На совещании они появились за десять минут до начала. В зале были уже почти все, недоставало только Вика с Миллардом. Был даже Дуглас, на этот раз не ставший оттягивать с появлением до крайнего срока.

– Судя по вашему виду, вы не особенно торопились, – ввернул шпильку Аркелл, когда вошли они с Уиллом; Клайв не ответил, занимая своё место и наблюдая за остальными. Присутствующие были чуточку взъерошены и встревоженно-взбудоражены, кроме вечно выглаженного и прилизанного Родерика.

– А тебе нужно было, чтобы мы особенно торопились, Аркелл? – с долей язвительности протянул Уилл, отправив тому долгий взгляд. Аркелл едва заметно напрягся; похоже, тот очень хотел бы услышать собственное имя из уст Уилла ещё раз. А может быть, и не раз.

Клайв поймал взгляд Хэвлока, которым тот водил между ними с Уиллом, выглядя при этом озадаченно и непонимающе. Ну что опять, раздражённо подумал он.

– Я получил сообщение полчаса назад и сообщил, что мы прибудем, – ровно произнёс он. – Время совещания – через сорок минут после оповещения. Мы появились раньше. Не вижу повода для высказывания претензий.

– Что-то ты слишком спокоен, – отметил Аркелл. – Особенно для человека, которому держать ответ перед ним.

– Ну, кто-то же должен, – ответил он, глядя на Родерика, который отчего-то улыбался. Нужно было всё-таки потратить по дороге ещё пять минут и вытрясти из Уилла всё, что он по этому поводу знал: формально за контрразведку отвечал он, и никого не интересовало, кого он там назначил исполняющим обязанности главы отдела; спрашивать сейчас будут его. Спасало разве что то, что по кое-какой причине он не был обязан отчитываться по этому поводу Совету.

Появились Вик с Миллардом, снова вместе, и Дуайт, коротко взглянув на Клайва, объявил начало совещания, не желая просто сидеть эти несколько минут.

– Вы уже, наверное, слышали новости, – мрачновато произнёс тот.

– Слышали, – согласился Уилл. – Думаю, не имеет смысла повторять, что вчера вечером что-то, к чему мы не имеем ни малейшего отношения, взорвалось на Второй авеню. Не слишком далеко от штаба.

– Ты уже повторил, – Хэвлок, поднявший на того взгляд исподлобья, хрустнул костяшками.

– Спасибо за внимательность. Я подчеркиваю: мы не имеем к этому ни малейшего отношения, – добавил Уилл, видимо, решивший вильнуть от вопроса, чтобы спровоцировать кого-нибудь на реакцию. Клайв не вмешался, ожидая этой самой реакции.

– И ни малейшего понятия, насколько мы видим, – произнёс это Вик, что удивительно. Клайв не ожидал, что тот вообще будет вмешиваться. – Почему?

– Большая часть штата отдела недавно была сменена, – Уилл выдержал паузу, в которой прямо-таки угадывалось напоминание про уволенного Хоула. – Обучение занимает много времени. Некоторые вещи мы сейчас не в состоянии охватить физически. Брайан, ты можешь что-нибудь сказать?

– Что-нибудь, – буркнул тот.

– Брайан, ты нас собрал, – мягко заговорил Дуайт. – Полиция что-то узнала? Или ты хотел поднять какой-то другой вопрос?

– Нет, этот вопрос я и хотел поднять. А ещё я хотел знать, что в этом месте в момент взрыва делали Клайв с Хэвлоком. Большое совпадение.

– Если ты ходишь выпить по большому совпадению, то это не значит, что всем остальным тоже оно нужно, – съехидничал Хэвлок. Клайв краем глаза заметил, как Уилл, наверняка интерпретировавший слова Хэвлока как намёк на то, что выпить они ходили всё-таки вместе, повернул к нему голову – и проигнорировал, вместо этого наблюдая за Родериком. Последний всё ещё улыбался, не слишком заметно, но улыбался, хоть сейчас было нечему. Что интересно, на того иногда бросал взгляды Уилфорд, большую часть времени смотревший на свой передатчик, лежавший на столе экраном вниз.

– «Я сильно сомневаюсь, что вы по-дружески пошли выпить вместе», вот о чём он говорит, – Миллард нахмурил светлые брови.

– Я могу говорить за себя, – резковато осадил Брайан эколога. – И я не это имел в виду.

– А что же ты имел в виду? – с интересом справился Хэвлок.

– Именно то, что и сказал.

Повисла тишина. Клайв не спешил что-то объяснять. Так же не спешил и Хэвлок, совершенно спокойно откинувшийся на спинку стула. В конце концов, они были взрослыми людьми, которые могли отдыхать где угодно и как угодно, пока это не запрещено законом, и объясняться в выборе места и способа обязаны не были. Брайан это прекрасно понимал, но совпадением был слишком обеспокоен, чтобы смолчать. А, быть может, того беспокоило не их присутствие там, где произошёл взрыв, а то, что взрыв был там, где они были именно в это время: глупым Брайан не был, и прекрасно понимал, что там мог оказаться кто угодно из них.

– Ну, это на самом деле не столь важно, – вдруг подал голос Родерик. – Что важнее, у нас хорошо распространяются новости. А так как на дорогах и около заведений у нас камеры... – тот поднялся, чтобы включить монитор на стене. Клайв заметил, что Уилфорд повернул в ту сторону голову ещё прежде, чем Родерик начал двигаться, в отличие от остальных, обративших на это внимание после, хотя только по фразе знать этого никак не мог. Затем Уилфорд посмотрел на Клайва.

Глаза у того были зелёные. Чистейшего зелёного цвета, светлые, ясные... слишком ясные. А Клайв знал, как выглядели чисто зелёные радужки от природы, потому что обычно видел в зеркало собственные (ну, допустим, кроме нескольких первых лет, когда ещё до зеркала не доставал). А вот таких в природе не бывало. И не похоже было, чтобы Уилфорд носил цветные линзы. Конечно, это могло быть последствием какой-то перенесённой операции, или же и вовсе протезы... но он за это зацепился. А если он зацепился – что-то там было не так. Кроме того, вчера он никак не мог поймать взгляд того, несмотря на то, что рассматривал, интересуясь тем, что это за человек... а значит, Уилфорд не давал ему рассмотреть сознательно.

– Уилл, пожалуйста, закрой жалюзи, – попросил он ещё до того как Родерик сел, продолжая наблюдать за Уилфордом. Последний спрятал взгляд, как только он это произнёс. – Чтобы было лучше видно.

Бросив на него внимательный, цепкий взгляд, Уилл послушно выбрался из кресла, отправившись приглушить освещение. Клайв же принялся ждать. И того, чтобы увидеть глаза Уилфорда снова, и того, что сейчас будет показывать Родерик.

Однако к дистанционному управлению подключился Брайан.

– Эту запись, – тот кивнул на экран. – Мне прислали из полиции. В утренний выпуск новостей, разумеется, попала не она, а самодеятельность кого-то с камерой, оказавшегося неподалеку и решившего, что телевизионщикам видео пригодится, и там, к счастью, качество изображения гораздо хуже.

– Однако мало ли тех, кто может увидеть эту? – риторически вопросил Родерик.

– Я не смотрю новости, – всё так же спокойно сказал Клайв. – Я их только слушаю. И мне хотелось бы тоже понимать, о чём идёт речь. Брайан, пожалуйста, включи запись.

И Брайан включил. Клайв увидел бар, ещё целый, немного свысока: камера видеонаблюдения располагалась примерно на высоте трёх метров. Потом увидел шедшего человека, одетого в мешковатую куртку с капюшоном, и узнал в нём того самого парня, которого он давеча брал в заложники. Далее он пронаблюдал всё то же, что имел сомнительное удовольствие наблюдать из бара: мальчишка достал из сумки что-то, весьма напоминавшее стеклянную бутылку с торчавшим из неё фитилём, зажёг последний и с неплохим замахом, в котором угадывались продолжительные тренировки (иначе тот вряд ли сумел бы пробить стекло), забросил в окно. Через несколько мгновений из бара беззвучно прогремел взрыв, выбивший стекла двух окон изнутри, из одного из них повалил густой дым, а затем Клайв, ожидавший этого момента, увидел себя.

Сначала это был неясный силуэт, по которому угадывалось, что кто-то перемахнул подоконник и очутился снаружи. Потом он быстрым шагом вышел из дыма, тут же срываясь на стремительный бег, подлетел к начавшему замахиваться парню в капюшоне, и, схватив того за запястье, пинком отправил куда подальше выпавшую бутылку с зажигательной смесью, затем коротким, выверенным движением сломал удерживаемую руку и тут же, почти незаметно выхватив пистолет, приставил дуло к виску свежеиспечённого заложника. Выглядело это очень легко, и оттого очень жестоко; кроме этого, он увидел в собственных движениях что-то звериное, хищническое, что-то, чему нельзя было помешать, потому что всё это было похоже на единый инстинктивно выверенный рывок.

Затем он оглянулся, всё ещё чуточку по-звериному, усадил парня на асфальт, и, когда опустил пистолет, чтобы спрятать в кобуру, то в мгновение ока стал похож на офицера; всё хищническое куда-то исчезло, словно бы ничего и не было. Впору было протереть глаза и попросить повторить ещё раз.

Брайан остановил воспроизведение записи, и в этот момент Клайв наконец поймал взгляд Уилфорда. Ему показалось, что в зале, освещённом экраном и слабым светом от немного просвечивавших жалюзи, глаза того едва заметно светились.

Уилфорд тут же спрятал взгляд.

– Ты не имел права этого делать, – произнёс Родерик. – Верно, Брайан?

Последний промолчал. Видя, что Брайан колебался, Клайв заговорил прежде, чем Родерик переспросил бы:

– Я имел полное право его задержать.

– Это так, – подтвердил Брайан.

– Но не ломать ему руку, – тут же ввернул Родерик.

– Это тоже так, – снова согласился Брайан.

– А ты знаешь, что это, Родерик? – поинтересовался Клайв.

– Что именно из этого? – тем же тоном ответили ему.

– Вот это, Родерик, – Клайв показал на экран, на котором всё ещё был кадр из приостановленной видеозаписи. – Терроризм. Брайан, пожалуйста, напомни нам, какое наказание в Империи назначается за террористические акции.

– Смертная казнь, – без промедления отозвался тот.

Снова наступила пауза.

– На тот момент, когда он ломал ему руку, этот человек уже, фактически, был трупом, – почти любезно расшифровал обычно молчаливый Дуглас. – Можете сколько угодно обвинять его в бессмысленной жестокости, но именно она не дала кому-то из задержанных выкинуть что-нибудь ещё. А я знаю, сколько было пострадавших, и мне не хотелось бы, чтобы это число было больше.

– Я с ним согласен, – тяжело высказался Вик. – Моральный облик моральным обликом, а жизни важнее. Да и кто из нас не жесток, когда принимает решение в подобных ситуациях?

Медик, судя по взгляду, знал, о чём говорил. Клайв мельком поймал краткий взгляд Уилфорда, тут же спрятавшийся: тот за ним наблюдал. Он после этого некоторое время пристально смотрел на Родерика, но решил не спрашивать, с чего тот решил, что в утренних новостях именно он, если там, по словам Брайана, было плохо видно. И где тот видел до этого запись, показанную Брайаном. Остальные рано или поздно додумаются сами, а тыкать Родерика в это носом сейчас могло быть не совсем разумно; пусть полагает, что соображает он не столь быстро.

– Раз уж вы с этим разобрались, – заговорил он, специально не употребив «мы». – Может быть, поговорим о том, откуда у них оружие? Я, кажется, видел парочку пистолетов или что-то очень на них похожее. И что у них в бутылках?

– Горючая смесь, – Брайан вздохнул. – Замысловатого, хоть и не слишком сложного на практике производства. Вот только до него ещё нужно было додуматься. Насчёт огнестрела всё ещё узнают.

– Я так понимаю, все составляющие можно достать законным путём, – полувопросительно произнёс Дуайт.

– Более или менее. Большую часть, во всяком случае, да.

– Этого ещё не хватало, – Дуайт нахмурился. – Вышли мне список, я позабочусь о том, чтобы часть из него пропала из свободного доступа.

Брайан кивнул и после этого обратился к Клайву:

– Я отправлю ещё письмо, как только что-нибудь узнают про оружие. Тебе или ему? – тот показал взглядом на Уилла.

– Лучше мне.

Он собирался прочесть всё, что там будет написано, сам, и, помимо этого, переслать сообщение и Дуайту. Тому наверняка будет интересно.

– Больше ничего? – коротко поинтересовался Аркелл, и Брайан покачал головой. – Тогда давайте приступим к ежедневному.

Сначала отчитался по сложившемуся порядку Аркелл, затем вышел Уилфорд. Вдвоем они охватили куда больше, чем мог Аркелл один, так что Клайв даже ощутил себя полностью проинформированным по части научной сферы. Обеспокоило его только то, что Уилфорд, похоже, взял на себя всё, связанное с экономической составляющей, и мог сейчас полностью заведовать тратами и закупками, оставив Аркеллу, на вид весьма этим довольному, исключительно научные изыскания. Аркеллу, конечно, было удобно. Клайву же это удобства не доставляло: он всё ещё помнил, что где-то была лаборатория, в которой проводились совсем не те эксперименты, которые были ею заявлены (а может быть, и вовсе подпольная), и чужак для Совета Уилфорд, с которым Император не общался, мог это знать и не только покрывать такую лабораторию, но и поставлять ей средства. Конечно, был шанс, что это была только его подозрительность, повышенная оттого, что Уилфорд ему не нравился, но он рассматривал все возможные варианты.

Примерно на середине совещания Клайв немного повернулся, ловя взгляд сидевшего слева Уилла, и чуточку качнул головой вправо. Тот, повинуясь жесту, немного наклонился в его сторону, и он шепнул:

– Когда будешь выходить, присмотрись к Уилфорду и скажи мне потом, носит ли он линзы.

Уилл едва заметно кивнул, показывая, что услышал и понял. На острое зрение того можно было полностью положиться, так что он убрал этот вопрос из мыслей, вернувшись ими к докладам.

После того как совещание подошло к концу, Дуайт, глядя на него, качнул головой в сторону, что было призывом задержаться и пойти в зал для аудиенций. Клайв коротко кивнул.

– Иди работать, – негромко сказал он Уиллу. – Мне нужно поговорить с Дуайтом.

Уилл кивнул только после того как стрельнул взглядом в Хэвлока и убедился, что тот выходил; Клайв решил уже не обращать на это внимания: у них с Дуайтом сейчас был разговор, и сцепляться с кем-то перед этим он не хотел. Проводив Уилла взглядом, Клайв увидел, как тот, выхватив удобный момент, подошёл к двери одновременно с Аркеллом, тут же заинтересованно притормозившим, пропустил того вперёд, склонив голову набок, и внимательно взглянул на Уилфорда, после чего, тонко улыбнувшись, вышел сам, как старший по званию; Уилфорду пришлось немного подождать. Клайв отвернулся, пока тот не почувствовал на себе его взгляд.

Все вышли, и Дуайт, переглянувшись с ним, запер замок двери в коридор. Клайв молча занялся той, что вела в зал для аудиенций.

Поднявшись по лестнице и поприветствовав императорскую охрану (у тех, кстати, и в самом деле был какой-то замысловатый график смен), они прошли тёмный извилистый коридор, непосредственно зал, и, одновременно шагнув на подъёмник, наконец очутились на лично их рабочем месте. Дуайт, внимательно окинувший его взглядом, с улыбкой хлопнул его по плечу; улыбнувшийся в ответ Клайв без особого труда расшифровал этот жест как удовлетворение оттого, что он вышел из всей этой истории невредимым.

– Ну что, начинаем с экономики? – поинтересовался тот.

– Есть что-то выдающееся?

– Можно сказать, что да. Я заметил, что расходы на научную сферу слегка сократились. Больше, чем недельные колебания обычно. И я помню, что ты о таком просил тебя извещать.

Дуайт подбивал итоги в пятницу, в субботу знакомил с ними Клайва, и только в воскресенье оглашал всё это на совещании.

– Сократились, значит, – задумчиво протянул он, усаживаясь на один из стульев около стола; второй занял Дуайт. – Значит, есть свободные деньги?

– Точно. Учитывая обстоятельства, я догадываюсь, что Аркелл будет просить эту сумму себе, раз уж расходы сократились у него.

Клайв столь же задумчиво побарабанил пальцами по столу.

– Выдели Хэвлоку, – посоветовал он. – Вооружение всегда требует денег. Или сейчас есть какие-то проблемные области?

Дуайт покачал головой.

– Проблемных нет. Однако Аркелл с его помощником мне не нравятся. Насколько я вижу, научный прогресс начал слегка притормаживаться. Конечно, это то, что нам и советовали, но об этом никто, кроме нас, не знает. И стало многовато всяких испытаний и маловато теоретической науки.

– И скоро они запросят средства на свои эксперименты, потому что у них всё закончилось, – понимающе продолжил мысль Клайв. – А мы скажем, что у нас их нет?

– А мы скажем, что у нас их нет, – Дуайт широко улыбнулся, на мгновение став похожим на проказничавшего старшеклассника. – Только прежде нужно их потратить. Поддерживаю вариант с нашим научным отделом. Направил бы на медицину, но Вик, кажется, хорошо с ними общается. Да и медицина... близка к биологии, – тот нахмурился.

– И генетике, – согласился Клайв, точно зная, что Дуайт сейчас думал о будущем, о виденной флоре и фауне, похожих на результат то ли отборных мутаций, то ли изощрённого, почти извращённого целенаправленного скрещивания. А то и вовсе на выведение чего-то иного.

– Понимаешь, – утвердительно произнёс тот. Он кивнул, и Дуайт, вздохнув, неопределённо покачал головой. – Когда ты один, кажется, что у тебя в конечном итоге не всё в порядке с головой, что там, что тут. Ты хоть не один был.

– И ты теперь не один. Заканчивай с этим самокопанием, – мягко попросил он. – Нам теперь есть в чём покопаться.

– Вот уж точно, – Дуайт благодарно улыбнулся. – Ну, давай, показывай свою карту.

Клайв достал из рюкзака, дальновидно прихваченного с собой ещё на совещание, свой ноутбук, подключился к местному компьютеру, чтобы обновить хранившуюся здесь карту, и, оставив её обновляться, занялся системой проекторов; Дуайт понятливо приглушил свет, чтобы было лучше видно проекцию. Карта обновилась, и он, запустив программное обеспечение системы, сводившей проекторы в единое устройство (он был практически уверен в том, что такого больше нигде было: в разведке прекрасно обходились работой с интерактивной трёхмерной картой на обычным экране без всяких изысков), открыл через него карту.

Проекторы засветились немного ярче, и над ними, немного померцав, пока устройства откалибровывались, появилось изображение, став через несколько секунд более чётким. В отличие от традиционных для голограмм оттенков зелёного или голубого цветов, основным цветом карты был нейтральный бледно-фиолетовый, чтобы удобнее было отмечать другие альянсы планет и не путаться в расцветке, и теперь перед ними раскинулась модель части космоса, в которой располагалась Империя, с планетами-точечками, чуточку большими звёздами и светлыми облачками, отмечавшими скопления астероидов.

От Штаба Империя распространялась во всех шести направлениях, безопасных среди которых, разумеется, не было. Однако Клайв разделял их для себя по степени опасности. Первую, почти что дружественную, представлял из себя Эдил – альянс планет, живший исключительно за счёт торговых отношений и производивший всякие удивительные, но непременно безопасные вещи, не связанные с причинением кому-либо вреда. Что любопытно, эдилийцы признавали в гриссах родню, утверждая что-то об одной колыбели, но родню эту самую не любили и всячески от себя отталкивали. Неудивительно, учитывая, что гриссы как раз таки отличались любовью ко всему, что несло вред или урон, а также к разбою, мародёрству и неимению какого-либо постоянного места жительства (во всяком случае, таковое ещё никто не нашёл).

Вторую представляли сразу три направления. По возрастающей: Республика, Содружество, Консолидация. Республика во главе с Президентом представляла собой жалких три планеты с главенствующим на них демократическим строем. Император говорил, что именно благодаря последнему Президент не мог держать все три в узде. Содружество, называвшее себя именно так, хотя для остальных политических сил куда более очевидным было слово «Консорциум»... – организационная форма временного объединения независимых предприятий и организаций с целью координации их предпринимательской деятельности. (чем иногда Содружество и оскорблялось, услышав его из чьих-нибудь уст), по своему расовому и видовому составу было весьма разнообразным (возможность обитать там без предрассудков предоставлялась любому желающему адекватному и соблюдавшему местные правила существу), и не только держалось на плаву, но и вполне себе процветало благодаря хорошо налаженной внутренней и внешней торговле. Позиционировал этот альянс себя как целиком мирный, но Империя на этот счёт расслабляться не спешила. Мало ли. Для чего-то же он развивался и процветал. И, наконец, полностью милитаристическая, тоталитарная Консолидация с каким-то труднопроизносимым названием её правителя, стабильно обращённая внутрь себя и почти не связывавшаяся со внешним политическим миром. Император по её поводу считал то же самое, что и по поводу Содружества: пока не связывавшаяся. Учитывая милитаристический характер Консолидации, ухо в ту сторону держалось востро.

Разумеется, по всем этим альянсам в Империи собиралась информация, и Клайв продолжал делать то же самое. Насколько он понимал, Император готовился что-то из этого устранять, и, скорее всего, Консолидацию. Однако пока что только готовился. Клайву же лишние проблемы были не нужны, и он поддерживал это намерение постольку, поскольку; собирал данные, непрерывно обновлял собственное понятие о том, что именно там происходило, копил силы и держал наготве личный состав местных штабов в пограничных и приграничных секторах, но не провоцировал и не нападал. Ему хватало беспокойства и так: где-то между второй и третьей ступенью опасности располагалось пятое направление, в котором было пусто (опять же, пока что; гриссы появлялись в тех местах чаще всего), в шестом же находился полностью занимавший третью ступень Колониат во главе с Деем. Колониат не был в привычном понимании этого слова альянсом: атаввы, изначально всецело составлявшие его население, составили и это слово, полностью отобразив в нём то, как они обходились с захваченными ими планетами.

Некогда Дей обнажил на Империю клыки, а последняя не имела никакого желания становиться чьей-либо колонией. И этими самыми клыками Колониат вцепился в Империю, понёсшую после этого значительные потери: атаввы не слишком церемонились в методах ведения войны. Рассвирепевший Император, пожертвовав на другом фронте парой планет, стянул силы к этому, и тогда Дею пришлось несладко: примериваться кусать нужно тот кусок, которым не подавишься. И который не выломает тебе зубы только в качестве упредительного удара. С тех пор Империя и Колониат находились в состоянии войны, длившейся уже довольно долго: военной мощи Империи противостояло количество – атаввы плодились быстро, и корабли с оружием штамповали тоже быстро. Но всё это планомерно близилось к завершению: Император выбрал осадную тактику с как можно большим сбережением собственных кораблей, зная, что Колониат был меньше, мало торговал с Содружеством, а ресурсы у того были не бесконечными (тем более что непосредственно эти ресурсы Императора не интересовали). Где-то за Колониатом могло быть что-то ещё, но Клайв видел сухие данные, статистику, видел донесения, отчего знал, что ресурсы у атаввов действительно истощались.

Он включил цветную разметку, и планеты, принадлежавшие Империи, подсветились жёлтым цветом. Вообще, если бы техническая часть это позволяла, это был бы чёрный, но приходилось в таком случае обходиться дополнительным цветом. Эдил отметился зелёным, будто то ли союзник, то ли целиком безопасный альянс, Содружество – коричневым (что, вероятно, что-то да значило; Император, насколько Клайв сумел понять, не слишком их жаловал), планеты Республики потеряли фиолетовый оттенок, оставшись просто белыми, словно в любой момент могли окраситься в любой другой цвет, Консолидация окрасилась в тёмно-синий, и, наконец, Колониат – в красный, весьма тому соответствовавший.

– В целом изменений нет? – спросил Дуайт, всматривавшийся в проекцию.

– Не-а.

– Тогда дай, пожалуйста, фронт с атаввами поближе.

Клайв выделил в интерфейсе программы интересовавшую Дуайта область, и проекция, замигав, отобразила её же, уже куда более крупно и удобоваримо для восприятия. Стали видны и отметки, устанавливаемые разведкой: пути патрулей маленьких разведывательных «стрижей» (на одном из таких Клайв с Уиллом когда-то в будущем попытались покинуть Бринию), красные птички галочек, отмечавшие места, где были замечены вражеские корабли (приблизительно, разумеется – о космосе никогда ничего нельзя было сказать точно), красные же звёздочки, отмечавшие уже разбитые корабли врага, и флажки со стилизованным изображением крыла, символа императорской армии, и, соответственно, Империи, – пары «грифов», больших военных кораблей, всегда ходивших только по двое. Большинство из них сейчас просто удерживало захваченные позиции, находясь около одной из планет, которую войска под руководством Клайва отбили у Колониата. Скоро у Совета поднимется и вопрос по благоустройству новенькой планеты в составе Империи.

– У нас что-то новенькое? – оживился Дуайт. – В прошлый раз пограничная зона выглядела по-другому.

– Да, но дальше вопрос стоит в том, чтобы это новенькое удержать. И не пропустить кого-то к нам, пока мы заняты здесь, – Клайв показал на захваченную планету. Дуайт проследил за его жестом, затем внимательно осмотрел всю полосу фронта.

– Маловато «грифов». Я бы отправил ещё, – высказался тот.

– Мысли читаешь, – Клайв усмехнулся. – Но я больше не могу отозвать их из других мест, а общее число и так уже достаточно большое. Они ведь требуют не только ресурсов, но и обслуживания. Это уже не говоря о пилотах.

Старшие пилоты «грифов», состоявших в паре, знали друг друга очень тесно, вплоть до того чтобы знать, как поведёт себя товарищ в какой-либо ситуации (на случай созданных врагом помех в радиосвязи, например). И подобрать таких офицеров могло быть сложно.

– Да, с пилотами может возникнуть проблема, – протянул Дуайт. – И что же? Будешь рисковать?

– Любое решение – риск, – отозвался Клайв. – Но здесь я, по крайней мере, ожидаю нападения.

– Если бы ещё гриссы не вылезали где попало... – Дуайт потёр висок. И впрямь, если бы гриссы, чёрт пойми как использовавшие космические аномалии и искажения пространства для быстрых перемещений (а может быть, и прорывали последнее на самом-то деле), действительно не появлялись в любой точке Империи, то было бы куда легче: сейчас все «грифы», которых можно было отправить на фронт, были рассредоточены по всей территории Империи для упреждения атак на местные штабы. Они оба это понимали, так что этот вопрос даже не поднимался.

На этом они закончили обсуждение, но ещё некоторое время сидели, рассматривая карту. Дуайт, в целом часто рассматривавший карту, думал о чем-то своём, Клайв же размышлял в попытке предугадать дальнейшие действия с той стороны. На то, что планета достанется им просто, он даже не рассчитывал.

Потом они разошлись по своим кабинетам. У Дуайта свой кабинет, можно сказать, появился, хотя он располагался всё там же: Клайв недавно вызвал к себе Дуэйна, освободил от части его обязанностей и приписал помощником Дуайту, после чего Дуэйн, недолго думая, внёс на дверную табличку фамилию нового непосредственного начальства. Очень смелый поступок, по мнению Клайва: если бы Дуайт потом по какой-то причине не захотел уходить – выгнать того оттуда мог бы разве что Император. Кто бы ещё знал, что будет после этого самого «потом». Сорок-пятьдесят лет...

Задумавшийся о времени Клайв перехотел возвращаться в собственный кабинет. Во всяком случае, прямо сейчас; ноги понесли его дальше, мимо коридора, просто вперёд, и он остановился, когда дошагал до перехода, чтобы поторчать перед большим окном, наблюдая за внешним миром. Окном, впрочем, это можно было назвать с натяжкой, поскольку стеклянная часть тянулась вдоль всего перехода.

Со стороны, противоположной той, откуда он пришёл, послышались чьи-то шаги, и Клайв, бросивший туда взгляд, тут же вернул его обратно в надежде, что Хэвлок, которого понесло именно в этот переход из научного отдела, уважит его желание побыть в одиночестве и не прицепится.

– Клайв.

На мгновение ему показалось, что Хэвлок просто отметил то, что они пересеклись, потому что просто кивнуть ему Хэвлок не мог, пока не попадётся на глаза, и он отозвался в той же манере:

– Офицер Крофтон.

Шаги, к сожалению, затихли около него, а не вдалеке.

– Ну вот, снова «офицер Крофтон». Разве ты не называл меня на «ты»?

– Вы на это нарывались, – спокойно заметил он.

– Мне теперь каждый раз нарываться? – шутливо поинтересовался Хэвлок. Клайв промолчал.

– Что вам нужно? – наконец спросил он спустя неприлично растянувшуюся минуту. Или две. Что удивительно, торчавший рядом Хэвлок его не раздражал. Он и спросил-то, чтобы не забыть, углубившись в размышления, что тот тоже был здесь.

– Не понимаю я одной вещи, – задумчиво произнёс Хэвлок. – На вас с Фезером одинаковые кольца. На тебе кольцо гуляет туда-сюда – то оно на тебе есть, то его на тебе нет. Фезер на сегодняшнем совещании чуть ли не заигрывал с Гисбертом, а потом проверял твою реакцию.

Он замолчал.

– И что? – поинтересовался Клайв. Уилл, значит, не просто так это...

– Странные у вас отношения.

Он некоторое время не отвечал, подбирая слова, которыми можно было бы помягче высказать, что это только его дело.

– И почему вас волнуют наши отношения?

– Жаль, – коротко проронил Хэвлок, и он покосился на того, пытаясь понять, о чём речь. На лице у Хэвлока было задумчивое, немного мрачное выражение; однако больше тот ничего не произнёс, то ли не рискуя нарываться на откровенную просьбу не совать нос в чужие дела, то ли всё-таки выказывая крупицу такта.

Он просто пожал плечами, продолжая созерцать вид за стеклом. Его это успокаивало. Ещё он рассчитывал, что Хэвлоку надоест тут торчать, и тот пойдёт-таки, куда шёл до этого, но Хэвлок вдруг придвинулся ближе, соприкоснувшись при этом с ним локтем.

– Ты выглядишь уставшим, – вдруг сказал тот. – Так и не успел вчера расслабиться?

– Не успел, – буркнул он.

– Пойдём выпьем как-нибудь ещё? Скажем, завтра. Или на следующей неделе.

– Вы ведь уже знаете, что я в отношениях, – не выдержал Клайв. Хэвлок немного наклонил голову, заглядывая ему в глаза.

– А я, может быть, предлагаю просто так.

– Знаю я это «просто так», – заворчал он, собираясь добавить «достаточно, офицер Крофтон», и, может быть, даже уже откровенно, прямым текстом попросить того прекратить, раз уж они так удобно встретились без лишних ушей... но ни первого, ни последнего ему вдруг не захотелось делать. Стоявший рядом Хэвлок его почему-то не раздражал, и общество ему даже... начинало нравиться. Само присутствие того рядом оказалось почти естественным ощущением. – Какие гарантии?

Хэвлок весело усмехнулся.

– Да никаких. Ну, кроме одной: выпьем – расслабимся.

– Это вы после сегодняшнего гарантируете? – теперь усмехнулся Клайв. Хэвлок хмыкнул:

– Подловил.

Они немного помолчали.

– Я возвращаюсь в кабинет, – уведомил того Клайв и, подхватив стоявший около ноги рюкзак, отступил назад. Хэвлок тут же увязался с ним; тот, впрочем, в ту сторону изначально и шёл. Дойдя до своего кабинета, он молча кивнул Хэвлоку, и тот так же молча хлопнул его по плечу прежде чем пойти дальше. Его и этот жест почему-то не возмутил, хотя он обычно не позволял себя трогать посторонним (его, впрочем, раньше редко когда и решались трогать, разве что когда он был в хорошем настроении).

В кабинете, помимо Уилла, были ещё Бертран с Эйденом. За неделю Уилл так и не подыскал им какой-то отдельный кабинет, а в общих они спокойно работать всё ещё не могли: их новоиспечённых коллег крайне интересовали причины подобных резких перемен в отделе, так что в общих кабинетах эти двое присутствовали только для инструктажа. Клайв подозревал, что Уилл даже не напрягался по этому поводу, потому что для того быстрее и удобнее было получать от помощников устные ответы и инструкции, нежели письменные, и он, догадавшись об этом на второй же день, распорядился занести в кабинет второй стол, после чего обоим помощникам работалось уже куда комфортнее.

Эйден, что-то негромко втолковывавший Уиллу, бросил на него короткий взгляд. Иногда ему казалось, что Эйден подумывал о том, что они променяли шило на мыло, но только иногда, когда Уилл совсем доставал (а когда последний был в скверном настроении, то находил к чему прицепиться). В целом же Эйден, кажется, полагал, что с Уиллом работать было лучше; говоря начистоту, со многими работать было лучше, нежели с Норманом. В любом случае, ни Эйден, ни Бертран, очень терпеливо выполнявший свои обязанности, касавшиеся совместной работы с Уиллом, ему ещё на него не жаловались.

Он прошёл мимо Бертрана, так ясно улыбнувшегося ему, что у него уголки губ сами собой поползли в стороны в ответной улыбке, и, водрузив ноутбук из рюкзака на стол, угнездился поудобнее в кресле, собираясь с мыслями: у него было много работы. Утром он только бросил взгляд на входящую корреспонденцию, чтобы видеть, не было ли чего сверхсрочного, но вдумчиво разбираться времени не было.

Толком включиться в работу он не успел: через некоторое время Дуайт с Хэвлоком выдернули его на обед ещё до того, как об этом успел заикнуться Уилл, в итоге оставленный за бортом. Зато потом у него работа спорилась настолько, что он успел обработать всё, что ему прислали, ещё до конца рабочего дня, а потом коротко переговорить кое о чём с Бертраном. Всё это время он ждал письма от Брайана, но тот ничего не написал. Вместо этого Брайан позвонил, часов в семь. Клайв, как раз пивший чай в несколько тревожном ожидании, тут же ответил на звонок, и с удивлением услышал от замявшегося Брайана, что они ничего не сумели выяснить касательно оружия от взятых под арест людей. Никакой полезной информации, хоть полиция с разрешения Клайва сегодня подключила к делу даже пару спецов из контрразведки – всё равно ничего не добились, как будто людям какой-то крохотный кусочек памяти попросту стёрли.

– И – тебя это заинтересует – было конфисковано два атаввовских пистолета, один гриссовский и какая-то самоделка, причём некоторые детали в ней, похоже, действительно из имперского оружия, – добавил к этому Брайан. – Я не хотел оглашать на совещании. Не та информация, чтобы знали все.

Клайв искренне поблагодарил того: и впрямь не та. И слишком деятельный Родерик тут же бы начал интересоваться тем, откуда это у гражданских оружие, даже не имперское (единственным источником такового могла быть только разведка, офицеры которой имели на руках трофейные образцы, и научно-технический отдел, хранивший некоторые после исследования), и почему контрразведка не имела об этом ни малейшего понятия. А потом ещё и напоминать и переспрашивать, выяснили ли они.

Ещё Брайан сообщил ему то, что он и так уже знал в общих чертах от Уилла: их террористы были небольшой группой, которую даже организацией назвать было сложно, недовольной недостатком прав и свобод у обычного гражданского населения и страстно желавшей пожить при демократическом строе.

– Шиш им, а не демократия, – буркнул при этом тот. – У нас тогда будет так чертовски много работы, что мы перестанем справляться.

Клайв, усмехнувшись, согласился, и несильно ткнул в бок наклонившегося послушать Уилла, намекая на то, что приватные разговоры – это всё-таки приватные разговоры. После того как Брайан, сообщив новости, отключился, тот тут же поинтересовался:

– Брайан, да?

Кивнув, Клайв задумчиво откинулся на спинку стула. Брайана Уилл, кстати, не называл по фамилии, что свидетельствовало о нормальном отношении, без пренебрежения или неприязни.

– Два пистолета атаввов, один – гриссов, и ещё один – самопал. С парочкой имперских деталей, – повторил он информацию для Уилла. Тот, зайдя сзади, наклонился и обнял его, уложив подбородок ему на плечо; он не возмутился: жест никакого подтекста не нёс.

– И что ты об этом думаешь? – негромко спросил Уилл.

– Мы сейчас воюем с атаввами, – отозвался он.

– А ещё мы в самом центре Империи.

– Верно, – согласился Клайв. – И всё это очень скверно пахнет, вот что я об этом думаю.

– Контрразведку ты уже переворошил, – напомнил Уилл, произведший те же размышления о части офицеров, которая владела трофейным оружием. – А с разведкой проделать то же самое нельзя.

Клайв нахмурился: разумеется, нельзя – основная ударная сила императорской армии. Тут лишаться опытных офицеров было опасно и неразумно.

– Что ты будешь с этим делать?

Немного повернув голову, он покосился на спросившего это Уилла. Любопытствовал ли тот из праздного интереса, или собирался давать совет?

– Для начала я над этим хорошенько поразмыслю, – нейтрально ответил он. – Тебе есть кого набрать ещё? Было бы неплохо усилить наблюдение за подобными... гражданами.

Он столь выразительно произнёс последнее слово, что Уилл хмыкнул.

– Говнюки это, а не граждане. И так есть чем заняться. Не знаю, Клайв, я поищу кого-нибудь снова, но точно обещать ничего не могу, ты ведь и сам понимаешь.

– Результат, – отрезал он. – Обещай, не обещай – мне нужен результат. Я не хочу повторения.

– Я поищу, – заверил его Уилл. – И перетрясу график, может быть, можно выделить больше времени на это.

– Хорошо.

Ему действительно нужно было ещё немного повертеть доступные ему факты, рассматривая их со всех сторон. Маловато вводных данных, конечно, особенно учитывая, что это, как вдруг оказалось, обычное дело. Однако в обычном деле вдруг оказалось оружие, и не только имперское, и теперь обычность ему, скорее, мешала, нежели помогала: мог ли кто-то пытаться замаскировать это событие под тривиальные периодические заговоры, обыденные и почти смешные для наблюдавшей за этим контрразведки? Пытался ли его кто-то провести, видя, что состав её был недавно перетряхнут, и внушить, что они из-за собственных действий что-то упустили и промедлили? Можно было бы, конечно, так и подумать, если бы не то, что никто так и не смог ответить, откуда оружие, а уж в полиции и контрразведке умели задавать вопросы, и молодёжь, умыкнувшая трофейное оружие из-под носа родственников, призналась бы в этом ещё первой, без вовлечения второй. А вызнать ничего не сумели даже там... если Брайан ему не солгал.

Поймав себя на последней мысли, Клайв ощутил себя очень неприятно. Император ведь наверняка прочёл Брайана от и до... с другой стороны, он сам тут и был для того, чтобы во всех и всём сомневаться, что Император в нём и поощрил. Он не видел причин, по которым Брайану нужно было бы ему лгать, но он тут вообще многого не видел. Просить Дуайта об одолжении... впрочем, незачем; достаточно взглянуть на тех же контрразведчиков, которых сам и отправил.

Если же всё было именно так, как ему и сообщили, то, без сомнений, ему противостоял какой-то маг, умевший работать с разумом, раз даже Брайан, вряд ли имевший с подобными вещами дело, сравнил провал в памяти у допрашиваемых со стёртым кусочком. Это осложняло ему задачу. С другой стороны – глупо было бы думать, что всё окажется так просто, и что все фигуры, исчезнувшие, а затем вновь появившиеся на их шахматной доске, окажутся с союзной стороны.

Нужно было выследить мага как можно скорее. И... нет, устранять сразу могло быть тоже неразумно. Безопасно, на первый взгляд, но через мага, если установить наблюдение, можно было выявить кого-нибудь ещё, желавшего убить Империю изнутри. Наблюдать следовало очень осторожно, так что нужно было выбрать подходящего для этого человека. Но, с самого начала, – найти и установить личность мага.

Под ручеек мыслей отчего-то подвернулся Уилфорд. Клайв уже привык доверять своим новым выкрутасам интуиции, да и Уилфорд ему не нравился, так что он одним махом записал последнего в категорию подозрительных субъектов. Хотя, учитывая слегка светившиеся глаза того, может быть, стоило и в главного подозреваемого...

– Уилл?

Уилл не ответил. Неудивительно: тот уже успел уйти из кухни, оставив его наедине с его размышлениями. Отослав Дуайту сообщение с новостями от Брайана, он направился к Уиллу в гостиную.

– Слушай, так что там у Уилфорда с линзами? – напомнил он, прислонившись к косяку.

– Он носит линзы, – подтвердил Уилл. – Вроде бы обычные.

– А глаза свои или оперировали?

– Свои.

– Свои... – задумчиво повторил он. Уилл вдруг прищурился:

– Что это он тебе сдался?

– Пока ничего, – столь же задумчиво ответил он. Если глаза у Уилфорда свои, то светиться по какой-либо причине они могли, только если на том были цветные контактные линзы, которые могли давать такой эффект. Раз Уилл увидел, что обычные – свечение было собственное. Но зелёный цвет... с чем же он имел дело? – Уилл? А есть линзы, которые, скажем, не слишком значительно меняют цвет глаз?

– Оттеночные, – с прохладцей в голосе откликнулся тот, наверняка недовольный тем, что он интересовался кем-то другим.

Оттеночные! Оно ли это?

– Спасибо! – воодушевлённо поблагодарил он, тут же вернувшись к ноутбуку. После нескольких минут поиска в информационной сети он удостоверился в том, что у Уилфорда могли быть именно такие: оттеночные линзы визуально мало отличались от обычных, а за такими линзами голубого оттенка, если хорошо их подобрать, жёлтые радужки выглядели бы почти естественно зелёными. И он ощущал, что это было именно так, иначе Уилфорд не взялся бы прятать от него взгляд. Впредь следовало бы побеспокоиться о том, чтобы в зале для совещаний всегда было хорошее, яркое освещение. Пусть тот не нервничает лишний раз.

Дверь кухни тихонько шелестнула, впуская Уилла, чьи ладони следом легли Клайву на плечи, слегка сжав их.

– Что ты им так интересуешься, скажи мне? – прозвучало над ним. Но прозвучало довольно мирно. – Или ты интересуешься линзами? – спросил тот над самым его ухом, наклонившись и, видимо, заглянув в ноутбук. И провел большими пальцами по его шее по обе стороны позвоночника, немного придавливая и гоняя кровь. – Отдохнул бы уже от экрана.

Вот и колебания настроения снова, отметил Клайв.

– Мы этим занимались в четверг, – напомнил он.

– И-и? – протянул Уилл.

– Четверг был позавчера.

– Верно. А завтра будет воскресенье, – лениво ответил тот и наклонился ещё немного, уже касаясь носом кончика его уха; последнего коснулся жаркий выдох от шёпота: – Так что, ещё парочка общеизвестных фактов, или займёмся делом?

Клайв решил действительно заняться-таки «делом», пока у него были силы и время, чтобы угомонить Уилла и заодно сбросить напряжение, которое он так никуда и не дел в пятницу. Может быть, удастся даже притормозить его на одном разе, чтобы силы у него остались и после: это Уилл спокойно спал всю ночь, а ему нужно было ещё проснуться посреди неё, прийти в себя, проверить почту, проверить ситуацию на фронте с атаввами и отправить какие-то распоряжения.

Однако планировать что-то с Уиллом было невозможно. Тот утомил его так, что ночью он еле продрал глаза по расписанию. Напряжение он, конечно, сбросил, но ощущал он себя теперь не лучше медузы, а медузы, как он догадывался, были не слишком хорошими стратегами; к счастью, в этот раз он никаких тревожных вестей, требовавших немедленного применения каких-либо мер, не получил. Нужно было всё-таки притормаживать Уилла, потому что это было не дело.