От ветерка пологи шатра шли чуть заметной рябью. Меж плошек на дубовом переносном столе эльфийская карта в трёх измерениях отображала местность. На ней чертили тактические планы: пойдёт ли враг на Грейвуд, прямиком или в обход его, или дождётся дружного нападения пяти воинств в надежде разгромить их все? Но то были лишь пустые домыслы, которыми полководцы занимали себя от скуки и нестерпимого зноя.
– С нами или без нас, Поход продолжится, как ни в чём не бывало, — заключил Вельскуд, дожевав последний из хрящей, с которыми Нервин не сладила, и тарелку с которыми он перетащил с её конца стола на свой, не спросив разрешения. Он принялся задумчиво разглаживать скомканное накануне письмо. Присмотревшись, Нервин поняла, что то было не траурное послание, а адресованное лично Вельскуду сообщение от стремительно теряющей память матери: «У меня есть очень красивый сынок, он служит в столице. Я люблю его больше самой жизни. Ты так похож на него! Вы обязательно должны познакомиться, будете в восторге друг от друга».
В голове побаливало от новостей и впечатлений. Отчасти Нервин хотелось пожалеть человека.
– Нет, – неожиданно для себя произнесла она, чертя на карте тропинку осадных колец с запада на восток. В горле пересохло.
– Что «нет»?
Вестинель тебя дери, Вельскуд. Нельзя же прямо сейчас взять и объявить, что лучницы возвращаются на родину. Теребя мятно-зелёные складки платья, Нервин ответила:
– Без нас поход никуда не продвинется... Мы, пятеро, единственные скрепляем наши войска. Астральный ковен, рыцари Альтеи, Королевская Армия – каждый легион преследует свои цели и считает свои методы ведения войны превосходящими чужие. Оставив их, мы дадим волю идеям о расколе. И попробуй докажи бойцам, что по отдельности их силы можно будет легко и быстро уничтожить!
– Хотите сказать, принцесса, – медленно повернулся Вельскуд, – что Ану Арендель не будет заключать нового мира с моим государством?
– Я... – У Нервин затрепыхало сердце, и она невольно прикрыла его ладонью, забыв, как дышать. В тонких прорезях глаз офицера жило две полуночные бездны, и обе прямо сейчас высасывали из её тела тепло. – Я не это имела ввиду...
– А новые власти Грейвуда хотят мира? – спросил Герант снаружи. Голос его был настолько пустым и обречённым, что Нервин стало не по себе. Распахнув покровы шатра, в которых уже успела запутаться Лианна, мечник пропустил эльфийку вперёд и уверенно занял место рядом с Вельскудом. Наконец его рубаха вернулась на место! Его локоны были собраны в хвост на затылке. Из-за края стола не было видно наверняка, но Нервин была убеждена, что он крепко сжал лежавшие на бедре пальцы боевого брата.
Нервин нахмурилась:
– Ты не член командования. С чего ты решил, что можешь…
– Геранта выбрали представителем добровольцев, – оборвал Вельскуд с призвуком странного хвастовства в голосе.
— Нервин, ты какая-то красная. У тебя не шумит в ушах? — спросил Герант.
— Я в порядке.
Герант придвинул к ней полную лимонада кружку Вельскуда.
— Выпей. Его сиятельство разрешает.
— Я не успел туда плюнуть, — буркнул Вельскуд.
— Не будь таким брюзгой. Нервин хотела как лучше.
— Наоборот, надо было плюнуть, — улыбнулась Лианна. — Послать косвенный поцелуй примирения.
Они с Герантом кратко посмеялись. У Нервин пылали уши.
С минуту под брезентовыми пологами царило молчание, только Лианна с громким чавканьем уплетала фунчозу. На бицепсе у военачальницы крепился игрушечный дракон-обниматель. Нужно будет спросить её о состоянии Ювенсиэля и отправляться на допрос.
– Гермальт – однократное мероприятие, – проговорил Герант, глядя прямо на Нервин. – Оно было необходимо, чтобы эльфы и люди научились работать вместе. Но Елена не единственная, кто ещё воспользуется войной для учинения хаоса. Мы не можем разделять войска и тратить ресурсы и время на освобождение каждого хуторка в Альтере. Чёрный дракон – наша цель. Нельзя от неë уклоняться, чего бы это не стоило.
Замерев на считанные мгновения, Нервин опомнилась и поспешно стëрла с карты стрелки, направленные на Ану Арендель. Хотелось провалиться сквозь землю. Неужто их с Лианной разговор подслушали? Или сестра всё растрепала?
Отведя взгляд, Герант сложил руки на груди:
– Вы говорили о грядущем отбытии предводителей в Грейвуд и о том, почему это очень плохо.
– Послушайте! – Лианна вскочила, обрушив ладони на стол. От удара её тарелка чуть не свалилась на траву: Нервин поймала её. – Разве ни у кого из лидеров нет доверенного лица? Такого, как я у Нервин? Определённо у каждого вождя есть план на случай смерти – а с ним и вероятный преемник или преемница, которая сумеет вести войска в нужном русле в ваше отсутствие.
Вельскуд запрокинул голову:
– Не надо заглядывать так далеко в будущее. Не пробовали решать настоящие проблемы вместо выдуманных, а, госпожа стратег?
Ахнув, Лианна ребром ладони смахнула со стола кружку Вельскуда, чего не сделала бы ни одна взращённая в цивилизации эльфийка.
– Козëл! А кто вытянул за тебя наступление, которое ты провалил как будто специально?
Нервин сидела в холодном поту. Она не знала, кому ей сильнее хочется отвесить пощëчину — чужаку или сестре.
Лианна поспела ближе к концу сражения и сразу же приказала лучницам Серебряного Месяца отступать. Но Вельскуд – тот самый, который пропустил мимо ушей слова надёжной разведчицы в красном капюшоне о незакрытом фланге вражеских сил, который тянул с нападением, пока Елена не перетащила в порт свои резервы, – он настоял на том, чтобы драться до последнего. В самых грязных выражениях Лианна обвинила рыцаря в том, что тот, как и все люди (и, почему-то, эльфы), считает правильным не то, что правильно, а то, что взбредëт ему в голову. Не помогло. И только когда Герант взмолился о том, чтобы оставить город, Вельскуд, наконец, согласился. Нервин не знала, как Лианне удалось вывести из порта остатки войск, да ещё так, чтобы противники потеряли их из виду. Сама она в то время выбиралась из плена Елены.
Герант коснулся спины Вельскуда, вспыхнувшего не меньше:
– Лиа права. Она ближе всех к мыслям Нервин, поэтому сможет заменить её, как я смогу заместить тебя.
«Заменить» звучало как колебание пилы. Нервин отчётливо помнила, как вырвалась из лап тёмной эльфийки сама по себе. Никто не пришëл и уже не пришëл бы еë выручать.
В виске мигренью пульсировала кровь.
– Нет, – отозвался офицер исчерпывающим тоном и резко стиснул плечо друга, как прижимают ладонью ценность, которую кто-то вознамерился стянуть. – Нет, ты не будешь меня замещать. Но, если подумать, нам и правда не помешает представление о том, что делать в худшем случае.
Это было слишком.
– Как смеешь ты уважать рассуждения какого-то оборванца больше, чем слова опытной военачальницы? – Нервин обнаружила, что стоит на ногах. Колени еë дрожали, а щëки горели. Жара растекалась расплавленным стеклом.
Нервин с ужасом представила себя со стороны. Должно быть, она выглядела очень глупо. В чертах окружавших её соратников явно читались усмешки и изумление: на неё смотрели, как на сумасшедшую.
Она встретилась взорами с Вельскудом. На лице его мелькнуло сначала отвращение, затем — желание придушить, но перед этим заставить смотреть, как гниют на пиках головы еë родных.
— Мы могли занять Гермальт, если бы не твоя трусость, — обратился он к Лианне.
Нервин схватилась за горло, словно могла сломать образовавшийся в трахее барьер. Её ладонь шлёпнулась о скатерть. Затем под щекой она ощутила спутанные клоки притоптанной травы и обрывки мотыльковых крыльев. Как завязшую муху, темнота обволакивала её вязкой, липкой смолой.