Хэ Сюань сидит за кухонным столом, вытянув длинные ноги, и листает новостную ленту. Рядом с ним стоит большая кружка с недопитым чёрным кофе. Небольшой сквозняк гуляет по полу, отчего приходится поджимать пальцы, чтобы было не так холодно — хотя Хэ Сюаню более чем комфортно в таких условиях.
Внезапный телефонный звонок разрушает гробовую тишину, и Хэ Сюань скептично смотрит на дисплей, где высвечивается «Х*а Чэн (не брать)». Он вздыхает и размышляет, отвечать или нет. Здравый смысл подсказывает, что лучше не брать, потому что это означает, что этот неугомонный подросток снова во что-то вляпался, но в то же время — а кто, если не Хэ Сюань, будет спасать Хуа Чэна?
Хэ Сюань ещё раз вздыхает и потирает пальцами переносицу, прежде чем ответить уставшим голосом:
— Алло, что у тебя опять?
По ту сторону слышится неловкий нервный смех:
— С чего ты решил, что у меня что-то случилось? Как будто я не могу позвонить тебе просто так…
— Нет, не можешь, ты всегда звонишь, когда уже сам не можешь выбраться из какого-то дерьма и тебе нужен «ответственный взрослый», — говорит Хэ Сюань, имитируя тон Хуа Чэна на последних словах. — Так что ближе к сути. Что у тебя случилось?
— Мне нужно, чтобы ты забрал меня кое-откуда… — почти пищит Хуа Чэн, видимо, ощущая себя ещё более неловко, чем всегда. — И чтобы ты помог мне откупиться…
— Что?!
— Слушай, давай я тебе скину сейчас адрес, куда нужно приехать, а потом всё объясню, лады? — И моментально сбрасывает трубку.
Хэ Сюань смотрит тяжёлым взглядом на надпись «Звонок завершён» и думает, чем же он всё-таки согрешил в прошлой жизни — или жизнях, — что сейчас боги так наказывают его. Хуа Чэн, словно читая его мысли, отправляет сообщение с названием и адресом заведения, и Хэ Сюань убеждается в том, что, очевидно, его глобальная цель на жизнь — не убить этого мелкого ублюдка Хуа Чэна.
Он ещё раз вздыхает и молча вызывает такси до места, откуда уволился несколько месяцев назад.
***
— Я вам ещё раз говорю: это было простое недоразумение! Вы не так поняли…
— Ты напал на моего официанта в нетрезвом виде и попытался уйти, не заплатив за своего сбежавшего дружка и себя в том числе. У меня есть все основания вызвать полицию и сдать тебя им.
Хэ Сюань заходит в ресторан и останавливается у входа, хватаясь пальцами за переносицу. Он прекрасно узнаёт голос Цзюнь У, управляющего этого заведения, и ему даже не нужно прикладывать усилий, чтобы понять, какое сейчас у того выражение лица. Видеть Хуа Чэна хочется ещё меньше.
К Хэ Сюаню подходит какой-то молоденький парнишка и пытается сразу извиниться за шум и провести его к свободному столику, думая, что Хэ Сюань пришёл как гость, но он прерывает официанта жестом руки, снова вздыхает для уверенности и выходит из-за угла, направляясь в сторону Хуа Чэна, от которого всегда исходит какая-то странная аура, притягивающая одни неприятности.
И, прежде чем Цзюнь У успевает разразиться новой тирадой, а Хуа Чэн — предпринять попытку то ли сбежать, то ли атаковать, Хэ Сюань обходит управляющего, чтобы попасть в его поле зрения, и спокойно спрашивает:
— Я могу узнать, что произошло, перед тем как забрать этого мальчишку домой? — хотя при этом за спиной сжимает руки в кулаки, потому что сохранять самообладание в такой ситуации очень трудно.
— Эй, я не мальчиш!.. — пытается громко возмутиться Хуа Чэн, но Хэ Сюань бросает на него абсолютно испепеляющий взгляд и перебивает:
— Рот закрой, не с тобой говорят.
Когда Хэ Сюань говорит таким тоном, всегда страшно становится всем, поэтому Хуа Чэн тушуется под чужим взглядом, но выглядеть при этом злобным щенком, которого вытащили за шкирку с места преступления, не перестаёт. Цзюнь У выглядит искренне удивлённым.
— Ого, действительно неожиданная встреча. — Он протягивает ладонь для рукопожатия, и они здороваются должным образом. — Выглядишь уставшим.
— Работа, — криво улыбается Хэ Сюань одним уголком губ. — Но сейчас я приехал, потому что вот этот, — он кивает головой в сторону Хуа Чэна, — что-то тут натворил и не может с этим сам справиться. Так, что случилось-то?
Хэ Сюань видит, каких усилий стоит Цзюнь У сохранять невозмутимое спокойное лицо, и пытается прикинуть по десятибалльной шкале, насколько сильно потом пострадает Хуа Чэн от него.
— Видишь ли, — начинает Цзюнь У с улыбкой, которая не предвещает ничего хорошего, — этот — не побоюсь этого слова — ребёнок решил, что слишком хорошо проводит время вместе со своим другом, поэтому укусил обслуживающего их официанта за ногу. Нет, Сяньлэ, конечно, тоже не промах и ударил твоего друга локтём по лицу в качестве самообороны…
— Он пообещал в следующий раз выколоть мне глаз вилкой, — резко перебивает Хуа Чэн, глядя на Хэ Сюаня.
Цзюнь У не смотрит на него, но его улыбка в этот момент становится действительно угрожающей и ледяной. Хэ Сюань как никто другой знаком с этой улыбкой, которая всегда появлялась от противных посетителей, переходивших все границы. Однажды Хэ Сюань как официант сам не выдержал и на кухне плюнул в тарелку с супом для одного богатого мужика, который считал, что, раз у него есть деньги, он может позволить себе делать всё что угодно по отношению к работникам ресторана. Цзюнь У в тот день с такой же улыбкой поблагодарил Хэ Сюаня, пообещав выплатить неплохую премию. Тот гость изрядно вымотал нервы всем.
— Ты должен полагать, что я никому не позволю унижать честь моих сотрудников, — продолжает Цзюнь У, глядя на Хэ Сюаня своими холодными глазами, — поэтому, чтобы избежать тюрьмы, он должен выплатить моральную компенсацию.
— Он это сделает, — кивает Хэ Сюань, выразительно посмотрев на Хуа Чэна, который снова собрался вставить слово поперёк.
— Я не сомневаюсь в этом, — соглашается Цзюнь У, — только он был тут не один, а со своим товарищем, и, когда дело запахло жареным , его друг сбежал, не заплатив. А потом выяснилось, что средств рассчитаться не хватает.
— Просмотр камер — дело недолгое, — раздаётся ещё один голос, и Хэ Сюань чувствует, что у него сейчас задёргается глаз.
Пэй Мин, приехавший на вызов, угрожающе смотрит на Хуа Чэна, скрестив руки на груди. Конечно, он слышал весь разговор, прежде чем вмешаться.
— Генерал Мингуан, — поворачивается к нему Цзюнь У, — прошу прощения за беспокойство, но, думаю, ситуация уже может разрешиться более мирным путём.
Пэй Мин фыркает, по-прежнему не спуская глаз с Хуа Чэна, который вжал голову в плечи, понимая, что для него всё может закончиться крайне плачевно. Хэ Сюань смотрит на них всех и мысленно считает до десяти, не понимая, за что ему такое наказание.
— Спасибо, но вмешательство полиции не требуется, мы можем уладить это недоразумение сами , — подчёркивает он голосом последнее слово. Хэ Сюань снова поворачивается к Цзюнь У: — Сколько он должен? Я заплачу.
Даже если Хуа Чэну неимоверно стыдно за всё случившееся, ни один мускул на его юношеском лице не дёргается, когда Хэ Сюань перекинулся ещё парой реплик с Пэй Мином, отпустив его, отсчитал нужную сумму и отдал Цзюнь У, которую тот спрятал в широкий рукав с уже более тёплой улыбкой, но он по-настоящему вздрагивает, стоит Хэ Сюаню грубо схватить Хуа Чэна за воротник мешковатой толстовки и потащить за собой.
— Всего хорошего, ещё раз приношу свои извинения за случившееся. Я обещаю, что такого больше не повторится. — Хэ Сюань едва кивает, при этом незаметно пнув стоящего сзади Хуа Чэна, который попытался вырваться из мёртвой хватки.
— Рад был увидеть тебя, Хэ Сюань, — улыбается Цзюнь У, сложив руки за спиной. — Заходи в любое время, тебе тут будут рады.
— Конечно.
Даже глухой услышал бы этот недвусмысленный намёк, прозвучавший в последнем предложении управляющего, поэтому Хэ Сюань, развернувшись, уже с убийственным лицом тащит Хуа Чэна за собой на улицу. Холодный ветер бьёт в лицо, и это приятно, потому что можно освежиться и перестать думать об этом недоразумении позади.
Хэ Сюань широкими шагами направляется в сторону метро и слышит шаркающие звуки позади себя.
— Слушай, это правда…
— Нет.
— Но…
— Лучше молчи, — цедит Хэ Сюань, вытаскивая из кармана пальто пачку сигарет и зажигалку, — иначе сегодня станет на одну жертву и убийцу больше. Не хочу пополнять эту статистику.
Закурить получается с третьей попытки, потому что делать это, когда тебе дует ветер прямо в лицо, не очень плохая идея.
— И, кстати, если ты продолжишь и дальше якшаться с Ци Жуном и вляпываться вот в такое, в следующий раз я лично натравлю на тебя полицейских и прослежу, чтобы ты сел в тюрьму. Ты понял меня?
— Да понял я, понял, чё ты кипятишься-то так, ничего же страшного не случилось…
Не успевает Хуа Чэн договорить, как ему прилетает мощный подзатыльник.
— Действительно, — убийственным тоном замечает Хэ Сюань, и только сейчас он может рассмотреть здоровый фингал под глазом, появившийся после того, как его ударил официант в качестве самозащиты. — Вообще ничего не случилось. Именно поэтому ты сейчас идёшь со мной, рассказываешь, как всё было, а потом я уже, может быть, решу, что с тобой делать.
— В смысле отпустить и простить?
— В смысле убить и закопать.
— Ладно, понял, извини.
Как по иронии, Хуа Чэн запинается на ровном месте, едва не падая лицом в асфальт, но его грубо хватает за локоть Хэ Сюань, идущий рядом.
— Спасибо, — почти что пищит Хуа Чэн, вжимая голову в плечи, когда Хэ Сюань резко опускает руку, чтобы убрать её в карман.
— Иногда я задумываюсь, почему до сих пор с тобой общаюсь и что бы ты делал, не будь меня постоянно рядом, чтобы вытащить тебя из любой передряги.
Хуа Чэн нервно хмыкает, пиная пустую банку из-под пива. Последние лучи солнца освещают им дорогу, и постепенно напряжение между ними сходит на нет. Хэ Сюань вспыльчивый, но отходчивый, и слишком долго злиться на Хуа Чэна он никогда не может.