Идти по коридорам с характерным запахом не всегда приятно. Здесь был рай для тех, кто любил привносить что-то новое в настоящее, изучать те глубины, которые недоступны для обычных умов. Многие бы ученые, не имеющие моральных стандартов, хотели бы здесь проводить опыты.

Но где был и рай, там был и ад. Ад настоящий. Ад ни с чем не сравнимый. Ад, который страшил всех, кто попадал сюда в качестве подопытных, в качестве простого мяса, над которым будут издеваться, чтобы достичь результата, удивляющего своей чудовищностью и новизной.

Тейлзу здесь неприятно. Не оттого, что он мог оказаться на месте подопытных, а из-за того, что он слышал множество голосов. Голоса везде. В его голове усиливались, приказывая сбежать. Голоса по углам, где, похоже, была плохая шумоизоляция и страдания слышны на весь этаж.

Нет. Здесь везде страдания. Нет ни счастья, ни покоя. Наука страшна, особенно если открыть ее с другой стороны, с той, чтобы достичь результата, а не топтаться на месте. Вновь шум. Каких-то изобретений, о которых лис и не подозревал. Атмосфера нагнетала настолько, что…

Трудно дышать порой. Он пытался освободиться от мыслей, но здесь это невозможно сделать. Крики и работа инструментов могли свести с ума любого неподготовленного мобианца. Но он держался. Видел, что они идут по чистому коридору, но дурно пахнущему.

А Первижон вовсе никак не реагировал. Ни звуки, ни крики — ничего ему не мешало. Он, наоборот, наслаждался тем, что слышал. Для него это не что-то ужасное — это что-то новое, прогресс, эксперимент, который может раскрыть глубины сознания мобианцев или же предать им больше сил.

Возле них прокатился какой-то подопытный, которого тащили несколько искаженных версий, которых невозможно назвать даже мобианцами. Нет. Они животные. Зверьки, подчиняющиеся Первижону. А жертва только кричала, ее руки отсутствовали, вместо них нечто необычное.

Но они быстро прошли, не загораживая путь Тейлзу с их хозяином. Первижон долетел до одной комнаты, в котором, возможно, был еще один подопытный. Лис застыл. Вот и конец. Вот и его кончина или же спасение. Он будет здесь? Он будет страдать?

Первижон открыл дверь. Только темнота могла передать все ощущения. Здесь ничего не видно, но лис зашел, надеясь, что все будет куда лучше, чем он предполагает. Еж в темноте отлично ориентировался, он нашел рубильник, а затем переключил его, освещая полностью помещение.

И Тейлз теперь увидел, что здесь. Много капсул. Пустых капсул. Некоторые окровавлены, другие — в других отходах, которые невозможно описать, так как состав неизвестен. Другие же пахли химикатами настолько, что могли сжечь ноздри за несколько секунд.

Но Тейлз к ним не подходил, продолжал следовать за парящим Первижоном. Он дошел до одной капсулы, выделяющейся из всех. Вот оно. Венец его творения, венец того, что должно помочь лису хотя бы исправить ошибки. Тейлз не хотел смотреть вперед, боялся.

— Тейлз, я слышал, что ты натворил, все слышали, что ты натворил, — произнес Первижон. — Крим…

— Я знаю… Она меня ненавидит, — произнес Тейлз.

— Нет, ее воспитание не позволяет тебя ненавидеть, — произнес Первижон спокойно. — А вот Эми, да, она тебя ненавидит.

— Не осуждаю за это… — Тейлз стиснул зубы.

— Но нам не нужны драки среди друзей, подчиненных, так что старайся не испытывать их терпение, хорошо? — спросил Первижон с надеждой.

— Я… Я постараюсь… — вздохнул лис. — Так, что ты хотел мне показать?..

Первижон улыбнулся, подлетел к панели управления капсулой, активируя ее. Послышались звуки электричества, даже что-то ударилось внутри капсулы, будто в конвульсиях, которые невозможно остановить. Сознание Тейлза приказывало бежать, но он стоял и смотрел.

— Наука, Тейлз, это дар, а не проклятие, — произнес Первижон с той самой любовью, которую он отдавал только экспериментам. — И с помощью нее можно сделать невозможное.

— Н-наверное, — неуверенно произнес лис.

— Ты убил Ваниллу, — Первижон заявил, заметив, что Тейлз вздрогнул. — Но я…

— Ч-что ты сделал?!.. — лис среагировал на его слова. — Она жива?! Ты ее воскресил?! Ее можно было демонизировать?! Что?! Что?! Правда?!

Тейлз не смог сдержать эмоций, он двинулся вперед к Первижону, чтобы точно посмотреть в его глаз и понять, врет ли или нет. Если Ванилла жива, то его ошибка стерта. Если Ванилла существует, то Крим не будет страдать. Если она не мертва, то Тейлз не полностью потерян.

Ему нужно это, как кислород, ему нужно знать, что крольчиха жива, что она существует. Здесь и сейчас. Он постарается больше не совершать ошибок. Постарается хотя бы сдерживать свои позывы впредь, ведь это уже привело к худшему исходу. Он не может стать монстром.

— Да, — произнес Первижон. — Мне удалось воссоздать ее тело… Знаешь, у меня был однажды опыт к отращиванию потерянных конечностей… И я это использовал по полной.

— Да-да-да-да-да!!! Первижон, ты лучший!!! — воскликнул Тейлз. — Ты понимаешь, что ты сделал?! Ты меня спас! Спас! Спас!

Первижон улыбнулся, наблюдая за его реакцией. Он спаситель. Он не урод одноглазый, не нарцисс, не сумасшедший, а спаситель для лиса. Это льстило так, что он был готов приземлиться перед ним, если бы не проблемы с ногами, о которых никто, кроме него и Экзектора, не знали.

— Я бы не радовался на твоем месте, — произнес Первижон, вздохнув. — К сожалению, есть обратная сторона медали…

— П-потеря айкью?.. — спросил Тейлз. — Ну как… Как у одного из Эггманов, которому ты помог избежать смерти.

— Что-то похожее, — кивнул Первижон. — Но намного хуже. Я впервые воскрешаю из мертвых, а не даю еще живому субъекту шанс на жизнь. Здесь нужны были другие материалы, другие эксперименты.

Тейлзу плевать на последствия. Тейлз хотел увидеть Ваниллу. Новую. Живую! И главное, что живую! Без разницы — отупела ли она. Без разницы! Он сможет ее привести к дочери, а они уже вместе смогут решить проблемы с памятью, с мышлением, постепенно!

Но сейчас это всё, что ему было нужно. Голоса, которые мешали ему еще несколько минут назад, исчезли, будто никогда и не существовали. Он радовался. Радовался так, что внутренние демоны сгорали, отступая из разума, затаившись, чтобы нанести удар в момент грусти и неуверенности.

— Айкью Ваниллы снизилось до критического уровня, — произнес Первижон. — Я могу сравнить это… С неудачными Боддисами и Бралли, — он метнул свой взгляд в сторону лиса. — Если можно сравнить с ними, то мои превосходные создания умнее… Ваниллы…

— Н-настолько плохо?.. — спросил Тейлз, сглотнув.

— Ее айкью, ее мышление, ее память — все снизилось до уровня домашнего кролика, — заявил Первижон.

— А-а… — Тейлз не смог ничего произнести.

— К сожалению, решение проблемы не нашлось, но я работаю над этим, — Первижон прикоснулся к капсуле. — Это долгий процесс, но обещаю, что вернуть ее на уровень… ну… хотя бы… второго курса института возможно.

— К-какого именно?.. — он уже надеялся, что хотя бы какого-то высшего заведения.

— Ошибся, на уровень ПТУ, — заявил Первижон.

— Мда… — Тейлз стиснул зубы. — Пиздец.

— Сожалею, — Первижон не знал, что сделать, как исправить, это минусы неизвестности и экспериментов. — Но есть шанс все исправить, — он улыбнулся. — Но тут именно ты должен справиться с этим. Это поможет вам обоим. По-своему.

— З-значит… — Тейлз вздохнул. — Ты хочешь, чтобы я взял ее к себе в дом, пытался хотя бы ухаживать за ней, тем самым искупляя вину перед собой и перед всеми… — лис подумал. — И так я смогу заглушить внутренних демонов, доказывая, что я могу все исправить?..

— Да, — кивнул Первижон. — Лучший способ справиться с внутренними проблемами — это дать им понять, что ты не поддаешься контролю. Ты борешься с ними, показывая, что можешь измениться к лучшему. Если благодаря твоей помощи Ванилла сможет мыслить и развиваться, это будет доказательством того, что страхи и гнев, контролируемые паразитом, — ничто, пустой звук, который не может контролировать тело.

Тейлз не знал, что ответить. С одной стороны, раз Первижон рассказал о Ванилле, значит, он хочет, чтобы лис исправил свои ошибки, даже если это будет трудно, даже если невыполнимо. Взять ответственность за свои поступки? Жить с этим, понимая, что именно он с ней это сделал?

Это невыносимо, это больно, но теперь появился шанс все исправить. Шанс мизерный. Шанс, который может исчезнуть спустя секунду. Но нет. Он должен справиться. Лис посмотрел на капсулу, увидел отражение Ваниллы, он ни с кем не перепутает ее лицо.

Это шанс. Шанс жить заново. Шанс избавиться от голосов в голове. У него есть ради чего теперь жить. Ради битвы с Высшими? Нет. Это не то. Это не так. Это не его война. Его война — его внутренние смятении, которые возможно решить, если исправить ошибки, если есть стимул.

Первижон читал Тейлза, как открытую книгу, понимая, что он делает. Конечно, Тейлз может провалиться, а внутренние демоны, паразит вновь захватит сознание. Но с другой стороны. Первижон знал наперед, что дал Тейлзу то, что ему нужно было — смысл существования.

Настоящий смысл существования. Он понимал, что для него смысл жизни — друзья, а не война. И хотя бы спасение Соника, который уже их за друзей не считает. Но раз ничего не выходит, значит, нужно действовать иначе. Таблетки — простая трата времени, не эффективны.

А дать надежду, дать стимул — это спасение. Да. Ванилла теперь не та самая красавица, которая могла дать мудрый совет, воспитать молодое поколение, да и работать кое-кем, о чем лучше не говорить всем. Ванилла теперь — просто-напросто сосуд без души.

Но это можно исправить. Постепенно. Работа, которую он проделает вместе с Тейлзом, стоит того. Он видел эти огоньки в глазах лиса, понимал, что это может помочь ему навсегда заглушить паразита. И он даст этот шанс исправить все, несмотря на опасения.

— Надеюсь, ты знаешь, как ухаживать за кроликами, — произнес Первижон. — Если что, то я могу составить список продуктов…

— Я… Я знаю, что едят кролики, — произнес Тейлз. — Я… Я сделаю все, чтобы она пришла в норму…

Тейлз вновь смотрел в капсулу. Он видел ее силуэт, мог рассмотреть теперь детально, что предавало уверенности, что он сможет все исправить. Он смотрел и понимал, что паразит заткнулся, нет смятений, нет страха, нет мыслей, чтобы сбежать от всех проблем.

Только желание исправить ошибки и жить дальше.