- Сигнал! Сигнал появился! - воскликнул Штольман, глядя в экран монитора, - карту скорей!

Они двигались как раз в правильном направлении.. Следователь обрадовался, что чутье его не подвело. Они уже были не далеко до нужного места. Бригада ОМОН, которую вызвал Штольман, отставала от них. Штольман достал пистолет и проверил его. Остальные последовали его примеру.

Минивэн остановился у ворот сетчатого забора. Подполковник приказал водителю таранить его. Со второй попытки это удалось. Они проехали еще по грунтовой дорожке и остановились у дома. Ждать ОМОН Штольман больше не мог. Все бросились к распахнутой настежь двери. Но потом услышали женские крики, доносившиеся откуда то снизу. Ступеньки вели вниз в полуподвальное помещение. Штольман с пистолетом в вытянутой руке первым бросился туда. Темный узкий проход и дальше он оказался в небольшом помещении едва освещаемом одной лампочкой. На низком подобии лежанки он увидел неприглядную картину. Мужское мускулистое полуобнаженное тело, а под ним кричащую и сопротивляющуюся женщину. С размаху следователь огрел рукоятью пистолета насильника по голове. Тот обмяк и придавил собой Миронову. Штольман стащил неподвижное мужское тело на пол, девушка обхватила себя руками, прикрываясь, и свернулась клубочком на бок. Ужас, паника, страх, стыд - все чувства смешались в адском коктейле. И её колотило. Слезы ручьем хлынули из глаз. Следователь быстро снял с себя пальто и, накрыв им хрупкое женское тело, присел рядом.

- Анна… Викторовна, - от волнения и страха за нее голос мужчины стал хриплым, - как... Вы?

Он даже не знал как в данных обстоятельствах правильно спросить про её состояние. Миронова беззвучно плакала. Штольман аккуратно приподнял девушку за плечи. Анна, забыв, что наполовину обнажена обхватила его за шею и, уткнувшись ему куда-то в воротник, зарыдала навзрыд.

- Я же просил, я же предупреждал Вас...,- не удержался от упрека Яков. 

Мироновой было сейчас всё равно- пусть упрекает, пусть хоть грубыми словами ругается, главное - он нашел ее, спас и защитил.

- У Вас кровь на лице… он Вас бил,- прорычал следователь. Миронова отрицательно мотнула головой, продолжая всхлипывать.

- Успокойтесь, прошу Вас, - взяв себя в руки,тихо стал уговаривать Яков девушку, с нежностью и благоговением гладя ее по пушистым волосам. Потом, вспомнив что сзади молча топчутся его опера, Штольман слегка отодвинул от себя Анну и поправил пальто на ее плечах. Девушка схватилась за лацканы и замерла, опустив голову.

- Анна Викторовна, Вы сможете идти? - спросил мужчина.

Та кивнула и медленно поднялась на ноги. Ее трясло и качало.. Одной рукой придерживая пальто, второй - расползшийся до талии разрез, Миронова глазами поискала обувь. Потом вспомнила, что туфли остались где то в доме. Вместе с этим вспомнилось и все остальное. Как она огрела маньяка каблуком. Он взвыл и ухватил ее за талию. Анна вырвалась и снова попала ему шпилькой в лицо…

Как она оказалась на улице- помнила смутно. Видимо, в панике работал только инстинкт бежать. Несколько метров босиком по снегу и снова ее поймали. Перекинули как мешок через плечо и утащили в подвал..

Штольман несколько секунд наблюдал растерянное лицо Мироновой. Тут она, не поднимая глаз, прошептала:

- Туфли наверху в доме…

Еще секунда и Яков подхватил девушку на руки.

- Ульяшин, откройте мне дверь машины и найдите туфли в доме,-скомандовал следователь и понес свою драгоценную ношу на улицу...

Коробейников подошел к мужчине, оставшемуся лежать на полу, и надел наручники. Из рассеченной брови преступника текла кровь. На щеке кровоточила приличная рана. Антон несколько раз хлопнул мужчину по щекам. Тот застонал. Лейтенант всмотрелся в лицо задержанного, пытаясь понять, что двигало этим человеком... 

Анна в руках Штольмана притихла. Запах его одеколона, теплые крепкие руки этого мужчины немного успокоили девушку. Усадив Миронову на переднее сидение своего автомобиля, Штольман раздал распоряжение везти преступника к ним, оставил парочку ребят охранять дом, ведь наверняка тут найдутся главные улики, а потом позвонил Милтцу и попросил того подъехать к дому Мироновых…

…Они ехали молча. Анна, закутавшись в пальто Якова, положила голову на подголовник кресла и сидела с закрытыми глазами. Ей до сих пор было неловко взглянуть в глаза своего начальника. У неё, наверняка, сейчас лохматые волосы, растекшаяся тушь и размазанная помада. Неприглядное зрелище. Но все это ерунда, главное - что он о ней сейчас думает. Наверняка, что она упрямая и глупая девица, которая сама заслужила всё, что с ней произошло. "Ну, что ж, пусть так," - вздыхала про себя Миронова.

Штольман украдкой поглядывал на девушку. У него сердце сжималось, глядя на эту бесстрашную, отважную и такую еще совсем юную и неопытную по жизни девчонку. Как он мог допустить, чтобы она испытала такой шок и ужас. Он себе этого никогда не простит.

Припарковавшись у дома Мироновых, Штольман тихо позвал девушку:

- Анна Викторовна, мы приехали.

Та открыла глаза, но, всё также не глядя на Штольмана, кивнула и стала выбираться из машины.

- Анна, что произошло? - послышался знакомый голос. Это был Шумский. Он подбежал к машине и замер, сперва с удивлением, а потом и страхом глядя на испачканное лицо девушки, пытающейся выйти из машины.

- Товарищ старший лейтенант, позвольте, - сухо произнес Штольман, отодвинув Шумского, и снова подхватил Миронову на руки.

- Анна Викторовна поговорит с Вами, как только сможет, - продолжил следователь, неся девушку к калитке.

- Не распоряжайтесь тут, товарищ подполковник, - огрызнулся Иван, - как Вы допустили, чтобы с ней что-то случилось!

Шумский возмущался, идя рядом со Штольманом.

- Иван, прошу тебя, - наконец, устало заговорила Миронова сиплым голосом. Она так громко кричала, что посадила его.

- Молодой человек, все расспросы потом, - рядом уже оказался доктор Милтц, - лучше завтра.

Штольман вошел в открытую Мироновым калитку, заметив его грозный взгляд и занес девушку в дом.

Милтц торопливо шел за ним. А Шумского Миронов не впустил.

Доктор распорядился внести Анну к ней в комнату и выпроводил мужчин. Они спустились вниз и Миронов, наконец, задал волнующий его вопрос, что случилось с его племянницей. Яков, приготовившись к худшему, вкратце рассказал о произошедшем, но без подробностей. Петр Иванович, обхватив голову руками, упал на стул. После недолгого молчания, он взглянул на следователя и жестко произнес:

- А я Вам доверял..., видимо, напрасно...

Яков молча прикрыл глаза: он заслужил эти упреки. Сверху послышался голос доктора. Он просил чай с медом для Анны и теплую ванну.

Миронов потребовал от Штольмана покинуть дом и принялся готовить чай.

Выйдя на улицу, Яков увидел все еще стоявшего возле своей машины Шумского. Но он сел за руль и стал ждать Милтца. Лейтенант, видимо, тоже решил дождаться врача. Штольман, если бы курил, то сейчас закурил бы сразу пару сигарет. Но он не курил, а коньяк был только дома. На душе у него было совсем плохо. "Что пережила Анна? Что успел сделать с ней этот неадекват?... Нет, главное, что она осталась жива," - метались мысли мужчины…

Доктор вышел через полчаса. Яков тут же подошел к нему, Шумский тоже оказался рядом. 

- Яков Платонович, успокойтесь,- дотронулся до плеча следователя Милтц и заглянул в его уставшее и постаревшее сразу лицо. 

- Как Анна Викторовна?- спросил следователь. 

- Она сейчас в состоянии апатии, это нормально после испытанного ею сильнейшего стресса, - стал успокаиаать мужчину доктор,- кроме психологической травмы, Анна Викторовна физических травм не получила. Вы понимаете, о чем я?

Штольман кивнул: как будто камень с плеч свалился. 

- Я выписал Анне Викторовне больничный на три дня. Прошу ее на работу не вызывать,- доктор поправил очки и попрощался. Но Штольман уговорил довезти его до дома. Шумский услышав, все, что доложил доктор, молча вернулся в свою машину….