Утром Трою не нужно было ехать на дежурство, так как новых объявлений о розыске пропавших животных или же появление диких в сельской местности не было. Поэтому Трой решил понянчиться с дочерью, чтобы та не будила мирно спящую мать. Правда, Леда начала плакать только под утро. Трой быстро подхватил дочь на руки и начал баюкать, а после спустился на первый этаж, чтобы плачем она не разбудила свою маму.

— Это кто у нас тут капризничает? — стал сюсюкать Трой свою дочь.

Леда замолкла только на минуту, а потом вновь начала плакать, и Трой понял, что она хочет есть. Он быстро достал бутылочку с молоком люцижора, и, качая дочь на руках, поставил бутылочку на разогрев.

— Потерпи, принцесса, сейчас всё будет, — баюкая дочь, сказал Трой.

Если раньше ему сказали, что он станет отцом, то он бы рассмеялся и покрутил у виска пальцем. Раньше он сам был как большой больной ребёнок в теле взрослого парня; вся его жизнь зависела от сестры, но однажды он ушёл от неё, когда встретил Марту. И Марта научила его жить и подарила целую жизнь, за что он непрестанно благодарит свою спасительницу. Теперь он муж и отец, и он этому рад. Он не повторил ошибки своего отца, который погнался за славой и просрал свою семью буквально за секунду, не получив при этом славы, которая и не хотела его, а в итоге угодил в тюрьму на Ахелое за то, что взял то, что ему не принадлежит. Трой и Марта остановились, сказав себе, что пора подумать и о вечном. Они бросили все свои приключения и умчались на Геенну за новой жизнью.

— Ну вот, сейчас покушаем, — улыбнулся Трой, когда бутылочка с молоком была подогрета.

Марта же, почуяв тишину, встрепенулась и одним глазом взглянула на люльку Леды. Дочери не было, значит, муж уже взял её на руки. Женщина посмотрела, сколько времени на её органайзере, и начала постепенно вставать с кровати.

— Доброе утро, крошка, — улыбнулся Трой Марте, продолжая кормить дочку.

— И тебе привет.

— Сегодня мне не нужно на дежурство, поэтому буду нянчиться с Ледой, — улыбнулся Трой.

— Как наша красавица? Не капризничала? — спросила Марта, беря дочь на руки.

— Чуть-чуть, есть просила, и я накормил, — улыбнулся Трой.

— Это хорошо, — улыбнулась Марта.

— Иди умойся, а мы тут всё приготовим, — сказал Трой жене тем тоном, с которым он нянчился с дочерью.

Трой отнёс дочку в люльку и стал готовить завтрак для жены: пара бутербродов, стакан сока из местных плодов и мюсли из местных злаков. Так же приготовил для себя. Сегодня он решил ограничиться только мюслями, а не есть за двоих.

— Ох, милый, ты прямо как джин, — улыбнулась Марта.

— Это кто? — не понял Трой.

— Это такой волшебник, который выполняет любое твоё желание, — поцеловав мужа в бок, сказала Марта.

— Да, я джин. Кстати, не хочешь после завтрака прогуляться по городу, а не сидеть дома? — поинтересовался Трой.

— Не откажусь, но надо нанять дилижанс. Леда ещё мала для телепортов и для верховой езды тоже, — сказала Марта.

— У нас есть старая повозка, запряжём в неё Тоге и на ней поедем в город, — сказал Трой.

Супруги так и поступили. Трой запряг Тоге в повозку и вместе с Мартой и дочерью отправился в город — Остаток, чтобы прогуляться по нему, а заодно поискать запчасти для своего старого ЭХО-приёмника. Он сказал, что хочет настроить свой приёмник на волну Ахелоя и попробовать узнать о новостях там.

— Думаешь, получится? — поинтересовалась Марта.

— Попробую, — улыбнулся Трой, потирая затылок.

Леда прекрасно переносила данную поездку, походе такая качка ей нравится, на что Марта подметила, что из неё может получиться прекрасный пилот корабля, а Трой только сказал, что надо бы для этого подготовить корабль.

Повозку и беса оставили при въезде в город, где остальные оставляли своих бесов, а дальше пошли гулять по городу пешком. Трой взял дочь на свои могучие руки, чтобы жене было легко идти. Ему это не в тягость, и Леде нравится быть на руках у её «отца великана». Он пару раз подбрасывал дочь, естественно не выпуская её из рук, и Леда только хихикала, а он хихикал и улыбался в ответ.

Остаток на самом деле огромный город, разделённый на два населения — индейское (большинство) и китайское (меньшинство). Узкие улочки почти как на планете Земля в некоторых американских штатах, но вполне удобные для ходьбы по ним. Трой внимательно присматривался к объявлениям, пытаясь узнать, стоит ли ему идти завтра на дежурство, но дежурство в городе было не очень интересным, а некоторое даже опасным.

— Ищешь тут Хранилище? — шутя спросила Марта.

— Уже наискался, просто смотрю, куда завтра идти на дежурство, — ответил Трой.

— Можешь взять корабль и выполнять перевозки людей с планеты на планету, — улыбнулась Марта.

— Без тебя не интересно летать, да и объявлений о перевозке не вижу. Ладно, деньги есть, эридий тоже, не пропадём, — улыбнулся Трой, играя с дочерью.

Найдя всё, что нужно, семейство Калипсо вернулось обратно домой. Леда задремала, поэтому Марта отнесла её в люльку и стала готовить обед для семьи, а Трой вышел во двор с горой инструментов и начал работать со своим ЭХО-передатчиком, пытаясь настроить его на Ахелойскую волну.

— Есть, — сказал он, когда поймал нужную волну, услышав знакомые голоса и рёв двигателей кораблей.

Ахелой жил своей жизнью, жизнью империи небес, и это империя сильных духом людей, ведь ни одно живое существо не живёт там, кроме самих имперцев. Вместо животных — роботы, вместо птиц — космические корабли. Там во всю расхваливали императора, и Трой подумал о том, что Кроу до сих пор правит этой империей. Наконец он настроился на волну дома своего деда.

— Привет, дедушка, это Трой, — улыбнулся мужчина, и его голос дрожал.

— Трой, внучок, как ты там? — радостно спросил Атикус Калипсо.

— Звоню сказать тебе, что в империи пополнение, — радостно сказал Трой.

— Да, ты что? Кто там у тебя?

— Дочка, назвали Ледой в честь её бабушки.

— Ну что вы всё в космосе да космосе, в империи места для всех хватит, — радостно сказал Атикус.

Несмотря на то, что Атикусу восемьдесят лет, голос у него бодрый. Такие они, Калипсо — бодрые духом и телом. Трой рад, что у него нашёлся нормальный живой родственник. Он хотел пригласить деда на Геенну, но Атикус сказал, что он слишком стар для межзвёздных перелётов, поэтому пригласил Троя и его семью к себе, сказав, что истинного императора всегда ждут на главной планете созвездия.

— И ещё, что ты так мало звонишь? — спросил дед.

— Мой ЭХО…

— Трой, но это не дело, император не должен пользоваться доколониальной техникой и ходить в обносках, — возразил дед.

— Я не император больше, — сказал Трой.

— А твоя сестра? Я ни разу не видел внучку.

— Она на Пандоре осталась, — ответил Трой.

— Королевская кровь на планете этого прохвоста деЛеона! Ох, знал бы я тогда, что вы бежали, в миг бы вас приютил. Этот змей, этот враг империи, не достоин ни моей дочери Леды, ни её детей, — повысил Атикус голос.

— Да, отец всех переворошил, но это в прошлом. Я скажу сестре, что связался с тобой, она, хоть и отказалась от трона тоже, но тебя будет рада видеть и слышать, — улыбнулся Трой.

— Трой, ты и вся твоя большая семья — Калипсо, и ваше место в созвездии Ахелоя, так что не бойся, только свяжись со своей родиной, и мы за тобой прилетим, — сказал Атикус.

— Хорошо, — улыбнулся Трой и, отключив связь, растянулся на земле.

С тех пор как он обрёл свою собственную судьбу, он не только обрёл целую империю, но и собственного деда, о чьём существовании и не знал, а кроме того, узнал, как выглядела его и сестры мать — Леда, в честь которой он назвал свою дочку. Трой ещё никогда не был так счастлив. Но его счастье не в империи, хоть он и император, а в его с Мартой семье. Его империя тут, на Геенне, и пусть она размером с трёхэтажный дом, он и в нём счастлив.