Миронова не могла скрыть удивления:
- Вот так сюрприз!- рассмеялась она,- Кирилл Владимирович?
Разумовский тоже не удержался от улыбки.
- Рад Вас удивить, - слегка поклонился он девушке. Потом, став серьезным, произнес:
- Анна Викторовна, Вы составите мне компанию на этом вечере?
Анна, опешив, сразу не смогла придумать, как деликатно отказаться. Пришлось согласно кивнуть. Потом девушка начала лепетать, что сама еще не решила останется или уйдет. Намекнув Разумовскому, что не мешало бы ему смыть грим и переодеться сперва, Миронова улизнула в зал. Настроение было немного подпорчено неловкой ситуацией. Но всё равно хотелось чего-то волшебного и яркого, под стать празднику.
В зале звучала музыка. Анна нашла своих оперов Коробейникова и Синельникова. Ребята стояли и, как показалось девушке, немного скучали. Она вытянула обоих парней на танцпол. Звучала быстрая мелодия, под которую можно было танцевать без пары. Постепенно парни ожили: танцы рядом с красивой девушкой всегда взбодряли. Мелодия сменилась. К ребятам подошел Трегубов с супругой поздравить Миронову с великолепным выступлением и направился дальше. Тут к группе коллег присоединился доктор Милтц, а затем и Ульяшин с девушкой. Все шутили, поздравляли друг друга и интересовались у Анны, кто же исполнил роль Деда Мороза.
- Добрый вечер, господа, - сзади послышался знакомый голос, - Анна Викторовна, Вы представите меня своим друзьям?
Анна обернулась. На неё смотрел генерал Разумовский.
- А вот и заинтриговавший вас человек, - обратилась девушка к своим коллегам, - знакомьтесь, генерал Разумовский Кирилл Владимирович. Это он сегодня взял на себя труд быть Дедом Морозом.
- Генерал в отставке, - поправил Миронову мужчина и кивком головы поздоровался со всеми.
- Это не труд, Анна Викторовна, а почетная миссия, - улыбнулся Разумовский, - я рад был ее исполнить. Тем более в такой очаровательной компании.
Все дружно поддержали мужчину, что состав актеров подобрался на редкость удачно, и все получили огромное удовольствие, наблюдая представление.
Музыка заиграла медленная. Все, кто был с парами, отправились танцевать. Разумовский предложил руку Анне и вопросительно взглянул в ее глаза:
-Разрешите Вас пригласить?
Девушке ничего не оставалось как согласиться. Как всегда, воспитание не позволяло быть бестактной. Анна приняла руку, мужчина приобнял девушку за талию, и они поплыли в медленном танце. Синельников грустно вздохнул, глядя на Миронову. Антон ткнул того локтем в бок:
- Чего вздыхаешь, надо было быстрее приглашать, а теперь увели нашу Снегурочку.
- Так он же старый, одно слово-дед. Хоть и не мороз, - поморщился Синельников.
- Старый, да шустрый. Не в пример тебе...и мне, - тоже вздохнул Антон…
…Разумовский пытался что-то говорить Анне, но музыка играла громко, и девушка покачала головой, давая понять, что не слышит. Дальше они танцевали молча. Кирилл Владимирович смотрел на Миронову, а Анна, иногда ему вежливо улыбаясь, снова обращала взгляд в зал. Тут она заметила Штольмана. Он с кем-то переговаривался, смотря на танцующих. Их взгляды на пару секунд пересеклись. У Анны потеплело на душе:
«Он здесь. Он тоже участвует в этом празднике.»
Музыка сменилась на энергичную молодежную. Разумовский подвел Анну к ее коллегам. Девушка снова потянула своих оперов танцевать. Парни уже не стеснялись. К ним в круг стали подходить другие молодые люди. Кто-то был знакомым, а кто-то хотел потанцевать рядом со Снегурочкой. Штольман незаметно присоединился к своим коллегам Трегубову и Милтцу. Мужчины не танцевали, а просто беседовали. Снова заиграла медленная мелодия. Миронову пригласил на танец молодой и статный майор...
Время в танцах летело незаметно. Вечер подходил к концу. Ведущий "на посошок" объявил "белый танец”…
Идея родилась внезапно. То ли из-за озорства, играющего в крови, то ли под влиянием атмосферы. Анна этого не поняла и не хотела разбираться. Ноги ее несли к Штольману, обходя танцующих. Родившаяся когда-то и уже почти угасшая от невозможности воплощения фантазия манила представившимся случаем. Почти на подходе Миронова увидела, что к Якову подошла дама, видимо, с таким же предложением. Подполковник покачал головой, отказываясь, и извиняющеся улыбнулся.
Анна остановилась напротив. Отступать и возвращаться было поздно. В голове промелькнула мысль: " Эх, была не была".
С озорной улыбкой на губах и с трепещущим от волнения сердцем девушка произнесла:
- Вы всем дамам отказываете или через одну, товарищ подполковник?
Их глаза встретились. Долгую, показавшуюся вечностью секунду мужчина молчал. Потом дрогнувшими от усмешки губами произнес:
- Разве можно сегодня отказать главной героине новогоднего праздника, - при этом шагнул навстречу Мироновой и кивнул головой. - Примета плохая, - продолжил с лукавой улыбкой Яков и подал девушке руку.
- Давно Вы стали верить в приметы? - в тон ему ответила Анна, вкладывая свою ладонь в его теплую руку.
- С недавних пор, - ответил Штольман, выводя девушку в центр зала.
Такие простые для всех фразы, которыми они перебрасывались содержали для этих двух людей какой-то свой особый смысл.
Мелодия, звучавшая в зале, завораживала. Анна с детства с особым трепетом всегда слушала вальс Доги из советского кинофильма. И сейчас эта мелодия звучала для них. Яков положил свою руку на девичью талию, Миронова опустила свою на крепкое плечо мужчины. Их глаза снова встретились и больше не отрывались друг от друга. Анна перенеслась в какую-то другую реальность, где они были только вдвоём. Рядом. Она улыбалась мужчине. Он отвечал ей взаимностью в глазах. Там девушке мерещились такие нежные чувства, что она замирала, забывала дышать и боялась обмануться...
Штольман весь вечер старался не терять Миронову из виду.. Снегурочка превзошла все ожидания. Он слышал шепот коллег. Все удивлялись, откуда такую красоту откопали. Яков мог гордиться: она цвела у него под боком. Он мог любоваться ей каждый день. Но если б кто знал, чего это ему стоило. Увидеть Анну в роли Снегурочки очень хотелось, в этом мужчина сам себе признался с трудом. Идя на вечер он уверял себя, что просто полюбуется на нее издалека. Это будет прекрасным завершением такого трудного для него года.
Яков не думал и не мечтал когда-нибудь танцевать с Анной. Да, вообще, вальсировать он не хотел. Так долго он этого не делал, что, наверно, все забыл. В беседах с коллегами и поздравлениях Штольман потерял Анну из вида. А потом его расстроил вид танцующей Мироновой в паре с Разумовским. «Откуда он тут взялся?»- удивился мужчина.
И когда девушка неожиданно возникла перед ним с приглашением, то сперва он растерялся и даже испугался... Своих чувств, своих эмоций. Но отказать Анне Яков не смог. Уж так на него смотрели голубые глаза… Пара секунд и он как в омут с головой.
Танец пролетел незаметно. Он ничего не видел кроме голубых манящих глаз-озер напротив и ничего не помнил, кроме тонкой талии под рукой..
Хорошо, что ноги его не подвели. Помнили все шаги и пируэты…
Вальсировал Штольман прекрасно, Анна это оценила. Они ни разу не запнулись и не сбились с такта…
Музыка закончилась. Яков подвел Анну на прежнее место и поблагодарил за танец, поцеловав при этом руку. Подняв голову, мужчина мысленно чертыхнулся:
невдалеке стояла Нежинская и смотрела на них. Яков решил быстро попрощаться и отойти от Мироновой. Но, похоже, Анна не торопилась расставаться:
- Это я должна Вас поблагодарить, Яков Платонович, за танец, за то, что позволили моей маленькой фантазии воплотиться в жизнь, - говорила с улыбкой девушка, сверкая своими невозможно голубыми глазами.
- А мне тряхнуть стариной, - ответно улыбнулся ей мужчина.
- Какие Ваши годы, Яков Платонович, - шутила Миронова и так смотрела на Штольмана, что у него, кажется, начинала кружиться голова.
- Багодарю Вас, Анна Викторовна, за добрые слова и за Ваше доброе сердце, - проникновенно произнес Яков. Потом лицо его стало вновь строгим:
- Как повезло нашему коллективу, что Вы оказались в нём... Давайте дружить...
- Давайте, - всё еще улыбаясь, удивленно подняла брови Анна, не очень понимая к чему это предложение.
- И соблюдать нейтралитет, - смотрел на Миронову своим вновь непроницаемым взглядом подполковник.
"Что он несет!!" - мысленно ужаснулся Яков. Говоря эти слова Анне, он по сути обращался к себе.
Улыбка с лица девушки окончательно исчезла. Она освободила свою ладонь, которую все это время держал Штольман. Настроение упало и разбилось где-то у её ног, как хрустальный фужер.
- Давайте, - уже по инерции повторила Анна, оглушенная своими мыслями, - я и так всегда... весьма нейтрально к Вам относилась.
- Вот и прекрасно, - кивнул Яков, - продолжайте в том же духе. Останемся просто друзьями, - слова Штольмана задевали за живое.
- А что, разве было что-то другое? - в голосе Мироновой зазвенело раздражение и обида.
-Нет, слава богу, ничего, - как будто вздохнул с облегчением мужчина.
- Вы меня снова пытаетесь уязвить? - Анна обошла мужчину. Он же повернулся за ней, не давая уйти.
-Да чем же? - как бы извиняясь, возразил Яков, - если я обидел Вас чем-то, то прошу меня простить...
Мироновой не дал ответить возникший рядом с ними местный журналист с маленьким микрофончиком в руке. Его напарник снимал в это время на камеру.
- А вот и звезда этого новогоднего вечера, Миронова Анна Викторовна, - произнес в микрофон со слащавой улыбкой мужчина, поглядывая то на Анну, то в камеру. Девушка знала этого журналиста по его едким статьям и репортажам. Господин Ребушинский слыл профи в своих кругах. Анна растерялась, не зная как ей поступить. Вежливо поддержать беседу или наплевать на приличия и уйти.
- Анна Викторовна, - тем временем обратился к ней журналист, - Вы как всегда неотразимы. Все Вам к лицу. Любой образ.
И обернувшись в камеру, Ребушинский продолжил:
- Имя Мироновой Анны Викторовны на слуху в этом городе давно. Несколько лет назад она поражала воображение своими видениями и способностями медиума. Потом пропала на какое-то время. И вот снова эта загадочная мадмуазель бередит ума местных романтиков. Не успели мы отойти от шока, увидев эту девушку в образе фри лэди, как она нас удивляет, перевоплотившись в Снегурочку. А какой замечательный миниспектакль организовали местные любители!!..
Анна слушала хвалебную оду, но чувствовала в этой речи какой-то подвох.
- Анна Викторовна, - вновь обратился журналист к девушке, - раскройте секрет. Вы здесь по рабочему делу? Ведете, как обычно, расследование вместе с подполковником Штольманом?
- Я здесь отдыхаю, - помедлив, ответила со вздохом Миронова, - пыталась, во всяком случае. А теперь извините, мне некогда. Меня ждут нераскрытые дела.
Произнеся это, девушка дежурно улыбнулась в камеру и решительно направилась к выходу.
- Анна Викторовна, - бросился за ней в догонку журналист, знаком велев и оператору следовать за ними, - расскажите нашим зрителям, как вы решились стать приманкой в деле маньяка? Неужели Вам не было страшно? Вы не пострадали?
Миронова молча покидала зал. "Нет, она ничем не станет делиться с этим человеком." Его статью после того случая ей пересказал дядя. Девушке она не понравилась. Под елейными фразами Ребушинскому удавалось скрывать ехидство и насмешку, сдабривая эту смесь пикантными и чаще всего далекими от реальности подробностями.
За своей спиной Миронова услышала голос Штольмана:
- Господин Ребушинский, оставьте госпожу Миронову в покое. Сегодня у всех праздник, дайте людям спокойно отдохнуть.
-Вы так активно защищаете Анну Викторовну.., - с ехидной усмешкой переключился журналист на полицейского, - что бы это могло значить? - загадочно улыбнулся в камеру Ребушинский.
- Стараюсь охранять порядок и покой всех граждан, включая моих подчиненных, - сухо парировал Штольман, отвлекая внимание журналиста, тем самым давая возможность Мироновой уйти.
- Яков Платонович, - услышал Штольман за спиной. К ним подплыла Нежинская.
- Как у вас тут, оказывается, интересно, - улыбнулась женщина сперва Якову, потом журналисту.
Ребушинский навострил уши и глаза. Эта
эффектная дамочка явно была неместной.
- Яков Платонович, представьте нас, - попросил журналист глядя на Нину.
Штольман выполнил эту просьбу.
- Я сразу понял, что Вы столичная дама, - Ребушинский заискивающе улыбался Нежинской, - но мы тоже стараемся не отставать от златоглавой. Смотрите, какой праздник организовала мэрия города для наших доблестных правозащитников, - мужчина обвел зал рукой.
- Да, я оценила, - улыбнулась Нина.
- Позволите запечатлеть Вас с господином Штольманом? - попросил Ребушинский. Нина царственно кивнула, Якову пришлось позировать с ней на камеру....