— Бессмертным не нужно спешить, — наставительно изрёк как-то раз Астарион.

Конечно, он бессмертный дольше Лив, но вот терпением не очень-то отличался… до сих пор.

— Ах, радость моя, с удовольствием бы уединился с тобой лет на сто, — мечтательно говорил он после примирения. Оказалось, что он не шутил…

Бледный лорд стал учить Лив всяким вампирским премудростям. Чаще всего — в постели. Астарион покидал их спальню ненадолго: спешил, как подозревала Лив, разделаться с важными встречами, чтобы как можно скорее вернуться в их гнёздышко. Словно Лив могла куда-то испариться за то время, что он занимался делами в городе.

«Не хочу покидать тебя надолго», — говорил он, пока Лив тихо удивлялась его… ненасытности.

Он каждую ночь и день превращал в своеобразную пьесу любви, в которой, тем не менее, Лив нравилось участвовать. Он виртуозно сочетал укусы и ласку. И, к счастью, больше настолько варварски грудь он Лив не прокусывал. И даже смог убедить её, что пара хороших укусов и правда всё делает лучше.

А ещё они перечитали вместе сотни книг по любовным техникам. По мнению Лив, Астарион и сам неплохо справлялся… и фантазии ему хватало, но коллекционировать подобные труды стало для него чем-то вроде хобби.

Однако то, что между ними происходило, не было похоже на милый медовый месяц. От того, насколько Астарион зациклился на ней, Лив было жутковато. От её прошлой жизни ничего не осталось. Она чувствовала себя бабочкой или стрекозой, прилипшей к паутине, Астарион же был пауком, который поймал её и начал есть. Раз за разом он оголял все нервы, разбирал её по косточкам, вгрызался в неё, забирался глубоко-глубоко, выпивал, доводил до исступления, а потом отползал лениво, как вода во время отлива. Давал отдохнуть, поил кровью — чаще своей, но бывало, что Астарион выводил Лив на ночную охоту, тогда они выпивали какого-то бедолагу вдвоём, и он встречал свой конец в экстазе…

В иное время Лив не покидает дворец бледного лорда. И остаётся полностью в его руках. Он заботливый, он развратный, он ироничный, он общительный… И занимает всё пространство вокруг неё. Как густой туман. Он везде. Его много. Лив живёт им. Дверки клетки накрепко закрыты. Лив крепко запуталась в паутине, и Астарион медленно пожирает всё лишнее: мысли, чувства, воспоминания, тревоги. Привязанности.

Но стоило Лив спросить Астариона о возможности прогуляться по улицам города, как его перемыкало. Он называл её хитрюгой и говорил, что время следующей ночной охоты не настало. И душил своим вниманием с удвоенной силой.

«Он ещё слишком голоден и болен, чтобы я смогла как-то на него повлиять, — говорила себе Лив. — Нужно время».

Она старалась потихоньку раз за разом лечить его паранойю. Спрашивала о делах, сделках, контрактах, о происшествиях в городе, о предприятиях, в которые Астарион вложился, о правилах его игры в свете и в тени. Показывала, что хочет быть с ним в деле. Помогать ему, поддерживать. Защищать его. Она готова разделить с ним всё. Быть его партнёром, а не просто любимой птичкой в клетке. И он охотно рассказывал ей и о своей паутине интриг, и о разных торговых сделках. Какие-то проблемы они обсуждали и решали вместе. Лив видела, что ему очень нравится её участие и интерес к его делам. Но потом Астарион снова припадал губами к её шейке, стискивал Лив в объятьях… и прилипал, как большая пиявка.

Он напоминал Лив капризного пушистого кота, не желающего слезать с коленок хозяина. Спихнёшь — будет орать, шипеть, обидится. И всё равно заново завалится на колени и придавит к матрасу. И будет облизывать до скончания веков. И лучше не провоцировать его выпустить когти и начать кусаться. Да, быть хозяйкой такого кота оказалось чрезвычайно трудно. Потому Лив постаралась расслабиться, отдаться течению. Даже довериться. Она знала, что Астарион не разобьёт её на части, не сломает. Уже нет. Она нужна ему целой. И многих вещей можно не бояться. И мягко пытаться направить его в новое русло…

— Ты должна научиться превращаться в летучую мышь! — заявил Астарион восторженно однажды вечером, забравшись на Лив. — Я хочу сделать это в мышином обличье! Вниз головой! Это должно быть ужасно весело!

Лив спихнула его на пол и завернулась в одеяло. Боги! Неужели он всегда был таким извращенцем?!

***

«Уединение» затянулось на несколько месяцев. Лив откровенно недоумевала, как не наскучила своему бледному лорду за это время. Но он выглядел ужасно счастливым, когда обнимал её и устраивался отдыхать рядом с ней.

И выпускать Лив одну за пределы дворца всё ещё категорически не хотел.

Сбегать Лив не собиралась, но заглянуть в Сообщество блистательных она хотела одна. Пожертвовать деньги (лорда) на благо науки, а ещё повидаться с Леа. Похоже, чародейка осталась единственной её подругой. Лив на это надеялась по крайней мере, но конечно же не рискнула написать ей письмо.

О том, что пришлось так резко расстаться со своими бывшими соратниками, Лив не жалела. Она всё ещё симпатизировала им, но сторону можно было выбрать только одну. И она выбрала Астариона. И предотвратила ужасное кровопролитие. Чем быстрее Астарион выкинет из головы всех их общих знакомых, тем лучше.

Слуги взволнованно перешёптывались об их взаимоотношениях. Кажется, в их глазах Лив всё ещё была пленницей, на которой богатый хозяин совершенно повернулся. При этом кто-то даже посмел окрестить её ведьмой из Андердарка. К несчастью, это прозвище быстро дошло до ушей Астариона (один из мышей донёс, не иначе) и привело его в ярость. Лив стоило немалых усилий уговорить его не делать глупостей. Только благодаря этому неблагонадёжную служанку всего лишь выставили вон (Лив взяла с Астариона слово, что он не станет мелочно мстить девушке за такую глупость), а камергеру было поручено строже следить за слугами.

— Это никто ещё не догадывается, что я могу поднимать мёртвых, — затащив бледного лорда в кровать и успокаивая, проговорила Лив. — Даже мне самой страшно от этой… способности.

— Любопытно. Расскажи-ка поподробнее, радость моя.

И она рассказала. Впервые с того момента, как вернулась на поверхность. Рассказала, заново пережив горечь, боль и отвращение от силы, возникшей внутри неё. Лив не ждала, что вознёсшийся ей посочувствует, что поймёт, каково ей было. Поймёт её страх и обиду. В конце концов Астарион никогда не видел в некромантии ничего… неприятного. Тем неожиданнее было оказаться в крепких объятьях после рассказа.

— Больше ничего не нужно бояться, — опутав её голову пальцами, проговорил Астарион. Лив очень надеялась, что это не очередной приказ. — Со мной ты подчинишь себе любую силу.

Лив обняла его в ответ и поудобнее устроилась, положив голову ему на грудь. Так приятно, что он до сих пор способен… если не сочувствовать, то хотя бы сочувствие изобразить.

— Может ли это быть следствием твоего Вознесения? Или того, что ты прочитал «Некромантию Тхая»?

— Кто знает. Тёмные знания, полученные из книги, сделали меня сильнее. Более готовым к Вознесению и тому, как в полной мере овладеть силами, которыми меня наделил ритуал. А ты связана со мной. Не исключаю, что это ещё один дар тебе от меня. Моя защита.

— Защита?

— Что тебя так удивляет, сокровище моё? Ясно ведь, что ты поднимала мёртвых в свою защиту. Как удобно. Но проверка не помешает.

Лив встревоженно приподнялась и уставилась на него.

— Не бойся, радость моя. Никакие невинные не пострадают, — усмехнулся Астарион и погладил её по щеке. — Знаешь, я вёл себя прилично всё это время. Деньги и чарующая улыбка открывают многие двери. Но один торговый партнёр решил, что может со мной не считаться. Счёл слишком мягким, видать. Я узнал, что он решил отдать то, что предназначалось мне, Гильдии. Встреча с передачей груза пока не прошла, но я знаю, где она состоится. Я как раз раздумывал, как мне поступить, но если ты составишь мне компанию, прелесть моя, вечер выдастся волшебным, я уверен.

«Не завидую я этому купцу…»

— Хорошо. Я пойду с тобой, — ответила Лив, желая увидеть своими глазами, как Астарион разрешит эту проблему.

— О, нас будет ждать славная охота, любовь моя! — довольно воскликнул Астарион и поцеловал её в висок.

Лив подавила дрожь.

***

Передача товара состоялась ночью в одной из пещер, встречающихся по берегу реки Чионтар. Купец пришёл с охраной — десятком крупных и грозных ребят. Со стороны Гильдии его ждал небольшой отряд головорезов, не менее внушительных на вид.

Появление бледного лорда в сопровождении одной женщины-дроу по-своему произвело впечатление на собравшихся. Громилы заулыбались, показывая друг другу на Лив. Конечно, одна дроу выглядит совсем не страшно, когда против неё целая толпа рослых мужиков. Да и Астарион мало кого может напугать своим блистающим видом.

Но это лишь первое впечатление.  

— Помнится, на встречу со мной вы столько охраны не брали, — усмехнулся бледный лорд. — И всё же решили сделать такую великую глупость — кинуть меня.

— Зато с вашей стороны, лорд Астарион, не слишком разумно лично явиться мне помешать, — покосившись на силы Гильдии, отметил купец.

Астарион на это только хрипловато рассмеялся. И наколдовал на главаря отряда Гильдии «Круг смерти». И то было только начало…

…Все воротилы Гильдии погибли. Как и охрана купца. И часть команды с его корабля. И тут же мертвецы поднялись — из-за силы Лив, — встали безмолвной стеной и уставились на купца, которого Астарион оставил в живых. Испуганный мужчина глаз с Астариона не спускал и трясся в уголке пещеры. Вознёсшийся улыбался, не показывая клыков: упивался ситуацией, хотя ничего грандиозного в ней не было. Запугать одного не слишком стойкого смертного не сложно. Астарион не раскрыл ему, что вампир. Но вряд ли этот малый подумал, что перед ним волшебник или чародей, с которым не стоит шутить.

«Монстр!» — читалось в глазах купца.

— А теперь, милейший, давайте-ка всё обсудим ещё раз, — весело проговорил вознёсшийся. — Я сегодня в благодушном настроении, потому готов закрыть глаза на ваше вероломство.

— Г-г-груз в-ваш!..

— Отгрузите, как положено. И не забудьте о хорошей компенсации за нанесённое оскорбление.

Астарион говорил что-то ещё, но Лив перестала слушать. Она сидела в стороне, у самого выхода из пещеры, на высоком камне и смотрела на луну. И столько боли в сердце всколыхнулось от взгляда на неё. Такая прекрасная, такая высокая. Такая яркая, чистая, холодная, недоступная… Раньше луна дарила Лив покой и вдохновение, настраивала на мечтательный лад. Сейчас Лив испытывала грусть. Как символично, что она смотрит на луну из сырой пещеры, где только что оборвались жизни кучки каких-то бедолаг. Имеет ли она вообще право любоваться прекрасной круглой луной?

Купец ушёл из пещеры на своих двоих. Шатаясь, как пьяный. Судя по запашку, ему не помешает сменить штаны…

Астарион отряхнул руки и вышел из пещеры. Лунный свет ослепительно посеребрил его волосы, бледную кожу и вышивку на камзоле.

«Луна, твой свет слишком неразборчив», — проворчала про себя Лив и отвернулась от бледного лорда. Но Астарион продолжил с улыбкой смотреть на свою дроу.

— Как же ты аппетитна в свете луны… — проговорил он наконец мечтательно.

— Хочешь взять меня прямо здесь? Посреди трупов? — спросила она, не скрывая раздражения.

Повисло короткое молчание. Астарион подвинулся приставным шагом, чтобы встать прямо перед ней, и заглянул Лив в глаза. С крайне скептическим видом. Она посмотрела на него, но потом снова уставилась на луну.

— Иногда ты… словно ледяным кипятком обдаёшь, радость моя, — посетовал он. — Чем ты недовольна?

— Ты объявил войну Гильдии. Девятипалая помогала нам в битве за город…

— Ой, да брось! Нашла кого жалеть! Это мой город, — уверенно заявил вознёсшийся. — И я не позволю кому-то думать иначе. Ну же, посмотри на меня, — протянул он. — Неужели луна прекраснее?

Лив посмотрела на него.

— Нет, луна это просто луна…

— Тогда иди ко мне, — позвал он.

И Лив тут же подчинилась: слезла с камня и пришла в его объятья.

Астарион погладил её по голове и тихо проговорил:

— Ты моя самая большая ценность. Моя правая рука. Но ты до сих пор думаешь о том, как сбежать от меня. Ты всё ещё упорно отказываешься отдаться мне без остатка.

Лив внутренне заледенела. Да почему он вдруг снова об этом?! Ох уж эта его паранойя!

— И до сих пор боишься. Ну и что мне с тобой делать, Лив, — по спине от произнесённого имени в который уже раз пробежали мурашки. Его приказ до сих пор в силе, — чтобы ты выбрала мою сторону?

— Я на твоей стороне, — серьёзно и даже яростно ответила Лив, собрав всю волю в кулак. — Моя нежить защищала тебя. Нас. Как ты и говорил. Вместе мы способны на многое! Так чего ещё ты от меня хочешь? Что ещё я должна тебе отдать?

— Я хочу всю тебя целиком, — наклонившись и сжав в объятьях ещё крепче, прошептал он как полоумный. — Без тоски по былому. Богиня твоя тебя забыла. Отбрось её уже. Я дам тебе куда больше. Видишь? Магию тебе я уже вернул.

У Лив чуть не отпала челюсть. Так он её к богине ревнует? И готов соревноваться? Вот же дурак!

— Я не хочу, чтобы ты был моим богом, Астарион. Не отдаляйся так от меня.

Он вздрогнул и медленно разжал хватку. Лив отступила на шаг и повернулась, посмотрела внимательно ему в глаза.

«Эх, всё же за этот взгляд, полный жажды любви, я готова всё ему простить…»

— Могу я попросить тебя?

— О чём же, сокровище моё?

— Упокой этих несчастных, — указав на так и стоящих стеной мертвецов, контроль над которыми Астарион давно перехватил, попросила Лив. — Не бросай вот так.

Он скорчил скучающее лицо, но просьбу выполнил. Тогда Лив взяла его за руку и позвала:

— Пойдём.

— К-куда? — растерялся он, чем доставил Лив огромное удовольствие. Нервничает? Хорошо.

— Здесь не так далеко, как я помню…

От мысли, куда она направляется, по спине пробежала неприятная дрожь. Астарион же ничего не понял. И даже не узнал место, где они раньше стояли лагерем в Ривингтоне, когда Лив привела его.

— Даже следа не осталось… а ведь здесь была наша палатка, — тихо проговорила Лив.

Астарион удивлённо присмотрелся, а потом и заозирался по сторонам.

— И верно! Ты до сих пор помнишь такие мелочи, радость моя? Но я припоминаю, вот здесь на крылечке стоял наш таинственный друг-мертвяк, а здесь был склад из книг Гейла. Как давно это было…

Лив повела Астариона дальше. В лес.

— Так ты решила прогуляться по памятным местам, моя сладкая?

— Можно сказать и так. И я только сейчас поняла, как нам повезло, что не ты выбирал дорогу, когда мы бродили по лесам.

Он посмеялся.

— Я городской житель, прелесть моя. Я люблю природу в садах и парках, где она приручена. Но не отрицаю, в ночной прогулке, освещенной лунным светом, есть свой шарм. Похоже на свидание. Если только ты не надеешься прирезать меня подальше от дома. Лучше сразу оставь эту затею и не порть мне настроение.

Лив прыснула и хитро посмотрела на него.

«Ты запретил вредить тебе. И всё равно не веришь, что я не стану пытаться? Эх, Астарион…»

— Нет, дорогой, у меня на тебя другие планы. Тебе понравится.

— Оу, как самонадеянно. Я весь в предвкушении.

Немного поплутав, Лив всё же нашла место своего обращения. Вот этот куст ей почему-то запомнился. И это слегка изогнувшееся дерево. И небольшой холмик, поросший мхом.

— Здесь всё изменилось безвозвратно, — потоптавшись на месте, сказала Лив. — Здесь ты меня обратил.

Астарион вздрогнул. Огляделся. Но, судя по взгляду, места он не запомнил. В отличие от того, что здесь сделал с ней.

— Зачем ты привела меня сюда? — медленно проговорил он, уставившись на Лив. —Мы не связаны более с местами нашей смерти и перерождения.

— Я хотела прийти сюда.

— Зачем? — раздражённо повторил он, видно, ожидая от неё обвинений.

— Ты всегда считал, что я хочу убежать. И даже сейчас, практически лишив меня возможности двигаться без твоего разрешения, запретив даже помышлять о бегстве, сам ты продолжаешь думать, что я хочу сбежать от тебя.

— Ты сама виновата! — тут же огрызнулся Астарион. — Если бы ты с самого начала…

— Я с самого начала не собиралась убегать! Но ты не оставил мне выбора! — выпалила Лив. — На этом самом месте! А ведь тогда я позвала тебя прогуляться в лес только потому, что хотела остаться с тобой наедине! Я хотела побыть с тобой! В укромном месте, в стороне от чужих взглядов. Я надеялась, что ты… захочешь провести со мной ночь… хоть как-то… — Лицо у него вытянулось, а Лив грустно улыбнулась. — Я очень тебя хотела… но не знала, как признаться… а вдруг ничего бы не вышло? После Вознесения ты казался отстранённым и говорил ядовито… Да, наши взгляды разошлись, но я надеялась, что мы это преодолеем… И будем вместе. А потом мы поругались… и ты обратил меня…

— Боги!.. Теперь-то ты зачем это говоришь?! Хочешь, чтобы я почувствовал себя виноватым? Никогда!

«А ты почувствовал себя виноватым, услышав это?»

— Хотела со мной переспать, говоришь? Не собиралась бросать меня? — ядовито выплюнул он. — Я прекрасно помню, как ты бросилась бежать от меня. Это моё самое ненавистное воспоминание! И что ты хочешь услышать от меня теперь? Будто мало было позорных сцен, когда я… когда я… Проклятье! — заорал он так, что Лив вздрогнула. — Ты нужна мне! Я не знаю, что это за чувство или состояние. Оно убого. Уродливо! Я не смог ни вышвырнуть из себя это… ни забыть, ни победить. Ты. Нужна. Мне. Нужна… и всё. Ну что ты улыбаешься, как идиотка?

— Я тебя люблю.

Он отступил, едва ли не в ужасе, похоже, не поверив своим острым ушкам. Лив улыбнулась. Она уже знала, какая улыбка совершенно обезоруживает бледного лорда.

— Всё, чего я хочу, это чтобы ты мне доверял. Мы столько прошли вместе. Столько преодолели. Мне нужно, чтобы ты был рядом, чтобы слышал меня. — «И слушал…» — И не давил на меня.

— Я ведь и так… ближе не бывает, — прошептал вампир.

«Не к телу, болван…»

— Ну же, доверься мне…

— Если ты ждёшь, — перебил он её, яростно жестикулируя, — что вот сейчас я возьму и скажу, что освобождаю тебя от всех запретов, то этого не будет! Нашла дурачка!

«Ещё какого нашла».

Лив приветственно развела руки и позвала его:

— Иди ко мне. И пусть прошлое останется в прошлом.

Он удивлённо вскинул брови. И подошёл осторожно и как-то неуверенно даже. Лив встала на цыпочки, взяла его лицо в ладони и поцеловала, желая успокоить. И пару минут просто наслаждалась моментом. Астарион оттаял. Лив, хитро улыбаясь, ухватила его за лацкан камзола.

— А теперь представь, что тебя поймало маленькое лесное чудовище, — сказала она и стала проворно расстёгивать пуговицы на его камзоле.

— Похотливое, как я посмотрю? — хмыкнул он с довольным видом.

— Невероятно. Тебе не спастись, — стягивая с него камзол, заверила Лив. — Я тебя оплету и буду любить до утра.

— Я прямо-таки в ужасе! — усмехнулся он и шутливо закрылся руками. — Твоё коварство не знает границ, радость моя. Даже жаль, что ты не успела привести свой план в исполнение в тот раз.

— И мне, — честно сказала Лив и вытащила пояс из его брюк. — Но ничего. Приведу в этот раз. Ты мой.

Да, сегодня она выжмет из него всё, что можно…

До этого в спальне они чего только ни творили, но всё равно Лив казалось, что всегда выигрывал он, ведь это была его спальня и его кровать, его дворец и его пространство. В диком лесу они были равны. И Лив его победила, уложив под себя. Она испытала огромное удовольствие от того, как Астарион смотрел на неё: и настороженно, и весь в ожидании, и с прекрасным мучением во взгляде, и, похоже, уже едва соображая. Целуя, покусывая и облизывая его, сочетая нежность и уверенность в своих движениях, Лив заставляла бледного лорда терпеть и стонать для неё. Стонал Астарион и правда чудесно, как и запрокидывал голову, подставляя шею под её клыки.

…К утру они всё же поменялись местами. Астарион не был бы собой, если бы не вернул себе верховенство. Он взял её почти как животное, навалившись всем весом и не скрывая ноток ярости. Лив скребла ногтями землю и громко кричала от каждого мощного толчка. Но ей было хорошо.

— Ну ты и чертовка, — с трудом выговорил Астарион, когда в лесу стало совсем светло. Они лежали на его широком плаще, Астарион осоловело смотрел на полог из листвы над головой, а Лив глупо улыбалась, чувствуя восхитительную сытость и сытую тяжесть во всём теле. — А может ты и правда… ведьма из Андердарка… и была ею задолго до того, как стала жрицей… и явилась, чтобы меня погубить. Но я готов теряться и умирать в тебе каждую ночь, любовь моя. Только… — он усмехнулся и с трудом повернулся на бок. — Во дворце ты всех перепугаешь такими стонами и криками, дорогая.

Лив насмешливо фыркнула и ответила:

— Может быть, задержимся здесь ещё на пару дней? Я хочу всё повторить. Целиком. Ведь я тоже похотливое чудовище. Прямо как ты.

— Сжалься! Даже мне сперва нужен отдых.

Лив тоже повернулась на бок, подложила руки под голову и со всей доступной нежностью уставилась на Астариона. Смотрела и улыбалась. Наконец он вздохнул и сказал:

— Хорошо-хорошо, хитрюга, говори, чего ты хочешь.

— Выпусти меня ненадолго пройтись по городу. Я вернусь. Верь мне, — попросила Лив.

Астарион нахмурился. Улыбка Лив едва не погасла. Не отпустит… никогда.

— Ну хорошо. Выпущу. На час. Через неделю. Если будешь хорошо себя вести, — без всякого желания согласился он.

***

«Новый монстр в окрестных лесах? Герцог Рейвенгард обещал лично прочесать лес!» — так в «Балдурском вестнике» написали о странном и душераздирающем вое в лесах вокруг Ривингтона. Власти обещали предпринять все меры, чтобы узнать, какая новая напасть завелась в окрестностях города, и предостерегали пока местных от походов вглубь леса.

Астарион и Лив вместе ухахатывались над заметкой, обнявшись в постели.

— Удачных поисков, Уилл! А ты, монстрик мой, потренируйся не выть так дома.

— Да уж, не хотелось бы, чтобы герцог нагрянул искать чудовище у нас в будуаре…

Спустя неделю Астарион сдержал-таки слово и позволил Лив выйти в город. Даже фамильяра никакого за ней не послал. Или же Лив не смогла его обнаружить…

Когда Лив переступила порог Сообщества блистательных, в комнатах повисла изумлённая тишина. На Лив смотрели, как на привидение. К счастью, первыми опомнились Блорг и Омелум, Лив же подумала, что ей весьма повезло застать в штабе именно их.

— Много было слов и слухов, но я знал, что с тобой всё будет в порядке, — выдал хобгоблин с такой гордостью, будто спасение Лив должно было быть его заслугой. — Но признаться, все тут переволновались после того, как целая экспедиция не вернулась. Потом объявилась чародейка Леа, суматошно рассказала о драуке… Все было подумали, что она совсем не в себе после этого. О тебе ни слова, только взгляд дикий был. А потом она ещё куда-то умудрилась вляпаться, так её отец-купец дома под замок посадил.

— И сказал, что ни монеты больше на наши исследования не пожертвует, — недовольно выдал кто-то из учёных.

— Может, ты хоть немного прольёшь свет на случившееся?

— Мне жаль, что так вышло… — ответила Лив. — Про драука… всё правда. Все погибли слишком быстро и страшно… Никто оказался к такой угрозе не готов. Мы с Леа с трудом с ним справились. Или чудом. Но у выхода на поверхность у нас возникли новые неприятности. Дроу. Я помогла Леа сбежать, а сама только недавно смогла… вернуться.

— Навести её, — посоветовал Омелум. — Здесь, на поверхности, это ведь принято?

— Непременно. Что касается вложений в новые исследования… Я хочу вложиться, — заявила Лив.

— Хм… Это значит, водить нас безопасными дорогами по Андердарку ты больше не будешь? — расстроился Блорг. Да и все, кто был в штабе.

— Не в ближайшее время. А потом… кто знает. Но я пришлю вам описания маршрутов. Берегите себя.

После посещения Сообщества у Лив как камень с души свалился. Оставалось навестить Леа.

Предвидя, что отпущенного лордом времени на все задумки может и не хватить, Лив написала для чародейки письмо. Увесистый свиток, в котором постаралась ответить на все возможные вопросы так, чтобы не подвергнуть Леа опасности. Отыскав дом чародейки и приметив в открытом окне третьего этажа её рыжую шевелюру, Лив нашла поблизости укромное местечко, вытащила свиток и обратилась в летучую мышь. Летала она пока плохо. Очень плохо. Особенно днём. И добраться до окна чародейки со свитком в лапках оказалось непросто. В комнату она влетела под испуганный вскрик Леа, бросила на пол свиток и превратилась обратно. Увернулась от брошенного в неё сапога и смущённо помахала чародейке рукой. Леа села на стул, во все глаза смотря на Лив.

— У меня не так много времени, — быстро начала Лив, — но я очень прошу, не пытайся больше меня спасти. У меня всё под контролем. Мне ничего не угрожает. А вот за тех, кто попытается ко мне приблизиться, поручиться не могу. Но я хотела тебя поблагодарить. За участие. И сочувствие. Со мной всё будет хорошо. И ты береги себя. Может быть, ещё встретимся.

Взволнованно протараторив всё это, Лив снова превратилась в летучую мышь… но вместо окна влетела в стену и сползла по ней на пол… На какое-то время стало темно. Когда же дроу открыла глаза, Леа сидела рядом с ней и одновременно и плакала, и смеялась. Под головой обнаружилась подушка. Лоб всё ещё болел.

— Ты самый… странный вампир, которого я видела… Единственный, вообще-то… — Леа вздохнула.

— Я очень глупый вампир… можешь мне в этом поверить…

— Ты сбежала?

— Меня отпустили погулять. Но если не вернусь вовремя, мой благоверный расстроится. А когда он расстраивается, то творит какую-нибудь ерунду, которую потом неделями придётся расхлёбывать.

— Ты говорила, что тебе нельзя возвращаться к нему, что тебя будет ждать страшная участь…

— Да, я правда так думала… И поначалу было страшно. И тяжело. Но никто не знает Астариона лучше меня. Поэтому меня не надо спасать. Твой отец купец, верно? Лучше бы ему быть предельно осторожным с лордом Анкунином, — посоветовала Лив, вспомнив недавнее наказание за сорванную сделку.

— Мой отец всегда осторожен. И как раз собирается заключить с ним сделку… Твой лорд даже позвал отца на ужин в Верхний город.

— Когда?

— Послезавтра.

— Я постараюсь проследить, чтобы всё прошло хорошо… Береги себя, — проговорила Лив, поднялась с пола и со второй попытки уже сумела вылететь из окна летучей мышкой.

— И ты тоже! Будь осторожна! — прокричала Леа ей вслед.

От встречи с подругой на душе стало очень тепло.

***

Астарион ждал Лив на балконе их спальни. Лив буквально упала в подставленные ладони и какое-то время так и лежала в его руках маленькой, слабенькой летучей мышкой.

— Час давно прошёл, — заметил бледный лорд, без особого недовольства, однако.

Лив повернула мордочку и посмотрела на него. Постаралась выглядеть милой. Астарион внёс её в комнату и бережно положил на кровать. Лив превратилась и сразу же ответила:

— Прости, я немного заблудилась на улицах. И подумала, что быстрее будет долететь… Но не легче, как оказалось.

Он притянул её к себе и поцеловал.

— Я соскучился. Мне не нравится, когда тебя нет рядом. Потому больше я тебя пока никуда не отпущу. Но я кое-что придумал, чтобы ты не скучала.

Он взял Лив за руку и повёл за собой. Лив послушно пошла, гадая, что ему опять в голову взбрело. Астарион привёл её в свой рабочий кабинет. В котором обнаружились некоторые изменения.

— Сегодня доставили стол. Специально для тебя. С завтрашнего дня начнёшь мне помогать, о моя правая рука.  

Лив сощурилась, отметив, что бледный лорд уже оставил на её столе несколько стопок с бумагами. Но новости Лив обрадовалась. Наконец-то у неё будет дело! Наконец-то Астарион стал больше ей доверять.

— А послезавтра я хочу, чтобы ты сопровождала меня на деловом ужине, — приобняв Лив за плечи, сказал вознёсшийся. — Намечается выгодная сделка. Купец, скорее всего, придёт на встречу с дочерью. Которая, как и ты, увлечена исследованием Андердарка.

По спине пробежал холодок.

«Он всё уже знает…»

— Если сделка состоится, то позиции Гильдии в городе немного ослабнут. Но это ещё не все новости. Джахейра имела наглость прислать тебе письмо. Лично тебе.

— Ты, конечно, его прочитал? — улыбнулась Лив.

— Естественно. И она это предвидела. Или рассчитывала на это. Старая ведьма хочет нашими руками избавиться от ряда проблем в пригороде. От ряда реальных проблем, пока герцог Рейвенгард ищет по лесам воющего монстра. Мы можем разыграть такие карты себе на пользу.

— Это связано с недобитками из культа Трёх мёртвых богов?  

— Всё верно.

— Тогда я подумаю, что могу сделать. Что мы можем сделать.

— Как мне нравится, когда ты так хмуришься, предвидя, что снова придётся кому-то проламывать черепа. Моя ты прелесть. Но всё это будет завтра. А сейчас — ты только моя.

— Я всегда только твоя, — с улыбкой ответила Лив и погладила его по груди.

Ответ Астариону очень понравился, она поняла по глазам и ухмылке.

— Что ж, радость моя, я запланировал для нас чудесное и умиротворяющее мероприятие на вечер.

— И никого не придётся убивать? — усмехнулась Лив.

— Никого. Только ты, я, пара бутылочек превосходного вина и лучший вид на весь город. Ещё бард будет бренчать на лютне и петь песни. Надеюсь, его убивать за это не придётся.

С довольным смешком Лив встала на цыпочки и с благодарностью поцеловала Астариона в щёку. Похоже, что уже довольно скоро птичкой в клетке она быть перестанет.