Он отлично помнил тот день. Это была пятница, на улице быта прекрасная погода. Не холодно и не жарко, солнце светит и птицы поют.

Тогда русский самый первый приехал в их общий дом, что стоял на их стыке границ. Хотя какие ещё границы? Россия смог понять, что он на территории сестры, только когда увидел непонятное написание деревень. Его не останавливали белорусские погранцы, там вообще никого не было!

И всё же... Русский до сих пор смеялся над языком сестрицы. Какой же всё же у сестры был смешной язык. Как русский, но с кучей ошибок.

Но он был даже рад, что младшая сестра не стала насаживать белорусский язык своему народу. Это де надо было додуматься, сделать русский вторым государственным! Тем более, у единственной признанной республики ООН!

За это он был ей благодарен. Хотя сам часто слышал жалобы от младшей насчёт её родного языка. Беларуский к сожалению вымирал. Он даже стал воспринимается даже больше иностранный, чем родной. И это её очень пугало...

Она боялась что-то делать. Боялась разозлить русского... Ведь тогда он может заявить, что она уделяет русскоговорящих в своей же стране!

Хотя конечно это был бред свой кобылы. Все города Беларуси разговаривали на русском языке. Чему способствовала и сама Республика, что конечно вернулось к ней бумерангом.

Можно долго продолжать тему языков. И может, решение уравнять два языка было и плохим решением...

Но тогда это был выбор, к которому им пришлось придти. Когда всех братьев и сестёр сразили межэтнические и языковые конфликты, она приняла такое решение.

И она часто завидовал Украине. Не потому то, так была очень развита, нет, конечно.

Она просто завидовала, что средняя сестра прекрасно владела двумя языками. И как бы Украина не отнекивалась, но и украинский и русский были родные для её народа.

Хотя у неё там своя ситуация была. В которую русский не хотела снова углубляется. Он мог лишь посочувствовать той, пожалеть... А потом возненавидеть.

Наконец-то, когда его мозговой штурм закончился, он услышал звук приближающейся машины. Выбежав со двора их общего дома, он увидел машину с знакомыми белорусскими номерами.

В голове промелькнула мысль, что в начале 90 у сестры все номера машин были красными и без указания флага страны. Хотя, он и так без проблем мог узнать, кто у нему едет.

Как же он тогда это говорил... А, для него эти номера были, как для быка красный флаг! Сразу ясно, малышка приехала!

Наконец-то машина остановилась и русский чуть не растаял от радости, когда услышал знакомый голос.

— Папа! - закричал маленький комочек радости, вываливаясь с машины Беларуси.

Он так быстро подбежал к отцу, что Рос даже не успел это увидеть. Небольшой удар в живот, и русского схватили в долгие обнимашки.

— Привет богатырь.- усмехнулся русский гладя сына по белой макушке.

— Ну что, давайте шашлыки сделаем? - радостно воскликнула девушка.

Их первый совместный день... Прошёл в игнорирование друг друга. Россия сидел в своём планшете, читая отчёты своих регионов. Беларусь же созванивалась с Минском, и решала областные проблемы.

В глазах СГРБ они выглядели, как два очень занятых родителя, кем они и являлись к слову, которые даже не могут нормально провести время с сыном. И уделить ему должное внимание.

— СГРБ, ТЫ ГДЕ?! - продолжал кричать русский.

*

Куда мог деться этот ребёнок?! Бродя ещё несколько минут по лесу, он наконец-то нашёл сына. Мальчик сидел около речки и кидал камни в воду.

— Алиса ... Вот скажи, почему мама и папа не любят друг друга? - прошептал парнишка, швыряя камень в воду.

Русский сначала не понял, с кем разговаривает его сын. Но когда он увидел рядом с ним маленького лисенка, пазл сложился.

Россия вспомнил, как в детстве Беларусь принесла домой раненого лесенка. На удивление отец не стал выкидывать животное, а оставил в доме. Когда же лис выздоровел, они выпустили его на руду, но он не ушёл в дикую природу. Он остался жить с Беларусь, а спустя несколько лет он принёс в дом двух лисят. Возможно, мать была убита, так как за ними больше не вернулись.

Один лисенок остался жить с Беларусью, когда первое её домашнее животное умерло от старости. Вторая же лиса стала домашним животным их сыном. Именно с ней сейчас он и разговаривал.

Маленький рыженький комочек шерсти лежал около союза. Конечно же животное ничего не ответило мальчику. Но это даже никак не огорчило мальчика.

— Может я им не нужен? Я же чувствую, как мамин народ не сильно то и хочет видеть меня. - он нервно выдохнул - И папин тоже... Они считают, что именно я возращу старого СССР... Но...

Он с новой силой кинул камень в воду, что, похоже, распугал рыбу. На воде показались волны, что теперь блестели в лучах солнца.

Мальчик с такой болью произнёс следующие слова. — Я не хочу, чтобы папа использовал меня, как предлог для насильственной интеграции мамы! Я...

СГРБ стал судорожно вытирать слезы, что лились с его мокрых глаз.

— Я не хочу закончить, как дедушка СССР! Я НЕ ХОЧУ, ЧТОБЫ МАМА МЕНЯ НЕНАВИДЕЛА! Я НЕ ХОЧУ ПОТЕРЯТЬ МАМУ И ПАПУ, КАК ТОГДА ДЕДУШКА ПОТЕРЯЛ СВОИХ РОДИТЕЛЕЙ! Я... Я просто хочу жить... Как все союзы... К-как мои братья...

Русский с шоком смотрел на плачущего сына. Он снял историю их отца... Ах, конечно... Вся история государств, их воспоминания, автоматически сохранялись в памяти новых союзов.

Мальчик, конечно же, знал про СССР всё. И, похоже, даже больше, чем сам русский. Что, конечно же, было неудивительно... Ведь союзы были намного выше, чем обычные страны.

Может союзы могли ещё и передавать память друг другу? Русский точно не знал. Многие пытались понять структуру союзов, как и самих стран. Какие-то вопросы были сразу закрыты, а какие-то оставались в повисшем состоянии.

Но всё же... СГРБ... Знал, что произошло с СССР, знал, что его родители были убиты при подписании договора... Может он знал и о... Кхм...

Отношениях между тогдашней БССР и СССР? Что ж... Это могло объяснять, почему мальчик иногда так странно смотрел на мать. Особенно, когда та обнималась с Россией.

Русский услышал какое-то странное фырканье. И сразу понял, откуда оно исходила. Лисичка встревожено терлась около своего хозяина, что горько плакал. Всё же России нужно вмешаться.

И не успел он выйти из своего укрытия, как СГРБ обратился к нему.

— Папа... Почему ты так не любишь маму? - жалобно простонал мальчик поворачивать к отцу.

Россия увидел зареванное лицо своего сына... Его сердце чуть не упало в область желудка, когда он смотрел на блестящие от слёз глаза. Он хотел выдавить из себя, хоть какие то слова, но не мог. Его будто что-то держал за горло.

— Ты не любишь маму, а она тебя любит! - возмущённо воскликнул мальчик, на глазах которого снова наворачивались слезы. — Ты... Ты и меня не любишь, да?

— Союз... - прошептал Россия, неуверенно подходя к мальчику.

Его ноги запутывались то ли от усталости, то ли от страха и тревоги. Но он всё же смог дойти до сына. Хотя тот даже не двигался с места. Россия упал на колени и притянул мальчика к себе.

— Я люблю тебя и маму! - уверенно прошептал русский, гладя сына по голове.

Его белоснежные волосы были так похожи на отцовские. И хоть тело парня тоже было всё белым, не исключая знакомых нам веснушек на лице и два флага на щеках. Его и Беларуси.

По внешнему виду мальчик пошёл весь в отца, хотя глаза были по материнской линии. Такие же добрые и ранимые. Ему передался зелёный цвет глаз, что присутствовал в роду матери. У отца же были чаще всего глаза голубых, жёлтых и карих оттенков.

И хоть он и был точной копией России, парнишка всё же характером был в мать. Что возможно только радовало русского. В него был скверный характер, присущи их роду.

— Просто мы не можем с мамой договорился о многих вещах... - шептал русский, обнимая мальчика.

То не сопротивлялся. Он лишь горько плакал, вытирая слезы об рубашку отца.

— Она уйдёт от нас, как и тётя Украина? Как тётя Молдова, дядя Грузия и все остальные? - мальчик шмыгнул - Я... Я ведь никому не нужен, правда?

— Что? Нет... Нет, нет, нет! Ты нужен нам! Мне и Беларуси, ты нужен своим братьям, СНГ, ЕАЭС и ОДКБ! Ты нужен Минску и Москве! Мы все тебя любим!

Он с такой уверенностью говорил эти слова, что СГРБ решился наконец-то посмотреть отцу в глаза. И Россия не врал... Мальчик, правда, нужен был всем. Он был частью их семьи!

СГРБ был его сыном, и он точно не собирался совершать ошибки СССР! Он не будет тираном, в глазах своего сына.

— Правда? А мама не уйдёт от нас?

— Нет. У нас очень мудрая мама и она знает, куда вести страну. Пусть временами мы часто с ней ссоримся, но она... - он остановился, чтобы подобрать нужные слова. Видя, как его сын с надеждой смотрит на него. Ему хотелось сказать, что-то воодушевляющее! Но на ум приходило лишь одна мысль.

 — Твоя мама для меня, как прекрасный василек среди ромашкового поля. - на его лице показался небольшой румянец, когда он понял, что только что сказал! - Я имею в виду, что твоя мама...

— Она важна для нас обоих папа. - усмехнувшись сказал мальчик. Он стал вытирать слезы своим рукавом, глупо улыбаясь, смотря на папу. И СГРБ был прав...

Беларусь важна для них обоих. И хоть русский и сомневался в своих чувствах к ней, как к жене. Но как брат, он был от неё без ума. Он любил её, а она...

— Наконец-то я вас нашла, мальчики! - услышал он радостные слова девушки.

Он увидел, как на них летит девушка с распростертыми объятьями. Она упала на колени и сразу же стала расцеловывать, как сына, так и самого русского. Мальчик мило смущался от такой нежности матери, а вот русский буквально сгорал от стыда.

Благо это длилось не долго. Беларусь сразу же стала рассматривать мальчика на наличие ссадин, порезов или переломов. Благо он был невредим, и девушка могла вздохнуть с облегчением.

— Почему ты убежал, СГРБ?! - взволновано спросила мать.

— Прости, мамочка. Мне просто не понравилось, что вы с папой стали ругатся... - прошептал мальчик отводят взгляд в сторону.

— Ох, СГРБ не волнуйся ты так! Мы с твоим папой никогда не расстанемся, тем более, что ссоры делают семью только крепче!

— Разве?! - неуверенно спросил малыш.

Но его сразу начали обнимать теплые женские руки.

— КОНЕЧНО СЫНОК! Просто у нас с папой бывают разногласия, но ты не волнуйся! Мы всегда будем рядом.

Мальчик все же заметил, как русский встревожено смотрел на Беларусь. И конечно это заставило русского отвернутся.

— Пошли домой, мальчики. Я приготовила борщ.

— А почему не картошку? - язвительно сказал русский.

— Ох... Понимаешь, кто-то вчера её всю съел по пьяне. Имя на букву "Р" начинается.

— Очень смешно...

Беларусь хихикнула на реакцию брата и взяв сына за брата мило сказала.

— Пошли тогда домой.

Тем же вечером русский заснул быстрее всех и СГРБ и Беларусь остались наедине. И мило разговаривали обо всем, что приходило в голову. И наконец-то им пора было спать.  

— Мама – прошептал мальчик, когда Беларусь накрывала его одеялом. 

— Да? 

— Ты всё еще скучаешь по дедушке СССР? 

Беларусь резко вздрогнула от такого вопроса, а потом с шоком села на край кровати.  

— Почему ты спрашиваешь?  

Мальчик мило похлопал глазками. Привстав с места, он смотрел на маму.  

— Просто… Я просто думаю, что если бы вы встретились с ним - он крепко – крепко обнял маму – То он был бы очень рад тебе!  

Шок на лице Беларуси пропал, и она слабо улыбнулась.  

— Ты думаешь?  

СГРБ положительно замотал головой.

— ДА! И думаю… Его слова будут. «Пусть Беларусь будет счастлива, ведь ... Я люблю её и прощаю за свою смерть.» - с радостью на лице говорил мальчик.  

А потом его улыбка пропала. Посмотрев на лицо матери, он увидел слезы. Она плакала.  

— Мамочка не плачь, пожалуйста!- говорил мальчик, обнимая родного человека.

— Спасибо тебе, СГРБ… Спасибо.- сквозь слезы говорила девушка, прижимая маленькое тело сына к себе.