глазами, и, как оказалось, чужие пальцы были настолько большими, что обхватили ногу полностью. Еще чуть-чуть и синяк примет одну сплошную форму кандалов, будто её держали на цепи пару месяцев.

Служанка вернулась спустя несколько минут, держа в руках пакет со льдом, несколько бананов и утягивающий бинт. Она помогла Гермионе подняться и провела её в спальню к кровати.

— Так, держите пока, вот так, — Бет обернула трещащий лед в полотенце и прислонила к синяку. — Я поищу, во что вам можно будет переодеться.

— Меня что-то тянуло вниз… — собственный хриплый шёпот застал врасплох даже саму Грейнджер. Горничная замерла на мгновение, но сделала вид, что ничего не услышала, продолжая копаться в шкафу. — Холодная огромная рука. Я… я думала, что утону.

— Вы приняли успокоительные в горячей ванне, — отчеканила Бет, поворачивая за плечи Гермиону к себе, садясь рядом. — И вы прекрасно знаете, что так делать нельзя. Вам просто показалось…

— Ты же видишь эти чёртовы пальцы там! Это не треклятые успокоительные! — девушка сама того не понимала, как сорвалась на крик, будто пыталась заглушить появляющуюся уверенность в том, что ей действительно могло «показаться». В последнее время ей всё только и кажется, пока другие ведут себя так, словно ничего не было. Это раздражало ещё больше.

— Госпожа! Придите в себя! — не сдержалась служанка и сразу потупила взгляд. — Подумайте, что скажет маркиз Грейнджер или леди Грейнджер, как они на это отреагируют? Что сделают с вами? Вас может услышать кто-то из слуг и просто распустить слухи. Прошу… я не могу потерять ещё и вас, — горничная сползла на колени и присела у ног девушки, отбирая лед. — Вы мне слишком дороги.

— Бет…

Гермиона отвернулась, пряча накатившие слёзы, глотая тяжёлый ком в горле. Она права, ей стоило бы вести себя здесь как минимум потише. Девушка легла на спину, после того, как натянула лёгкую ночнушку, позволяя Бет взять всё в свои руки. Холод на ноге отрезвлял, лёгкой дрожью отдавая в затылок. Когда отёк немного спал, служанка очистила бананы от кожуры и обмотала ею пораженный участок, закрепляя всё бинтом.

— Конечно, до прибытия леди Грейнджер и маркиза синяк не сойдёт, но я слышала, что такой метод отлично помогает от ярких пятен, — уверенно сказала горничная, перекладывая ногу Гермионы на кровать.

— Спасибо, — выдавила из себя девушка, поворачиваясь на бок.

— Я ещё немного приберусь здесь, а вы пока поспите, — Бет отряхнула серую форму. — И предупрежу вас, когда родители вернутся.

Да, ей нужно просто отдохнуть. Это всё из-за стресса. Вот только причина этого стресса — Драко Малфой, который буквально не оставлял её одну. Неожиданная встреча застала врасплох, на такой случай не было заготовленного плана действий. Зато теперь Гермиона точно придумает, что делать в случае очередного столкновения со свежестью в школе, на балу, не важно где, она в любом случае будет готова.

Если бы он хотел растоптать её, то давно бы всё рассказал прямо при Маргарет. Так что ему точно что-то нужно, просто надо выяснить, что именно. Разгадать загадку.

Жаль у загадок есть один минус — сводить людей с ума.