Щёки Луны пахли ромашками – и так же пахла она вся, её пальто пропиталось этим запахом, как и волосы, руки – особенно кончики пальцев – и тонкая блузка, открывающая вид на её выпирающие лопатки. Но квартира Кохаку пахла в основном ничем и совсем немного – свежим воздухом и цитрусами; от холода вздрагивали плечи и напрягались мышцы, а бережно накинутый плед ещё не согревал. Лу укуталась крепче, подминая ноги под себя, и начала ждать, пока её спутница тихо ходила между комнатами.

Окна не были скрыты шторами, открывая вид на яркие огни, но те сами едва ли доставали до рам лучами. Серебряная наблюдательница скрылась севернее, и россыпи звёзд поредели, мелькая от одних к другим. Близился к концу первый час нового дня. Ночь застывала.

Вернулась Кохаку со сложенной в руках одеждой и обогревателем под мышкой, одетая преступно легко. Луна вздрогнула в очередной раз, вызывая чужой смех.

— У меня осталась одежда сестры, должна подойти, – как странно. – Тёплая.

Они не обсуждали этого, но были обе согласны остаться здесь.

Они сошлись на мелодраме, случайно найденной среди каналов – и обе не вслушивались ни в слово, но говорили между тем. Кохаку собирала волосы Луны в неопрятные хвостики – это был разговор о горячем чае; это был вопрос о красоте в глазах смотрящего – край луны показался в окне.

Их щёки пахли ромашками, но на остатках розового блеска хранился кисловатый привкус лайма.

Как странно, насколько глупоглупоглупо. Настолько это становилось правильным.

Разве им было куда торопиться?

Луна аккуратно касалась напряжённых плеч, когда Кохаку сжимала спинку дивана в неуверенности. Торжественная музыка приглушённо доносилась до ушей, когда на экране каждый обретал своё – точно как они – и это личное, как озарение, наступало и ждало своего мгновение – вот-вот, ровно

сейчас.

Губы, по которым она читала, касались её, сладкие, кислые, липкие.

Глаза, которые замечали её, смотрели, нашедшие нужное, в этот момент – честно-честно – необходимое.

Телефон бессмысленно вибрировал в другой комнате, оповещая о, может, сообщении девятнадцатом –

какая разница.