Ильдис направлялся к храму. Немногим раньше у него побывали Кроджик и Ирэ, только вернувшиеся с полевых работ: всего за пару недель, если вести отсчёт ещё до осады, в округе развелось разбойников, теперь тем более норовивших ограбить любые караваны, следовавшие из столицы в уцелевшие поблизости города и крепости, и эти двое помогали их выслеживать, по сути, получив что-то довольно близкое к прежней своей работе. Ильдис не сомневался, что они пока что и останутся в этой среде: к крупному Кроджику присматривались касательно постоянного содержания в армии, а к Ирэ – буквально в качестве её прежней должности; она даже сейчас руководила каждой из своих вылазок.

Теперь он направлялся к храму по уже более-менее привычному маршруту, и по нему же немного свернул с пути, дабы навестить Фрейна, несколько дней назад передавшего ему весточку.

Фрейн умудрился в первые же дни пребывания в Раналли обратить на себя внимание дочери владелицы пошивочной мастерской, что внезапно оказалось почти по-книжному взаимным; на этом сходство с женским романом закончилось: владелица мастерской, едва завидев того, пренебрежительно фыркнула... но когда Фрейну, чуть ли не насильно притащенному юной пассией в гости, пришлось снять плащ, тётка всплеснула руками, заявив «конфетка» (Фрейн в этом моменте пересказа покрылся румянцем), и обязала дочурку замерить кавалера. Затем выяснилось, что последний замечательно чувствовал то, как ткани различной текстуры должны выглядеть и вести себя в готовом изделии, и закончилось всё тем, что девчушка уговорила мать (уже не особенно этому сопротивлявшуюся) оставить Фрейна учиться делу при этой самой мастерской. За последним сопротивления идее также замечено не было.

Девчушка, крутившаяся у входа в мастерскую, довольно нетерпеливо сообщила ему, что Фрейн пока что занят – похоже, ждала того сама.

– Ну хоть посмотреть дай, – Ильдис усмехнулся. – А то вдруг вы его не кормите...

– Кормим, конечно, – девушка надулась. Ей, кажется, было около семнадцати, но выглядела она немного старше из-за вовлечённости в управление мастерской. Может, сыграло желание взять беспризорного Фрейна под крыло... – Я пока что могу себе это позволить. Думаешь, мы не понимаем, что приезжим тяжко сейчас приходится?

– Вот как раз таки от понимания этого беды бывают...

Девушка немного притихла, сообразив, что он имел в виду, но при этом умудрилась надуться ещё больше.

– Мы не такие! Мы...

Из двери почти что выметнулся Фрейн, тут же сграбастав её в охапку и прижавшись щекой к макушке, и только потом заметил Ильдиса.

– Ой... привет.

Тот наконец-то начал выглядеть на свои годы. Он бы и не беспокоил Фрейна сегодня, но ему было приятно ещё раз взглянуть на того, ничем не омрачённого и с изрядно посветлевшим лицом.

– Извини, что я тебе надоедаю, но мне хотелось ещё разок тебя проведать. Ты устроился? – без обиняков спросил он, ранее давший понять, что с удовольствием примет стрелка в ряды стражи, если понадобится.

– Да нет, не надоедаешь, всего второй раз видимся-то. И я очень рад тебя видеть, – Фрейн энергично пожал ему руку, будто стараясь выглядеть приличным деловым горожанином, и он уже заранее догадался, что сейчас услышит. – И... ты извини, пожалуйста, но... я думаю, мне лучше заняться другим делом, раз у меня есть возможность выучиться. Мне... с меня хватило, мне кажется. Прости.

– Да я понимаю. Не заставляю же. Однако... – он выразительно качнул головой в сторону, подзывая Фрейна поближе, и придержал того за плечо, понижая тон. – Я бы на твоём месте заглядывал к нам разок-второй в неделю. Иначе ты начнёшь терять форму. А это плохо для тебя закончится в плане здоровья и... внешности.

Неопределённо качавший головой Фрейн призадумался, а потом кивнул:

– Ты мне потом просто скажешь, когда у вас разминка, ладно? Я бы немного погодя занялся, когда у меня всё наладится.

– Конечно. Я всё равно буду периодически захаживать, так что скажешь, когда соберёшься. Ну, всё, не буду тебя задерживать. Бывай.

На этом они распрощались, и Ильдис продолжил свой путь.

– Шэд! Не отставай, нам сегодня ещё гулять и гулять.

Скоро он добрался до храма, сегодня бывшего, пожалуй, главной его целью: в прошлый раз ему не удалось поговорить с приткнувшимся сюда Кларенсом из-за почти нездоровой занятости последнего. Зато сейчас он сумел поймать маленького священника, ненадолго вышедшего на задний двор вытряхнуть что-то из мешка в большой короб.

– Кларенс! – позвал он того, опёршись локтями на ограждение. – У тебя есть минутка?

Тот завертел головой, почти слепо оглядывая окрестности, а потом, заметив его, живо приблизился и ухватил его за плечи.

– Так, с тобой всё в порядке, – констатировал Кларенс устало. – Хорошо.

– Что это ты? Совсем устал?

– Да, я... – тот потёр запястьем лоб, коротко зажмурившись. – Извини, в прошлый раз я действительно не мог остаться поговорить. Слишком много работы.

– Да ничего. Что ты, как ты?

– Вот, пристроился сюда... Местный настоятель уже и так не слишком молод, так что я пока что помогаю ему со всем, – поведал ему Кларенс. – У нас лечебница при храме, и к нам сейчас очень многие приходят с внутренними проблемами. Знаешь, слишком много некромагии вокруг было, и... а лекари даже если понимают, в чём дело, то пока ничего сделать не могут. У них не всегда получается хотя бы облегчить положение. И с этим затягивать нельзя, так что приходится работать не покладая рук. Но всё вроде бы уже идёт на спад – мне так кажется, во всяком случае.

– Ну, хоть это хорошо. Будем надеяться, всё и впрямь заканчивается. Тебе как, помощь нужна какая-то?

– А?.. – тот, кажется, умудрился успеть потеряться в мыслях. – А, нет, мы тут справимся потихонечку. Только... послушай, ты ведь будешь видеть Алами сегодня? Или в следующий раз? Передай ей, пожалуйста, что я пока что не могу её навестить.

Ильдис озадаченно приподнял брови.

– А ты не можешь её навестить?

– Да в том-то и дело, что... – Кларенс вздохнул. – Я чётко знаю, что захочет гулять. Вот это вот таскать меня по городу, а я пока что... у меня пока что нет сил. Я подыскал место, где я могу учиться дальше, и мне нужно посещать занятия, так что у меня мало сил и времени на это. А стоит мне появиться даже на несколько минут – она уже меня потащит куда-нибудь. Ей-то энергии хватает...

Бедняга, подумал Ильдис, сообразивший, что Кларенс просто не мог отказать девочке.

– Хорошо, я ей передам. Как раз собирался её проведать, – Ильдис по-взрослому протянул маленькому священнику ладонь, зная, что того этот жест порадует. – Ты только сам не начинай болеть, хорошо?

– Да, я стараюсь, – Кларенс крепко сжал его кисть. – Спасибо тебе.

– Кстати, у вас тут локально беспорядков не наблюдается? Не нужно стражу уплотнить? – поинтересовался он напоследок: храм как раз входил в его, так сказать, владения.

– Нет, с этим всё, к счастью, хорошо. Если что случится, я тебе передам, – совершенно серьёзно (что вызвало у него некоторое облегчение) пообещал Кларенс, и на этом Ильдис отправился дальше, не став излишне того задерживать. Кларенсу сейчас любая свободная минутка отдыха была важна.

Вот дальше он вышел за пределы своего района, теперь направляясь в одну из многочисленных школ столицы... однако эта была единственной в своём роде. В неё отправляли появлявшихся в столице и её округе чародеев, чтобы те не натворили дел без понимания собственных прорезавшихся способностей призывать магию. Рэндр говорил, что туда взяли Алами, однако как тот сумел договориться с последней, не особенно туда рвавшейся (скорее всего, девочка просто не хотела разделяться с Кларенсом), так, чтобы она не взбрыкивала, Ильдис понятия не имел. Когда он задал вопрос самому Рэндру, в какой-то из дней на несколько минут забежавшему в его квартиру стражи, тот только загадочно улыбнулся вместо ответа.

– Посетитель? – строго осведомились на входе, и Ильдис кивнул.

– Я к Алами, – добавил он, приподняв ладонь. – Вот такого роста, очень светленькая...

– Да, да, – прервали его с другой стороны от входа, и спрашивавший его охранник повернул к другому голову. – Я тебя помню. Ты чего так часто ходить взялся?

Ильдис заметил заинтересованно высунувшуюся голову со стены. Стены были не слишком высокими, примерно в два этажа высотой, однако преодолеть их было бы сложно. И на них тоже была охрана, причём дворцовая: школа была собственностью королевы и финансировалась ею же.

– Беспокоюсь, как устроилась, – он помахал голове, и охранник наверху, усмехнувшись, скрылся. – Дети бывают злобными, а у некоторых после всего недавнего такое обостряется.

– А мальчишка? – поинтересовался всё тот же охранник, пристально глядя на него. Ильдис подавил вздох: в общем-то, и правильно, что его расспрашивали, потому что взрослые бывали порой похуже пресловутых злобных детей.

– Она у вас спрашивает, был ли Кларенс? Я сам у него только что был, можно сказать, передам от него весточку. Бедняга в храме в моём районе, там беда с болезнями, у него ни времени, ни сил.

– Точно, Кларенс, – согласился охранник; взгляд у него изрядно смягчился. – Проходи. А это у тебя что?

– Это шэдлинг. Он никому не навредит.

Ильдис ступил внутрь, в открытую на день арку ворот, и из неё сразу вышел в прохладную сень крон деревьев: последних здесь было достаточно много, и почти все из них были плодовыми. Под некоторыми из них были лавочки, и в прошлый раз Ильдис на одной из них и нашёл Алами. Но сейчас он её не видел. Наверное, где-то внутри...

Внутрь здания школы его пропустили беспрепятственно, поскольку на нижних этажах ничего особенно важного не было, и он заглянул во внутренний двор, сражу же завидел знакомую светлую макушку с тоненькой косичкой, однако насыщенное тёмно-синее платьице на ней не узнал: в прошлый раз ей выдали что-то довольно-таки потрёпанное и не особо бросавшееся в глаза.

Его вдруг оттащили за локоть, не давая выйти внутрь, и он сперва немного испугался того, что его сейчас ещё в чём-нибудь заподозрят.

– Ты почему ничего не сказал? – зашипела на него чародейка, ведшая группу детей, в которой была Алами.

– Правила посещения изменились?..

– Нет, о... – оглянувшись, женщина отвела его в сторонку ещё немного и заговорила совсем тихо: – Ты почему не сказал, что у неё женские дела ещё не начались?

Вопрос был логичным с точки зрения того, что Рэндр сугубо для соблюдения формальности указал в документах опекуном именно его, однако какое это имело отношение к любому другому делу, Ильдис не понимал.

– А это... важно?

Вздохнув, чародейка потёрла лоб.

– Понятно всё с тобой... Если в двух словах, то способности, прорезавшиеся до начала полового созревания, после его начала усиливаются, и довольно стремительно, пока не выходят на постоянный уровень – как и физическое состояние организма. Последнее уж точно сам понимаешь, да?

Он покивал, даже не раскрывая рта: чародейка испускала от себя истинно воспитательский настрой, при столкновении с которым обычно терялись даже взрослые люди.

– Слава богам. Так вот, в это время учёбой можно подстегнуть развитие, отчего оно зайдёт дальше. И сейчас – сейчас очень благоприятный момент: пока ей всё интересно, она быстро прогрессирует, что важно именно сейчас. Я-то думала, там уже ничего интересного, а там, оказывается, потенциал...

– Это поэтому ей платьишко получше выдали? – угрюмо поинтересовался Ильдис. Не висел бы на нём долг Рэндру – и сам бы купил, хоть от доброй души, а не вот так. – Очень...

– Прагматично? – мгновенно отозвалась чародейка. – Да, а что? Знаешь ли, женщинам рядом с вами тоже нужно как-то выживать, потому что не у всех нас получается пригреть себе хорошее местечко. И это сейчас она обидится, когда до этого додумается, а уже через полгода-год ухватит суть. Но пока что она просто связывает это с собственными успехами.

– И правильно делает. Что заработаешь – то и получишь.

Женщина с интересом вгляделась ему в глаза, и он отвёл взгляд. Он знал, что часто был интересен чародеям – не в последнюю очередь из-за крови, – но этих интересовали не только собственные ощущения рядом с ним, но и то, как бы похитрее его использовать, поэтому с этой братией у него диалог был исключительно посредством торга, касательно которого он не питал никаких завышенных ожиданий.

– Ну, в общем, иди, проведывай, – разрешили ему, усмехнувшись. Он тут же оставил себе заметку в памяти не попадаться этой женщине на глаза в следующий визит.

Алами, торчавшая у фонтана, никуда не делась (должно быть, чудо архитектуры всё ещё её удивляло); платьице у неё местами потемнело от брызг, и Ильдис, прежде чем окликнуть её, навис сверху, предупреждающе глядя на двух девчонок-задир, брызгавшихся водой.

– А мы сейчас тоже старших позовем! – заявила та, что побойче, и Алами, огорчённо отряхивавшая подол, боясь просто отжать, ойкнула, наконец его заметив; чародей, сосредоточенно что-то читавший на противоположной стороне у фонтана, повернул к ним голову. Ильдис не постеснялся взмахнуть ладонью под струёй и забрызгать обеих задир.

– У нас на севере долго не цацкаются, – добавил он под дружный взвизг. – Это Алами у нас терпеливая. И лучше вам её пределы терпения не проверять.

– Я говорил, что вы доиграетесь? – отозвался чародей. – И это ещё не то, что я имел в виду. Будете продолжать испытывать судьбу – будет хуже. Человек есть человек, пока он не плохой человек, сколько можно говорить? И произношение не имеет к этому никакого отношения.

– Но...

После попытки возразить чародей совершенно флегматично отправил девчонок на сутки в их комнату прямо с текущего момента, невзирая на восклицания о завтрашнем выходном, и те расстроенно побрели куда-то внутрь здания.

– Что, достают тебя? – риторически вопросил Ильдис, присевший на борт фонтана, чтобы было удобнее разговаривать.

– Мне... – Алами взмахнула ладошкой, словно отмахиваясь, однако проделано это было с некоторой внутренней борьбой, словно его не хотели расстраивать. – Мне до этих большого дела нет. Главное, что со своими ребятами по комнате ладим.

– Ага... А как у тебя... – он коротко глянул на синий подол. – В целом всё проходит?

Алами вдруг вспыхнула, восприняв его вопрос в более узком аспекте, нежели можно было расценить.

– Она сказала тебе?! – девочка неосознанно стиснула ткань по бокам, возле аккуратных ровненьких швов. – За кого... за кого она меня вообще держит? Противная!

– Ну, ну, – Ильдис взял её за запястье, чтобы усадить возле себя, и заметил, как тень от струйки воды заходила ходуном; позади послышался прерывистый плеск. Ой-ей... – Не нервничай, разболится что-нибудь. Послушай, она мне сообщила, потому что формально я являюсь твоим опекуном...

Алами снова покраснела, но уже отчаянно, зло – и Ильдис хорошо её понимал: он тоже не хотел бы, чтобы кто-то сообщал очень личные вещи о нём человеку противоположного пола, к тому же, на самом деле не слишком близкому.

– Пришлось назначить им меня, – он осторожно взял девочку за кисть, проверяя реакцию, и пальцы у неё слегка дрогнули, но руку она не выдернула. – Я понимаю, что тебе ближе Кларенс, но на него мы не смогли бы ничего оформить – он ещё не взрослый. Поэтому пока что... пока что так.

Она немного посидела, сосредоточенно глядя на реденькую травку у самого борта фонтана.

– Меня беспокоит вот это... – Алами подёргала подол платья и почти с отвращением расправила. – Она мне это выдала, как только я... ну...

– Это не связано прямо, – он покачал головой. Взгляд Алами снова обратился к нему, изучающе скользя по его лицу. – И точно не так, как ты подумала. Ты девочка... отчасти прагматичная, так что давай поговорим начистоту.

Чародей с другой стороны фонтана намекающе прокашлялся, и Алами, оглянувшись, подсела ближе, чтобы разговора не было слышно, отчего он только удостоверился в сказанном им же.

– Переживать тут нечего, – уже тише заговорил он. – Тебя просто поощряют, чтобы ты училась, потому что сейчас у тебя будет идти период очень быстрого развития способностей.

– Так это мне как подачку? – она нахмурилась.

– Забудь об этом. Мой тебе совет – не обращай внимания и просто забудь. Им здесь нужны чародеи, от которых они впоследствии смогут получать пользу. Но это оплачивается, – положил он на чашу весов главный аргумент. – Это значит, что ты сможешь потом найти себе дом, причём не какой придётся, а какой понравится, покупать себе одежду какую захочется, и ни от кого не зависеть в плане денег. Да и не будешь заниматься тяжёлым физическим трудом. Поэтому лучше вложись в учебу и не обращай внимания, если кто-то будет пытаться тебя чем-либо задеть. Ага?

Алами отозвалась не сразу, сперва хорошенько рассмотрев эту идею; Ильдис, на всякий случай оглянувшись, увидел, что чародей, отвлёкшись от своего чтения, внимательно их слушал, раз он всё-таки решил об этом поговорить. Ну всё, теперь если девочка будет взбрыкивать – это ему в вину зачтут...

– Я поняла, о чём ты говоришь... но почему мне не сказали как есть?

– Некоторые люди, почувствовав себя обманутыми, делают всё поперёк, – он пожал плечами. – А ты учись. Пока мотивация обеих сторон совпадает, лучше лови момент. Но! Что касается взрослых – подарки не от твоей руководительницы не принимай. И... с мальчишками там... поаккуратнее...

Он почувствовал, что начал краснеть. Алами прикусила губу, сдерживая смех, и покивала.

– Кстати, о мальчишках, – он прочистил горло. – Я буквально только что был у Кларенса...

– Как он? – Алами, позабыв о смехе, ухватила его обеими лапками за руку. – С ним всё хорошо?

Он честно пересказал их с Кларенсом разговор.

– Ну прямо уж так и потащу, – она надулась. – Отсюда-то так просто не выпускают пока что. Ну пусть хоть повидаться придёт, честное слово...

– Ничего, скоро больных поменьше станет, – подбодрил её Ильдис. Алами только вздохнула... затем вид у неё сделался сосредоточенным.

– Я... отойду ненадолго...

– Беги, – он кивнул. – И я пойду, я проголодался. Беги, потом ещё навещу.

Кивнув в ответ, Алами подобралась, а затем довольно резво куда-то унеслась.

– Действительно, прагматичная девочка, – донеслось с другой стороны фонтана. Ильдис даже задался вопросом, как чародей услышал его слова сквозь плеск воды.

– Подслушивать нехорошо, – проворчал он, поднимаясь на ноги.

– Если ты не в курсе, то многие из нас не особенно совестливы, – поведали ему. – Но мы ценим нужные слова в нужный момент. Из-за тебя, кстати, девчонка тоже бессовестной вырастет.

– Главное, чтобы выросла. И без травм.

Чародей обернулся.

– Знаешь, мне даже показалось, что твоя, – заметил тот через несколько долгих мгновений вдумчивого осмотра. – Своих не можешь?

Ильдис, собиравшийся было просто уйти (всё же это было сугубо их с Алами дело), застыл, задумавшись.

– Я... не проверял. Теперь и вовсе не знаю... А есть у вас что-то вроде библиотеки?

– Что, подозреваешь, что наколдовали чего? Это в храм для начала, а если случай запущенный, тогда уже...

– Бывает такое после некромагии? – прямо очертил он предмет своих раздумий, и чародей посерьёзнел.

– Я так понимаю, мы о большом количестве говорим, раз ты к своему знакомому в храме не подходил.

– Почти что с того света вернули.

– Так это ты?..

Захлопнув книгу, чародей мгновенно оказался перед ним, вглядываясь ещё пристальнее. У него возникло странное, не очень приятное ощущение, словно бы его пытались просмотреть насквозь, и он непроизвольно отступил, взявшись за рукоять меча.

– Ты что это удумал?

– Просто смотрю. Надеюсь, что всё в порядке, конечно, – вежливо выразил соучастие чародей, продолжая, тем не менее, с интересом его рассматривать. – Но если что вдруг, а приведший тебя в Раналли человек решит, что это не его дело – приходи. Попробуем помочь. Не бесплатно, конечно, но возьмём и в долг, если понадобится.

– Я тоже надеюсь, что всё в порядке, но за предложение спасибо. Я... пойду. Шэд, за мной! – позвал он, отступив на шаг назад, и, развернувшись, торопливо направился прочь, не размышляя о том, как это выглядело со стороны. Он был ошарашен: у чародея так взыграл профессиональный интерес, что он, сроду глухой к магии, почувствовал это. Жуть...

Выйдя наружу, он направился сразу домой: где сейчас было искать Джана, он понятия не имел, а Кельдина навещать у него не было желания. В прошлый раз друид прятал взгляд и первым быстро распрощался, словно один его вид напоминал тому о не самом приятном подземном путешествии. Учитывая, что Кельдин обронил «ещё чуть-чуть, и я бы там помер»... не исключено. Может быть, чуть позже бедняга немного отойдёт от пережитого и решит, что хорошие знакомства всё же нужны: город-то – не глухой лес.

Когда он добрался до своего жилья, дочь хозяйки сообщила ему, что у него там наверху – гости. В количестве двух.

– Такие... – девушка кокетливо приподняла брови. – Представительные. Только что вошли.

Так... ну, может быть, к нему заглянул Рэндр по какому-то делу или долг стрясти, ключ у того был, но двое?..

Решив первым делом с этим и разбираться, раз уж только пришли, он поднялся на второй этаж и приблизился к двери своей квартиры. Последняя, к слову, оказалась и впрямь очень удобной, так что он не стал протестовать против того, что там помимо основной комнаты была ещё одна, поменьше. Затем ему почудилось, что он слышал голоса, и он тихонько приоткрыл дверь.

– Почему тебе вообще оставили ключ? – уже отчётливо разобрал он слова. Голос, к некоторому его удивлению, принадлежал Джану.

– Потому что любому нужен человек, который может прийти и проведать, особенно если нужна помощь.

Рэндр. Больше открыть дверь было некому. Хоть он и подозревал, что тот при надобности мог управиться и вовсе без ключа.

– Тебе прийти не к кому, что ли?

Придержав дверь, он тихо вошёл, сугубо из любопытства прислушиваясь к ответу.

– Сейчас за дверь пойдёшь ждать, – негромко пригрозил Рэндр.

– А вот и пойду, – почти нахально огрызнулся Джан. – И что он только о тебе после этого подумает?..

Голос немного приблизился, и Ильдис, впустив внутрь Шэда, обычным образом закрыл дверь, давая знать о своём присутствии.

– Кто что о ком подумает, и что вы вообще тут делаете? – осведомился он, едва не столкнувшись с Джаном на пороге малой комнаты, и тот шагнул назад, впуская его. У Рэндра, прислонившегося спиной к тумбе, заискрилось что-то смешливое в глазах, словно тот умудрился рассмотреть, что он всё прекрасно слышал.

– Я пришёл тебя навестить, – Джан перехватил инициативу в разговоре, пока Рэндр скучающе склонил голову набок, глядя на Ильдиса. Последний ощутил себя несколько неуютно. – Ты представляешь себе? Я пришёл, постучался, узнал, что тебя ещё нет, и собирался тебя внизу подождать, так этот нахал имел наглость пригласить меня к тебе!

Ильдис снова встретился с Рэндром взглядом, но тот ничего не ответил.

– Он ещё и не такое учудить может, – заметил он со вздохом. – Так что это уже меня не слишком удивляет.

– Это что это ты имеешь в виду? – с подозрением переспросил Джан; тут Рэндр наконец изволил раскрыть рот, не сделав этим ситуацию лучше:

– О, лучше тебе не знать...

– Не понял. Ильдис? Вы тут случайно не... того-этого?

– А что, племянников всё-таки хочешь? – непроизвольно ляпнул он ещё прежде выражения возмущения от вопроса. Н-да, Рэндр плохо на него влиял...

– Нет, ты хочешь, – Джан почему-то нахмурился.

– С чего бы?

– Не думаю, что где-нибудь в мире остался ещё один ан'Вайс, Ильдис, – высказал тот неожиданно резонную мысль, и вот тут-то у него, наконец, кое-что щёлкнуло. В самом ведь деле, ему следовало бы поторопиться с потомством, а то мало ли что... его сегодня буквально окружение к этой мысли подталкивало, а до него дошло, что нужно именно поторапливаться, только когда услышал напрямую.

– Так, ну-ка выкладывай, за чем явился, и проваливай, – внезапно заявил Рэндр, и его посетило странное впечатление: тот вроде ничем не выказал досады, но он почувствовал, что для Рэндра разговор о детях был не на руку. Это ещё что?.. – У меня тоже к нему разговор есть.

– Нет, ты слышал, что он себе позволяет? – с раздражающе спокойным видом поинтересовался Джан. – Что бы он ещё за тебя решил? Может, ты тоже хотел со мной поговорить.

– Хотел, – согласился Ильдис. – Где ты теперь располагаешься?

– А, ну всё, теперь мы уже родственники... – Джан хитро усмехнулся. – Шучу, шучу, не хмурься. Я пока не приткнулся в какое-то постоянное жильё, так что пока что я сам к тебе буду забегать, если что. К тебе в стражу можно на обед? Мне там довольно близко.

– Конечно, – разрешил Ильдис, отчётливо чувствуя на себе взгляд Рэндра. Так отчётливо, словно на нём не было какой-то важной части одежды. – Можешь и сюда, если что-то серьёзное случится.

– Отлично! – Джан просиял. – Я тебя в гости свожу, как только что-то постоянное смогу себе присмотреть, честное слово.

– Ты вообще устроился хоть где-то? – Ильдис с подозрением нахмурился, надеясь, что к нему не завалятся в какой-то момент с просьбой пожить недельку; а где неделька – там, как известно, и две...

Оказалось, что Джан и впрямь умудрился пристроиться в армию в какое-то мелкое командование. Насчёт дальнейшего содержания на этом же месте пока что шли споры, однако при попытке научить того чему-нибудь сугубо теоретическому оказалось, что Джан в этой области моментально всё схватывал, так что теперь тому грозила учёба и даже карьерный рост. И судя по недовольному виду Рэндра в процессе рассказа, тот за Джана где-то замолвил словечко, а теперь... теперь пытался выставить из квартиры, а Джан всё не выставлялся, бессовестно игнорируя собственные социальные обязательства. У последнего всё-таки дар был людей нервировать...

– Ну, ладно, – проронил он, перестав выдерживать уже откровенно обвиняющий взгляд Рэндра, понявшего, что от Джана ничего не добьётся, и переключившегося на невербальный разговор с ним. – Давайте-ка вы будете топать, а то я уже голодный.

– Хорошо, – легко согласился Джан, чутко уловивший слово «вы», и, хлопнув его по плечу, направился к выходу. Ильдис же повернулся к Рэндру.

– Что? – легкомысленно вопросил последний.

– Есть хочу, что, – буркнул он, недвусмысленно кивнув на дверь. В конце концов, если с ним сразу не завели разговор – к нему не пришли по серьёзному делу. Праздные разговоры можно было и отложить.

– Вот как вы оба, значит, со своим благодетелем обращаетесь, – тот нарочито медленно отстранился от тумбы с нелёгким вздохом (того же характера). – Бессовестные. А я, между прочим, тебя не трогал уже почти неделю, чтобы ты самостоятельно освоился...

– Так, благодетель, ну-ка шагай, – он шагнул ближе, собираясь просто вывести Рэндра из квартиры, и тот выставил перед собой ладони, словно ещё не успел сориентироваться и придумать повод задержать его здесь ещё немного. Ильдис на них, естественно, наткнулся.

Ощутив, что Рэндр чуточку нажал на него подушечками пальцев, так, как обычно что-то ощупывают (или кого-то), он отпрянул. Сделать последнее, впрочем, его вынудил даже

не сам факт этого касания, а вторичные эмоции: помимо возмущения и неприятия он

обнаружил какое-то постороннее чувство, что его удивило.

– Больше ты так не делаешь, – ровно произнёс он, не желая ещё раз впадать в ступор, пусть даже длиной в несколько мгновений, в его возрасте уже просто постыдный.

– Хорошо.

Ни в тоне, ни во взгляде Рэндра не было ни капли ехидства.

– А теперь, будь любезен, выходи. Если не откажешься чего-нибудь поесть, я тебе тоже возьму.

– Это ты приглашаешь меня на ранний ужин? – почти кокетливо осведомился тот.

– Могу ещё пригласить проваливать отсюда.

Сперва ему показалось, что Рэндр сейчас просто развернётся, выйдет и более здесь не появится, однако тот, совладав с реакцией, вернул ему его же тон и слова:

– Больше ты так не делаешь.

– Нет, знаешь, кто больше так не делает? – не выдержал он, не желая признавать, что его немного занесло. – Я хочу есть и я иду есть, а ты меня не задерживаешь просто так.

Рэндр отвёл взгляд, однако согласился.

– Не думал, что у нас появились новые границы, – негромко заметил тот за ужином.

Они заняли совсем небольшой стол в углу, рассчитанный, кажется, вовсе на одного человека. Ильдис уже и не стал по этому поводу протестовать, хоть и было тесновато.

– Что это ты имеешь в виду?

– Что к тебе голодному теперь лучше не подходить с праздными разговорами.

Он замолчал, уминая мясо с гарниром (он уже знал, что впоследствии ему будет жарко, пусть даже порция была маленькой, но сразу отказываться от привычной еды не собирался) и обдумывая всё произошедшее недавно. Рэндр вёл себя немного странно. Может быть, Джан уловил это сразу, ещё когда вопрошал насчёт «того-этого»?

– Границы? – коротко спросил он, поддерживая разговор. Ему было немного странно думать об этом понятии не в прямом смысле: он знал о границах допустимого, но сейчас это звучало так, словно Рэндр пытался построить между ними какую-то конструкцию непонятного ему назначения.

– Тебе вроде бы уже не тринадцать, – тот нашёл в своём салате что-то столь аппетитно хрустящее, что Ильдис едва удержался от любопытства по этому поводу, и с удовольствием сжевал. – Но тебе и тогда разъяснений не требовалось. Тогда всё вообще было так естественно...

– Мы с того времени шишек понабили, чтобы любая тема естественно обсуждалась, – ответил он, снова уткнувшись в тарелку после этого. Ему было неудобно из-за того, что Рэндр никак не обозначил цели своего визита, обмолвившись только о разговоре, и теперь он не слишком понимал, о чём с ним могли желать поговорить помимо работы или долга.

– Но это не значит, что больше так не будет, – тот снова поковырял салат на предмет чего-нибудь вкусного, словно ребёнок, и ему подумалось, что Рэндр соскучился за время дороги по благам большого города. – Мы вполне можем продолжать в том же духе, как только очертим границы не подпадающих под обсуждение вещей. Их не так много, знаешь ли.

– Ты опять собрался завести разговор о дружбе? – Ильдис с размаху наколол оставшийся кусок мяса на вилку, только впоследствии осознав, что ему повезло, что кусочек не выскользнул из-под зубцов – точно бы трещину на миске оставил. – Я ещё понимаю, в пути, но тут у тебя громадный выбор. Можешь даже найти человека, который не будет напоминать тебе об осаде.

Он хорошо осознавал, что дружба с Рэндром помимо выгоды могла принести опасность: у того наверняка были и враги. А у него самого друзей было не особенно много. Отчасти и поэтому он проведывал своих – для них, чужаков в чужой им столице, лучше было держаться друг друга, пока не появились хоть сколько-нибудь надёжные связи.

– Нет, хочу тебя.

Он отодвинул тарелку, стараясь держать себя в руках, но в жесте всё равно проскользнуло раздражение; планомерно уничтожавший салат Рэндр испытующе прищурился, скользя взглядом по его лицу.

– А чем, собственно, я тебя не устраиваю? – добавил тот. – У нас есть о чём поговорить, есть даже что вспомнить. Мы уже люди достаточно близкие. Кто бы услышал, что кто-то пару ночей подряд провёл у меня в покоях...

Ильдис собрался встать, но его так нехорошо взяли за пальцы, что он выбрал за лучшее помедлить и дослушать. А то мало ли что у Рэндра там сейчас в голове перещёлкнет. Привык ведь, что всё можно...

– А теперь стоило оставить тебя на несколько дней, и ты уже будто обо всём забыл, – закончил тот, немного ослабив хватку. – Что ты, в самом-то деле? Решил совсем всё с чистого листа начать? Ты уже не в том возрасте, знаешь ли, чтобы этим страдать.

– Стихи писать не пробовал? – поинтересовался он, улучив момент, чтобы выдернуть пальцы из хватки. – Что-то у тебя там такое проскальзывает.

– Ильдис, не будь свиньёй.

Он слегка прищурился, чуточку наклонившись над столом, чтобы заглянуть в глаза Рэндру.

– Я? Знаешь, даже если я тебе во многом уже должен – не надо вот так требовать не пойми чего. Деньги я тебе верну. За работу я тебе должен услугу; назови её, пожалуйста, конкретно. А в остальном – я бы хотел избавить наше общение от обязательств.

Рэндр немного опустил взгляд, коснувшись им его губ, и Ильдис запоздало вспомнил, что здесь его жест могли толковать двояко.

– Память у тебя всё-таки укоротилась, – констатировал тот, почти неприлично ухмыльнувшись, и Ильдис отклонился к спинке стула, сложив руки на груди.

– Что ты хочешь? – прямо и конкретно спросил он. – О чём ты пришёл поговорить?

Хмыкнув, Рэндр повертел вилку в пальцах, несколько мгновений взвешивая ответ.

– Поверь мне, я бы тоже хотел избавить наше общение от обязательств, иначе с тобой совершенно невозможно разговаривать. Но вот дальше ты начнёшь избегать уже и непосредственно общения, будто со мной и впрямь что-то не так. А я уже чётко давал понять, что я могу с тобой спокойно контактировать, не сцепляясь с тобой из-за разницы в жизненном укладе, и что хочу продолжать с тобой общаться. Я не менее чётко говорил, что скучал после отъезда из Мальвери. Неужели я похож на настолько плохого человека, что ты не хочешь иметь со мной ничего общего?

Ильдис ненадолго зажмурился, не успевая разложить всё сказанное по полочкам. Ладно, последнее – просто мелкая манипуляция, но куда девать всё остальное? Куда отнести вот эту вот внезапно прорезавшуюся честность, которую ему чуть ли не в упрёк выставили? Что делать с фразой «я хочу продолжать с тобой общаться»? Особенно учитывая, что он не знал, возможен ли был тут подтекст.

– Ты – лжец, – высказался он. Это, в общем-то, было весомым аргументом. – Профессиональный.

– Ах, вот в чём проблема... – теперь прищурился Рэндр. – Знаешь, давай-ка об этом мы с тобой поговорим наверху, раз уж это чувствительная для нас обоих тема. Да и это касается того, о чём я пришёл говорить.

Вздохнув, Ильдис согласился, не имея иных вариантов (он и впрямь сделался добродушнее, насытившись, и теперь чувствовал себя обязанным выслушать); пока он относил свою миску на местную кухню, Рэндр расправился с оставшимся салатом и, внаглую оставив посуду девушке за стойкой, поднялся вместе с ним обратно в его квартиру.

– Садись, – он безапелляционно указал на жёсткий диван, по привычке отодвинутый им от стены, и Рэндр, косо глянувший на кровать (пришлось завести того в спальню, потому что в малой комнатке даже сесть было негде), послушно сел. Следующий косой взгляд достался пустой книжной полке, на которой сиротливо стояла единственная книга, взятая им из библиотеки. – Ну?

Тот указал на противоположный конец дивана:

– Сядь, не на допросе.

Рассудив, что и впрямь не на допросе, Ильдис тоже сел, ожидающе уставившись на Рэндра. Последний вольготно облокотился об спинку, развернувшись к нему, словно у них намечалась долгая дружеская беседа, и поведал:

– Ты больше никак не касаешься моей работы. Так что профессиональному, как ты выразился, лжецу лгать тебе больше незачем. Об этом ты можешь не переживать. Я обещаю

тебе, что я не буду тебе лгать.

– Н-да? А если...

– Если ты задашь вопрос, на который я не могу ответить, я так и скажу, – терпеливо проговорил тот. – Устраивает?

– Наверное, – с сомнением отозвался Ильдис, собиравшийся спросить немного о другой вещи, и его ещё более терпеливо вопросили «что ещё?». – Знаешь, я прекрасно осознаю, что могу попасть в целом в ситуацию, в которой буду обманут. Для этого необязательно лгать напрямую. Я не хочу, чтобы меня водили за нос.

– И как это ты, интересно, в неё попадёшь? Ну, как ты в неё попадёшь, если я буду просто приходить к тебе в гости, что не будет вовлекать никого постороннего?

– А ты собрался приходить ко мне в гости? – насторожился он.

– Ага. Завтра приду, например.

– С чего бы завтра? Мы прямо сейчас видимся. Нет никакой надобности...

Он осёкся, поймав на себе чересчур внимательный взгляд. Его словно бы просчитывали, и он совсем не хотел времяпрепровождения с этим ощущением.

– Во-первых, завтра ты будешь поспокойнее, – размеренно начал Рэндр, вздохнув. – Не знаю, кто тебя сегодня взъершил, но надеюсь, что это ненадолго. Во-вторых, завтра у меня есть шансы тебя увидеть, потому что по всем своим ты уже сегодня сходил и завтра вряд ли пойдёшь снова. Что будет послезавтра – я уже не в курсе, а просто сидеть и ждать твоего возвращения мне не улыбается.

– Значит, я ещё должен быть удобным, – поймал Ильдис одну из ниточек выводов из сказанного.

– Не обязательно, – тот задумчиво поправил рукав. – Но если ты будешь уставшим после встреченных за день людей и, так сказать, большей меры города за день, то тебе тоже будет не слишком удобно. Сейчас вот у нас с тобой так себе разговор клеится, и я так чувствую, что это оттого, что ты подустал и с большим удовольствием провёл бы вечер один.

– Вообще, да, – честно согласился он.

– Ну вот. Так что... – Рэндр, испустив ещё один вздох, поднялся. – Увидимся завтра, я полагаю?

Ильдис проводил того взглядом, даже и не зная, что отвечать. Что-то Рэндр слишком настойчиво набивался ему в друзья... Хорошо бы пораньше выяснить, для чего именно.

Чуть позже он разобрался в собственных впечатлениях. Ему... польстило, что кто-то пришёл проведать его. Так-то ходил по всем он, а Ирэ с Кроджиком заглянули к нему просто потому, что им было удобно и по пути это сделать. Может быть... может быть, следовало бы пореже всех навещать? Но тогда ему будет нечем заняться кроме чтения.

Ну и что, подумал он, решив пока что никуда не дёргаться, пока не выплатит Рэндру долг и не привыкнет к местной жизни уже полностью. Он и до этого проводил много времени с книгами, так что ничего важного он не потеряет.

Рэндр и впрямь явился на следующий день, бессовестно открыв дверь так и оставшимся у того ключом, и вручил метнувшемуся ко входной двери Ильдису, уже успевшему немного испугаться, какую-то бутыль.

– Это что?

– Вино.

– Так, нет, – решительно ответил он. – Я его у себя поставлю, и будешь пить сам, раз собрался ещё приходить. У меня опыт с жидкостями из твоих рук уже есть, ты уж извини.

– Да не буду я больше, не буду, обещал же...

Вздохнув, Рэндр следом передал ему какую-то ткань.

– А это что?

– Рубашка, – тот столь спокойно отреагировал на вопрос, со своей точки зрения глупый и предполагавший очевидный ответ, что он непроизвольно задался вопросом о величине выдержки этого человека. И ведь даже бровью не повёл... – Новая. Буквально только что купил.

– В смысле... даришь? – попробовал он угадать сам на этот раз; Рэндр почти озорно блеснул глазами, улыбнувшись ими же.

– Если желаешь. Можешь считать, что просто купил тебе, как хочешь. Я просто вижу, что ты прикупил сугубо необходимого и решил, будто тебе сейчас не до новых вещей, а сменную всегда нужно иметь.

Он осторожно развернул рубашку, чтобы взглянуть.

– Спасибо... а как ты с размером угадал?

– Да просто чуточку больше своей взял, раз моя тебе впритык.

Вот теперь Ильдис хлопнул себя по лбу; ему сделалось так стыдно, что он не сразу убрал руку.

– Ты чего?

– Прости, я забыл вернуть тебе твои вещи...

– Да оставь уже, – легкомысленно отмахнулся Рэндр. – Уже и сам забыл. Может, всё-таки вскроем вино?

– Извини, но нет. Из альтернативы могу предложить компот, мне выдают немного.

Компот и впрямь просто выдавали, в счёт уже оплаченной аренды, и он подозревал, что варили это сейчас из уже начинавших залёживаться фруктов, чтобы не пропали. Как с пропитанием будет дальше – он пока не знал.

– Давай, – столь же легко согласился Рэндр, и ему показалось, что тому не так уж и важно, что именно было с ним пить. Пришлось завести Рэндра в малую комнатку, где он держал всякие мелкие съедобные вещицы (благо, тумба для этого была).

– Н-да, мебели тут всё-таки негусто, – проронил тот.

– Ты же тут уже был.

– Ну не при Джане же об этом заговаривать. А потом из головы вылетело, – Рэндр окинул взглядом комнату. – Здание новое, хозяйка закупила сугубо необходимое, так что тебе придётся либо ждать, пока дела наладятся, либо купить что-нибудь самому.

– У меня тоже должны дела наладиться, – он протянул тому кружку, коих у него и было-то всего две. Да, гостей не примешь, но ему сейчас и не особенно-то это нужно было. И чего вообще Рэндр эту тему завёл? За неимением другой? Или просто растянуть разговор?

– Ну, естественно. Просто пока что неизвестно, что случится первым.

– Как здесь дела с пищей? – прямо спросил Ильдис, желая знать полную картину происходящего.

– Пойдём-ка сядем, – Рэндр качнул головой в сторону большей комнаты, служившей ему за спальню, и он только вздохнул: для него принимать в спальне гостей было неприлично, но иного выбора не было. Не стоять же, в самом-то деле.

Когда они расположились на диване, почти одинаково покатав кружки между ладоней, Рэндр ответил, не дожидаясь, когда вопрос прозвучит повторно:

– Запасы пока что есть. Пока что. Поля снаружи, которые уже успели очистить, потихоньку засаживают, но урожай, как ты понимаешь – дело не одного дня и даже не месяца, – тот прервался, чтобы отпить из кружки. – Чуть более половины внутригородских полей засажено культурами, дающими сахар. Они небольшие, сам понимаешь, но сахар всё это время потихоньку запасался, а насыщенность сладкие вещи дают.

Ильдис пожал плечами: у него в рационе сахара прежде было слишком мало, чтобы он мог с уверенностью утверждать что-то по этому поводу.

– Поднажмём на рыбу, – продолжил Рэндр. – Планируется увеличить обороты торговли с островитянами, так что ты и заморских яств отведаешь, если ещё не пробовал.

– И это всё будет жутко дорого?

– Да не то чтобы.

– Торговля в ущерб казне? – с сомнением вопросил Ильдис.

– Мы к этому подготовились, – напомнили ему. – Казну, конечно, придётся опустошить, но пока у нас есть из кого сбить армию, это не столь критично.

– А снаряжать её из чего будете? Страже, вон, не хватило, – он неопределённо качнул головой в сторону, где, по его мнению, находилась его квартира стражи; Рэндр смешливо прищурился, но поправлять его тактично не стал.

– Не хватило, потому что изъяли. Оснастили специальные формирования для зачистки местности и для защиты караванов из инвентаря регулярной армии, а его интендант восполнил за счёт городской стражи. Ты, кстати, уже его встречал?

Ильдис поморщился всем лицом.

– Вижу, встречал...

– Давай мы не будем об этом говорить? – прямо предложил он. – Почему ты вообще так охотно со мной говоришь на эту тему? Тебе разве можно?

– А отчего должно быть нельзя? Это не государственная тайна, – Рэндр мягко улыбнулся, располагаясь поудобнее. Причём настолько поудобнее, что Ильдис на несколько мгновений ощутил себя лишним на диване. – Я на очень многие темы могу побеседовать, так что я болтаю с тобой о том, что тебе интересно. Если хочешь, давай поговорим о тебе.

– Это не то, что я имел в виду.

– Я знаю. Тем не менее... я вижу, ты освоился. По городу расхаживаешь. То тут, то там тебя видно...

– Изучаю район. А что, кого-то беспокоит, что я хожу смотреть, где, и как у меня подчинённые стоят?

– Нет, конечно, – Рэндр снова улыбнулся, столь дружелюбно, что ему захотелось чего-нибудь кислого, чтобы уравновесить. – Рад, что ты приживаешься. Нужна какая-то помощь?

Он отрицательно покачал головой: даже если бы нужна была, он и так был в долгу у этого человека, чтобы просить ещё.

– Точно?.. Тогда – рад за тебя, раз такие дела. Объявился твой Фрейн?

Со сменой темы Ильдис наконец разговорился, и они некоторое время провели, просто беззаботно болтая обо всем, что на ум приходило. Затем Рэндр щёлкнул пальцами, словно что-то вспомнил:

– Я тут тебе принёс кое-что... – тот наклонился к оставленной у дивана сумке, чтобы что-то достать. – Разрешение у хозяйки я получил, так что вперёд, а то некуда даже плащ повесить. Только молоток потом ей вернёшь.

Следом Ильдису протянули планку с привинченными к ней добротными крючками и пресловутый молоток с парочкой гвоздей. Взгляд у Рэндра был любопытствующим: что, мол, делать будешь?

– Сколько это стоит? – первым делом вопросил он.

– Даже не начинай. Ты меня салатом угостил? Угостил. Вот и не начинай.

С сомнением поглядев в ответ, Ильдис поднялся и направился с выданным ему добром ко входной двери.

– И где у вас здесь принято вешать плащи? – поинтересовался он у возникшего рядом Рэндра; тот без ёрничанья просто показал место на стене, и ненадолго вернулся в комнату. Ненадолго буквально: он даже не успел толком задаться вопросом, для чего, а Рэндр уже вернулся. С сумкой.

– Уже уходишь?

– Да, – тот немного склонил голову, с интересом наблюдая за ним, словно изначально сомневался в том, управится ли он сам с инструментом. Хотя, вообще-то, Рэндр ведь знал, что он учился у замочного мастера, и что у него было достаточно мелкой сноровки для такого дела. – Я же

понимаю, что у тебя могли быть планы на вечер.

Либо ему нравится то, что он видит, стукнула Ильдису в голову мысль, и он, чтобы

переварить её, немного задержал руку, прежде чем бить по шапочке гвоздя.

– Да какие тут уже планы? – отозвался он. – Разве что отдохнуть.

– У тебя хорошо получается, – невзначай заметил Рэндр в отрыве от темы. – План отдохнуть или провести вечер в одиночестве – тоже план, и его следует уважать. Я хорошо понимаю необходимость этого. Иногда нужно уложить мысли в голове.

– Ну, мне, значит, повезло, – констатировал Ильдис.

– Возможно. Всё?.. Если тебе не нужен молоток, сам уже обратно верну, – Рэндр протянул ладонь; он, недолго думая, отдал инструмент, пользуясь возможностью никуда не выходить, и с ним распрощались до завтра.

В спальне, куда он сразу зашёл, чтобы проверить, изменилось ли что-нибудь, или Рэндр просто зашёл забрать сумку, он обнаружил лишнюю книгу на полке, отчего в копилку вопросов без ответа добавилось ещё два: как это было расценивать, и почему ему оставили это украдкой. Рэндр посчитал, что он не возьмёт?.. Ну, он бы и не взял. А то что-то больно много ему принесли.

Книгу он сразу взял посмотреть из интереса, и обнаружил, что это был какой-то полуисторический роман. Он не очень жаловал такие вещи, поскольку не знал, что и в какой мере в них было выдумкой (а он любил узнавать новые для себя факты), но, быть может, сейчас и неплохо было бы просто разгрузить мозг за выдумкой...

На следующий день Рэндр явился примерно через час после того как он оказался дома; он как раз коротал время чтением. Принесённая тем книга оказалась именно тем, что ему сейчас нужно было, причём прежде он об этом даже не подозревал. Может быть, впоследствии она покажется ему бесполезной и не слишком достойной траты времени, но сейчас он просто отдыхал.

– Ну что, сегодня ты уже поспокойнее? – вопросил его Рэндр, бессовестно усевшийся на диване рядышком. К последнему он уже начинал понемногу привыкать, но не к тому, что его диван оккупировал кто-то ещё.

– Ещё раз так сделаешь – я попрошу у тебя ключ, – пообещал он мирным тоном.

– Да брось.

– Нет, правда. А если бы я тут чем-нибудь таким занимался, что не положено никому видеть?

Рэндр, оживлённо потянувшийся к книге у него в руках, чтобы взглянуть на обложку, замер, подняв на него взгляд.

– Я ослышался, или ты имел в виду именно то, что сказал?

– Я сказал то, что сказал, – отрезал он. – Поэтому, пожалуйста, если я не осведомлён о твоём приходе, ты стучишься и ждёшь.

– Ну, ты же был осведомлён, – тот заглянул-таки на обложку книги и удовлетворённо кивнул. – Как роман?

– Сейчас – да, но я очень сомневаюсь, что ты стучался вчера, – добавил он к предыдущей теме, не давая сбить себя с толку. – А за книгу спасибо. Я такое обычно не читал, но сейчас я отвлёкся.

– Да на здоровье. Можешь не возвращать, я его уже чуть ли не наизусть знаю.

Дальше последовал вопрос о том, что он читать любил, и он окончательно отложил книгу.

Пока шло обсуждение и сравнение вкусов (последние были схожи за счёт того, что рэндровы были просто гораздо шире), он наблюдал за тем, как гость занимал на диване всё более раскованное положение, слегка недоумевая по этому поводу.

– Тебя ничего не смущает? – наконец поинтересовался он, намекая на то, что не мешало бы принять более приличную позу, когда Рэндр развалился на диване уже так вальяжно и бесстыже, словно владел им.

– Не-а. А что, что-то не так?

– Ничего, – буркнул Ильдис, взглянув на книгу, а потом всё же не выдержал: – Ты же прекрасно знаешь, что я из вежливости не скажу тебе, что не так! Совесть есть хоть какая-то?

– И плохо, что не скажешь, – невозмутимо ответил тот, полностью проигнорировав ремарку о совести. – Будешь слишком вежливым – на тебе будут ездить.

– Будто тебе это не на руку.

– Я не хочу, чтобы на тебе кто-либо ездил. Я-то себе лазейку найду... а остальным нельзя.

– Что значит – найдёшь? – с обострившимся подозрением переспросил он.

– То и значит, – ответил Рэндр со столь невинным выражением лица, что он на мгновение и впрямь поверил в отсутствие подвоха. – Ох, да ну, брось. Так смотришь, словно я вломился к тебе ночью и что-то сотворил.

– Этого ещё не хватало...

– Ну, ещё не вечер... – загадочно протянул тот и прыснул под его взглядом, легонько толкнув его плечом. – Будет тебе, ну. Что у тебя сегодня? Было что-то интересное?

– Да как сказать...

Следом разговор непринуждённо перетёк на другие темы, затем на завтрашние планы, и тут-то Рэндр выудил из него обещание пройтись по рынку завтра и набрать ему ещё одежды, в коей он, надо признаться, всё же испытывал недостаток, хоть нужный минимум и купил.

– Тебе и обувь нужна на смену какая-то, – добавил тот, озвучив мысль, которая занимала его по этому вопросу больше всего.

– Но мне пока особо не на что.

– Хочешь – куплю тебе, хочешь – просто одолжу, – предложили ему, и он вынужденно согласился:

– Впишешь мне в долг.

На этом Рэндр его покинул, и он с удивлением обнаружил, что тот просидел у него почти три часа. Надо же, он и не заметил...

Теперь Рэндр поймал его прямо на выходе с работы. Всунул в руки пирожок, ещё тёплый, подхватил под локоть и повёл в сторону рынка.

– Жуй, не стесняйся, – добавил тот, видя, что он опешил.

– А ты?

– Я уже успел.

– А, у тебя ещё есть дела потом, – попытался догадаться Ильдис, без вопросов впиваясь зубами в пирожок.

– Да нет. Просто хотел пораньше увидеться. Да и рынок пока ещё в полной мере работает, больше шансов присмотреть всё, что нужно.

Ильдис неопределённо качнул головой, показывая, что услышал, но не особенно на самом деле прислушиваясь: его с полудня беспокоили мысли о прежнем доме. Он тосковал.

По ответному пристальному взгляду Рэндра он сообразил, что мог что-то прослушать, и вопросительно вскинул брови; тот так же покачал головой, и он просто выбросил этот момент из головы.

– У тебя сегодня тяжёлый день? – праздно поинтересовался Рэндр, отпустив ещё один взгляд – на этот раз сложночитаемый.

– Что-то вроде того, – согласился он, не став являть миру и в частности Рэндру свои тревоги. Да, вещь простая, но всё же личная.

– Ага... – пространно протянул тот, следом уложив ладонь ему на бок чуть ниже пояса; место специфическое, поэтому он дёрнулся. – Жуй, жуй, я просто за твоим кошельком присматриваю. Заводи привычку за этим следить, а то у нас тут хватает желающих помочь с добром расстаться.

Он просто угукнул, в темпе дожёвывая пирожок: у него не было настроения пререкаться или замечать, что и не забывал следить за пресловутым добром. В конце концов, он хорошо помнил, что такое город – в Мальвери было приблизительно столько же душ населения на единицу площади.

Вздохнув, Рэндр завёл ни к чему не обязывавший разговор о городе, развлекая его описанием тех мест, посещать которые ему было несподручно (буквально где-то на другом конце города), и его внезапно едва не застопорил не вовремя пришедший ему в голову вопрос о том, что он собирался делать со своей жизнью дальше. Он его, конечно, загнал подальше, но осадочек остался.

У одного из прилавков, к которому он подошёл поинтересоваться товарами (он не был в настроении что-либо покупать, но и задерживать вызвавшегося с ним Рэндра он не мог), его попытались одёрнуть, потому что он опять поймал не к месту подвернувшуюся мысль и замедлился, бессмысленно гуляя взглядом по вещам. А мыслишка была о том, что Рэндр делал многое именно для того, чтобы он тут прижился, а затем и остался.

Пообещав себе додумать всё потом, он сосредоточился на текущем занятии.

Рынок он покинул с полной сумкой вещей, которую Рэндр предусмотрительно прихватил с собой (где последний её до этого нёс – он так и не понял; кажется, кое-кто без зазрения совести продолжал обыденно пользоваться волшебными штучками). Он не планировал набирать столько всего, не в последнюю очередь из-за того, что это временно было за чужой счёт и вставало ему в долг, однако очень многое ему кое-кто, кому он этот долг впоследствии должен был выплатить, просто всучил. Практически не глядя, только прикладывая к нему вещь, чтобы взглянуть, подходил ли ему цвет. И он уже не был уверен в том, что правильно подбил сумму, которую должен был потом отдать. Возможно, это и не было сделано специально – если Рэндр немного слукавил, на самом деле имея потом ещё дела, то ему просто помогли с выбором, раз он не мог сосредоточиться.

Однако... оказалось, что никаких дел у Рэндра, напросившегося к нему на ужин, не было, и за время этого самого ужина, пока они, проголодавшиеся, помалкивали и ели, к нему вернулась та самая мысль, которую он в последний раз отодвинул в сторонку: тот много делал для того, чтобы он остался жить именно здесь. Он, конечно, мог очертить причину, которая уже была названа, но делать столько ради дружбы, да ещё не старой? Ладно бы он был тому старым верным другом, но раз они оба озвучили, что они отбрасывали тот период жизни, в котором они некогда общались, нынешние их отношения продлились ровным счетом нисколько. И так вкладываться в них было немного... либо странно, либо неосмотрительно. Зачем Рэндру столь нужно было с ним дружить? Решил попробовать воскресить те же эмоции от общения? Или на самом деле просто присматривал за ним по чьему-то указу, следя за тем, чтобы он не начал превращаться в лича? Ему тогда высказали сомнение в том, что на него ныне могла подействовать некромагия, остатки которой ещё не испарились из окрестностей, но на тот момент Рэндр сказал бы ему что угодно, дабы он добровольно пошёл исполнять возложенную на него миссию.

– Ты чего совсем в себя ушёл? – вопросил тот, и он, встряхнув головой, очнулся, следом попытавшись взяться за опустевшую тарелку, чтобы унести обратно вниз, однако обнаружил, что стол чист: Рэндр уже всё унёс сам. Что-то он и впрямь слишком в размышления погрузился... – По дому тоскуешь?

– Тоскую, – подтвердил он, не став ничего изобретать. – Ты не тосковал в пути?

– Нет. Но я надеялся. Изо всех сил.

Что-то в серьёзном тоне Рэндра побудило его поднять глаза. Тот с беспокойством ощупывал его лицо взглядом так, словно он был чем-то болен.

– Ты хорошо себя чувствуешь в последнее время? – спросили его вдобавок.

– Ну... Как обычно, – он пожал плечами. – А что, я плохо выгляжу?

– Ты хоть помнишь, как – обычно?

Тихий вопрос Рэндра ненадолго сбил его с толку. Не сутью – мотивом.

Он не стал спрашивать, зачем тот об этом беспокоился: всё равно ему назовут самую бескорыстную причину, а настоящей он не узнает.

– Послушай, – негромко произнёс он. – Если ты думаешь, что сможешь вытащить из меня какого-то прежнего Ильдиса, то можешь даже не пытаться. Уже слишком много воды утекло. Ты всё равно не сможешь ничего добыть.

Рэндр протяжно вздохнул.

– Слушай, я прекрасно понимаю, что прошлого не вернуть. Воздержись от обвинений, я этого не пытаюсь. Я спрашивал об Ильдисе, скажем... полугодичной давности. Не раньше. Но и не позже пары месяцев.

– Интересуешься, чувствую ли я себя так же после излечения? Послушай, – он немного наклонился над столом, но уже не угрожающе, просто сохраняя разговор в тайне от чужих любопытных ушей. – Не знаю, по работе тебе это надо или ещё для чего, но со мной всё в порядке. И я был бы очень благодарен, если бы ты перестал на меня жать. Или ты хочешь, чтобы со мной было что-то не в порядке?

– Я ничего не кличу, если ты это имел в виду, – отозвался Рэндр, успокаивающе коснувшись его предплечья и будто полностью пропустив мимо ушей всё остальное. – Я как раз таки бью на то, чтобы всё было хорошо и в порядке. Ты разве ещё не увидел?

Ильдис с сомнением смерил того взглядом.

– Так, ну-ка пойдём наверх, – Рэндр взялся подниматься из-за стола.

– Приглашаешь меня ко мне в комнату?

– Не приглашаю, а увожу.

Это что-то новенькое, подумал он, опустив взгляд на пальцы Рэндра, почти ненавязчиво сомкнувшиеся на рукаве его рубашки. Пришлось, конечно, пойти: ему всё равно хотелось к себе в комнату. Всё ещё приятно было после вынужденного раздела общего пространства на протяжении долгого времени проводить время в собственном углу, отдельно от всего остального мира. Близкое общество кого-либо всё ещё напоминало о долгом путешествии, а затем и об осаде – и всё из этого ему хотелось бы забыть как страшный сон.

– И? – кратко вопросил он, закрыв за ними обоими дверь.

– Иди и садись, – в приказном порядке велели ему, и он, смерив Рэндра взглядом, неспешно направился в спальню (в общем-то, в малой комнате сесть было и некуда, если только не пытаться влезть на тумбу). – Давай-давай.

Следом Рэндр, вместо того чтобы усесться рядом, наклонился, заглядывая ему в глаза.

– Ну? – заговорил тот, начав с целиком непонятного общего вопроса. – Что такое? Чего сторонишься? Тебе про меня кто-то каких-то гадостей наговорил?

– Ах, мне ещё кто-то может гадостей подойти наговорить? – не слишком приятно удивился Ильдис. – Замечательно...

– Может. У меня есть недоброжелатели. Не так уж чтобы много, но парочка есть. И о том, что тебе скажут, лучше спросить лично меня. Договорились?

Он кивнул, стремясь побыстрее избавиться от этого разговора и спровадить Рэндра. Обычно общество последнего ему не надоедало, но сейчас видеть никого не хотелось.

– Прекрасно. Но если дело не в этом – что тогда? Тебя беспокоит идея того, что меня просто приставили к тебе за тобой присматривать? – продолжил тот перебирать варианты. – Слушай, ты, вообще, понимаешь, кто я? Мне не пристало. Для наблюдения есть мальчишки попроще. Или девчонки, там уж кого приставишь пронаблюдать. Я не для этого к тебе хожу.

– А для чего?

– Ильдис, я пытаюсь тебя устроить.

– Я устроился.

– Да ты как на иголках устроился! – выпрямившийся Рэндр всплеснул руками. – Ну нет, нет у меня никакого корыстного интереса! Мне приятно с тобой общаться, я прихожу к тебе отдохнуть! И ты старательно усложняешь мне обе задачи!

– Честно тебе сказать? – Ильдис глянул на того исподлобья. – Я хотел бы как можно больше уменьшить соприкосновение с вещами, которые напоминают мне о плохом.

– Я тоже, – заявил посерьёзневший Рэндр. – Но мы с тобой спокойно можем общаться, как только начнём ассоциироваться друг у друга именно с нынешним периодом. Память немного затирает скверные вещи, Ильдис. Память милосердна. Скажи мне, в конце концов: разве я тебе так неприятен, чтобы так от меня закрываться? Ведь не чужие друг другу люди.

Кажется, кому-то просто хочется быть не чужим, подумал Ильдис, отрицательно качая головой: он, в отличие от некоторых, был честен, и сказать, что этот человек был ему неприятен, он не мог.

– Тогда что? Всё ещё злишься из-за того, что я тебя чуток за нос поводил? Так ведь для того, чтобы всё обошлось. Я ведь пообещал, что больше я тебе не лгу. Мне больше незачем.

– А это мы ещё посмотрим, – он слегка прищурился. – Ты извини, но насчёт этого веры тебе немного. Мне иногда кажется, что привычка лгать в тебя въелась.

– Нет, я всегда лгу сознательно, – вдруг совершенно неожиданно и столь же откровенно сознался тот. – У меня есть навык, но это не привычка и не необходимость. На самом деле, это нужно реже, чем тебе кажется. Ты просто обижен из-за того, что в твоём случае это получилось в слишком крупных масштабах, хотя сам корень был один. Ну, пусть два, если говорить о том, что я уклонялся от ответа на вопрос о работе. Но не по каждому ведь поводу, чтобы так уязвиться, ну в самом-то деле. Ну... прости меня, мне нужно было. Мне велели не распространяться и использовать все доступные мне методы и ресурсы, и я не мог противиться этому приказу. Извини.

Ни в тоне, ни в выражении лица Рэндра не было даже намёка на вопрос, это ли он хотел услышать, и он несколько расслабился, решив всё же немного довериться этому человеку. На некий... период времени. Если он всё же поймает того на лжи, разговор будет уже другой; если нет... допустим, его это приятно удивит.

– Ещё раз? – со вздохом вопросил Рэндр.

– Что ещё раз?

– Мне ещё раз повторить? Уже ведь не в первый раз эту тему мусолим. Или... – тот присмотрелся к нему, сосредоточенно сощурившись. – У тебя просто проблемы с доверием?

Ильдис отодвинулся к подлокотнику, собираясь встать, как только будет произнесено ещё что-нибудь в рамках этой темы. Он не собирался позволять лезть себе в душу.

– Ладно, – Рэндр поднял раскрытые ладони, показывая, что ни на чём не настаивал, и он встретил этот жест с некоторым облегчением, едва подавив желание поблагодарить. – Ладно, я не давлю. Я понимаю. Но ты, пожалуйста, на досуге как-нибудь посели у себя мысль о том, что я не пытаюсь тебе навредить, хорошо? Я просто о тебе беспокоюсь.

– Вправду понимаешь? – с сомнением вопросил он. Рэндр вдруг посерьёзнел, взгляд у того слегка потяжелел, и он сразу же отступил, не касаясь деликатной темы; едва он попробовал подняться, собравшись налить им обоим компота, его поймали за рукав и усадили обратно. – Я понял, я не буду затрагивать эту тему. Давай...

– Ильдис.

Тон у Рэндра тоже сделался серьёзным. Затем тот неожиданно личным жестом устроил его кисть у себя между ладоней, и он понял, что сейчас заведётся какой-то важный или неприятный разговор, которого он сейчас не очень хотел. Рэндр вдобавок тяжело вздохнул, словно в подтверждение.

– Послушай... моя работа плотно переплетена с образом жизни. Очень плотно. Я всегда вынужден следить за тем, что говорю, потому что иногда из меня пытаются выудить информацию, точно зная, что у меня её в достатке. И любое мое слово, осторожное или нет, может натолкнуть кого-то на мысли – правильные или нет. Ты же... я могу отпустить себя рядом с тобой. Болтать с тобой, ни о чём не задумываясь, потому что у тебя нет ни нужды, ни желания воспользоваться моими словами. Ты... будешь отказывать мне в таком общении?

Он честен, подумал Ильдис, почти что услышавший подразумевавшееся окончание фразы «в нормальном общении». Он приблизительно понимал проблему, пусть у него точно такой и не было; из-за специфики собственного призвания он не мог найти себе супругу: женщины пользовались им как источником ощущения спокойствия и защищённости, при этом не испытывая романтических или даже платонических чувств и не подразумевая на самом деле некое развитие отношений... а он эти чувства испытывать начинал. А потом оказывалось, что непосредственно он не интересен. И он тоже хотел бы нормального романтического взаимодействия так же, как Рэндр – нормального общения.

– Нет, конечно, – ответил он, сочувственно взяв того чуть ниже запястья. Положим, он мог выделять пару часов время от времени... а Рэндр, может быть, как-нибудь познакомит его с хорошей женщиной; почему нет? Да и ему... совестно было отказывать. – Только, знаешь... не каждый день, ладно?

– Ну, конечно, не каждый, – с облегчением отозвался тот. – Я же понимаю, что у тебя своя жизнь. Но мы можем быть друзьями, правда?

– Вполне, – откликнулся Ильдис, убедившийся в том, что его не собирались использовать в корыстных целях.

– Спасибо.