В сыром промозглом трюме корабля было темно: мрак почти полностью объял грузовое пространство, и лишь маленький свет от лампы блестел в самом дальнем и сухом углу помещения. Снаружи шумели гигантские волны моря крови, что с лёгкостью могли потопить судно, если бы захотели.

Две длинные тени намертво соединились друг с другом, сливаясь воедино. Бог грома, точно воришка, утащил своё сокровище в этот маленький закуток и теперь покрывал веснушчатое лицо беспорядочными поцелуями, стремясь в последний раз передать смертной всю ласку, таившуюся в его заждавшемся любви сердце.

Прямо на них мчался конец света, а громовержец нежно брал деву за руку, дотрагивался своими тонкими губами румяной щеки и глядел в большие смущённые глаза — будто это всё, что имело значение.

Всегда.

Между ними царило благословенное кроткое молчание: они не проронили ни слова, как оказались наедине. Кассандра, накрепко вцепившись в одеяния на груди божества, забылась, отдаваясь в надёжные руки.

Что им ещё оставалось?

— Ты бы приняла меня смертным? — вопрос нарушил тишину, разрывая её на части и выбрасывая за борт.

Кассандра ошеломлённо поморгала, не веря своим ушам. Рейден смотрел на неё так, точно его жизнь зависела не от надвигающейся опасности в виде новой эры, а от одного её слова.

Может, так и было?

— Рейден… — она часто-часто задышала, сжимая пальчиками ткань его серой рубахи.

— Это значит «да» или «нет»? — он занервничал, предпринимая попытку прочесть хоть что-то, касающееся заданного вопроса, в радужках ореховых очей напротив, но узрел там лишь узорчатые буквы, складывающиеся в одно многозначительное слово.

Люблю.

Она призналась, а он так и не ответил ей.

Мог ли бог говорить подобное смертной?

Кассандра мечтательно улыбнулась, не намеренно выбивая из головы Рейдена, что наблюдал за ней, все мысли.

— Это значит, что я приму тебя любого, — она коснулась его подбородка поцелуем. Ей было не важно, кем он будет: богом или простым смертным, как и она. Ничто не помешает их счастью. — Ты обдумал своё решение? — спросила дева, будто знала, что бог хочет сделать.

— Да, — непоколебимо сказал Рейден, склонившись к деве, и забрал её медовые уста во власть своих. — Кассандра, возможность целовать тебя — это дар свыше… — вымолвил он ей прямо губы.

— Когда мы победим, ты ещё не раз поцелуешь меня.