— боже, ну и нудятина, — тянет чимин с кислой рожей, раскачиваясь на стуле на практическом занятии по стихийной магии. едко шипит: — говорил же матери все лето, что нахрен мне эта учеба не сдалась, а она: «сынок, чиминни, умоляю, наша династия артефакторов не должна вымереть только потому, что у тебя пубертат в крови заиграл». тьфу!

чонгук расплывается по столу вот уже несколько минут, вяло мыча в согласии — он эту историю слышит уже который день после начала учебного года. он-то все лето практиковался в поджигании штор в родительском доме. пак еще что-то возмущенно цедит, но чонгуку как горохом об стенку — спать хочется сильнее. они вчера целый вечер с хосоком — местным механиком — пытались ускорить и облегчить летательные аппараты при академии, чтобы корыто резко превратилось суперскоростной дирижабль. пока что получалось достичь только какого-то мизерного результата.

чонгук, вклиниваясь в тираду чимина, громко чихает и полузадушенно стонет от непонятных ощущений: то ли приятно, то ли сдохнуть хочется. их мрачный преподаватель отрывается от разглагольствования о магических каналах и основных точках формирования первичной — не стихийной — магии, а затем способах трансформации в стихийную.

население их огромного королевства в большинстве своем обладало зачатками магии, однако многие отсеивались на этапе поступления в магические школы, а затем академии. первичная магия простая и для базовых бытовых заклинаний не всегда нужно было поступление в школу — заставить швабру двигаться или тряпку протереть полки и дурак смог бы. редкое явление — стихийники, коим, по счастливой или не очень случайности, был их преподаватель — элементаль воды. зануда и моралист невыносимый, которому лет — до едрени фени, но по недовольной роже с гладкой кожей так сразу и не скажешь — перевалило за сотню, али нет.

— адепт чон и адепт пак, прекратите увиливать от работы, — говорит архимаг клюющему носом чонгуку таким тоном, что, честное слово, лучше бы ведро ледяной воды вылил. и ощущение, что только ему и сказал, вставив «адепт пак» для едва различимого смягчения.

чон резко выпрямляется. лицо его вытягивается в подобострастную маску.

— никак не увиливаю, архимаг мин! записываю и запоминаю! — хлестко отскакивает от зубов чонгука, который смотрит куда-то сквозь него, но за ручку хватается. чимин что-то поддакивает сверху, закадрово цедя витиеватые обзывательства.

архимаг молчаливо наблюдает сложившуюся картину и скептически усмехается, но отстает. а чонгуку где-то далеко внутри дико обидно: ему работать над контролем магии столько же, сколько на карачках пытаться добраться до соседнего королевства.

архимаг это знает — не первый год знакомы.

пряди падают на взмокший лоб — чонгук снова на парту, потухая. кажется, он простыл, иначе почему его так колотит временами? в голове каша, а веки что сотня тонн. треп чимина не утихает, даже когда тот видит, что чонгук не слушает — может, паку так легче.

и чего архимаг мин пристал вообще с этим огнем, вызвать который получилось у чонгука лишь раз?