Дни проходили в напряжении. Сонхва был прав, и с Хонджуном они почти не пересекались. Пак оказался тем ещё затворником и практически не выходил из своей комнаты. Но именно это больше всего и раздражало. Остаться одному не представлялось никакой возможности – Сонхва был дома всегда. Такое соседство держало в постоянном стрессе: любой шорох, шаги, движение могли означать, что он сейчас зайдёт в его комнату и выдвинет правила игры. Пак мог буквально сделать что угодно, и практически всё сошло бы ему с рук. Поддавшись паранойе, Хонджун даже начал следить не исчезают ли из его комнаты вещи. Но всё всегда было на местах, не тронутое, не перевернутое, никак не заинтересовавшее его соседа. И это бесило ещё больше. Проколись Сонхва хоть где-то, соверши ошибку и это позволило бы Хонджуну подтвердить свои опасения. Когда знаешь, что опасность есть, с ней можно бороться.

Однако шел день за днем и ничего подозрительного не происходило. Пак всё также безвылазно сидел в своей комнате, вещи всё также оставались на своих местах, даже посуду за собой сосед исправно мыл. Хонджун ждал. Он был уверен: так просто это всё не закончится.

– Как там Пак? - поинтересовался его друг Юнхо через пару недель после того, как рядом с Хонджуном стала жить потенциальная угроза. Они только пришли в аудиторию на лекцию, и молодой волк, не имевший возможности толком видеться из-за практических занятий, явно изнывал от нетерпения услышать всё лично.

– Напрягает, – честно признался Хонджун. – Слишком тихий. Слишком приличный.

– Думаешь, он не так прост?

– Уверен.

– И ты так считаешь, потому что…

– Потому что это наследник, мать его, Северного Дома! Во-первых, что он делает здесь, во-вторых, имея сотню вариантов с кем жить, он почему-то выбрал меня. В-третьих, такие, как он, никогда - никогда! - не будут просто снимать с кем-то квартиру, не имея в запасе с десяток планов по уничтожению того, с кем живут.

Юнхо хмыкнул. Хонджун понятия не имел как, но у него это получилось очень осуждающе.

– Что?! – готов был взорваться Хонджун. Чону легко быть добрым, когда у него под боком не живёт Пак Сонхва.

– Мне кажется, ты его слишком демонизируешь. Должно быть хоть что-то подозрительное, если он настолько ужасен. Поэтому, — Юнхо повысил голос, видя, как Ким закатывает глаза, — требую очную ставку. Хочу сам убедиться насколько всё плохо. И не беспокойся о сохранности моей невинной души! Ты же знаешь, что демонам я нравлюсь, — он довольно улыбнулся. Не нужно было быть гадалкой, чтобы понять о ком именно идёт речь: Уён лип к Юнхо, словно его притягивало каждый раз магнитом.

Хонджун нахмурился, обдумывая предложение, и со всех сторон оно ему нравилось. В конце концов, если Сонхва и правда сожрет душу наивного Чона, то Хонджун тут ни при чем, ведь этот любитель демонических персон сам напросился.

По нелепой случайности день, когда к нему должен был прийти Юнхо, и стал главной точкой невозврата для Хонджуна и его мнения о новом соседе. Но самой большой проблемой оказалось то, что увидеть такого Пак Сонхва он оказался совсем не готов.

А именно – посреди ванной в окружении вёдер, тряпок и отвратительного запаха. Пак был в майке, закатанных по колено штанах, кое-как собранных в подобии хвоста волосах и с совершенно несчастным лицом.

– Добрый день… – Протянул Ким, разглядывая бедлам вокруг.

Сонхва повернулся на него и совсем по-детски надул губы. Хонджуну захотелось перекреститься.

– У нас сорвало фильтр с трубы, – честное слово, казалось, что Сонхва сейчас расплачется, — а сантехники придут только завтра. Я договорился. Но не знал, как перекрыть воду. А когда… Когда нашёл, в общем…

– Ты всё убрал, — констатировал Хонджун, не заметивший ни единой лужи на полу.

– Воняет, — шмыгнул носом Сонхва.

Хонджун ошарашенно уставился на соседа. Честное слово, растрепанный, с мокрыми пятнами на одежде, готовящийся зареветь Пак Сонхва сейчас совсем никак не вязался с беспринципным интриганом из Северного дома. В голову закралась мысль, что пора вызывать экзорцистов и изгонять демонов (и Уёна пригласить, чтобы и его заодним изгнали).

– Я Сана позвал, — снова шмыгнул Сонхва, — а тут воняет. У него нюх такой острый…

Парень резко отвернулся и неловко стёр, появившиеся слёзы. Хонджун так и стоял в полном недоумении, и пытался собрать воедино трещавшие по швам тщательно выстроенные убеждения в том, что волк напротив – монстр.

Сонхва наклонился, нервно продолжил собирать тряпки, украдкой шмыгая носом. Хонджун потер шею, понимая, что его остолбенение немного затянулось.

– Нда… А я Юнхо сегодня позвал… – невпопад вспомнил он и отпрыгнул от резко выпрямившегося Пака, в глазах которого горел неподдельный ужас.

– Не реви! – вскинул руки Хонджун, понимая, что вид рыдающего из-за бардака Сонхва он сейчас точно не переживет. А у него ещё были некоторые планы на будущее!

Сосед шумно втянул воздух и поднял глаза к потолку, сдерживая слёзы. У Хонджуна совершенно сбоили все системы, потому что увидеть монстра в таком состоянии было равноценно признанию его нормальным человеком.

И вот таким он должен его принять? Издеваетесь?

– Во сколько придет Сан?

– В пять, – тихо проблеял Пак.

– Впереди ещё два часа. Открой окна, всё мигом выветрится.

Сонхва неуверенно кивнул, поднял ведро и пошел его выливать. Но резко остановился и с новым загнанным выражением посмотрел на Хонджуна:

– Я же не успел ничего приготовить… Я же не успею! – Новая волна паники отразилась на лице Пака.

Хонджун скривился.

– Да закажем доставку, чего ты переживаешь?

Сонхва втянул воздух, неуверенно кивнул, потом помотал головой, нахмурился и начал бормотать, что он лучше придумает, как можно быстро соорудить еду из того, что есть, только ему вот надо еще раз пол вымыть…

– Эй, Пак. Завязывай, – Ким, наконец, отошел от шока и стал приходить в себя, чувствуя ползущее по хребту раздражение. – Скинемся с тобой и закажем. В конце концов и ко мне гости прийти должны.

Сонхва снова посмотрел на него и медленно покачал головой. После чего выдал фразу, от которой в голове у Хонджуна снова не смогли состыковаться очевидно подходящие детали мозаики.

– У меня денег нет.

– Не пизди, – ошалело выдал Ким, даже не успев подумать.

Сонхва кинул на него злой взгляд, в котором мигом испарились слёзы. В глазах на мгновение мелькнул разозленный волк, которого, судя по всему, парень успешно сдержал. Сейчас перед ним был тот самый Пак Сонхва, которого он и ожидал увидеть с самого первого дня.

– Считаешь, что тебе всё предельно ясно и давно известно, Ким? – тихо проговорил сосед, и Хонджун был готов поклясться, что он сдерживает рык.

– Судя по твоей охреневшей реакции – нет, – внутри Хонджуна тоже тихо рычал волк: на угрозу его животная сущность привыкла отвечать угрозой, – но если ты сам не скажешь – я шарады разгадывать не собираюсь, – тихо, но твёрдо закончил он.

Они какое-то время ещё играли в древнюю игру кто кого пересмотрит, пока Пак, наконец, не расслабился и деланно-равнодушно пожал плечами.

– Сейчас денег нет. До выплаты два дня.

– Пособие от Семьи?

Сонхва неожиданно рассмеялся, отчего Хонджун крупно вздрогнул и серьёзно начал читать про себя молитвы. На всякий случай.

– Ни моя Семья, ни мой Дом, ни тем более Клан – никто не содержит меня. Я отброс. Сбежавший и провинившийся недоумок, который укусил руку, что его кормила, – он снова подхватил ведро и занялся дальнейшей уборкой, выглядя при этом вполне собой, – моя Семья держит меня на коротком поводке. Конечно, отчисления от них идут. Но распоряжаться я ими не могу: у меня просто нет доступа к этому счёту. По документам всё выглядит так, что не подкопаешься: деньги приходят на счёт, а я, падла, их горделиво не беру. Это выгодно для той истории, что они выдумали. Поверь, я хоть и гордая псина, но и у меня были времена, когда я бы не думая забрал эти средства.

– Но… Почему тебе закрыли доступ? – Поспешно выпалил Хонджун. Он абсолютно точно был уверен, что не входит в круг доверенных лиц, которым вот так запросто выкладывают дела семейные одного из ведущих Домов. Но дать осознать это Паку он совершенно точно не собирался.

– А ты как думаешь? Это позор для ведущего Дома - иметь сына-беглеца. Им надо вернуть меня домой. Репутация важнее даже их желания перегрызть мне глотку и выкинуть в помойную яму. Они ждут, что я обнищаю и приползу к ним обратно. – Он вздохнул, собирал тряпки и вышел из действительно воняющей ванной. – А я ведь привык к жизни, где не надо считать деньги. Поэтому пришлось выдумывать способы, чтобы не сойти с ума без очередного стаканчика кофе.

– Ты зарабатываешь сам, – догадался Хонджун. – Но как? Тебя бы в миг вычислили. Это легально?

– Конечно, – усмехнулся Сонхва. – как и весь “черный рынок”.

Он прошел мимо направляясь в свою комнату, и Хонджун завороженно поплёлся за ним.

– “Чёрный рынок”? Ты же экономист.

Сонхва кинул на него взгляд через плечо и коротко хохотнул.

– Ты удивишься, как много людей работает на ведущие Дома без каких-либо документов. Я только начал в это погружаться и не заработал пока доверия и очков профессионализма, но вообще, есть даже те, кто занимается серой прибылью каждого Клана. Я пока лишь выполняю мелкие поручения. Денег, в целом, хватает, но иногда приходится быть менее расточительным, – он остановился в дверях комнаты и развернулся к Хонджуну, – а теперь отстань, пожалуйста, мне надо переодеться и что-то приготовить.

Дверь захлопнулась перед самым носом Кима, и тот лишь резко выдохнул сквозь сжатые зубы. Неприятный тип “Пак Сонхва” снова был на месте.

– И нахрена ты мне это рассказал? – тихо прошипел он и резким шагом ушел в свою в комнату.

После этого они больше не разговаривали. Окна были распахнуты настежь, ванная повторно вымыта с резко пахнущими химическими средствами и закрыта до следующего дня. Хонджун от души разрыл морозильную камеру и нашел кусок свинины и какую-то неясную на вид зелень. Сонхва, быстро принявший душ, недолго повздыхал над сомнительностью такого деликатеса, но через несколько минут уже суетился у плиты. Хонджун хотел сначала уйти обратно в комнату, но упрямство и любопытство победили. Потому он с шумом уселся за стол и стал просматривать меню разных доставок еды.

– Решил не дать мне завыть от одиночества? – усмехнулся Сонхва, нарушив затянувшуюся тишину.

Хонджун пожал плечами:

– Не хочу пропустить момент, когда ты в мою тарелку добавишь яд, – ответил он, понимая, что их короткий разговор ранее открыл в нем новые неизведанные грани наглости.

Сонхва тихо фыркнул, продолжив нарезать мясо.

– То, что ты узнал обо мне чуть больше, чем написано в СМИ, ещё не делает тебя врагом номер один. Хотя… – Он повернулся и внимательно осмотрел Кима. – Возможно, сделает сообщником.

Хонджун застонал, уже пожалев, что не убрался к себе в комнату. Воистину бойтесь своих желаний: хотел раскрыть Пака – пожалуйста. Только это раскрытие никак не хотело останавливаться, выдавая всё новые грани его натуры: от хлюпающего носом нытика до жутковатого заговорщика.

– Что тебе нужно, Пак? – Ким презрительно приподнял губу и устало посмотрел в спину вновь отвернувшегося Сонхва.

Тот отвечать не торопился. Медленно продолжив нарезать замерзшее мясо, он как будто вообще забыл о разговоре. Хонджуна это бесило просто невероятно. Когда он решил также молча просто уйти (и обязательно погромче хлопнуть дверью), Сонхва, наконец, заговорил.

– Ты наверняка задавал себе вопрос, почему я решил снять эту комнату? Я прекрасно знаю о репутации твоего Дома. И как же я осмелился запятнать свою, проживая с тобой под одной крышей? – Он снова развернулся, скрестив руки, в одной из которых был нож. Выглядело достаточно зловеще. – Всё очень просто. Это повод лишний раз выбесить мою Семью. Довести до того, чтобы они пошли на официальный отказ от меня. Ты знаешь, что я могу выйти из стаи, только если вступлю или организую другую? При этом все члены этой Стаи должны будут добровольно согласиться вступить в конфронтацию с моей Семьёй. Как думаешь, самоубийцы есть?

Хонджун обалдел в который раз за этот вечер. И даже не столько от информации Сонхва, сколько от того, насколько тот был уверен, что Хонджун пойдёт на такое и не выставит его за дверь тут же.

А он, чёрт побери, не выставит. Аренду одному ему пока не потянуть.

– Ты… Хитрожопая шавка. Ты знаешь, что я не могу прямо сейчас послать тебя ко всем чертям, – Ким глухо рыкнул. – То есть, гипотетическую стаю ты пожалел, а меня решил подставить?

Сонхва закатил глаза и вернулся к своему занятию.

– Да куда тебе ещё сильнее подставляться? Репутация вашего Дома плачевна. Одним грехом больше, одним меньше – кому какая разница. Поверь, моя Семья не будет марать о тебя руки. Им проще выкрасть меня отсюда, – он вдруг с силой выдохнул и снова перестал резать. – Ладно, признаюсь. Мне вообще было плевать, что с тобой сделают, когда я сюда въезжал. Я видел в тебе как минимум беспробудного пьяницу и дебошира, и ты действительно отличный вариант, чтобы Семья отказалась от меня. А живой или мертвый мне на тот момент было всё равно. Я был в отчаянии… Извини.

Хонджун почувствовал, как у него начинает раскалываться голова. Он обхватил её руками и коротко плаксиво простонал. Этот чертов Пак Сонхва сведёт его с ума сегодня. Всего какой-то час, а он перед собой увидел уже слишком много и слишком много узнал. За его безразличие к нему в первую их встречу Ким точно винить не мог: он был таким же. От того, что он оказался прав хотелось кричать “я же говорил!”, и в то же время было почему-то обидно. Деться от него пока и правда никуда не мог, но начать поиски нового соседа лишним точно не будет. И он сегодня же напишет матери обо всём, что только что узнал. По крайней мере, если с ним что-то случится, в Семье будут знать виновных.

А ещё, Пак Сонхва извинился. Это маячило где-то на краю сознания, ни приобретая никакую форму по одной простой причине: информации уже было слишком много.

– Давай просто помолчим, – наконец выдохнул он, – боюсь ещё один факт твоей жизни я уже просто не переживу.

Сонхва пожал плечами, но больше не произнес ни слова. Каждый погрузился в свои мысли, одновременно совершая механические движения: кто-то по готовке еды, кто-то по её заказу. Повисло ещё более неловкое молчание. Хонджун кидал нервные взгляды на напряженную спину соседа и гадал, что именно сейчас творилось у него в голове. Зачем Сонхва вообще рассказал ему всё это? Настолько не боится или ему просто уже всё равно, что будет дальше? Промучившись так ещё какое-то время и пытаясь не сопеть раздосадованным ежом слишком громко, он наконец остановил свой выбор на ресторане и полностью погрузился в создание заказа. От сложнейшего выбора между курочкой в кисло-сладком соусе или соусе терияки его отвлек голос Пака, который прозвучал слишком громко.

– Юнхо знаком с Саном? - Дёргано спросил он. – Не уверен, будет ли твоему другу комфортно там, где он половину людей не знает.

Под словами слишком явно читалось “где половина людей не разговаривает друг с другом”. Тут он с ним спорить точно не хотел.

– Они знакомы, – протянул Хонджун, наконец отправляя заказ на обработку. – Их познакомил Уён, совсем недавно. За Юнхо не беспокойся, он умеет держать себя в обществе, хоть знакомых, хоть незнакомых ему волков, в отличие от многих, – в ответном уколе он себя ограничивать не собирался, – Не знал только, что Уён и Сан в принципе знакомы. Они же совершенно из разных миров.

Сонхва перевел на него удивленный взгляд и чуть нахмурился.

- Но… Они познакомились здесь. На этой кухне. Когда я переехал.

Хонджун шокировано уставился на Пака. Такое никак не вписывалось в общую картину.

– В смысле – здесь? Уён же, по рассказам, просто с него не слазит. Какого черта, Пак?! – Внутри волной росла злоба, и Ким, уставший от этих качелей за последние пару часов, даже не пытался её сдерживать: – Тебе всё же не так важен Сан, если ты позволяешь такое отпрыску Северо-Западного Дома?! Или у тебя тоже план по его уничтожению?!

Сонхва резко развернулся. Его взгляд был тёмным и угрожающим, как тогда в ванной. Волк Хонджуна почувствовал прямую угрозу от сильного соперника и тоже оскалил зубы. В руках Сонхва мелькнула лопаточка, которая сейчас казалась даже более настоящим оружием, чем нож.

– Уён – достойный волк, что бы ты там не надумал своим маленьким мозгом, – с тихим гневом прорычал Сонхва, – и для Сана, возможно, сейчас это лучшее окружение, пока меня нет рядом, – Пак угрожающе сделал шаг вперед, и Ким ответно поднялся со своего места, не собираясь сдавать позиций. Из груди Пака еле слышно раздавалось утробное рычание, которое, всё же, сошло на нет, когда он заговорил, чеканя каждое слово: – Ты не знаешь, что происходит в их жизнях, Ким. Не лезь. Не в своё. Дело.

Хонджун сжал челюсти, просверливая Пака острым взглядом и получая в ответ такой же. Он бы хотел ему высказать сейчас всё – и почему стало его делом, когда наследник Северного Дома вломился в его квартиру, и что не дело Пака, о чем думает и беспокоится Хонджун. Волк внутри стал взведённой пружиной, готовый вырваться на свободу в любую секунду. Ким судорожно вздохнул, осаживая своего зверя, и резко выдохнул, закрывая глаза и прерывая зрительный контакт с Сонхва.

– Нам лучше и правда не разговаривать сегодня, Пак! – Он помотал головой, пытаясь успокоиться и прийти в себя.

Раздался звонок, и Ким практически сорвался с места, вылетев в коридор. К ним шло спасение – еще хотя бы минуту этих разговоров, и они точно вцепились бы друг другу в глотки.

На пороге, скромно улыбаясь, стоял Сан. В руках у него была коробка то ли с пирожными, то ли с булочками, и он, поклонившись, протянул её, даже не сказав ни слова. От него веяло спокойствием и странной тихой радостью. Хонджун, принимая подарок, дернулся всем телом. Только что готовый загрызть оппонента, он почувствовал совершенно другое: доверие, открытость и интерес. Кима от этого контраста запоздало накрыла волна эмоций и смутного, неприятного ощущения, что в его жизни что-то неотвратимо меняется. Словно неповоротливый, ржавый корабль, застрявший на отмели, ставший домом для различной живности и растительности, вдруг начинает съезжать со своего места, чтобы снова стать на воду. Он вздрогнул и отогнал эти мысли прочь.

– Добрый вечер, Сан, – хрипло проговорил Хонджун, пытаясь успокоиться окончательно: всё же, парнишка с очаровательной улыбкой был не виноват в том, что они с Сонхва друг друга ненавидели. Посторонившись, он пропустил смущенного волка в дом, – Проходи сразу на кухню. Сонхва тебя очень ждёт.

После небольшой стычки, Хонджун всё же решил уйти в свою комнату и там дождаться прихода Юнхо. Мысль и вовсе затащить друга к себе и спокойно провести вечер посетила не очень светлую голову волка, но тут же была отметена. Во-первых, Ким в принципе больше был не намерен игнорировать Пака, потому что врага надо знать в лицо, держи врагов ближе друзей и всё прочее. Во-вторых, Юнхо шел больше из любопытства посмотреть на отпрыска Северного Дома “в диких условиях”. В-третьих, Сан им обоим всё же нравился и его полное игнорирование только из-за задницы Пака будет невежливым. Ну и последнее – восседающий на его постели Юнхо с коробкой пиццы, совсем не добавляло вечеру шарма.

Получив сообщение от друга, Хонджун поплелся открывать дверь ещё до того, как тот появился в поле зрения консьержа. Коротко описав в сообщениях чата проблему, Ким надеялся, что Юнхо всё поймёт без слов и не разочаровался. В его руках уютно звенела коробка с пивом, и Хонджун мысленно послал и этот день, и самого Пака к черту. Он собрался нормально отдохнуть в компании хороших ребят, а Сонхва, в крайнем случае, можно подсыпать слабительное. Усмехнувшись и вполне успокоившись одним видом друга, он вместе с ним прошёл на небольшую кухню, где слишком уютно за столом расположились Сонхва и Сан. Молодой волк уже не выглядел таким смущенным и приветливо улыбнулся, завидев нового гостя.

Юнхо тут же поставил звякнувшую коробку на стол и стал вытягивать для каждого по бутылке.

– Санни не пьёт, – напряженно произнес Сонхва.

Молодой волк испуганно посмотрел на Хонджуна и Юнхо, но спорить с Паком не стал, снова притихнув и вернувшись к своей еде. Юнхо немного завис, потом как можно спокойнее пожал плечами и улыбнулся, смотря на Сонхва.

– Извините, если вы тоже против, мы поделим пиво между собой. К сожалению, я не был осведомлен о ваших привычках. Не посчитайте это за грубость. Чон Юнхо, Озёрный Дом, пятая ветвь Чонов, – он чуть склонился и, не глядя на старшего в иерархии, протянул руку, открывая ладонь вверх в подтверждение добрых намерений.

– Пак Сонхва, Северный Дом, первая ветвь Паков, – он взял его руку, переворачивая ребром и прижимая ладонь к ладони, показывая, что на сегодняшний вечер они на равных, – твой друг воспитан лучше тебя, Ким.

Хонджун цыкнул и закатил глаза, тут же открывая свою бутылку пива. Ответ он решил проигнорировать.

– Что ж, – усмехнулся Сонхва, – если вы не против, то я воспользуюсь таким щедрым предложением, Юнхо. Сам я про пиво сегодня не сообразил.

Чон легко улыбнулся и протянул ему бутылку.

– Сонхва… – Сану явно было неловко и он отчаянно заливался румянцем, – я не маленький. И я не хочу сегодня снова быть единственным, кто пьёт чай. Всего одну? Можно?

– Тебе на учебу завтра! – Перевел на него строгий взгляд Пак. Сан смешно надул губы, совсем расстроившись, чем явно проломил сопротивление грозного надзирателя: – Ладно, прости, – выдохнул он. – Но только одну.

Хонджун и Юнхо озадаченно переглянулись. Сонхва и Сан принадлежали мало того что разным кланам, но даже их дома никак не были связаны друг с другом. По сути, они были волки с двух абсолютно разных территорий. Обычно это значило, что если двое соберутся под одной крышей, то как минимум, им будет плевать на чувства и действия другого. Не их ответственность. Чаще же всего таких знакомств, без цели создать Стаю, и вовсе не заводилось. Подобные отношения в этом свете выглядели, мягко говоря, странно.

Сан тем временем взял протянутую бутылку и снова смущенно улыбнулся. Было видно, что после разрешения старшего он смог расслабиться. Легкая улыбка перестала сходить с его лица, и он восторженно обвёл взглядом всех сидящих за столом. Хонджун даже представил, как бы в обличии волка он сейчас радостно вилял хвостом. Захотелось сделать для Сана вечер максимально комфортным, если уж ему самому всё равно предстояло быть в бесконечном напряжении рядом с Паком.

Хонджун только сейчас понял, что двое перед ними уже успели плотно поужинать, а вот им с Юнхо пока оставалось довольствоваться только пивом. Просить соседа о приготовленном ужине он, разумеется, не собирался. Однако и здесь тот его удивил.

– Вы оба наверняка голодны? Хонджун, конечно, подозревает, что я насыплю ему крысиного яда, но Юнхо, поверьте, к вам у меня нет никаких претензий.

Хонджун сверлил Сонхва взглядом, в то время как Сан и Юнхо переглянулись и тихо захихикали. Ким возмущенно посмотрел на предателя возле себя, затем перевел взгляд на Пака и тихо недовольно проворчал:

– Давай сюда свой яд.

Сонхва с довольной улыбкой, из-за чего захотелось дать ему в морду, поднялся и пошел раскладывать еду по тарелкам. Снова возникла неловкая тишина, и звонок в дверь раздался невероятно вовремя, уже в который раз спасая этот вечер. Перехватывая удивленный взгляд Сонхва и Сана, Хонджун лишь усмехнулся:

– Доставка, – он легко вскочил со стула и быстро вышел в коридор.

Ему доставляло удовольствие вытянувшееся лицо Сонхва, и он не мог перестать улыбаться, пока принимал из рук курьера пакет с коробками пиццы и ароматно пахнущей курочкой.

Вернувшись на кухню, он разулыбался ещё сильнее, увидев помрачневшую физиономию Пака, который нервно ставил тарелки на стол.

– Зачем ты… Я же говорил, что приготовлю, – недовольно кривя губы проговорил Сонхва смотря, как Хонджун с видом победителя выставляет на стол коробки.

– Сегодня здесь не только твой гость, но и мой. Ты приготовил, я заказал. Всё по-честному, – смягчился для начала Хонджун, – да и потом, откуда я мог быть уверен в твоих кулинарных способностях? Подстраховка лишней не бывает.

Сонхва презрительно усмехнулся и отвел взгляд, снова усаживаясь на своё рядом с Саном.

– Сонхва хорошо готовит! – Вдруг обиженно надулся тот. – Лучше всех, кого я знаю!

Пак мягко улыбнулся и взъерошил волосы парня, который прильнул к его руке, словно котёнок.

– Не так уж часто ты ел то, что я готовлю, разве нет?

Молодой волк пожал плечами. Его лицо заметно порозовело, а сам он, казалось, окончательно расслабился.

– В отелях готовить неудобно, я знаю. Но ты всё равно готовил. И для меня.

– И для тебя, – кивнул Сонхва, во взгляде которого сквозила такая нежность, что Хонджуну в очередной раз стало дурно.

– Не знал, что в правящих домах учат готовить, — удивился Юнхо, уже за обе щёки уплетая поданное мясо, – у вас получилось удивительно вкусно.

Хонджун пнул предателя под столом, но тот лишь кинул на него весёлый взгляд.

– Я долгое время жил не в Семье… - пожал плечами Сонхва, - а мой опекун был поваром. Так что я с детства знаю, как обращаться с некоторыми продуктами. И Юнхо, давай перейдем на ты? Мне было бы так комфортнее.

К удивлению Хонджуна, Юнхо заметно смутился, но потом согласно кивнул.

– Ты воспитывался в другой стае? – буднично уточнил Хонджун, пытаясь держать хоть что-то под контролем в этот вечер.

– Нет, Хонджун. Семье. Более того - в другом Клане.

Ким завис. Передача детей на воспитание в другую Стаю не было редкостью, особенно, если родители ребенка занимали управляющие должности в Клане. Стая могла брать на попечение детей из другой стаи внутри одной Семьи. Но между Семьями детей передавали крайне редко. По сути, такое распределение ребёнка значило, что от него просто избавились. Кланы одного Дома иногда даже жили совсем на разных территориях, нередко – в разных городах.

– И… Долго? – Чувствуя возрастающую неловкость, Хонджун начал ковырять еду в тарелке. – Сколько ты там воспитывался?

Сонхва вдруг вздохнул, и краем глаза Ким уловил, как тот заметно расслабился. Ждал другого, более болезненного вопроса? Но какого?

– С трех и до пятнадцати лет. Жалеть не нужно – это были счастливые годы моей жизни. Спокойные.

Неловкость всё же пробралась между ними, и над столом повисла тишина. Хонджун не знал, как реагировать, потому что ему должно было быть всё равно. И проблема была в том, что всё равно ему не было. Несмотря на все разговоры, что витали вокруг Пак Сонхва последние три года – быть воспитанным даже не собственной Семьёй, а чужим Кланом, казалось чем-то совершенно несправедливым. Хонджун попытался представить, каково это быть окруженным теми, кто подчиняется твоим родителям, но при этом увидеть своих близких ты не можешь. Его передернуло. Какой бы властной и строгой ни была его мать – она оставалась его матерью и защищала его по сей день.

– Твой опекун…

– Мой опекун был прекрасным человеком, – довольно резко отрезал Пак, – я бы не хотел поднимать эту тему в честь его светлой памяти.

Хонджун в недоумении посмотрел на соседа.

– Да я…

Тот лишь поджал губы и покачал головой. Ким раздраженно пожал плечами и решил больше действительно не касаться этой темы. Примерно никогда.

Вечер шёл своим чередом. То и дело возникающее напряжение успешно разбивалось болтовнёй Сана или Юнхо. Иногда разговоры иссякали, и Юнхо переключался на Хонджуна, который всё не сводил глаз с Пака и его друга. Парочка была интересная. Хонджун до сих пор никак не мог взять в толк, как они познакомились и, более того, так очевидно сдружились. Сонхва оберегал Сана словно младшего брата и, несмотря на разницу в положении, даже не пытался этого скрыть. И уж тем более, не стыдился этого. Сан же, будучи в очевидно подчиненном положении, по всей видимости, предпочитал слушаться Пака, однако доверял ему настолько, что то и дело о чем-то просил или возражал.

– А я не умею готовить, – вдруг подал голос Сан, – мой предел – это яичница. Зато могу сделать её божественно!

– Хонджун тоже не умеет, – Юнхо тихо хихикнул, получив очередной пинок под столом, – а что, пусть Сан знает, что готовка – это не главное! Ты вот даже яичницу мне спалил, но ничего, на нашу дружбу это не повлияло. Почти.

Увернуться от опустившейся на светлую макушку подушки он всё же не смог. Хонджун, решив во что бы то ни стало заткнуть предателя его кулинарных способностей, повторил манёвр, однако тут же был схвачен за руку. Между ними завязалась возня, Сан тихо хихикнул, а Сонхва удивленно смотрел на них, одновременно пытаясь удержать от падения предметы со стола.

– Эй! Я тоже живу в этой квартире, но ваш бардак убирать не собираюсь!

Ким вздрогнул и тут же одернул себя. Он тут ужин с врагом ведет, а его раскрутили как щенка на мелкую драку! Пыхтя и чувствуя, как на лицо наползает краска, он развернулся и скривился. В конце концов, его репутация была растоптана ещё до того, как его сосед переступил порог квартиры. А последняя пара недель, где приходилось контролировать каждый шорох со своей стороны, его вконец вымотала. Он смерил Пака взглядом и фыркнул:

– О, ужас. Сам Пак Сонхва действительно живёт в этой квартире!

Сонхва удивленно поднял брови и округлил глаза:

– Сущий кошмар, рядом с самим Ким Хонджуном!

– Ад разверся и устроил тусовку в отдельно взятой квартире.

– С главным чёртом во главе!

Ким закатил глаза, собираясь выдать тираду, что он думает про издевательский тон Пака, но дружный смех с двух сторон заставил лишь хмуро уставится на ржущего в подушку Юнхо. С другой стороны стола тихо хихикал Сан. Они недоуменно переглянулись с Сонхва и, не сговариваясь, кинулись с подушками на своих друзей.

После небольшой разрядки вечер пошел спокойнее. Сонхва с удовольствием на пару с Саном уминал пиццу, Хонджун и Юнхо вылизывали тарелки после паковой готовки. Над столом воцарилось перемирие.

– Правда, Сонхва? Как так вышло, что ты оказался не в элитном комплексе а… здесь, – Юнхо обвел скромную кухню рукой. – Все уверены, что наследник Клана должен жить как минимум в двухэтажном пентхаусе.

Сонхва задумчиво пожал плечами, позволяя Сану подобраться к нему ближе.

– Да ничего особенного, на самом деле. Просто не стоит верить всему, что говорят, – он медленно отломил кусочек от остывающей курочки и тихо выдохнул, когда Сан уткнулся подбородком в его плечо, – Скажем так, я стараюсь жить по тем средствам, что зарабатываю сам.

– Дофига благородно, – кивнул Хонджун, расслабленно откидываясь на спинку стула, – дофига бессмысленно.

Сонхва усмехнулся, но ничего не ответил.

– Сонхва не хочет жить в своей Семье, – буркнул Сан, отлипая от опустошенной бутылки, но не отлипая от Пака, – как и я, – он поставил бутылку обратно на стол, но промахнулся и съехал рукой вниз, роняя тару на пол.

– Кого-то развезло, – по-доброму хмыкнул Юнхо, – Санни? Сколько ты выпил?

Парень пожал плечами.

– Две? Или три. Не помню. Я быстро пьянею, простите, – он снова уткнулся подбородком в плечо Сонхва и прикрыл глаза, – с вами так хорошо…

Юнхо подцепил палочками одну из частей курицы и переложил в тарелку к раскрасневшемуся Сану. Тот чему-то сонно улыбался, пряча глаза в полумесяцах, а на щеках явственно проступили очаровательные ямочки. Сонхва щелкнул его по носу, и Сан захихикал еще сильнее. Хонджун посмотрел на свою бутылку пива и отставил её от греха подальше: вид этих двоих зашевелил в груди что-то теплое и тихое. Ужасно.

Снова повисла тишина. Но в этот раз очень простая, расслабленная и совсем без напряжения. Юнхо, не забывая жевать свои снеки, всё также изредка подкладывал Сану кусочки курочки и картошки фри, которые тот, уже совершенно не смущаясь, таскал из тарелки прямо пальцами. Сонхва начал шепотом уговаривать Сана ехать домой, потому что завтра на учёбу и он уже клюёт носом. Сан то кивал, то недовольно хмурился. Это всё выглядело так естественно и органично, что Хонджун не смог подавить тяжёлый вздох. Он слишком давно не чувствовал себя так… спокойно. Завтра он наверняка покроет себя последними словами за эту слабость, но сегодня никак не мог противиться всё сильнее обволакивающему приятному теплу. Присутствие Сана и Юнхо явно делали этот вечер более уютным и расслабленным, чем то должно быть в компании с Пак Сонхва.

– Он не транспортабелен, – смеясь пригвоздил фактами Юнхо, удерживая висевшего на нём Сана, когда тот всё же согласился ехать домой, – первый раз вижу, чтобы кто-то так напивался с трех бутылок.

– У него плохая сопротивляемость алкоголю, – потирая лоб пробормотал Сонхва, – регенерация, к слову, тоже.

Хонджун удивленно осмотрел Сана. Он знал о болезни, при которой регенерация была на уровне человеческой, но обычно такие волки выглядели нездорово бледными и худыми. Сан вид больного не создавал. Разве только недокормленного.

– Помоги его до комнаты довести? Куда я его в таком состоянии отправлю… – Сонхва подошел с другой стороны и они втроем практически вывалились в небольшой коридорчик.

Хонджун остался один, прислушиваясь к шарканью и тихому смеху. На низком столе остались две недопитые бутылки, возле него еще две неоткрытые. Коробка с недоеденной пиццей и рассыпанными прямо в ней чипсами, рядом в пакете - аккуратно собранные Сонхва коробки из-под курочки и грязные салфетки. Как будто сидела компания друзей, что решили поболтать вечером.

– Извини, но я оставаться не буду, даже несмотря на то, что кровать у тебя двуспальная.

Ким резко развернулся в сторону в Юнхо, опасно прищурился. Чон тихо рассмеялся.

– Ладно-ладно… Мир! – он вскинул руки в защитном жесте, не переставая широко улыбаться, – Кстати, Сонхва не кажется таким уж демоном. Да и, если ты не заметил, отношения у вас далеки от вражеских.

– Я ему не доверяю, – упрямо повторил Ким, чувствуя уже не такую уверенность в собственных словах, – Пак прямым текстом сказал, что плевать, если до меня доберется его семейка.

– Мне кажется, уже не так сильно плевать. Да и кто сказал, что вы должны друг другу жизнь доверить? Тебе же не в бой с ним идти. Но попробуйте, может, не шипеть друг на друга? Тогда и станет повеселее, м?

Хонджун фыркнул и выпроводил Юнхо в коридор. Закрыл за другом дверь и привалился к ней спиной. Из комнаты слышался тихий смех Сана и уговаривающий его на что-то Сонхва. Ким вздохнул, покачав головой, и пошёл прибирать со стола.