И Хито знает, что делает. Или, по крайней мере, он так думает. Ему лишь осталось осуществить свой план. Счёт времени потерял со смертью матери. Тогда многие дни пролетали мимо него, много новостей он мог пропустить, но ему помогли. Пришло время благодарить.

Шатен успел сделать карту всего корпуса, как попросил командор Эрвин, когда Конни ему передал письмо. Он изучил каждый уголок, подчеркнул, где находятся чёрный выход, арсенал, успел даже передать майору Ханджи график тренировок и бытовых дел солдат.

За неделю он стал именно той крысой, которая поставит все карты на стол. Даже если не понимает, на что надеется начальство, делает что ему сказали, изредка задавая вопросы, но как обычно, не получает желаемые ответы.

И только откуда такие люди взялись?.. Он спрашивает нормально, а ему отвечают с загадками! Он им что, Шерлок Холмс на минималках? Тьфу! Хито с рождения загадки не любил! А уж стать детективом, чтобы разгадать их тем более!

Он укусил язык от напряжения, отчего ойкнул и недовольно поморщился. Если хоть что-то пойдёт не так… Чувствует Хито что будет больно, как морально, так и физически. У него по позвоночнику вниз побежали мурашки.

Шатен схватил зелёный плащ и, выйдя на порог штаба, тот кинул первому встречному полицейскому:

— Говорите Джеймсу, что я ушёл к друзьям на пару часов, — твёрдо произнёс тот. Накинув капюшон на голову и проследив взглядом за дорогой, Хито уверенно наступил в грязь, не боясь запачкать чистые сапоги. Вслед ему бросились пару недоуменных взглядов, а потом послышалось фырканье одного из стоящих под крышей парней, чистящих картошку.

— А мелкий уверенный парень, — каркнул рыжий, улыбнувшись товарищу, взглянувшему вслед Хиту. Он прищурил глаза, внимательно наблюдая, как силуэт быстро отдалялся. С хлюпаньем Миура оставлял за собой следы, которые дождь смывал. Полы зелёного плаща развевались, когда дикий ветер сигал из одной стороны в другую. И с каких пор Джеймс согласился взять мальчугана от разведки? Пахнет жареным.

— Чувствую запах крысы, — презрительно сказал альбинос и, скривив губы да нахмурив брови, тот сморщил нос, сжав ножик.

— А ты откуда знаешь? — в непонимании спросил напарник, удивленно вскинув брови вверх.

— Крысы узнают друг друга, — ответом на такой комментарий ему стала широкая улыбка.

***

Сейчас штаб разведчиков находился в состоянии ностальгии. Кто-то делал уборку в своей комнате, кто-то, опершись на подоконник, наслаждался прохладным воздухом, а кто-то стоял на балконе замка и смотрел вдаль задумчивым взглядом.

Разговоры обычно на далёкие темы от службы не шли. Кто-то поделился своим опытом как разведчик, вышедший второй раз на экспедицию, а кто-то, сидя выше, внимательно слушал, опершись руками на подоконник, в то время как за спиной вертелись товарищи, да протирали каждый уголок от пыли. Всё-таки уборка капитана даёт свои плоды.

Алые волосы медленно качались, пока задумчивый взгляд прицелился куда-то на вершины деревьев леса. Чёрные тучи покрыли небо, скрыв тепло солнца, приятные, щекотные лучи и голубой цвет, в котором часто ныряли птицы то сложив крылья, то распахивая их обратно.

— Говорится, что когда идёт дождь, плачут ангелы, — подала голос Екошо, глубоко, даже грустно вздохнув. Холодный воздух проник в лёгкие, и свежий запах травы ударил в нос, заставив тело, как по щелчку пальцев расслабиться.

Сильный гром озарил небо, проник через облака, а потом отдалился, становясь лишь далёким эхом. Яркая молния ударила в тёмный лес. И как резко появилась, так резко и исчезла, словно её и не было.

— А когда бьёт молния, кто-то превращается в титана, — со смешком изрек Спрингер, из-за чего Жан подавился воздухом. На балконе правого крыла заразный смех как серебристые колокольчики ударил в ухо, и разведчики, облокотившиеся об каменную стену, да стоящие под балконом, тихо захихикали.

— Тьфу тебя, Конни! — хрипло каркнул Кирштейн, ударив пару раз себя по груди. Глубокий вздох последовал, и холодный воздух проник в лёгкие, а потом и облегчение в его карие глаза выплеснуло. — Не напоминай хотя бы!

Злобно зарычал тот, скривив губы, на что уже Сеиджи усмехнулся и, взглянув на разведчика, кинувшего в сторону Спрингера злобный взгляд, тот фыркнул.

— А то только один самоубийца приходит на ум, — пробубнил следом Жан, и его взгляд метнулся обратно на деревья, качающиеся при сильном порыве ветра.

— А ты оптимистичен сегодня! — издевательски воскликнула Хикэри, и уголки её губ поднялись, а алые глаза лукаво сверкнули. Кирштейн закатил глаза в ответ на её фразу.

— Ты хоть не начинай, дурень, — грубо кинул парень, нахмурив брови, отчего красноглазая рассмеялась, и поэтому тот шутливо дал ей подзатыльника. — Мне достаточно, что вы до моей комнаты добрались в такую рань, неужто ещё слушать вашу тару-бару придётся?

Устало спросил тот, зевнув. Екошо усмехнулась, нахмурив брови, но улыбка осталась, не ускользнув с её лица.

— Петушок ты мой, утро, а ты не кукарекаешь! Что за беспредел? Ай-ай-а… Ай! — Хикэри схватилась за щеку и надула губы, обиженно взглянув на русоволосого, усмехнувшегося при её виде. В такие моменты она походила на обиженного ребёнка, надувшего губы и поглаживающего красную щеку после того, как её тянули.

Жан усмехнулся, а уголки его губ дрогнули. Он зарылся тонкими пальцами в её рубиновые волосы, растрепав их вместо ветра, из-за чего, съежившись, Екошо нахмурилась. Она схватила того за шею, притянула к себе, прижав к груди, и пока тот что-то бубнил, девушка кулаком безжалостно растрепывала русые волосы, с которыми она часто играла, когда выпадала такая возможность.

Кирштейн схватился за её руку, дёргался, но с каждым разом Хикэри всё безжалостнее прижимала его к себе, отчего разведчик чуть не задохнулся.

— Дурень, отпусти! — тот подался назад, но Екошо с ехидным смешком поставила подножку. Глухой грохот и шипение раздались в коридоре, а неодобрительный взгляд упал на фигуру, улыбка которой доходила до ушей.

— И кто из нас дурень? — мелодичным тоном, но с издевательской нотой поинтересовалась Хикэри слегка наклонившись вперёд. Она нависла над хмурившим брови Жаном, при этом с любопытством наблюдала, как сжатые, тонкие губы распылись в хитрой улыбке.

— Ты, — разведчик вцепился в руку Хика, и грубый рывок заставил её потерять равновесие. Но в отличие от Кирштейна, упавшего на твёрдый пол, она упала на него, врезавшись в широкую грудь парня.

Подняв голову, Хикэри встретилась с парой хитрых глаз, смотрящих на неё с любопытством. Та дерзко улыбнулась.

— А ты, петушок, сил набрался за эту неделю! — Екошо усмехнулась, шутливо ударив того в плечо. Кирштейн в ответ фыркнул, слегка улыбнувшись.

— Чего не скажешь про тебя, Помидор.

— Чего?!

— Ай-ай-ай-ай-ай… — от этого игривого голоса разведчики выскочили, как ошпаренные, попутно встряхивая одежду. — Обычно голубки идут за корпус, чтобы их не заметили, или хотя бы в свои комнаты.

Со смешком каркнула женщина солдатам, сразу отдавшим честь, кроме Сеиджи, забравшегося на каменную балюстраду балкона старого замка и задумчиво смотрящего вдаль. Внимание на Тамура Зое обращать не стала, поэтому, фыркнув, та выпрямила спину, отдаляясь дальше по коридору, пока каблуки сапог так и стучали об пол.

Сеиджи ухмыльнулся и, опершись на руку, локоть которой упирался в колени, тот взглянул на разведчиков, хмурящих брови, кроме Жана, закатившего глаза на такой комментарий.

— А майор-то шарит! — со смешком вымолвил брюнет, шире улыбнувшись.

— Сеиджи!

***

Хито уверенно продвигался через толпу людей, при этом умудрился уже кого-то сбить с ног, но должное внимание не обратил, идя дальше. Завтра он должен успеть поймать разведчиков до коронации.

Миура кинул задумчивый взгляд через плечо, подняв голову. Большой замок выделялся среди всех домов, и острый кончик крыши пробивался сквозь облака.

Королева уже в замке и готовится к коронации. Половину прошлых властей то публично казнили, то убили — результат такой же. Но, несмотря на это, люди достаточно быстро проникли в курс дела и пытаются даже как-то поддержать Хисторию. Всё-таки время без правительства и со спорами дало свои плоды.

Хито фыркнул, идя дальше по наполненной людьми дороге. И где-то уже в конце улицы он слышал звонкие удары молотка об металл, поэтому ускорил шаг. Усталые голоса стали доноситься громче, и Миура повернул за угол.

Полы плаща то резко, то медленно развевались, а взгляд метался в разные стороны, оценивая идущих рядом людей. И о боги, как парень не любил все эти яркие платья, которые своим цветом могут резать глаз до слёз, но, когда не хочешь на что-то смотреть, именно тогда оторвать глаз не можешь.

    И наконец-то, через повороты и глубокие, терпеливые вздохи Хито дошёл до места назначения.

Сейчас в кузнице никто не сидел на месте. Работники бегали туда-сюда, давали друг другу молотки, а когда кареглазый вошёл в помещение, то жара окутала тело своим пледом.

И сколько шумихи вокруг, сколько работников, учеников и помощников вертятся рядом с главным кузнецом. То подай металл, то молоток, то кинь дрова в горн. Кто-то уже заливал плавленый металл в свободную форму ключа или клинка, кто-то нёс дрова и кидал их в очаг, а кого-то учили и давали советы, чтобы в будущем знать, как поступить в тех или иных ситуациях.

Подойдя к широкоплечему мужчине, Хито снял капюшон.

— Эй, дядь Грейс! — воскликнул Миура дерзко улыбнувшись кузнецу, взглянувшему на него через плечо и, получив в ответ такую же улыбку, Хито где-то в глубине души обрадовался, что хоть кто-то настолько рад работе.

— О, малой, привет! — Грейс повернулся к парню с широкой улыбкой.

Сколько помнит себя Хито, Грейс никогда не распускал руки, будь хоть на грани отчаяния.

Сильный, высокий мужчина с развитой мускулатурой выделялся среди всех юных работников. Короткие, тёмные усы и борода делали его старше своих сорока лет, а густые волосы цвета кофе стояли как гнездо вороны. Грейс уже на них не тратит так много времени, нежели раньше. Резкие черты лица с первой встречи шатена бросились в глаза, а его добрый взгляд завоевал доверие многих.

— Сколько стоит заказ на дублирование ключей? — поинтересовался Хито изогнув бровь, на что Грейс задумчиво погладил подбородок, на несколько секунд опустив молоток из рук.

— Пятнадцать золотых, Хит, — изрек мужчина, взглянув обратно на подростка, который легонько кивнул в ответ и задумчиво опустил взгляд в пол. Цена не мала, учитывая остановку.

Но он ожидал такую стоимость, особенно на дублирование ключа, поэтому хмыкнул, будто говоря, что нет проблем.

Грейс изогнул бровь в немом вопросе, что сразу заметил кареглазый. Он ждал объяснения.

— Я хочу дублировать ключи тёти Розе, — объяснил Хито при виде подозрения мужчины, который потом усмехнулся, неловко улыбнувшись следом.

— А-а-а, — протянул Грейс, хмыкнув. — Она слишком часто теряет ключи.

С глубоким вздохом покачал тот головой, на что Хито, согласившись, кивнул, махнув рукой и шмыгнув носом.

— И слишком часто меня просит их искать, — надул губы Хито, фыркнув, а Грейс усмехнулся.

— Ладно, Хито. Принеси ключ и постараюсь до вечера их сделать. Но ничего не обещаю, — Миура изогнул бровь, на что Грейс устало вздохнул. — Мы получили от Военной полиции достаточно большой заказ лезвия, при этом в три раза больше, чем обычно, поэтому работаем и ночью. Но учитывая, что срок не был назначен, вечером постараюсь, чтобы ключ был готов.

— Отлично, — тихо сказал кареглазый, отведя взгляд в сторону, но взглянув обратно на Грейс, Хито улыбнулся. — Тогда я иду за ключом, скоро буду!

И услышав негромкое «до встречи», Хито торопливо вышел.

Если до вечера ключ будет готов, есть вероятность, что Джеймс не заметит его исчезновения, ведь именно под ночь он и его напарники идут в подвал.

О подвале, кстати, солдаты не знают, и другие легионы тоже. Оказалось, что для создания карты пришлось тратить намного больше времени, чем ожидалось, из-за чего даже ночью Хито бродил по корпусу, говоря, что страдает бессонницей. Тогда и Миура написал письмо о подвале. Даже сейчас он прекрасно помнит его содержание:

«Дела идут более-менее хорошо, учитывая, что меня даже не заподозрили, то можно сказать всё идёт отлично.

Корпус оказался достаточно большой, и многие комнаты для меня ещё остались секретом, который, я надеюсь, скоро разгадаю, но думаю, самое главное я уже нашёл.

Подвал.

Как оказалось, Джеймс пропадает по ночам из своего кабинета. Я проследил за ним, но путь всегда обрывался на одном и том же месте — библиотека. Под ковром есть люк, в котором, если спуститься — коридор, а потом ступеньки, ведущие вниз, где, собственно, и железная дверь, часто заперта на ключ, даже когда они находятся внутри.

По разговорам я не смекаю, что там происходит, да и поймать момент его исчезновения не всегда могу, поэтому думаю раздобыть ключ и самому как-то туда войти.

Половину корпуса я уже изобразил на карте, странные документы не обнаружил, но под казармой существует мини-лаборатория.

Половина веществ мне неизвестны, названия я напишу в следующий раз на листочек и передам майору Ханджи, но кое-что нашёл, что показалось мне подозрительным. На всех пробирках и шприцах есть разные надписи, но, когда рылся в тумбах стола, нашел странную пробирку с серой жидкостью внутри.

Названия на ней не было, и она была единственной там, поэтому, увы, я её взять не смог, но в следующий раз постараюсь, ведь уже слышал шаги, и пришлось выскочить за дверь, да и спрятаться, дабы не закрыли случаем там.

Хито Миура»

Шатен лишь надеется, что всё сработает. Но если не сработает… Посмотрит. Всё-таки он всё придумал до мелочей. Начиная от А, заканчивая Я, Хито может разложить всё по частицам.

И, если честно, не любил он такие авантюры, но тебя уже никто и не спрашивает, если решил окунуться с головой в дела военных.

Сколько людей, но все забытые в свои мысли. Если взглянуть вокруг, можно увидеть лишь улыбки, за которыми только чёрт знает, что скрывается. Хита именно это и раздражало.

Он плохо понимает эмоции людей. Он вообще в людях не разбирается, но при этом умудряется ляпнуть в самые значительные круги власти, в которые входят и разведчики, как военные представители и защитники родины.

И о, Боже, сказали бы ему раньше, что станет шпионом для важных лиц из круга новой королевы, то, возможно, он бы пошутил на эту тему, но уже пошутить будет глупо. Как говорил его знакомый: «Хочешь жить — умей вертеться.» А сейчас эта фраза приобрела иной смысл для него.

Приближаясь к каменному зданию, отличающемуся лишь табличкой над дверью, Хито остановился, меря взглядом дом.

Деревянная табличка, на которой были глубоко нацарапаны буквы, слегка качалась. По ту сторону размытых окон виднелись смутные силуэты, но потом и они скрылись в другую комнату. Перешагнув порог, рука упала на металлическую ручку и сжала её. Деревянная дверь, сделанная из тёмного дуба, распахнулась и под громким громом да сопровождённым молнией, режущей глаза, парень вошёл в небольшое помещение. Висящий над дверью колокольчик зазвенел.

Резкий запах трав ударил в нос, из-за чего Хито чихнул, сумев приковать к себе пару любопытных глаз, сверкнувших при виде его.

— Ох, Хит, что ты тут делаешь? — приятный, мелодичный женский голос оторвал подростка от нытья, связанного с лечебными травами, и заставил поднять голову, да и потупить несколько секунд в непонимании, а потом неловко улыбнуться.

— Привет, Карисса, — смущаясь произнёс Миура, отведя взгляд в сторону. Он сделал пару неаккуратных шагов вперёд и снял капюшон, неловко почесав затылок. — Снотворное ещё имеется?

О, Господи, Хито сам почувствовал, как от такого вопроса холодный пот выступил на лбу. Да как ему уже спрашивать? Времени нет, чтобы стоять на месте.

Карисса изогнула бровь, кинув на него подозрительный взгляд, и прищурила глаза, слегка нахмурив брови.

«Чёрт возьми.» — Шатен сглотнул.

Он не придумал ничего, чтобы объясниться. Хито не подумал, что сегодня смена Кариссы, а она ей Богу какая любопытная. Шатенка повернулась к нему, и её зрачки опасно сузились.

— Хито, это тебе не!..

— Да-да-да, — закатил глаза в ответ раздраженный Миура и глубоко вздохнул в попытке за несколько секунд что-то придумать. — Я и так всё прекрасно знаю, но Карисса, пойми, мне они очень нужны.

Искренне признался тот, с надеждой глядя на кареглазую. Хито знал, что это её возможно не убедит, но ничего лучшего и не придумает. И Миура сломал голову. Эти несколько секунд ему казались самыми длинными в его жизни, и пока мозг работал, дабы найти идею, шатенка с недоверием смотрела на него, оценивающим взглядом скользя по хрупкому телу подростка.

— Для кого снотворное? — с еле слышной тревогой поинтересовалась Карисса, изогнув бровь. Хито хотел ругаться вслух. Такими темпами он будет беседовать до вечера и ни черта не успеет сделать. Слова застряли в горле, зрачки сузились, лоб стал влажным. Губы вздрагивали, пока не оторвались друг от друга.

— Для капитана Леви, — каркнул шатен, чуть не спотыкнувшись на ровном месте, когда услышал сам, что сказал. Брови Кариссы в удивлении взлетели вверх.

Господи, Хито хотел провалится под землю. Ему просто хотелось ударить себя по лицу и исчезнуть под пол. Да что угодно, лишь бы не давать объяснения Кариссе.

«Не видать тебе снотворного, товарищ!» — проскользнула ядовитая мысль, уйдя в закат после моральной ругани в голове.

— Что? — в непонимании, явно шокировано каркнула Карисса, открыв рот в попытке добавить что-то следом, но язык застыл, и лишь тонкие, светлые губы иногда вздрагивали.

«Ёкарный бабай…»

***

— Всё дело крутится вокруг Рэй, — произнёс Армин, сразу вызывая у собеседников вопросы. Нервный взгляд Арлерта метнулся в сторону, и губы сжались в одну тонкую линию. Его кристальные глаза не заблестели как обычно, не стали ярче, как тогда, когда загорается в его черепной коробке идея, волны моря не бушевали, как когда тот был уверен, что дало понять товарищам, что он не так уж и убеждён в своих догадках, но всё-таки губы блондина зашевелились. — Военная полицая приходила редко, и то лишь проверить Эрена и заодно подать несколько документов.

Упомянутый усмехнулся, грустно отведя взгляд в сторону. Отлично помнит он, как летели в него презрительные, боязливые взгляды полицаев. Как те пытались держаться от него подальше, что веселило и даже, с одной стороны, радовало товарищей, особенно Оруо, часто шутившего по этому поводу.

Петра, имея шанс, защищала его от колких замечаний капитана… А Эрд всегда напоминал ему об уголках с оставшейся пылью, чтобы тот не делал одну работу два раза. Молчаливый Гюнтер мог изредка кидать ему пару фишек для облегчения работы…

Были времена… Йегер взглянул обратно на голубоглазого, продолжившего после нескольких секунд молчания:

— Они тогда приходили с целью достать Эрена, но… — блондин снизил тон, его кристальные, чистые глаза медленно прошлись по внимательно слушающей Микасе и изогнувшему бровь шатену. — Но не смогли из-за того, что Эрен уже был под опекой разведки и о нём знают все стены. Если бы они даже хотели покушаться на жизнь Эрена, они бы не смогли, — Армин пронзил чистым взглядом Йегера, скрестившего руки на груди. — Всё из-за того, что власти уже приняли решение оставить его в живых. О нём народ узнал сразу.

Парень замолк, сделав небольшую паузу.

— Но о Рэй никто не знает… — добавила следом Микаса, зарывшись в шарф по нос. Её взгляд не ускользал с Армина, уже уверенно кивнувшего.

— Именно, — подтвердил блондин, слегка нахмурив пшеничные брови. — Помните тогда, что сказал судья Закклай? Тебя уже скрыть невозможно, ведь о тебе узнал весь народ, и имей бы они шанс скрыть тебя от остальных, они бы это сделали, — твёрдым голосом произнёс Армин, заставив Йегера напрячься. — Что означает, тогда была безысходная ситуация. Народ был в панике, не могли решиться, стоит ли тебя оставить в живых или убить, поэтому положились на власти, которые, в свою очередь, чтобы не потерять власть и бдительность решили прислушаться к голосу народа, пусть и мимолётно. Таким образом вышла путаница. Кто-то уверял другого, что ты станешь нашей надеждой, пока кто-то пытался убедить, что ты представляешь угрозу для всего человеческого рода. Ты сделал благое дело, что сыграло тебе на руку. Мы не знаем, что из себя представляет Рэй, если ради неё приходят если не два раза в сутки, и сидят по часу, то можем лишь догадаться, что в это время, пока нам забивали головы тренировками и уборкой, что-то случилось.

— Тогда надо учитывать, что её раньше их приходов держали подальше от всех, — на полном серьёзе дополнила Микаса, слегка нахмурив брови. Армин опять кивнул.

— Есть вероятность, что она не титан. Эрен превратился неосознанно, вдобавок у неё тут есть корни и родители, так что исключено, что она как Энни, Бертольд и Райнер, — твёрдо сказал блондин, нахмурив брови сильнее. Йегер задумчиво слегка опустил голову, поглаживая подбородок.

— Да и у титанов глаза не меняются… — с насторожённостью сказал парень, чувствуя, как по спине вниз побежали мурашки.

— Об этом мы не знаем, но она титаном быть не может. Чтобы идти в суд, нужен мотив, что она не опасна для окружающих. Тебе повезло, ведь ты заделал брешь в стене и это тебя спасло, — пожал плечами Арлерт, отведя взгляд в сторону. — Учитывая, что, когда ты превратился в титана ничего не помнил и не мог контролировать себя, по сути, она осознанно тоже не могла превратиться.

    На логической ноте закончил Арлерт, выпрямив спину.

— И ты хочешь сказать, что сейчас, не скрывая они просто так приходят к нам в надежде, что найдут хоть какую-нибудь зацепку о её местонахождении? — поинтересовался Йегер, потупив глаза на блондина после всех сказанных им слов. Ответом ему стал утвердительный кивок.

— Вот же… — Эрен остановился на полпути, прикусив язык, дабы не материться. И как ему это понять? Господи, да что опять стряслось? Ей богу, все поступающие в разведку с причудами! Но на этот раз нашёлся второй «Йегер», решивший вообще повернуть всё с ног на голову.

Напряженная атмосфера нарастала с каждой секундой, прошедшая между ними как стрела. Эрен сжал тонкие губы в одну линию и задумчиво отвел взгляд в сторону.

И чувствует он, что они много пропустили за месяц, да только вот ничего придумать не мог.

Азиатка отпустила взгляд, зарывшись в мягком шарфе аж до носа. Ох и не нравится ей всё это. Но разве есть уже что терять? Если на них напали волки, они нападут в ответ, это точно. Да только что-то волки пассивные достались, да и хитрые. И чует она, что они не из-за местонахождения Хасэгавы припёрлись.

В её разум ударил вопрос и, подняв заблестевшие, металлические глаза на парней, та вдруг разрушила стену тишины между ними.

— Тогда почему Хикэри при наших вопросах отвечает, что она в лазарете в Митрасе из-за повреждения позвоночника? — подала голос Микаса, застав врасплох Армина, опустившего голову.

Честно говоря, Арлерт об этом думал, да только озвучивать не хотел, сомневаясь в своей правоте. И ловко продумано… Мучиться долго надо с позвоночником, учитывая их медицину, да только не учитывали время.

— Боюсь, она знала заранее…

Шаги, отдаляющиеся от двери девяносто третьей комнаты, раздались по коридору мужского крыла.

«Иногда полезно прослушать разговоры…» — проскользнула еле слышная в голову мысль, скрывшись в темноте. Хитоши горько усмехнулся. Интересно, сколько людей уже догадываются, в чём дело да молчат в тряпочку?

***

— Я их не понимаю, — с ноткой волнения вымолвил голубоглазый, упершись локтями в тяжёлый стол да скрестив тонкие пальцы рук. Ханджи усмехнулась и, взяв свечу, медленно поднесла её к серому перу, заблестевшему, когда жёлтый свет упал на него. Несколько каплей тёплого воска упали на стол.

— Ну-ну, — подала голос та, высунув язык в кончик алой губы. — Они догадываются, что Рэй давно уже не в штабе.

Маленькое пламя коснулось пера, потихоньку поглощая его. Зрачки учёной расширились, а глаза сквозь очки засверкали. Взяв лежащий рядом блокнотик, шатенка схватила следом и ручку. Эрвин хмыкнул, нервно прикрыв глаза.

— Никакого движения в лесу? — поинтересовался блондин, взглянув на Зое, легонько покачавшую головой. Перо меньше половины, но сгорело, что привлекло внимание командора.

— Нет, — твёрдо ответила кареглазая, остановившись и взглянув на свой блокнот да на листочек. — Всё спокойнее некуда.

Эрвин хмыкнул, наблюдая за Ханджи, позабывшей о пере. А перо-то медленно горело. Золотистое пламя поглощало его, превращая в пепел, который потом снесут ветры далеко за стены. И свет падал на стеклянную баночку, куда Зое, собственно, и поставила серое, блестящее перо. Пламя сверкало, его яркие цвета переливались, съедая его остаток. И чем-то ему этот огонь напоминал… Напоминал надеждой, забытой миром всего, да только эта надежда поглощает душу многих разведчиков. Надежда на свободу, на новую жизнь во внешнем мире, на новые чудеса.

Интересно, ему своего чуда недостаточно? Человек-титан и человек-птица, два Аккермана следом, одна безумная от титанов учёная в кармане, маньячка, готовая зарезать за картошку в пакетик, сам Шерлок Холмс вступил в их ряды, а потом ещё и триста самоубийц готовы пойти за ним в самое пекло ада! Вот тебе и полноценный легион!

Не зря говорил Пиксис: если хочешь найти таких же ненормальных людей, то, товарищ, — в разведку тебе дорога! Будь ты проклят, если там не найдешь то, чего захочешь.

И где-то он и прав. Уж как, а им на голову словно с небес сами ангелы столько подарков присылают. Ещё бы волшебная палочка Гарри Поттера… Смит облокотился на спинку стула, мечтательно взглянув в потолок. Глаза засверкали.

Эх… Интересно, сколько они пропустили за месяц? Как там Леви время проводит? Надеется он, что нервы товарища ещё целы, пусть, возможно, и с трещинами.

Когда глаза метнулись в сторону пера, да пишущей что-то Ханджи, его тонкие брови слегка взлетели вверх.

— Ханджи, у тебя там перо в прах и пух превратилась, — лениво, даже устало шепотом вымолвил блондин, на несколько секунд прикрыв тяжёлые веки. Сон скоро захочет его подкараулить, а если взглянуть на стол, то гора документов так и подмигивает ему.

Зое оторвалась от писания, и её брови удивлённо ускользнули вверх. Взглянула на баночку она, в которой уже лежал чёрный прах, и слегка наклонилась вперёд, рассматривая содержимое, словно ожидала, что золото останется.

— Зато сгорела она в одну минуту и тридцать две секунды! — с восхищением прокомментировала учёная и широко улыбнулась. Эрвин усмехнулся, и уголки его губ слегка поднялись.

***

И пока кто-то да более-менее улыбался, кому-то довелось испытывать на себя в очередной раз тяжёлый груз судьбы под званием«усталость». Моблит вам не Ханджи! Не может он не спать как она ночами, а сейчас и вовсе, усталость навалилась как из ведра, ей Богу. Но сидящая на табуретке рядом Хикэри, да кусающая ручку говорила об обратном. Уж кому, а ей интересно заполнять, да читать документы. И это пока не поймёт, что содержимое почти не меняется.

Парень с усталым вздохом опустил голову, да стукнулся ею об стол, из-за чего, вскочив, потирал место удара с шипением. Веки так хотели закрыться, стали такими тяжёлыми… И разум так хотел отключиться, что тот даже не заметил, как Хикэри, посмотрев жалостным взглядом на него, взяла кофейного цвета плед, лежащий у неё на коленях, и накинула тому на плечи.

— Моблит, отдохни лучше, — обеспокоено вымолвила девушка, на что русый, опершись на руку, медленно покачал головой.

— Ручка не начнёт писать вместо меня, — парень замолк, и его взгляд медленно скользнул к папке бумаг, стоящей рядом с ним. — Да документы сами в руку не прилетят, — лениво попытался объяснить Бернер, устало зевнув. Хикэри нахмурила алые брови и тихонько, кончиком языка цокнула.

Моблит взял один документ и, прищурив глаза, попытался его рассмотреть, но лишь моргнув один раз, проснулся без бумаги. Екошо, стиснув зубы, кинула его в дальний угол стола.

— Уж нет, товарищ! — яростно возразила та, предупреждающе подняв указательный палец, да и помотав им перед глазами разведчика, удивленно наблюдавшего за ней. — Ты такими темпами коньки откинешь!

Скрипя зубами, произнесла разведчица, злобно положив документ в сторону. Моблит недоуменно хлопал ресницами, глядя на Хикэри. Наглости в ней хватает, уж это точно. Бернер нахмурил брови в ответ на хмурое лицо девушки.

— Не веди себя, как ребёнок, — раздраженно каркнул кареглазый, снизив тон. Хикэри закатила глаза. — Я могу позаботиться о себе!

Возразил Бернер, злобно глядя на красноволосую. Екошо лишь фыркнула, скрестив руки на груди и выпрямив спину в знак недовольства.

— Да? — издевательски спросила красноглазая, изогнув бровь. — Неужели? — девушка ловко выхватила ручку из рук разведчика и вскочила с табуретки.

— Хикэри! — воскликнул русый, стиснув зубы. Хик рассмеялась, подняв руку вверх, и сжала ручку между пальцами.

Она отходила назад, пристально, с азартом в глазах наблюдая за Моблитом, приготовившимся прыгнуть за ней. Бернер же медленно приближался, аккуратно наступая на пол, чтобы тот не скрипел. Его карие глаза сверкали. И Хик отходила назад, махая ручкой. Она пятилась назад, но сжалась во что-то тёплое. Или правильнее сказать, в кого-то…

— Какого?!.. — не успела она договорить, как её заткнули. Вошедший гость прикрыл ей рот рукой, но слегка поднял голову девушки, чтобы их взгляды встретились. Хикэри хотела проклинать вошедшего русого бессмертного.

— Тише, люди спят, — спокойно сказал кареглазый, убрав руку, и обнял разведчицу за плечи, не сразу понявшую, что Бернер успел схватить из её рук ручку. Хикэри подняла недовольный взгляд на гостя и хмыкнула, гордо выпрямив спину и скрестив руки на груди.

— А ты с каких пор так смело заходишь в кабинет майора? — непонимающе поинтересовалась Екошо, хмурив брови. Кофейные глаза Кирштейна засверкали.

— Просто знаю, что майор Ханджи сейчас в кабинет главнокомандующего, — пожал тот плечами, растрепав волосы девушки, зажмурившей глаза и недовольно цокнувшей. Хикэри резко подняла голову и взглянула на него.

— Ты в шпионы нанялся? — раздраженно каркнула та, сжав тонкие губы в одну линию. Жан отпустил девушку, но положил локоть ей на голову, отчего красноволосая надулась, скрестила руки на груди и подняла плечи, хмыкнув.

— Эй, Моблит, — воскликнул Жан, взглянув на русого, обратившего внимание на него и изогнувшего бровь. — Помощь нужна?

Поинтересовался Кирштейн, дёрнув подбородком в сторону Хик, играющей с рукавами куртки. Бернер взглянул на девушку, что-то бубнящую, и перевел взгляд обратно на разведчика, с усмешкой улыбнувшись.

— Возьми эту бешеную канарейку и валите, — хмыкнул тот, положив ручку на стол. Жан довольно расплылся в улыбке.

— Канарейка?! — яростно каркнула Хикэри хмурив брови, и даже не успела возмутиться, как очутилась за порогом кабинета. Жан усмехнулся. Канарейкой Моблит её называет всем отрядом, и всё из-за того, что много разговаривает. Уж болтлива она очень, но слушать редко может. Именно это и раздражает Бернера.

Жан аккуратно взял её в сторонку. Кабинет учёной находился в конце сейчас пустого коридора, поэтому скрыться в тени уголка не составило проблем. Кирштейн резко схватил девушку за плечи.

— Так, Хик, тут такое дело. У вас на чердаке гости, — быстро затараторил тот, слегка тряся её. Зрачки девушки расширились от услышанного.

— Какого… — она не успела договорить, как её перебили, отвечая на немой вопрос, застрявший в горле.

— Лепёшка самоубийца, Шерлок и Микаса ждут объяснения, — ответил Жан, пристально наблюдая за разведчицей, пару раз хлопнувшей длинными ресницами.

— Лепёшка самоубийца? — резко переспросила та, еле сдерживая улыбку и смех.

— Тебя только это смутило?! — недовольно каркнул Жан, нахмурив брови и, услышав очередное хихиканье, закатил глаза, раздраженно впиваясь пальцами в плечи девушки, спокойно хмыкнувшей.

— Ладно, разберёмся. Но почему они именно ко мне? — со смешком спросила та, изогнув алую бровь.

Уголки её губ слегка дрогнули, на несколько секунд показывая лёгкую, насмешливую улыбку. Кирштейн приоткрыл было рот, чтобы что-то сказать, как его прервал звонкий стук каблуков сапог об каменный пол. Оба взгляда упали на идущую весёлым шагом женщину. Широкая улыбка отразилась на её лице, а блестящие за очками глаза всегда смотрели в баночку, которую майор аккуратно держала.

Что там в той стеклянной, маленькой баночке, окаменевшие разведчики то ли от испуга, то ли от страха, что они сейчас не по своим комнатам, не успели увидеть, ведь как закрылась дверь за их спинами, облегченный вздох последовал. Хикэри глубоко вздохнула, успокоившись.

— Пронесло… — с лёгким удивлением в голосе каркнул русый, пару раз хлопая ресницами.

***

— Что? — в непонимании, явно шокировано каркнула Карисса, открыв рот в попытке добавить что-то следом, но язык застыл, и лишь тонкие, светлые губы иногда вздрагивали.

«Ёкарный бабай…» — Хито замешкался.

— Как что? — заигранно вымолвил тот в ответ, нахмурив тёмные брови. Хито почувствовал, как холодный пот выступил на лбу, и даже несколько волосинок прилипли к нему. Нервный вздох хотел вырваться с губ парня, глаз которого дёргался из-за напряжения.

Игра в гляделки для шатена была мучительной. Такие гляделки, где одна сторона шокировано смотрит на него и словно пытается понять, отрезал ли он враньём ему не нравится. И как Карисса только не прищуривалась, как только не смотрела, но уловить вранье в уверенном тоне Хита не успела.

Именно из-за этого никто не заметил, как дверь за их спинами открылась.

— Капитан Леви? То есть… — хотела кареглазая продолжить, но нагло вошедший покупатель разрушил стену напряжения между ними. Дверь с громким хлопком закрылась, колокольчик зазвенел громче, чем обычно.

— Да, то есть я, — голос, прервавший напряжение, заставил Кариссу вздрогнуть от неожиданности, а Хита отпрыгнуть в сторону и пошатнуться.

Миура чуть не упал, и, если бы не мужчина, схвативший того за шкирку, тот, вероятно, рухнул бы на пол. Сероглазый отпустил паренька. Холодный взгляд скользнул по Миуру, но грозовые глаза брюнета заблестели, когда тот перевёл взгляд на Кариссу, наблюдающую за ним с открытым ртом. Капитан тихонько усмехнулся.

— Смотри, чтобы челюсть не уронила, — раздраженно произнёс Аккерман, уверенным шагом подойдя к кассе, за которой застыла Карисса, пару раз хлопнувшая ресницами. Мужчина резко помотал один раз головой, встряхнул мокрыми, блестящими волосами, и тонкими пальцами убрал прилипшие ко лбу пряди. Ливень успел пару раз сдуть капюшон.

— Эй, мелкий, — воскликнул Аккерман, повернув голову в сторону шатена, зрачки которого сузились, когда тот резко взглянул на него в ответ. — Давай, купи, что я тебе сказал.

Хито уверенно кивнул, поджав губы. Он неаккуратным шагом подошёл к кассе, в ожидании мешочка с снотворным. Карисса повернулась спиной к клиентам, но резко застыла, потом взглянула на мужчину, терпеливо ожидающего.

— Что за снотворное вам нужно? — поинтересовалась та, изогнув бровь. Взгляд Леви на несколько секунд удержался на Хито, а потом метнулся обратно к Кариссе, внимательно наблюдавшей за ними.

— Самое сильное, которое имеется, — коротко потребовал брюнет, заметив краем глаза, как с губ Миуры вырвался тихий облегченный вздох. Девушка ответила коротким кивком.

Она протянула руку к деревянной полочке и после того, как рука пару раз блуждала в поиске нужного ей снотворного, достала маленький, кожаный мешочек, аккуратно связанный и так же аккуратно переданный в руки капитана, сразу спокойно протянувшего его парню, обеими руками схватившему мешочек, как драгоценный подарок.

И кто бы мог подумать, что Леви решит ему подыграть…

— Одна таблетка, и через двадцать минут человек заснёт крепким сном на четыре часа, — спокойно сказала Карисса, взглянув на Леви, кивнувшего ей.

— Ещё забыл сказать мелкому купить пластыри и цитрамон, — сказал Аккерман, взглянув на Хита, нервно поджавшего губы.

И после того, как Карисса любезно дала им и валерьянку, и снотворное, и пластыри, плечом к плечу с Миурой Леви вышел из аптечки.

— Сейчас ответь мне, Хито, с каких пор ты делаешь заказы от моего имени? — цепкий взгляд пронзил шатена, как стрела, от которой у него по спине прошлись холодные мурашки. Брови капитана нахмурились, и тот даже не спешил отвести взгляд от него. Взгляд Хита нервно метнулся в сторону.