Идея этого танца родилась у Мироновой несколько дней назад. Нужен русский народный танец? Она станцует! Выбор музыки сразу пал на одноименную мелодию из балета Чайковского. Только она и никакая другая. Мелодия была сложной в исполнении, поэтому Анна использовала пластинку балета «Лебединое озеро», найденную дома. Костюм благодаря помощи немцев и рукам портнихи вышел очень красивым. Девушка даже не ожидала. Сейчас в гримерке она надевала светло-жемчужное с синей окантовкой короткое до колен платье, подчеркивающее ее тонкую талию. Поправив длинные пышные полупрозрачные рукава Анна сверху натянула второй свободный длинный слой из такой же тонкой ткани. Он почти закрывал ее высокие белые сапожки. Портниха смастерила и расшила серебром чехлы на туфли, имитирующие голенище сапог. Получилось очень натурально.

Ну, и конечно коса перекинутая на плечо. Голову девушки украсил все тот же кокошник, который до этого надевала Полина. Он, как настоящий музейный экспонат, выглядел роскошно. Обшитый белой парчой, разукрашенный серебрянной нитью и белыми бусами, которые свисали длинными гроздьями по бокам, он смотрелся каким то сказочным. Анна взглянула на себя в зеркало и не удержалась от улыбки. «Снегурочка настоящая получилась! Но сейчас еще зима, так что сгодится!» Этот костюм вселил в девушку еще большую уверенность и даже гордость. «Ей есть, что показать! И она это сделает!»

-Ух, ты! - восхитилась Полина, зайдя в гримерку. 

-Костюм то какой! Обязательно посмотрю на твой номер!

-Спасибо, Полина, - смутившись улыбнулась Миронова, - сама не ожидала такой красоты. 

-Так ты что, будешь Снегурочкой? - рассмеялась Аникеева. - А в Дед Морозы возьмешь генерала?

-Нет, - не удержалась от смеха и Анна, - так получилось. Это просто народный танец.

В дверь постучали. 

-Кто там? - крикнула Полина. 

-Фройляйн Анна? - послышался голос на немецком. Девушка выглянула и наткнулась на майора Штофа. 

-Фройляйн Анна, - улыбнулся мужчина, вкладывая ей в руку записку, - Вас спрашивает господин полковник.

-У меня сейчас выступление, господин майор. Я спущусь в зал после. Передайте, пожалуйста, господину полковнику… 

Записку при Полине читать было рискованно. Поэтому она, пока Аникеева с затаенной завистью шутила по поводу востребованности девушки, сунула бумажку в карман висевшего на вешалке пальто и, улыбнувшись, вышла из гримерки… 

-Фройляйн Анна, - объявил Ребушинский и в зале сразу все стихло. Музыкант включил пластинку с нужного места и запела скрипка: тихо, нежно, протяжно…

*****

https://muzofond.fm/search/%D1%87%D0%B0%D0%B9%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9%20%D1%80%D1%83%D1%81%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9%20%D1%82%D0%B0%D0%BD%D0%B5%D1%86

Миронова с раскинутыми в сторону руками медленно выплыла на сцену. Она совсем не волновалась сейчас. Ей стало вдруг легко и свободно. Музыка, в которой купалась ее душа, придавала какой-то дополнительной уверенности в себе и в своих возможностях. Она представила себя действительно сказочной Снегурочкой, вышедшей на прогулку в лес. Медленно, почти осторожно ступая по вымышленному снегу девушка остановилась посреди сцены и с белым платочком в вытянутой руке поклонилась гостям в пояс. Как и полагалось по обычаю... Выпрямившись, Анна согнула одну руку в локте, а вторую- с платком приложила к щеке. Семеня мелкими шажками она плавно поплыла по кругу… В неторопливом кружевном танцевальном узоре ее фигура обольщала пластичностью и утонченностью…

Некоторые характерные движения сохранились в ее памяти со времен занятий в танцевальном кружке. Какие то недавно показал ей дядя, когда Анна насела на родственника с просьбой. Ох, и насмеялись они тогда с Петром Ивановичем. Сперва дядя отпирался, а потом так вошел во вкус, что почти сплясал племяннице «Барыню» на их небольшой кухне… 

Анна улыбнулась своим воспоминаниям... Снегурочка тоже может улыбаться, глядя на красоту заснеженного леса, радуясь солнцу и блеску снежного серебра, покрывающего деревья… 

Нежинская, сидевшая сейчас за офицерским столиком, начинала нервно щелкать костяшками пальцев. Сперва она чуть не рассмеялась в голос, поняв, что собралась танцевать Миронова. «Тоже мне! Нашла чем удивить! Кому это будет интересно?» Но украдкой следя за выражением лиц сидящих рядом немцев, Нина снова начинала нервничать. На Анну смотрели! Сперва просто заинтересованно, потом восхищенно… Это злило и раздражало. «Опять она в центре внимания! Даже немецкий генерал смотрел!» Нина схватила рюмку и залпом выпила. В глазах защипало…. Но следовало держать себя в руках…

Он успел увидеть ее мельком в гримерке. Конечно, тогда он думал о том, зачем ее вызвал, но глянув в ее лицо, обрамленное этим головным украшением, он расплылся в непроизвольной улыбке… Такой красивой она ему показалась, что глаз не оторвать. И сейчас, наблюдая ее в медленном танце, Штоф понимал, что она ему очень и очень нравится, так нравится, как ни одна другая женщина прежде. Но пропасть между ними настолько же глубока, как его симпатия. Почему же они встретились так не вовремя? Сейчас война и он на службе. Он не мог, не имел права проявлять свою симпатию, расскрывать своих чувств и связывать себя обязательствами и отношениями. Потому что с ней он боялся как нибудь случайно забыться и раскрыть себя. Но он все равно будет рядом, пока это возможно. Он очень хочет этого, Она нужна ему. Ее улыбка, взгляд ее невероятных глаз… Он будет рядом и постарается оберегать ее от бед… и от самой себя…

Зачем она сегодня решила танцевать этот танец, он начинал подозревать. Ее чувства были задеты. Ее гордость требовала ответа. Он это понимал и опасался этого ее качества. В их деле нужна была трезвая голова и холодный расчет. А еще, чем дольше длился танец, тем явственней для него становилось, что не один он восхищается ее плавными движениями, ее красотой и природной грацией,... Она очень многим сидящим сейчас за этим столом нравилась. И это было большой опасностью для нее. А она как будто нарочно с каждым появлением становилась все более яркой и манящей… Снова вспомнился их спор в лесу, когда Анна возмущалась его «желанием» посадить ее под домашний арест. Сейчас это действительно стало его реальным желанием. Спрятать ее от всех и от нее самой… Только эта девочка не согласится! Он не удержался от грустной усмешки: «Упрямая, своенравная, порой безрассудная, стремящаяся вечно всем помочь и… такая желанная»…

Анна на маленькой сцене под красивую мелодию тем временем разыгрывала настоящий миниспектакль. Ее Снегурочка увлеклась прогулкой по лесу и нашла замерзшую в снегу птичку. Своим горячим дыханием и добрым сердцем девушка отогрела несчастную и та ожила. Снегурочка отпустила кроху на волю и махала ей на прощанием платочком, долго прислушиваясь к благодарному пению. На душе у девушки стало сперва весело, потом снова взгрустнулось... 

Анна кроме танцевальных движений умело использовала мимику лица для передачи меняющихся настроений, какие таились в музыке Чайковского… Ее лицо то озарялось легкой улыбкой, то печалилось…

Но долго грустить Снегурочка не умела, как и сама Миронова. Медленная часть номера завершилась и Анна, отступая назад, скрылась в тени кулис. Там ее уже поджидали сестры, которые помогли снять верхний длинный сарафан. В зале послышались первые аплодисменты. Зрители решили, что танец закончился, но тут заиграла вторая быстрая часть произведения, заставляя гостей умолкнуть. Анна выбежала на сцену в своем коротком светлом платье. Серебряная отделка и традиционная кайма синего цвета по подолу продолжали зимнюю тему. Стройные ноги, обутые в белые сапожки, пустились в веселый пляс. Пяточка, носочек, два притопа. И снова с другой ноги. Кураж, энергия, игривость танцовщицы быстро передались зрителям. Трудно было оставаться равнодушным, когда от девушки с озорной улыбкой и сверкающими глазами шел такой сильный поток позитива. Анна слушала музыку и кружилась, находясь в ее власти. Свободный широкий подол взлетал, открывая ее колени и нижний скромный подъюбник, что, конечно, вызвало очередную волну мужского восхищения…. 

Он курил, стараясь скрыть нервное напряжение. Все эти дни Ройсс прекрасно, как ему казалось, справлялся с собой. Он ведь решил, значит смог… сможет быть спокойным рядом с НЕЙ. Обычная женщина, одна из многих. (Ее странный дар не в счет). Ну да, еще красивая… Да мало ли таких встречалось за его сорокалетнюю жизнь… 

Но сейчас, глядя на то, что происходило на сцене этого ресторана, он в очередной раз убеждался, что никакая она не обычная. И совсем не такая, как все… Эта девушка- настоящий бриллиант, даже без огранки, выделяющийся своей необычностью и исключительной редкостью. Сейчас она заражала своим пылом, задором, удальством. Он верил ей. Каждому движению этих тонких рук и небесных глаз. За каких-то пару минут, что длился танец, она смогла передать столько эмоций. Грусть и лукавство, шутку и нежность, кокетство и царственность. А ее грация, изящество и талант завораживали взгляд и заставляли мозг снова думать и грезить о ней…