Хито никогда не любил грозу. Барабанившие капли по старой крыше, гром, молнии — это его немного пугало; особенно, когда он один в тёмном, мрачном помещении, куда раньше свободно проникали лучи солнца.

Шатен задумался.

Почему-то время от времени он чувствует себя одиноко… Нет того ощущения тепла, нет родной руки, поглаживающей его всегда спутанные волосы, нет того нежного голоса, отчитывающего его из-за очередной пакости… Нет и не будет. Они растворились в темноте и разбились на маленькие окровавленные частицы, разбросанные в самых разных уголках черепной коробочки, и если протянуть руку, можно порезаться.

Хито никак не мог понять — почему это случилось? Что за грех он совершил, что Бог его так наказал, лишив мамы и отца? Непонятно… Он врал, надеется, неспроста. Ему пришлось приложить усилия, чтобы убедить Джеймса, и вот, наконец-то он тут — в полицейском корпусе. Как оказалось, этот корпус больше, чем замок разведчиков.

Миура ходил с Джеймсом, только когда его мать была занята, когда она тоже хотела спокойствия как для себя, так и для сына, но сейчас никто дома не ждёт…

Но даже если б ждали, он туда не вернулся б. Шатен не хочет видеть, во что превратился ранее светлый, родной дом. Дом, в сторону которого он по тропинке бегал, в надежде поскорее почувствовать запах свежих пирогов. Дом, в котором он по утрам слышал звонкие песни щегла, всегда поющего во всё горло. Даже петуха не надо, чтобы проснуться.

Щегол — странная птица. Он так быстро подбирает ноты, так скоро они прыгают с его клюва, что иногда сам кареглазый удивлялся этой краснолицей птице, смотрящей на него своими обычно чёрными с затерянными звёздами угольками. А как она растягивает нотки после быстрого пения…

Хито огорченно вздохнул. Ему было сложно представить, как раньше светлый дом сейчас обрёл совсем новенький, сгоревший цвет — чёрный. Как все вещи его мамы стали пеплом, но мозг это рисовал. Он показывал обгоревшие шторы, показывал комнаты, в которых остался лишь серый, горький прах; показывал всё вдоль да поперёк.

Он чертыхнулся. Слёзы так и хотели выступить в уголках глаз, но он не смел. Не смел поддаваться эмоциям, закрывая их обратно в ящик, из которого они и вылезли. Шатен вздохнул. Ему надо сконцентрироваться на миссии. Сейчас он имеет представление, что должен найти, или правильнее кого — человека, имеющего сверхспособности.

***

Для кого-то день начался нормально, а кто-то встал с левой ноги. Так можно сказать и про Хасэгаву, каждый шаг которой сопровождался тихим бурчанием. Аран помог им подготовить всё заранее, или коротко — они ему дали одежду, а он дальше разбирался с отелем и с их комнатой, где, собственно, поставил все вещи. Честно говоря, Аран за последний месяц много чего для них сделал, даже если они этого и не просили. Сейчас в маленьком сарае у них дрова до потолка. Ханджи сказала, что скоро принесёт Галакси к ним, и причину русая даже не стала спрашивать, мысленно радуясь, а Леви просто пожал плечами. Возможно, дела идут лучше, чем отлично, если бы не…

— Чёртов холод! — буркнула Рэй, застегивая последние маленькие пуговицы белоснежной рубашки. Быстро повернувшись к Леви с кислой рожей да нахмуренными бровями, Хасэгава обняла себя руками и съежилась, слегка поднимая плечи.

— Закончила комментировать погоду? — Аккерман кинул раздражённый взгляд на Хасэгаву и тихо усмехнулся, когда та искривила губы.

Все утро Рэй только о холоде и тараторит, а капитан что? Он молча слушал, пока самому из-за её слов не стало холодно. Русая нахмурилась, отвела взгляд в сторону и прикусила нижнюю губу, что острый кончик клыка уперся в мягкую поверхность. Возможно, Леви бы подумал, что та промолчит, но куда там. Брошенный на него взгляд об этом не говорил.

— Закончила, а что, прогноз нужен? Или газету сказать принести? — издевательски, с ноткой азарта поинтересовалась девушка, хитро улыбнувшись капитану, нахмурившего брови из-за её комментария. Цокнув, мужчина гордо отвернулся, но кинул через плечо недовольный взгляд на Рэй.

— Нет, — Аккерман повернулся к ней, и, после недолгого молчания продолжив, уже явно более весёлый, чем раньше:

— У меня и так есть почтовая птица, которая сама мне газету из-под двери принесёт.

Хасэгава нахмурила брови, недоверчиво пялясь на капитана, повернувшегося к ней вплотную.

— Не так ли, Рэй? — с издёвкой, перемешанной с холодом, спросил мужчина, встав в привычную ему позу, скрестив руки на груди.

«Ладно, покажу я ему газету!» — Хасэгава усмехнулась. Она быстрым шагом с бедра, со вздёрнутой головой да недовольным взглядом, следящим за движениями Леви, направилась к двери.

Быстрым шагом подошла к двери и резко распахнула её. Лежащая под дверью газета наконец-то дождалась. Рэй аккуратно схватила её и резко повернулась к капитану.

— Держите, Ваше Высочество! — издевательски и достаточно громко выронила девушка, грациозным шагом подойдя к Леви, хмурившему брови. — Вестник вам новости принес! Голуби письма на подоконнике оставили! — русая гордо подняла руку к небу с улыбкой закрывая глаза, и драматизируя. — И… Ай!

Рэй заскулила, когда та же газета, что находилась в её руке, грубо была вырвана из хватки и прилетела ей по башке. Аккерман усмехнулся, гордо отвернувшись от Хасэгавы, бубнящей за его спиной что-то, только ей известное.

***

— Что заметил? — мелодичным тоном протянула Ханджи, держа кулаки перед собой, как маленький ребёнок, и склонившись над тяжёлым столом командора, игнорируя все документы, та в предвкушении наблюдала за ним.

— Что её надо подгонять, когда идёт речь о быстром полёте, — со смешком вымолвил блондин, поднимая глаза на Зое, которая гордо выпрямив спину, быстро затараторила:

— Она ещё не разбирается в полёте и в контроле над крыльями, но со временем, особенно под командованием коротышки, надеемся всё изменится. — пожала плечами учёная, но услышав короткий смешок, та в непонимании изогнула бровь и скрестила руки на груди, слегка наклонив голову на бок с лёгкой ухмылкой.

— Леви сказал, что не мало она хлопот доставляет, — задумчиво произнёс голубоглазый, опустив взгляд на блокнот майора, где на маленьком листочке подробно были нарисованы все тактики полётов девушки и её особенности. — Это правда? — тихо поинтересовался мужчина, приковав взгляд, где можно увидеть серьёзность, обратно на учёную.

— Ну-у-у… — протянула женщина, неловко почесав затылок. — Скажем так, Рэй имеет талант находить приключения и втягивать в это Леви.

Этого было достаточно. Было достаточно понимать, что их ждёт полный трындец, и всё только из-за одной разведчицы, втянувшей в проблемы весь Разведкорпус. Да и винить её никто не может. Быстро отстранившись от стены, разведчице осталось только одно дело до конца довести.

Эрвин усмехнулся, махнув рукой, будто решив что это уже не важно, и подняв блокнот, мужчина взглянул на первую страницу. Хорошо нарисовано. Вот только одно Смит понять не может — кто это так нарисовал? Моблит рисует по-другому, Ханджи если возьмёт карандаш в руку, то страшно становится, Леви рисованием не увлекается, да и отказался бы он, а сам Эрвин этим талантом не наделён.

— Кто перерисовал прошлые рисунки? — поинтересовался блондин и, изогнув тонкую бровь, тот поднял взгляд на Зое, что-то с нескрываемым интересом оценивающей у него на столе. Взгляд Ханджи метнулся к нему, и она хитро улыбнулась.

— Рэй, — коротко ответила учёная, пожав плечами и шире улыбнувшись, та переключилась на документ, лежащий недалеко от руки Эрвина, с интересом рассматривая его.

— Рэй значит… — тихо повторил голубоглазый, опустив спокойный взгляд на блокнот, наполовину заполненный.

Это имя такое лёгкое и подходящее его обладательнице. Рисунки сделаны хорошо, понятны. Вот только одно не укладывается в голове командора — агрессивная реакция капитана. Она тогда удивила его.

— Марлевые бинты? — в непонимании спросила Ханджи, наклонив голову на бок, пока глазами бегала по строчкам документа. Когда Смит хотел что-то сказать, та его заткнула, продолжив с ноткой озадаченности: — Скальпели? Ножи? — Зое подняла голову на блондина, хмыкнувшего. — Чувствую, наши разведчики ужаснутся, — со смешком каркнула шатенка, хихикнув в кулак. Эрвин усмехнулся, забрав из её рук документ.

— Чего сразу ужаснутся-то? — по доброму рассмеялся мужчина, следом взглянув на содержание.

— У нас половина разведчиков шарахаются докторов и лазаретов, как от огня! — воскликнула учёная, скрестив руки на груди.

— Ну и ну, — шутливо начал Эрвин, положив документ в сторону. — Некуда им деваться.

Майор лишь пожала плечами.

***

Дверь чердака распахнулась, и в него почти что со скоростью света, чуть ли не поцеловав красный ковёр, влетел никто иной как сам Жан Кирштейн! Умудрившись громко хлопнуть дверью, — которая потом немного приоткрылась, что разведчикам, мирно сидящим на полу кругом, казалось, что крыша съехала на бок — тот полуприсел, держась руками за колени.

— А я тебе говорил! — воскликнул парень, тяжело дыша. — А я тебе говорил, что Рэй и Леви что-то замышляют! — заявил Кирштейн, подняв руку, и стал показывать указательным пальцем куда-то на них, как на непослушного ребёнка. — Видишь! У них там чёрт знает, что творится, а мы драим коридоры! — обиженно вымолвил русоволосый подняв голову, как ему казалось, на одну персону. Жан опешил, посмотрел с непониманием на сборище солдат и прищурился.

— Не кричи, — спокойно изрекла кареглазая, закрыв дверь и повертев ключом пару раз, её цепкий взгляд метнулся к недавно пришедшему гостю, стоящему в непонимании и оцепеневшему на пороге. Сэнго усмехнулась. — Нам не надо лишних проблем и глаз, — низким голосом вымолвила разведчица и, повернувшись к парню, та глубоко вздохнула, радуясь, что это Жан, а не кто-то другой.

— Присядь уже, есть что рассказать, — с горькой усмешкой приказала красноглазая, введя в ступор парня, который, пусть и немного скривившись, решил последовать её приказам. Стоя в кругу товарищей задумчивых и сбитых с толку, разведчик просто слушал.

Как оказалось, объяснить было намного легче, чем связать весь этот дурдом вместе и наварить такую кашу теории, что потом даже не понимаешь, что правда, а что ложь. На удивление, Жан внимательно слушал каждое яростное слово Хикэри, каждую спокойную фразу Сэнго, каждый недовольный аргумент Сеиджи и каждую теорию Конни.

Парень задумчиво опустил голову, почесав подбородок.

— Если это так, значит мы врага в лицо не знаем, — сказал русоволосый. Нахмурив брови и задумавшись, тот тихо продолжил:

— Вот почему вся клоунада в последние недели так, к нам приходят и грузят командора документами.

— И не только это, — прервал размышления товарища Сеиджи и, слегка наклонившись вперёд, чтобы привлечь внимания всех разведчиков, тот прошептал:

— Оказывается, они сейчас где-то в Стохесе, — мерил он каждого человека внимательным взглядом. — А всё потому, что все полицаи сейчас в Митрасе, — произнёс разведчик и, выпрямив спину, тот скрестил руки на груди.

— Так почему они не идут в суд? — не понял Жан, усмехнувшись. — Дело легко выиграют и положат конец, — легко и просто пожал плечами Кирштейн, но сразу уловил таких же недоуменных взглядов и напряжённых.

— Кажется, они знали о Рэй заранее, — подала голос Сэнго с кровати и, усмехнувшись, та сложила руки на груди, отведя взгляд в сторону и прикусив нижнюю губу, девушка глубоко вздохнула, взглянув в окно. — Но в тоже время Рэй сама не знала, что имеет способностей.

Никому не понравилось, к чему они пришли. Никто такого не ожидал, даже если они знали, что Рэй не расскажет им добровольно, пока не придёт время. Но когда время придёт? Когда выхода не будет? Когда, возможно, будет слишком поздно?

— Мы должны действовать, — решительно сказал Сеиджи, нахмурив брови, и напряженно сжал губы в одну линию. — Мы должны найти доказательства, что наши догадки правдивы, — под пристальными, любопытными и напряженными взглядами в гробовой тишине, где слышно тяжёлые вздохи, разведчик продолжил:

— Возможно, они скрываются потому, что враги слишком близко к Рэй. Если мы позволим этому случиться, я себе этого не прощу. Командор не глуп, не будет он на себя травить проблему, если она в будущем им не поможет.

Жан отвел взгляд в пол и тихо усмехнулся. Уголки его губ дрогнули. Прав. Жан не ожидал такую решительность со стороны того, кто вместе с Конни устраивает потасовки. Сеиджи выглядел напряженным, но решительным. Рассеянным, но уверенным. Он чем-то напоминал в данный момент Эрена. Упрямый.

— Да, — согласился Кирштейн, приковав взгляд обратно к полу. — Ты прав, — сглотнул парень, сжав руки в кулаки.

— Эрвин не защитил бы Рэй, если оно того не стоит, — вымолвил Конни, откинув голову назад. Встретился он со спокойными глазами Сэнго и скрестил руки на груди, направив свой взгляд на Жана.

— Не защитил он, защитили бы мы. — злобно прошипела красноглазая, сильнее сжав кулаки.

— Дело не только в этом, — спокойно сказала русоволосая, взглянув на сидящих кругом разведчиков. — Как они могли знать заранее о Рэй, если она сама не знала, что имеет сверхспособности? — задала логичный вопрос Сэнго, изогнув бровь.

— Надо учитывать тот факт, что Рэй нам не родная сестра, — фыркнул Сеиджи, словно исключал вопрос кареглазой девушки и, гладя подбородок, тот немного наклонился вперёд. — Даже Хоши и Сэдэо не знают её точное происхождение. Значит ли это, что способности перешли по наследству?

— Глупо, — отрицала русоволосая вопрос, больше задавшись для самого Тамура. — Мы даже не знаем какими способностями она владеет. Было бы по наследству, слухи ходили б тогда.

— По нашим предположениям способность заключается в обретении настоящих крыльев, — ответил Конни за товарища и медленно покачал головой, скривившись. — Да, но тоже правда, — обреченно вздохнул разведчик, продолжив:

— Слухи быстро бы дошли до нашей стены.

— С анатомической точки зрения это невозможно, — огрызнулась девушка, нахмурив узкие брови и немного подняв плечи, та хмыкнула. — Учитывая вес, тяжёлые кости и прочее, человек даже с земли не смог бы подняться без какой-либо помощи, — фыркнула русоволосая, меря недовольным взглядом брюнета, фыркнувшего в ответ и махнувшего рукой. Парень слегка ссутулился.

— Да для тебя с анатомической точки зрения даже титаны не должны были существовать, — саркастично буркнул голубоглазый, закатив глаза.

— Это невозможно. Попросту невозможно, — отрицала разведчица, сильнее хмурясь. — Крылья тогда должны были расти с рождения вместе с человеком.

— Именно, чёрт возьми! — грозно прорычал Сеиджи, резко встав с пола. — Мы ничего не знаем! Мы не знаем, кто её настоящие родители! Рэй сама не помнит, как оказалась в Подземном городе, а потом и на поверхности!

Брюнет слегка подался назад и уселся обратно на пол рядом с Жаном, наблюдавшим из тени.

— Они правы, — согласился Кирштейн, показывая на товарищей, на что Сэнго явно сильнее разозлилась, не зная, как им доказать, что это нелогично. — Майор Ханджи сказала, что Рэй ещё не умеет контролировать свои крылья, значит и летает она, хромая, — спокойно озвучил свои догадки парень, глубоко вздохнув.

— Но даже если узнаем правду, мы ничего поделать не сможем, — с ноткой огорчения сказал Кирштейн, став поглаживать подбородок и устремив взгляд куда-то сквозь плечо кареглазого, и задумчиво продолжил:

— Они не нуждаются в нашей помощи, иначе попросили бы её.

— Как ты этого не понимаешь? — грозно зарычал Спрингер, наклонившись вперёд, чтобы встать перед русоволосым, непонимающе смотрящим на него. — Они боятся, что до столицы вся правда дойдёт! — Конни нахмурился и выпрямил спину, опустив голову. — И тогда весь Разведкорпус будет в опасности… — горько добавил парень, сжав руки в кулаки, что костяшки больно касались холодного пола.

— Конни прав, — согласилась Сэнго, скрестив руки на груди и наблюдая за товарищами, сидящими на полу кругом рядом с кроватью красноглазой.

— И Жан тоже, — быстро затараторила Хикэри, защищая своего друга и хмурив брови, та недовольно хмыкнула, по девичьи махнув огненными волосами. Оттолкнувшись от стены, девушка рухнула на пол рядом с русоволосым. — Им не нужна наша помощь, ведь они пока что держат ситуацию под контролем,.— немного гордо выпалила девушка, положив локоть на плечо Жана. — Но зато знаем, что им нужно, — раздраженно фыркнула Хикэри, отведя взгляд в сторону и стиснув зубы, она тихо прошипела:

— Найти врага.

***

Леви никогда не любил ждать или тормозить с важным для него делом. Но сейчас придётся ему терпеть, если конечно нервы позволят. Нахмурив брови цвета вороного пера, мужчина держал газету над столиком. Он недовольно цокнул, сжав бумагу, слегка шуршавшую под его тонкими пальцами. Аккерман взглянул через плечо на деревянную дверь, ведущую в душ, и хмыкнув, он в своей обычной, хладнокровной манере немного низким и угрожающим тоном спросил:

— Долго ещё? Или ты утопила ванную?

Рэй тихо шипела, что-то бубня себе под нос, но не обращала первое время внимание на голос капитана.

Её другое волновало.

Ей казалось, что тёплые струйки воды, обжигающие чувствительную и покрасневшую кожу, режут её, как заостренные клинки. Холодная вода тоже не помогала. Мозг уже создавал впечатление, что с разгоряченной кожи испаряется шипящая вода, как из чайника валит пар. И этот звук ударялся каждым разом всё тише и тише в барабанные перепонки. Боль острая, но терпимая, если можно так сказать. Медленно поднявшись, Хасэгава встала спиной к зеркалу и через плечо взглянула на своё отражение.

Измученная кожа горела красным от шеи до копчика, откуда по позвоночнику алая дорога показалась. О лопатках речи идти не может. И всё это из-за перьев. Маленькие точки выделялись, если взглянуть «по-птичьи». Когда полотенце коснулось спины, ноги задрожали и плечи напряжённо поднялись, а сама девушка скривилась, пытаясь сдавливать ругательства. Покрыв красные места длинными волосами, разведчица быстро оделась, пусть и пару раз стиснула зубы из-за неприятного ощущения.

Сразу пару глаз, намекающие, что брюнет ждал «вечность», уставились на русую, не обращавшую первое время внимания на капитана.

— Наконец-то, два года не прошло. — устало и раздраженно сказал сероглазый, бросив газету на стол, и гордым шагом скрылся за дубовой дверью ванной.

Рэй лишь усмехнулась, поднялась и уселась на свою кровать, ссутулившись, чтобы не удариться головой о потолок. Болтая ногами, не обращая внимания на боль, пронзающую спину даже после душа, русая скрестила пальцы рук и уткнулась локтями в колени. Она опустила взгляд на пол, а затем медленно перевела его на окно.

Пусть и солнце светит, но холодно. Людям было всё равно. Они уверенно шли по наполненной улице толпой и останавливали первую попавшуюся карету, дабы доехать до Митрасы к коронации, несмотря на то, что сейчас сумма немаленькая, чтобы дойти от одного города к другому. Могла бы Рэй сказать, что этот город забытый, если не знать, что он является самым защищённым городом после столицы. Оставшиеся лужи плескались под хрупкими ножками разных дам, спешащих за мужьями. Или, наоборот, они подгоняли их сзади, и обычно многие мужчины возмущенно что-то бурчали.

— Торопись! Смотри, какая толпа! — девушка показывала пальцем на людей, столпившихся под деревьями и ожидающих следующую карету, куда быстро и глаз Хасэгавы метнулся. — Не дай Бог сейчас до столицы не добраться!

Повышая голос, жена ударила каблуком по дороге и гордо подняла голову, пальцем тыча в спину мужчины.

— Да иду я, иду! — возмущенно воскликнул тот, пробубнив следом что-то неразборчивое даже русой.

Рэй усмехнулась, и уголки ее губ слегка поднялись, но быстро опустились вниз, когда парочка скрылась из виду. Когда взгляд упал на стол, в её поле зрения попал читающий газету и иногда мечтательно глядящий в окно капитан. Первое время Рэй удивлялась, как он так быстро принимает душ. Только две-три минуты! Но всегда молчала, пусть и кидала странные, перемешанные с непониманием взгляды, а потом, наплевав на это, просто пожимала плечами.

Леви — это Леви. Он тоже возмущался, когда она два часа могла проводить в душе. Рэй пыталась всё это время понять, чего он пытается добиться. Леви ведь знал, что было глупо. Глупо приходить в Стохес. Глупо и… бессмысленно. Хасэгава вздохнула, устремив взгляд на прохожих.

***

— Да как вы, мать вашу, умудрились их убить? — в непонимании закричала женщина, нервно потерев двумя пальцами переносицу. Её взгляд упал на вороные волосы девушки, на упавшие чёрные перья и на приоткрытые, синеватые губы. Ранее болотные глаза сейчас были стеклянными, оцепеневшими от ужаса. Кожа уже побледнела, став сухой.

— Да что мы, ёлы-палы, виноваты?! Они нас чуть не зарезали! — шикнул Рэйден, брезгливо пробежавшись взглядом по маленькой комнатушке.

    Тяжёлый, деревянный стол, на котором были разбросаны самые разные бумаги, да и пробирки с микроскопом, находился в самом тёмном углу, освещен он лишь маленькой, керосиновой лампочкой. Два операционных стола — на которые аккуратно были положены две девушки, чьи волосы свисали вниз — стояли в самых дальних уголках по просьбе самого́ Джеймса, а то этот запах спирта, перемешанный с запахом свежей крови, заставляет колени подкашиваться.

— Знаете, как они набросились на нас? — повысила следом голос Джун, из-за чего Мичи вздрогнул. Наклонившись вперёд, она стала наблюдать за нервной женщиной, протиравшей очки своим белом халатом. Джун скрестила руки на груди, а её верхняя губа слегка дрогнула. — Обезумели!

— Ладно, — сдавленно, даже как-то обиженно вымолвила шатенка, стиснув зубы до глухого скрипа и боли в челюсти. Надев очки обратно, голубоглазая с глубоким вздохом повернулась к гостям. — Докладывайте, как такое случилось.

— Да что тут докладывать?! — грубо отрезал Рэйден, недовольно фыркнув. — Они налетели на нас! Шипели, как звери! С такой скоростью передвигались, что мы даже не успевали следить за ними!

— Как звери… — тихо повторила при себе женщина, нахмурив брови и задумчивым взглядом глядя в пол. Махнув рукой, чтобы они промолчали, шатенка двумя пальцами поглаживала подбородок. — В конце концов обезумели… — недовольно буркнула та, тихо цокнув. — Где она сейчас? — резко потребовала женщина, подняв взгляд на окаменевших товарищей, становившийся нервными. Джун сжала тоненькие губы в одну линию, её пальцы сами потянулись к вороным волосам и стали накручивать несколько прядей, а взгляд устремился на холодный пол, нежели на ждущую ответа шатенку.

— Мы не знаем, — выпалила охотница, прикусив нижнюю губу. — Она с Леви куда-то ушла, но они ничего с собой не брали. Это означает, что они вернуться.

— Следите, но не вмешивайтесь, — строго приказала женщина, поправив очки и стрельнув в них своими проницательными, голубыми глазами, нахмурила брови. — Свободны, — коротко вымолвила шатенка, махнув рукой в сторону банды, и гордо повернувшись спиной к ним, та подошла к столу, стоящему в самом тёмном углу плохо освещаемой комнаты. Взяв маленький шприц, она делала вид, что занята, пока не услышала хлопок дверью. Женщина глубоко вздохнула. Рука сама сжалась в кулак и как врезалась в стол, что тот аж подпрыгнул.

— Чертовщина! — буркнула та, сквозь плотно сжатые зубы. Взяв первую пробирку и наклонив её вперёд, кровь стала медленно и аккуратно капать на маленькое стекло, потом поставлена под микроскоп. Кровь убитых медленно чернела, ДНК было повреждено, остальные клетки рушились, растворлись. Когда дело дошло до крови другой выжившей, дело повернулось по-другому.

— Что там, Агата? — поинтересовался Джеймс, медленно выйдя из тени и подойдя поближе, тот наклонился вперёд, осматривая алую жидкость на маленькой стекляшке. Ответ не получил. Но улыбка женщины становилась шире, ехиднее, а руки расслаблялись.

— У неё кровь золотая, уникальная… Последний человек, встреченный с такой кровью, умер ещё пятьдесят с чем-то лет назад по нашим данным. — тихонько буркнула та, оторвав взгляд от микроскопа. Глаза распахнулись, смотрели в одну точку, а рука так и держалась за микроскопом, будто боясь его потерять. — Она могла выдержать и побольше нагрузки… — тихо, шокировано и с ноткой радости еле вымолвила шатенка, притянув руки к груди и сжав их в кулаки, та перевела взгляд на стену. Джеймс-то саркастично фыркнул, изогнул он бровь и выпрямил спину. Ну и ну, мечтает она.

— Хочешь, чтобы она тоже обезумела? — настороженно спросил мужчина, недоверчиво пялясь на свою напарницу, которая, резко переведя взгляд на него, что-то невнятное буркнула и опять прилипла к микроскопу.

— Мне интересно, как эти двое прожили столько, — с интригой, слегка игривым тоном произнесла голубоглазая, поглаживая подбородок, да и наблюдая за кровью.

— А потом обезумели как прошлые, — буркнул в ответ мужчина, усмехнувшись.

— Ну не напоминай! — устало вымолвила шатенка, напряженно подняв плечи и оторвав взгляд от микроскопа, та двумя пальцами протерла переносицу. — Те даже две минуты не прожили! — раздраженно отрезала голубоглазая, надев очки.

— Ну-ну, были бы они первыми… — Джеймс заткнулся, как только убийственный взгляд, как пуля ударил в него, не пролетев мимо. Потом этот взгляд смягчился, опустился, уставился на холодный полу, став задумчивым и глубоким.

— Если-бы не Хоши и Сэдэо… — начала шатенка, но быстро замолкла, стиснув зубы до глухого скрипа, поставив в ступор Джеймса. Она злилась. Злилась голубоглазая на этих двоих. Злилась на их необдуманную ошибку только ради одной жалкой жизни зверя.

— У тебя другая миссия, — строго начала Агата, скрестив руки на груди. Её голубые глаза, часто сверкающие нечто необыкновенным, непонятным, опасным пламенем загорелись, и это пламя мерцала, делая очи ярче. Однако это точно предвещало беду. Она по-девичьи поманила его пальчиком, ухмыльнулась, как довольная кошка, сверкая глазами, и когда тот наклонился, та тихонько прошептала.

Брюнет ухмыльнулся, скрестив руки на груди.

— Ну-ну, принял, понял, будет сделано, — формально вымолвил тот, облизывая иссохшие, тёмные губы, заблестевшие. Мужчина сунул руки в карманы брюк, насмешливо наклонив голову на бок, пока Агата ещё с кровью птичек металась. — И какая награда за это будет, майор подземно-северного подразделения? — издевательски, но игриво поинтересовался мужчина, изогнув бровь, с интересом подглядывая на женщину. Джеймс не двинулся с места, ожидая реакцию его собеседницы, сразу изогнувшей бровь. Она саркастическим взглядом стрельнула в него.

— Всмысле? — вопрос был резким, но задан зря.

Брюнет опасно, как пантера, облизывающая морду, когда добыча беззащитная приближается. Его сильные руки мастерски схватили запястье женщины, не опустившей шприц и лишь спокойным, оценивающим взглядом пробежавшейся по нему. Она, нервно нахмурив брови, вздохнула. Её горячее дыхание ударилось в крепкую шею Джеймса, пощекотав кожу, что у того мурашки по коже прошлись. Шатенка дёрнулась, сжала двумя пальцами сильнее шприц и тихонько зарычала, повернув голову к стене, когда лицо мужчины приблизилось к её. Удар ногой в коленную чашечку не заставил себя долго ждать, да и шипение.

— Идиот, — буркнула та, усмехнувшись и гордо повернувшись спиной к нему. Агата подошла к столу, аккуратно проверяя шприц. Джеймс же схватился за колено, скривился, поморщился и стиснул зубы, зашипев, как бешенный кот, вот только боль не стихла.

— Понимаю я сейчас, почему женщин реже в главы пускают! Хуже дьяволов! — вымолвил брюнет, стиснув зубы до боли в челюсти. В ответ услышал лишь короткий, мелодичный смешок.

***

Хикэри редко выходила ночью гулять. Но сегодня ей надо собраться с мыслями. Побыть одной. Взгляд скользил по окнам, по угрожающе качающимся фигурам чёрных, как смоль, деревьев; по небу, вороные облака которого решили закрыть луну, но они остановились только на горизонте.

Листья тихонько колыхались и танцевали за руку с ветром. Глаза, что были обычно яркие, вдруг потускнели. Смотрели в одну точку они, и усталый вздох раздался тихим эхом в коридоре. Но когда вслед за вздохом, послышались и тихие голоса, глаза заинтересовано блеснули и метнулись в глубь тёмного коридора. За Екошо только еле слышные, отдаляющихся шаги остались, но потом и они испарились за углом. Шаги тяжёлых сапог лишь усиливались, когда приближались, и с этими шагами сердце быстрее колотилось, будто по приказу.

— Ну и нудный день! — устало вымолвила женщина, торопливо идя впереди товарища. Хикэри застыла, оцепенела, распахнув глаза.

«Майор», — сомнений нет, сто процентов она. А то, кто ночью тараторит, да так громко? Точно не обычный разведчик, решивший проверить свою бессмертность.

— Не поспоришь… — таким же усталым тоном буркнул мужчина, идя вслед за майором, что-то тараторящей про новые возможности в области медицины и другие нудные, непонятные для красноволосой дела.

«Всё, крышка», — проскользнула мысль и скрылась в темноте черепной коробки. Хикэри редко выходила посреди ночи из комнаты, но чтобы иметь такую удачу, дабы тебе на встречу шёл и командор, и майор, надо постараться.

Хикэри быстрее пули проскочила в другой коридор, скрылась за тёмными уголками. И как на зло именно куда она шла, туда и начальство, будто специально за ней. Из одного коридора в другой коридор. Девушка, как ошпаренная, запрыгнула в библиотеку. Ну и чёрт, второй раз точно не пойдёт погулять.

— Хик? — голос тихий, беспокойный заставил разведчицу вздрогнуть и испуганно обернуться, дабы встретиться с парой недоуменных голубых глаз, смотрящих на неё сверху вниз. — Что ты тут делаешь в такой поздний час? — поинтересовался блондин и, сжав у груди сильнее небольшую книжку, он наклонил голову на бок, показывая своё непонимание. И пока Хикэри тормозила, что-то пыталась мямлить, до чувствительных ушей голубоглазого донеслись голоса и шаги. Разведчик распахнул глаза шире, сжав крепче книгу. Схватив за запястье девушку, парень потянул её за полку немного пыльных книг и приказал молчать в тряпочку. Разлетевшийся эхом звон каблуков о пол лишь пуще прежнего напрягал молодых солдат, затаивших дыхание.

— Ух, а представь, если завтра ещё одна стопка документов до потолка будет?! — эмоционально каркнула учёная, резко повернувшись к блондину.

— Один из самых страшных кошмаров… — буркнул тот в ответ устало, протерев переносицу и став отдаляться.

— Мимо, — коротко изрекла красноволосая, облегченно выдохнув.

— Это пока что… — голубоглазый осторожно высунул голову наружу, прижимаясь к полке с пыльными и холодными книгами. — Если командор Эрвин и майор Ханджи нас не поймали, поймают дежурные.

— Сегодня вроде сто пятый и сто четвёртый дежурят, — пожала плечами девушка, высунув голову следом за блондином.

— Да… Вроде Жан и Хитоши. — задумчиво прокомментировал Армин, поглаживая подбородок. — Что ты тут делаешь? — снова поинтересовался парень, взглянув на Хикэри, изогнувшую бровь. Девушка скрестила руки на груди, слегка наклонилась вперёд, тихо усмехнувшись, и отвела взгляд в сторону.

— Просто пришла… думать. — поверил Армин или нет, красноглазая не знает. В ответ лишь получила легонький, задумчивый кивок, а затем и вовсе Арлерт стал серьёзным и взглянул на верхнюю полку книг, куда в непонимании метнулся и взгляд девушки.

— Думать значит… — тихо повторил блондин. — Ну-ну, о чём-же?

    Армин резко повернулся к Хикэри, и его пшеничные волосы слегка покачались из-за такого быстрого движения. Кристальные, чистые глаза пронзили её, как острая стрела; казалось, он видит её насквозь, читает каждую мысль. Екошо замерла, нервно опять отвела взгляд в сторону, напряженно слегка подняв плечи.

— Рэй? — выдвинул предположение парень, сильнее сжав книгу, холодная, кожаная обложка которой прижалась к груди.

«Да чёрт возьми, можно сегодня не слышать это имя?» — Хикэри нахмурилась, напряглась. Сегодня то и дело это имя вылетало с губ разведчиков, как из пушки. Уже страшно становится, когда на каждом шагу слышишь теории о Рэй и не можешь прийти к одной-единой мысли.

— Нет, просто что-то день не задался, — выпалила разведчица, глубоко и грустно вздохнув. Блондин опустил голову, легонько кивнул, и на его лице появилась лёгкая улыбка.

— Понимаю. Но всё-таки, будь аккуратна, ведь если поймают, отправят завтра мыть полы в столовой.

— Знаю я. Как ни крути, но, кажется, уже пути обратно нет. — красноглазая ухмыльнулась, и глаза хищно загорелись из-за интереса. — Обычно книг не читаю, но чтобы не мыть полы в столовой, могу сидеть днями на пролёт тут.

В глазах Арлерта загорелось синее пламя, и тот расслабился.

— О! — радостно воскликнул блондин, весело взглянув на девушку, ухмылка которой росла. — Советую прочитать «Волчьи законы»!

И понеслось. Если бы имел Армин возможность переехать в библиотеку, точно не терял бы её. Ну и чёрт, переживёт Хикэри как-нибудь завтрашний день. Не умрёт от сонливости. Голубоглазый аккуратно протянул руку к пыльной полке и схватил небольшую книжку, обложка которой была покрыта слоем пыли.

— Я её прочитал! — гордо объявил разведчик, легонько дунув над книгой, и серая пыль окутала холодный пол. — Мне понравилось, пусть и несёт в себе фантастический контекст, но зацепило, даже если не понимал первое время, что происходит там.

Армин уверенно протянул книгу девушке, алая бровь которой взлетела вверх в непонимании, но когда рука сама аккуратно схватила книжку, хрупкие пальцы, сжав толстые края и щупая твёрдую поверхность обложки открыли первую страницу под светом керосиновой лампы, упавшим на неё, видно, что со времени потрёпанных страниц внизу, в уголочке не было штампа. Глаза разведчицы расширились, и взгляд резко метнулся к Арлерту, положившему палец на губы.

— Прелесть, правда? — тихо поинтересовался парень, легонько улыбнувшись. Хикэри перевела взгляд обратно на книгу, приоткрыв губы.

— Очуметь… — шепотом, перемешанным с удивлением, вымолвила девушка, поджав узкие, светлые и немного блестящие губы в одну линию. Все знают — когда на книге нет штампа, значит она не прошла проверку, и в ней может быть запрещённый материал. Например, книги о внешнем мире.

— Как говорится — не пойман не вор, — пожал плечами Арлерт, вернувшись к своей книге.

— Не пойман — не вор… — тихонько повторила Хикэри себе под нос, оцепенев. — Действительно…

    И только сейчас до разведчицы дошло.

— Идёшь? — спросил Армин, изогнув бровь. Екошо резко, даже немного испуганно повернула голову в его сторону.

— А? Д-да! Иду! — девушка неловко улыбнулась, и когда блондин скрылся за углом, её лицо вытянулось, став серьёзным.

«Не пойман — не вор, значит?» — горько усмехнулась Хикэри, закрыв книгу. — «Вот оно как…»

Всё-таки они слишком многого не знают об этом мире, но для других людей они знают даже больше, чем положено.