Пока я лежал и наслаждался своей маленькой победой, моя радость начала просыпаться. Её волосы щекотали моё лицо. Тёплые пальчики скользили по моей шее и гладили бороду. Ещё мгновение и я почувствовал её нежные губы на своих губах. От неожиданности я открыл глаза и ещё крепче прижал пиратку к себе.

— Девочка, ты с огнём играешь. Я же не отпущу тебя… Сколько не умоляй, —пригрозил я и впился в неё, не давая возможности возразить. — И вообще, что это сей час было?! Запоздалое раскаянье или попытка окончательно свести меня с ума? — начиная закипать, я обхватил её голову ладонями, пытаясь заставить посмотреть на себя.

— В прошлый раз ты и так практически взял меня силой, Джан.., фыркнула пиратка, пытаясь высвободится из моих рук.

— Сладкая моя, о чём ты говоришь? Как бы я не был пьян, я бы никогда не смог причинить тебе боль или обидеть тебя! — почти прорычал я, ослабляя хватку и отпуская Демет.

— Эта история не про боль, Джан… Наша история про безумную и безудержную страсть.

— На самом деле я и правда могу вести себя грубо. Хочу чтобы ты узнала совсем другого Джана, чтобы ты могла почувствовать...

— Кажется я уже чувствую… Ты делаешь такие вещи… Эти алые паруса — кажутся мне невероятным и безумным чудачеством.

Это была именно та реакция на которую я рассчитывал, затевая этот сюрприз для Демет. Я осторожно притянул солнечную девочку к себе и поцеловал в лоб. Если бы не необходимость продолжать наше плаванье и торопиться на встречу с капитаном Соколовым, мы бы наверное ещё долго не смогли покинуть нашу уютную каюту.

Поднимаясь на борт огромного современного судна и ловя на нас оценивающие взгляды исключительно мужской команды, я начинал жалеть, что не убедил Демет Ханым одеться во что-то по-приличнее. Её коротенькие шортики совершенно не соответствовали духу и месту мероприятия в котором мы собирались участвовать. И мне ужасно не хотелось в первый же день ввязываться в конфликт с суровыми русскими парнями.

К счастью Андрей Владимирович Соколов оказался на редкость чутким и здравомыслящим человеком. Он сразу же приказал подобрать нам более подходящую одежду. Теперь я мог выдохнуть и немного успокоиться, лицезрея солнечную девочку совершенно другой экипировке. Военная форма невероятно ей шла.

В другой ситуации мы могли бы стать с Андреем добрыми друзьями, но этот русский был слишком хорош, слишком идеален. Слишком внимательно и предупредительно вел он себя с Демет. Его аристократические замашки начинали меня раздражать. И как же я был рад когда оказалась, что моя пиратка не единственная женщина на этом корабле. Сияя своей белозубой улыбкой капитан представил нам свою очаровательную жену.

Языки всегда были моей сильной стороной и мы с Андреем прекрасно понимали друг друга, общались на английском. Его супруга — Дарья Алексеевна и того больше, являлась профессиональным переводчиком. Они с Демет так же быстро нашли общий язык. Дарья была несказанно рада поупражняться в диалогах на турецком.

Нас пригласили в кают-компанию, где должно было состоятся совещание. Необходимо было обсудить план действий и порядок исследовательских работ на интересующем археологов затопленном объекте. У берегов Турции были обнаружены обломки российского военного корабля XVIII века. Находка находилась на глубине 65 метров. Части корабля разбросанные на площади 200 кв. м. являлись предметом наших изысканий.

Специалистам предстояло исследовать и осуществить поднятие ценных артефактов со дна Эгейского моря. На фотографиях с предварительной разведки можно было различить скрытую под толстым слоем ила корабельную утварь и орудия с надписями на русском языке, герб с двуглавым орлом, пушечные ядра. В пользу военного назначения корабля также говорила окованная медью нижняя часть корпуса. Археологи предположили, что корабль затонул во время русской Архипелагской экспедиции 1769–1774 годов.

Демет смотрела на экран как заворожённая.

— Джан, мне не вериться, что мы когда-нибудь сможем там побывать! — восхищённо бормотала она.

Придвинувшись к ней максимально близко, я пытаясь переводить. Мои губы касались гладкой кожи за ушком. Мысли путались, и я периодически терял нить повествования, вдыхая её аромат. Вообщем в итоге я мало, что понял и смог уловить. Зато Соколов прекрасно понял моё несерьёзное настроение и по окончанию совещания вручил мне толстенную папку с инструкциями.

Я конечно предполагал, что мы проведём эту ночь без сна, но рассчитывал на более романтическую атмосферу. Вместо милых нежностей я был вынужден штудировать информацию об устройстве акваланга и прочих технических приспособлений.

Веснушку эта ситуация только веселила. Она делала вид, что внимательно слушает меня, но при этом усевшись на кровати принимала такие многозначительные позы, что я забывал все буквы латинского алфавита и вообще не мог ничего прочитать и тем более перевести.

— Демет, спрошу кое-что… Ты хоть представляешь, что значит сидеть и переводить всю эту техническую Абра Кадабру на турецкий язык? Завтра суровый капитан Соколов спросит с нас по полной программе, — подытожил я, в сердцах разрывая ненавистные бумаги и кидая их прямо в солёную морскую воду.

— Я представляю, что мой друг Джан, совсем скоро выучит русский язык и сможет обо всём договориться с грозным капитаном.

— То что ты говоришь, совершенно нелогично, дорогая моя подруга. И этот упрямый парень Андрей, не станет слушать мои оправдания, даже на родном языке.

— Его жена открыла мне маленький секрет, о том, что капитан Соколов увлечённый кулинар. Джан, давай завтра пригласим их на ужин!

— Ещё и кулинар! Мне кажется ненормальным, что мужчина так любит готовить. Я вот тоже готовлю, но без фанатизма. Если, что-то, что этот русский не умеет делать или делает плохо?! Это просто уму непостижимо.., — недовольно проворчал я, но потом смягчился. — Конечно, раз ты так этого хочешь, давай пригласим их. Но не думаю, что это как-то поможет. На этом научном судне слишком строгие правила и нам придётся потрудиться, чтобы им соответствовать.

— На самом деле, я нашла выход Джан, как нам избежать сегодняшней зубрёжки. На судне я познакомилась с одним молодым человеком. Кажется его зовут Фёдор. Он будет курировать наши погружения и всему нас научит, — радостно воскликнула Демет, выхватывая из моих рук пачку инструкций, подбрасывая вверх и наблюдая как бумажные листочки тихо падают вниз, заполняя почти всё свободное пространство на полу и кровати.

Я совершенно не разделял её восторга, находясь в то момент почти на краю пропасти. В шаге от того чтобы не сорваться и не накричать.

— Я и так чуть с ума не сошел сегодня… Никогда не видил столько русских одновременно… Ты как приличная турецкая девушка должна вести себя более осмотрительно. Когда ты успела с ним познакомиться? Я ведь всё время был рядом, — начал я свой воспитательный процесс, приподнимая её подбородок и заглядывая в глаза.

— Это смешно, Джан! — возмутилась Веснушка, отстраняясь и направляясь к выходу.

Такое поведение ещё больше раззадорило меня. Я уже не мог понять злюсь ли я или страстно желаю. И вот когда я был уже готов схватить её, пиратка оступилась и заскользила вниз по лестнице. Демет приземлилась на нижнюю ступеньку, продолжая держаться за поручень и испуганно озираясь по сторонам. Моё сердце бешено колотилось и я ничего не придумал лучше, чем присесть на пол, прямо у её ног.

На бархатной загорелой коже виднелось несколько глубоких царапин. Я ожидал, что моя малышка вот-вот пустит слезу и уже приготовился её утешать, но этого не потребовалось. Как только лёгкое оцепенение прошло, она принялась заразительно смеяться.

— Какая же я неловкая, Джан!

— И это удивительно, потому что двигаешься и танцуешь ты прекрасно, — посетовал я, глядя на её ободранные коленки. — Хотел бы, как следует наказать тебя, но ты и так уже пострадала. Ограничусь строгим предупреждением.

Пиратка вдруг сделалась совершенно серьёзной и не отрываясь смотрела в глаза.

— Иди ко мне, — ласково позвал я, протягивая к ней свою предательски дрожащую руку. — Мне нужно как следует осмотреть тебя и не упустить ни одной ссадины, ни одной царапины…

Чёрные локоны эффектно смотрелись на белых листах бумаги, разбросанных на полу. Солнечная девочка была совершенно естественна в своей первозданной красоте. Словно она всегда была только моей и предназначалась только мне, с самого момента рождения. Только теперь я понял, что имела ввиду Демет, когда говорила, что мы идеально подходим друг другу.