***

      Учёба началась, а с признания прошла неделя. За это время Нил и Аарон ни разу не пересекались. Первые учебные дни Аарон мастерски избегал Джостена в коридорах и пока что не встретил его на общих дисциплинах. Закрадывался вопрос, не решил ли он не брать их в этом году? От этого что-то ныло, но разум напоминал: это правильно, удачно, пусть лучше Джостен больше занимается экси в свободное от уроков время.

      Рано или поздно им всё равно придётся пересечься и поговорить. Аарон пытался представить, как это может произойти. Возможно они, не сговариваясь, решат сделать вид, что ничего не было. Словно признание Нила никогда не прозвучало. Это казалось самым безопасным вариантом. Никаких неловких объяснений, никаких ненужных вопросов. Они сделают вид, что забыли и продолжат сосуществовать в дружеском русле.

      Аарон на это рассчитывал. Он даже убедил себя, что всё именно так и будет. Но что, если Нил решит иначе? Что, если он потребует ответа? Что, если посмотрит ему прямо в глаза и спросит: «Ну? И что ты об этом думаешь?»

      Эти размышления пугали, потому что ответов у него не было. Или, может быть, был. Только не тот, который Нил хотел бы услышать. Аарон понятия не имел, что следует сказать и как преподнести тот факт, что Нил не вписывается в его планы на жизнь. Между образованием и Нилом он выберет образование и закроет глаза на то, насколько сильна его симпатия. Он не знал, как быть.

      Над их дружбой, которая казалась такой простой и непоколебимой, теперь висело грозовое облако. Какое-то нервное, невидимое напряжение, от которого было невозможно избавиться.

      Хотя, видимо, это никогда и не было дружбой. Аарон начал понимать это, только когда слова Нила продолжили эхом звучать у него в голове.

      А ведь это было так просто раньше: шутки, перепалки, лёгкие разговоры ни о чём. То, что всегда казалось естественным и правильным. Но теперь Аарон чувствовал, что всё это стало стеклом, давшим трещину под тяжестью совсем не дружеских чувств.

      «Может, уронить на голову Нила булыжник?» — с чёрной иронией подумал Аарон. Черепно-мозговая с амнезией решила бы все проблемы.

      Джостен появился в конце первой учебной недели, подошёл за обедом.

      — Привет.

      Аарон не сразу поднял взгляд от тарелки. Он понимал, что это Нил, но всё равно притворялся погружённым в обед.

      — Привет, — ответил он глухо после паузы, не отрываясь от салата, который внезапно стал безвкусным.

      Нил сел напротив, громко ставя поднос на стол — так, будто хотел этим разбить неловкость, повисшую между ними. Аарон краем глаза заметил, как его плечи подёргивались, а пальцы беспокойно мели крошки с поверхности стола. Он сел слишком ровно, поза кричала о напряжении.

      — Ты меня избегаешь? — тихо спросил Нил. — Я несколько раз махал тебе рукой, но ты смотрел только в книгу, совершенно не видя ничего вокруг. Обедаешь отдельно от нас с Эндрю. Я всё испортил, да?

      Аарон, наконец, поднял голову. Он знал, что долго прятаться не получится и вопросами начнёт задаваться не только Нил, но и Эндрю, от которого он всю неделю отмахивался походами в библиотеку. Ну, ему нужно было спланировать список литературы, которую предстоит осилить за первый семестр.

      — Я не избегаю. У меня просто учёба, курсы, я сфокусирован только на этом. — Он пожал плечами, изображая скучающее равнодушие и делая вид, что второго вопроса не было.

      Нил хмыкнул. Губы его дёрнулись в знакомой полуулыбке — такой, от которой Аарону всегда хотелось отвернуться, убежать как от угрозы своим чувствам. Слишком она была уверенной, слишком Нил был… живым.

      — Курсы, конечно, — протянул Нил, подцепляя вилкой картофель с тарелки, но его взгляд не отрывался от Аарона. — А мне казалось, что это я должен бояться встречи после… того.

      Аарон сжал челюсть. Эти слова разбивали его попытку сохранить спокойствие. Нил говорил легко, но и в его голосе слышалось что-то уязвимое. Миньярд чувствовал, что они оба ходят по лезвию ножа.

      Он вздрогнул, когда взгляд Нила задержался на нём чуть дольше обычного. Это была секунда, может, две, но сердце успело сбиться с ритма. Он почувствовал, как внутри всё сжалось от паники. «Что, если Нил знает?» — выстрелила мысль, и стало невозможно дышать.

      Что, если Нил всё понял? Мысль казалась бредом, потому что Джостен никогда не видит и не понимает, они с Эндрю постоянно смеются над бедными и несчастными людишками, решившими подкатить к Нилу. Но что, если Аарон больший придурок, чем он сам о себе мнил? Каждый момент из прошлого теперь всплывал в памяти, как доказательство его собственной глупости. Когда он засмеялся над не особо смешной шуткой Джостена, когда провожал взглядом слишком долго, когда случайно коснулся его руки и не одернул её сразу. Всё это обрушилось на него, как лавина. Что, если именно поэтому он решил признаться? Сделать первый шаг?

      «Он знает», — кричала тревога, и от неё было невозможно избавиться. Если Нил действительно знает, то почему он ничего не говорит? Аарон сжимал пальцы в кулак, пытаясь справиться с этим страхом. Может, он просто мнит себе лишнее? Или… может, Нил ждёт, что Аарон сам что-то скажет?

      Эта идея ужасала больше всего.

      — Ты ошибаешься. Мне нечего бояться, — ответил Аарон слишком быстро.

      Нил перестал жевать. Поставил вилку на поднос и наклонился вперёд, будто пытался заглянуть в его душу.

      — Правда? Тогда почему ты выглядишь так, будто хочешь сбежать прямо сейчас?

      Сбегает обычно Нил. Это часть его истории. Он провёл несколько лет в бегах с матерью. Когда они узнали, что отец Нила мёртв — остановились, купили домик и теперь учатся жить на одном месте. Из поведения Нила только недавно начали исчезать беглянские привычки, он больше не занимал место поближе к двери, не натягивал на улице капюшон и смыл с волос краску. Нил начинал привыкать к стабильности, к тому, что не нужно постоянно быть настороже, что дом — это не просто временная остановка, а друзья, будущее и безопасность.

      Аарон не отвечал на заданный вопрос. Ему действительно хотелось встать и уйти, бросить поднос и затеряться в коридорах школы, но что-то удерживало его на месте — тот самый огонь, который он так старательно пытался тушить. Он ощущал пульсацию крови в ушах.

      — Это всё не важно, — наконец сказал Аарон, выпрямляясь. — Лучше забудь об этом. Просто… забудь.

      — А ты сможешь забыть? — спросил Нил в ответ.

      Вопрос застрял в воздухе, как молния, готовая ударить в самую суть.

      Аарон не ответил. Не смог.

      Он попытался сделать вид, что обдумывает что-то, но взгляд его всё же скользнул по Нилу, задержавшись на его лице. На дрожащей линии губ, на решимости, которая читалась в глазах, и на слабой тени уязвимости, которую Нил не пытался скрывать.

Нил прищурился, его взгляд стал пристальным, словно он всматривался глубже, чем Аарону было комфортно.

      — Ты не можешь, да? — тихо сказал Нил, больше утверждая, чем спрашивая.

      — Нет, — решился честно ответить, голос низкий, едва слышный. — Но это ничего не меняет.

      Это меняло всё, но он был готов ломать себя до конца, лишь бы не признать это.

      — Ладно, — неожиданно легко сказал Нил, снова откинувшись на спинку стула. — Забудем.

      Аарон вскинул на него взгляд, пытаясь уловить подвох.

      — Что?

      — Я говорю: забудем. Делаем вид, что ничего не было. — Нил пожал плечами и снова взял вилку в руки. — Не хочешь даже говорить об этом? Хорошо. Не будем.

      Что-то внутри Аарона сжалось. Он ожидал сопротивления, какой-то новой порции слов, которые снова будут бить куда-то под рёбра. Но вместо этого — ничего. Принятие желания Аарона.

      — Вот так просто? — осторожно спросил Аарон.

      — Ага. Ты ведь этого хочешь? Вернуться к тому, как было? — Нил чуть улыбнулся, но в этой улыбке сквозила боль. — Ну так и вернёмся.

      Аарон почувствовал что-то похожее на облегчение, но оно было странным, с примесью горечи, которую он не мог объяснить. Словно он только что выиграл бой, но проиграл что-то куда более важное.

      — Хорошо, — сказал он, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — Вернёмся.

      — Отлично. — Нил стукнул вилкой по краю тарелки и вдруг добавил с привычной улыбкой: — Но если начнёшь скучать по моим признаниям — дай знать.

      — Прекрати, — отрезал Аарон, но на его лице мелькнула тень улыбки, которую он тут же спрятал.

      Нил, кажется, этого и ждал. Он ухмыльнулся шире и вернулся к еде, будто их разговор был пустяком, не стоящим внимания. Аарон смотрел на него, стараясь удержать это новое, хрупкое равновесие.

      — Хочешь кекс? Сегодня всё какое-то безвкусное.

      — Курение нарушает вкусовые ощущения.

      Напряжение временно уползло в дальний угол. Всё вернулось на круги своя — подшучивания и привычное присутствие Нила рядом. И всё же, когда Аарон уходил из столовой, он чувствовал на себе его взгляд. Слишком внимательный. Слишком тёплый. И где-то в глубине себя Аарон понимал: Нил не забыл. Просто отступил. На время.

      Они больше не говорили о признании.

***

      В библиотеке стояла почти идеальная тишина. Лишь изредка шелестели страницы, где-то вдалеке слышались приглушённые шаги. Нил сидел за большим деревянным столом напротив Аарона. Свет настольной лампы мягко освещал хаотично разложенные книги, тетради и два бумажных стаканчика, от которых исходил аромат кофе.

      Миньярд сосредоточенно делал пометки в своих записях, его голова чуть склонилась вбок, светлые волосы отбрасывали тень на лоб, а линзы очков обрели светящиеся полумесяцы отраженного света. Нил украдкой наблюдал за ним и вертел ручку между пальцами. Аарон был спокоен. Как будто предстоящий тест был чем-то обыденным, не стоящим волнения. В то время, как у Нила в голове был настоящий хаос: формулы, факты, и… эти мысли.

      Общим предметом этого года стала биология. Нил записался сразу после того, как выяснилось, что эта дисциплина не помешает нужным ему предметам и на неё записан Аарон. Преподавательница, о которой ходила дурная слава любителя завалить лабораторными и тестами, не пугала. Страшно стало после нескольких занятий, в течении которых в голове Нила не отложилось ничего. Лекция не читалась. Всему классу просто указывали страницу для изучения темы и список дополнительной литературы.

      — Зачем я вообще взял этот класс? — Нил зарылся пальцами в волосы и слегка оттянул пряди.

      Аарон, не отрываясь от записей, чуть усмехнулся:

      — Ты говорил, что полезно понимать, как работает твой организм.

      — Я осознал свою ошибку, и знаний о том, как дышать, мне вполне достаточно на эту жизнь. — Нил демонстративно вздохнул, указывая на давящую на него гранитную плиту непостижимых наук в лице учебников. — Пойду покурю.

      — Никотин сужает сосуды. Это уменьшает приток крови к мозгу, а, судя по твоей увлеченности подготовкой к тесту, у тебя и без сигарет дефицит.

      Как можно готовиться к тесту, когда мозг жужжит после недавнего разговора с Эндрю. Тогда, на кухне, Эндрю сказал: «Открой глаза, Нил». Без лишней деликатности он намекнул, что его чувства взаимны. Вечно слепой к ухаживаниям и флирту Нил начал видеть признаки — потому что смотрел только на Аарона.

      Периферийным зрением он видел, как Аарон задерживает на нём взгляд и как быстро отводит глаза, стоит Нилу повернуться. Как будто он боялся, что его поймают. Нил замечал, как Аарон хмурится, когда кто-то из чирлидерш заговаривает с ним, или как тот обрывает разговоры и прислушивается, если кто-то вдруг вспоминает имя Нила в его присутствии.

      Бывало, Аарон начинал говорить что-то уверенным тоном, но вдруг сбивался, если Нил слишком долго смотрел на него.

      И ещё эти мелочи — как Аарон, проходя мимо, едва заметно касался его плеча, как будто случайно. Как в шумной компании его взгляд неизменно останавливался на Ниле, даже когда тот ничего не говорил. Или как из речи и тона отступала свойственная Аарону раздражительность и язвительность, когда он говорил с Нилом.

      Самолюбие и надежда трактовали всё это как ревность, интерес и… что-то большее. И эти выводы согревали.

      Высказывания о вреде курения Нил объяснял себе заботой. Изначально планировалось скрывать от Аарона приобретённую привычку, но после первых двух или трёх замечаний Нил начал намеренно упоминать свои походы на перекур или закуривал при Аароне. Так как словесного ответа на чувства он не получил — наслаждался тем, что имел.

      — Нил, ты меня вообще слушаешь? — голос Аарона вырвал его из мыслей.

      — Что? — Нил моргнул, вернувшись в реальность.

      — Я говорю: сядь нормально и посмотри сюда. Давай просто пройдёмся по вопросам. Вдвоём легче. — Аарон кивнул на учебник и чуть улыбнулся.

      «Вдвоём легче». Эти слова заставили Нила застыть. Он не сразу понял, что сидит уставившись на Аарона, а пальцы невольно крепче сжали ручку. Миньярд, с покрасневшими щеками, смотрел в ответ. В этот момент Нил понял, что взаимность Аарона — не его и Эндрю фантазии.

      На тесте Аарон работал за двоих, потому что понять курс биологии за одну неловкую посиделку было невозможно.

***

      За ужином Эндрю мимоходом упомянул, что его и Нила на неделю определили просиживать задницы в классе наказания, из-за чего они пропустят несколько тренировок, и после этих слов в голову Аарона запылала наиглупейшая идея. Он шлёпал себя по щекам и прикусывал их внутреннюю сторону, голос разума кричал не подходить к комнате Эндрю, не совершать ошибку. Но он тут. Стоит. Стучит. Ждёт.

      Дверь открылась через несколько секунд. Эндрю стоял босой, в мятой футболке, с растрёпанными волосами.

      — Я пытаюсь спать, — пробурчал он, облокотившись о косяк.

      — В восемь вечера? — с вызовом спросил Аарон.

      Эндрю раздражённо зачесал свои волосы назад пятернёй и всё же отошёл от двери, пропуская близнеца в комнату.

      — Что тебе надо? — спросил он, указывая на стул у стола.

      Аарон остался стоять.

      — Что вы с Нилом натворили?

      — Курили в неположенном месте на неположенной территории. — Эндрю пожал плечами, это было ничем не примечательное событие.

      — И не отмазались?

      — Я сказал, что мой психотерапевт посоветовала мне дыхательные практики. Не прокатило.

      Аарон закатил глаза. Брат, как и всегда, выглядел невозмутимым и скучающим.

      — Повторяю вопрос: хули надо?

      — Сдай за меня тест по английскому, а я отсижу за тебя наказание, — протараторил он быстро, боясь заглохнуть на середине.

      — Очередная сделка?

      — Не как в прошлый раз.

      Никто из них не желал сейчас поднимать эту тему. Они только недавно поговорили. Обнаружить, что ты забыл об обещании брата, к которому так тянулся, было сложно, но принять то, что из-за этого умерла твоя мама — ещё сложнее. Болезненное напоминание о сломанных обещаниях и необратимых последствиях. Им предстоит ещё десятки раз поорать друг на друга по этому поводу, но не сейчас.

      — Не верю. Что тебе нужно от Нила?

      Аарон поморщился. Он никогда не считал брата тупым, но видимо он всё же больший умник, чем рассчитывалось. Задушевные беседы о мальчиках, боже, как они до этого докатились.

      — Он недавно… признался мне.

      Эндрю стал первым, с кем Аарон заговорил об этом и признал, что это действительно случилось.

      — Скажи что-нибудь, чего я не знаю.

      — Я хочу понять. — Нила, себя? — Не думаю, что вы много об этом беседуете, так что я бы оделся тобой и поговорил с ним. — Аарон сцепил руки за спиной, нервно переминаясь с ноги на ногу.

      Эндрю прищурился.

      — Что будешь делать, когда выяснишь, что подвоха в признании Нила нет?

      А ещё Эндрю не был слепым, конечно же.

      — Разберусь на месте.

      Несколько секунд они сверлили друг друга взглядом. Потом Эндрю выдохнул:

      — Можешь отсидеть наказание завтра, английский сам сдашь.

      — Спасибо.

      Сложнопроизносимое слово вылетело из его рта в уши того, кого он не думал, что будет за что-то благодарить после того, как получил подтверждение о причинах смерти Тильды и после ломки на холодном кафеле. Лишь спустя время, скрепя зубами, Аарон смог признать, что его брат, его самый близкий человек, делает для него многое и заботится. Это «спасибо» относилось не только к сегодняшней ситуации, это просто то, что Эндрю должен был от него услышать.

      — Не спеши благодарить. — Эндрю сел на кровать и облокотился спиной на стену. — Принеси пиво и пробежимся по тому, что тебе нужно знать…

***

      Максимально расслабившись и натянув на лицо самое флегматичное выражение, на какое только был способен, Аарон вошел в класс и прошёл к парте, за которой уже сидел Нил. Молча он развалился на стуле рядом с ним, откинулся на спинку и уставился в пустоту позади их сегодняшнего надзирателя. Нил насупившись пялился в учебник высшей математики и карандашом прорешивал матрицы на полях.

      — Ты опоздал.

      — Радуйся, что вообще пришел.

      Нил усмехнулся и наконец взглянул на него. Судя по его выражению лица, он не понял, что перед ним сидит другой близнец, и Аарон мысленно выдохнул.

      Вечером прошлого дня они с Эндрю провели подготовку: тренировали походку, формулировали вопросы и перелепливали лицо Аарона в булыжник. Отрабатывали все моменты, чтобы обмануть глаза Нила. Опять причиной их сближения стал Джостен, но теперь уже Миньярд не злился, даже был чуточку благодарен за вечер без ссор рядом с братом.

      «Минимум слов», — бормотал разум. Перед входом в класс Миньярд минут 10 рассматривал себя в зеркало, проверял, сошли ли следы от носоупоров очков, приглаживал брови гелем, который дал брат, и обнимал себя дымом подожжённой сигареты. Для сдачи тестов они так не заморачивались, но Нил внимательнее педагогов. Они никогда не проверяли Джостена на навык отличать их друг от друга и решили, что при должной подготовке шалость удастся.

      — Обедал с Аароном?

      Это тоже было продуманным шагом. Эндрю сам бы не завёл разговор о брате, поэтому они сообщили Нилу, что будут обедать вдвоем, тем самым закинув удочку интриги в мозг Джостена.

      «Эндрю» молчал, потому что на вопросы, ответ на которые очевиден, он не отвечает.

      — Не видел его сегодня. Он в порядке?

      — Боишься, что он снова начнёт бегать от тебя?

      — Конечно.

      Это было искренне, и в этом было так много обнажённой слабости, что Аарон начал жалеть о происходящем. Он в облике брата залез из любопытства в пузырь безопасности, которым Нила окружал Эндрю. Брат его предупреждал, что у его выходки могут быть последствия, но он просто отмахнулся, ощущая, что ему нечего терять. Если Когда Нил узнает, он объяснит, что просто хотел знать, насколько его просьба обо всём позабыть задела Джостена.

      — Ты бегаешь быстрее.

      — Ты же знаешь, что я не побегу.

      Аарона брат заверил, что он и Джостен не обсуждали того, что происходило после признания, потому что Джостен бросил «Я в порядке» и закрыл тему.

      — Знаю. Именно поэтому тебе можно быть в его поле зрения.

      Об этом они тоже говорили с Эндрю. Брат всегда кошмарил его подружек и отгонял тех, кто стремился подружиться с Аароном, но не Нила. Бедная Кейтлин несколько месяцев ходила на свидания в библиотеку и при этом тряслась и оглядывалась повсюду. Эндрю доверял Нилу, знал, что тот не обидит и никогда не пойдёт против желаний Аарона, не утащит в плохую компанию и не подсадит на новые наркотики, этого было достаточно, чтобы позволить ребятам самим выбирать дистанцию между друг другом.

      — Великодушно с твоей стороны.

      С каждым высказыванием нужно быть осторожным, чтобы не вдохновить Нила на глупости.

      — Почему он? С другим было бы меньше заёбов и мучений.

      — Он вдохновляет. — «Эндрю» обернулся на Нила, давая знак развернуть высказывание. — Ни ты, ни я, ни он не можем похвастаться радужной жизнью, но он каждый день старается выгрызть себе светлое будущее. Я смотрю на него и знаю, что не имею права опустить руки или дать себе слабину. Может, ад и остался позади, но, если я не постараюсь, он может вернуться.

      — Твой отец мёртв, — перебил его Аарон.

      — Это так. Но в моих кошмарах он ещё живёт. — Нил глубоко вдохнул и шумно выдохнул. — Из-за Аарона мне хочется быть не просто выжившим, а полноценно жить.

      Джостен был убедителен. В памяти всплывали моменты, когда Аарон подмечал нетипичные для бегунка движения, которые начал демонстрировать Нил, и то, как после этих замечаний он улыбался. Вспомнилось то, с каким усердием Нил бегал круги вокруг плексигласовой коробки, сколько времени в своём дне он выделял для тренировок и какими уловками затаскивал на них Эндрю.

      «И это я вдохновляю его?..» — мысль, наконец, догнала Аарона, ударив его с неожиданной силой. Он отвернулся к доске. Казалось, что внутренний мир дал трещину. Гора эмоций обрушилась на него сразу: замешательство, недоверие, робкая гордость, которую тут же сменяла паника. Ему стало немного зябко, но это была не простая дрожь от холода — это была тревога, подступившая к горлу, и что-то ещё, неуловимо теплое, обжигающе приятное.

      Он вдохновляет Нила?

      Это звучало абсурдно. Человек, который всю жизнь чувствовал себя лишь тенью человека, теперь слышит, что кто-то находит в нём… силы жить и бороться.

      Его сердце забилось так громко, что он почти не слышал, как Нил продолжил говорить спокойным тоном, словно только что не бросил в лицо Аарону такое откровение.

      — Его присутствие делает мою жизнь лучше.

      Аарон едва удержался от того, чтобы не выдать себя.

      — Твоя жизнь — это твой выбор, — сказал он сухо, надеясь, что голос звучит достаточно равнодушно.

      — Знаю, — коротко ответил Нил, в его тоне сквозило что-то… мягкое.

Слишком мягкое, чтобы игнорировать.

      — Я ответил на все твои вопросы? Ответишь теперь на мой?

      «Эндрю» обернулся на него, давая сигнал продолжить.

      — Что ты тут делаешь? Все же соскучился по моим признаниям?

      Земля оползнем ушла из-под ног. Аарон сам пришел сюда, сам задал вопрос и сам как-то спалился. Теперь не получится идти по стратегии «давай все забудем».

      — Очевидно задаю тебе глупые вопросы. Давно понял?

      — С самого начала. Я постоянно говорю Эндрю, что вы совершенно разные.

      — Мы однояйцевые близнецы, Нил.

      — Твои глаза с зелёными вкраплениями, его — с золотыми. У тебя ямочки, которые проглядываются даже на расслабленном лице, потому что ты часто улыбаешься. У тебя естественная горбинка на носу, а у Эндрю она имеет наклон из-за драк. — Нил расплылся по парте, уложив на нее руку, а на неё — голову, и улыбался, любуясь Аароном. — Ты стремишься жить, а Эндрю — выжить.

      Лицо пылало от всех сказанных слов, стеснения, стыда и этого мягкого взгляда, которым на него смотрел парень, который ему чертовски сильно нравился. Тело двигалось само по себе. Мизинец ухватился за мизинец висевшей вдоль тела руки Нила. Секунда шока — и руки полезли на новый подвиг. Аарон сцепил их ладони в замок и начал медленно поглаживать пальцы Нила. Такие тонкие, тёплые и с твёрдыми мозолями от клюшки. Аарон легонько щипнул себя свободной рукой, проверяя, что это не сон и он действительно держит Нила Джостена за руку и совершенно не хочет, чтобы это прекращалось.

      Нил чуть приподнял голову, его взгляд переместился на сцепленные руки. Он не отдёрнул пальцы, лишь замер, будто боялся разрушить что-то хрупкое.

      — Моя ошибка была в том, что я сказал только «Ты мне нравишься»? Надо было всё же прочитать всю заготовленную речь? — пробормотал он с лёгкой усмешкой, но голос дрогнул, и Аарон услышал в нём больше, чем хотелось бы.

      Сердце колотилось так громко, что казалось, Нил должен был слышать каждый его удар. Аарон заставил себя глубоко вдохнуть, будто это могло вернуть ему контроль над ситуацией.

      — Ты вообще когда-нибудь перестаёшь говорить? — спросил он, надеясь, что язвительный тон замаскирует его растерянность.

      — Нет, — мягко ответил Нил, теперь поднимая голову и прямо глядя на него. — Особенно, если хочу, чтобы меня услышали.

      Эти слова обожгли, пробили насквозь. Аарон не знал, как на них реагировать. Он просто сидел, смотрел на Нила и ощущал, как внутри него все рушится и одновременно выстраивается заново.

      Они молчали и не расцепляли ладоней до окончания времени отбывания наказания. Покинув школу Нил увязался проводить Аарона, и, как только они свернули за территорию школы, их руки вновь нашли друг друга. Это было желанно, а получать это — правильно. Аарон осознавал, что они ещё перекинутся парой слов о происходящем сегодня, но пока Нил молчал — он не нарушал уютную тишину.

      У самого дома Нил тормознул Миньярда, потянув его руку на себя.

      — Объясни мне это, — указал он на сцепленные пальцы.

      — Просто шалость. — соврал он Нилу и себе. — Это ничего не значит, потому что скоро я уеду учиться.

      — А что, если я поступлю вместе с тобой?

      — Ты серьёзно?

      — Спортивная стипендия. — столь очевидный вариант, но абсолютно упущенный вниманием Аарона. — Список университетов, Миньярд. — Джостен подмигнул. — Я хочу знать, где тебя искать.

      — Ты же знаешь, что курение увеличивает риск перелома костей? Ставишь под удар свою спортивную карьеру.

      — Теперь знаю, — усмехнулся Нил. — Придёшь?

      Вместо слов он сильнее сжал руку Нила перед тем, как расплести их пальцы и исчезнуть за дверью дома.

      Я приду на чёртов экси-матч.